Октар и алые паруса ( продолжение)
Ты улыбнулся, видя мое нетерпение и азарт:
- Когда- то давно мы были друзьями. Еще в Стамбуле. Познакомились в юности. Если бы ты знала, сколько часов подряд мы могли проговорить с ним, забыв о времени! Он образованнейший, умнейший человек, философ! Ему посчастливилось родиться в очень обеспеченной стамбульской семье.
Ни в чем никогда он не знал отказа. Получил превосходное образование и стал одним из лучших архитекторов. Он гений в своем роде! В Стамбуле живут дома, созданные им. Они прекрасны, поверь мне, - задумчиво сказал ты, оглянувшись на своего бывшего друга. Как будто сверяя свои слова- не ошибся ли…. Так не вязались эти слова с внешностью мужчины, улыбающегося нам словно ребенок, которому на день рождения подарили Деда Мороза и волшебную палочку в придачу.
От заказов не было отбоя. Его стали приглашать по всему миру. Октар был одним из самых известных и богатейших людей в Турции. Кроме того, он был высок, красив, умен и…чрезвычайно добр.
- Наверное, это его и сгубило, - грустно сказал ты. – Многие хотели с ним дружить. От женщин не было отбоя. А он был тогда слишком щедр на свое время, свои деньги и свою душу. Слишком …..
Я оглянулась назад и увидела его сидящим за дальним столиком. Он потягивал светлое пиво и смотрел куда-то вдаль, туда, где море занимается любовью с небом. Смотрел и загадочно улыбался. « Похож на Ассоль»- усмехнулась я такому странному сравнению. – «Ассоль в ожидании алых парусов»: Однажды ты придешь на берег моря и увидишь алые паруса….» - мечтательно я погрузилась в старую любимую сказку….
Я завидовала ему. Казалось, он был абсолютно счастлив.
Уж куда счастливее, чем мы с тобой в этот день:
« Однажды мы с тобой встретились, чтобы привыкнуть к расставаниям. Еще чуть-чуть и мы защитим с тобой докторскую...»- шутили мы.
На несколько секунд мы с Октаром встретились взглядом. Улыбнулись друг другу, сожалея, что невозможно поговорить-столько, сколько хочется. А мы почувствовали, что можем болтать друг с другом сутки напролет. Я завидовала его блаженству и спокойствию. Он, возможно, завидовал мне и моей руке, которую ты отогревал в своей ладони. Он опустил свою огромную руку вниз и его горчичная собака тут же лизнула в ладонь.
Клошар улыбнулся еще шире и нежно потрепал ее по шерсти. « Если вы хотите быть всегда любимым, заведите собаку» - пробурчала я, взглядом прося тебя продолжать рассказ.
- А потом Октар внезапно исчез. Через несколько лет дошли слухи, что он влюбился. А еще через несколько лет стало известно, что он разорвал помолвку, так и не решившись поставить сердце на карту своей любви.
Уехал в Германию, где женился и зажил размеренной жизнью богатого, всеми уважаемого архитектора. У них родилась дочь.
Еще через несколько лет, когда все давно перестали судачить об этой истории, Октара увидели в Турции. Он гулял по Стамбулу, очень просто одетый, молчаливый, всеми позабытый и, казалось, заброшенный даже самим собой. Он ни с кем не разговаривал и только горчичного цвета щенок сопровождал его всюду.
Поговаривали, что он начал пить, разорился. Другие говорили, что жена обобрала его до нитки и выставила вон. Третьи шептались, что он сам все отдал и вернулся к своей возлюбленной, той, которую любил всю жизнь, но с которой так и не решился связать себя. Другие судачили, что возлюбленная не простила предательства, хоть Октар и умолял все начать сначала. Турецкий Пиросмани, превратил свое желание в миллион алых роз и бросил их к ногам своей любимой. Но уже было поздно.
Былая репутация также была утеряна. Человек, вдыхавший жизнь в кирпичные постройки еле мог вдохнуть в свое обессиленное тело хоть каплю жизни.
Так или иначе, но его возлюбленной никто рядом с ним не видел. Неизменная спутница, его лохматая собака, лишь преданно трусила рядом, заглядывала в глаза и просила то еды, то ласки.
- Потом, окончательно обнищав, он просто жил на улице и спал на лавочке. Пока кто-то из его давних приятелей не обнаружил его в дождь, окоченевшего , мокрого и…с улыбкой на широком лице. Казалось, он был счастлив и доволен своею судьбой даже так. Государство выделило ему деньги за его вклад в культуру Турции. На них он купил маленький фургончик.
Ты показал рукой куда-то вдаль, на другой берег, не слишком далеко от нас:
- Видишь вон там вдалеке фургончик?
Я всматриваюсь вдаль и без труда цепляюсь взглядом за белый фургончик с ярко-красной крышей.
- Вот там он и живет со своей собакой. Это все, что у него есть. Ирония судьбы. Архитектор, подаривший миру целый город. И этот фургончик, подаривший паре заблудших скитальцев приют.
« Вот тебе и алые паруса»- улыбнувшись самой себе, я снова оглянулась. Но больше там никого не было. Столик был пуст. Официант вытирал его и готовил для новых посетителей.
- Ну что, замерзла? – звуком своего теплого голоса выкрал ты меня из колодца собственных мыслей.
- Ты даже не представляешь, как,- кивнула я. Взяла твою руку, мысленно попрощавшись с нашим местом разлук.
Окинула взглядом кафе: пустые столики, разлетающиеся паруса белых салфеток, темное сердитое море, фиолетовое небо и царственное заходящее солнце. Подгоняемый ветром решительный официант. Равнодушные, видавшие виды прибрежные камни, «алые паруса» одинокого трейлера и твои теплые карие глаза, обещающие хоть немного забвения только нашегонадвоих с тобой мира.
Через несколько месяцев я получила от тебя письмо. В нем ты рассказывал о том, что вы с морем скучаете. И ветер не утихает. Октар передавал мне привет. Я представила его широкую добрую улыбку, горчичного цвета собаку и алые паруса маленького трейлера.
Ты не сказал, что этой же зимой Октар умер. Тихо и мирно. Во сне. Так, как я хотела бы когда-нибудь умереть. Закончив все свои дела, дописав последние строчки, выдохнув последние признания. Как бы я хотела дослушать все его истории! Держать его за руку в этот миг и смотреть в его улыбающееся, всегда счастливое лицо. Как бы я хотела согреть его сердце хоть на минуту, перед тем как душа его растворится в вечности.
Ты пожалел меня, оставив эту печальную новость на весну. Когда я смогу приехать и выплакать эту печаль у тебя на груди. Ведь кто еще смог бы разделить со мной эту грусть? А зимой печаль особенно безутешна.
Весна сменила зиму. Череда встреч и расставаний не приучила нас к разлукам. Невозможно приучить сердце к потерям.
Наша диссертация на тему разлук осталась незаконченной...
А мы с тобой так и остались двоечниками с задней парты, занятыми любовью, друг другом и своими историями.