Браслеты сообщили коту о доступности связи с некотами спустя ровно час после наступления расчётного времени. Это уже потом он выяснит, что его подставил старый китайский смартфон переводом часового пояса на летнее время, которое давно отменили. А сейчас Тибо от радости подпрыгнул и достал ушами до потолка, несмотря на то, что доли секунды назад его плюшевая задница сидела на полу. В следующий момент над проектором возникла голограмма Керла. Папа улыбнулся и кивнул ушами в приветственном жесте. На заднем плане в соседнем кресле мостика корабля сидел один из тех некотов, который проморгал выход Тибо через шлюз. Он всё также сидел с виновато поджатыми ушами, будто не поднимал их уже полгода. Тибо от избытка чувств даже забыл, что хотел сказать, он просто телеграфировал ушами радость и приветствие одновременно.
К разговору подключили Марет, и в котельной появилась ещё одна виртуальная морда, которая буквально светилась от счастья. Кот без умолку рассказывал о своих приключениях, от которых голограммы родителей смотрели на Тибо удивлёнными мордами. Тибо, в свою очередь, узнал, что уже заочно прославился на всю планету, и все без исключения некоты за него переживают. Он даже записал и отправил небольшое публичное приветствие. Видео с Тибо тут же появилось во всех некотских новостях. По узкой каморке котельной с тусклой лампочкой, переплетению труб на стенах и маленькому деревянному окну на стене позади, некотские журналисты по традиции сами додумали, в каких жутких условиях бедному ребёнку пришлось провести почти двести дней.
Затем настала очередь Тибо удивляться. Ему рассказали, каких версий взрослые навыдумывали из-за его сообщений зондам. Он без задних мыслей просто написал, что скучает и ждёт, а некоты чуть было не развернули военную операцию против человечества из-за своих домыслов. Впрочем, это была не основная версия, поэтому Керл с помощником уже были на пути к Земле. Только вместо большого корабля за котом теперь летел небольшой челнок – быть обнаруженными земными военными на сей раз не входило в их планы.
Кот попрощался с родителями, и разослал сообщения своим друзьям. Рассказать им обо всём Тибо пообещал при встрече. За окном уже светало, и кота, который придерживался режима дня, клонило в сон. Перестав нервничать из-за туннеля, он тут же заснул прямо на полу. Кровать вовсе необязательна, если очень хочется спать.
Когда Тибо появился к завтраку, о подробностях можно было не спрашивать – на его морде и так было написано, что за ним уже летят. Обещание рассказать друзьям обо всём при встрече предыдущей ночью он, конечно же, ляпнул, не подумав. Повествование он начал в тот же день, и этим, по большому счёту, и занимался все оставшиеся дни на Земле.
При этом вечера он проводил, как обычно, в компании своей подменной семьи. Отойдя от эйфории после восстановления связи, он теперь тоже задумался о том, что ему будет не хватать Макса с Галей. Кроме того, у легкомысленного некогда кота вдруг возникло некое ощущение долга перед ними. Если бы той морозной ночью Макс не остался в деревне, кошачья история могла бы закончиться на первой же странице, и совсем не хэппи эндом. Полгода к нему относились не хуже, чем в его родном доме, а ему даже нечем их отблагодарить. Последствия его внутренних переживаний заметили и Филипповы – обычно упрямый кот перестал с ними спорить и переиначивать все вопросы по-своему.
Прощальный вечер тоже не особенно отличался от обычных посиделок у Филипповых. Кот традиционно оказался в центре внимания, изредка прерывая своё повествование на поглощение угощений со стола. Главным атрибутом праздничного стола стал кошачий проектор. Благодаря восстановлению связи с некотским Интернетом – Оракулом, Тибо мог демонстрировать родные пейзажи и видеозаписи некотской жизни. То, о чём он рассказывал на протяжении своих Земных каникул, ребята, наконец, увидели своими глазами.
В какой-то момент они даже позвонили Фрису по видеосвязи, и Макс блеснул умением расшифровывать некотские эмоции по ещё незнакомым ему ушам. Кот подтвердил, что Макс верно распознал и восторг, и удивление, и заинтересованность, и что-то там ещё. Полноценного диалога у них не получилось – сам Фрис только забавно шипел с голограммы и шевелил ушами, а Тибо, судя по озорному выражению морды, переводил явно не то, что слышал. Не забыли и про фотосессию: кот попал на десятки земных фотографий в разных позах и разными составами.
Гости не стали дожидаться прибытия корабля. Первыми засобирались Артёмы с детьми. Они помогли ликвидировать последствия посиделок, ещё какое-то время ушло на обнимашки с котом – расставаться с такой большой мягкой игрушкой не так-то просто, знаете ли. Затем, уже заполночь собрались и Лосевы. Кот объявил, что до прилёта осталось ещё больше часа, но время, оставшееся им на сон перед следующим рабочим днём, неумолимо сокращалось.
Оставшиеся трое проводили гостей и приготовили в углу у выхода пакеты с кошачьим багажом: разноцветные земные сувениры, запас травяного чая, его лыжный костюм, разноцветную лампу, и даже гитару. Кот уже немного освоил игру при помощи видеоуроков, поэтому Макс решил подарить ему инструмент. В конце концов, на Земле можно купить новый, и ещё лучше, а вот у некотов этого сделать не получится при всём желании.
Они вернулись в комнату, и Тибо некоторое время кряхтел над своим проектором, перенося на него свои доработки с обруча на башке. Серебристый цилиндр на ножках обзавёлся нештатным утолщением под синей изолентой с одного бока. Кот никак не прокомментировал процесс, просто поставил готовое изделие на стол. Затем он занял исходную позицию на полу, и Макс с Галей под шепчущий телевизор молча чесали плюшевую башку. Кот сидел, зажмурившись, и, казалось, заснул и уже никуда не полетит, как вдруг он резко вскочил и, возбуждённо шевеля ушами, объявил:
– Пора!
Пока Макс с Галей шли до двери, кот уже схватил большую часть вещей, и выбежал на улицу. Филипповы подняли последнюю пару пакетов и обошли дом. Первым делом они увидели левитирующий над колодцем некотский корабль с едва различимым синеватым свечением. Особого ажиотажа летающий футуристичный Икарус не вызвал – Тибо уже показывал фотографии некотского космофлота, а подобное свечение они видели и раньше, когда кот что-нибудь делал своими браслетами. Удивление вызывала разве что бесшумная работа двигателей, если у этой штуки они вообще были.
Как только глаза привыкли к темноте, Макс с Галей увидели и пассажиров этого космического автобуса. Рядом с Тибо стояли два некота: один чуть выше его, а второй и вовсе трёхметровый. Вот это их уже впечатлило. Макс даже подумал, что, если бы он тогда ночью встретил некота такого роста, он бы всё-таки смог заорать. Вид отца Тибо сразу исключил вариант пригласить их в дом на травяной чай – наверное, было бы невежливо заставлять гостей ползать по дому на четвереньках.
– Вот это кот! – шёпотом вырвалось у Макса.
– Он не кот! – ожидаемо возмутился кот-сын.
Керл, между тем, протянул Максу огромную лапу, и зашипел что-то на своём кото-модемном языке. Присутствующие перездоровались за руки и лапы, а Галя не удержалась, и пощупала прибывших некотов – они оказались такими же тёплыми и мягкими, как Тибо.
– Чего он говорит-то? – опомнился Макс.
– Да, всякое… – замялся кот, – что вы молодцы, и он вам очень благодарен. Это я, вообще, должен был сказать.
Тибо подошёл к ним вплотную и обнял обоих:
– Точно! Спасибо вам.
Галя не смогла сдержать слёзы. Макс виду не подал, хотя, если бы у него были кошачьи уши, они бы были слегка прижаты к голове. Конечно, расставаться с Тибо не хотелось, но и расстраиваться из-за того, что тот возвращается к своей семье, было бы чересчур эгоистично.
Керл с молодым напарником не стали вмешиваться в сцену прощания, и незаметно поднялись по трапу на корабль. Рыжий кот тёрся о лапу Тибо, будто тоже понимал, что здесь происходит. Наконец, Тибо в сотый раз сказал «спасибо», и пошёл на корабль спиной вперёд, не отрывая взгляд от Макса с Галей.
– Кота не обижайте, – сказал кот, стоя уже в проёме шлюза.
– Не переживай, он теперь вместо тебя.
Серебристый трап скрылся в недрах корабля, и внешняя дверь шлюза спрятала Тибо, машущего лапой. Синее поле вокруг корабля стало заметно ярче, он быстро поднялся высоко вверх над всей деревней, а затем исчез. Макс с Галей ещё долго стояли, обнявшись, и смотрели на мерцающую в небе точку, которая казалась им удаляющимся кораблём. На самом деле, челнок с Тибо и остальными в этот момент уже припланетился на свою площадку в космопорте.
– Ты чего улыбаешься? – спросила Галя, шмыгая носом.
– Как думаешь, если его батю чесать за ушами, он так же тащится?
– Ну вот, такой серьёзный момент, а ты… – Галя тоже невольно заулыбалась, – Пойдём домой.
Макс пропустил Галю в дом, а сам задержался на крыльце.
– Кот! – Строго крикнул он в темноту.
Рыжий кот не заставил себя ждать, и проскользнул под ногами в дом.
– Макс! – Галя позвала из комнаты, – Тибо телевизор свой оставил.
Над кошачьим серебристым цилиндром с ножками в воздухе висели яркие объёмные иероглифы.
– Так он, вроде, намеренно его оставил. У него там этого гуталина…
– Значит, это нам на память.
– А так его, видимо, зовут «по-ихнему», – догадался Макс, глядя на парящие буквы. – Лучше бы морду свою оставил.
В этот момент надпись растворилась в воздухе.
– Уберу в сервант, – Галя аккуратно подхватила подарок, и поставила за стеклянные дверки.
Мода выставлять хрустальную посуду и прочие сервизы на самом видном месте во многих семьях передаётся из поколения в поколение. Этот дом не стал исключением – в центре дальней стены гостиной стоял сервант со стеклянными полками, посуда из которого вынималась, пожалуй, только при приёме президента, то есть, никогда.
* * *
Космический аппарат проявился в атмосфере планеты между двумя Солнцами. Со стороны казалось, что он возник в произвольной точке неба. На самом деле, он телепортировался в заранее определённую точку луча, невидимого человеческим глазом, да и некотским, тоже. До истории с Тибо у некотов вообще давно не было никаких случайностей. Корабль растворил облако своего защитного поля, плавно снизился и сел на круглую площадку. Далёких путешественников, спускающихся с трапа, встретила вечерняя тишина, и лёгкий цветочный запах в воздухе. Некот-караульный перекинулся парой фраз с остальными, кивнул ушами, и, с чувством выполненного долга, первым исчез с посадочной площадки. Тибо с Керлом перехватили поудобнее подарки, и также направились к мерцающему кругу.
Едва Тибо появился в круге возле своего дома, тишина сменилась громким некотским шипением. На зелёной лужайке вокруг дома собрались сотни некотов. Они дружно скандировали приветствие, а пары мохнатых ушей телеграфировали восторг. Над толпой висели полупрозрачные символы с приветствием, а для тех, кто стоял подальше, растерянная морда Тибо транслировалась на больших голограммах в воздухе. Тибо хоть и не был стеснительным, от такой встречи растерялся. Едва он поблагодарил встречающих ушами, со всех сторон посыпались вопросы.
– Ты правда собрал межпланетный передатчик в лесу?
– Ты жил у гуманоидов, как домашнее животное?
– Правда, что там нет телепортов, и они сами ходят по всей планете пешком?
– Ты был там самым высоким на всей планете?
Вежливый кот поначалу даже стал отвечать на всё подряд, пока через плюшевую толпу к нему не пробрался Фрис:
– Иду тебя спасать, – пояснил он, обнявшись. – Ты же устал после путешествия, и не можешь сегодня ничего рассказывать.
– Точно! – уловил его мысль кот. – Я вам всё расскажу, только не сегодня, – сказал он в толпу.
Это не возымело эффекта. Тогда он догадался взять гитару, которая висела за спиной, и провёл лапой по струнам, зажав ля минор. Самый примитивный аккорд Am, который изучают на первой странице любого самоучителя, ожидаемо подействовал. Некоты замолкли, а над ними затряслись треугольные уши. Алфи воспользовался моментом, и затащил Тибо домой, а Фрис взял ситуацию в свои лапы:
– Тибо устал после перелёта, и уже полгода не видел маму, – пояснил он толпе.
Марет действительно не успела подойти к блудному сыну до того, как его окружила толпа фанатов.
– Сегодня он отдохнёт, а завтра обо всём нам расскажет, – продолжил Фрис.
Некоты с пониманием начали расходиться по ближайшим кругам телепортации, продолжая при этом радостно шевелить ушами – их сородич вернулся с далёкой враждебной планеты целым и невредимым, да ещё и с каким-то завораживающим инструментом.
Фрис немного слукавил в последней фразе (но не соврал, потому что некоты не врут!) Конкретно ему Тибо и так уже обо всём рассказал с Земли, да и отпускать его отдыхать никто пока не собирался. Близкие друзья Тибо пробрались через редеющую толпу, и зашли в дом. Здесь уже продвигалась очередь обнимать нашего кота, затем он сам поднял младшую сестрёнку, после чего его пытались усадить за стол. В просторном зале уже были приготовлены разные вкусности по случаю возвращения сына. Тибо тактично не стал упоминать, что он буквально недавно вышел из-за другого праздничного стола. В конце концов, один лишний раз вкусно поесть не повредит плюшевой спортивной фигуре.
– Подождите, – упрямился кот, – сейчас я вам такого чая заварю!
Он прошёл на кухню, захватив один из земных пакетов. Тибо отлучился не только из-за чая. Он подошёл к терминалу, поперебирал лапами в воздухе, и уставился в появившиеся символы. Наверное, больше минуты он неподвижно всматривался в висящие иероглифы, пока Марет не зашла помочь ему с чаем.
* * *
На следующий день Макс подъехал к забору, где рыжий кот уже встречал его у калитки. Он действительно начал входить в роль Тибо. Лежать, растянувшись на крыше пристройки, у него получалось ничуть не хуже. А особенно хорошо ему давались моменты, связанные с едой, такие, как вовремя появиться к завтраку или встретить пакеты из магазина.
– Чай будешь? – сходу спросила Галя, не успев поднести кружку ко рту.
– Откажусь, пожалуй, – хитро посмотрел Макс, и достал из пакета когтеточку объёмом пол литра, мокрую от конденсата. – Чего ты рассказать хотела?
– Да тут сегодня комедия была: «трое в лодке, не стесняясь собаки». Приезжали эти, на чёрном фургоне.
– Та-ак, начало интересное, – Макс принялся выгружать остальное содержимое пакетов.
– Несу я в руках бельё гладить, вдруг в дверь стучат. Прямо барабанят, того гляди, сломают. Выглядываю мельком в окно – маршрутка их чёрная стоит, а сами уже у крыльца. А я запереживала, что буквы эти в серванте в самый неподходящий момент появятся. Бросила туда набегу всю кучу белья, и дверь закрыла. Открываю: два мужика, девочка и собака у неё на поводке. Собака, мало того, что больше девочки, так ещё и в форме. Наверное, у неё ещё и звание есть, – хихикнула Галя.
– Ну, и-и-и? – поторопил Макс.
– Первый показал корочки и чего-то пробубнил – ни слова не поняла. Второй говорит: нам бы, вроде, с собачкой к вам зайти ненадолго. Забыла, зачем, чего-то заумное там было. Пустила их, значит, они собаке дали понюхать какую-то блестящую трубку, она жалом поводила, и потащила девочку к мойке.
Макс подсел к столу и наполнил стакан янтарной жидкостью. Галя продолжила:
– Мужик на дверь в комнату показывает, мол, что там? Открыла, бельё, говорю, сортировала, отвлекли вы меня. Он заглядывает, а там последствия детонации платяного шкафа во всей красе, трусы поперёк телевизора повисли, и так далее. Он смутился, усами поводил, но промолчал. Дверь я сразу обратно прикрыла, чтобы некотский артефакт не выдать.
– Собака артефакт-то не учуяла? – вклинился Макс.
– Я артефакт натёрла салфетками для телевизора, там кроме алоэ ничего нельзя больше учуять.
– Зачем натёрла?
– Ну… он, вроде как, тоже телевизор.
– И не поспоришь, – подыграл Макс, кивнув.
– В общем, собака вместо телевизора нашла литровую кружку на раковине, которую я после Тибо ещё помыть не успела. И тут меня второй мужик спрашивает, почему их собака показывает на пивную кружку. А я, говорю, откуда знаю? Это же ваша собака. И вообще, собака алкоголик – горе в семье. И улыбаюсь, стою.
Макс хрюкнул.
– Никакой реакции, Макс, ни-ка-кой! С юмором, видимо, совсем туго. А четвероногий друг, тем временем, привёл девочку в котельную. «А кто у вас здесь живёт?» - вопрошает. «Кот», - отвечаю. Они вдруг оживились: «А где он? Хотим кота видеть». Вышли мы на улицу, кот, естественно, на задней крыше спит. Посмотрели на кота. Только эти клоуны поникли (кота-то явно другого они хотели увидеть), тут собака их увидела кота, и давай на него снизу лаять. Мужики снова обрадовались. У них, видимо, профдеформация уже, им невдомёк, что собаке природой положено на любого кота лаять. «Достаньте нам его, мы его прибором просветим», - говорят.
– Действительно, профдеформация, – улыбнулся Макс. – Неужто правда подумали, что этот кот – не кот?
– Мне кажется, им думать по уставу не положено. Так вот, сначала, говорю, собаку свою уберите, а то сами будете его ловить. Собаку отвели в сторону, подошли к их машине сзади, я несу на руках кота. «Поместите его вот сюда», - показывает. А у них там в машине коробка, на духовой шкаф похожа, но с экраном сверху.
– С котом-то всё хорошо? – Макс вновь наполнил опустевший стакан, сохраняя заинтересованность.
– Да, спит на том же месте. Мужик дверцу закрыл, тут мы с котом запереживали сразу. Он говорит: «не бойтесь, это безопасно». Но кот его недопонял, и сделал им лужу в этой печке.
– Блюдце сметаны этому хлопцу! – радостно перебил Макс.
– В итоге, не знаю, получилось ли у них чего отсканировать, но кота выпустили, чего-то снова побубнили и уехали.
– Да-а, занятно, – Макс почесал затылок. – Как же они отлёт-то почти подгадали?
– Да кто ж его знает? Какая-нибудь бабка «02» позвонила, что к нам в огород большой автобус прилетел.
– Ну, теперь пусть бабке «03» вызывают, – Макс заржал.
* * *
Тибо сидел в помещении, напоминающем лабораторию. Всюду были какие-то приборы, приспособления, а над ними летали голографические графики и диаграммы. Картину дополняли ещё несколько некотов, очень умных, судя по их мордам. Выделялась из этой обстановки только гитара Макса, которая лежала в центре. Кот провёл лапой по струнам, и уставился в одну из голограмм.
– Да как так-то? – сокрушался он спустя пару секунд.
В процессе эксплуатации гитары выяснился один интересный нюанс: некотские уши вибрировали только при нахождении в непосредственной близости от звучащего инструмента. Терминалы передавали звук без искажений с частотой вплоть до скольких-то там десятков килогерц, на том конце «провода» отлично слышали звук, но уши от него не вибрировали, и всё тут. Соответственно, и завораживающего эффекта не происходило. Физика процесса, вроде, была им понятна, но осуществить трансляцию волшебной музыки у них пока не получалось. Некоты, которые уже успели прочувствовать её действие на себе, восторженно рассказывали об этом чуде остальным, и с каждым днём всё больше обладателей мохнатых ушей хотели, чтобы эта передача получилась. К взрослым Тибо с этим вопросом не обращался, потому что со своим упорством хотел всё сделать сам.
* * *
– Интересно, батарейки у этой штуки бесконечные? – риторически спросил Макс, когда кошачий проектор в очередной раз осветил слабо освещённую телевизором комнату. – Недели три уже эти буквы появляются, а сегодня вообще постоянно.
– Котик постарался, чтобы мы о нём не забывали, – задумчиво ответила Галя.
– Эта надпись всё время как будто что-то нам хочет рассказать про него, только вот словаря плюшевая морда не оставила.
– Нет, иероглифы точно всегда одинаковые, – заверила Галя. – Думаю, это просто его имя появляется.
Тут Макс вдруг молча вскочил с дивана, подбежал к серванту, открыл прозрачную дверцу, и протянул ладонь к символам. На стеклянных полках поверх хрустальных стаканов появилась большая голографическая кошачья башка.
– Наконец-то! – возник в шкафу радостный детский голос Тибо. – Я уж переживал, что вы так и не догадаетесь. Каждый день вызываю.
– Тибо! – Обрадованно закричал Макс. - Нацарапал бы инструкцию, мы же глупые обезьяны. Забыл?
– Как у тебя дела, котик? – Галя подошла к трансляции морды. – Быстро добрался?
– Через семь минут дома был, как от вас улетел.
– Ого!
– Дела отлично. Все обрадовались. Потом ещё поругали, – изображение морды прижало уши, – немножко.
– Ой! Это из-за того, что оставил у нас эту штуку? – Галя указала пальцем на серебристую трубу.
– Нет, – улыбнулся кот, – это из-за того, что оставил у вас себя.
– Ну, хорошие же каникулы получились? – подыграл Макс.
– Ещё бы! На всю жизнь запомню. А ко мне почти каждый день приходят некоты со всей планеты, чтобы послушать, как я играю на гитаре, – с гордостью похвастался кот. – Я даже научился играть несколько наших местных мелодий.
– Молодец! – похвалила Галя. – Расскажи ещё чего-нибудь.
– Мало времени, – вдруг заволновался Тибо. – Мы тут подумали: а берите отпуск на следующий квантовый туннель. Мы вам уже и дом подобрали.
– Заманчиво, – удивился Макс. – Это когда будет-то?
– Я вам в телефонах напоминание создал. Всё, связь… – грустно свесил уши кот. – Люблю вас, котятки! – сквозь нарастающий гул успела сказать рассыпающаяся в воздухе голограмма.
Свет в шкафу погас.
© OnNeKot.ru