Вот такой непривычный формат передачи "Спокойной ночи, малыши!"
Помнит ли кто-нибудь родную с детства передачу "Спокойной ночи, малыши!" в таком формате?
Очень непривычно. И в то же время душевно, очень по-доброму.
Писатель (актёр - Алексей Грибов) пришёл в гости к Кате, Нюте и Леньке, которые сделали много добрых дел и сидели вечером на завалинке, вязали бабушке варежку. И вот Писатель рассказывает им сказку Константина Паустовского "Стальное колечко" о деде Кузьме, его внучке Варе и стальном колечке, которое подарил девочке боец-сапер за её доброту.
1972. Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд России», www.youtube.com/c/gtrftv
Сашенькины сказки: (серия сказок для сына) Сказка третья: Про то, как друзья в карты играли
Не бейте сильно за озвучку: работаю 7/12, времени и обстановки для нормального прочтения - попросту нет. Производство у нас шумное, да и дикция у меня... сами слышите. Это, увы, непреодолимые обстоятельства. Поэтому, если есть у вас такая возможность, настоятельно рекомендую прочесть текст, а не прослушать его.
Сказка третья:
Про то, как друзья в карты играли.
- Мам, а можно я карты возьму на улицу?
- А зачем тебе?
- А мы с ребятами хотим сегодня устроить большую игру! – и Саша гордо вскинул голову, но тут же немного сник. – Мы еще вчера хотели устроить, только у нас одна колода на всех была. – всхлипнул и совсем уж тихо добавил. – Без крестового туза.
- А как вы в турнир играть будете?
- А у нас все как у взрослых! – снова загордился Саша. – Я солдатиков своих поставлю, Димка пистолет с пульками, Арсений юлу хотел принести…
- Как это, поставите? А если ты своих солдатиков проиграешь? Или вы понарошку выигрыш отдавать будете?
- Почему понарошку! Всамделишно, по настоящему! И почему это я вдруг своих солдатиков проиграю? И совсем не проиграю, я наоборот, все превсе выиграю! Ты знаешь, как я хорошо играю!
- Ну а вдруг проиграешь?
- Ну если только вдруг… - он задумался. – Тогда отыграю их обратно.
- А что ты поставишь когда отыгрывать будешь?
- Альбом с рисунками поставлю, и солдатиков отыграю!
- А если и альбом проиграешь?
- Тогда на машинку сыграю.
- И ее проиграешь.
- Пистолет с лампочкой!
- И его тоже.
- Тогда… Тогда…
- А тогда ты уже совсем без игрушек останешься.
- Нет, мам, я все не проиграю.
- Уверен?
- Нет. – Саша задумался, а потом радостно выпалил. – Не проиграю! Я наоборот все у всех выиграю! Я такие фокусы с картами знаю, что не проиграю!
- Ах выиграешь! С фокусами значит выиграешь? Молодец, только давай я тебе сначала сказку расскажу, а ты уж потом гулять пойдешь.
- Про карты? – радостно спросил Саша.
- Про карты. – ответила мама.
- Ну тогда рассказывай. – и Саша влез на кресло, чтобы слушать было удобнее.
* * *
Медвежонок Валька решил остаться в этом лесу. Вот только жить на улице ему совсем не понравилось. Сперва он переночевал на маленькой уютной полянке. Эту поляну ему друзья показали. Все здесь было красиво, все тут радовало глаз: и трава не высокая и не низкая, зеленая да мягкая и цветочки в ней красивые хоть и маленькие, но яркие и деревья вокруг поляны большущие, с раскидистыми кронами, да такими, что солнышко только через самую середку, там куда не дотягивались зеленые ветви, и заглядывало на полянку. Но света все равно было достаточно. А еще на полянке ручеёк был. Звонкий, чистый и все камушке на дне видно – такой он прозрачный был.
Медвежонку Вальке поляна очень даже понравилась: красивая, уютная и от дождя под деревьями можно спрятаться. Вот только ночью, когда он там спать лег, поляна сразу ему нравится перестала. Земля холодная, да такая, что даже простудиться можно. Каким боком не повернись – все неудобно: то корешок на ребра давит, то камушек какой вопьется так, что больно даже становится. Ворочался Валька, кряхтел, с боку на бок переваливался – неудобно и все тут! А под конец, так и вовсе по темноте в ручей наступил, промок и замерз. Тогда сел медвежонок Валька на травку, спиной к дереву притулился и загоревал. Ближе к утру, когда совсем уж озяб, он задремал, а когда солнышко пригревать стало, так и вовсе уснул, захрапел по богатырски и проспал до самой середины дня. Он бы и еще поспал, только его друзья разбудили.
Выбежал на поляну радостный щенок Антошка, залаял весело и заливисто – это он так поздоровался. Следом за Антошкой котенок Егорка с хомяком Пашкой. А вот таракан Александреус не пришел: боялся он еще Вальку, хоть ему и рассказали, что вовсе он, Валька-то, не злой, а совсем даже наоборот – добрый.
Медвежонок Валька закряхтел, перевернулся на другой бок, спиной к друзьям и даже лапами от них закрылся.
- Ой, так он спит еще! – вскрикнул Пашка, и тут же, смутившись своего крика, зашептал.- Может пойдем, пускай спит.
- Время уже полдень! – громко заявил Антошка. – Обедать пора, а он спит - лежебока! А ну, просыпайся! – он подбежал к медвежонку и стал толкать того лапами в бок. – Давай, Валька, вставай! Хватит спать, все на свете проспишь!
- Ну я еще чуть-чуть, ну еще минуточку, ну еще секундочку. – замямлил Валька, не открывая глаз.
- А ну, ребята, навались! – крикнул Антошка и Егорка с Пашкой в единый миг пришли ему на помощь. Они втроем стали будить Вальку: Антошка обеими лапами толкал медвежонка в бок, Егорка щекотал медвежонку пятки, а Пашка дергал Вальку за уши.
- Ну хорошо, хорошо, уже встаю. – Валька уселся, протер спросонья глаза, и тут же чихнул. Виновато улыбнулся. – Простите, я не успел лапой прикрыться. А-а-а-а! – он вскинул голову, зашевелил носом, друзья бросились врассыпную. – Апчхи! – громогласно чихнул Валька и тут же снова. – Апчхи! Апчхи! А-а-апчхи!
- Ребята, так он наверное простудился. – предположил Егорка, подошел к медвежонку, положил ему на лоб лапу. – Валька, ты же горячий как утюг!
- Ой, заболел! Заболел! Что делать? Что делать! – запричитал Пашка.
- Тихо ты. – цыкнул щенок Антошка. – У тебя же в норке вроде есть мед и малиновое варенье?
- Да, есть конечно.
- Ну тогда побежали скорей, сейчас мы его чаем горячим отпаивать будем.
- Да-а. – проревел довольный Валька. – Чай я люблю, особенно с медом, и чтобы меда побо-ольше. Вот.
Через пять минут они уже сидели на поляне, пили свежезаваренный чай и заедали его сушками. Особенно доволен был Валька. Во первых он смог согреться после бессонной холодной ночи, а во вторых ему понравилось то, что расщедрившийся Пашка налил ему в чашку столько меда, что уже сложно было понять, что это: то ли чай с медом, то ли мед с чаем.
- Да, вкусный у тебя чай. – медвежонок подул на чашку, отхлебнул.
- Еще бы, не вкусный! Он же у меня не простой. Тут тебе и можжевеловые веточки, и листочки малиновые, и… - Пашка долго мог рассказывать, что он в чай добавляет. Это страсть его была – чаи гонять, вот он и старался.
- Слушай, Валь, а где же ты простудиться успел.
- Да ночью замерз малость. Холодно тут: земля холодная, а потом еще и промок – это в ручей наступил, все лапы промочил.
- Ну тогда тебе здесь больше ночевать нельзя а то ты совсем заболеешь.
- А где же тогда? – удивился медвежонок.
- А может… - задумался Егорка. – Может тебе лучше в пещере будет?
- Пещера? А там не страшно? – испугался медвежонок.
-Совсем нет. Она малюсенькая. Вот такая. – Егорка развел лапами. – Только перед ней кустов понаросло, и они сильно колючие. Пока дойдешь, исцарапаешься весь.
- Ну кусты – это ладно. Кусты – это не страшно. – довольно пророкотал Валька. – А я там, в пещере, дом себе сделаю. Стол поставлю. Я тут такой пенек большой видел – его принесу вот и стол будет. И кровать сделаю, и… - медвежонок мечтательно прикрыл глаза и заулыбался своим мыслям. Он там себе все-превсе сделает. И шкаф поставит, обязательно такой, чтобы дверца одна скрипела, и коврик постелет, чтобы ходить было мягче и лапы не мерзли, и все остальное чего у него никогда раньше не было. Но в первую очередь конечно стол и стулья – это для того, чтобы к нему друзья в гости ходили и чай пили. Ну и кровать конечно. – Давайте, показывайте, где эта ваша пещера.
Пещера оказалась совсем близко. Всего то с минуту по тропинке прошли, даже устать не успели и вот она – пещера, перед ними. Правда не видно ее толком, больно уж куст перед ней большой разросся, причем не простой: не тополь там, не акация, а самый что ни на есть шиповник. Красивый конечно: цветы как розочки, плоды красные, но вот иглы острые и большие во все стороны торчали, да так, что страшно делалось.
- Вот. – с готовностью сказал Егорка. – Только как туда пролезть… Я не знаю.
- А это… - Антошка прищурился, присмотрелся к кусту, где на одной игле висел клочок шерсти. – Это не твое случаем? А, Егор.
- Ага, мое. Интересно же было, вдруг в пещере интересное что-нибудь есть, пещера все ж таки. Может там клад спрятали? А может еще что… Вот и полез.
- Ну и как? Есть клад?
- Не знаю. – скривился Егорка, вспомнив, как острые шипы больно хватали его за шерстку, царапались. – Я до самой пещеры не дошел. Так, только увидел, что не глубокая она и все.
- А я бы тут наверное пролез. – предположил Пашка, сунулся было в заросли, тут же ойкнул и вылез, придерживая лапку. – Ой-ой. Колется то как сильно!
- Да это я сейчас, да это я запросто. – и Валька, плюнув на ладони своих большущих лап, полез в кусты, да так, что те только затрещали. – Ох, ты ж и колючий какой! - Валька хоть и чувствовал, как царапают его иголки, но все же протопал напрямую до входа в пещеру, проложив узенькую просеку. – Ну это я потом расширю. Это потом тут дорожка сделается, а по сторонам значит шиповник подстригу ровненько и красиво будет, - прямо загляденье!
За Валькой быстро засеменил Пашка. Очень уж ему интересно было: есть там клад или нет? А Валька уже деловито осматривался, приглядывался к своему новому жилищу. Прошелся туда, сюда, остановился посередке, затылок почесал, к стене подошел, лапой по ней провел. А Пашка просто посреди пещеры стоял, оглядывался.
- А камней-то понавалено. – недовольно пророкотал Валька остановившись у высокой горки валунов. – Надо бы это, уборку что ли сделать для начала.
- А мы тебе поможем! – с готовностью заявил Пашка, ему поддакнул Антошка, только-только зашедший в пещеру.
- Да не надо, ребята. – застеснялся медвежонок. – Я сам как-нибудь управлюсь.
- И не спорь даже! – громко заявил Пашка, подбежал к куче валунов, подхватил самый маленький камушек и быстро выбежал с ним из пещеры.
- Ну спасибо. Ну не ожидал.
И они, вчетвером, взялись за дело. Егорка и Антошка выкатывали на улицу валуны да камни те, что не сильно большие, Пашка таскал самые маленькие, ну а Валька тягал самые большущие, самые тяжелые камни, которые другим не под силу были. И вот, когда остался самый последний, самый большой камень и Валька, поднатужившись откатил его в сторону, Пашка закричал:
- Клад! Клад! Смотрите, тут клад!
Все бросились смотреть. И действительно: под большим камнем, засыпанная мелкой крошкой и пылью, лежала малюсенькая картонная коробочка.
- Ух ты. – прошептал Валька.
- А я же говорил! Говорил, что во всякой уважающей себя пещере просто таки обязан быть клад! – котенок Егорка запрыгнул на отодвинутый валун и посмотрел сверху на найденное сокровище. – Что-то он какой-то маленький. Я думал он больше будет. И не сундук даже. Тьфу, а не клад.
Егорка ловко, как умеют только кошки, коты и котята, соскочил с камня и отошел в сторону, будто бы и не он только что так радостно кричал. Подошел и Антошка, вытянул коробочку на свет, лапой смахнул пыль с нее. Коробочка оказалась красивой, красочной, но уже пожелтевшей от времени и даже сильно помятой.
- Что, что там? – нетерпеливо спросил Пашка.
- Ага, что там? – спросил и Валька. А Егорка ничего не спросил, фыркнул только презрительно, будто сказал: «мне такие мелкие клады и даром не нужны».
Антошка сел рядом с коробкой, взял ее в лапы, но неудобно так взял, за верхний краешек только, поднял и тут же посыпались из коробочки красочные, глянцево блестящие, карточки.
- Ой. – сказал Антошка виновато. – Просыпалось.
Пашка тут же подбежал к карточкам, схватил первую попавшуюся и посмотрел на рисунок. С карточки на него смотрело надменное, гордое лицо бородача в короне, наверное короля. На плечи его была наброшена красная мантия с оторочкой белого меха, с маленькими черными пятнышками. Пашка перевернул карточку вверх ногами и опять же уставился на это же царственно-седобородое лицо. Пашка посмотрел на другие карточки. На них были либо разноцветные пятна красного и черных цветов, или такие же зеркальные рисунки, которые как не переворачивай, а все равно, будешь смотреть картинке прямо в лицо. На картинках были короли, пышно наряженные дамы и еще молодцеватые усатые дяди при оружие, и Пашке почему то подумалось, что это офицеры.
- Что это? – спросил медвежонок.
- Не знаю… - ответил Антошка.
- Ну что там у вас? – не выдержал Егорка, ведь ему тоже было очень интересно. Он подошел, посмотреть на рассыпанный по полу пещеры клад. – Ничего вы без меня сделать не можете. А ну, показывайте!
Друзья расступились, Егорка увидел карточки, задумчиво почесал затылок.
- Ну, знаешь что это такое? – спросил нетерпеливо Пашка.
- Ну… - задумчиво протянул Егорка. – Это карточки такие, для красоты наверное. Их надо на стены вешать и любоваться. Вот!
И он победно вскинул голову. Видно было, что остался он доволен своим ответом, и наверное даже загордился.
- А эти, с кляксами тогда зачем? – спросил Валька.
Егорка скривился, будто у него все зубы разом заболели, посмотрел на карточки с пятнами, подумал и выдал с пренебрежительным превосходством, как умеют только зазнайки:
- Ну это же совсем просто! Это карточки для счета! Вот, смотрите. – он взял ближайшую карточку в лапы и стал громко считать красные ромбике на ней. – Раз, два, три, четыре, пять, шесть! Шесть пятнышек и вверху написано: «шесть»! Вот и все.
Антошка вытряхнул из коробочки оставшиеся карточки, посмотрел на каждую и задумчиво произнес:
- Странные какие-то считальные карточки. Начинаются от шести и десяткой заканчиваются. А те на которых одно пятно, но большое, там «Т» написано. Странно… И еще, смотрите, на королях «К» в углу написано, на дамах «Д», а вот на этих, с оружием «В». Что такое «В»?
- Может, вояки? - предположил Пашка.
- Может и вояки. Но все равно – странные карточки. И ведь зачем-то их рисовали, не просто же так.
Они еще долго рассматривали карточки и так и этак и даже многое смогли узнать! Узнали они то, что карточек было тридцать шесть штук, что королей, дам, вояк и карточек с одинаковым количеством пятнышек – по четыре штуки, и то что пятнышки эти тоже по форме своей разные и форм этих опять же четыре: черные крестики и пика, красные ромбики и сердечки – вот и все что они узнали. А вот понять… Понять ничего не смогли.
- Эй, а что это вы там делаете? – крикнул с улицы своим писклявым голосом таракан Александреус. – Расшумелись-то! На вес лес слышно.
- Мы клад нашли! – крикнул Егорка уже совсем позабывший и про спесь свою и про пренебреженье к малым размерам клада.
- Клад? – и Александреус бегом бросился в пещеру, будто бы и не говорил утром, что все еще медвежонка Вальку боится. – Покажите, покажите мне!
- Вот! – горделиво ткнул лапой в ворох карточек Егорка.
- Вот! – гордо пискнул Пашка, подняв одну карточку.
- Фу, а я то думал, что там и взаправду клад. А эти: карты нашли и довольны, – вот чудаки.
- Карты? – спросил Егорка.
- Карты? – спросил Пашка.
- Карты? – спросил Валька.
И только рассудительный Антошка задал правильный вопрос:
- А зачем они, карты эти?
- Эх, темнота вы, деревня необразованная! Не знаете, зачем карты нужны? – усмехнулся Александреус, гордо подбоченился маленькими лапками, усы его взвились победно и остро. – Ну тогда считайте, что повезло вам! По части карт я профессор! Карты являются великим изобретением ума и предназначены они для того, чтобы в них играли двое, трое, четверо, можно даже и вшестером играть! – Александреус заложил лапки за спину и стал прохаживаться перед друзьями, словно учитель на уроке перед доской. – Игра в карты интересна и увлекательно, оттого зовут такие игры – «Азартными»…
В общем ребята узнали еще очень и очень много, пока слушали Александреуса. Узнали они, что игр в карты имеется великое множество, вот только называются они некрасиво, а порой даже и обидно: «Дурак», «Пьяница», «Пузырь». И узнали они, что «В» на карточках – это вовсе даже и не «Вояка», а «Валет». Много чего они узнали, и узнали бы наверное еще больше, если бы медвежонок Валька не попросил их уйти, потому что у него тут, в пещере, еще очень много дел, а про карты ему слушать совсем даже и не интересно.
Ребята ушли, а Валька остался. Сначала он пошел в березовую рощицу неподалеку, веток наломал, сделал веник и вымел из пещеры весь сор. Потом он сходил к оврагу, где был тот самый замечательный пенек, который Валька задумал приспособить под стол. Пенек конечно был тяжелым, но Валька все же притащил его к себе в пещеру и поставил на место. Потом он сделал себе кровать из толстых веток, а сверху, для мягкости, застелил свежей травой, заодно и выполол все перед своим новым домом.
Хотел он было еще что-нибудь сделать, но солнце уже стало убегать за горизонт и небо потемнело. Валька подумал тогда, что хватит уже на сегодня работать и лег спать в свою новую, только что сделанную, кровать.
Он уснул быстро и крепко и сны он видел хорошие, приятные, радостные и даже улыбался, не открывая глаз.
Проснулся Валька от того, что услышал плач. Сначала ему подумалось, что ему это сниться. Ну в самом то деле, кто может с утра пораньше плакать, да к тому же здесь, в его пещере.
Валька зевнул, перевернулся на другой бок и приготовился уже увидеть следующий сон, где никто плакат не будет, и стал ждать. Но следующий сон все не приходил, а плач не прекращался. Валька открыл глаза и сразу же увидел Пашку. Пашка сидел на пеньке посреди пещеры и плакал. И почему-то он был без очков.
- Чего ревешь?
- Я… Я все проиграл, прям все-привсе проиграл. – и он разрыдался с новой силой.
- Что проиграл? – не понял Валька. – Ну сыграй еще раз, может выиграешь. Что из-за игр расстраиваться?
- Ты не понимаешь, ты просто ничего не понимаешь! – Пашка всплеснул лапками и тут же сорвался с места, с разбегу взобрался Вальке на самый нос и закричал ему в глаза. – Я все под чистую проиграл! Всё! Подушку свою, шкаф свой, норку! Я даже дуб свой до последнего желудя проиграл, и поляну проиграл! Это больше не моё! Понимаешь?
- Как так? – все же не понял Валька.
- А вот так! Взял я это всё и проиграл!
- Кому?
- Ясно кому – Александреусу! Кому ж еще? А он еще и дразнился: «ты, Пашка, не расстраивайся. Ты, Пашка, отыграешься еще!». А я дурак уши и развесил, и слушал, ставки делал, и играл. И всё, всё, всё проиграл! А может… А может и правда – отыграюсь ещё? – его взгляд жадно заскользил по пещере. – Валь, у тебя есть что-нибудь ценное, чтобы на кон поставить?
- На что поставить?
- На кон! Ставку сделать! А, у тебя же пещера есть! Давай ее поставим? Ты Валь не бойся, я обязательно выиграю, я просто не могу проиграть по теории вероятности! У меня система есть! Я выиграю!
- Паш, а очки твои где? – вместо ответа спросил Валька.
- А? Что? Очки-то? Там же где и ошейник Антошкин, где коллекция фантиков Егоркина – у Александреуса в закромах, он все это выиграл. Ну что, ставим твою пещеру? – он посмотрел Вальке в глаза так жалостливо, умоляюще, так, что бедный медвежонок просто не выдержал и согласился.
Они пришли на поляну к пашкиному, то есть к бывшему пашкиному дубу. Там, при всем параде, в окружении выигранных вещей, блаженствовал Александреус. Он нагло развалился на красивых Егоркиных фантиках и зачем-то нахлобучил на голову непомерно большие для него пашкины очки. Завидев Вальку с Пашкой, он обрадовался, соскочил с фантиков и заверещал радостно:
- А, картежники! Отыгрываться пришли? Ну давайте, давайте. – он нетерпеливо потер лапки друг о дружку. – На что играть будем?
- На пещеру на мою. – буркнул Валька.
- А что там у тебя есть?
- Кровать есть, стол есть. Вроде все.
- Неплохо, неплохо. Ну раз по крупному играем, то и я много поставлю: дуб этот, поляну и норку со всем содержимым. Идет? – Пашка быстро-быстро закивал, и Валька тихо угукнул. – На что сдавать?
- На «дурака». – быстро сказал Пашка.
- Выбор достойный профессионала. – высокопарно сказал Пашка и быстро раздал шесть карт себе и шесть Пашке, вопросительно посмотрел на Вальку. – Спонсору сдавать?
- Да нет. – засмущался Валька. – Я эта, посмотреть только.
- Ну хорошо, смотри. За просмотр денег не берут.
И игра началась!
Пашка жутко нервничал: близоруко щурился и всякий раз, перед тем как сделать ход, он метался в своих картах, не в силах выбрать ту, самую нужную. Отбивался же он отчаянно, зажмурившись хватал карту, вскидывал вверх и бухал ее поверх карты Александреуса. Александреус напротив, был вальяжен, ленив и расслаблен. Он то специально, чтобы довести Пашку до истерики, тянул с ходом, то похохатывал и подбадривал бедного хомяка, но Пашке от таких подбадриваний только хуже становилось, и начинал он метаться пуще прежнего. Лапки его тряслись, глазки метались, щеки то надувались, то с тихим свистом сдувались – Пашке было страшно. А вот Вальке было просто интересно. Он тщательно следил за игрой, и думал. А Валька был догадливым медвежонком, потому он очень быстро разобрался в правилах, и вот, как только он эти правила понял, Александреус сделал недопустимое: отбил червовую девятку червовой же восьмеркой. Пашка правда ничего не заметил, потому что уж очень сильно был увлечен игрой – вошел в азарт, да так, что глаз от своих карт не отрывал и шептал еще что-то под нос. Валька посмотрел на Пашку, посмотрел на Александреуса, и когда увидел, что ни тот ни другой вопросов не задают, спросил сам:
- А разве так можно?
- Можно что? – с вызовом спросил Александреус, а сам торопливо потянул восьмерку с девяткой к себе.
- А вот так! – и Валька припечатал огромной лапой карты к земле. – Паш, посмотри – это честно, или нет?
- Да что ты, что ты лезешь! – громко всполошился Александреус. – Ты и правил-то не знаешь, а туда же! Играть сначала научись, а потом уже: «честно – не честно», нашелся тут, понимающий! Лапы убери, и играть не мешай. Ты же только смотреть собирался, вот и смотри.
Но Валька лапу не убрал. Он дождался, когда Пашка отвлечется от своих карт и посмотрит на отбитую Александреусом девятку.
- Так это же! Аллександреус, ты что - жульничаешь!
- Почему это жульничаю? Просто не заметил, карту не ту взял - с кем не бывает?
- А ну-ка, давай посмотрим что у нас тут есть. – внимательный Валька потянулся к уже отыгравшим свое карты. – Мне кажется ты и раньше не редко ошибался.
- Лапы убери! В чужие карты лезть – это уже наглость! – раскричался Александреус и грудью бросился на перевернутые рубашкой вверх карты.
- А они не твои, и уже вообще ничьи. Они отыграли уже. – и Валька перевернул разом все отбитые карты вместе с Александреусом. – Паш, посмотри. Вот – это он твоего короля другим тузом отбил, красненьким конечно, но не козырным же. – Пашка, открывший от удивления рот, кивнул. – А вот это он тебе шестерку подбросил, когда ее в кону не было, а вот еще…
Валька все переворачивал и переворачивал карты, а рот у Пашки открывался все больше и больше пока, в конце концов, он не закричал во все свое хомячье горло:
- Так он шулер, мухлёжник, обманщик! А ну я его!
Но было поздно. Александреус уже давно убежал, еще тогда, когда Валька только-только начал перечислять его хитрости и уловки. Пашка порывался бежать, искать, разбираться, но Валька его успокоил и сказал:
- Ничего плохого, зато теперь все это, снова твое. И дуб твой, и поляна твоя, и норка со всеми пожитками твоя. И ошейник снова Антошкин, а фантики Егоркины.
- Ага. – кивнул Пашка, а потом, зардевшись от стыда, пролепетал. – Валь, ты это, прости меня, я так отыграться хотел, так хотел, что просто страсть! А вот видишь…
- Ну а если бы ты выиграл? – спросил Валька.
- А что? Выиграл и обрадовался бы! Это же выигрыш!
- А если бы ты у Антошки ошейник его выиграл? – тихо спросил Валька.
- Хороший ошейник. – Пашка посмотрел на валяющийся неподалеку тот самый ошейник, что накануне Антошка проиграл Александреусу. – Замечательный ошейник! Я бы его для дела приспособил: коврик там или еще что – сгодился бы.
- Да, для тебя бы сгодился, а вот Антошке без него худо было бы. И отыграть бы он его хотел, да и не хорошо это: была всегда его вещь, а тут сразу раз – и чужая. А за что? Почему? По глупости просто…
- Да-а-а. – протянул Пашка и почесал затылок. – Это ты прав конечно. Что-то я не подумал, как Антошка по своему ошейнику скучать будет. Да и Егорка без своих фантиков наверное грустит. Ты знаешь, как долго он их собирал! И чтобы все разные были, не повторялись.
- Да, и мне без моего нового дома тоже плохо было бы. – улыбнулся медвежонок.
- Угу… - Пашка шмыгнул носом.
- Ну ладно, хорошо, что все хорошо закончилось. – он поднял Пашку на ладонь и сказал с улыбкой. – Пошли возвращать Антошке с Егоркой вещи ихние.
- Пошли! – радостно ответил Пашка.
И было им так хорошо обоим, так радостно, что смогли они все своё вернуть, да и друзьям помочь. Только Александреусу не весело было. Он лежал, спрятавшись под листочком, смотрел вслед уходящим, а сам думал: «Эх, я еще отыграюсь!».
* * *
- Ну вот и вся история. Вот тебе карты, вот тебе солдатики для ставки – иди, гуляй.
- Не, мам, что-то я передумал с фокусами всех выигрывать.
- Ну тогда по честному играй.
- Нет, и по честному играть не буду. Если выиграю, им же обидно будет, а если проиграю, то… - он шмыгнул носом. – Солдатиков жалко. Я лучше в футбол поиграю.
- Вот и хорошо. Ну иди, тебя там наверное ребята уже заждались.
- А знаешь что еще! – сказал Саша уже на пороге. – Я друзьям тоже твою сказку расскажу.
И он быстро побежал вниз по ступенькам.
Сашенькины сказки: (серия сказок для сына) Сказка первая: Про хомяка Пашку и про то, как он таблички ставил
Не бейте сильно за озвучку: работаю 7/12, времени и обстановки для нормального прочтения - попросту нет. Производство у нас шумное, да и дикция у меня... сами слышите. Это, увы, непреодолимые обстоятельства. Поэтому, если есть у вас такая возможность, настоятельно рекомендую прочесть текст, а не прослушать его.
Сказка первая:
Про хомяка Пашку и про то, как он таблички ставил.
Здравствуйте, дорогие мои маленькие друзья. Я хочу вам рассказать историю про маленького Сашеньку, про его маму и про сказки, которые она ему рассказывала. Ведь все мамы рассказывают своим детям сказки? А эта мама рассказывала своему Сашеньке не какие-нибудь всем известные сказки: не «Золушку», не «Красную шапочку» и даже не «Колобок» и не «Семеро козлят» - она рассказывала ему сказки, которые были только для него одного.
Вы спросите: а зачем она их придумывала, почему бы не рассказать те сказки, которые все знают? А затем, что когда она их Сашеньке рассказывала, она хотела ему показать, что «плохо», а что «хорошо», как надо поступать правильно, а что делать совсем уж не хорошо.
И она рассказывала их не просто так, а только тогда, когда у Сашеньки что-нибудь случалось. Вот и сегодня у него опять что-то случилось. Он пришел из садика насупленный, серьезный и молчаливый, и даже рассказывать не захотел, что же сегодня там с ним приключилось. Ну что же, друзья мои, давайте-ка мы спрячемся и сами посмотрим, что же было дальше.
- Сашенька. – сказала мама серьезно. – Ты почему так плохо кушаешь кашку? Я же ее для тебя готовила, она вкусная, сладкая, с бананом.
- Не хочу. – Сашенька насупился еще больше и отодвинул от себя тарелку.
- А почему не хочешь?
- Не хочу и всё тут!
- И тебе не жалко маму? Не жалко, что я старалась для тебя, а ты не кушаешь.
- Не жалко!
- Сашенька, так нельзя говорить. – мама нахмурилась.
- А я буду так говорить!
- А я тогда с тобой разговаривать не буду. – она отвернулась. – Я с хамами и со злыми мальчиками не разговариваю! Так-то!
- А я не хам! И я не злой! Это не я виноват!
- Ну а кто?
- Это Димка виноват. Это из-за него все!
- Уж так прям и из-за него?
- Да-да, из-за него! Он у меня сегодня фломастеры отобрал, а они мои, я их у него снова забрал, и мы из-за этого поссорились. А фломастеры мои! А он, а он… - и Сашенька сник, больше не найдя нужных слов, всхлипнул и тихо добавил. – А он сказал, что они общие.
- А это ты про какие фломастеры говоришь?
- Про детсадишные. Их там много, очень много – все цвета есть! Их вот как много! – он растопырил все десять пальцев, сжал кулачки, и снова растопырил пальцы. – Вот как много!
- Ну раз они детсадтишные, то они тогда и правда общие!
- Нет, не общие! Я их первый утром взял!
- Первый?
- Да, самый первый!
- Ну может тогда они и твои… А если их завтра Дима первый возьмет?
- Все равно мои! Я же их сегодня взял, а он завтра. И вообще, кто бы их теперь не взял, они уже мои! Так-то! Вот, завтра возьму и напишу на них: «Моё!», чтобы все знали, что это мои фломастеры!
- Так и напишешь?
- Так и напишу.
- Ну ладно, напишешь, только давай я тебе сначала сказку расскажу.
- Сказку? А про что?
- Про хомяка Пашку.
- Не знаю такого.
- Ну я тебе расскажу и ты все узнаешь. Садись поудобнее на кресло и слушай.
* * *
В одном лесу, на зеленой полянке, под старым дубом, живет маленький хомяк. Зовут его Пашка. Он хороший хомяк, такой, каким и должен быть: пушистый, с розовенькими ушками, розовеньким же усатым носиком, с большими круглыми щечками, с хвостиком кисточкой – вполне себе обычный хомяк. Единственное, чем он отличается от остальных хомяков – это очки. Они у него большие, в толстой роговой оправе. Он всегда их поправляет своими коротенькими лапками. А когда он вдруг почему-то без очков, он всегда щурится. И друзья у него конечно же есть. Хорошие друзья, настоящие! Щенок Антошка: умный, рассудительный, и если бы очки выдавали только самым-самым умным, то у него конечно они бы были, но для того, чтобы носить очки надо не только много знать, но еще и плохо видеть, а Антошка видел хорошо. Еще был у него друг котенок Егорка. Котенок Егорка может был и не таким рассудительным как Антошка, зато он был красивый и не умничал, когда не следовало. А еще он был очень добрый.
Однажды утром, хомяк Пашка выбежал из своей норки под старым дубом на улицу и сразу же заметил, что в траве, что-то блестит. Ему стало интересно: что это там может быть? Пашка поправил очки, принюхался розовеньким носиком, и только потом побежал к блестящей вещице. Но не успел он ее взять в лапки, как на полянку вышли котенок Егорка и щенок Антошка. Пашка оглянулся на блестящую штуку в траве, и так ему стало жалко ее друзьям показывать, вдруг попросят дать поиграть, а так нечестно, Пашка ее первый нашел.
- Привет, Пашка! – крикнули разом и Антошка и Егорка, а Пашка даже не поздоровался в ответ. Он поскорее бросился в траву, к блестящей штуковине.
- Ходят тут всякие, а потом вещи пропадают. – Пашка торопливо сунул за щеку блестящую штуковину, повертел носом, устраивая добычу поудобнее и, уже милостиво, добавил. – Лафно уф, прыфлы так прыфлы.
- Чего ты возмущаешься? – удивился рослый щенок Антон, но все же поостерегся, шагнул назад. – Кто тебя тут за главного оставил?
- А тефя? – повертел носом Пашка, но неведомое что-то не желало устраиваться во рту и, вместо этого, остро и неудобно выпирало из под щеки. – Тьфу! – Пашка выплюнул в свои короткие ручонки блестящую гранями гайку. – Пакость какая неудобная.
- А что же ты ее в рот тащишь, пакость эту? Она еще и немытая наверное.
- Тебя не спросили. – недовольно проворчал Пашка. – Пихаю, значит надо.
- Да отстань ты от него, мррр. – котенок Егор придирчиво посмотрел на свою чистую, ухоженную лапку и лизнул ее шершавым язычком. – Жадный он, вот и тащит.
- Нет, Егор, подожди. – щенок Антон задумчиво склонило голову.
- Ну, жду. – котенок Егор выпустил коготки и полюбовался на то, какие они остренькие, беленькие, блестящие.
- Если Пашка это взял, то значит ему это зачем-то надо. Паш, я правильно говорю?
- Правильно. – деловито ответил Пашка, вертя в коротких лапках гайку. Все же красивая она: большущая, блестящая, граненая, а посередине дырочка. Вот взять бы ее да и повесить у себя в норе на гвоздик. Пускай гости ходят потом, любуются, спрашивают: «Где ж это ты такую красоту нашел?». А он кивать будет важно, да-да, именно важно! Вот только в гости он никого не приглашал, потому что ни рассудительный щенок Антошка, ни спокойный котенок Егорка, к нему в норку пролезть не смогут. А пролезет разве что таракан Александреус, но чем с такими водиться, уж лучше вообще без гостей сидеть.
Пашка вздохнул, вновь повертел носом, примеряясь к гайке, потом передумал, быстро сунул ее за спину и задней лапкой толкнул, чтобы она в траву подальше закатилась. Пускай поваляется пока.
- Ну вот, р-р-рмяу. – с блаженством потянулся Егорка, выгнув спинку. – Вот он ее и выкинул. Что я тебе говорил?
- Не выкинул, а спрятал на потом. – пробурчал обиженно Пашка, и тут же воинственно заявил. – И, если что, ты смотри, больше никто не видел, где она спрятана! Пропадет – с тебя спрос!
- Фи, нужна она мне - гайка твоя.
А Антон еще и подначил:
- Ты еще табличку поставь: «Моё! Не трогать!!!».
- И поставлю!
- Ну и ставь, жадина! – обиделся Антон и даже фыркнул. – Мы к тебе как к другу пришли, а ты…
- А что я? Ну что я? Ведь порастащат же все, глазом моргнуть не успеешь!
- Ну кто? Кто порастащит? – не унимался Антон, пританцовывая на месте, так он сильно взволновался. – Я? Егорка?
- А может и ты! – Пашка аж подобрался весь, поднялся на задние лапки, с трудом на них удержался, уж больно сильно тянули тяжелые щеки к земле. Его маленькая лапка ткнула острым, не мытым пальчиком прямо в черный мокрый нос Антона. – Вот ты и растащишь! Вчера вот тут, прямо тут фантик красный, красивый лежал! Где он? Ну где? Не знаешь? А я знаю! Стащили его! – и так, между делом, поправляя очки, добавил. – Кстати, может ты и стащил…
- Я?! – от удивления Антошка уселся, от возмущения поднял уши, от злости он бы еще и зарычал, но он был воспитанным щенком и потому сдержался.
- Да, если хочешь знать – именно ты! Кто вчера весь его изнюхал и говорил ещё, что пахнет вкусно? Я что ли? Или Егорка? Да и Егорка тоже хорош: лапами его гонял, будто играться больше не с чем.
- Да ты! Да ты знаешь кто! – не удержался Антошка, и даже шерсть у него на загривке вздыбилась.
- А сам-то ты кто, после такого? Сегодня фантик, завтра…
- Все! Замолчали оба! – вскрикнул Егорка. – Вон он, фантик твой, в траве. Ветром его сдуло. Антон, пойдем, что с ним разговаривать.
- Ну и идите! Идите! А я сегодня же таблички и поставлю! Вот! В траву его, понимаешь, сдуло! У каждой вещи свое место должно быть! Вот! Хоть и в траве! Вот!
Антошка с Егоркой даже не оглянулись на эти его крики. Правда у Антошки все еще шерсть дыбом стояла, а у Егорки хвост над травой как помело метался – разозлились значит.
Пашка же еще носом повертел, пофыркал, щеки свои понадувал, очки снова поправил, да побежал к себе в норку, где у него был спрятан коробок горелых спичек, три листочка из тетрадки в клеточку и коротенький огрызок красного карандаша.
- Вы у меня еще увидите, вы у меня еще узнаете… - бурчал он, а лапки уже ловко мастерили из квадратных обрывков листочков и горелых спичек таблички. - Вот я вам покажу, вот вы у меня еще посмотрите!
Он послюнявил грифель карандаша и, высунув кончик языка, начал старательно выводить на табличках большие буквы. Долго он писал, тщательно буквы выписывал, обводил их, чтобы поярче были, и когда от карандаша ничего почти не осталось – так, кусочек с ноготок, все таблички были подписаны.
Пашка отбросил в сторону жалкий обслюнявленный карандашный огрызок, быстро вскарабкался на свою любимую подушку, которую нашел еще прошлым летом на поляне, и окинул с высоты дело лап своих. Весь пол норы, вдоль всех стен ее стояли и лежали аккуратные таблички, на которых большими буквами старательно было выведено: «МОЁ!!!».
- Красота-то какая. – всхлипнул от восторга хомяк Пашка, и даже очки снял от умиления.
Утром Антошка с Егоркой пришли мириться. Ну а как иначе-то? Они же были настоящими друзьями, а не так: поиграли, обиделись и забыли. Вот только помириться они не смогли, они вообще все слова забыли и только рты открыли от удивления, когда увидели поляну.
Вся, абсолютно вся поляна была истыкана маленькими табличками, с большой, кричащей надписью: «МОЁ!!!». Не осталось ни одного цветочка, ни одного мало-мальски заметного камушка, рядом с которым не было таблички. А вход в Пашкину норку между корней старого дуба так и вовсе был обставлен этими табличками со всех сторон.
- Ну, как вам? – вынырнула из травы довольная Пашкина мордочка. Глаза бусинки за линзами очков блестели от восторга. – Вот только тут осталось. Егорка, хвост убери. – и Пашка победно всадил табличку рядом с малюсенькой лужицей. – Вот теперь точно все!
- И ты прям всё, всё, всё отметил? – удивился Егорка.
- Ага. – Пашка с удовольствием потер маленькими лапками и выдернул откуда-то из-за уха свиток, ухватил его аккуратно за верхний краешек, тряхнул и свиток раскрутился аж до земли, а потом еще и по траве чуточку. Пашка поправил очки. – Вот, все согласно описи: одуванчики полевые, желтые, красивые – двенадцать штук; одуванчики пушистые дутельные – восемь штук; камушки большие, черные – шесть штук…
- Подожди, подожди! – выпалил Антошка. – А если ветер сдует твой дутельный одуванчик?
- Да, или солнышко эту лужу высушит?
- Не, не высушит и не сдует! Глупые они что ли, читать не умеют? Тут же написано «МОЁ!!!». Вот они подуют кругом, посушат, а тут не тронут, потому как оно не ихнее.
- А если я сейчас возьму и сдую один дутельный одуванчик? – не унимался щенок Антошка и завилял хвостом, порадовавшись своей идее.
- Ты? Один дутельный? Ну ладно – тебе, как другу, можно. – Пашка улыбнулся, обнажив оба своих зуба, смешно пошевелил носом и одним ловким движением извлек из-за другого уха огрызок карандаша. – Такс, минус один дутельный одуванчик. Сдут щенком Антоном по статье списания «дружба».
- Знаешь что? – гневно заявил Антошка. – Мне такая дружба по расчету не нужна!
- И мне, р-р-рмяу.
- Нет, подождите, давайте я потом, не при вас записывать буду. Вы мне только говорите: что и где трогали.
- Р-р-ргав! – не удержался воспитанный щенок Антошка.
- Ну ладно, можете не говорить, я потом сам всё найду.
- Спорите? – внезапно спросил чей-то писклявый голосок из травы. Еще через секунду трава зашуршала и на тропинку выбежал рыжий таракан Александреус. – Ну спорьте, спорьте, только с поляны уйдите.
- Это почему же мы должны уйти? – удивился Пашка и испуганно поводил глазками бусинками: может и правда есть причина бежать отсюда. Если честно, он даже немного испугался, все же он был хомяком, а все хомяки малость трусоваты.
- Почему, спрашиваешь? – таракан Александреус встал на задние лапки, вальяжно оперся тремя верхними руками о тот самый дутельный одуванчик. – А потому, как мне вас здесь видеть не хочется.
- Муррр. И что с того? – Егорка вальяжно повалился перевернулся на спину, подставив теплому солнышку животик.
- Да, р-р-ргав! – опять не удержался воспитанный Антон. – Почему ты нам указываешь?
- Потому, что это всё, - таракан Александреус раскинул лапки в стороны, - всё это моё!
- К-к-как это? И норка моя теперь твоя? – испугался Пашка и даже ногти грызть начал, хоть и знал, что это не красиво и не хорошо.
- Угу. – милостиво кивнул усами Александреус. – И норка твоя теперь моя.
- П-почему? – еще больше испугался Пашка, оглянулся на друзей и, уже погромче да похрабрее, выпятив грудь, спросил. – По какому такому праву?
- Читать умеешь? – спросил Александреус и ткнул четырьмя лапками разом в сторону Пашкиной таблички. – Тогда читай.
- Моё. – честно прочитал Пашка.
- Не, ты не правильно читаешь. Не моё, а МОЁ!!! То есть значится все тут моё. Так-то. Так что идите, ребята, спорьте в другом месте, не на моей территории.
- Но подожди! Это же я, это же вот этими самыми лапами я вчера сам все и написал! Моё это, а не твое!
- Чем докажешь?
- Да вот же, смотри! Вот карандаш тот, которым все написано, вот остатки листочка из которого таблички.
- Эх, воришка ты маленький. Из норки небось всё взял?
- Конечно из норки, откуда же еще.
- Значит своровал! А с виду такой порядочный, даже и не подумаешь на тебя.
- Да как? Да почему? Да зачем? – Пашка ошарашено смотрел готовыми заплакать глазенками то на друзей, то на таракана Сашку. – Да как же можно?! Да не крал я! Да поверьте, не крал же!
- Верим. – кивнул Антошка, а сам весь как-то подобрался, напружинился.
- Верим, верим. – быстро подтвердил Егорка и быстро перевернулся на лапы. Его уши прижались к голове, хвост гневно хлестал по бокам. – У нас тут кажется кто-то другой чужое умыкнуть собирается. Так, Антошка?
- Р-р-р. Ага. – щенок Антошка низко нагнул голову, сделал шаг вперед. – Сейчас мы этому кому-то!
- Ребят, вы что? – таракан Александреус отступил. – Моё, не моё… Тут же эта, всякий ошибиться может. Тут же эта, не подписано, чье это моё. Я вот эта, и ошибся.
- Ошибся он. – Егорка мягко шагнул вперед.
- Ну ладно, ладно – это не моё! – испуганно пискнул Александреус и исчез в траве.
- Спасибо. Спасибо друзья.
- Пожалуйста. На то мы и друзья. – Антошка подошел и сел рядом с Пашкой, рядом сел и Егорка. – А может это и хорошо, что так получилось. Может лучше, что это все не твое. Одуванчики эти желтые и дутельные, лужицы, камушки. Смотри какие они все красивые. А если бы они и вправду были Александреуса? Он бы тогда их нам не показывал, выгнал бы всех и все дела.
- Ага. – кивнул Пашка. – А так все могут любоваться.
Подул легкий ветерок, взъерошил шерстку на спинах трех друзей, пронесся рядышком, подхватил легкие пушинки с одуванчика и понес их вверх над травой, над деревьями, куда-то в большие чистые небеса, где тепло светило солнышко для всех и каждого, не разбираясь: есть там таблички или нет.
* * *
- Ну что, понравилась тебе сказка? – спросила мама у Сашеньки, а Саша не ответил, он только сопел обиженно, и носом шмыгал. – Что, совсем-совсем не понравилась?
- Да нет, мам, мне понравилась… Только вот фломастеры…
- А что фломастеры? – удивилась мама.
- Не мои они… Они общие, детсадошные, а я зря Димку обидел.
- Ну ты же завтра помиришься?
- Конечно! Конечно помирюсь и фломастеры ему дам!
- Ну и молодец. А сейчас садись и кашу кушай, пока она совсем не остыла.
Помогите вспомнить название книги, пожалуйста [Найдено]
Всем доброго вечера. Ребят, помогите найти книгу?
Это был сборник рассказов об Отечественной войне глазами детей, но первый рассказ начинался от лица медсестры, уже плохо помню, то ли в детском доме, то ли в больнице.
В книге было много рассказов о блокадном Ленинграде. Больше всего мне запомнились рассказы о девочке, которая нашла в матрасе хорошо сохранившееся куриное яйцо, как дети варили суп из кожаного ремня, как подбирали пальцами хлебные крошки с прилавка в хлебном магазине.
У нас это была книга старого издания, я читала ее в детстве, но она куда-то потом делась. Сейчас дочери как раз 6 лет, живем в Донецке, вспомнилось вот, хочу ей почитать те рассказы.
Большое спасибо
UPD. #comment_233362787
Продолжение поста «На волне... Делюсь советскими мультиками»
Благодаря добрым людям удалось сильно расширить коллекцию.
Часть мультфильмов заменена на лучшее качество, много добавлено.
Теперь это 1837 мультфильмов объёмом 326 Гб.
Перезалил на я.диск, старая ссылка недействительна, новая сслыка: https://disk.yandex.ru/d/krgzOq1AolKv9w
Я постарался избавиться от дублей, но мог что-то пропустить. Если заметите - прошу сообщить в комментарии - поправлю.
Да прибудет с нами союзмультфильм!
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Серия книг о Гарри Поттере в переводе РОСМЭН
Решила перечитать данную серию книг, так сказать детство вспомнить. Тогда я еще ходила в городскую библиотеку и читала бесплатно. Потом удалось купить некоторые книги самостоятельно, но, к сожалению, они были утеряны.
Поискала где скачать, но именно с тем переводом, который мне попадался тогда, я не нашла. Т.е. с адекватными именами, потому что больше всего именно это меня напрягает, чтобы не было вот этих вот всех Долгопопов, Жукпуков и Самогони.
Задумалась "А может купить?" Погуглила и расстроилась.... Одна книга 2500 рублей?? Серия из 7-и книг 10к??? А я то покупала еще в Казахстане в далеком 2007 одну за 560 тенге (грубо говоря 100 рублей), более позднюю за 720 тенге (примерно 130 руб). Неее, спасибо... Аж читать перехотелось. А может поэтому и люди меньше читать стали? Тиктоки смотрят да инстаграмы, грустно это...
Так к чему это я. На волне постов добра люди делились книгами и всякими полезностями. Если вдруг у кого-то есть в электронном формате серия книг о Гарри Поттере в переводе от Росмэн (если не ошибаюсь, Марины Литвиновой, но точно не Спивак, боже упаси), я буду безгранично счастлива если поделитесь со мной и другими людьми, возможно я не одна такая. Пост без рейтинга, так как надеюсь на результат, а не на плюсики.
Ну и фото с обложками книг, особо дорогих как ностальгия по тем временам, когда берешь в руки новую еще не прочитанную книгу, открываешь и не можешь остановиться читать, пока не закончатся страницы...