То там, то тут поднимается вой — «Ах, как жестоко поступили со Жженовым! Как мог Сталин?!» И каждый раз одна и та же пластинка: «Он просто снимался в фильме, никому не мешал, а его — раз! — и в лагеря!». Но давайте отбросим сентиментальные сопли и взглянем по-пролетарски, без буржуазного душевного дрожания.

Что же было на самом деле? Молодой актер Георгий Жженов ехал на съёмки фильма «Комсомольск», снимавшегося, между прочим, в закрытом стратегическом городе — там строили оборонные заводы. И вот «случайно», в поезде, Жженов знакомится с американским военным атташе. То есть с кадровым разведчиком США. Случайно. А потом, тоже, конечно, случайно, продолжает с ним встречаться, дружит, гуляет по ресторанам и театрам.

Товарищи, зададимся простым марксистским вопросом: зачем американскому разведчику заводить дружбу с молодым советским актером? От доброты душевной? Или может быть потому, что у актера — связи, информация, доступ, родственные связи с антисоветскими элементами?

Отец и брат Жженова — осуждённые за антисоветскую деятельность. Американцы это знали. И всё это — на фоне острейшего международного противостояния, подготовки к войне, на фоне буржуазной агрессии и подрывной работы разведок. НКВД, выполняя свою задачу — защищать диктатуру пролетариата, — действовало чётко и по закону. В 1939-м Жженова арестовали по статье за шпионаж. И если бы он творил подобное в США — как многие замечают — давно бы получил не «второй шанс», а «электрический стул».

Но в Советском Союзе — в стране, которая даже врагам классовым нередко давала возможность искупить — Жженов сначала получил вполне сносные условия в лагере. Был шофёром, хлеборезом, играл в театре. Потом — освобождение. Потом — повторный арест за ту же статью, тот же шпионаж. Потом снова работа в театре, снова «вторая жизнь». И, наконец, в 1955 — реабилитация, уже при начале того самого хрущёвского оттепельного разложения, когда стали «очищать» биографии всех, кто был наказан за реальные преступления против народа.

И что же сделал Жженов, получив от советской власти всё: роли, славу, награды, народную любовь? Он, как и многие из тех, кому пролетарская власть простила слишком много, — предал. Почуяв гниловатый ветер перестройки, начал потихоньку поливать грязью ту самую страну, что вытащила его из ямы.

Вот она — сущность мелкой буржуазной души. Человеку дали шанс, возвысили, а он, заискивая перед новым господином — уже не пролетарским, а буржуазным — начал кусать руку, что его кормила.

Да, Георгий Жженов был талантлив. Да, играл достойно. Но это не отменяет сути: в биографии — контакты с разведкой, антисоветские родственные связи, аресты, лагеря, реабилитация, карьера… и в конце — предательство. Всё как по классике — преданный делу рабочего класса не стал бы выступать против Советской власти, не стал бы подливать воду на мельницу антикоммунизма. Но он — стал.

И пусть буржуазные охранители эстетики и «культуры» снова закатывают глаза — мол, «ну как же так! великий артист!» А мы, марксисты, скажем прямо: никакой талант не стоит измены делу рабочего класса.

29 января 1994 года ушел из жизни Евгений Павлович Леонов — Народный артист СССР, легенда театра и кино, обаяние которого покорило миллионы.

Он был символом неподдельного таланта, глубочайшей человечности и невероятной силы духа.

Его роли — Лариосик, Доцент, Шулейкин, Сарафанов, штукатур Коля и Тевье — навсегда вписаны золотыми буквами в историю советского искусства.

Вечная слава Великому Советскому Артисту!

«Что этот дурак мог сыграть?»

— Ты слышала, Кеша сыграл... — осторожно начала подруга, едва Римма вошла в комнату.
— Ой, ну что этот дурак там мог сыграть? — резко оборвала она. — Что он вообще может?

Так и не признала она его таланта. До самого конца. А он так и не простил ей предательства...

Детство: Блины, книги и война

Мама будила его ласково: «Кешутка, вставай, блины стынут!» Он просыпался в маленьком доме в Томской губернии, завтракал горячими блинами с медом и тут же нырял в книги. Достоевский, Пушкин — они стали его миром. Учеба же казалась скучной, да и времена настали не для учебы.

Война перевернула все. Отец погиб в первые же дни. Сам Кеша, 18-летний мальчишка, попал прямиком на Курскую дугу. Плен, побег, страх ареста — он скитался, пока не осел в Норильске. «Дальше не сошлют», — думал он.

Там, среди заключенных и ссыльных, он впервые вышел на сцену. Там же, в вечной мерзлоте, Кеша Смоктунович стал Иннокентием Смоктуновским.

Римма: Любовь, которая не согрела

В Сталинград он приехал уже женатым. Римма Быкова — актриса, яркая, пробивная — ради него бросила первого мужа. Но их брак с самого начала трещал по швам.

— Эта Быкова — отличная актриса, нам повезло! — объявил главный режиссер труппе. — А муж у нее... Смоктуновский? Не знаю такого. Ладно, возьмем и его.

Жили впроголодь, ютились в чужих углах. Римма рвалась к успеху, а Иннокентий мучился: «Роли есть, но не те...»

— Ну чего ты мучаешься? — отмахивалась она.

Но однажды его час настал. В «Укрощении строптивой» он сыграл крохотную роль — и украл весь спектакль. Газеты писали о нем целые колонки. Римма лишь презрительно морщилась, а потом просто произнесла шепотом:

Все равно, ничтожество...

А потом случилось предательство.

Она завела роман с театральным художником. И когда Смоктуновский узнал — взорвался.

— Уберите со сцены эту... гулящую! — крикнул он на репетиции и выбежал из зала.

Дома он изорвал в клочья ее платья. А на следующий день подал заявление об уходе.

— Если через пять лет вы обо мне не услышите — значит, я бросил профессию!

Он уехал в Москву — обиженный, одинокий, без денег и крыши над головой.

Соломка: Ангел, который верил

В Театре Ленинского комсомола он был никем. Но там работала она — Суламифь Кушнир, или просто Соломка.

Стройная, с пышными кудрями, она шила костюмы. Он придумывал поводы зайти: «Пуговицу пришейте... Платье подправьте...» А сам смотрел на нее и понимал — это та самая.

Подруги отговаривали: «Да он же нищий!» Но Соломка не слышала. Она вышла за него — и с этого момента его жизнь изменилась.

Она верила в него, когда он не верил в себя. Устроила встречу с директором «Мосфильма», пробила контракты, вела переговоры.

— Ты нужен им больше, чем они думают, — говорила она.

И он стал нужен. «Убийство на улице Данте», «Гамлет», «Берегись автомобиля» — его ждал оглушительный успех.

Она была его ангелом, менеджером, стилистом. Подбирала костюмы, парфюм, учила держаться перед камерой. А когда он сомневался перед ролью Мышкина — она поехала с ним в Ленинград, с грудным сыном на руках.

— Это будет триумф, — шептала она.

И она не ошиблась.

Счастье, которое длилось до конца

Они прожили вместе больше 40 лет. Она прощала его капризы, он обожал ее до безумия. Однажды, узнав, что она любит красный, обегал пол-Москвы в поисках идеальных алых бус.

Они потеряли первую дочь — Наденьку, не дожившую до года. Но потом родились Филипп и Маша. Он души не чаял в детях — сидел у кроватки, пел колыбельные, даже садился на диету, когда дочь мечтала о балете.

Но слава отца оказалась слишком тяжелой. Дети так и не смогли выйти из его тени.

Он работал до последнего дня. Умер в 1994-м. Она пережила его на 22 года.

А Римма... Римма так и не увидела в нем гения.

Но Соломка — увидела.

И этого ему хватило.

_______________________________________

Ребят, спасибо, что дочитали до конца. Очень признателен всем тем, кто делится моими статьями, ставит лайки и оставляет комментарии. Я всегда только «ЗА» конструктивную критику или оправданные замечания. Благодаря этому, становлюсь лучше и лучше с каждым разом.

Вы также всегда можете поддержать автора канала (исключительно по вашему желанию и порыву)

Также буду рад, если присоединитесь к нашему уютному сообществу, где мы обсуждаем великих людей прошлого, делимся интересными фактами и эпизодами из их жизни

➡️ Сообщество

Всем добра и тепла, до скорых встреч❤️