Для того, чтобы разработать более точное определении цивилизации, следует рассмотреть следующие вопросы: когда и где цивилизация фактически утвердилась, и какие различия сузествуют между теми обществами, которые определенны как цивилизованные, и теми, которые таковыми не считаются. Подобный анализ показывает, что наличие животноводства, агрокультуры, малоподвижного образа жизни, развитие искусства, ремесел и технологий или даже простейших способов выплавки металлов недостаточно для определения общества цивилизованным (хотя они и осуществляют действия, необходимые для роста цивилизации). То, что возникло 10000 лет назад в “колыбели цивилизации” и стало частью каждого цивилизованного общества, но чего не хватает “нецивилизованным” обществам, — это сеть институтов, структур и систем, которые устанавливают социальные отношения господства и экплуатации. Другими словами, цивилизованное общество включает в себя все из следующего: государство, частную собственность, религию (или, как в современных обществах, идеологию), права, патриархальность, товарную биржу классовый вопрос — все против, чего мы, анархисты, выступаем.Другими словами, тем, чем все цивилизованные общества отличаются, является экпроприации жизней тех, кто живет в них. Критика одомашнивания (без каких-либо моральных позиций) является полезным интрументом понимания этого. Чем является одомашнивание, если не экспроприацией живого существа другим, который использует эту жизнь в его или ее личных целях? Цивилизация, таким образом, это систематическое и институциализированное одомашнивание подавляющего большинства людей в обществе небольшой группой, которая занята в сети господства. Таким образом революционный процесс переопределения наших жизней — это процесс децивилизирования нас, избавления от нашей одомашненности. Это не означает становления пассивными рабами наших инстинктов (если таковые есть) или растворения в, якобы, единстве с природой. Это означает становление неконтролируемым индивидуалом, способным принимать и осуществлять решения, которые влияют на наши жизни в свободном объединении с другими. Должно быть очевидно, что я отвергаю любые модели идеального мира и недоверяю любым слишком идеальным видениям его, потому что считаю, что индивидуал исчезает в них. Поскольку сутью революционной борьбы отвечающей анархистским идеалам является переопределение жизни индивидуалов, которые подвергаются эксплуатации, господству и лишаются собственности, тогда, в процессе данной борьбы, люди будут решать как они хотят создавать свои жизни, что в этом мире, как они чувствуют, способно увличить их свободу, расширить возможности и добавить к существованию, а что будет лишь ненужной кражей у радости жизни и будет подрывать возможности расширения свободы. Я не вижу, как подобный процесс может создать какую-то одну идеальную социальную модель. Напротив, многочисленные эксперименты, значительно различающиеся от места к месту и изменяющиеся с течением времени, будут отражать особые потребности, желания, мечты и стремления каждого индивидуала.

Так что, действительно, давайте уничтожим цивилизацию, эту сеть господства, но не во имя какой-либо модели, аскетического морализма жертвенности или неотчужденного мистического единства с Природой, но потому что переопределение наших жизней, коллективного пересоздания нас как неконтролируемых уникальных индивидуалов, будет уничтожением цивилизации, этого десятитысячелетней сети господства, которая распространилась по всему миру, и началом прекрасного и пугающего путешествия в неизвестное — к свободе.