В черном пальто с бордовой подкладкой, красивой военной походкой служившего только себе человека, ранним утром четырнадцатого числа зимнего месяца, в офис Василия Израилевича вошел заместитель начальника 13-го отдела управления экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД по Москве капитан Авоськин.
- Я решительно все о вас всех знаю, - начал он диалог канцелярским тоном, не терпящим возражений.
- Что знаете?
- Все.
- Что все?
- Вообще все. Про деньги, разрывы НДС, уход от налогов. У Вас в партнерах есть фирмы, которые работали с фирмами, которые разорвали цепочку НДС, а это чистая уголовщина, - после тирады человек в пальто огляделся. Больше всего на свете капитан Авоськин любил запах грязных денег. Все в этом офисе источало его. И фикусы, и кожа упоительных ортопедических кресел, и дорогая кубинская сигара в пепельнице.
- А у Вас наверняка где-нибудь есть троюродный дядя-педофил. Так что ж теперь, Вас сажать за грехи отцов?
- Шуточки? Если бы Вы лично делали разрыв и уходили от НДС, то разговор бы строился по-другому.
- Но не я же его делал. Вот и ищите тех, кто делал.
- И найду. Если, конечно, Вам нечего мне сказать, - Авоськин вопросительно оглядел кабинет и нашел на столе калькулятор. Он быстро набрал на нем цифру 550 000 и протянул Василию Израилевичу.
- Это что?
- Предположительно столько Вы сэкономили. У нас есть показания. Значит, вот это Вам придется отдать.
- У Вас с арифметикой вообще как, товарищ Авоськин? Вы, по-моему, нолик добавили.
Авоськин замялся.
- Я сам-то не считал. Девочки там посчитали в отделе по показаниям одного доброго человека.
- Ну Вы идите тогда к тому доброму человеку, и спросите, с кого он это все записывал. А то бывает, заглянешь в эти показания и отшатнешься в ужасе. Решительно ничего из того, что там написано, человек и не делал, - Василий Израилевич пожал плечами.
- Ну ладно. Я хотел по-хорошему, - Авоськин встал, надел пальто от Бриони за 3000 долларов и величественно вышел.
Василий Израилевич открыл сейф и положил внутрь свой телефон. Затем достал из ящика кнопочную Нокию в оболочке Верту и задумчиво повертел в руках. На экране его компьютера висели последний новости о банке АВБГ.
- Да что ж за жопа такая, - сказал он сам себе и набрал Петю: - Алло, Петя, я поехал в экспедицию. Встретимся в вертолете.
Ресторан «Экспедиция» была пуст. Кризис. Если ранее тут можно было встретить, кого угодно, от депутатов Государственной Думы до Кобзона, то теперь за столиками сидели редкие иностранцы и только. В конце ресторана стоял самый настоящий вертолет МИ-2, в котором было жутко душно. Но почему-то Пете нравилось там сидеть и нажимать кнопочки. Жизнь геолога временами манила его. В кабине уже сидел Василий Израилевич с графином настойки на оленьих рогах.
- Что случилось?
- Случились, Петя, две вещи. Пиздец и провокация. С какой начнем?
- Давайте с пушистого.
- Ты газеты читал утренние?
- Я с утра не читаю российских газет. У меня изжога.
- Даже РБК? А зря. А если бы прочел, то сидел бы уже бухой. АВБГдейку закрыли.
- Гостиницу?
- Банк, Петя. АБВГ. В Латвии.
Тут следует сделать небольшое отступление и пояснить, что после принятия в ряды ЕС всяких прибалтийских стран, те стали Европой, но с небольшими отличиями. Все любят эти маленькие отличия. У банков в Латвии было два пути: закрываться или работать с русскими. Большая их часть занимались стандартными банковскими операциями: ипотекой, кредитами и тому подобными вещами. Но жителей в Латвии больше не становилось, а Россия под боком требовала евробанков свободных взглядов. И прибалты решились. Они диверсифицировали свою деятельность старым добрым способом: 10% сотрудников займутся легальными и нужными стране вещами, а 90% - оффшорами. К сожалению, российские партнеры в лице властей устроили какой-то непонятный перфоманс на отдельном полуострове, и их идеологические противники, с позволения которых делалась вся прибалтийская схема, решили лавочку прикрыть. Представители банка АБВГ были вызваны на ковер и публично выруганы за то, что делают практически все банки, но не с русскими клиентами. Новости об этом распространились со скоростью лесного пожара, люди начали выводить кровно накопленные средства, но вывести успели не все. На войне как на войне. Страдают всегда невинные.
- И что теперь? Сколько Вы потеряли?
- Примерно 90. Но смысл даже не в этом. Мало того, что я потерял часть денег. Мне теперь работать тупо негде. У меня международных контрактов еще миллионов на 7-8 только подписанных. Куда я их переведу? В Россию, что ли? – Василий манул рукой: - Да ты и сам знаешь.
- А что от меня требуется?
- Совет, пожалуй. И помощь. Что можно сделать? Можно ли пользоваться твоей структурой пока? Ты ж на Барыковском сидишь? У Ани?
- Сижу, да. А что еще?
- Надо вернуть мои 90 000. Эти поцы в АБВГ готовы это сделать с дисконтом в 50%. Хотя вклад застрахован. Они не возражают вернуть все 90, заметь. Но они просят открыть счет на ту же фирму, с тем же названием. А мне никто на оффшор больше не открывает. Патовая ситуация. Деньги они выслать готовы, но только мне же, а не кому-то. Так бы я тебе их скинул. А я не могу на себя счет открыть, и они это знают. Скоты, короче.
- И Аня не может?
- И Аня, и Изя, и вся их братия. Совершенно, говорят, невозможно сейчас открыть. Похоже, всем дали отлуп из-за АБВГ. Ждут, чего будет дальше. Но старыми счетами пользоваться можно. Так что сяду тебе на хвост, буду ездить.
Петя знал, что такое хвост. Когда все в Москве орали и вопили, что вывести деньги в оффшор нереально, часть банков выводили совершенно спокойно. По давним существующим контрактам, длящимся по 10 лет. Знакомые Пети Лелик и Болик даже помогали друзьям таким образом. К их обычному контракту сверху привешивали еще денег и отправляли в оффшор, а далее переправляли куда надо.
- Без проблем. Но съезжу-ка я к Анне. На всякий случай. Вряд ли она обрадуется увеличению потока в 10 раз, верно?
- Хорошо. А идеи по поводу возврата и открытия есть?
- Есть. Я позвоню Мистеру Фоксу.
Василий Израилевич широко улыбнулся.
- Ты все еще поддерживаешь связь с этим стариканом?
- Конечно. Он прикольный.
Мистер Фокс был человеком, который умел решать проблемы. Финансового характера. На вид мистеру Фоксу было от 65 до 75, он был типичным англосаксом, похожим чем-то на профессора Толкина в старости. От писателя его отличала неуемная жажда финансовых приключений и страстей. С Петей мистер Фокс познакомился чисто случайно на одной из корпоративных пьянок в Москве.
- Тогда жду звонка. А теперь – выпьем настойки на пантах для потенции. Должна же быть какая-то радость в нашей жизни.
- А что с той украинкой, кстати?
- На Гоа осталась. Просветляется.
- С пиздецом разобрались. А что с провокацией? – спросил Петя, хлопнув стопку под омуля.
Василий Израилевич рассказал про приход Авоськина.
- 550 000 долларов в год?! Он сбрендил? С каких щей такая сумма?
- Ну он вот так посчитал. В милицию, между прочим, не от большого ума идут, - Василий Израилевич жестом подозвал официантку и заказал супа.- У нас как в 90-е говорили? Если человек умный, он идет в коммерцию. Если смелый и сильный – в бандиты. А если ничего не умеет, то в милицию. В общем-то, механизм набора в органы за 20 лет не сильно изменился.
- Мда. И что делать?
- Пока проверим, кто ж это такой добрый, что на меня показания дал. Да еще и преувеличил мою роль и долю в десять раз. А как выясним, начнем работу в заданном направлении. Ну как обычно. Ты там, кстати, тоже будешь светиться. Потому тебе и рассказываю. А пока, чую, буду ходить на допросы каждую неделю и молчать. Попробуй супа. Для закуски настойки – первейшая вещь!
Из ресторана Петя направился прямо в банк к Анне. В целом весь рассказ Василия Израилевича его не радовал и полностью совпадал с его ощущением прихода смутных времен. Ситуация на рынке денег менялась стремительно. Закрывались провинциальные банки, обнальщики стрелялись из двух револьверов в висок, Крым переходил из рук в руки как знамя полка, с полок исчезал сыр, народ волновался. На фоне всего этого Петя как бы немного растерялся, да и органы стали натурально звереть.
Последние месяцы Петя находился на постоянной связи с Анной переводчицей, но связь это была чисто бюрократической и большой радости не доставляла. У банка возникали все новые вопросы, на которые Петя уже почти отчаялся отвечать правдиво. Анна потеряла часть своего очарования ввиду 14-часового рабочего дня, а также постоянных придирок руководства, и душилась исключительно агрессивной Шанелью. Теперь каждая сделка и комиссионные подкреплялись таким ворохом документов, что все это напоминало самую обычную отчетность в российской налоговой, что Петра неимоверно бесило. Он был натурой творческой и бумажек не любил. Вокруг Пети закрывались компании, люди сидели на натуральных чемоданах денег и не могли ими никуда заплатить. Сам Петя потихоньку баловался редким выводом денег, но без особого энтузиазма, памятуя о заветах своего старшего друга.
Анна была бледна и собрана. Она выслушала рассказ Пети, решительно отвергла любую возможность открыть оффшор для Василия и очень огорчилась увеличению потока средств через Петю.
- Петр, я Вам настоятельно рекомендую не повышать обороты. Мы уже сидим в бумагах по самые уши. Тут как бы нужно либо по маленькому и незаметно, либо по большому, чтобы за нас вписался директор банка. А у Вас сейчас выйдет по среднему. Что чревато дополнительными расходами.
- Ну не могу же я друга бросить в беде, верно? Что-нибудь да придумаю. А пока давайте решим вопросы насущные. Это ненадолго в любом случае. Скоро все решится.
После Анны Петя набрал телефон мистера Фокса. Тот сидел в офисе и терпеливо выводил в блокноте слова: Петр, Василий, оффшор, 90000, АБВГ.
- Мне все ясно. Лететь мне к Вам примерно 6 часов. Буду через 4.
Через 3 часа 57 минут у порога офиса Василия Израилевича остановилась черная Хонда Акура. Из нее вышел мистер Фокс и сопровождаемый Петей поднялся в офис.
- Итак, джентльмены, у нас есть проблема. 90000 евро в АБВГ, которые никак нельзя вывести, потому как они висят на счету в оффшоре, все верно? И с Вас просят 45 000, чтобы вернуть 90000?
- Да.
- Помимо этого Вам нужно как-то разместить еще 7-8 млн евро оборотных средств и получить там прибыль?
- Да.
_ С оффшором есть какие-то проблемы? Незакрытые суды, патентные нарушения, идущие уголовные дела по обналу? Я не хочу привести своим друзьям клиента с кокаиновым следом из Колумбии или идущими разбирательствами.
- Кроме долга с оффшором абсолютно все в порядке. Это легальный бизнес, - Василий Израилевич достал три стакана и привычно сдул несуществующую пыль.
- Отлично. Моя комиссия составит 5000 евро. Если Вы согласны, я начну.
Согласие было найдено и закреплено бутылкой виски за 500 евро. После чего мистер Фокс сделал несколько звонков.
- Итак, - продолжил он: - У меня есть подруга, ее зовут Мария Лопес Эсмеральда Хесус Виллалобос. И она работает клерком в банке Дарклис в Лондоне. Сейчас она самый важный для нас человек. За какую-то тысячу евро она совершит неаккуратные действия по открытию счета на оффшор. Затем мы должны быстро перевести эти деньги из английского Дарклис куда-нибудь в хорошую Европу. Например, в Лихтенштейн. Вы любите Лихтенштейн?
- Обожаем, - в один голос заверили его друзья.
- Ну а далее вопрос техники. Оттуда я бы рекомендовал уйти в Англию как в респектабельную юрисдикцию. Лихтенштейн профинансирует английскую контору и у нас будет чистая фирма с неким капиталом. От Вас нужно название и описание деятельности. Сайт, телефонию, секретариат и прочее я организую сам. Оптимизацию налогов в Англии можно делать точно так же, как и в любой другой стране. Все, что ниже 10 млн фунтов в год особо никого не интересует. Концепция мелкой рыбы и все такое. Итак, Вы согласны?
Стороны пожали друг другу руки и разошлись. Через трое суток счет на оффшор в респектабельном английском банке Дарклис был открыт. Василий Израилевич и Петя отправились в офис АБВГ. Василий – финализировать перевод, Петя – ради интереса.
Друзья несколько минут наблюдали вытянутые прибалтийские лица банковских клерков, которые осознали, что 45 000 евро в качестве бонуса им не светят.
- А как у Вас так вышло? Еще и за три дня? Вы что, финансисты? – спросил по-английски клерк
- Мы русские. Ну то есть евреи. Из землячества. Клуб инвесторов «Бегония», – Петя откровенно издевался.
- Скажи этому придурку, что мои деньги должны быть в Дарклис завтра. Иначе сюда приедут два здоровенных бакинца с паяльными лампами и устроят его жопе инквизицию, - Василий Израилевич был очень мрачен, т.к. вчера его долго имели на допросе в 13 отделе, а ему совсем не нравилось, что его имеет кто-то, кроме отдельных гражданок Украины.
- Между прочим, я понимаю по-русски, - обиделся клерк. Его акцент был практически незаметен.
- Я очень рассчитываю, что ты понимаешь и осознаешь всю глубину возможных последствий, - Василий Израилевич достал сигарету и закурил.
- Здесь нельзя курить!
- Обманывать и вымогать в банках вроде тоже нельзя, верно? Жду свои деньги.
Обратно в Москву друзья летели молча. Через день средства упали в Дарклис, а уже через неделю новая компания, зарегистрированная в Англии, вовсю оперировала миллионами Василия Израилевича. Петя сообщил Анне, что поток скоро сократится, затем взял портфель и направился к Ибрагиму. В руках его было подписанное директором фирмы письмо о переводе Петра Поросенка в швейцарский офис.
- Последнее дело, Ибрагим. Он написал на бумажке цифру. Готов вывести вот это все. Ты мне кэш, я тебе через день средства.
- Да ты горец, Петя! – Ибрагим повеселел: – Сейчас сообщу нашим, мы тут втроем влезем, и еще останется. Вдруг он стал серьезным. Что случилось, Петр? Насколько все плохо? Петя посмотрел в глаза Ибрагиму и сказал: - Плохо. Ухожу в горы. Пожалуй, навсегда.
- Кавказ?
- Почти. Альпы.
- Иншаллах, Петр, - он забил портфель пятисотевровыми купюрами: - Погоди, еще подарок! – он принес пакет с помидорами. Лучшие в Москве. Таких сегодня и президент не поест. Это для Аллы Борисовны Агилеры было. Она в помидорах рубит, вах.
- Спасибо, Ибрагим! – партнеры пожали руки и разошлись.
Анна была не особо удивлена приходу Петра.
- Я вижу, что счет пуст?
- Да, - Петр пожал плечами. После АБВГ – Вы следующие.
Анна улыбнулась.
- А Вы поумнели, Петр. Я тоже ухожу. В приватный сектор. Надоело все. Буду инвестировать для богатых людей в ЕС. Но не в этой помойке.
- Ну тогда до встречи в Цюрихе, - Петя подал визитку с новым адресом: - Так что насчет обеда?
Эпилог.
Василий Израилевич ходил на допросы каждые две недели. Как оказалось, никаких показаний не было, а Авоськин просто собирал дань со всех бизнесменов с обороткой выше 500 млн рублей в год под предлогом несуществующих дел. Через полгода капитана и весь отдел взяли в результате спец операции ФСБ при передаче 15 млн рублей от одного московского бизнесмена сотруднику 13 отдела в руки. По слухам, в квартире Авоськина была кладовая, туго набитая ящиками с валютой. Судьба этих денег пока неизвестна. Еще до ареста Авоськина Василий Израилевич закрыл свой бизнес и уволил 42 человека. «В Англии то на то по деньгам, но как-то спокойнее», - пояснил он Петру. С тех пор Василий загорает на Гоа и ведет исключительно международные контракты.
Анна ушла в большой европейский частный банк и занимается размещением средств. По слухам она все так же прекрасна. Последний раз ее видели в Куршевеле, где она упала на лыжах и сломала лодыжку.
Ибрагим по-прежнему торгует помидорами.
Изя ушел из бизнеса оффшоров и стал заниматься исламскими кредитами. Иншаллах.
Ахмет выиграл соревнования по вольной борьбе.
Мистер Фокс все еще помогает Василию Израилевичу и другим русским людям начать жизнь с чистого листа.
Ну а Петя? Петя переправил сумку денег в Швейцарию и внес 65% платежа за прекрасную квартиру в Цюрихе. Его оклада хватает на вольную спокойную жизнь. Шить он перестал. Нервы дороже. Но ему иногда снится вертолет МИ-2, окутанный бриллиантовым дымом…