А вы знаете, что один из самых ярких гоголевских персонажей – Плюшкин из «Мертвых душ» – был придуман вовсе не Николаем Васильевичем? Его прототипом стал пан Тарах из нравоучительной повести «Аристион, или Перевоспитание» В.Т. Нарежного, такой же утрированный скупец с паталогической тягой к накопительству.
Гоголь часто читал Нарежного и многие свои идеи заимствовал у него. Например, из почти никому не известного произведения «Два Ивана, или Страсть к тяжбам» появилась знаменитая «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Впрочем, и сам Нарежный тоже часто черпал вдохновение (и основы сюжетов) в творчестве западных авторов и в славянском фольклоре.
Василий Трофимович Нарежный был первым русским писателем, кто начал работать в жанре бытового романа. А Гоголю удалось жанр развить и сделать увлекательным.
Нарежный не раз критиковался за изображение российских реалий того времени без прикрас – пьянства, жадности, нищеты, пошлости.
Он резко высказывался против крепостного права, бесправия людей, злоупотреблений высокопоставленных чинов. А его самого критиковали за отсутствие «образованного вкуса».
Да, конечно, Булгаков нам всем сообщил, что рукописи не горят. Но второго тома “Мертвых душ”, однако, так никто и не прочитал с тех пор, как Гоголь бросил его в огонь. От него уцелели лишь несколько глав.
И вообще, сжигание своих рукописей писателями – не такое уж редкое явление. Мы даже, наверняка, не обо всех таких эпизодах в курсе. Кто знает, сколько великих произведений человечество не смогло прочитать только потому, что их авторам по разным мотивам пришло в голову уничтожить свои тексты!
А кстати, о каких случаях сожжения черновиков нам доподлинно известно? Ну, например, о таких:
Николай Гоголь, “Мертвые души”, вторая часть
Для россиян – это, пожалуй, самый известный пример. Первое, что приходит на ум, когда слышишь о сожженном романе, это именно вторая часть похождений ловкого Чичикова, вышедшая из под пера Николая Васильевича.
Вторая часть “Мертвых душ” была уничтожена автором 12 февраля 1852 года. Точная причина неизвестна.
Александр Пушкин, “Евгений Онегин”, 10-я глава
А вот об этом случае сожжения своих черновиков часто забывают. Хотя в школе все проходили “Онегина”. Здесь тоже, кстати, отдельные фрагменты уцелели. Именно они и печатаются сейчас в качестве 10-й главы.
По одной из версий, ее текст вышел очень сильно политизированным, раскрывающим подробности заговора декабристов и личное отношение Пушкина к ним. Поэт не решился на публикацию и предпочел уничтожить столь компрометирующие стихи.
Борис Пастернак, роман “Три имени”
Известно, что помимо эпического полотна “Доктор Живаго” Борис Пастернак задумал еще один роман – под названием “Три имени”. Причем не только задумал, но и потратил много времени на его создание. Но когда произведение уже было готово, Пастернак его уничтожил.
Единственным его читателем (а вернее, слушательницей) была жена Бориса Леонидовича Евгения Лурье. По ее воспоминаниям, текст был великолепный. Именно после расставания с ней Пастернак сжег рукопись.
Михаил Булгаков, “Белая гвардия”, наброски второй части
И, наконец, сам автор знаменитого изречения тоже отличился уничтожением своих черновиков. Про то, что он сжег первый вариант самого романа “Мастер и Маргарита”, долго рассказывать не будем. Все-таки он восстановил роман, а значит, можно сказать, что эта рукопись де-факто и впрямь не сгорела.
Но вот наброски второй части “Белой гвардии”, которые Михаил Афанасьевич тоже кинул в огонь, потеряны для нас навсегда. Причем многие из тех, кто общался с автором, вспоминают о том, что писатель вообще задумывал делать трилогию. Вторая часть должна была рассказывать о событиях 1919 года, а третья – про 1920-й.
Какое из этих утраченных произведений вы хотели бы прочитать?
Здравствуйте, уважаемые любители животных и великой русской литературы! Представьте: шёл сегодня носом в телефон мимо памятника Гоголю, что в скверике перед музеем Гоголя на Гоголевском бульваре, и попался мне на глаза вот такой забавный пост:
Хорошо формулирует Розя Скрипник! А с Гоголем – там вот какая вышла история...
Обычно у людей так: мы сами представляем себя "хардкорной версией" – то есть чем-то мужественным или романтичным, а окружающие видят нас несуразными "пуссикэтами". С Гоголем же вышла путаница: пока он был хардкорной полтавской версией Эдгара Аллана Дэвидовича (вспомним "Страшную месть" или "Портрет"), все умилялись – "ну до чего же милый", а когда он стал "пуссикэтом" (наивным, простодушным, но очень благонамеренным), те же самые все принялись орать: "А-а-а, аццкий сотона!.."
Можно, я расскажу эту историю? Вот, кстати, картина Репина (буквально), на которой Гоголь больше похож на свою хардкорную фотографию, чем на портрет из учебника литературы...
И.Е. Репин. "Самосожжение Гоголя"
Начнём с того, что в детстве Гоголь был чувствительным и сентиментальным мальчиком. У него был младший брат-погодок Иван, с которым они очень дружили. Примерно девяти лет отроду Иван умер от болезни, и Никоша (как называли будущего писателя в семье) очень тяжело переживал эту смерть. Одним из первых его литературных произведений была детская поэма «Две рыбки», в которой он аллегорично изобразил их с братом судьбы. Это важно.
Существует теория, что в первом более или менее законченном произведении писателя в закодированном виде таится всё его будущее творчество – как яблоня в яблочном зёрнышке. Не выбрасывайте первые литературные опыты ваших детей!..
Так вот, "яблочным зёрнышком" Гоголя были плаксивые (в хорошем смысле слова) "Две рыбки". И, если вам покажется (или кто-то скажет), что в "Старосветских помещиках" он бичует этих нелепых, но милых стариков беспощадным сарказмом, вспомните об этом, пожалуйста.
В учении отрок Гоголь не усердствовал. Его главным школьным увлечением был театр. Вот описание его участия в одном из ученических спектаклей:
Является дряхлый старик в простом кожухе, в бараньей шапке и смазанных сапогах. Опираясь на палку, он едва передвигается, кряхтит, хихикает, кашляет. И, наконец, закашлял таким удушливым сиплым старческим кашлем, с неожиданным прибавлением, что вся публика грохнулась иразразилась неудержимым смехом. А старик преспокойно поднялся соскамейки и поплёлся со сцены, уморивши всех сосмеху.
«Неожиданное прибавление», если кто не понял, – это звук, исторгаемый теми устами, что не говорят по-фламандски. И далее:
Бежит за ширмы инспектор Белоусов: – „ Как же это ты, Гоголь? Что же это ты сделал? “ – „ А как же вы думаете сыграть натурально роль 80-летнего старика? Ведь у него, бедняги, все пружины расслабли, и винты уже не действуют, как следует“.
Гоголь в гримёрке перед гимназическим спектаклем
В другой раз Гоголь играл роль скряги. К этой роли он готовился больше месяца: часами просиживал перед зеркалом и пригибал нос к подбородку, пока наконец не достиг желаемого.
В гоголевской страсти к актёрству была какая-то чрезмерность, какое-то подчас бесовство: «Бывало, то кричит козлом, ходя у себя по комнате, то поёт петухом среди ночи, то хрюкает свиньёй, забравшись куда-нибудь в тёмный угол», – вспоминали товарищи Гоголя по гимназии. – «У него был громадный сценический талант и все данные для игры на сцене: мимика, гримировка, переменный голос и полнейшее перерождение в роли, которые он играл. Думается, что Гоголь затмил бы и знаменитых комиков-артистов, если бы вступил на сцену».
Ан дудки. По приезду в Санкт-Петербург юный Гоголь пытается выдержать актёрское испытание (среди экзаменаторов сам Каратыгин), но терпит крах – во время чтения запинается, мямлит и даже не является потом узнать результаты.
Сам он вспоминать об этом не любил (ну понятно – травма), зато рассказывал, что будто бы, едва приехав в Санкт-Петербург, отправился на квартиру Пушкина. Перед дверью его охватывает такое волнение, что он вынужден сбежать вниз и долго приводить в порядок сердце и дыхание в кофейне… Снова идёт на штурм. Дверь открывает слуга.
– А что, Александр Сергеевич дома ли?
– Почивают-с.
– Всю ночь работали?
– Как же, работали-с! В картишки играли-с…
Вероятнее всего, Николай Васильевич этот эпизод выдумал. Как и знаменитый «эпизод с кошкой», известный со слов Александры Осиповны Смирновой-Россет. История звучит так:
Было мне лет пять. Я сидел один в Васильевке. Отец и мать ушли. Оставалась со мною одна старуха няня, да и она куда-то отлучилась. Спускались сумерки. Я прижался к уголку дивана и среди полной тишины прислушивался к стуку длинного маятника старинных стенных часов. В ушах шумело, что-то надвигалось, что-то уходило куда-то. Верите ли, – мне тогда уже казалось, что стук маятника был стуком времени, уходящего в вечность. Вдруг слабое мяуканье кошки нарушило тяготивший меня покой. Я никогда не забуду, как она шла, потягиваясь, а мягкие лапы слабо постукивали о половицы когтями, и зелёные глаза искрились недобрым светом. Мне стало жутко…
Дальше – вызывающий смесь ужаса и отвращения рассказ о том, как Никоша топит кошку в пруду (она вырывается, он пихает её в воду палкой), а потом сам же горько оплакивает.
Наверняка между первой и второй частями рассказа Гоголь хитро посверкивал глазами в сторону слушателей – готовы ли? Ибо не может не очарованный и не загипнотизированный человек поверить в техническую возможность утопления кошки пятилетним ребёнком. (Вы когда-нибудь кошку купали? Палкой он её в пруд запихивал…)
Эта ещё ничего, спокойная, раз хозяева без перчаток
Для читателей, чьи любовь к животным и отзывчивое на чужую боль сердце затмевают внимательность, повторим: никакой кошки Гоголь в детстве, разумеется, не топил. Но сам этот выдуманный им рассказ лишний раз напоминает о толике бесовства в его прирождённом актёрстве. Рассказы, подобные этому, из разряда известных гоголевских недобрых розыгрышей (однажды, подговорив товарищей, он убедил однокашника, человека болезненно мнительного, что у того «бычачьи глаза»).
Но продолжим рассказ. Итак, Гоголь – молодой провинциал, приехавший покорять столицу. Энергичный, дерзкий, по-хорошему нахальный, малообразованный (из всей европейской литературы читал и признавал одного Вальтера Скотта). Как вы думаете, с кого Гоголь потом писал своего Хлестакова?
Да с себя, разумеется!
Похож? На Хлестакова? Это Гоголь, ему тут 25 лет. Причёска его называется "тупей". Помните рассказ Лескова "Тупейный художник" – про несчастного парикмахера? Он раньше то ли в школьной программе, то ли в "списке рекомендованного чтения" был. Тупеями (от французского tоuреt, «пучок волос») называли особый начёс над лбом. Так что у Тихонова тут тоже тупей:
Кстати, почему у Хлестакова всё получается – всех ввести в заблуждение, всех очаровать, обмануть? Только ли потому, что у страха глаза велики? А может, ещё и потому, что Хлестаков был не лишён актёрского обаяния?
Сам он о себе говорит: «У меня лёгкость необыкновенная в мыслях». Но ведь «лёгкость в мыслях» – это не только каламбур, напоминающий о легкомыслии. Гениальность художника тоже обусловлена «лёгкостью в мыслях». Когда слово или решение приходит легко, само собой, «будто кто-то твоей рукой водит». Врущий Хлестаков испытывает настоящее вдохновение...
ХЛЕСТАКОВ. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат Надежды» и «Московский телеграф»… все это я написал.
АННА АНДРЕЕВНА. Так, верно, и «Юрий Милославский» ваше сочинение?
ХЛЕСТАКОВ. Да, это мое сочинение.
МАРЬЯ АНТОНОВНА. Ах, маменька, там написано, что это господина Загоскина сочинение.
АННА АНДРЕЕВНА. Ну вот: я и знала, что даже здесь будешь спорить.
ХЛЕСТАКОВ. Ах да, это правда, это точно Загоскина; а вот есть другой «Юрий Милославский», так тот уж мой.
АННА АНДРЕЕВНА. Ну, это, верно, я ваш читала. Как хорошо написано!
Забегая вперёд (и памятуя о «Двух рыбках») обратим внимание, что образ Хлестакова не исчерпывается комизмом. Хлестаков – это человек, который, в отличие от Гоголя, так и не покорил столицу. И вот теперь возвращается – навсегда. Впереди слякотный просёлок, унылая поместная и уездная жизнь, папенька-самодур, которого Хлестаков боится. Его вдохновенная болтовня – это прощальный бенефис, погребальный гимн несбывшимся мечтам. Кто знает, что там плескалось на дне души? Может, хотел служить, хотел писать (тогда все этого хотели) и написать что-то и впрямь не хуже «Женитьбы Фигаро»… Да вот ничего не вышло.
Как у самого Гоголя – с театральным поприщем.
Вообще, «Ревизор» – это целый букет несбывшихся надежд. Рухнули надежды Марьи Антоновны на выгодное замужество, рухнули надежды Петра Иваныча Бобчинского, что о нём скажут государю – живёт, дескать, такой на свете. Нет, не скажут, никто о нём не узнает. Ему суждено сгинуть бесследно. Как и большинству из нас. Неслучайно в большинстве постановок «Ревизора» реплику: «Чему смеётесь? Над собою смеётесь!» Городничий кричит в зал. То есть – зрителям. И мы ухахатываемся...
Мог бы и Николай Васильевич несолоно хлебавши вернуться в свою Васильевку. Актёрский экзамен он провалил, со службой тоже не складывалось. Пристроят его к месту, а он несколько дней походит и пропадёт. Три дня его нет, потом является. Ему говорят: «Николай Васильевич, голубчик, нельзя так»! А он сразу – раз, и тянет из кармана прошение об отставке. Заранее написал.
Литературная стезя тоже начиналась не гладко. Гоголь являлся на поклон к Булгарину, главному редактору журнала «Северная пчела», и преподносил тому хвалебную оду, в которой сравнивал Булгарина с Вальтером Скоттом.
Сохранилось письмо Гоголя к матери, в котором он обращается к ней с неожиданной просьбой: «Если будете иметь случай, собирайте все попадающиеся вам древние монеты и редкости, какие отыщутся в наших местах, стародавние, старопечатные книги, другие какие-нибудь вещи, антики». Откуда такое увлечение стариной? Очень просто: собирателем древностей был Павел Петрович Свиньин, издатель «Отечественных записок», в которых и была напечатана повесть Гоголя «Бисаврюк, или Вечер накануне Ивана Купала»… Это уже не хлестаковские, а прямо-таки молчалинские манеры!
Ах да, Молчалин – это у Грибоедова. Ну тогда вот вам Гоголь – Башмачкин.
Некоторое время Гоголь читал курс истории в университете, где, по отзывам, «стал посмешищем для студентов» («лицо подвязано платком от зубной боли»), однако «лекции имели на всех, а в особенности на молодых его слушателей, какое-то воодушевляющее к добру и к нравственной чистоте влияние».
Говорят, однажды Гоголь обрил голову, чтобы лучше росли волосы, и носил парик, под который, чтобы тот не сползал, подкладывал вату. Вата под париком сбивалась и самым прискорбным образом выглядывала наружу. Сразу вспоминается:
…И всегда что-нибудь да прилипало к его вицмундиру: или сенца кусочек, или какая-нибудь ниточка; к тому же он имел особенное искусство, ходя по улице, поспевать под окно именно в то самое время, когда из него выбрасывали всякую дрянь, и оттого вечно уносил на своей шляпе арбузные и дынные корки и тому подобный вздор. Ни один раз в жизни не обратил он внимания на то, что делается и происходит всякий день на улице, на что, как известно, всегда посмотрит его же брат, молодой чиновник, простирающий до того проницательность своего бойкого взгляда, что заметит даже, у кого на другой стороне тротуара отпоролась внизу панталон стремешка, – что вызывает всегда лукавую усмешку на лице его.
Это – Гоголь, великая повесть «Шинель». Акакий Акакиевич Башмачкин.
Слева Ролан Быков, справа Александр Карпов, но как похожи!
А вот Гоголь о себе: «Никто из читателей моих не знал того, что, смеясь над моими героями, он смеялся надо мною» («Выбранные места из переписки с друзьями»).
А вот что касается воодушевления к добру и нравственной чистоте (помните, «лекции имели на всех (...) какое-то воодушевляющее к добру и к нравственной чистоте влияние»?)
Только если уж слишком была невыносима шутка, когда толкали его под руку, мешая заниматься своим делом, он произносил: „Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?“ И что-то странное заключалось в словах и в голосе, с каким они были произнесены. В нем слышалось что-то такое преклоняющее на жалость, что один молодой человек, недавно определившийся, который, по примеру других, позволил было себе посмеяться над ним, вдруг остановился, как будто пронзенный, и с тех пор как будто все переменилось перед ним и показалось в другом виде. Какая-то неестественная сила оттолкнула его от товарищей, с которыми он познакомился, приняв их за приличных, светских людей. И долго потом, среди самых веселых минут, представлялся ему низенький чиновник с лысинкою на лбу, с своими проникающими словами: „Оставьте меня, зачем вы меня обижаете? “ — и в этих проникающих словах звенели другие слова: „Я брат твой“. И закрывал себя рукою бедный молодой человек, и много раз содрогался он потом на веку своем, видя, как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости в утонченной, образованной светскости, и, боже! даже в том человеке, которого свет признает благородным и честным…
Это – снова Башмачкин.
Один из нехудших Башмачкиных нашей сцены – Марина Неёлова
Позже мы ещё вспомним об этой пророческой строчке: «Какая-то неестественная сила оттолкнула его от товарищей»...
А пока Гоголь весьма общителен; его «Вечера на хуторе» прогремели и принесли ему славу, к которой молодой автор отнёсся на удивление трезво: «Вы спрашиваете об „ Вечерах“ Диканьских. Чёрт с ними ! ( … ) Да обрекутся они неизвестности, покамест что-нибудь увесистое, великое, художническое неизыдет из меня!»
И вот тут Плетнёв наконец знакомит его с Пушкиным и случается так, что именно Александр Сергеевич подсказывает Гоголю идею того самого «увесистого, великого, художнического».
Но Гоголь чувствует, что работа над «Мёртвыми душами» предстоит огромная, долгая (а кормиться-то надо!), и вот этот простодушный наглец просит Пушкина подсказать ему ещё один сюжет – для лёгкой комедии: «Я, кроме моего скверного жалования университетского — 600 рублей , никаких не имею теперь мест. Сделайте же милость, дайте сюжет».
И Пушкин делится с ним замыслом, над которым собирался было поработать сам, записав для памяти: «Криспин (Свиньин) приезжает в губернию на ярмонку, его принимают за… Губернатор честный дурак, губернаторша с ним проказит. Криспин сватается за дочь…».
Неизвестно, написал бы Пушкин эту вещь или нет, но, надо сказать, он уступает Гоголю своего Криспина-Свиньина не без сожаления, сказав домашним – в шутку, но с оттенком досады: «С этим малороссом надо быть осторожнее: он обирает меня так, что и кричать нельзя»...
Наверное, все устали уже, давайте перерыв сделаем? Потому как впереди главная часть – как топили самого Гоголя. Почему он такой хардкорный на фотографии – и на этом посмертном памятнике...
...мимо которого я два часа назад на почту ходил – и как раз на обратном пути увидал в телефоне забавный пост Рози Скрипник. И прямо руки зачесались рассказать вам эту историю. Надо было отчёт за апрель составить, а я время на переписывание этого рассказа потратил, товарищи.
Вы хоть напишите – продолжение-то нужно вообще? Или «достал уже окаянный Лучик»? Кстати, от рекламы «Лучика» ничто никого не освобождает!
Патологическая скромность не позволяет мне подчеркнуть красным «детям выписала». Надеюсь на вашу внимательность.
1 апреля исполнилось 215 лет со дня рождения писателя.
Когда первую поэму Николая Гоголя раскритиковали современники, он выкупил и сжег весь тираж. Следующее произведение, «Вечера на хуторе близ Диканьки», сделало писателя знаменитым: историями о нечистой силе восхищались Александр Пушкин и Василий Жуковский.
«Ревизор» и «Мертвые души», повести «Невский проспект» и «Шинель» — Гоголь высмеивал пороки и писал о «маленьком человеке». Литератор Сергей Аксаков говорил: «Это истинный мученик высокой мысли, мученик нашего времени».
Рукоделие, стихи и нечистая сила: детство Гоголя
Мать писателя Мария Гоголь-Яновская
Николай Гоголь родился в селе Сорочинцы Полтавской губернии, которая на тот момент входила в состав Российской империи. Его отец, Василий Гоголь-Яновский, был коллежским асессором и служил на почте, но в 1805 году вышел в отставку, женился и стал заниматься хозяйством. Вскоре он подружился с бывшим министром Дмитрием Трощинским, который жил в соседнем селе. Вместе они создали домашний театр.
Дом доктора Трохимовского в Сорочинцах, где родился Николай Гоголь. Великие Сорочинцы, Полтавская область, Украина. Иллюстрация к книге Иосифа Хмелевского «Гоголь на Родине: Альбом художественных фототипий и гелиогравюр». Киев, 1902
Гоголь-Яновский сам писал комедии для представлений на украинском языке, а сюжеты брал из народных сказок. Мария Косяровская вышла за него замуж в 14 лет и посвятила себя семье. Она вспоминала: «Я не выезжала ни на какие собрания и балы, находя все счастье в своем семействе; мы не могли разлучаться друг от друга ни на один день, и когда он ездил по хозяйству в поле в маленьких дрожках, то всегда брал меня с собою».
Николай Гоголь-Яновский в детстве
Николай Гоголь был третьим ребенком в семье, первые двое сыновей родились мертвыми. Будущего писателя назвали в честь святого Николая: незадолго до родов мать молилась именно ему. Позже в семье появилось еще восемь детей, однако в живых остались только дочери Мария, Анна, Елизавета и Ольга. Гоголь много времени проводил с сестрами и даже занимался с ними рукоделием: кроил занавески и платья, вышивал, вязал спицами шарфы. Ольга вспоминала: «Он ходил к бабушке и просил шерсти, вроде гаруса, чтобы выткать поясок: на гребенке ткал пояски». Он рано увлекся и сочинительством. Отец брал его в поля и дорогой давал темы для стихотворных импровизаций: «степь», «солнце», «небеса». В пять лет Гоголь уже начал сам записывать свои произведения. Мать была суеверной и вечерами часто рассказывала детям истории про леших, домовых и нечистую силу.
Спускались сумерки. Я прижался к уголку дивана и прислушивался к стуку длинного маятника старинных стенных часов. Вдруг мяуканье кошки нарушило тяготивший покой. Я никогда не забуду, как она шла, потягиваясь, а мягкие лапы постукивали о половицы когтями, и зеленые глаза искрились недобрым светом. Мне стало жутко. «Киса, киса», — пробормотал я и, схвативши кошку побежал в сад, где бросил ее в пруд и несколько раз, когда она старалась выплыть и выйти на берег, отталкивал ее шестом.
Григорий Данилевский. Собрание сочинений, XIV, 119. Рассказ со слов Гоголя
Когда Гоголю исполнилось десять лет, родители привезли его в Полтаву, к одному из преподавателей местной гимназии. Будущий писатель жил в доме учителя и готовился к поступлению в пансион: занимался арифметикой, читал книги по истории, работал с картами.
Гоголь в гимназии: первая поэма и школьный театр
В 1821 году Николай Гоголь поступил в Нежинскую гимназию высших наук. Он не был прилежным: часто отвлекался на уроках и занимался только перед экзаменами. Преподаватель латыни Иван Кулжинский вспоминал: «Он учился у меня три года и ничему не научился… Во время лекций Гоголь всегда, бывало, под скамьею держит какую-нибудь книгу и читает». Любимыми предметами будущего писателя были рисование и русская словесность. Он восхищался Александром Пушкиным. Когда в 1825 году вышли первые главы «Евгения Онегина», то Гоголь перечитывал их столько раз, что выучил наизусть. Сочинял он и сам. Произведения — поэму «Разбойники», повесть «Братья Твердиславичи» — он размещал в собственном рукописном журнале «Звезда».
Никто не думал из нас, чтобы Гоголь мог быть когда-либо писателем даже посредственным, потому что он известен был в лицее за самого нерадивого и обыкновенного слушателя. <…> Довольно бывало ему сказать одно слово, сделать одно движение, чтобы все в классе, как бешеные или сумасшедшие захохотали в одно горло, даже при учителе, директоре.
Николай Сушков, драматург
Николай Гоголь создал в гимназии театр. Он выбирал пьесы, распределял роли и расписывал декорации. Актерами становились ученики, они же приносили кто что мог в «театральный гардероб». Одной из самых популярных пьес был «Недоросль» по Фонвизину — Гоголь играл госпожу Простакову. Сокурсник писателя Тимофей Пащенко вспоминал: «Все мы думали тогда, что Гоголь поступит на сцену, потому что у него был громадный талант и все данные для игры на сцене».
Эмиль Визель. Нежинская гимназия высших наук. 1830-е
В 1825 году у Гоголя умер отец. Гимназист тяжело переживал потерю. Его мать вспоминала: «Я детям не могла писать о нашем несчастии и просила письменно директора в Нежине приготовить к такому удару моего сына; он в таком был горе, что хотел броситься в окно с верхнего этажа». После смерти отца начались проблемы с деньгами: мать не умела управлять хозяйством. Тогда Гоголь сначала предложил продать лес, который по завещанию принадлежал ему, а потом и вовсе отказался от наследства в пользу сестер.
Экземпляр «Ганца Кюхельгартена» с дарственной надписью Николая Гоголя историку Михаилу Погодину. 1829
В 1827 году Гоголь сочинил поэму «Ганц Кюхельгартен» о юноше, который отверг любовь ради мечты о Греции. Спустя год писатель окончил Нежинскую гимназию и решил отправиться в Петербург. Он писал дяде Петру Косяровскому: «Признаюсь, меня не берет охота ворочаться когда-либо домой, особливо бывши несколько раз свидетель, как необыкновенная мать наша бьется, мучится, иногда даже об какой-нибудь копейке. <…> Я с своей стороны все сделал, денег беру с собой немного, чтобы стало на проезд и на первое обзаведение».
«Совершенно встречал одни неудачи»: жизнь в Петербурге
В декабре 1828 года Николай Гоголь приехал в Петербург устраиваться на службу. Он вспоминал: «Петербург мне показался вовсе не таким, как я думал, я его воображал гораздо красивее, великолепнее. <…> Жить здесь не совсем по-свински, то есть иметь раз в день щи да кашу, несравненно дороже, нежели мы думали. <…> Это заставляет меня жить как в пустыне. Я принужден отказаться от лучшего своего удовольствия — видеть театр». Писатель не мог найти работу: выпускника Нежинской гимназии либо не хотели принимать, либо предлагали слишком маленькое жалованье.
Неизвестный художник. Портрет Николая Гоголя (фрагмент). 1850-е
В 1829 году Гоголь написал стихотворение «Италия» и без подписи отправил в журнал «Сын Отечества». Произведение опубликовали, и это придало уверенности литератору. Он решил напечатать и гимназическую поэму «Ганц Кюхельгартен» под псевдонимом В. Алов. Однако в этот раз книга не расходилась: сочинение раскритиковали за наивность и отсутствие композиции. Тогда Николай Гоголь выкупил весь тираж у книгопродавцев и сжег. После неудачи он пробовал стать актером и был на прослушивании у директора Императорских театров Сергея Гагарина. Но писателя не взяли. Гоголь вспоминал: «Мысли тучами налегают одна на другую, не давая одна другой места. <…> Везде совершенно я встречал одни неудачи и — что всего страннее — там, где их вовсе нельзя было ожидать. <…> Какое ужасное наказание! Ядовитее и жесточе его для меня ничего не было в мире». Летом 1829 года он уехал в путешествие по Германии.
Петр Геллер. Николай Гоголь и Василий Жуковский у Александра Пушкина в Царском Селе (фрагмент). 1910
Осенью 1829 года Николай Гоголь вернулся в Петербург. Денег не хватало, и он устроился помощником столоначальника в департамента уделов. Писатель был коллежским асессором — самый младший чин в Табели о рангах. Гоголь писал матери: «После бесконечных исканий, мне удалось, наконец, сыскать место, очень, однако ж, незавидное. Но что ж делать?» Литератор принимал жалобы, сшивал документы и выполнял мелкие поручения начальства, а в свободное время сочинял повести об украинской жизни. За помощью Гоголь обратился к матери: «Сделайте милость, описуйте для меня также нравы, обычаи, поверья… какие платья были в их время у сотников, их жен, у тысячников, у них самих, какие материи были известны в их время, и все с подробнейшею подробностью». В 1830 году в журнале «Отечественные записки» писатель опубликовал повесть «Бисаврюк, или Вечер накануне Ивана Купалы». Текст сильно отличался от оригинала: издатель Павел Свиньин отредактировал произведение на свой вкус.
Натан Альтман. Николай Гоголь в Санкт-Петербурге (фрагмент). Иллюстрация к «Петербургским повестям» Николая Гоголя. 1934
Постепенно Гоголь все больше писал для журналов. В 1831 году в «Литературной газете» вышли материалы «Несколько мыслей о преподавании детям географии» и «Женщина», а в альманахе «Северные цветы» появились главы исторического романа «Гетьман». Владельцем обоих изданий был Антон Дельвиг. Поэт ввел молодого автора в литературный круг и познакомил с Василием Жуковским и Петром Плетневым. Писатели помогли найти Николаю Гоголю новую работу: он стал учителем в женском Патриотическом институте, а в выходные давал частные уроки детям знатных дворян. Параллельно литератор работал над серией повестей об Украине.
«Необыкновенное явление в литературе»: известные произведения Гоголя
В 1831 году вышла книга Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки», куда вошло четыре рассказа: «Сорочинская ярмарка», ранее опубликованный «Вечер накануне Ивана Купала», «Майская ночь, или Утопленница» и «Пропавшая грамота». Действие книги происходило на родине автора, в Миргородском районе Полтавской губернии. Героями были жители украинской деревни, а в сюжете повседневная жизнь смешивалась с мистическими мотивами, которые были в ходу у селян. Сборник сразу же стал популярным и получил хорошие отзывы читателей: автора хвалили поэты Александр Пушкин, Евгений Баратынский, Иван Киреевский и многие другие. Баратынский писал: «Еще не было у нас автора с такою веселостью, у нас на севере она великая редкость… <…> Слог его жив, оригинален, исполнен красок и часто вкуса». А Пушкин в письме Александру Воейкову оставил такой отзыв о Гоголе:
Сейчас прочел «Вечера близ Диканьки». Они изумили меня. Вот настоящая веселость, искренняя, непринужденная, без жеманства, без чопорности. А местами какая поэзия, какая чувствительность! Мне сказывали, что… наборщики помирали со смеху, набирая его книгу.
Николай Гоголь. «Миргород. Повести, служащие продолжением Вечеров на хуторе близ Диканьки». Часть вторая. Санкт-Петербург: Типография Департамента Внешней Торговли, 1835
Уже в 1832 году Гоголь выпустил второй том «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Туда вошли еще четыре повести: «Ночь перед Рождеством», «Страшная месть», «Иван Федорович Шпонька и его тетушка» и «Заколдованное место». Новая книга повторила успех. Гоголя приглашали на все литературные вечера, он часто виделся с Александром Пушкиным. Летом 1832 года писатель решил проведать родных и по пути впервые побывал в Москве, где познакомился с публицистами Сергеем Аксаковым и Михаилом Погодиным, актером Михаилом Щепкиным. Из дома Гоголь писал: «Приехал в имение совершенно расстроенное. Долгов множество невыплаченных. Пристают со всех сторон, а уплатить теперь совершенная невозможность».
В 1834 году писателю предложили место адъюнкт-профессора на кафедре всеобщей истории в Санкт-Петербургском университете. Николай Гоголь согласился. Днем он читал лекции о Средневековье и периоде Великого переселения народов, вечером — изучал историю украинских крестьянско-казацких восстаний. Все свободное время писал. В 1835 году вышел еще один сборник Гоголя под названием «Арабески», который объединил произведения разных жанров. Одной из самых популярных в книге стала статья «Несколько слов о Пушкине». В ней Гоголь проанализировал его творчество и назвал Пушкина первым русским национальным поэтом. В «Арабесках» напечатали и первые петербургские повести Гоголя: «Портрет», «Записки сумасшедшего» и «Невский проспект». В сборнике также были статьи на историческую тематику: «Взгляд на составление Малороссии», «О преподавании всеобщей истории», «Ал Мамун» и другие.
Борис Лебедев. Критик Виссарион Белинский и Николай Гоголь (фрагмент). Открытка из серии «В.Г. Белинский в рисунках Б. Лебедева». Москва: Искусство, 1948
Через месяц после сборника «Арабески» у Гоголя вышла еще одна книга — «Миргород». Это было продолжение «Вечеров на хуторе близ Диканьки»: писатель использовал элементы украинского фольклора, а само действие происходило в Запорожье. В «Миргород» вошли повести «Старосветские помещики», «Тарас Бульба», «Вий» и «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Во время работы над произведениями Гоголь использовал свои научные наработки. Так, «Тарас Бульба» был основан на материале о крестьянском восстании 1637–1638 годов, а прообразом главного героя стал атаман Охрим Макуха.
Весь тираж сборников «Арабески» и «Миргород» быстро раскупили. Критик Виссарион Белинский писал: «Его талант не упадает, но постепенно возвышается. <…> Новые произведения игривой и оригинальной фантазии г. Гоголя принадлежат к числу самых необыкновенных явлений в нашей литературе и вполне заслуживают те похвалы, которыми осыпает их восхищенная ими публика».
Александр Иванов. Портрет Николая Гоголя. 1841
В 1835 году Николай Гоголь начал писать «Мертвые души». Сюжет произведения подсказал Пушкин: во время кишиневской ссылки ему рассказали про помещика, который выдавал умерших за беглецов. Спустя несколько месяцев Гоголь уже читал поэту первые главы произведения. Из книги «Выбранные места из переписки с друзьями»: «Пушкин, который всегда смеялся при моем чтении (он же был охотник до смеха), начал понемногу становиться все сумрачнее, сумрачнее, а наконец, сделался совершенно мрачен. Когда же чтение кончилось, он произнес голосом тоски: «Боже, как грустна наша Россия!» Однако вскоре Гоголь забросил работу над романом.
Причина той веселости, которую заметили в первых сочинениях моих, показавшихся в печати, заключалась в некоторой душевной потребности. На меня находили припадки тоски, мне самому необъяснимой, которая происходила, может быть, от моего болезненного состояния. Чтобы развлекать себя самого, я придумывал себе все смешное, что только мог выдумать.
Николай Гоголь, писатель
«Собрался собрать все дурное в России»: комедия «Ревизор»
Осенью 1835 года Николай Гоголь уволился из университета. Он решил профессионально заняться литературой и попробовать сочинить пьесу. Писатель обратился с письмом к Пушкину: «Сделайте милость, дайте какой-нибудь сюжет, хоть какой-нибудь смешной или несмешной, но русский чисто анекдот. Рука дрожит написать комедию… Духом будет комедия из пяти актов, и клянусь, куда смешнее черта! Ради бога, ум и желудок мой оба голодают». Поэт рассказал Гоголю историю о господине, который выдал себя за высокопоставленного чиновника. Она и легла в основу комедии «Ревизор». По сюжету коллежский регистратор Хлестаков проиграл деньги в карты и случайно оказался в уездном городе. Городничий, смотритель училищ, почтмейстер, судья и многие другие служащие приняли его за ревизора. Они старались скрыть реальное положение дел и давали Хлестакову взятки.
Николай Гоголь. Портрет поэта Александра Пушкина. 1830-е
В «Ревизоре» я решился собрать в одну кучу всё дурное в России, какое я тогда знал, все несправедливости, какие делаются в тех местах и в тех случаях, где больше всего требуется от человека справедливости, и за одним разом посмеяться над всем.
Николай Гоголь, писатель
В 1836 году Гоголь закончил комедию и прочитал ее в гостях у Василия Жуковского. Среди слушателей были Александр Пушкин, Петр Вяземский, Иван Тургенев и другие. Писателю посоветовали обязательно поставить пьесу в театре. Однако добиться разрешения на спектакль удалось только с протекцией Жуковского: комедия не проходила цензуру, и поэту пришлось лично уговаривать императора. Спустя несколько месяцев Гоголь приступил к репетициям в Александринском театре в Петербурге. Он рисовал схемы расположения актеров на сцене, давал рекомендации режиссеру и художникам по костюмам. На премьеру комедии в мае 1836 года пришел император Николай I вместе с наследником Александром. Постановка настолько понравилась государю, что он велел в обязательном порядке посетить ее министрам.
Рисунки Николая Гоголя к комедии «Ревизор». Иллюстрация к книге Иосифа Хмелевского «Гоголь на Родине: Альбом художественных фототипий и гелиогравюр». Киев, 1902
«Ревизор» вызвал неоднозначную реакцию зрителей. Гоголь вспоминал: «Все против меня. Чиновники пожилые и почтенные кричат, что для меня нет ничего святого, когда я дерзнул так говорить о служащих людях; полицейские против меня; купцы против меня; литераторы против меня. Бранят и ходят на пиесу; на четвертое представление нельзя достать билетов. Если бы не высокое заступничество государя, пиеса моя не была бы ни за что на сцене». Через несколько недель комедию сыграли и в Москве. Там ее ставил друг Гоголя — актер Михаил Щепкин.
Петр Каратыгин. Николай Гоголь на репетиции «Ревизора» в Мариинском театре 18 апреля 1836 (фрагмент)
В это же время вышел первый выпуск журнала «Современник», издателем которого стал Пушкин. В номере напечатали повесть Николая Гоголя «Нос» о чиновнике, который в одно утро потерял нос, а с ним и возможность повышения. Здесь же вышло произведение «Коляска». По сюжету вечером помещик Чертокуцкий расхвалил экипаж и пообещал продать его генералу, а утром от стыда спрятался от покупателя: карета оказалась «самой неказистой».
Гоголь за границей: «Мертвые души» и «Шинель»
Вскоре после премьеры «Ревизора» Гоголь срочно уехал в Германию. Свою поездку он объяснял так: «После разных волнений, досад и прочего мысли мои так рассеяны, что я не в силах собрать их в стройность и порядок. <…> Еду за границу, там размыкаю ту тоску, которую наносят мне ежедневно мои соотечественники. <…> Выведи на сцену двух-трех плутов — тысяча честных людей сердится, говорит: «Мы не плуты». Он побывал в Швейцарии, затем переехал в Париж. Там Гоголь продолжил писать роман «Мертвые души», на который у автора не хватало времени в Петербурге. В феврале 1837 года погиб Пушкин. Писатель тяжело переживал смерть поэта. Полковник Андрей Карамзин писал: «Трогательно и жалко смотреть, как на этого человека подействовало известие о смерти Пушкина. Он совсем с тех пор не свой. Бросил то, что писал, и с тоской думает о возвращении в Петербург, который опустел для него». Однако вместо России Гоголь поехал в Италию. Там в 1841 году он закончил первый том романа «Мертвые души» и, чтобы напечатать произведение, через несколько месяцев вернулся в Москву. Писатель поселился в доме у историка Михаила Погодина.
Федор Моллер. Портрет Николая Гоголя (фрагмент). 1840-е
Цензура допустила «Мертвые души» к печати весной 1842 года. Обложку для издания Гоголь оформил сам. История Чичикова, которые ездил по России и скупал у помещиков бумаги на умерших крестьян, вызвала разные отклики читателей. Друг Николая Гоголя Сергей Аксаков вспоминал: «Все слушатели приходили в совершенный восторг, но были люди, которые возненавидели Гоголя… Так, например, я сам слышал, как известный граф Толстой-Американец говорил… что он «враг России и что его следует в кандалах отправить в Сибирь». Всего Гоголь задумывал написать три тома «Мертвых душ». Писатель ориентировался на идею Данте Алигьери: Чичиков, подобно герою «Божественной комедии», во время путешествий должен был измениться и пересмотреть свои понятия о нравственности.
Илья Репин. Николай Гоголь сжигает второй том «Мертвых душ» (фрагмент). 1909
В 1842 году вышло еще одно произведение Гоголя — повесть «Шинель». Действие происходило в Петербурге. Мелкий чиновник Акакий Акакиевич Башмачкин целыми днями переписывал бумаги за маленькое жалованье. Однажды у него порвалась шинель, и служащий стал копить на новую: прекратил пить чай, ходил дома в халате, чтобы не износить другую одежду. Однако, когда он наконец скопил и купил новую шинель, «какие-то люди с усами» отобрали ее на улице.
В июне 1842 года Гоголь снова уехал за границу. Рим, Дюссельдорф, Ницца, Париж — писатель часто переезжал. В это время он работал над вторым томом «Мертвых душ». Гоголь писал: «Критика теперь сама должна отплатить мне за все, что я потерял через нее. А потерял я очень многое; ибо бойкость и оживленный огонь, которые были во мне, прежде нежели мне было известно хоть одно правило искусства, уже несколько лет ко мне более не являлись». В 1845 году у Гоголя случился душевный кризис. В порыве он сжег второй том «Мертвых душ» и все свои рукописи. Практически перестал писать друзьям, а в 1848 году отправился в Иерусалим. Гоголь вспоминал: «Еще никогда не был я так мало доволен состоянием сердца своего, как в Иерусалиме и после Иерусалима. У Гроба Господня я был как будто затем, чтобы там на месте почувствовать, как много во мне холода сердечного, как много себялюбия и самолюбия».
Борис Кустодиев. Иллюстрация к повести Николая Гоголя «Шинель». Акакий Акакиевич в новой шинели идет в департамент (фрагмент). 1909
В 1849 году писатель вернулся в Россию и принялся по памяти восстанавливать утраченный том «Мертвых душ». Однако вскоре он начал жаловаться на припадки тоски. В январе 1852 года умерла давняя знакомая Гоголя, Екатерина Хомякова. Писатель перестал есть, признался духовнику, что его «охватил страх смерти», и прекратил писать. В ночь с 11 на 12 февраля этого же года Николай Гоголь сжег все свои рукописи, включая почти восстановленную версию «Мертвых душ». Последние дни он не выезжал из дома. 21 февраля 1852 года писатель скончался. Его похоронили на Даниловском кладбище в Москве. В 1931 году могилу Гоголя вскрыли и его останки перенесли на Новодевичье кладбище.
Сюжет этой пьесы Николая Гоголя и прост, и замысловат одновременно. Агафье, дочери богатого купца, нужно выбрать жениха из 6 кандидатур. Процесс осуществлялся под чутким руководством свахи. В конечном итоге, Агафья выбирает Подколесина, который давно мечтал о семейной жизни. Предложения остальных претендентов девушка отклоняет. Однако сам Подколесин сомневается в необходимости брака. С одной стороны, время уходит, а с другой – он испытывает страх перед семейной жизнью. Хотя Агафья нравилась ему, Подколесин никак не решается самостоятельно признаться ей в этом, поэтому просит сделать это своего друга Кочкарева. Когда же подготовка к свадьбе уже идет вовсю, Подколесин вдруг осознает, что жениться он не готов категорически!
Узнать, что будет дальше, можно скачав книгу у нас на канале: @classical_lit
«Коляска» входит в цикл петербургских повестей и продолжает тему маленького человека.
Имеет линейную композицию и делится на две части. Первая часть представляет собой описание скучной провинциальной жизни в городе Б. Во второй же части речь пойдёт об основных событиях, произошедших с главным героем — Чертокуцким.
В повести Гоголь создаёт образы персонажей с помощью их индивидуальных черт характера и особенностей поведения. Имена имеют только главный герой и его конь, остальные персонажи обозначаются по их титулам и званиям. Автор не акцентирует внимание на подробных описаниях героев, а раскрывает их образы через повествование.
Тематика произведения включает моральное падение и ложь. Гоголь с иронией относится к стремлению трусливых и лживых персонажей скрыть свои недостатки. При этом автор показывает, что ложь всегда будет раскрыта, а моральное падение неизбежно приведёт к наказанию.
Эту книгу вы можете бесплатно скачать у нас на канале: @classical_lit
Я даже думала, что брошу ее недочитанной. Тяжело читать про настолько несчастных людей...
Повесть навела на много разных мыслей. По ходу чтения я часто отвлекалась, чтобы подумать.
Итак, в одном департаменте служил один чиновник; чиновник нельзя сказать чтобы очень замечательный, низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповат, с небольшой лысиной на лбу, с морщинами по обеим сторонам щек и цветом лица что называется геморроидальным… Что ж делать! виноват петербургский климат. Что касается до чина (ибо у нас прежде всего нужно объявить чин), то он был то, что называют вечный титулярный советник, над которым, как известно, натрунились и наострились вдоволь разные писатели, имеющие похвальное обыкновенье налегать на тех, которые не могут кусаться.
В общем, перед нами типичный несчастненький, созданный для того, чтобы вызывать к своей персоне тотальную жалость либо быть грушей для битья. Человек, которому всегда за что-то прилетает по голове, вне зависимости от того, заслуживает он это или нет.
Что я увидела в этой повести?
1. Для меня эта повесть об ограниченности мышления и умственной близорукости.
В первую очередь мое внимание привлекло то, как главному герою выбирали имя. Я думаю, повесть не зря построена таким образом, чтобы мы могли проследить за историей героя с самого начала.
Родильнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Сессия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. «Нет, – подумала покойница, – имена-то всё такие». Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифилий, Дула и Варахасий. «Вот это наказание, – проговорила старуха, – какие всё имена; я, право, никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифилий и Варахасий». Еще переворотили страницу – вышли: Павсикахий и Вахтисий. «Ну, уж я вижу, – сказала старуха, – что, видно, его такая судьба. Уж если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий». Таким образом и произошел Акакий Акакиевич.
А за пределами этого календаря с сюрреалистичными именами не было выбора? 🤔 Акакий Акакиевич, кажется, с самого начала обречен жить под стеклянным колпаком, в маленьком, кропотливо созданном мирке.
Я думаю, что человек, привыкший за долгое время к ограниченности выбора и отсутствию попыток взглянуть на ситуацию/задачу под другим углом, умственно деформируется и переучить его будет нелегко. На самом деле это действительно страшно. С таким человеком тяжело разговаривать, он иногда ведет себя так, будто ему физически трудно подумать как-то иначе, услышать другую точку зрения и признать собственную неправоту, даже если он очевидно не прав.
Вне этого переписыванья, казалось, для него ничего не существовало.
Акакий Акакиевич слишком близорук, чтобы увидеть что-либо помимо своей понятной, монотонной работы, не требующей создания чего-то абсолютно нового. Он настолько погружен в свою работу, что она всюду ему мерещится.
Акакий Акакиевич если и глядел на что, то видел на всем свои чистые, ровным почерком выписанные строки, и только разве если, неизвестно откуда взявшись, лошадиная морда помещалась ему на плечо и напускала ноздрями целый ветер в щеку, тогда только замечал он, что он не на середине строки, а скорее на середине улицы.
Он даже не принял повышение и новые обязанности:
Один директор, будучи добрый человек и желая вознаградить его за долгую службу, приказал дать ему что-нибудь поважнее, чем обыкновенное переписыванье; именно из готового уже дела велено было ему сделать какое-то отношение в другое присутственное место; дело состояло только в том, чтобы переменить заглавный титул да переменить кое-где глаголы из первого лица в третье. Это задало ему такую работу, что он вспотел совершенно, тер лоб и, наконец, сказал: «Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь».
2. Шинель в повести мне кажется неким спасательным кругом, которым Акакий Акакиевич не смог правильно воспользоваться. Это новая деталь, оказавшаяся в его привычном упорядоченном мирке, в который он не допускал ничего, что могло бы его изменить.
На самом деле, это очень сложная тема для меня. Лично я очень боюсь закостенеть и перестать адекватно ориентироваться в реальном мире, поэтому стараюсь что-то с этим делать. Но есть и другие люди, оказывающие отчаянное сопротивление каждый раз, когда им пытаешься помочь покинуть их маленький мирок с устаревшими представлениями обо всем. Может, им это не нужно... 🤷🏻♀️ Однажды я старалась помочь человеку, заблудившемуся в мире собственных иллюзий. Я, имевшая похожий опыт, прибежала с полной корзиной аргументов, фактов и разоблачений. В итоге "заблудившийся" выстроил сильный невидимый барьер и отказался от моей помощи. То, что было за пределами его сказочного мирка с удобными законами и зыбкими надеждами на утопическое будущее, страшно и непредсказуемо.
3. Эта повесть как таблетка от жалости к себе. Только глядя на таких маленьких жалких персонажей, понимаешь, насколько важно уметь постоять за себя. Мой жизненный опыт показал, что быть слабым и хрупким опасно для жизни.
Я заметила, что это вообще очень большая удача, если в тяжелый момент или период рядом оказывается тот, кто может вступиться или - хотя бы! - не пытается поддеть и не испытывает терпение.
4. Это о привязанности к какой-то конкретной вещи. Новая шинель преобразила Акакия Акакиевича, сказалась на его самовосприятии и самооценке. И потеря шинели воспринималась им как потеря части себя. Но на самом деле он переживал не потерю вещи, а того, что она в его мирок принесла.
О чем эта повесть для вас❓ Перечитывали после школы❓