— Помоги мне, Господи, пережить еще один день в этом проклятом городе. Помоги мне не сойти с ума. Помоги мне найти силы, чтобы жить и делать свою работу. Чтобы найти эту девушку…
Макс получил заявление на прошлой неделе, во вторник. Девушка четырнадцати лет, пропала на выходных, не вернулась от подруги, у которой осталась на ночь. Он искал ее всю неделю, но зацепки вели в никуда.
Проходная встретила его, как всегда, не слишком приветливо.
— Казачевский! Опаздываешь, летучка началась три минуты назад.
— Знаю, — буркнул он, не глядя на дежурного.
Макс рассчитывал вообще не успеть на эту летучку, но как назло автобус пришел раньше обычного, проехал все светофоры на зеленый и не попал ни в одну утреннюю пробку. Господи, где все эти раздражающие мелочи, когда они так нужны?
— Еще одна пропавшая, две тысячи шестого года рождения. Обратилась мать, девочки нет дома уже почти неделю. Раньше сбегала из дома, поэтому так поздно обратилась... Казачевский, почти вовремя. Что по делу Сапрыкиной?
— Голяк, — неохотно ответил Макс. Он тяжело опустился на стул, скрестил руки на груди и продолжил, ни на кого не глядя. — Опросил всех одноклассников, друзей по художественной школе и социальным сетям. Обыскали комнату, школьную раздевалку, художественный класс…
— И что, даже там ее не нашли? — неумело съехидничал сержант Мартыненко, назойливый тип с неприятным голосом.
— Ой, а ты карманников и пропавших девочек, блядь, каждый день находишь? Прямо у них дома? — огрызнулся Макс. — Короче, подруга Сапрыкиной говорит, что та ушла от нее семнадцатого утром, в субботу, и после этого она ее не видела. На улице одна дорожная камера, там видно, как девочка выходит на тротуар и идет в сторону остановки. Вторую неделю это говно месим! Никаких результатов, нет информации.
— Не бесись. Дело второй девчонки тоже возьмешь — последний раз ее видели примерно в том же районе, недалеко от парка, возраст тот же.
— Похоже на серийное, — поморщился Макс.
— Вот и я о том же, — отрезал капитан. — По автобусным паркам не шляйся, отряди людей, сам дуй к матери пропавшей. Ольга Терентьева, проживает…
***
— Это вот в парке нашли, — дрожащая сухонькая рука протянула ему ярко-голубой рюкзачок с брелоком в форме телефонной будки. — Кошелек, телефон, все там. Даже зеркальце с помадой. Ей подружка подарила…
— Оставьте себе, раз в вещдоки не забрали. Телефон только дайте, пожалуйста.
Макс с разрешения матери переписал себе список контактов, спросил про лучшую подругу, и решил начать опросы с нее. Маргарита Евстигнеева, на четыре года старше пропавшей.
— Очень интересно, — прошептал Максим себе под нос. У многих девочек бывает старшая подруга, но про это не всегда говорят маме. — Спасибо, Ольга. Я буду держать вас в курсе.
Он сухо попрощался и пошел еще раз к парку. Ему никогда не нравился парк Победы — грязный, заросший, неухоженный, он давно стал любимым местом всякой шпаны. Макс пришел еще раз посмотреть на место, где нашли рюкзак. Земля здесь была утоптана до каменного состояния, так что ни о каких следах не могло быть и речи. Он надеялся найти хоть какие-то признаки борьбы — сломанные ветки, темно-бордовые засохшие капли или выпавшую из кармана безделушку. Но все выглядело скорее так, будто рюкзак здесь был просто оставлен, как что-то ненужное.
Он пытался понять, как девушка здесь шла, откуда и в какую сторону, была ли она сама в парке, вообще. Мысли расползались, картинка не складывалась. Может, слишком чисто сработали?
— Старший лейтенант Казачевский?
Макс обернулся на голос. Голос принадлежал молодой, коротко стриженной девице в косухе. Максим некоторое время озадаченно разглядывал ее, пытаясь понять, кого она ему напоминает.
— Слушаю вас, — выдавил он наконец.
— Кажется, с зацепками у тебя не густо, — скептически заметила девушка. — Я Рита Евстигнеева. Решила не ждать, пока ты ко мне придешь. Здесь нечего делать, идем за мной.
— С чего вы взяли, что здесь нечего делать? — нахмурился Макс. Ему не слишком понравилось, как она сразу решила обращаться к нему на “ты”.
— Это я нашла рюкзак и убедила Светину маму подать заявление. Не выкай, будь добр. И идем со мной, пожалуйста.
Максим, сам не зная почему, поплелся за девушкой.
— Как ты узнала, что я буду в парке? Я не говорил Терентьевой, куда пойду.
— Ты верующий? — покосилась на него Маргарита. — Можешь не отвечать. Вижу, что верующий. Один из миллионов уставших, кто уже теряет свою веру, на цепляется за нее, как за спасательный круг… — она вздохнула. — Ты не поверишь, если скажу. Считай, угадала.
— Может, ты так же угадаешь, где сейчас твоя подруга? — невнятно проворчал Макс, закуривая. — Мне надо опросить ее одноклассников. Ты меня только задерживаешь. Ответь на несколько вопросов, и я пойду.
— От опроса не будет никакого толку, — Рита прошлась пятерней по черным волосам, откидывая ассиметричную челку. — Она не общается с классом. Они над ней издеваются. Называют припадочной и говорят, что ей место в дурке.
— Почему?
— Ну… — девушка прикусила нижнюю губу. — Она видит вещи, которые не видны другим. И которые, по мнению большинства людей, не существуют.
— Ты тоже? — догадался Макс.
— Я этого не говорила.
Они вышли из парка и теперь шли по широкой улице через рынок. Рита остановилась у одного из прилавков, поздоровалась со смуглым продавцом, расплатилась и приняла у него из рук объемный пакет.
— Почему работаешь без напарника? — неожиданно спросила девушка, когда они прошли рынок. — Не положено ведь. Да и не безопасно.
— Дефицит кадров, — нехотя ответил Казачевский. Как будто начальство мало его гложет этим вопросом. — Следовать указаниям гражданского мне тоже не положено. Могу вообще забрать тебя в отдел и допросить.
— Потеряешь день времени и ничего не добьешься, — отрезала Рита. Она резко остановилась и взглянула ему прямо в лицо. Девушка смотрела снизу вверх, но Максу стало не по себе от этого взгляда: темного, хищного, пронзительного и какого-то… знающего. Просто знающего. — Я могу ответить на все твои стандартные вопросы, и ты пойдешь дальше заниматься поисками по стандартной схеме, но ничего толком не узнаешь. Или ты можешь дать мне час, и я «угадаю», — она выделила это слово интонацией, — где моя подруга. Выбирай.
Макс несколько секунд смотрел на нее в ответ. “Хотел бы я быть так же в себе уверен, — подумал вдруг он. — В восемнадцать мне было бы страшно даже подумать, чтобы вот так разговаривать с людьми вдвое старше меня. С людьми из органов”.
— Бог с тобой, — сказал он наконец. — Куда мы идем?
— Домой, — Рита как ни в чем не бывало пошла дальше, не оглядываясь. Знала, что он идет следом.
Квартира на четвертом этаже была маленькой и захламленной, но удивительно уютной. Маргарита провела его на кухню.
— Не разувайся, — предупредила она его. — Подожди несколько минут, я принесу карту.
Карта заняла весь кухонный стол. Она отличалась от других карт, явно была отпечатана на заказ не в самой лучшей типографии — то ли с карт Google, то ли снимок с геодезического дрона. Вся карта была в разноцветных пометках со странными символами и надписями латиницей. Язык Макс узнать не смог, но в этом не было ничего удивительного — он и английский-то знал с пятого на десятое.
Из пакета с рынка Рита вынула горсть грецких орехов, окунула в кастрюлю на плите, обтерла вафельным полотенцем. Потом достала из ящика со столовыми приборами маленький остро заточенный ножичек и стала им вырезать на скорлупе символы — не то буквы, не то иероглифы. Закончив, она метнула орехи на стол с картой. Они разлетелись неравномерно: три в районе парка, где они только что были, парочка по краям, еще три оказались в заводском районе, практически в одной точке. Макс недоверчиво хмыкнул, но промолчал.
Рита нахмурилась, взяла три ореха из заводского района и расколола один за другим. Один оказался гнилым, другой — начинающим подгнивать.
— Плохо, — прокомментировала она. — Открой карту на мобильнике. Пожалуйста.
Макс послушно открыл приложение с картами и приблизил заводской район.
— Сплошные склады, — констатировал он. — Предлагаешь обыскать все?
— Предлагаю тебе немного помолчать, — резко ответила она. — Можешь закурить, если хочешь. Только не мешай.
Он только сейчас заметил у нее на шее кулон: грубо обработанный кристалл на серебряной цепочке. Ему показалось, что кристалл еле заметно светится. Он перевел глаза на ее лицо и ему показалось, что глаза девушки блестят тем же мягкий светом.
“Чертовщина какая-то, — выругался Макс про себя. — Сам себя накрутил, прости господи!” Он достал сигарету и отошел к окну.
Любопытство все-таки взяло верх, и он временами поглядывал на Риту. Та перерисовала прямоугольники складов на бумагу, обозначив улицы поблизости, и теперь держала свой кулон над листом, слегка раскачивая. Спустя минуту-другую она надела кулон обратно и достала с одной из верхних полок баночку с мелким белым песком. Рита зачерпнула песок деревянной ложечкой, посыпала им нарисованную схему и стала аккуратно дуть на нее, периодически нашептывая что-то под нос.
Судя по всему, и это не дало результата. Маргарита ушла в комнату и вернулась с деревянной доской и шкатулкой. Лист с картой складов она положила на доску, из шкатулки стала доставать странные булавки с кристаллическими наконечниками, прозрачный шарик и несколько катушек с нитками. Матерясь и поминутно дергая себя за мочку уха, Рита принялась катать по доске прозрачный шарик. Следом она втыкала булавку, так, чтобы на виду оставалась только кристаллическая часть. Между булавками она натягивала разноцветные нити. Вскоре весь лист был в нитках и кристаллах.
Наконец девушка ругнулась, шумно выдохнула и несколькими резкими движениями сдернула все нитки и булавки с доски.
— Прячут, — процедила она. — Хорошо прячут.
— Что ты имеешь в виду? — Макс шагнул ей. — Что за мистические штучки?
— Я же говорила… — устало начала она и осеклась. — Крест серебряный? Давно носишь?
— Сколько себя помню.
— Одолжи на минуту, — настойчиво попросила она. — Пожалуйста! Ты увидишь, ничего плохого тут нет. Мы должны найти их, ты не представляешь, как это важно!
— Ты знаешь больше, чем говоришь, — разозлился полицейский. — Я дам тебе крестик. Но ты расскажешь все, что знаешь, независимо от того, насколько это неправдоподобно!
Девушка поспешно закивала, и Макс отдал ей крест с шеи. Рита минуту подержала его между ладоней, улыбнулась и повела им над картой складов. Почти сразу же качающийся крестик замер над одним из прямоугольников.
— Нашла, — торжествующе сказала Маргарита. — Ты не на машине? Ладно, поедем на моей. По пути расскажу.
***
История, поведанная Маргаритой, повергла Максима в крайнее уныние. Ни как здравомыслящий следователь, ни как верующий человек он не мог в это поверить. Но совпадений оказалось слишком много.
Рита рассказала, что есть люди, такие как пропавшая Света Терентьева: они видят потустороннее. Видят духов, демонов, злые и добрые мысли, видят места преступлений до того, как они произойдут, или наоборот, после, спустя много лет. Все по-разному, не всегда и не всё, но - видят. И чаще всего очень от этого страдают.
Зачастую демонам не нравится пристальное внимание таких людей, ведь они могут им противостоять при желании. В материальном мире у демонов возможности невелики — им нужны носители. Обычный человек не может долго держать в своем теле демона, а вот медиум может жить одержимым годами и десятилетиями.
— Но им нужно разрешения носителя, — пояснила Рита, — которое иногда выбивается пытками. Молодые медиумы женского пола — самая уязвимая группа.
— Ну, допустим, — крякнул Максим. — Если я верю в бога, могу верить и в дьявола. Кого мы сейчас увидим там, на складе? Бесов рогатых?
— Я — да, что-то вроде того, — Маргарита кивнула. — А ты увидишь обычных людей.
— Тогда я обязан вызвать подкрепление и задержать их, — Макс старался быть логичным. Он подозревал, что просто нарвался на сумасшедшую, но старался не спорить, опасаясь, что Рита начнет буянить. — Ты ведь для этого везешь меня с собой? Чтобы я выполнил свой долг?
— Я везу тебя, чтобы ты мне помог. Тебе не по силам арестовать демона. Разве что…
— Разве что — что? Я оперативник, а не кабинетный работник. У меня боевая подготовка.
— Ну-ну, подготовка… Может, твоя вера тебе поможет, — Рита посмотрела на него и поджала губы. — И мне тоже. Я, видишь ли, верю во многие силы. Но богу молиться не могу, в отличие от тебя.
Старенькую восьмерку она оставила на обочине недалеко от складов. Макс, все еще не понимая, зачем он ввязался в это безумие и не действовал, как обычно, пошел к складу, обозначенному Ритой на схеме. Девушка шла сразу за ним. В левой руке она держала связку простых карандашей.
— Это вместо осинового кола? — хмыкнул Максим.
— Это было в рюкзаке Светы, когда я его нашла, — немного помявшись, ответила Маргарита. — Мы много времени потратили, чтобы сделать из простых предметов оружие против потустороннего. Карандаши, кстати, из кедра, если тебе это интересно.
— Мне больше интересно, зачем ты поехала на задержание, — Макс выразительно посмотрел на нее. — Может, отдашь карандаши мне?
— В твоих руках они бесполезны, — отрезала девушка. — Если я постучу в дверь, во мне быстро распознают медиума, по прикосновениям, по голосу — меня почти наверняка ждут, тем более, что у нас эмоциональная связь со Светой. А вот тебя никак не распознают, ты верующий. Уставший, но искренний.
Макса не устроил этот ответ, но он не хотел, чтобы Рита стала еще одной пострадавшей. Так что он подошел к двери и на всякий случай потянул за ручку. Узкая железная дверь была, конечно же, закрыта. Максим постучал в нее кулаком:
— Полиция Кировского района, откройте, пожалуйста, — привычно крикнул он. Он не слишком ожидал, что дверь склада откроется.
Дверь распахнула решительная мужская рука.
— Предъявите удосто…
Рита выскочила из-за спины Максима и воткнула в жилистое предплечье карандаш. Макс с изумлением увидел, как от карандаша пошел дым.
— Сука! — заревел мужчина. Крик отдался в ушах многократным эхом.
Дальнейшее произошло слишком быстро, чтобы Макс успел поверить своим глазам.
Мужчина с карандашом в предплечье отшатнулся внутрь и попытался закрыть дверь, но Рита ловко проскользнула мимо него внутрь мгновением раньше. Макс шагнул за ней и увидел мужчину уже на полу, дергающегося, как в припадке. Еще двое атаковали девушку. Один ухватил ее за рукав косухи, и она сняла ее на ходу. В его предплечье Максим заметил еще один карандаш. Рана точно так же задымилась, и Макс услышал нечеловеческий рык.
— Стоять! — крикнул полицейский. — Руки вверх, чтобы я видел!
Второй мужчина повернулся и бросился к нему.
— Придурок! — заорала Рита. — Стреляй сразу!
— Стоять! — повторил Макс. Мужчина словно не услышал. — Буду стрелять!
Он отшатнулся от кулака мужчины, и удар пришелся на железный косяк. Макс увидел на нем свежую вмятину. Мужчина снова замахнулся, и Макс успел только понять, что не сможет уклониться. Чудовищный удар бросил его на стеллаж. Тот разлетелся под ним. Лежа среди досок, Максим едва сумел вдохнуть.
Максу хватило сил, чтобы поднять руку с пистолетом и выстрелить в нападающего. Он попал в ногу, но мужчина продолжал идти. Его глаза выглядели двумя черными провалами.
Макс вспомнил слова Риты. “Помоги мне, Господи, — взмолился он. — С этим я без тебя точно не справлюсь!”
Но вместо господа помогла Маргарита, налетев на мужчину сзади и воткнув еще один карандаш ему в спину. Дым от карандаша брызнул черной кляксой, а не тонкой серой вязью, как у двух предыдущих. Демон повернулся и взмахнул рукой. Щуплое женское тело взлетело и ударилось в стеллаж у противоположной стены. Из руки выпало несколько карандашей.
— Зря ты пришел сюда, старший лейтенант Казачевский, — раздался низкий рокочущий голос. Многократное эхо вибрировало, ввинчиваясь в мозг. — Зря ей поверил. И молишься ты тоже зря.
Макс снова выстрелил, и еще раз, и еще. Но карандаш в спине явно доставил демону больше неудобств, чем пули.
“Прости меня, Господи. Я и правда устал верить”.
За спиной демона мелькнула хрупкая фигурка, а мгновением позже Максу заложило уши какофонией звуков. Он зажмурился и прикрыл уши ладонями, а потом заорал сам, не вынося чудовищного давления звука. У Макса не хватило дыхания на долгий крик. Он едва заметил, когда все стихло.
— Вставай, старший лейтенант, — просипела откуда-то Маргарита.
“Ребрам наверняка хана,” – отрешенно подумал Макс. Он осмотрелся. Хрупкая фигурка оказалась одной из пропавших девочек — Светой Терентьевой. Вторая пропавшая, Сапрыкина, лежала без создания в углу. Третья бесформенным комом лежала в другом.
— Третьей не помочь, — прохрипел Макс, едва справляясь с голосом. — Кошмар. Господи, какой кошмар… разве можно после такого верить дальше?
— Можно. Она верила. Бедная Таня… — сказала Света, глядя ему в глаза. — Рита, — позвала она подругу. — Ты в порядке?
— Мне нужен врач, — со стоном ответила девушка и сплюнула на пол кровью. — Свет, третья девочка точно мертва? Может, кома?
Света закусила губу и покачала головой.
— Они ломают верующих. Она не отказалась от своей веры, и ее почти сразу убили.
Маргарита вздохнула и с усилием села, оперлась спиной на стену.
— Эй, гражданин начальник! — позвала она Макса. — Я смотрю, ты живой!
— Лучше б я сдох, — Максим сел и закурил. — Как теперь спать-то? Как священнику в глаза смотреть?
— С ума сойти, — покачала головой девочка. — Рита, он увидел! Он не сдаст нас в дурку…
Маргарита Евстигнеева усмехнулась.
— Нет, не сдаст.