Хочу рассказать вам о том, как мне аппендицит лечили, а потом вырезали. Дело было ранней весной, пока ещё снег не сошел, но солнечные деньки и потепление уже радовали молодое сердце.
В один из таких вечеров пришёл я домой с небольшой болью в животе. Обстоятельно сходил в туалет, но не отпускало. Так как я по натуре мнительный и воспитанный интернетом, немедленно были проштудированы десятки сайтов с всякой симптоматикой. Самым страшным, конечно, был аппендицит. Помимо него были всякие кишечные инфекции и прочая дрянь.
Все домашние способы диагностики не давали никакой информации — болит живот равномерно, при нажатии ничего особенного не чувствовалось. Поднялась небольшая температура, и я решил ступить на тропу самолечения из-за панической боязни врачей. Выпил какое-то жаропонижающее, закинулся на всякий случай ношпой и смог заснуть.
Проснулся я в районе трёх ночи, весь в поту, с температурой за 39 и с острой болью в животе. На семейном совете было принято решение вызвать скорую, так как становилась невыносимой.
Подъехали работники скорой минут через 15, сразу начали всяческие диагностики на причастность к аппендициту, но никаких выраженных симптомов не обнаружили. Решили, что картина смазана из-за принятых ранее препаратов, поэтому мне предложили или сразу поехать в больницу, или попробовать заснуть, а они повторно вызовут скорую через несколько часов, когда закончится действие лекарств. Естественно, я выбрал спокойное пребывание дома. Врачи пожали плечами, я чирканул в их бумажке, и они скрылись за дверью.
Успокоенный осторожными заверениями, что аппендицит так себя не ведёт, я решил потерпеть до утра. Там будет новый день, авось и пронесёт.
Вторая скорая разбудила меня в районе шести утра. Я бодренько открыл им дверь, они провели свой обычный осмотр, и заявили – аппендицита у меня нет. А что именно – пусть разбираются в поликлинике, и вызвали домой терапевта.
До прихода терапевта я вполне сносно ходил, живот отпустило, даже немного покушал. Температура спала до 37,5 и я особо не волновался. Пришедший под вечер врач меня не осматривал, а просто выписал какую-то муть типа кагоцела и энтеросгеля, и назначил следующее свидание через неделю, оставив на больничном.
Больничная неделя пролетело незаметно. Живот себя никак не проявлял, аппетит восстановился, слабости никакой не чувствовал. Единственное, что меня беспокоило – высокая температура в 37-38, которая держалась, не спадая.
Именно с этой жалобой я и пришёл через неделю. Врач послушал меня, сказал продолжать пить прописанные ранее лекарства, и отправил домой ещё на недельку долечиваться.
Следующая неделя пролетела незаметно, но температура продолжала держаться на том же уровне. Всё более обеспокоенный своим состоянием, я не ушёл еще на недельку от терапевта, а потребовал нормальной диагностики. Был созван консилиум, на котором присутствовали несколько дядек и молодой главный врач – гастроэнтеролог. Меня положили на заваленную карточками кушетку, и начали «пальпировать». Слово пальпация после этого стало звучать значительно чаще. Общим решением было признано, что у меня какое-то редкое обострение хронического гастрита, которым я болел в детском саду (а мне 25). Прописали правильное питание, попытались толкнуть какие-то БАДы, но я тактично отказался. Также назначили сдачу крови и мочи на утро, и приём у хирурга.
Следующим утром я, немного обеспокоенный неизвестностью, притопал с баночкой и двумя бумажками на анализы в поликлинику. Совершив ритуал кровеприношения, я занял место в очереди к хирургу. Отсидев около двух часов, удалось попасть к ней на приём. За столом сидела молодая девушка с горящими глазами, желающая разгадать тайну моей болезни. После пары вопросов и осмотра она сразу поставила ультиматум:
— Сидим и ждём результатов анализов крови. Если лейкоциты повышены, то на скорой срочно в больницу, это какое-то воспаление.
Через час выходит в общий коридор хирург, и с улыбкой сообщает:
— Я вызвала скорую, у вас лейкоциты повышены в несколько раз. Надо будет подождать в холле поликлиники.
С неотвратимой мыслью о тщетности бытия я спустился вниз, и стал ждать. Когда подъехали ребята на скорой, мне сообщили, что сначала едем в инфекционку, чтобы исключить возможность всякой кишечной гадости.
На встречу в небольшое приёмное отделение инфекционной больницы вышел огромный усатый и бородатый дядька. Спросил, ездил ли я в ближайшее время за границу, кушал ли необычные заморские яства. Получив отрицательный ответ, начал осмотр. Спустя пять секунд он произнёс три слова «Абсцедированный аппендикулярный инфильтрат» и ушёл, хлопнув дверью.
Далее была недолгая поездка до больницы, несколько часов в приёмном отделении, койка в коридоре отделения хирургии и другие прелести бесплатной медецины. Захваченные ранее печеньки у меня отобрали, а водичку оставили, настрого запретив употреблять всё, кроме воды.
Под вечер несколько раз заходил лечащий врач, что-то уточнял и ободрял меня скорым избавлением от всех проблем. Я совсем успокоился, почитал на ночь книжку и завалился спать.
В районе двух ночи меня шёпотом разбудили двое молодых ребят, одетых в хирургические халаты, которые настойчиво попросили меня побрить живот и заглянуть к ним в кабинет дальше по коридору. В этот момент я понял, что сейчас меня будут резать.
После совершения всех процедур, на дрожащих ногах я направился в указанный кабинет. Это оказался небольшой хирургический кабинет с кушеткой в центре, и ровно уложенными инструментами на подкатном столике. Молодой человек меня попросил раздеться и лечь на кушетку, укрывшись простынёй. Девушка взяла в руку огромный шприц с тонкой иглой, и начала мне обкалывать живот. Как мне объяснили, это был новокаин, которого «много не бывает».
Я почему-то думал, что меня будут оперировать под общим наркозом, да и в более официальной обстановке. Поделившись своими опасениями, меня успокоили — сейчас ничего мне вырезать не будут, а только дренируют мне полость.
Не успел я успокоиться, как молодой хирург взял в руку огромный шприц с иглой толщиной с палец, и незамедлительно ввёл его мне в правую часть живота. Я приготовился к страшной боли, но, к своему удивлению, абсолютно ничего не почувствовал. Так как голова у меня лежала на руках и была чуть приподнята, я прекрасно видел все эти действия. Поначалу я старался рассматривать потолок, но потом любопытство взяло верх, и я уже активно общался с ребятами.
Они мне рассказали, что мне очень повезло с аппендицитом, и легко мог быть перитонит. Но мой организм каким-то образом блокировал всё воспаление, и именно поэтому я себя так отлично чувствовал. Была вероятность, что не обратись я к врачам, всё само бы прошло, и ходил бы я с хроническим аппендицитом. Но это дело опасное, поэтому операция необходима. Аппендицит же пообещали удалить не сразу, а через пару-тройку месяцев, как вылечатся последствия воспаления.
После откачки всей этой дурнопахнущей жижи мне вставили дренажную трубку, и отправили спать. Обратно я так же дошёл своим ходом, благо анестезия всё ещё не отпускала. Уснул я довольным и спокойным.
А утром начался ад. Любое движение отдавалось дикой болью в животе. Первый день я вообще не мог встать, не мог крутиться, не мог смеяться или кашлять. Моим самым страшным кошмаром было заболеть простудой. Я просто лежал, пил водичку из двухлитровой бутылки, и ждал следующего дня. (Кстати, рекомендую покупать в больницу воду не в больших двухлитровых бутылках, а в небольших полулитровых. А ещё лучше, если на бутылке будет спортивная соска для удобного питья.)
К концу первого дня после операции я всё-таки решился дойти до туалета. Путём подбора был разработан план вставания с кровати, который не задействует мышц живота вообще. Нужно повернуться на бок, свесить по колено ноги, и оттолкнуться руками от кровати. Таким образом можно почти безболезненно сесть.
Передвигался я сначала крайне медленно. Распрямиться было невозможно. Садиться и вставать с унитаза тоже было большим испытанием. После такой небольшой победы я совершил небольшой променад до поста медсестёр в середине коридора, и вернулся обратно.
Отдельно хотелось бы описать моих сожителей, а их было четверо: был таджик без обуви и с ножевым ранением бедра, был какой-то алкоголик с панкреатитом и трубкой из носа. Был дед с прооперированным кишечником и постоянно отваливающимся калоприёмником, и какой-то молодой быдло-водитель, который постоянно пытался убежать домой, ибо жил в пяти минутах от больницы.
Атмосфера была та ещё. Алкоголик и таджик сдружились, вместе бегали курить в туалет, в окошко, и травили всяческие байки. Дед пытался быть в теме, тоже рассказывал про свою молодость, а водитель постоянно ругался на курильщиков, на деда с его калоприёмником, на нерасторопность медсестёр и остальные жизненные трудности.
На третий-четвертый день я уже вполне уверенно ходил, сидел, мог часами читать книжку на удобном кресле в общем коридоре. Ходил за жиденькой безвкусной едой, и худо-бедно существовал. Пару раз заглядывал молодой хирург, справлялся о моём здоровье, и с улыбкой убегал по своим делам. Выписывать меня категорически отказывались, хотя из дренажа уже ничего не шло.
Капельницы вместо трёх раз в день по три банки сменились на два раза в день по две банки, что меня несказанно порадовало. К концу недели меня перевели с кашек и мясного суфле на нормальную еду, а после разрешили немного подкармливать домашней пищей.
Один раз ко мне пришла целая орава студентов-медиков во главе с каким-то врачом. Они начали меня опрашивать, осторожно пальпировать, постоянно записывали в конспекты и перешёптывались. Врач прочитал небольшую лекцию, в которой рассказал об образовании инфильтрата, как появился абсцесс, и что с ним вообще делать. После лекции пожелал скорейшего выздоровления, и вся процессия покинула палату.
На конец второй недели пребывания в стационаре, в субботу меня даже отпустили с женой сходить в кино и прогуляться до вечера.
Когда пришло время выписываться, медсестра пришла вытащить дренаж, снять швы и перевязать меня по-новому. Я думал, что там небольшая трубка сантиметров на 10, не больше. После моего глубокого вдоха она из меня вытащила 30-40 сантиметровый шланг. До сих пор не понимаю, как там могло столько уместиться.
После выписки я с радостью оказался дома. У меня еще месяц оставалась полезная особенность — я ел раза в три меньше, чем обычно, и мне хватало. Дальнейшее наблюдение у врача в поликлинике показало, что всё прошло успешно, и мне выдали больничный лист на четыре с лишним недели. Как потом показала выписка из бухгалтерии, болеть совсем не выгодно. За каждый день в больнице мне возместили всего 100 рублей.
Как вы могли заметить, аппендицит мне ещё не удалили — плановая операция должна будет быть только через три месяца. О ней расскажу во второй части, если вам понравится.
Не болейте, и не занимайтесь самодиагностикой с самолечением!
