Записи из дневника evarrcork / цифровое бессмертие #2
//крутая картинка в стиле научной фантастики на фоне галактик которые на фоне нейроных связей в нашей голове//
Являюсь адептом крионики, также киберионики(не уверен, что есть такое слово, цифровое бессмертие в общем), не суть, и промелькнула идея(идеи более шести лет, еще с 2015 года примерно) сохранения человека не физически, а его воспоминаний, ведь когда создадут добротный нейроинтерфейс (привет нейролинку?), то можно будет сделать некую выгрузку мыслей, и созданию так называемого цифрового клона..сноска1//.. Но что делать людям, которые живут в наше время? Есть выход, можете начинать стряпать цифрового клона, как? Записывайте все, обо всем, особенно пишите ваши эмоции на какое-либо событие, таким образом ваши мысли не умрут в случае вашей гибели, а останутся в сети, передайте ..сноска2//.. ключи от ваших мыслей тому, кому действительно доверяете, объясните зачем это, и тогда у вас будет чуть больше шансов на бессмертие.
//крутая картинка, на которой изоброжен город будущего, и нечто, стоящее к вам спиной поражается тому, где находится сейчас//
//1//
При переносе сознания мы сделаем лишь клон, мысли которого будут просто схожими, но вся дальнейшая судьба и его действия будут формировать отдельную от оригинала личность. Но возможно есть шанс решить эту проблему путем постепенного переноса, то есть полное погружение в неосеть(не уверен почему так, но это что-то вроде выхода из матрицы, пусть будет нео, люблю идею матрицы, следующий пост посвящу двум вырезкам из дневников про свое видение матрицы), переходящий в неосеть должен начать чувствовать не только свое сознание в сети, но и каждый орган, каждое из семи (?не знаю сколько их) чувств, таких как осязание, обоняние, зрение, тактил. И только после этого можно начать процесс угасания тела (привет сюжету престижа). Таким образом будет синхронизация мышления, и выйдет не цифровой клон, а перенос самой личности.
//2//
В рф есть криорус, но услуги стоят не так дешево, и шансов не так много, что все пойдет по плану, поэтому патентую!заявляю права на авторство! , считаю правильным сделать сайт блокнот/дневник, где можно будет хранить все эти данные в зашифрованном виде, возможно их туда можно будет только записывать, без возможности чтение(для увеличения безопасности), то есть сделал загрузку очередной записи о том как прошел день, она ушла в базу и будет доступна только при условии ее выгрузки в цифровое сознание, никаких других шансов ее открыть не должно быть. Но опять же для этого дела нужны спонсоры, а их нынче нигде не найти.
Думаю что при использовании метода сохранения воспоминаний вкупе с тем же криорусом, шансов обрести бессмертие будет больше.
//крутая картинка, отображающая погружение человека в криокапсулу с научным антуражным декором на заднем плане//
//вырезка из дневника к этому посту, вся орфография и непонятные мысли будут сохранены.
Вновь личность, кажется я откапал одну из крупиц того, что входит в личность, но от этого мне нет радости, ведь как таковой, личности, нет, есть лишь порядковый набор воспоминаний, и мы, в это самое мгновение, являемся жёстким диском воспоминаний, а те мы, кто жил ровно секунду, или минуту, или любой другой отрезок времени мертвы, мы умираем каждую секунду, попробуй и ты, человек читающий это, вспомнить себя, начавшего читать это, что ты можешь сделать с этим человеком из прошлого? Верно, ничего, его уже нет, и ничто не изменит ни его мышление, ни его бытие, ничего вообще, значит ли это, что личности нет? Ведь даже все те действия, что мы совершаем, лишь следствие накопленных воспоминаний, пусть то будут обычный реакции от прикосновения к горячему, или же сложный диалог между двух людей, все это лишь следствие накопленных воспоминаний, и самое приятное в этой теории, что мы сами решаем, как реагировать на то или иное взаимодействие окружения на нас, формируя в памяти только положительные воспоминания, а с этими воспоминаниями мы будем чуть счастливее.
///что за дневник?
очень давненько начал просто записывать мысли, были и потерянные дневники, и закрытые онлайн дневники, и рукописные, что-то повторно восстановлено в различных вариациях, считаю это важным делом и советую заняться каждому тем же самым
/
я обожаю ставить слеш, я слешфетишист//
//
Как обозвать цифровое бессмертие? Цибесметие, бессмевое, цибесы возможно уже среди нас..
Я все еще строитель подсобник на стройке, сегодня вот отлива крутили, в пиканистке топливо кончилось, зависли на высоте третьего этажа под холодный ветерок. Зарлпту опять перенесли, в этом году еще ниразу не получал зарплаты. Эх, вот она жизнь вахтовика бессрочного..
В дорогу!
Читать без картинок: https://dzen.ru/suite/1e4f002e-312d-4865-be0c-ac8cf6a1aeaf
Страница в ВК : https://vk.com/public189072634
Телеграм: https://t.me/maximillianman
.
Серия "Бессмертные"
.
Предыдущие эпизоды:
3. Тессеракт
4. Кеша и Хтонь
5. Пионеры
6. Бот
7. Молчун
9. Прыжок
10. Приземление
12. Той ночью
13. Луна
15. Сопротивление
17. Тень
18. Жизнь и смерть
19. Побег
20. Тюрьма
21. Пустыня
22. Голос в пустоте
23. Великий червь
24. Казнь
25. Откровения
.
В предыдущих сериях: Управляющий пусковой установкой в черной дыре "Малыш", куда приходят умирать бессмертные, живет уже более пяти тысяч лет. Он скучает по своей возлюбленной, которая прыгнула в эту самую черную дыру. И прыгает за ней, открывая для себя новый мир.
После многих злоключений и потери способности помнить свою предыдущую жизнь он растет мальчиком в детдоме, в мире лун. В попытке разгадать тайну своего происхождения, он попадает в ловушку Май-е-ёки, девушки охотящейся на Огунтер Лага, великого червя, который даёт своему носителю сверхспособности.
Хитростью она приводит нашего героя к его биологической матери, которая хочет вернуть себе сына, вытащив из его тела застрявшего там человека с пусковой. И ей, похоже, это удаётся, призвав память о необычном существе, инженере, из мира, откуда пришёл человек с пусковой.
.
Эпизод 26 "В дорогу!"
.
Армия Торговой Федерации закреплялась на минейском хребте на тех же вершинах, что когда-то служили последним рубежом обороны для Ханста Циферблата. Рядовые судачили об этом в палатках и были недовольны тем, что мы идём по стопам проигравших. Все-таки идея Мастера Элеанора объяснить необходимость моего давнего побега из лагеря страхом суеверий, имела под собой твёрдую почву.
За мной никто не следил, и я мог передвигаться от лагеря к лагерю беспрепятственно. Лишь иногда, встретив Ша Зумма на одном из постов, я замечал его пронизывающий взгляд, как бы говорящий мне: “Я не спускаю с тебя глаз, мастер Байк”.
Смерть в армии даже когда нет боестолкновения обычное дело. Только теперь я это знал во всех деталях, ведь я присутствовал при каждой. Одни отравился рыбой, другой упал с обрыва, засмотревшись на бабокрыла, третий пытался бежать и попал в лапы конеутов, водившихся здесь в обилии.
Еще я обнаружил ограничение, связанное с моим поглощением погибших. В среднем, чтобы напитаться смертью, мне нужно было находиться метрах в четырёхстах от события. Но иногда я мог поглотить кого-то и за километр или даже два. Но это случалось редко.
Остатки лаборатории Аутов, где была штаб-квартира рогачей, как называли их простые солдаты, были объявленными безопасными где-то через два дня, и я смог снова спуститься в зал, где проходила церемония моего очищения.
Я стоял на месте, где упала мать, и пытался вспомнить, видел ли я ее, пожирая энергию погибших. Но память ничего такого не рисовала, и я питал надежду на то, что она спаслась. Конечно, во мне жило и негодование. Я очень злился на неё за то, что со мной так поступили. Но тот, кого вытащил из меня инженер реально существовал. Причем, если червь был продолжением меня, то этот подселенец находился где-то между граней. Может быть, я излечился, хотя бы частично?
— Нет, мой друг, в тебе нечего лечить, — раздался в моей голове знакомы голос.
— Роб! — почти закричал я от неожиданности. И двое солдат оглянулись на меня с другой стороны зала.
— Потише. Не сдавай нас прям вот так, сразу, — рассмеялся мой незримый собеседник, — тем более тебе совершенно не обязательно говорить вслух, чтобы я слышал тебя.
— Мы можем связываться, когда…у меня…есть мертвые в запасе?
— Снова нет. Мы связываемся, потому что я того пожелал.
Я помолчал.
— Они хорошо подготовились. Заняли все слабые точки на побережье. Но оно слишком длинное для того, чтобы оборонять целиком. Я кое-чему научился за эти годы. Хотя, уверен, ты до сих пор более умелый полководец чем я.
— Я – Байк, — почти прорычал я.
— Мне уже надоело говорить тебе нет. Но ты сам это поймёшь со временем.
— Инженер вытащил из меня этого “человека с пусковой”.
— Что может воспоминание?
— Что?
— Воспоминание может только вспоминать.
— Что это значит?
Но больше Роб не отвечал. И как я не желал вновь связаться с ним, ответа не было.
Оглянувшись на углубление с черной жидкостью, я достал из внутреннего кармана кристалл и осмотрел его. Матовый с пульсирующим светом, он никак не намекал на то, что внутри. Но я решил рискнуть.
— Воспоминание может только вспоминать, — произнёс я и бросил кристалл в жижу.
Долго ничего не происходило. Но затем несколько черных нитей поднялись над поверхность и стали вить в воздухе образ. Вот только… Через несколько мгновений передо мной стоял инженер.
— А где Май-е-ёка? — спросил я ошарашенно.
— Кто? — удивился мужчина, поправив очки, — Так, постой, сейчас будет очень глупый… — он оглядел пространство вокруг и удивился еще больше, — тут нигде не пробегала женщина по имени Кюфь?
— Постойте. Нет. Никакой Кюфь тут нет. Мне нужно, чтобы вы кое-что нашли.
— Что? — растерянно спросил инженер.
Дверь в банк данных охранялась, но по моему желанию солдаты с поклоном открыли нам проход.
— Вот здесь находятся данные о воспоминании, которое я хочу…восстановить, — произнёс я, введя имя Май-е-ёки.
— Воспоминания, воспоминания. Древняя техология. Ксеноботы. Интересно. Данные в банке, — бормотал мужчина, капаясь в меню консоли, — а ты знаешь, молодой человек, как работают ксеноботы?
— Нет, — с раздражением покачал я головой.
— Удивительно простая и одновременно сложная в исполнении идея. В своё время, редактирование яйцеклетки Rana temporariа позволило создать инструмент для первого эволюционного скачка в сфере биороботов. Фактически, человек научился создавать саморазвивающиеся биомашины с программным кодом. Сначала все было на уровне клетки, а затем и редактирование днк сделало их живучее. И вот мы имеем материал, способный самореплицироваться и сохранять устойчивость даже при давлении и нагрузках нехарактерных для изначального носителя. Но все равно, где-то глубоко под капотом, это просто обыкновенные травяные лягушки. Забавно. Во всем млечном пути эти ксеноботы давно запрещены из-за неконтролируемых вспышек размножения. А эти Аутовички… Эх. Всё бы им поперек горла поставить. Трудишься, трудишься…
— Вы девушку сможете вернуть? — напомнил я.
— Эм, сейчас, сейчас, — хмыкнул инженер и двинулся в коридор с данными.
Там он нашел два пустых немерцающих кристалла и вставил в консоль. По консоли пробежала звуковая волна и кристаллы засветились.
— Вот держи. Две копии. Одну же точно потеряешь, — усмехнулся инженер и достал ключ.
Я застыл, приготовившись снова быть многомерно вскрытым. Но мужчина махнул рукой, повернул ключ и исчез сам.
— Красная луна, — выдохнул я.
Выдернув кристаллы из слотов, я по привычке принялся удалял данные. Этому меня научил преподаватель по Аутокультуре еще в школе. Если оставить данные без присмотра, интеллект прибора от безделья начинал играться с ними: мог создать симуляцию на их основе, парочку виртуальных миров, населить их персонажами, забить этим шлаком всю свободную память. В общем, приходилось потом заходить в режим отладки, напоминать ему, что он чайник, а не демиург. И так со всеми приборами Аутов. Наши праотцы были никудышные инженеры, неудивительно, что этот так нелестно о них отзывался.
Но, прежде чем стереть всё с панели, мой взгляд упал на историю создания слепка памяти. И рука сама потянулась и нажала на демонстрацию. Интеллект машины недолго подумал, а затем открыл для меня жизнь Май-е-ёки.
Кремниевые рабочие и ии аватары занимающиеся тяжелым трудом, сияющие врата, с другой стороны которых виднелась иная реальность. И корабли…Корабли, бороздившие небо. Иглы, тарелки, огромные станции, поднимающиеся к небесам и исчезающие во тьме ведущей к звёздам. Я читал об этом в библиотеке, но ни разу не видел вот так, глазами другого человека. У меня закружилась голова. И я вынужден был сделать перерыв, переваривая увиденное.
В помещение вошел мастер Элеанор Грюммейс.
— Ах вот ты где, — улыбнулся он и посмотрел на панель с данными, — преинтереснейшая технология, не правда ли? Эта ячейка анархистов нашла хорошее применение для неё. Если бы только мы могли найти еще этой ксеножидкости…
— Судя по тому, что я вижу, мастер, вся мощь федерации собирается на южном…
— Нет, — перебил меня мужчина, поморщившись, — мы способны заткнуть лишь несколько ключевых позиций, чтобы совершать набеги в тылы противника и подрывать его логистику. Но оказать серьезное сопротивление возможно лишь на северном побережье; там у нас достаточно орудий, которые можно переделать в зенитные, чтобы не позволить им приземлиться близко к городам.
— Вы будете устраивать оборону всех свободных земель?
— Нет, — опят раздраженно ответил Грюммейс, — в обоих случаях основные силы мы перенесём в горные районы, где уже ведется подготовка. Всех спасти мы не сможем.
— А Плотанию? — спросил я с дрожью вспоминая свой дом.
— Нет, — совсем потемнев ответил мастер Элеанор, — мы вынуждены оставить Плотанию.
— Но форт.
— Для того оружия, что несут на себе летающие крепости с красной луны, он бесполезен.
— Как… как ему удалось построить летающий корабль?
— Вот это нам и предстоит выяснить.
— Но вы же откуда-то знали о том, что он готовится напасть.
— Мы наблюдали за ним с седьмой луны. Во время её образования Ирийцы умудрились взгромоздить на неё не только пушки, но и одну из своих башен. Там до сих пор работает система записи и наблюдения. И два раза в сутки мы получаем ясную картину того, что творится на обратной поверхности пятой. Спасибо лунам, что мы захватили достаточно ирийских техников, а не казнили их как было с… впрочем, не важно.
Он обошел консоль по кругу, ворча что-то себе под нос, и вернулся ко мне.
— А важно то, мой друг, что ты должен отправиться на пятую луну.
— Вы думаете, что я способен сразиться с ним?
— Не-ет, — снова поморщился Грюммейс, — я вижу, насколько ещё неумело ты пользуешься своими способностями. Я не какой-нибудь болван из верховного совета, я понимаю, что ресурсы надо…впрочем…К чертям. Я хочу, чтобы ты научился делать летающие корабли. Нашел чертежи двигателей и пожелал создать такой же. Судя по записям из тайной библиотеки Салат Сарая, так Роб и научился создавать свои механизмы. Он очень много времени провёл в архивах Аутов, о которых нам известно. И похоже отыскал еще несколько, о которых мы…Да, черт возьми, о которых мы ничего не знали. Его методика была простой, когда он досконально понимал устройство механизма, он просто желал его. И тот появлялся перед ним и работал ровно так как было описано в технической документации. Но для этого ему требовалось по-настоящему понимать устройство прибора. Внятно объясняю?
Я кивнул и вспомнил черную жижу с головой Май-е-ёки.
— Желания очень сильно зависят от того, что ты понимаешь о том, что желаешь. И если понимаешь мало, или вообще ничего, то вряд ли твоё желание будет внятно воплощено. Поэтому…Хотя…Нет, поэтому мне…Нет, нам нужно, чтобы ты отправился на Опские острова, за Дальний горизонт.
Я удивлённо смотрел прямо в глаза мастеру Элеанору, ожидая продолжения.
— Там есть островные государства, созданные из остатков падения корабля праотцов. Такие долго дрейфовали в океане, и многие в конце концов оказались здесь на берегу Моря китов. Но не все. Не все. Да…Ты должен отыскать те из них, что до сих пор избегали контакта с материком. Там наверняка много информации, что позволит понять науку предков лучше. С той информацией что у нас есть, нам не построить флот, который нанесёт поражение лунной интервенции.
— Я всегда думал, что вы мне как отец, мастер Грюммейс. Я думал, я просто…нравлюсь вам, и вы…поддерживаете меня по…
— Только не надо, — поморщился мужчина, — я действительно твой отец. Пусть и формальный. И причины тому не так уж важны. Сейчас судьба мира зависит от того, сможем ли мы отстоять его или станем рабами обиженного бога. Не становись обиженным сам. Ты еще не бог. Обида поглотит тебя целиком, гирями осядет на ногах. Вряд ли оправишься. Лучше пойми, что ты можешь помочь. Спасти людей. Вот это цель достойная бога. Поверь.
— Спасибо за совет, — поклонился я.
— Вот и хорошо. В гавани Илари тебя ждёт корабль. Он способен погружаться на небольшую глубину. Надеюсь, это спасёт от разведки вторжения. И от лишних глаз в федерации. Да, мой друг, да, — ответил мастер Элеанор на мой вопросительный взгляд, — не все в верховном совете поддерживают мою инициативу использовать тебя.
Грюммейс провёл рукой по лицу, и оно сразу оказалось каким-то уставшим и постаревшим.
— С тобой отправится Ша Зумм и этот…как его…Бараман.
— Прошу вас не надо, — начал было я.
— Нет. Не спорь. Безумец хоть и надоедлив, но предан тебе как собака. Ты еще поблагодаришь луны за то, что он будет рядом с тобой.
— Я…
— Ты должен понимать, что никого больше я не могу тебе откомандировать. Все остальные решать убить тебя во сне, как только поймут кто ты. Матросы на побережье хотели твоей смерти по-настоящему. Их бы вздернули за это. Но ты сам знаешь как тут с суевериями, особенно теми, что касаются червей.
— Я не хочу, чтобы за мной присматривали, — грустно констатировал я, вспоминая взгляд Киборга.
— Если бы не Ша Зумм, то мы бы не разговаривали с тобой сейчас, так что лучше поблагодари его за профессионализм, — хмыкнул мастер Элеанор, и посмотрел на кристаллы в моей руке, — Кстати, я совершенно не против, если ты заделаешь себе эту Йоку, девчонку из ксеножижи. Резона тебя убивать у неё не должно быть. Не знаю, насколько тебе удастся убедить это бездушное создание помочь тебе, но лучше больше, чем меньше. В смысле…Ну ты понял. Людей. Больше людей. Лучше. Черт. Кхм.
Грюммейс закашлялся, хлопнул меня по плечу и направился к выходу из помещения. Я постоял немного, разглядывая облако изображений из жизни Май-е-ёки. Особенно запомнилось мне изображение огромной пусковой установки перед необъятным объектом, изгибающим вокруг себя свет. Но я помотал головой, стёр данные и направился в зал с колоннами, сжимая в руке кристалл.
Бросив его в воду, я завороженно наблюдал как из черных нитей соткалось передо мной тело девушки. Она была в том же одеянии, что и во время церемонии, вся в черном.
— Господи, за что… — простонала она и открыла глаза.
— Расскажи мне про полёты между звёзд, — произнёс я тихо.
— Тошнит.
— Тебе плохо?
— Нет, — устало ответила Май-е-ёка, — меня при перелётах все время тошнит. Вот и всё, что я знаю о них. Мне дурно от искусственной гравитации, разновидность кинетоза.
— Ясно. А ты. Как ты вообще тут оказалась?
— Ты же, похоже, смотрел мои воспоминания. Зачем спрашиваешь?
— Я посмотрел только часть.
— Я устала жить. Мне хотелось умереть и больше никогда не возвращаться. Исчезнуть.
Я почувствовал себя ужасно глупо. Ведь она все время хотела лишь покоя, а я вновь возвращал её к жизни.
— Сколько тебе лет?
Девушка повернула ко мне голову.
— На момент копирования в банк памяти было около пяти с половиной тысяч земных лет. А что?
Я молча смотрел на неё с выпученными глазами.
— Не ожидал, да, что воскресишь древнюю старуху? — горько усмехнулась Май-е-ёка, — Ладно, проехали. Настоящая хозяйка этой памяти, надеюсь, давно мертва, как она того и хотела. А я, я лишь её фантомная боль, воссозданная в этом черном дерьме, — она фыркнула и встал из углубления, в котором теперь оставалось заметно меньше ксеножидкости.
— С чем тебе надо помочь, — спросила девушка, потирая рога. А выглядела она совсем как девушка, а не старуха.
— Мне, то есть мастеру Элеанору, то есть нам, федерации, нам всем надо…кхм, — я замялся, но затем нашел в себе силы и продолжил, — победить второго червя, Роба. Он собрался вы…
Но я не успел договорить, потому что раздался гулкий удар, и гора сотряслась. С потолка на нас посыпались камни и пыль. Май-е-ёка схватила меня за руку и дернула вбок. В то место, где я стоял воткнулся обломок скалы.
— Спа-си… — начал было я, но вновь не успел договорить, потому что свод над нами треснул и покраснел.
Мы бросились в коридор и оттуда в другой, но оба прохода оказались засыпаны камнями.
— Стой, — крикнул я, — я же могу нас вытащить отсюда.
— Куда? — крикнула девушка, пытаясь перекричать нарастающий грохот.
— Что?
Сосредоточиться было невозможно, потому что вокруг меня творилась смерть. Люди умирали так быстро, что моё сознание, разорванное на десятки многомерных червей, не успевало их всех ухватить.
— Куда ты нас перекинешь? — долетел до меня наконец крик Май-е-ёки.
Через неимоверное усилие я смог сосредоточиться на самом себе и сразу понял, что смотровой площадки над нами скорее всего уже нет. Значит…
И мы оказались в предгорье, в нижнем лагере снабжения, откуда доставляли провизию и припасы в горные укрепления. Вокруг царила паника. На вершины над нами обрушился небесный огонь, и в ярком зареве они светились как днём.
Я больше не чувствовал так много смертей, но периодически меня кидало то на одну, то на другую вершину, и я видел, как погибают под завалами солдаты.
— Эй, что с тобой? — кричала на меня девушка, хлестая меня по щекам, — нам надо уходить отсюда.
С трудом я понял, что она права. Но так же понял, что нельзя уходить, не спася остальных. Закрыв глаза, я пожелал, чтобы все, нет, всех не смогу, тогда…
— Спаситель! — закричал Бараман и обхватил мои ноги.
Я открыл глаза. Передо мной стоял мастер Элеанор и Ша Зумм.
— Молодец…сынок, — с трудом выдавил из себя Грюммейс, — так держать… Этот сукин сын умнее чем мы думали, и оружие у него страшнее, чем я предполагал. Если бы не ты…Черти. Теперь вся надежда только на тебя. Скорее! В Илари!
.
.
p.s. Если вдруг вам нравится то, что я пишу и вы читаете это. Не забывайте ставить стрелочки вверх и шерить рассказы. Это очень помогает проекту развиваться.
Казнь
Читать без картинок: https://dzen.ru/suite/1e4f002e-312d-4865-be0c-ac8cf6a1aeaf
Страница в ВК : https://vk.com/public189072634
Телеграм: https://t.me/maximillianman
.
Серия "Бессмертные"
.
Предыдущие эпизоды:
3. Тессеракт
4. Кеша и Хтонь
5. Пионеры
6. Бот
7. Молчун
9. Прыжок
10. Приземление
12. Той ночью
13. Луна
15. Сопротивление
17. Тень
18. Жизнь и смерть
19. Побег
20. Тюрьма
21. Пустыня
22. Голос в пустоте
23. Великий червь
.
В предыдущих сериях: Управляющий пусковой установкой в черной дыре "Малыш", куда приходят умирать бессмертные, живет уже более пяти тысяч лет. Он скучает по своей возлюбленной, которая прыгнула в эту самую черную дыру. И прыгает за ней, открывая для себя новый мир.
После многих злоключений и потери способности помнить свою предыдущую жизнь он растет мальчиком, не зная, кто он такой, но его тянет обратно к месту его происхождения в мире лун.
Там он попадает в засаду, устроенную молодой девушкой-убийцей Май-е-ёкой, которой удается обмануть его охрану и увести Огунтер Лага, как она его называет, в пустыню, где они попадают в караван рабов. Там их обоих порабощают и готовят к сожжению в реакторе.
Но напитавшись смертью других, герой пользуется своей силой желаний переносит их далеко в Минею, избегая смерти, однако вновь попадая в ловушку расставленную Май-е-ёкой.
.
Эпизод 24 "Казнь"
.
Я вновь сидел за решеткой. Прутья крепко торчали в скальной породе и не думали шататься. За эти дни я как-то даже привык к заключению. Грустно было лишь оттого, что вновь вернувшееся зрение стало ненужным, потому что света в моей тюрьме почти не было. Навыки же, приобретённые во время слепоты, очень помогали не расшибать голову в кровь при попытке пройти к нужнику, которым служила выдолбленная в скале дыра. Куда она вела было не ясно. Но оттуда периодически дул ветер принося с собой обратно запах нечистот.
Да, я пробовал просовывать туда руку. Что мне было терять? Если бы у меня был шанс пролезть через эту дыру в скале, то я бы непременно им воспользовался. Но сделать это было невозможно.
Я пробовал звать Роба. Но тот не отвечал. Видимо, сеансы связи тоже требовали желаний.
Больше, чем об обмане Май-е-ёки, я думал о том, кто такая эта Великая Мать. И как это связано с моим рождением на пике, под громадой которого я сидел. Но дни тянулись и любопытство моё оставалось без ответа.
А что обман? Конечно было обидно, но что-то внутри меня чувствовало, что несмотря ни на что, с Май-е-ёкой меня связывает нечто большее чем вся эта история с Огунтер Лагом.
Моими единственными посетителями были миска с едой и бутылка воды. Они стояла перед прутьями каждый раз, когда я просыпался. Кто приносил их я ни разу не видел, как бы ни притворялся. Лишь заснув по-настоящему я получал новую порцию. Те, кто кормил меня явно не желали моей скорой смерти.
Трудно сказать сколько точно прошло времени, но однажды в глубине пещеры забрезжил мерцающий свет. По телу моему как электрический ток прошел. Я присел на лежанке и вцепился взглядом в желтую точку, боясь отпустить.
Вскоре стало видно, что это фигура женщины с короной на голове. Подойдя ближе, она подозвала из темноты кресло, словно слизняк подползшее к моей необычной гостье, усевшейся в него. Лампы, а их было несколько, казавшаяся мне издалека масляными, были крайне необычными, святящиеся полоски света на слоёных подставках парили в воздухе сами по себе. Женщина отогнала их вбок, осветив косыми лучами своё каменное лицо. Казалось, сама скала пришла поговорить со мной.
— Здравствуй, прячущийся под личиной.
— Здравствуйте, Великая Мать, — кивнул я в ответ, — я бы хотел сказать, что никакого отно…
— Молчать, — прервала меня женщина.
Я замолчал, уставившись в пол. Последовали недолгая тишина и гул ламп.
— Но я не могу молчать, — покачал я головой, поддавшись поднявшемуся от сердца негодованию, — я ничего не знаю о том, что у вас тут…
— Молчать! — вскрикнула женщина и закашлялась.
На этот раз я все-таки замолчал, больно заломив пальцы на правой руке, чтобы отвлечься от злости на боль.
— Ты помнишь меня? — спросила Великая Мать, справившись с собой.
— Нет, — честно ответил я нахмурившись.
— Что ты помнишь?
— Вопросы тут задаёте вы, понятно. Но я не буду отвечать, пока вы не…
Женщина поднялась со кресла, дала знак лампам и направилась прочь.
— Стойте. Ладно. Нет. Не надо уходить, — схватился я руками за голову, — пожалуйста поговорите со мной, я все скажу.
Великая Мать остановилась в ожидании.
— Я помню, как меня несет старик, как передаёт кому-то в лодку, а затем его поднимает на мече здоровенный бык. Затем меня привозят в большой город, где за мной долго ухаживают и растят нянечки. Особенно хорошо я помню Агалит, её грудь была особенно полна молока и звук биения её сердца успокаивал как никог…
— Не морочь мне голову этой чушью! — вскрикнула женщина, поворачиваясь ко мне, — Когда ты вспомнил кто ты?
— Я…не забывал, — пожал я плечами.
— Не ври! Ублюдок, — разозлилась Великая мать и топнула ногой.
—Я не вру, я всегда, сколько себя помню был лишь Байком, сиротой Байком, — слезы навернулись на моих глазах, и я изо всех сил сдерживал их поток.
Женщина уселась обратно в кресло. Лампы расположились так, что перестали освещать её лицо.
— Ты украл у меня всё, — прошипела она сквозь зубы.
— Мадам, Велик….
— Ты украл у меня любимого! Ты убил его. Я…Ты! Ты выкинул его за горизонт!
— Я…
— Затем ты украл моё тело! А затем моего сына!
Стены скалы сотряслись от её крика. И я вспомнил теперь на что он похож. Он был похож на тот дикий вой, что я слышал в день моего рождения, когда бык поднял на меч старика.
— Я никого не воровал. Меня самого увезли. Меня украли…Тот старик, может быть, это он украл? — ответил я, пытаясь найти хоть какую-то логику в её словах.
— Откуда ты? Кто ты?
— Я Байк…сирота…
— Знай, сознаешься ты или нет, мы казним тебя. Мы придумали как.
— Я…Байк…
— Больше тебе не сбежать Огунтер Лаг. Никто не знает, что ты здесь. Никто не придёт за тобой.
— Расскажите мне одно. Прошу, расскажите мне о моих родителях, если что-то знаете о них. Я приехал сюда ради этого. Я всю жизнь хотел узнать кто я…
— Ты узнал.
Женщина встала, а кресло за ней пошатнулось и упало, рассыпавшись на части. Великая Мать позвала лампы и зашагала прочь в глубину пещеры. Ошеломлённый, я провожал взглядом колышущиеся огоньки.
— Да заберет вас красная луна! — крикнул я вслед женщине, — А если она не заберет, я постараюсь сам!
Спустя немного времени я услышал шорох возле своей камеры.
— Привет, — раздался голос Май-е-ёки.
Я повернулся на своей лежанке, пытаясь разглядеть что-то в полумраке.
— Привет.
— Как тебе тут?
— Лучше, чем с больными китовой чумой.
Девушка хихикнула и ударилась головой о выступ, ойкнула и принялась потирать голову.
— Осторожно, тут много острых углов.
— Я заметила, спасибо.
Мы замолчали и ветер из дырки донёс запах нечистот.
— Они собираются казнить меня? — спросил я, справившись с омерзением.
— Да.
— У них получится? С учетом всего этого червягунтералага?
— Вполне может. Никто этого еще не делал, но всё бывает в первый раз.
Мне стало как-то невмоготу говорить, чувство несправедливости смыкалось надо мной холодным коконом.
— Знаешь, я верю тебе… — сказала вдруг Май-е-ёка, — как бы странно это ни звучало, но что-то внутри меня говорит о том, что ты не врёшь.
— Я и не вру.
— Но мне нельзя доверять в этих вопросах.
— В каких?
— В вопросах чувств.
— Почему?
— Видишь ли, мы с тобой в чем-то похожи.
— Прекрати говорить загадками.
— Представь, что ты – Байк.
— Я и есть Байк.
— Хорошо. Ты – Байк, но внутри тебя целое пространство, где живёт твой червь, и кое-кто ещё. И ты – лишь внешняя оболочка для этих существ. Они управляют тобой. А тебе кажется, что ты – Байк, живёшь какую-то жизнь, чем-то увлекаешься, а на самом деле – ты лишь маска, которую они снимут, когда им понадобится.
Я замолчал и задумался.
— Грустно, да. Но я понимаю тебя. У меня тоже нет ничего моего. Я лишь инструмент в чужих руках, — пожала плечами моя гостья.
— Что лучше быть инструментом или маской?
— Не знаю. Мне кажется лучше не быть.
Долго никто ничего не говорил.
— А этот кое-кто ещё, он кто?
— Человек с пусковой. Так его называют. Он родился в другой вселенной более 5000 лет назад. И пришёл в наш мир вместе с Аутами, на их корабле. Он – бессмертный и обладал сверхспособностями с самого начала. Его цель неизвестна, но он боролся с другим таким же бессмертным – Робом. О нём он думал постоянно, пока занимал тело Великой Матери. В то время она была беременна, и он переместился в её сына.
— А сейчас он во мне?
— Да.
— То есть…Великая Мать – это моя мама?
— Верно.
— Так вот почему… Ох…Какой же тупой…
— Не быстрый, да, но не совсем тупой, — усмехнулась девушка, — совсем тупой вообще бы не догадался.
— Смейся, смейся, — разозлился я.
— Прости, я просто не могу отказать себе в удовольствие.
— Но я-то есть. Вот мои руки, вот ноги, они слушаются меня. Я мыслю.
— А ты ли это мыслишь?
— Ты хочешь сказать, что я не могу доверять себе?
— Да, именно это я и хочу сказать. Все что ты воспринимаешь собой – лишь опыт, накопленный за твою короткую жизнь. Набор энергетических полей, заставляющих тебя делать ложные представления о том, что за этим всем стоит какая-то личность. А на самом деле за этим фасадом…
— Червь и человек с пусковой…
— Верно.
— И что мне делать?
— Не знаю. Я не далеко от тебя ушла. У меня нет советов для твоей ситуации. Прости, что привела тебя сюда…
— Не стоит, — пожал я плечами, — все равно уже ничего не изменить.
Май-е-ёка помолчала, поднялась, и шаги ее быстро исчезли в глубине пещеры.
Вскоре за мной пришли. Вставили кляп, надели на голову мешок и повели в неизвестном направлении. После долгих переходов, лестниц и одного длинного лифта, мы оказались в теплом звучном зале. Об его размерах мне сообщил гул шагов и отдалённые разговоры на неизвестном языке.
Меня провели дальше и вскоре я почувствовал сильный животный запах. Мешок сняли с головы, и я увидел перед собой каменный трон, окруженный массивными колоннами, перед которым восседала моя мать, а на нём огромный седой человеко-бык. По краям от трона стояли женщины и мужчины разных возрастов, некоторые из них были не людьми, а полуживотными. На головах у многих красовались такие же рога, как и у человека-быка. Я попытался найти глазами Май-е-ёку, но не смог. За спиной моей стояли двое крупных детин, тоже с рогами.
— Ну здравствуй, червь, — прогремел голос человеко-быка, — помнишь меня?
Я кивнул. Этот бык и бык из моих воспоминаний соединились.
— Врёшь ты или нет, не важно, — продолжил мой собеседник, — важно то, что мы собрались здесь, в окружении наших детей, чтобы покончить с тобой. Раз и навсегда избавиться от проклятия, спущенного в наш мир Аутами.
Мне захотелось побравировать выработавшимся за это время бесстрашием. Меня столько раз пытались убить за последние дни, что хотелось посмотреть на то, как это получится у них. Но вместо этого я почувствовал нечто совершенно необычное. Червь заволновался. Он закружился где-то там за моей спиной. Что это значило?
— Ауты, пусть и были примитивными существами в духовном плане, хорошо обращались с технологиями. Не гнушались заимствовать у своих соперников лучшее, — продолжила вслед за быком мать.
И тут я заметил перед ступенями, ведущими к трону углубление размером с большую купальню, в котором начала вскипать черная жидкость.
— Перед собой, Огунтер Лаг, ты видишь “зеркало воспоминаний”, технологию, позволяющую воскрешать память о любом человеке к жизни. Наши дети, — женщина обвела рукой вокруг трона, — такие воспоминания, что верно служили нам в поиске тебя, Огунтер Лаг. И сегодня мы чествуем нашу дочь, что сумела вернуть доверие и привести тебя к ответу.
Май-е-ёка появилась из-за моей спины и пошла в сторону трона. Она подошла и поклонилась сначала быку, затем Великой Матери. Бык привстал и поднял своё копыто. Жидкость за её спиной зашевелилась и несколько черных нитей поднялись и закружились над головой Май-е-ёки, превратившись в такие же рога, как и у остальных.
— Ты свободна, дитя, — улыбнулась мать, — и можешь вернуться.
Девушка поклонилась, обернулась и вошла в черную ванную. Остальные собравшиеся начали молиться и танцевать. Бросив свой последний взгляд на меня, она распалась на черные нити. Из груди моей вырвался стон.
— Зеркало снова готово отражать, и мы призовем воспоминание, которое поможет нам избавиться от тебя, червь, — прогремел бык.
Из темной жидкости, на том же месте, где растворилась Май-е-ёка, стала формироваться фигура смутно знакомая мне. Человек в коричневых шляпе и плаще, больших очках в толстой оправе и чемоданом.
— В архиве тайной библиотеки, которую читала Распри, пока ты пребывал там, захватив её тело, хранилась информация об исследовательской станции Аутов, погребенной здесь в Минее. В ней мы нашли хранилище памяти и технологию “зеркала воспоминаний”. Одним таким воспоминанием оказалась память бессмертного по имени Хтонь, о встрече с инженером. И в этом наша большая удача. Инженеры – особая каста во вселенной Аутов. Незримые слуги Центрального Вычислителя, что бы это ни значило, они исправляют ошибки в реальности, которые создают бессмертные. И способны чистить импринты, что бы это ни значило тоже. Такое случилось с Хтонем, его тело захватили, но пришёл инженер и починил его, стерев захватчика. Хтонь запомнил это во всех деталях. Спасибо ему.
Тем временем передо мной из темной жидкости уже соткался инженер. Он вышел из углубления и направился ко мне, отряхивая плащ. На пол пути он остановился, поставил на пол свой чемодан, открыл и стал рыться в нём. Он доставал один прибор за другим и поглядывал то на них, то на меня.
Червь за моей спиной паниковал. И кто-то еще. Теперь я чувствовал, что кто-то еще внутри меня тоже чувствовал страх, потому что помнил. Помнил Хтоня, какого-то робота, женщину, которую стёрли. Он очень хорошо помнил, что будет дальше.
Мужчина в коричневом плаще наконец нашел что-то в чемодане. Это оказался ключ. Он вставил его в невидимый замок и повернул.
.
.
p.s. Если вдруг вам нравится то, что я пишу и вы читаете это. Не забывайте ставить стрелочки вверх и шерить рассказы. Это очень помогает проекту развиваться.
Великий Червь
Читать без картинок: https://dzen.ru/suite/1e4f002e-312d-4865-be0c-ac8cf6a1aeaf
Страница в ВК : https://vk.com/public189072634
Телеграм: https://t.me/maximillianman
.
Серия "Бессмертные"
.
Предыдущие эпизоды:
3. Тессеракт
4. Кеша и Хтонь
5. Пионеры
6. Бот
7. Молчун
9. Прыжок
10. Приземление
12. Той ночью
13. Луна
15. Сопротивление
17. Тень
18. Жизнь и смерть
19. Побег
20. Тюрьма
21. Пустыня
22. Голос в пустоте
.
В предыдущих сериях: Управляющий пусковой установкой в черной дыре "Малыш", куда приходят умирать бессмертные, живет уже более пяти тысяч лет. Он скучает по своей возлюбленной, которая прыгнула в эту самую черную дыру. И прыгает за ней, открывая для себя новый мир.
После многих злоключений и потери способности помнить свою предыдущую жизнь он растет мальчиком, не зная, кто он такой, но его тянет обратно к месту его происхождения в мире лун.
Там он попадает в засаду, устроенную молодой девушкой-убийцей, которой удается обмануть его охрану и увести Огунтер Лага, как она его называет, в пустыню, где они попадают в караван рабов. Там их обоих порабощают и готовят к сожжению в реакторе.
.
Эпизод 23 "Великий Червь"
.
Крики людей в реакторе не доносились до погонщиков. Они смеялись и шутили про жареную человеченку, которую бы не отказались попробовать, если бы внутри что-то осталось. Но шутки их были не долгими. Один из ящеров издал шипящий звук, и, как по команде, все они сбросили своих ездоков и принялись поедать их. Кто-то откусил жертве голову сразу, кто-то, наоборот, принялся за филейную часть, пока погонщик вопил что было мочи. Но вскоре крики затихли, и существа закончили трапезу в звуках хлюпанья плоти и щелканья костей.
— Славно поели, Капитан. — хрюкнул зелёный ящер с полосками поперек морды.
— Отвратительно, что приходится вот так с ними, я любил Коп-пан-хана и его семью, — хмыкнул другой с большими отёчными глазами.
— Не время для сантиментов, господа, нам нужно успеть вернуться к каравану до темна.
— Тогда чего же мы ждём? — поднял голову от обглоданного трупа самый маленький из них с хитрым прищуром.
— Вперед, — кивнул крупный с хохолком на голове, которого все называли Капитаном, и бросился в сторону устремившегося к горизонту каравана.
Ящеры резво скрылись за барханами и внимание моё целиком сосредоточилось на обглоданных остатках людей. Над каждым трупом стоял растерянный образ человека, состоявший из мерцающих энергетических линий. С недоумением они смотрели на самих себя. Затем за спиной одного из них потемнело, он обернулся и его тут же поглотил червь, только и ждавший, пока несчастный посмотрит в нужную сторону. Я в подробностях увидел, как бывший караванщик двигался по многомерным внутренностям существа. И так произошло с каждым из убитых.
Сознание моё тут же захотело проникнуть внутрь реактора. Но там, в темном зале, покрытым атомным пеплом, оказалось пусто. Действительно, технология Аутов не оставила ничего от больных китовой чумой.
Сзади меня что-то зашевелилось. И если бы в этот момент у меня было горло, то я бы сглотнул. Но ничего подобного не наблюдалось. Я вновь пожелал оказаться далеко-далеко отсюда, живым и невредимым. И на этот раз желание моё сбылось.
Открыл глаза я возле небольшого ручья, спускавшегося в зеленую долину. Запах свежести и влаги, поднимавшейся от воды, одурманил меня, и тело моё с наслаждением опустилось c постели на траву, защекотавшую лицо. Взгляд уставился в небо. Я наконец-то мог видеть и наслаждался. Как же не хватало зрения всю последнюю неделю. Голубой простор нарушали лишь диски лун, как россыпь улыбок, дававшие мне знак, что все на самом деле в порядке. И то, что случилось со мной до этого, было лишь сном. Вся моя жизнь показалась мне просто чьей-то фантазией… Невдалеке раздался всплеск.
Я вскочил на ноги и заметил в долине небольшое озеро. В нём плыла обнаженная женская фигура. Не веря своим глазам, я стал спешно спускаться вниз.
Наплававшись вдоволь, Май-е-ёка вышла из воды и направилась к своей одежде, сложенной на камне. Постирав её, она разложила вещи, чтобы высушить.
Я следил за ней из-за кустов, не в силах пошевелиться. Все моё естество пребывало в восхищении, а мозг совершенно обезумел. Глаза поедали её. В туловище вибрировало что-то дергающееся. Такое, о чём в школе и библиотеке меня не учили. Мысли острыми копьями пронизывали голову, так что она закружилась, и я потерял сознание.
Проснулся я лицом в траве. Дернувшись, я понял, что руки мои крепко связаны. Попытавшись повернуться, я получил ногой по лицу.
— Подглядывал за мной, извращенец? — прошипела за моей спиной Май-е-ёка.
— Я всего лишь… — но новый удар не дал мне закончить.
— Подглядывать за девушками, это то, чему учит тебя твоя червивая сущность?
— Нет… — произнёс я, и сжался в ожидании нового удара.
Послышались шаги и звуки рвущейся одежды.
— Я спас нас, — попробовал урезонить я собеседницу, — нас расщепили. И я…
Но я опять не сумел закончить, потому что Май-е-ёка запрокинула мою голову и воткнула мне в рот кляп, обвязав вокруг рта и глаз обрывки ткани.
— Думаешь меня так легко обдурить, Огунтер Лаг. Не тут-то было, — ворчала она, поднимая меня на ноги и пиная в зад.
Мы двинулись по траве в непонятную сторону. Вскоре Май-е-ёка подняла палку и стала тыкать меня ей, направляя с дневного зноя в лесную прохладу.
Я очень злился. На своё помешательство, на девушку, на своё сочувствие ей. И, спустя долгую дорогу через колючий кустарник, который так не кстати рос в этом мерзком лесу, мне стало интересно, остался ли еще у меня запас желаний у червя.
Я попытался представить свою свободу вдалеке от девушки. Но нахлынувшее помешательство представляло совсем иное, полную близость. Телесную и духовную с этим противным существом, которое тыкало в меня палкой. Я попытался сосредоточиться и пожелал свободы и одиночества. Но в то же мгновение оказался совершенно обнаженный вместе с такой же нагой Май-е-ёкой на кровати из листьев посреди леса.
— А-а-а! Луны тебе в глотку! - завопила девушка, обхватила мою талию ногами и резко сбросила меня на землю.
Проклиная мою червивую природу, она скрылась в зарослях.
— Где моя одежда, шарамарш!? — закричала она срывающимся голосом.
— Не знаю... - кряхтя ответил я, поднимаясь на ноги и потирая ушибленную голову.
— Кровать значит можешь пожелать, а одежду нет?
Я тяжело вздохнул и обратился к внутреннему взору, представив себе и ей хорошие городские платья. На удивление, желание исполнилось мгновенно. Но я не успел даже разглядеть себя, потому что Май-е-ёка обхватила меня рукой за горло и запрокинула мою голову. Этот захват мне был хорошо знаком, я снова терял сознание. Но в это же мгновение мы снова оказались на кровати, но на этот раз одетыми на городскую прогулку.
— Не-е-е-ет! — зарычала девушка, отпихнула меня и прыгнула в кусты.
Долго было тихо. Только моё дыхание напоминало о произошедшем.
— Я предлагаю перемирие, — раздалось в зарослях.
Не зная, что ответить, я пожал плечами.
— Ты же мне, так-то не друг совсем. Это всё делает великий червь. Но я не он, — и я стукнул рукой о дерево.
— А кто же ты?
— Если вздумаешь опять напасть на меня, я пожелаю утопить тебя в том же озере, где и нашёл. И если подумать, то только благодаря мне ты оказалась в нём, а не сгорела в реакторе.
— Мой спаситель! — саркастически раздалось в кустах слева от меня.
Меня передернуло от воспоминаний о Барамане.
— Можно было бы пожелать и что-то поудобнее, - зло произнесла девушка, появившись на поляне. И тут же принялась отрывать от платья подкладку.
Городской наряд с широким длинным низом действительно смотрелся нелепо в лесу. Как, впрочем, и мой с поднятыми плечами.
— Я только учусь.
— Ещё не хватало, чтобы ты научился, — прошептала сквозь зубы Май-е-ёка.
— Я все слышал.
— Молодец. Теперь неплохо было бы пожелать поесть.
— Прежде чем ты снова возьмёшь меня в оборот, объясни мне, зачем ты охотишься на меня? Что я тебе сделал? Этот червь – это не я. Меня зовут Байк, я вырос в приюте, и весь этот бред... Хорошо, нет, весь этот ужас про червя не имеет ко мне никакого отношения, я не хочу использовать его, я не хочу никому навредить, я не хочу...
И слёзы сами покатились из моих глаз.
— О, мой бедный мальчик, — саркастически скривила губы девушка, — ну иди сюда, мама тебя обнимет.
— Не нужным мне твои объятья, — огрызнулся я, — шея еще от прошлых болит.
— Как хочешь, — пожала плечами девушка и уселась на кровать.
Я постоял, справляясь с нахлынувшим чувством несправедливости и стыда. Затем закрыл глаза и пожелал накрытый стол с праздничным школьным ужином, который Мастер Элеонор заказывал раз в год на день рождения луны.
— Ого! — воскликнула Май-е-ёка.
Я открыл глаза и увидел перед кроватью накрытый стол с дымящейся дичью и множеством закусок. Пока я восхищался чудом, девушка уже набросилась на еду.
— Фу, кислятина, — скривилась она, выплёвывая изо рта мясо.
— Не может быть.
Я взялся за крыло и оторвал от жареной туши птицы. Попробовав, я сплюнул в траву рядом. Мясо действительно было ужасно кислым.
— Я…
Девушка встала и, отпихнув меня, направилась в гущу леса.
— Постой, — крикнул я вслед.
Но та даже не обернулась. Совершенно разбитый, я упал на кровать и закрыл глаза, вспоминая все знакомые мне по школе ругательства и применяя их к себе одно за другим. Так прошло много времени. Совершенно лишившись сил из-за самобичевания, я уснул.
Проснулся я вечером, когда приближающаяся ночная прохлада напомнила о том, что пора искать укрытие. Май-е-ёка сидела рядом на кровати. В её подоле было множество лесных ягод, которых я никогда не видел. Девушка посмотрела на меня с презрением и зачерпнув горсть, протянула мне. Я приподнялся и принял её подарок, тут же запихнув всю горсть себе в рот.
— Смотри не пода… — начала было Май-е-ёка, но я тут же закашлялся, и она вынуждена была встать, высыпать ягоды в пустую тарелку на столе, подойти и хорошенько треснуть меня по спине.
Остатки ягод вылетели на штаны, и я остался сидеть откашливаясь.
— Жадность. Всем вам, федералам присуща жадность.
— Почему? — с трудом произнёс я, все ещё борясь с кашлем.
— Почему? Да вы же забрали всё и у всех. А у кого не забрали, тех обложили такими налогами, что ни вдохнуть без того, чтобы не заплатить.
Девушка встала, подошла к дереву и опёрлась на него спиной.
— Вы думаете все остальные такие дураки? Не видят, как вы ссорите нас друг с другом, а потом превращаете выживших в рабов?
— Мы не занимаемся этим, мастер Элеанор никогда…
— Твой мастер разжился богатством, которое отобрал у Ирии и у Ханства Циферблата, или у других таких же дураков. Все ваши приюты и школы построены на крови тех, кого он одурачил. Ты сам – украден отсюда, — она обвела вокруг себя рукой, — и выращен с мыслью, что федерация – твой дом. Хотя твой дом на самом деле здесь, как ты успел, наверное, выяснить. И это не говоря о том, что ты – эта тварь, которую нужно уничтожить, чтобы мир мог вздохнуть спокойно. Но твоя федерация и ты. Вы стоите друг друга, Огунтер Лаг.
— Меня зовут Байк. И червь…
— Что червь? Может быть ты скажешь, что всё это создали луны? Или нет, мне все это показалось, особенно как ты затаскивал своими пошлыми мыслями меня в постель?
— Я не специально. Я не мог справиться…
— Интересно, у федералов все так говорят?
— Что ты хочешь от меня? Мне семнадцать лет по исчислению Аутов. Я никогда не видел женщины такой…красоты… — я замялся и покраснел.
Май-е-ёка засмеялась и посмотрела на небо.
— Лучше ка давай желай нам поскорее добраться до гор. Там есть пещера, где мы можем переночевать. А то этот лес не так дружественен ночью, как днём.
Я справился со смущением и огляделся.
— Куда нам надо? — спросил я робко.
— Вот туда, — указала девушка на перевал между двух острых скал.
Я закрыл глаза и представил, что мы оказались там, возле пещеры. Открыв их, я обнаружил себя возле темного туннеля посреди скалы. За спиной было видно, как за долиной начиналась пустыня, за которую падали оба диска светил. Паук Федерации двигался по долине, это была полуразрушенная башня, захваченная у ирианцев Паук много лет безуспешно искал что-то в лесу.
— Неужели мы в Минее? — спросил я восхищенно, поправляя рюкзак с провизией на плече, который пожелала Май-е-ёка.
— Да, — кивнула девушка, кутаясь в пальто, тоже заворожённая закатом, а затем повернула голову к скале, — здесь, на этой вершине находился госпиталь, где твоя мать зачала тебя.
Я поднял голову.
— Красиво, не правда ли?
— Да, - сказал я, наблюдая за пиком.
— Хочешь пойти туда?
— Да, — вновь ответил я, но ничего не произошло. А я желал этого, но ко мне пришло только замешательство. В тот же миг меня схватили. Двое мужчин, заломили мне руки и опустили голову, надели на голову мешок и принялись душить.
— Уверена? — раздался низкий женский голос.
— Не волнуйся, я просила его желать достаточно. Думаю, он иссяк, — ответила Май-е-ёка.
Я попытался пожелать освободиться. Но ничего не произошло. Девушка была права. И злоба наполнила меня как пустой сосуд, распространившись от сердца до кончиков волос.
— Я принята обратно?
— Да, дитя, — ответил низкий женский голос.
— Спасибо, Великая Мать! Счастлива вновь служить, — вымолвила девушка с благодарностью.
Я закричал что было сил и стал терять сознание.
.
.
p.s. Если вдруг вам нравится то, что я пишу и вы читаете это. Не забывайте ставить стрелочки вверх и шерить рассказы. Это очень помогает проекту развиваться.
Голос в пустоте
Читать без картинок: https://dzen.ru/suite/1e4f002e-312d-4865-be0c-ac8cf6a1aeaf
Страница в ВК : https://vk.com/public189072634
Телеграм: https://t.me/maximillianman
.
Серия "Бессмертные"
.
Предыдущие эпизоды:
3. Тессеракт
4. Кеша и Хтонь
5. Пионеры
6. Бот
7. Молчун
9. Прыжок
10. Приземление
12. Той ночью
13. Луна
15. Сопротивление
17. Тень
18. Жизнь и смерть
19. Побег
20. Тюрьма
21. Пустыня
.
В предыдущих сериях: Управляющий пусковой установкой в черной дыре "Малыш", куда приходят умирать бессмертные, живет уже более пяти тысяч лет. Он скучает по своей возлюбленной, которая прыгнула в эту самую черную дыру. И прыгает за ней, открывая для себя новый мир. Роб, его помощник по пусковой, который прыгнул вместе с ним, в погоне за властью объединяет их многомерным червём, что приводит к трагическому военному конфликту.
В бою наш герой теряет память и тело и обнаруживает себя женщиной. Она не подозревает, кто она такая, пока сама не сталкивается внутри себя с человеком с пусковой установки, который завладевает ее телом. Она рожает ребенка. И в этом самом ребенке заново рождается человек с пусковой.
Он растет обычным мальчиком, не зная, кто он такой, но его тянет обратно к месту его происхождения. Там он попадает в засаду, устроенную молодой девушкой-убийцей. Она попадает в плен, но распространяет слух среди суеверной команды, что этот мальчик - Великий Червь. Спасенные лидером стражников Ша Зуммом, они убегают.
В тайной комнате во дворце, где был рождён мальчик, девушке удается обмануть их и увести героя за собой в пустыню в качестве ослеплённого пленника, где их берут в плен торговцы рабами.
.
Эпизод 22 "Голос в пустоте"
.
— Ну что, — раздался голос в пустоте.
— Что? — ответил я, пытаясь осознать себя и пространство вокруг.
— Нигде, — ответил голос.
Я промолчал и решил подождать что произойдёт.
— Мы поговорим, — ответил голос.
В этот раз он показался мне знакомым.
— Да, мы знакомы, — ответил он.
— Кто ты? — спросил я после паузы.
— Трудно сказать точно. Наверное, самым точным ответом будет – я не знаю.
— Но у тебя есть имя?
— Ты знаешь меня как Роба.
— Не припомню.
— Мы работали на пусковой возле черной дыры Малыш в предыдущей вселенной. Ты заменял управляющего, пока тот пропадал в Центральном Вычислителе. А я помогал по мелочи.
— Ты про миры Аутов?
— Ауты… В том мире они что-то вроде островных пигмеев. Эм. Прости. Сейчас. Вот что-то вроде караванщиков, что поймали тебя сейчас и держат в клетке. Злобные, воинственные неучи. Отрицающие вмешательство в святой организм, почитающие демиурга или нескольких. В постоянном конфликте с Ангелами, хотя те и есть, собственно, те демиурги, которых они почитают.
— Кто такие ангелы?
— В своё время людям удалось с помощью технологий создать себе тело в измерении выше четвертого. Его назвали импринт. И дальнейшее его развитие позволило расширить форму сознания до высших измерений, перейдя границы времени и пространства. Их назвали ангельскими измерениями и тех, кто совершил этот переход – Ангелами. В том мире, конечно. То место, где мы находимся сейчас – это игровая площадка одного или нескольких из них. Опять же, это только моё подозрение, но они специально оформили аномалию под черную дыру, превратив ее в ловушку для бессмертных.
— Бессмертных?
— Да… Сложно. Те кто не захотел делать ангельский переход и остаться в четырехмерном пространстве, но при этом уже обладал импринтом, стали просто бессмертными. Бесконечно живущими проекциями. Людьми со способностями полубогов. Как ты и я.
— Я бессмертен?
— Да. Все сложнее теперь. В этом мире. Но суть не изменилась.
— И какой-то Ангел заманил нас сюда, чтобы играть?
— Да, так рассуждаю я. Не только нас. Тут много бессмертных. Многие из них, так же как и ты теперь переживают перерождения и потерю памяти.
— А есть ли шанс восстановить память?
— Да, есть. Я приготовил один напиток. Когда мы встретимся, я дам его отведать тебе.
— А где ты находишься?
— Пока тебе рано знать это.
— Почему?
— Потому что правила игры, установленные здесь очень непростые. Изощрённые.
— Хорошо…А Ауты тоже бессмертные.
— С точки зрения той вселенной, откуда мы пришли нет. Там они боролись за смерть и считали ее благом. Теперь я думаю, что возможно они были правы. Но я не знаю были ли они по-настоящему смертны, или там тоже был механизм перерождения.
Мы замолчали, и пустота окутала меня холодным страхом. Я вспомнил про червя.
— Да, — ответил Роб.
— Что да? — раздраженно спросил я.
— Червь – тоже часть игры. Не вини меня в этом. Я молод, по сравнению с тобой. Мне хотелось побыть богом.
— Я ничего не понимаю.
— Могу представить. Но внутри, в глубине, тот, с кем я говорю все понимает. Просто сейчас он закрыт вуалью твоего молодого сознания. Но его можно растворить.
— Я не хочу растворяться, — опять разозлился я.
— Это не самое страшное, что может случиться. Вон, посмотри на свою подругу. Это ведь из-за неё ты прыгнул сюда. Но вспомнить об этом не можешь ни ты, ни она. И если у тебя еще есть шанс вернуть свои воспоминания, то она здесь так долго, что я лично не представляю, как восстановить ей память о её настоящем рождении. И я не говорю уже о возможности того, что и тот мир, откуда мы пришли – просто еще одна песочница, в которую нас окунули её создатели ради потехи.
— Какая подруга?
— Так, что выкрала тебя у этого железноголового. Кстати…А впрочем, не буду портить сюрприз.
— Какой?
Но ответа не было.
— Так я и правда – Огунтер Лаг?
— Нет, ты – менеджер с пусковой установки Малыш. По крайней мере я узнал тебя таким. А твой импринт теперь – это Великий Червь.
— И что это значит?
— Это много чего значит. Но, в первую очередь, что ты можешь пожелать все что угодно, и это сбудется с определенной погрешностью и ценой.
— Какой ценой?
— Пространство червя растёт с каждым желанием. Он собирает в него погибших в этом мире. Я подозреваю, что он охраняет выход из этого мира. А мы – его…прислужники. Хочешь желать – собирай дань. Я не понимал этого вначале. Все казалось мне игрой. Вот только игра оказалась не моей, а я, пусть и не пешкой, но лишь фигурой на чужой доске. И ты, мой друг. И ты тоже. И я виноват в этом. Прости меня.
— Что значит виноват?
Но ответа вновь не последовало, и я почувствовал, что что-то толкает меня, уносит из этого нигде в далёкое где-то.
Кто-то толкал меня в плечо.
— Спаси-и-и-и-и-тель…
Я дернулся и больно ударился о решетку.
— Просыпайся. Ты умер и родился вновь, как предсказал Бараман, — хихикнул безумец мне в ухо.
Я замахал руками и оттолкнул его от себя.
— Правильно, не слушай этот барабан без мозгов. Никто вас теперь не освободит. Девчонка, что пыталась ночью пролезть в клетку теперь тут, рядом со мной, — засмеялась женщина.
Я испуганно завертел головой. При всей моей ненависти к Май-е-ёке, что-то внутри меня ужаснулось от мысли, что она теперь тоже заболеет китовой чумой. Я привстал и пополз на голос женщины.
— Нет, спаситель, она не нужна нам! — запротестовал Бараман, но я оттолкнул его ногой.
Чьи-то руки направили меня, кто-то ворча подвинулся, и я уселся рядом с кашляющей девушкой.
— Это ты? — спросил я тихо.
— Я, кх…я… — прокряхтела она, — вот и всё…
Мне захотелось успокоить её, но я тут же вспомнил как она обошлась со мной в пустыне, и пыталась несколько раз убить. Несмотря на это, я все еще испытывал боль за её состояние. И никак не мог объяснить себе причину. Все что я смог, это обнять её и прижать к себе. Сначала она отклонилась, а потом положила голову ко мне на колени, зайдясь в приступе кашля.
Дальнейший путь для меня измерялся остатками еды, которую караванщики раз в день сбрасывали в клетку. После пяти таких кормлений обитатели нашей передвижной тюрьмы оживились. Мы приближались к посту со святым огнём. Кто-то начал стенать. Кто-то благодарить луны за конец мучений. Бараман же был тих и голоса не подавал.
Кто-то из зрячих забрался на верх клетки и передавал то, что видел. Реактор был близко. Но что-то было не так. Вокруг него не было солдат Торговой федерации, как сообщил смотрящий. И, тем не менее, большенога, на котором везли нашу клетку, отделили от каравана и в сопровождении взвода наездников на ящерах отправили к реактору.
С наступлением ночной прохлады мы остановились возле входа к святому огню. Май-е-ёка потеряла сознание и только содрогалась от кашля во сне, не обращая внимания на стенания обреченных людей вокруг. Женщина что сидела рядом с нами стала то ли кричать, то ли рыдать, и от её воплей мне стало не по себе.
Все это время я перебирал фразы из разговора с Робом. Никак не умещая их в голове. Она страшно болела то ли от китовой чумы, то ли когда я пытался примерить на себя другие вселенные, бессмертие, Ангелов. А в особенности червя. И то, что Роб сказал про желания и смерть. Плакать хотелось непрерывно. Но глаза были так же безжизненны и темны.
В конце концов клетку открыли и закричали снаружи на неизвестном мне наречии.
— Проклятые упыри, — прокашлял мужской бас, — теперь выманивают нас наружу. А вот красная луна вам в задницу. Не выйду я отсюда. Как будешь вынимать? А? Шарамаш карана? А?!
Но послышался щелчок и мужчину затрясло и он упал на меня, чуть ни придавив Май-е-ёку. Электрический разряд передался и мне и боль пронзила ноги. Затем загремели палки, и погонщики как-то вытащили мужчину из клетки. Одного за другим так отловили всех.
Собрав нас на песке, погонщики тыкали в нас палками и заставляли стоять.
— Мы перед входом в реактор, Спаситель. Они пытаются его открыть, — раздался рядом голос Барамана.
Я ничего не ответил и поправил девушку, которую держал, прислонив к своему левому плечу.
— Необычный ты экземпляр, — проговорил мужской бас над моих правым ухом, — кашлял всего один день. И теперь как огурчик.
— Открыли. Открыли! — закричала женщина сзади.
Послышался скрежет металлической двери и крики погонщиков. Нас стали загонять внутрь. Тела больных жались друг к другу. Кого-то били электрошоком, а палкой доставалось всем.
В конце концов голоса погонщиков стали удаляться.
— Все, — пробасил мужчина рядом, — тут-то нас и сожгут.
Снова послышался скрежет, а за ним крики на том же неизвестном мне языке.
— Ха-ха. Смотри, один закашлял. И его тут же к нам, — развеселился басящий мужчина.
— Шамак! Шама-а-а-а-ак! Берег ку-шагурбин бай май на! — закричал погонщик, но его крик потонул в скрежете и кашле.
— Приятно было познакомиться со всеми вами, — подала голос женщина, — пусть луны будут милосердны к вашим пропащим душам. Пусть мы отправимся в мир наших праотцов. И святая DVD коробка будет нашим проводником.
— Замолчи дура, — зашипел Бараман.
— Я не хочу! — закричал кто-то и бросился в сторону двери.
Он долго стучал о неё и выл как раненый пёс. Но тщетно. Сзади что-то загудело.
— А-а-а-а! — закричала женщина.
— Началось! Началось! — завопил Бараман и вцепился в мою руку.
Страх, державший меня до этого в оцепенении, теперь заставил меня дергаться. Я стал неистово желать убраться отсюда подальше. Но ничего не происходило. Гул нарастал и поверхность, на которой я стоял завибрировала.
И в это же мгновение я почувствовал как за моей спиной зашевелился червь. Теперь я знал, что это он, сомнений не было. Я ощутил, как он жаждет получить всех тех, кто находится в этом котле, как он приготовился поглотить их. Но не только их, но и тех, кто был снаружи, потому что их тоже ждала смерть, и такая же скорая как и тех, кто остался внутри.
Борьба во мне нарастала с такой же силой, как и крик людей вокруг. Я хотел спасения, но я не хотел служить червю. И тут перед моими глазами появился свет. Я так отвык от него, что ноги мои подкосились и я упал, отпустив девушку. Свет стал таким ярким, что стало невыносимо смотреть. Я закричал. И свет поглотил меня.
.
.
p.s. Если вдруг вам нравится то, что я пишу и вы читаете это. Не забывайте ставить стрелочки вверх и шерить рассказы. Это очень помогает проекту развиваться.
Пустыня
Читать без картинок: https://dzen.ru/suite/1e4f002e-312d-4865-be0c-ac8cf6a1aeaf
Страница в ВК : https://vk.com/public189072634
Телеграм: https://t.me/maximillianman
Серия "Бессмертные"
Предыдущие эпизоды:
3. Тессеракт
4. Кеша и Хтонь
5. Пионеры
6. Бот
7. Молчун
9. Прыжок
10. Приземление
12. Той ночью
13. Луна
15. Сопротивление
17. Тень
18. Жизнь и смерть
19. Побег
20. Тюрьма
В предыдущих сериях: Управляющий пусковой установкой в черной дыре "Малыш", куда приходят умирать бессмертные, живет уже более пяти тысяч лет. Он скучает по своей возлюбленной, которая прыгнула в эту самую черную дыру. И прыгает за ней, открывая для себя новый мир. Роб, его помощник по пусковой, который прыгнул вместе с ним, в погоне за властью объединяет их многомерным червём, что приводит к трагическому военному конфликту.
В бою наш герой теряет память и тело и обнаруживает себя женщиной. Она не подозревает, кто она такая, пока сама не сталкивается внутри себя с человеком с пусковой установки, который завладевает ее телом. Она рожает ребенка. И в этом самом ребенке заново рождается человек с пусковой.
Он растет обычным мальчиком, не зная, кто он такой, но его тянет обратно к месту его происхождения. Там он попадает в засаду, устроенную молодой девушкой-убийцей. Она попадает в плен, но распространяет слух среди суеверной команды, что этот мальчик - Великий Червь. Спасенные лидером стражников Ша Зуммом, они убегают.
В тайной комнате во дворце, где был рождён мальчик, девушке удается обмануть их и увести героя за собой в пустыню в качестве ослеплённого пленника.
Эпизод 21 "Пустыня"
Песок был везде, на зубах, в заднице, в носу, в лёгких и в желудке. Мы шли уже несколько дней и открытые части моего тела, сгоревшие от беспощадного света солнц, покрылись коркой, которая неимоверно чесалась. Усталость чередовалась с приступами гнева, быстро переходившего в истерику.
— Я дальше не пойду, — заскулил я, сев на вершине бархана.
— Вот только не начинай снова. Нам надо добраться до тайника пока не стемнело, иначе я не найду его.
— Сдохнешь, мне будет только в радость.
— Не гневи меня, сопля, — крикнула Май-е-ёка и дернула веревку, привязанную к моей шее.
Я дернул назад, но девушка уперлась и дернула еще раз, так что я покатился с бархана вниз.
Распутав меня, девушка дала мне пощёчину и снова дернула вслед за собой. Но я лег за песок, и ей пришлось тащить меня. Голова заскользила по колющим песчинкам желая вновь оторваться от туловища. Стало нечем дышать.
— Если надо, я буду тащить тебя так до самых гор, — шипела Май-е-ёка.
— Сд…о…. — закряхтел я в ответ и снова почувствовал, что теряю сознание.
Проснулся я, когда вокруг уже было прохладно и теплый ветерок защекотал мне нос, отчего я тут же чихнул.
— Эй, — позвал я.
Но ответа не было.
Я привстал, руки за спиной ныли от ожогов и крепкого узла, который девушка не развязывала уже пару дней. С трудом поднявшись на ноги, я дернулся было пойти, но веревка на шее натянулась. Похоже я бы привязан к чему-то.
Натянув веревку посильнее, я определил направление и пошел в ту сторону. Достаточно быстро я уперся во что-то каменное и стал тереться об него телом, чтобы понять форму. Оказалось, что это широкий каменный столб. Веревка была привязана к нему на уровне чуть выше моей головы.
Обойдя столб, я закрутил веревку так, что стало возможным тереть её о столб, и стал часто приседать. К счастью, она стала цепляться за невидимый мне выступ.
Так прошло много времени. Но как ни дергал я веревкой, свободой не пахло.
В конце концов я просто устал и повис на столбе, чувствуя как сознание вновь покидает меня.
— Придурок, вставай.
Голос и пинки Май-е-ёки разбудили меня, когда ночная прохлада уже отступала. Солнца явно уже вылезли из-за горизонта и начали припекать мне лицо.
— Пей, — гаркнула девушка и грубо открыла мне рот, влив туда немного воды.
Я схватился зубами за флягу, но девушка дернула её из моего рта и треснула мне по лицу ладонью.
— Я могу вообще не поить тебя.
— Дай мне умереть… — прошептал я одними губами.
— Я слышу тебя, сопля. Вот только ты не можешь умереть.
Я прислонил голову к столбу и затрясся то ли в смехе, то ли в рыдании.
— Хватит. Ты видел себя? Твоя кожа сгорает днём и восстанавливается к вечеру. Ты пытался бежать, но лишь придушил себя на этом столбе. И все равно живой.
— Почему не восстанавливаются глаза?
— Я уже говорила. В них яд.
— Верни мне глаза, — закричал я.
Но лишь получил очередной пинок от девушки.
— Я отказываюсь идти.
— Тогда тебя ждёт нечто худшее чем смерть. Я нашпигую ядом всё твое тело и оставлю его вечно жариться на этом солнце, пока тебя не съедят песчаные драконы.
— Что это за звук? — спросил я.
Девушка зашуршала и удалилась. Я слышал как она поднялась на бархан из-за которого ветер приносил чьи-то голоса.
— Проклятье, — зашипела Май-е-ёка, съезжая с бархана обратно, — караван. Надо же было догадаться, оставить тебя здесь, возле перепутного столба.
Она дернулась в одну сторону, затем в другую, а затем подбежала ко мне.
— Не говорим им ничего. Не говори им кто ты и откуда. Иначе тебя просто возьмут рабом и продадут где-нибудь на рынке в Федойе. За Федералов дают хороший выкуп и ты для них лакомый кусок, особенно если они услышат твой акцент. Так что молчи и делай как говорю я, понял? Иначе не видать тебе твоих глаз.
Я прислонился к столбу и тяжело вздохнул. Девушка же отвязала от него веревку и дернула меня за собой. Нехотя я встал и поплёлся за ней по нарастающей жаре.
Шум и запах налетели и ударили в меня как проносящийся мимо паровоз, как только мы вышли из-за бархана. К нам приближалось что-то большое. Я даже не мог вообразить что за существа тянули эти грохочущие повозки, и что за погонщики вели их через огненную пустыню. Мне представлялись огромные ящеры с рогами, кожа между которыми натянулась так сильно, что стала почти прозрачной. Я видел таких в книжках скопированных с учебников по вселенской биологии Аутов. Воображение рисовало в голове машины, построенные вокруг этих огромных существ. Металл отлитый по форме чудовища, и переходящий в поезд, который тянется по пустыне до горизонта.
— Шабаш каш шаратмар? — окликнул голос издали, прервав мои фантазии.
— Шабан нус сим! — крикнула в ответ Май-е-ёка.
— Сим-сим кала, шатур о пей ма, — ответили ей. И девушка дернула веревку, направляя меня в сторону говоривших.
Всем своим нутром я почувствовал, как напряглась моя спутница. Но шаг ее стал мягким, а движения плавными и расслабленными.
— Куда идти? — спросил грубый голос слева от меня. Рядом с ним доносилось рыяащее дыхание и тяжелый кислый запах, проедавший мой нос чесоткой.
— Сим а-харан паруга ма… — начала было Май-е-ёка, но голос прервал её.
— Ты говорить мой язык хуже, чем я ковыряться в твой пупок, — рассмеялся он, — отвечай на федере, я понимать.
— Я веду больного синькой на очищение, — произнесла девушка и я услышал как дернулся ее собеседник и существо за ним попятилось назад или вбок.
— Его нельзя оставлять гнить. Он уже ослеп. Ветер разне…
— Апур майда, апур! — закричал голос.
— Апур ной! — крикнула ему Май-е-ёка.
— Апур нар салабан марай! — зло закричал ей голос.
Некоторое время ничего не происходило.
— Тебя посадят в клетку с другими синими, — с досадой сказала мне девушка, — похоже они отловили уже много за этот поход. Я вытащу тебя.
— Какими еще синими? — испугался я.
— У вас синьку называют китовой чумой.
— Китовая чума! — закричал я.
— Не кричи, — зашипела на меня девушка и дернула за шею так, что я упал.
— Нет, нет, я не пойду к ним, — закряхтел я, упираясь.
— С тобой ничего не случится, Огунтер Лаг. Потеряешь сознание пару раз, но тело твое восстановится. А я выкраду тебя оттуда.
— Нет, нет! — запротестовал я.
— Самай бан барай кину! — крикнул кто-то и веревка из рук Май-е-ёки полетела в направлении голоса.
Он стеганул свое животное, то зарычало и меня дернуло так, что я подумал, что скоро моя голова точно оторвётся от тела. Но размышлениям этим долго предаваться не удалось, и меня потащило по песку, больно ударяя о неровности. Так я снова потерял сознание.
В себя я пришёл окруженный стонами и запахом разложения. Меня тут же стошнило желчью.
— Новенький… — прохрипел кто-то справа.
— Смотри, уже ослеп. Как ты, Бараман, — поддакнул женский голос передо мной.
В отдалении справа кто-то зашевелился и подполз ко мне.
— Бараман не ослеп. Бараман видит лучше, чем вы все.
Человек, которого все звали Бараман обнюхал меня, а затем отстранился и тяжело задышал.
— Это он!
— Кто – он? — переспросила женщина безучастно.
— Спаситель! Это спаситель! — залепетал Бараман и запрыгал на месте, отчего пространство, в котором мы находились затряслось. И только так я понял, что мы в чем-то напоминавшем огромную клетку. Что-то большое тряхнуло клетку в ответ и зарычало.
— Не гневи большенога, помнишь что было в последний раз. Спаситель пусть спасает без твоих танцев, — прогудел мужчина справа.
— Не слушай их, Спаситель! Мы будем освобождены этой же ночью, после твоей смерти — захихикал Бараман мне в ухо.
Я вздрогнул и отстранился от безумца.
— Спасибо лунам, вернувшим тебя к жизни. Я буду служить. Буду служить тебе верно. И в этом, и в ином мире. Знай. Бараман не покинет тебя. И веро…
— Тебе осталось жить от силы неделю, а если доедем до очистителя, то и того меньше, — прогудел голос справа, перебив радостный шепот моего неожиданного почитателя.
— Бараман не погибнет. Барамана очистит спаситель!
— Тебя очистит святое пламя. И в нем-то ты потанцуешь сполна, — огрызнулась женщина и пнула безумца так, что он упал на меня.
— Вот увидишь, тварь, — зашипел он поднимаясь и стряхивая что-то невидимое мне с моих колен, — ты будешь просить, чтобы тебя забрали, но Банаман помнит обиды. Банаман не забудет.
Они еще долго спорили, но вскоре мне стало так плохо, что я перестал следить за их препирательствами. Голова шла кругом, тошнило и хотелось отсутствовать в этом жалящем лучами солнца мире, полном гомона, запахов и страха. Я закашлялся.
— Смотри-ка, кашель. А вроде уже ослеп, — донеслось до меня.
Дальше стало только хуже. Затекли ноги и руки. Лицо покрылось потом, а кашель стал невыносимым. Китовая чума проникала через лёгкие, а затем поражала всё тело. Ни с чем не сравнимая, она приводила к недельной лихорадке, после которой, если человек выживал, наступало затишье, но тело начинало источать еле заметный запах, который заражал все вокруг. Через неделю все повторялось и так до бесконечности, пока тело не выдерживало. Но даже умерев, человек источал китовую чуму еще много месяцев. И будучи сожжен или похоронен, заражал чумой землю, и все что в ней росло. Поэтому единственным спасением от неё был святой огонь. Портативные термоядерные реакторы Аутов. Герметичные настолько, что ни одна частичка не могла бы проникнуть из него во вне. Только разложив человека до микрочастиц, возможно было избавиться от китовой чумы.
Таких реакторов было немного. Но Торговая федерация позаботилась, чтобы на тысячу километров был хотя бы один. Каждый пост охраняли. И там, там была надежда на то, что я встречу своих. Если только эта безумная девка не выполнит своё обещание и не выкрадет меня. На этой мысли я снова потерял сознание.
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Тюрьма
Читать без картинок: https://dzen.ru/suite/1e4f002e-312d-4865-be0c-ac8cf6a1aeaf
Страница в ВК : https://vk.com/public189072634
Телеграм: https://t.me/maximillianman
Серия "Бессмертные"
Предыдущие эпизоды:
3. Тессеракт
4. Кеша и Хтонь
5. Пионеры
6. Бот
7. Молчун
9. Прыжок
10. Приземление
12. Той ночью
13. Луна
15. Сопротивление
17. Тень
18. Жизнь и смерть
В предыдущих сериях: Управляющий пусковой установкой в черной дыре "Малыш", куда приходят умирать бессмертные, живет уже более пяти тысяч лет. Он скучает по своей возлюбленной, которая прыгнула в эту самую черную дыру. И прыгает за ней, открывая для себя новый мир. Роб, его помощник по пусковой, который прыгнул вместе с ним, в погоне за властью объединяет их многомерным червём, что приводит к трагическому военному конфликту.
В бою наш герой теряет память и тело и обнаруживает себя женщиной. Она не подозревает, кто она такая, пока сама не сталкивается внутри себя с человеком с пусковой установки, который завладевает ее телом. Она рожает ребенка. И в этом самом ребенке заново рождается человек с пусковой.
Он растет обычным мальчиком, не зная, кто он такой, но его тянет обратно к месту его происхождения. Там он попадает в засаду, устроенную молодой девушкой-убийцей. Она попадает в плен, но распространяет слух среди суеверной команды, что этот мальчик - Великий Червь. Спасенные лидером стражников Ша Зуммом, они убегают.нападает молодая девушка ассасин.
Эпизод 20 "Тюрьма"
Темнота более не была плотной и колющей, как мгновение назад. Игломёты и автоматическое оружие стрекотали где-то вдалеке. Было слышно матросскую ругань. Привычные фразы, которые обычно слетают с языка при сильном шторме, или когда кто-нибудь испортит воздух в кубрике.
— Ты здесь? — раздался голос девушки справа от меня.
— Да, — прошептал я, — где мы?
— Я подозреваю в тайной ком... — не закончила Май-е-ёка и захрипела и задёргалась от боли.
— Киборг прекрати, — зашептал я себе под нос, а затем крикнул громче, — прекрати!
Но Ша Зумм не слышал ни меня, ни стона девушки. На ощупь я пополз вперёд и больно ударился лбом о ножку то ли стола, то ли приставной лестницы. Боль сразу напомнила мне школу и занятия по физкультуре, где старшая наставница называла меня не иначе как хиляком, когда я проявлял свою неуклюжесть перед всем классом. За этим воспоминанием потянулось воспоминание о мастере Элеоноре, и его заботе о моей судьбе. Я тут же вспомнил про прибор в моём рюкзаке.
На ощупь достав из рюкзака экран, я включил его, и передо мной предстало помещение, напоминавшее мастерскую и библиотеку одновременно. Книги призывно смотрели на меня с полок, но я сделал над собой усилие и повернулся назад. На полу корчилась Май-е-ёка. Я подошёл к девушке и осмотрел через прибор обруч на её шее, причинявший ей страдание. О луны, если бы у меня был...
Я обернулся к большому столу, где лежала раскрытая книга, но за ней, за ней был частотный излучатель. Я видел такой в коллекции мастера Элеонора. Держа экран одной рукой, я взял свободной излучатель. Прицелившись, я считал частоту колебаний обруча. Но когда я попытался изменить её, прибор выдал мне ошибку и показал недостаточный заряд батареи.
Опустив экран, я тяжело вздохнул, а потом сообразил, что оба прибора достались от великих предков с небес, поэтому технология аккумуляторов должна совпадать. На ощупь я вынул батареи из экрана и принялся искать их на частотном излучателе. Мне все же пришлось вставить батареи обратно в экран, чтобы отыскать их на частотнике. Но в итоге замена мне удалась, и я направил излучатель в сторону девушки. Машина считала частоту колебаний обруча, и я стал крутить кольцо, снижая интенсивность.
Май-е-ёка перестала стонать и затихла. Видно было, что обруч работает, но не причиняет ей той же боли, что до этого. Я поводил частотником вокруг, ища другие приборы, но ничего не нашёл.
Включив обратно экран, я оглядел стены вокруг. Я увидел: балкон; коридор, засыпанный песком. В нём перемещались тени наших преследователей. Ша Зумма я не смог найти, даже увеличив глубину проникновения экрана.
Но в тайной комнате я отыскал свечи, здесь их был целый склад. Словно бывший владелец знал, что нечто подобное может случиться. Пришлось снова переставлять батарейки в частотник, чтобы получить искру, и так я осветил почти всё помещение.
“О милый друг, сколько же мы не виделись...”, - прочитал я на полях книги первые строки сообщения. Они отозвались во мне неясной тревогой, словно были обращены ко мне, хотя я не мог, не представлял, как это могло быть возможно. Или... все же... допустить, что я и есть великий червь?
Все что я знал об этом заканчивалось страшилками детей Ирийских рабов. Повелевающее разумом и телом человека существо, древнее чем этот город, оно было одним из подарков богов нам, жителям Мира лун. Человек был вынужден сражаться с ним без возможности победить. Ибо бессилен. В меня это никогда не вселяло страха, я знал, что так Ирийцы оправдывают потерю своей государственности. Конечно, когда ты пустил на войну все свои ресурсы и людей, погубив свой народ, сделав его рабами, то хочется придумать страшилку, готовую принять на себя всю тяжесть вины за твои неудачи.
Но эти строки, особенно про строительство корабля, смущали меня. Тем более, написаны они были в книге по деконструкции одного из древних двигателей Аутов, использовавшихся еще на плавучих островах, когда наши предки еще не обнаружили континенты Палатенеи.
По легенде корабли Аутов начали своё падение c океана Марои. Там и погибла основная часть их посланий. Спрятанная на дне история предков манила многих исследователей, но построить машину, которая бы достигла этих глубин, даже лучшие умы Торговой федерации были не в состоянии. Мы жили наследием древних, не способные сами подняться до их высот. Нет, некоторые открытия случались, но всё это было благодаря таким же книгам, что я держал сейчас перед собой. Деконструкция Аутовской аппаратуры - двигатель нашего прогресса. И оттого, наши деревянные корабли с примитивными сканерами глубины часто садились на мели, а подводные лодки могли погружаться дай бог на 5-10 метров, прежде чем давали течь.
А ведь еще это слово - бог. Мы называли богами Аутов. Но для них это слово значило что-то другое. Более напоминавшее отношение Ирийцев в Огунтер Лагу. Религия не запрещала молиться единому богу наших предков. Жизненной силе, пронизывающей все бытие. Но люди тянулись к более понятным вещам. Великой DVD коробке, дайджесту самых популярных аватаров за 5074-й год, пластиковой статуе вечного мармелада, который лизали на причастии. Все это были настоящие свидетельства Божественного происхождения наших предков и поиск реликвий с головой занимал умы жителей Моря китов. Тогда как книги, где философы Аутов рассуждали о вечности и вели спор с Ангелами, трогали лишь немногих, да и те трудно было найти в оригинале, встречались в основном грубые подделки.
Но здесь, в тайной библиотеке-мастерской Салат Сарая, я нашёл целые тома, посвящённые мировосприятию наших предков. Более того, почти все они были сопровождены комментариями владельца библиотеки. Пометки, во многих книгах были столь едкими и издевательскими, что не вызывало сомнения, он хорошо был знаком с культурой Аутов не по книгам. А значит... пришёл с ними из одного мира?
Мои мысли прервал перехвативший моё горло захват. Я помнил его. Так же Май-е-ёка схватила меня при первой нашей встрече. И моя голова вот-вот должна была отделиться от тела.
— Ду-ра... — прохрипел я, — я те-бе жизнь сп-ас.
Но хватка не ослабла, и я почувствовал, что теряю сознание.
Очнулся я в темноте. Во рту торчала тряпка, бывшая когда-то моим рукавом. Руки и ноги были связаны, а глаза. В глазах было пусто. И это удивило и испугало, отчего я задергался.
— Проснулся, демон? — раздался неподалёку голос Май-е-ёки.
Я подергался еще раз. Захотелось заплакать, но слёз, как и глаз больше не было. Девушка походила по комнате, а затем присела и заскрипела стулом.
— Да, ты хитёр, проклятие Минеи, — произнесла она неуверенно, — мы застряли с тобой тут надолго. Возможно, до самой нашей...
Её голос дрогнул. Я же повернулся на другой бок. Все во мне кричало от ужаса, я должен был узнать, что с моими глазами.
— Ты уже понял, да? Я ослепила тебя.
Я затрясся и застонал. Мой самый большой страх, остаться без глаз, не иметь возможности читать, познавать.
— Было не больно. Это специальная игла с ядом, умертвляющим нервные окончания. Так меня научили, — почти оправдываясь произнесла Май-е-ёка.
Они снова заскрипела стулом, встала и прошлась по комнате ко мне.
— Я бы просто убила тебя, и умерла бы тут вместе с тобой, но, тогда как Великая мать узнала бы о моей победе?
Я тихо хныкал.
— Да, я уже чувствую, как ты лезешь мне в голову с этой проклятой мыслью, что я просто боюсь умереть. Нет, тварь!
И она ударила меня в живот.
— Мерзкий слизьняк. Шарамарш кара. Я принесу твою голову на алтарь желаний, и мой отец вернёт меня в орден!
Девушка всхлипнула и присела рядом у стены.
— И только посмей применить еще своих штучек! Я тут же придушу тебя, — произнесла она и вытащила из моего рта кляп.
Отплевавшись, я тяжело задышал, а потом заскулил:
— Мои глаза. Дура. За что? Что я сделал тебе? Как я буду теперь читать... Все прахом...Тупая. Тупая, мерзкая, глупая тварь.
— Заткнись! — вскричала Май-е-ёка. — Ещё одно слово и ты отправишься искать свои глаза в иные миры.
— Уж лучше так, чем прожить жизнь слепцом, — рычал я.
— Вытащи нас отсюда, придурок, и тогда я расскажу тебе, как вернуть зрение, — прошипела девушка в ответ.
Я замолчал, но бурлящая в душе злоба не давала успокоиться.
— Как? — прокричал я в ответ.
— Откуда я знаю, как ты творишь свои чудеса, но мы же оказались здесь, так что ты точно можешь их делать.
— Я не знаю! Я ничего этого не умею, я умею искать артефакты.
— У тебя неплохо получается, ты нашёл целую комнату с артефактами.
— Только благодаря твоей милости, я теперь не могу ничего о них узнать.
— Вытащи нас отсюда, и ты сможешь.
`— Это опять какая-то твоя хитрость. Даже если я смогу то, что ты говоришь, то, где гарантия, что ты опять не придушишь меня там, за стенами.
— Верно, никакой, — хмыкнула девушка, — но и выбора у тебя особо нет.
— Тот, кого ты ищешь, жил и работал в этой комнате, он был великим червём. И тот, к кому он обращался.
— Я все это знаю. Учение так и говорит.
— Что еще говорит учение?
— Скажу, когда вытащишь нас отсюда.
— Сначала надо было затащить, теперь вытащить. Ты определись.
— Твои дружки матросы ушли, придурка с железной башкой тоже не видать через твой волшебный прибор. Мы можем идти.
— Мне нужно остаться в этой библиотеке и выяснить до конца, что тут происходит.
— Не в этот раз, дружок, — произнесла Май-е-ёка склонившись над моим лицом, — либо вытаскиваешь нас сейчас же, либо умрёшь.
Я почувствовал, как моей шеи коснулось лезвие и холодный пот проступил на лбу. В то же мгновение мы оказались где-то на воздухе. Дул тёплый ветер. Солнце не сжигало, похоже, что был закат.
— Молодец, Огунтен Лаг, молодец, — похлопала меня по плечу девушка, — а теперь вставай, нам предстоит долгий путь.
— Куда?
— К Великой матери.