Чикаго дану⁠⁠

Дану пришли из другого мира. Они выглядят как люди, но обладают сверхспособностями. Большинство дану мирно живет в человеческом обществе и не привлекает внимания. Однако среди них есть преступники, за которыми охотится ФБР. Бюро помогает Том Саммерс — дану, рожденный смертной женщиной. Когда Том берется за новое дело, оно оборачивается чередой терактов и открывает путь в чужие земли. Только никто, побывавший на Земле дану, не возвращается прежним.

Главы: #1, #2, #3, #4

Глава 5: Лесные врата

Грязь и мох тонким слоем покрыли кожу ботинок. Том неприязненно постучал каблуком о пенек, сбросив пару игл с бортика и заодно подняв рой мошкары в воздух. Рослый полицейский сардонически сплюнул через плечо: “Федералы!” Так, будто только что выругался.

— Часто тут кого-то ищете?

Полицейский красноречиво двинул ветку куста двустволкой. С верхушки сосны грохнулась шишка, испуганная белка перепрыгнула на соседнее дерево. Полицейский ткнул дулом в ступенчатую скалу, укутанную деревьями как облаками. До нее было пару миль пешком.

—Сразу видно, что не местный. Видишь? Мы ее мертвой зовем.

— Почему?

— Я тут родился, но еще ни разу не слышал, чтоб кто-то, кто за нее ушел, живым выбрался. Так что вот, что скажу: часам к четырем мы до нее как раз доберемся, а потом поворачивать надо. Если девчонка за ней, то искать бесполезно. Да и мне моя жизнь вообще-то дорога.

Только очищенный ботинок черпнул из лужи и окрасился в неприятный песочно-коричневый цвет. От дождей почву размыло, под сухими иглами все чаще стало попадаться болото. Том досадливо дернул ступней и протиснулся между почти сросшимися деревьями. Он действительно ненавидел лес и предпочитал появляться тут как можно реже.

— По корневищам, — посоветовал спасатель, — так надежнее.

Двигаться и впрямь стало легче. Том принялся вымерять шаги под корни, лезшие из земли перекрученными проводами. Они топорщились и изгибались в причудливые завитки, временами наплывая друг на друга.

Из кустов выпрыгнул пес, свесив язык набок. Его шерсть топорщилась, а хвост безостановочно вилял. Пес подбежал к спасателю и уткнулся ему носом в ладонь. Спасатель вытащил из рюкзака бутылку с водой, отлил немного в миску и поставил на землю.

— Пять минут привал, — объявил он и пояснил: — Ручьев нет в округе, даже странно.

Пес мигом вылакал всю миску, широко зевнул и улегся брюхом на корни. Его коричневая морда уместилась на передних лапах. Спасатель потрепал его по холке и стал гладить между больших ушей.

Том выбрал место посуше на поваленном дереве и сел там, согнав жучков с теплой коры. Сильно пахло смолой, а от свежести шла кругом голова. Время от времени приходилось прихлопывать налетавшую мошкару, которая лезла в глаза, рот и уши.

Сержант умостился рядом и протянул открытую флягу. Том покачал головой. Тогда сержант пригубил сам, от него тут же пахнуло дешевым виски.

— Думаешь, она еще жива?

Несмотря на вопрос, сам Том уже потерял надежду и откровенно жалел, что решил пройтись с отрядом. Сидел бы сейчас с Веттой в архивах и пил кофе, а не терпел лесную жару в душном костюме.

— Вряд ли. В этих лесах сам черт ногу сломит. А уж сколько историй про них ходит! Я дочке часто рассказываю.

С кряхтением сержант закрутил горлышко и вернул флягу на пояс. Винтовка, прислоненная к стволу, упала в иголки, всколыхнув пыль.

— Вот черт.

Он принялся ее поправлять. В бутылке Тома кончилась вода, спасатель поделился с ним своей. Том сделал пару глотков, прочистив горло, и вернул ее обратно.

— А что за истории?

— Истории?

Сержант не сразу понял, что от него хотят. Пристроив винтовку, он перебросил ее ремень через сук и плотно затянул. Теперь оружие было надежно закреплено.

— А, эти… Да всякие, знаете? Про злых волков и ведьм. Но больше всего она любит про лесные врата, ее любимая страшилка. Когда она себя плохо ведет, я ей так и говорю: вот лесные врата откроются, и тебя туда заберут. Уж как она пугается, слов нет! Такая она у меня милая.

Мечтательная улыбка тронула его губы. Он закопошился и достал из внутреннего кармана куртки бумажник, а из него — фотографию. Девочка насупленно смотрела на маму через торт, на котором горели пять свечей.

— Ни разу не слышал.

— Про лесные врата? Так это старая байка. Мол, есть где-то в самой густой чаще лесные врата, за которыми лежит чужой мир. Всем там не так, а наоборот: небо вместо земли и право вместо лево. Но это нам так кажется. Потому что там, на самом деле, нет этого вообще. Куда бы ни шел, придешь в одно место, и откуда бы ни шел, все одно останешься там же. Деревья там такие высокие, что всегда темно, а люди живут на их ветвях. Да и все там одни лишь деревья, потому врата-то и лесные. Нет там ни корней, ни верхушек, только голые стволы и огроменные ветки.

Рассказывая, сержант яростно махал руками. Все в небольшой группе прислушались, даже пес поднял морду и повел ушами. А сержант разошелся не на шутку. Все его лицо преисполнилось одухотворенности. Будто бы он сидел не на поваленном дереве в дремучем лесу, а перед кроватью любимой дочери, для которой предназначалась сказка.

— Люди, которые там живут, освещают дома и дороги серебряными плодами. Даже они боятся абсолютной темноты того леса, потому не выходят в него. В этой темноте прячутся жуткие чудовища, каких мы и представить не можем. Они скитаются между деревьями и ищут свой дом, но никогда не могут его найти. Потому что выйти из леса нельзя.

— Если оттуда нельзя выйти, то почему есть врата?

Сержант хитро прищурился, будто бы ждал этого вопроса. Он склонился вперед и продолжил хорошо отрепетированным шепотом:

— Это самое интересное. Выйти через врата нельзя, но зайти в них можно. Это билет в один конец.

— И откуда же тогда про врата эти узнали, если выйти из них нельзя?

Полицейский хмыкнул и скрестил руки на груди. Он иронически смотрел на сержанта в ожидании конца истории.

— Потому что люди, которые живут там, не обычные. Они могут выходить из леса не через врата, а через саму природу. Они и есть сама природа.

— Дай угадаю, теперь мы будем слушать про джиннов и прочих Гарри Поттеров?

Сержант протестующе помотал головой.

— Нет, вовсе нет! Их называют не так. Их зовут дану!

Полицейский прыснул со смеха в кулак, а у Тома по спине толпой пробежали мурашки. Откуда обычные люди могут знать даже имя дану? Любые разговоры о них под запретом.

Все ощущения обострились и закричали: “Опасность!” Тому почудилось, что между деревьями мелькнула тень, тут же скрывшись за стволами.

— А где… Где эти врата? — вдруг осипшим голосом спросил он.

— Этого никто не знает. Они то появляются, то исчезают, и никогда не задерживаются на одном месте.

Пес заскулил. Спасатель погладил его по голове.

— Ну все. Перерыв окончен, завязывайте со своими байками. Доберемся до скалы, если Бади ничего не почует, разворачиваемся. Пусть продолжают поиски с вертолета. И не отходите далеко, лес тут уже густой, легко потеряться. Всем ясно?

— Так точно, сэр, — со смешком ответил полицейский.

Сержант поднялся с дерева, отряхнул штаны и с беспокойством тронул Тома за плечо.

— Эй, вы в порядке? Неважно выглядите.

Словно очнувшись от сна, Том приложил пальцы к векам и несильно надавил. Звериный страх, накативший волной при слове “дану”, отступил. В конце концов, это ведь всего лишь детская сказка, верно? Наверное, легенда тянется из глубины веков. Люди не настолько проницательны, чтобы знать, что творится в Земле дану. Даже Том не знал.

— Не выспался, — с искусственным зевком ответил он.

— Как я вас понимаю! Ну, пойдемте. Быстрее доберемся до скалы, быстрее вернемся. Как достали эти мошки!

Сержант звонко прихлопнул одну на шее. Том кивнул и поднялся вслед за остальными. На сердце у него стало тяжело, а в груди поселилось нехорошее предчувствие.

Следующие минут сорок разговоров не было совсем. Спасатель посадил пса на поводок, чтобы тот не отбегал слишком далеко. Сам пес вряд ли бы потерялся в глуши, а вот люди вполне.

Деревья стали расти совсем близко. Их ветви часто переплетались, отчего приходилось подныривать под них или же вовсе срезать, а солнце едва доставало лучами до земли. С каждым шагом чаща становилась все темнее.

— Ну и мрак, — выдохнул сержант, глянув на часы, — а ведь еще даже четырех нет!

Том втянул живот, чтобы пролезть между двух стволов. Ветка задела выглянувшую из-под мышки кобуру. Даже учитывая физическую подготовку и превосходящую человеческую выносливость дану, Том чувствовал, что устает. Рослый полицейский выглядел совсем помято, а сержант непрестанно утирал пот со лба. Только спасатель, казалось, не ощущал никакой тяжести и не переставал всех подбадривать.

На подходе к “мертвой” скале мир погрузился в оттенки сепия. Солнце ушло за тучи, и густые верхушки совсем перестали его пропускать. Все кругом будто затянуло липкой паутиной грязи и пыли, а ботинки то и дело проваливались наполовину в трясину. Пес, до того бодро скакавший по кореньям, притих и прижался к ноге спасателя.

— Еще десять минут и поворачиваем, — наконец, объявил спасатель.

Рация зашипела. Сержант ответил, что следов девушки нет и что они планируют вернуться. На том конце согласились. Вдруг пес напряженно гавкнул и поднял уши.

— Бади, ты чего? Белку увидел?

Пока они шли, такое случалось уже пару раз. Спасатель поднял поводок, накрутив его на кулак. Бади, не слушая его, зашелся заливистым лаем и повернул морду на юг. Отлаявшись, он припал на передние лапы и зарычал. Спасатель вскинул руку, призвав группу остановиться и затихнуть. Повисло напряженное молчание, в течение которого пес продолжал скалиться. Потом он неожиданно рванул вперед, да так резко, что повод натянулся и спасатель едва успел затормозить, широко расставив ноги.

Пес будто с ума сошел. Он лаял, рычал и кидался в чащу, стремясь сорваться. Его ошейник натягивался так сильно, что шерсть топорщилась над ним складками. Сержант снял винтовку с предохранителя и поднял на уровень лица, изготовившись стрелять. Том достал пистолет, но пока лишь держал его дулом вниз. Беспорядочная стрельба точно ни к чему.

— Не могу удержать, — натужно прохрипел спасатель полицейскому, — помоги.

Оба мужчины ухватились за поводок, отчего пес окончательно взбесился. На его зубах проступила пена. Он замотал головой по сторонам и, если бы не намордник, наверняка прокусил бы кому-то руку.

— Вот черт!

Пес изогнулся, его шея страшно скрутилась в ошейнике. Он захрипел так жутко, что мужчины на секунду ослабили хватку, а пес только этого и ждал. Вырвавшись, он рванул в чащу и моментально исчез за деревьями. Через секунд тридцать раздался очередной лай, потом визг. А еще через пять все стихло.

Том снял пистолет с предохранителя. Полицейский последовал его примеру.

— Проверим? — спросил он шепотом.

— Я первый, вы за мной, — также шепотом ответил сержант.

Том ступал так осторожно, как только мог, но то и дело сухие иглы и ветки трещали под весом. Лес словно насмехался над ним и всей группой. В безмолвии любой звук был сродни ядерному взрыву и далеко разлетался эхом.

Смотря по сторонам, они добрались до места, где потерялся пес. Сорванный намордник лежал на земле рядом с поводком. Сержант повел дулом винтовки в сторону уходившего вверх склона. Они совсем незаметно оказались у подножия скалы, и теперь она зловеще нависала над головами.

— Волк?

Спасатель покачал головой. Он присел на корточки и приложил ладонь к податливой земле: следов борьбы или крови не было. Все выглядело так, будто пес сам содрал с себя все, а после убежал.

— Не знаю, что с ним. Хороший пес, умный.

— Мы ведь не будем тут задерживаться из-за какого-то сраного пса?

Полицейский раздраженно опустил оружие и размял шею. Позвонки хрустнули.

— Может, он почуял девушку, — сказал Том.

Он вернул пистолет на предохранитель и убрал в кобуру. Решение здесь, несмотря на статус, принимал не он.

— Ты серьезно хочешь еще тут остаться? К черту! Я сваливаю, сэр.

— Подожди, агент может быть прав.

Сержант устало повесил винтовку на плечо и в очередной раз отер шею платком. Когда-то белая ткань посерела и покрылась желтыми пятнами от пота и красными — от крови. Его сильно искусала мошкара.

— Поступим так. Идем парами направо и налево, огибая скалу. Через полчаса встречаемся на этом месте. Агент, вы со мной.

Полицейский зло сплюнул. Том кивнул.

— Рация одна, а мобильник, — спасатель показательно тряхнул телефоном, значок сети отсутствовал, — не работает. Так что осторожнее. Стреляйте вверх, если нападут животные. Они испугаются громкого шума, а вторая группа сразу выдвинется в вашу сторону.

— Принято.

И без того небольшой отряд разделился еще надвое. Том невольно вспомнил байку про дану, которую рассказал сержант. Если лесные врата действительно существовали, то почему отец никогда не говорил про них? Или другие дану, которых Том встречал?

— Откуда та байка про врата?

Том все-таки задал вопрос, когда они отошли достаточно далеко от второй группы. У подножья скалы идти стало чуть свободнее. Среди зарослей попадалось множество серых остроугольных валунов, поросших мхом. Мошкары, наоборот, стало меньше. Здесь хотя бы присутствовал ветер.

— Дед рассказал. Моя семья тут давно живет, а он лесничим работал. Любил повторять эту сказку. А что? Верите в дану?

— И в пришельцев тоже.

Сержант засмеялся. Левой рукой он ухватился за выступ и подтянулся, чтобы перелезть участок с поваленным деревом. После протянул ладонь Тому, помогая подняться.

— Знаете, так жаль эту девочку… Совсем молодая. Только, боюсь, мы ее уже не найдем, как и пса. Но надежда умирает последней, правда? Надо пройтись, вдруг хоть след какой-то будет, чтобы родителям передать.

Перебираясь с камня на камень и стараясь держаться между ними корней, они продвинулись дальше. Пока гигантская тень не накрыла целиком. Солнце, и без того почти незаметное, сместилось за скалу. Темно-синяя прохлада заволокла ближний лес и камни.

— Смотрите! Это же Бади!

В скале, в самой густой ее тени, там, где камень был настолько сер, что почти неотделим от черноты, зияла большая дыра. Она уходила вверх и вниз, закапывалась в землю неровным кругом. Напротив нее совершенно беззвучно сидел пес. Его морда была повернута к трещине, а сам он даже не шевелил ухом. Только сидел и смотрел в расселину, совсем не двигаясь.

— Надо забрать его. Есть, чем привязать?

Сержант отцепил ремень от винтовки, оставил ее на земле и быстро соорудил из него подобие ошейника с поводком. Он накинул ремень на мохнатую шею, но пес не проявил к действию никакого интереса.

— Агент Саммерс, тут что-то странное!

Том подошел нехотя. С каждым шагом идти почему-то становилось тяжелее, колени подкашивались. Будто неведомая сила придавливала к земле.

Поравнявшись с сержантом, Том посмотрел в расселину — именно туда указывал сержант.

— Что за…

Том даже глаза протер, усталость как рукой сняло. Вблизи расселина не казалась черной, наоборот. Она просвечивала насквозь, и через нее было видно кристально чистое небо.

— Вот же непонятно, как оно так, да? Может, там озеро внутри?

— Уходим.

Нехорошее предчувствие, и до того неслабо колотившее по ушам, теперь стало совсем громким. Рой небесных барабанов застучал в висках. Том до побелевших костяшек схватился за плечо сержанта и потянул назад. Только вот сержант не поддался.

— Никогда такого не видел… Так красиво.

Завороженный, он шагнул к расселине. Его глаза заволок туман, а руки потянулись к скале.

— В сторону живо!

— Да, конечно… Только взгляну одним глазком.

Том толкнул сержанта, опрокинув его на землю. Как раз вовремя для того, чтобы ураганный ветер, хлынувший из расселины, не успел схватить несчастного. Но это не распространялось на самого Тома.

Подошвы проехались по грязи, заскользив. Том схватился за камень, но не смог удержаться. Тугие порывы ветра забили уши, хлестнули по спине и, в конечном счете, подхватили его.

— Чертовы дану, — успел пробормотать он.

А потом случилось то, что Тому не снилось в самом жутком кошмаре: расселина проглотила его целиком. И он упал в перевернутое небо.