TuTaHxaMoH

Сегодня получилась так называемая "маленькая пятница", и я не буду нарушать традиций, а значит выкладываю еще одну небольшую историю из моих воспоминаний.

С темой «ждулей-зекулей» я непосредственно столкнулся только один раз в жизни. Дело в том, что следователи не отслеживают (прошу прощения, без тавтологии обойтись не удалось) судьбы тех, кого они «покрестили» в зону, после отбывания наказания. Проистекает это вовсе не из-за отсутствия любопытства, а скорее потому, что работа в следствии – это конвейер, этакая гонка под негласным лозунгом «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?». Это вы имеете возможность читать истории об отдельных уголовных делах, как нечто целостное. А в жизни у следователя, особенно «на земле», картина рисуется рваная, так как на руках одновременно несколько уголовных дел «с лицами» (то есть по которым имеются обвиняемые), и еще несколько «темных» (то есть таких, по которым преступления не раскрыты). И это не считая материалов проверок, дежурств и так далее. Поэтому особо некогда отслеживать свой бывший контингент, направил дело в суд, и позабыл о нем. В силу этих причин следователи с осужденными и их близкими непосредственно практически не общаются.

Но жизнь, она ведь, как известно, идет зигзагом, и один раз я сам имел возможность наблюдать ситуацию с «ждулей». А дело было так:

Лет пять назад, наверное, когда я служил в подразделении собственной безопасности органов внутренних дел, вечером моей жене позвонила её старинная (хотя это, наверное, не очень корректный термин применительно к возрасту жены и её подруг, могут обидеться), точнее давняя подруга. Что они там обсуждали, я особо не прислушивался, видимо, что-то для них вполне обычное – трансферы в английской премьер-лиге, возможных кандидатов на должность полпреда Президента в Сибирском федеральном округе, или там котировки на замороженный апельсиновый сок на нью-йоркской бирже. Но в один момент жена подала мне телефон и сказала, что Танька хочет со мной поговорить. Я сразу понял, что сейчас меня начнут склонять к совершению коррупционного правонарушения, потому что других поводов поговорить со мной у Таньки явно не было.

И точно, Танька поведала мне душераздирающую историю своей подруги, пусть будет Анька. Этой Аньке было что-то около тридцати лет, и уже давно она посвятила себя только одной цели – устройству своей личной жизни. Судя по всему, получалось это у неё не очень, потому что по итогу она какими-то неведомыми мне путями списалась с неким грузином, отбывавшим наказание в одной из исправительных колоний нашей области. Сидел грузин за наркоту, но сам-то он был честный человек, просто его подставили менты, подбросив ему немного «белого», а судья не глядя впаял ему шесть лет общего, ну, все же знают: судьи и менты – одна грядка, и прокуроры с ними заодно, им лишь бы кого-нибудь засадить, они в общем-то только этим и живут. Но уже срок приближался к концу, и грузин где-то через полгода переписки с Анькой «откинулся по УДО», то есть освободился условно-досрочно. Приехал он к этой Аньке и началась у них счастливая жизнь, только закончилось все очень быстро. А все потому, что менты – они такие люди, если один раз затрюмили человека, то после этого запостой будут ему наркоту пихать, потому что кто ему теперь поверит – он же судимый, его же сразу осудят, даже читать дело никто не будет. Вот и тут все так и получилось: буквально через неделю грузина принимает наркоконтроль с «хмурым» на кармане, понятное дело, что подкинули наркоту мусора поганые. А теперь Анька не знает, что делать, чтобы спасти свое утраченное недельное счастье.

Я утер рукавом некую влажную субстанцию, невольно набежавшую во внешний угол моего правого глаза за время этого весьма эмоционального рассказа, усилием воли придушил копившийся у меня в горле всхлип, в общем, взял себя в руки и стал задавать уточняющие вопросы. Выяснилось, что задержали грузина в лесу недалеко от «запретки» той самой зоны, с которой он совсем недавно откинулся, причем ночью. Как что он там делал? Ну, прогуляться пошел, посмотреть на памятные места с другой стороны «спирали бруно». Почему ночью? Прохладнее просто, не так людно в лесу, никто не мешает сосредоточиться на мыслях о воле. Да, была у него с собой сумка, а в ней – ящик водки. Как зачем? Вот любит он прогуливаться с ящиком водки. Грузины народ добродушный, горняцкие обычаи у них в крови - гостеприимство, опять же. Вдруг кто знакомый встретится, а угостить за встречу всегда с собой. Ну да, это такое объяснение для ментов. Так-то он хотел водку в зону перебросить, подогреть босяков. Но за это же не сажают, так ведь? А вот менты, чтобы его засадить, подкинули ему героин. И ведь не пожалели мусорята героина, со всей злости подкинули – девять грамм. Да, крупный размер, от трех до десяти, они с Анькой уже посмотрели в Инете. Да, это был наркоконтроль, а не милиция, но какая разница? И что теперь делать Аньке???

Я бывал по работе в той колонии. Она расположена километрах в двадцати от областного центра, возле небольшого поселка, в лесу. Непосредственно рядом с ИК деревья были вырублены в целях предотвращения побегов, но вообще-то кругом был дремучий лес. Конечно, я догадывался, что в нашем местном УФСКН опера просто звери какие-то, и этого героина у них там – завались, но о том, что им стало некому «намазать» девять грамм «белого» в людном областном центре, и они докатились до такого цинизма, что стали охотиться на одиноких грузин, мирно прогуливающихся ночами по лесам вокруг зон с ящиком водки – о таком я слышал впервые.

Первым делом я дал беспроигрышный совет: надо нанимать адвоката, он эту делюгу беспредельную развалит на раз-два, грузин же ни в чем ни виноват, так ведь? Оказалось, что адвокат уже нанят, причем хороший, на оплату его услуг Анька даже взяла кредит – сто тысяч рублей. Сто тысяч мать его рублей кредита! Я даже явственно услышал стук пробок от шампанского в потолок офиса того адвоката. При этом я с трудом подавил в себе желание посоветовать Аньке взять еще до кучи кредит тыщ так на двести для перечисления в фонд защиты Мавроди от жертв Мавроди, так как понял, что до этого ситуация дойдет и без моей помощи.

Поэтому пришлось выдавать военную тайну: надо писать жалобы. В первую очередь – в прокуратуру района и в ОСБ наркоконтроля, потом – в областную прокуратуру, и только после этого в администрацию Президента, приемную Жириновского, правозащитный центр «Полузащитник» и в МАГАТЭ. Ну и, конечно же, на форум www.shmonov.net, там в разделе «Жизнь ворам, смерть мусорам!» как раз есть профильный тред «Ментовской беспредел: а чо, реально отскочить?». Очень жаль, что я тогда не был осведомлен о существовании WADA, а так бы и туда посоветовал написать – в сущности, данный случай как раз по их профилю.

Ну и в конце я присовокупил, что наркоконтроль – это не моя поскотина, поэтому - увы, дальше Аньке придется бороться с правовым беспределом без меня. Танька, горячо поблагодарив, положила трубку, видимо, ей нужно было сначала переварить все услышанное, а потом передать это Аньке. А мы с женой очень весело провели оставшуюся часть вечера, обсуждая этот разговор.

Материал к данному посту я готовил уже давненько, а опубликовать его решил именно сейчас, так как в комментариях к моему предыдущему посту один пикабушник заявил, что я тут занимаюсь пропагандой лояльного отношения к силовым структурам. Ну что же, пропаганда – так пропаганда, поэтому с вашего позволения продолжу высказываться по поводу нынешней правоохранительной системы России. Традиционно упомяну, что на стопроцентную истину не претендую, привожу исключительно свою личную, субъективную точку зрения, и буду рад, если в комментариях кто-то выскажет свои мысли по этому поводу, пусть и не совпадающие с моими. Главное, чтобы эти мысли были аргументированы.

Указом Президента Российской Федерации от 5 апреля 2016 года образована Федеральная служба войск национальной гвардии Российской Федерации (далее для краткости – Росгвардия). Этим же указом на службу возложены следующие задачи:

а) участие совместно с органами внутренних дел Российской Федерации в охране общественного порядка, обеспечении общественной безопасности и режима чрезвычайного положения;

б) участие в борьбе с терроризмом и в обеспечении правового режима контртеррористической операции;

в) участие в борьбе с экстремизмом;

г) участие в территориальной обороне Российской Федерации;

д) охрана важных государственных объектов и специальных грузов в соответствии с перечнем, утверждённым Правительством Российской Федерации;

е) оказание содействия пограничным органам федеральной службы безопасности в охране государственной границы Российской Федерации;

ж) осуществление федерального государственного контроля (надзора) за соблюдением законодательства Российской Федерации в сфере оборота оружия и в сфере частной охранной деятельности, а также осуществление вневедомственной охраны.

Что меня смутило сразу, так это непрерывно повторяющееся слово «участие». То есть сама Росгвардия только участвует в обеспечении общественного порядка, борьбе с терроризмом и экстремизмом, наряду с другими федеральными органами (МВД и ФСБ), но за решение этих задач вовсе не отвечает. Сравните, к примеру, как формулируется задача по охране общественного порядка для МВД в статье 12 Федерального закона «О полиции»:

1. На полицию возлагаются следующие обязанности:

5) обеспечивать безопасность граждан и общественный порядок на улицах, площадях, стадионах, в скверах, парках, на транспортных магистралях, вокзалах, в аэропортах, морских и речных портах и других общественных местах;

То есть полиция – обязана обеспечивать, а Росгвардия только принимает участие. Как говорится – почувствуйте разницу в подходах. И так можно пройтись практически по всем задачам, стоящим перед Росгвардией, картина будет та же самая (за исключением двух, но о них отдельно).

Далее, внимательно посмотрев еще раз на задачи Росгвардии, можно убедиться, что никаких принципиально новых среди них нет. Все эти задачи в течение длительного времени совершенно спокойно решались силами того же МВД, и никаких проблем по этому поводу не возникало.

«Участие» предполагается обеспечить силами все тех же подразделений МВД, только выделенных в отдельную структуру. Я вообще принципиальный противник создания отдельных структур, потому как полагаю, что это приводит только к увеличению количества генералитета, обслуживающего этот генералитет персонала, приобретению для генералитета дорогостоящего автотранспорта импортного производства и тому подобного, а также непомерным амбициям этого самого генералитета при решении обычных, повседневных задач, особенно при взаимодействии со смежными службами.

И ладно бы, если бы из МВД выделили в отдельную структуру только Внутренние войска, которые все равно были на полуавтономном положении, да и как ни крути, это все-таки войска, а не правоохранительный орган. Но выделили намного больше, и почему-то мне кажется, что при этом совершенно не думали о том, чем это обернется на местах.

Про отделение от МВД вневедомственной охраны я уже упоминал в одном своем посте, просто приведу свою же цитату: Предположим, что в городке на ночь заступало 4 наружных наряда – два ППС (патрульно-постовой службы) и два ОВО (вневедомственной охраны). Дежурный по райотделу мог отправлять наряды ОВО разгребать заявки, то есть эти наряды худо-бедно, но обеспечивали реагирование на сигналы. А сейчас дежурный не сможет послать наряд ОВО на вызов, потому что в ответ они пошлют его еще дальше, ведь они теперь отдельная независимая структура – Росгвардия. И гордо поедут в глубину гаражного кооператива для того, чтобы спокойно «давить массу» в служебном автомобиле. А где-то граждане будут материть полицию, которая по несколько часов не едет на вызовы.

То есть в МВД таким выделением ослабляется, причем достаточно существенно, именно низовое, «земляное», то есть районное и городское звено, то самое, которое решает самые важные для охраны общественного порядка задачи, и по работе которого граждане судят о деятельности МВД в целом (да наверное и вообще – об органах правопорядка). Это низовое звено в МВД уже и так ослаблено до предела предшествующими реформами и сокращениями (сокращали-то в основном «землю», а не управленческий аппарат), а этот шаг может привести вообще не пойми куда. Ведь из МВД в Росгвардию передаются ни много ни мало 163 тысячи штатных единиц, львиная доля из которых как раз вневедомственная охрана.

Можно предположить, что будут придуманы какие-то межведомственные приказы о взаимодействии дежурных частей горрайорганов внутренних дел с отделами вневедомственной охраны (ОВО) Росгвардии, но всё это будут «заячьи пляски». Потому что если сотрудники проходят службу в разных структурах, то на практике они все равно будут «тянуть одеяло» каждый в свою сторону, и первое, что пострадает при этом, это та самая пресловутая охрана общественного порядка.

Далее, из МВД в Росгвардию передали специальные отряды быстрого реагирования (СБОР) и отряды мобильные особого назначения (ОМОН). И здесь видится та же самая проблема – это взаимодействие. Спецназ сам себе задачи не нарезает, террористов и других преступников не ищет, а работает по заданиям соответствующих оперативных служб. То есть пока спецназ работал в одном ведомстве с оперативными службами МВД, все было в принципе урегулировано. А что будет сейчас? Что там насочиняют в новых совместных приказах, у скольких должностных лиц нужно будет задание на спецназ оперативникам согласовать? А за это время, не дай Бог, что-то с заложником может случиться, к примеру… Или еще что-то в этом духе. В любом случае, увеличится только волокита. Не исключаю, что в конце концов в МВД создадут свой, новый спецназ, на базе патрульно-постовой службы, например. Но кому от этого станет легче? Ведь тем самым в МВД еще ряд сотрудников будут отвлекаться от решения основных задач.

Вот с передачей в Росгвардию подразделений МВД, осуществляющих федеральный государственный контроль (надзор) за соблюдением законодательства Российской Федерации в сфере оборота оружия и в сфере частной охранной деятельности как раз все более-менее понятно. Тут ключевой момент в контроле/надзоре за частной охранной деятельностью. Только то ведомство, которое обладает полномочиями по контролю за ЧОО, может так называемыми нерыночными методами устранять конкурентов на рынке охранных услуг. Предположим, идет речь о договоре на охрану какого-нибудь «вкусного» объекта, к примеру, крупного банка с большим количеством отделений. Заявляется на тендер какой-то ЧОП, а ему кто-то из Росгвардии говорит: «Ребята, давайте вы снимитесь с тендера, а то у вас потом наши проверки пойдут, нарушения найдутся, вас лицензии лишат, вам оно надо?». И все, тендер выигрывает ОВО Росгвардии. Это ситуация чисто гипотетическая, но вполне допустимая. Во всяком случае, других резонов передачи подразделений по лицензионно-разрешительной работе из МВД в новую структуру я не вижу.

Но это касается только контроля за частной охранной деятельностью. В сфере контроля за оборотом оружия ситуация, как мне кажется, будет похуже. Сейчас, к примеру, сотрудник по лицензионной работе пишет участковым уполномоченным полиции задания по проверке владельцев оружия по месту жительства. И если задания эти не исполняются, то может и начальнику райотдела на нерадивого участкового настучать. А если этот сотрудник будет в составе Росгвардии, то нетрудно догадаться, на каком по приоритету месте будут его задания для отдела МВД. И это только один частный пример. А отстрел легального оружия? А пулегильзотеки? Ведь это все остается в МВД, и как будут решаться возникающие вопросы – вообще не понятно.

Поэтому, как мне видится, Росгвардию собирали по следующему принципу: возьмем из МВД вневедомственную охрану – у них в каждом субъекте развитая инфраструктура (они, то есть управления вневедомственной охраны, даже отдельными юридическими лицами были со своими балансами), к ним возьмем подразделения по лицензионно-разрешительной работе – чтобы охране помогать в случае чего, спецназ возьмем для солидности. Главными будут бывшие Внутренние войска. А что там будет с МВД, и как оно будет расхлебываться – это уже не забота Росгвардии.

Для чего же все это было нужно? Вот чего не знаю, того не знаю. Говорят, что для того, чтобы лучше бороться с народными волнениями. Помилуйте, но МВД и так прекрасно с такими моментами справлялось, да и функция у Росгвардии, как я уже упомянул, интересная – не отвечать за охрану общественного порядка, а только принимать участие. Отвечать все равно МВД будет. Тем более, что каких-то новых суперполномочий Росгвардии по сравнению с МВД не предоставлено. Такие же точно у Росгвардии полномочия, как и у сотрудников полиции при охране общественного порядка. Также имеется мнение, что бороться с недовольными оптимально комплексными мерами, то есть не только чисто силовыми, но и оперативно-розыскными. А в случае с созданием Росгвардии все произошло с точностью до наоборот: силовой блок искусственно отделили от оперативно-розыскного. И теперь эти блоки должны не выполнять задачу под единым руководством, как раньше, а взаимодействовать между собой, попутно выясняя, кто из них главнее.

Может, Росгвардию создали для того, чтобы обеспечить руководящими должностями нужных людей? Может быть, может быть… Достоверно утверждать не могу. Но в любом случае, не для эффективного функционирования правоохранительной системы, и я уже объяснил, почему я так считаю.

В общем, вывод мой будет таков: Росгвардия – структура искусственная, её создание никакой реальной необходимостью не вызывалось. Для существующей правоохранительной системы от Росгвардии будет скорее больше вреда, чем пользы. Думаю, что ведомство это мертворожденное и рано или поздно прекратит свое существование, как до неё – Налоговая полиция, ФСКН, ФМС, и надеюсь, что в скором времени – Следственный комитет.

Повторюсь, что не претендую на исключительную точность своих оценок и на оригинальность мнения. Допускаю, что где-то кто-то уже на эту тему высказывался в том же духе, потому что выводы в общем-то лежат на поверхности.

Нет, этот заголовок не в полной мере передает мое негодование, возникшее после прочтения вот этого поста на Пикабу: http://pikabu.ru/story/vashe_poslednee_slovo_4573086.

Заголовок, скорее, призван облечь в цензурную форму мои эмоции, как в том старом анекдоте, когда рабочему во время сварных работ капнула за шиворот окалина, а он сказал только в адрес сварщика: «Право, Вася, какой ты неловкий!». А теперь немного фактической стороны вопроса.

Вот сама новость из поста: «Минюст предложил запретить видеозапись закрытых судебных заседаний. Зачем нужен запрет, в Минюсте не говорят». И типа комикс с выводом о том, что в закрытых судебных заседаниях судьям будет проще брать взятки с подсудимых. И ссылка на статью в «Новой газете».

Переходим по ссылке (https://www.novayagazeta.ru/news/2016/10/25/126012-minyust-p...), читаем статью:

Министерство юстиции подготовило поправки к законопроекту об обязательной видеозаписи судебных заседаний, пишут «Ведомости».

Минюст предлагает перенести срок вступления закона в силу на 2020 год. Кроме того, Минюст предлагает запретить видеозапись закрытых судебных заседаний. Поправки внесены на рассмотрение правительственной комиссии по законопроектной деятельности.

Зампред комитета Госдумы по законодательству Рафаэль Марданшин объяснил, что причиной переноса срока могла стать нехватка финансирования. По словам адвоката Ивана Павлова, к примеру, во всех московских судах «давно установлена вся необходимая техника», однако еще ни разу ему не удавалось получить согласие на видео- или аудиозапись заседания.

Введение новой нормы обойдется в 1,9 млрд рублей разово и 840 млн рублей ежегодно. Предполагается, что заседания по гражданским и уголовным делам будут записывать, а записи хранить 10 лет.

В марте Госдума в первом чтении одобрила правительственный законопроект, который предполагает, что в федеральных судах видеозапись станет обязательной в 2018 году, в мировых — в 2019 году.

Дальше там идет комментарий некоего Павла Чикова, руководителя Международной правозащитной группы Агора. Данный комментарий сам по себе заслуживает отдельного поста с детальным разбором сказанного, но сейчас не об этом. Как и не о высказывании московского адвоката в том духе, что мол у нас в Москве все и так хорошо, а остальная страна нас не волнует, сношайся оно все конем.

То есть вот что произошло на самом деле: Существует законопроект, по которому ход всех судебных заседаний будет фиксироваться видеозаписью. Причем, что самое характерное, законопроект этот - правительственный, то есть вносится по инициативе Правительства РФ, а не какой-либо правозащитной организации. Мера интересная, скорее всего перспективная, но, судя по всему, весьма дорогостоящая. В связи с чем Минюст, видимо реально оценив возможности федерального бюджета, предложил ввести данную норму не с 2018, а с 2020 года. И (вот он ключевой момент!) также предложил запретить видеозапись закрытых судебных заседаний.

Тут сразу напрашивается вопрос: а что такое это самое «закрытое судебное заседание», и в каких случаях оно проводится? Обратимся к первоисточнику, то есть к Уголовно-процессуальному Кодексу РФ:

Статья 241. Гласность

1. Разбирательство уголовных дел во всех судах открытое, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей.

2. Закрытое судебное разбирательство допускается на основании определения или постановления суда в случаях, когда:

1) разбирательство уголовного дела в суде может привести к разглашению государственной или иной охраняемой федеральным законом тайны;

2) рассматриваются уголовные дела о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста шестнадцати лет;

3) рассмотрение уголовных дел о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности и других преступлениях может привести к разглашению сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство;

4) этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц.

4. Переписка, запись телефонных и иных переговоров, телеграфные, почтовые и иные сообщения лиц могут быть оглашены в открытом судебном заседании только с их согласия. В противном случае указанные материалы оглашаются и исследуются в закрытом судебном заседании. Данные требования применяются и при исследовании материалов фотографирования, аудио- и (или) видеозаписей, киносъемки, носящих личный характер.

Обратим внимание, что цель рассмотрения дел в закрытом судебном заседании не допустить разглашения охраняемой законом тайны, а также сведений о личной, в том числе интимной, жизни участников уголовного процесса. Кроме того, речь идет о безопасности участников судебного разбирательства. Плюс сам факт закрытости судебного заседания совершенно не отменяет присутствия в нем сторон процесса: прокурора, адвоката, подсудимого, потерпевших. И Минюст, в сущности, совсем не против обязательной видеозаписи в судах, просто во всех вышеперечисленных случаях видеозапись может только навредить, причем немало.

В этой связи хочется мысленно представить себе, как при рассмотрении уголовного дела по факту изнасилования близкой родственницы автора обсуждаемого высера (не дай Бог, конечно, это чисто гипотетически), озабоченные лица, присутствующие в зале судебного заседания, с увлечением снимают на видео показания с подробностями совершения насильственных половых актов, а потом, потирая ручки, выкладывают все это на Ютуб. Или, допустим, когда кто-то из близких автора высера решил дать показания в качестве свидетеля о деятельности организованной преступной группировки, но хочет сохранить свою личность в тайне, а ему в ответ: «Нет, нельзя запретить съемку! Ничего страшного, пусть доброжелательные друзья подсудимых – членов ОПГ – запишут Вас на видео, чтобы ностальгически просматривать его долгими зимними вечерами». Я представляю себе зарево, которое озарило бы весь интернет при взрыве пукана автора высера, если бы (не приведи Господь, конечно), такое бы на самом деле случилось.

Я понимаю, что в сущности не произошло ничего нового. Берется какая-то новость, из нее выдергивается одна фраза, и интерпретируется в нужном духе. В данном случае видимо требовалось показать, что у нас в судах все так плохо, что единственное, что сдерживает судей от получения взяток прямо в судебном заседании – это наличие видеозаписи.

При этом я далек от мысли идеализировать нашу судебную систему. Среди судей хватает всяких людей, в том числе и не совсем хороших, в том числе и взяточников. И, без сомнения, можно на эту тему дискутировать, но с реальными аргументами, а не обращаться, как автор того поста, с имеющейся у него кучей фекалий на Московский вентиляторный завод.

Причем я осознаю, что тот пост рассчитан на определенную аудиторию – школьников и другие категории инфантильных граждан. Но неужели авторы подобного думают, что в интернете совсем нет хотя бы немного задумывающихся людей? Почему, накидывая подобное, нас всех, абсолютно всех, считают совершенно тупыми и неспособными на элементарный анализ? Риторические вопросы, понимаю, но почему-то все равно хочется их задать.

Данный пост навеян воспоминаниями, возникшими на почве некоторых вопросов, заданных мне во время Прямой линии.

История эта произошла в начале двухтысячных годов, когда я уже уволился из прокуратуры и поступил на службу в подразделение собственной безопасности органов внутренних дел. В одну прекрасную солнечную летнюю субботу мне на домашний телефон позвонил некий Славик Качелькин и предложил замутить небольшой сейшн с распитием пивка.

Этого Качелькина я знал уже достаточно давно, раньше он работал следователем в прокуратуре города, а в то время, как я слышал от общих знакомых, уже уволился и ушел в адвокаты. Не сказать, чтобы мы с ним были большие друзья, но знакомы были неплохо, один раз он даже был у меня в следственной группе (это еще когда я работал «важняком» в прокуратуре области). Так что мы с ним приятельствовали, и неоднократно распивали спиртные напитки на рабочем месте (после окончания рабочего времени, конечно).

Поэтому я без проблем согласился, мы встретились со Славиком в одном из летних кафе, где сели попить холодного разливного пива нашего местного производства с вялеными карасями (караси были тоже наши, местные, так сказать, земляки). Славик по ходу разговора рисовал мне красочные картины привольной работы адвоката, за которую, по его словам, еще и очень неплохо башляли. Я наслаждался тенью, холодным пивом и земляческой рыбой, и картины Славика таяли у меня в голове со скоростью исчезновения следов пальцев рук на запотевшей стенке пивного бокала. Между прочим Славик поинтересовался у меня, занимается ли наша контора ментовским беспределом по уголовным делам. Я ответил, что занимается, но только конкретными темами, а не общими прогонами в духе: «Сержант Вася Пупкин берет взятки». Славик пообещал при случае обязательно цинкануть мне о таких фактах. Мы еще немного посидели, повспоминали былое, допили пиво, и на этом расстались.

Славик Качелькин объявился у меня в конторе через пару недель после этого разговора. Он принес официальную жалобу, из которой следовало, что сотрудники уголовного розыска по беспределу грузят какого-то парня азербайджанской национальности по фамилии, допустим, Джаббаров, по статье 111 части 1, то есть за причинение тяжкого вреда здоровью. Я принял эту жалобу, мельком пробежал её глазами – ничего интересного там написано не было. Славик еще посидел у меня, попил кофе, поболтав о чем-то, и свалил.

Где-то еще недели через три, уже в конце лета, Качелькин опять пришел ко мне в отдел и поинтересовался, как идет работа по его жалобе. Я объяснил ему, что по уголовному делу все нормально, вина Джаббарова вполне доказана, и дело пойдет в суд. Качелькин этому даже как бы и не удивился, и предложил выйти на крыльцо нашей конторы покурить. Мы с ним вышли, закурили, и тут он указал мне на стоящего неподалеку от крыльца нерусского мужчину в возрасте, сказав, что это отец того самого обвиняемого Джаббарова. Я не обратил на эту информацию особого внимания, но Славик подозвал мужчину, тот подошел, и Славик представил меня полным титулом, сказав, что именно я занимаюсь его жалобой. Разговаривать с отцом Джаббарова мне, в общем-то, было не о чем, я быстро докурил сигарету и распрощался с ними, сославшись на занятость, и сказав, что письменный ответ на жалобу мы отправим по почте.

Я уже забыл про всю эту тему, когда примерно месяца через два ко мне в кабинет зашел пожилой мужчина неславянской внешности. Некоторое время он помялся, видимо, не зная, как начать разговор, а потом спросил, не помню ли я его, ведь он Джаббаров-старший и нас знакомил адвокат Качелькин. Я припомнил: Да, действительно, это был тот самый отец обвиняемого, про которого писал жалобу Славик, и спросил, что его ко мне привело. Мужчина продолжал мяться, и кое-как мне удалось выдавить из него суть проблемы. Но от этой сути у меня произошло внезапное распрямление волосяного покрова: оказалось, что Славик Качелькин взял «под меня» у этого мужичка деньги.

А дело было так. Когда Джаббаров-старший заключил со Славиком соглашение на защиту своего сына, как с адвокатом, Славик сказал, что у него есть очень хороший знакомый в ОСБ, через которого можно порешать вопрос об отмазывании. Но для этого, как пояснил Славик, нужны деньги (точную сумму сейчас не помню, где-то триста тысяч рублей в нынешнем масштабе цен). Ту сцену с курением на крыльце Качелькин разыграл, похоже, специально, чтобы показать азербайджанцу, что действительно знаком со мной, после чего тот и передал ему деньги. Но, несмотря на это, дело по обвинению Джаббарова-младшего все равно пошло в суд. Сам Качелькин в это время технично потерялся, на звонки не отвечал, и в адвокатской конторе его тоже было застать невозможно. Поэтому Джаббаров-старший и пришел ко мне выяснять, почему так получилось.

Такой подставы я не ожидал. Нет, конечно я слышал о подобных случаях, но чтобы вот так, со мной, причем хороший приятель, с которым вместе работали, вместе водку пили… Появилось стойкое желание зарядить Славику в бубен, но я понимал, что это не выход из положения, надо наказать его, как положено.

В общем, я объяснил Джаббарову, что Славик его просто развел, ни о каких деньгах у меня с ним речи не было и быть не могло, и предложил написать официальное заявление по факту мошенничества со стороны адвоката Качелькина. Я долго вжевывал Джаббарову, что в его действиях действительно усматриваются признаки такого преступления, как покушение на дачу взятки, но, согласно примечанию к статье 291 УК РФ, если он сам напишет соответствующее заявление, то от уголовной ответственности он будет освобожден. Но Джаббаров уперся рогом и твердил, что ничего писать он не будет, никаких показаний давать не станет, и вообще, ему не так важны эти деньги, как тот факт, что он не смог отмазать сына. Я бился с ним несколько часов, но все было бесполезно. На этом Джаббаров и ушел, пообещав мне ничего не сообщать Качелькину о нашем разговоре.

Я же пошел, нет, даже побежал к «старшим братьям», то есть к «эмщикам», и объяснил, что так мол и так, пацаны, некий гнойный представитель сексуальных меньшинств по имени Славик Качелькин взял «под меня» триста рублей баблом. Причем я объяснил им, что у Славика достаточно много знакомых, с кем он вместе работал в прокуратуре, среди них есть и начальники следственных подразделений, и прокуроры, и судьи, и не факт, что он уже не берет в обе руки деньги «под них». «Эмщики» записали установочные Славика и Джаббарова, и заверили, что постараются в меру возможностей отработать эту тему.

Как именно «фэйсы» по данной теме работали, мне доподлинно неизвестно. Но через несколько месяцев я узнал, что Качелькина исключили из нашей коллегии адвокатов за то, что он взял у нескольких клиентов деньги за заключенные соглашения, а осуществлять защиту по делу не стал. Во всяком случае, официальная причина исключения звучала так, а неофициально выходило, что Славик действительно брал деньги под следователей, прокуроров и судей, только заявлять об этом никто из потерпевших так и не захотел.

Потом я слышал, что Качелькин уехал в другой субъект, куда-то в Поволжье. Там он снова стал адвокатом, но проработал недолго. Как-то он по синей грусти совершил дорожно-транспортное происшествие за рулем своей машины, причем вместе с ним ехал тоже бухущий молодой федеральный судья одного из местных судов. Когда на место ДТП приехали ДПС-ники, то Славик вместе с судьей исполнили там что-то совершенно могучее, причем с оскорблениями и угрозами в адрес гайцев и второй стороны по ДТП. Дело это получило огласку, и Славика выпнули из тамошней коллегии адвокатов, а судью уволили.

Говорят, что Славик вернулся на родину, работает юристом в какой-то частной конторе и сильно пьет. Через общих знакомых он несколько раз искал со мне встречи, якобы хотел объяснить, что все на самом деле было не так, но я отказался.

Высказываться по нашумевшему в последние дни случаю (история со студентками-живодерками - http://pikabu.ru/story/studentkizhivodyorki_4555735) изначально я не собирался, но в комментариях к одному из моих постов меня попросил об этом пикабушник @BOCbMOY. Поэтому буквально несколько рассуждений по этому поводу, не вдаваясь в технические моменты и подробности.

Прежде всего, хотелось бы процитировать Конституцию Российской Федерации, а именно статью 49: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда». В силу этих причин я не буду высказывать свои соображения, насколько доказана вина этих двух студенток. На это есть компетентные органы – дознание (как в данном случае), и суд.

Но вот что хотелось бы сказать: В Уголовном Кодексе РФ существует статья 245, на всякий случай напомню, как она звучит:

1. Жестокое обращение с животными, повлекшее их гибель или увечье, если это деяние совершено из хулиганских побуждений, или из корыстных побуждений, или с применением садистских методов, или в присутствии малолетних, -

наказывается штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо ограничением свободы на срок до одного года, либо арестом на срок до шести месяцев.

2. То же деяние, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, -

наказывается штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок.

Полагаю, что если вышеуказанные девицы из Хабаровска действительно издевались над животными, что повлекло гибель или увечье последних, то доказать их вину в совершении данного преступления вполне возможно (при наличии соответствующего желания). Способы доказывания в данном случае могут быть самые разнообразные: тут и осмотр места происшествия с изъятием следов преступления (крови животных и их останков), и допросы свидетелей – лиц, которые передавали данным девицам животных (с предварительным проведением опознаний), обыски по месту жительства обвиняемых с изъятием компьютерной техники (надеюсь, что уже сделано), и проведение технических мероприятий (не буду вдаваться тут в их подробности).

Тут важно отметить, что похоже соответствующее желание у органов имеется. Причем свою положительную роль в понуждении к началу процесса доказывания послужила именно шумиха в Интернете. Допускаю, что при других исходных условиях никто бы так активно заниматься данным материалом не стал. Причем вовсе не потому, что менты такие тупые и ленивые, а потому, что им хватает нагрузки по другим делам и материалам. И только общественный резонанс послужил толчком для руководства поставить эту тему на контроль, и, тем самым, сдвинуть её с мертвой точки.

Так что при надлежащем доказывании (а это вполне реально в вышеуказанном случае) действия этих студенток вполне можно квалифицировать по статье 245 части 2 УК РФ – жестокое обращение с животными, повлекшее их гибель, из хулиганских побуждений, по предварительному сговору группой лиц. Вроде бы, шестнадцати лет, то есть общего возраста привлечения к уголовной ответственности, необходимого для данной статьи УК, обе девицы уже достигли.

Другой вопрос, что меры наказания по данной статье звучат достаточно несерьезно. А учитывая возраст подозреваемых, и наверняка положительные характеристики с места жительства и учебы, то получат они максимум штраф в не самой большой сумме. Хотя я немного отстал от судебной практики, и не могу сказать точно, назначают ли сейчас несовершеннолетним такую меру наказания, как штраф. Так что максимум – обязательные работы. Ну, так вот установил законодатель.

Хорошо это или плохо? Не знаю. В комментариях к этой истории, как правило, люди высказываются за радикальные способы наказания: придушить, отрубить руки и ноги, и так далее в меру фантазии. И у меня, честно говоря, при чтении подобных новостей первым делом возникают такие же примерно мысли. Наверное потому, что люблю домашних животных, у самого три кота и полуторамесячный щенок в данный момент дома на передержке, гадит везде, зараза (кстати, надо пойти, убрать за ним в коридоре). Но в то же время я понимаю, что мы (нормальные люди, к которым я себя тоже имею смелость причислять) тем и отличаемся от живодеров и тому подобных персонажей, что поступаем по закону, а не по первому возникшему желанию. И иначе просто нельзя.

И я не буду разводить плач по старым временам, когда такого якобы не было, и обвинять в произошедшем Путина, Обаму, ватников, либерастов и так далее и тому подобное. Прежде всего потому, что детская жестокость имела место всегда, во все времена и при всех политических режимах. Убежден, что на эталонном по просвещенности, толерантности и все в таком духе Западе тоже имеются дети, которые издеваются над животными. Я больше скажу: и в моем детстве были подобные детки, которые мучили котов, только мы показывали на них пальцами и избегали с ними общаться.

Почему некоторые дети находят радость в издевательстве над животными, да еще и в выкладывании отчетов об этом на всеобщее обозрение, это, скорее, вопрос к психиатрам. Наверное, они считают такое поведение девиацией. Не знаю, я не психиатр, но лично мне кажется, что это – несомненное отклонение в психическом развитии. Причем в опасную сторону.

И уж тем более я не буду валить все на Интернет. Опять же потому, что и до Интернета таких случаев хватало. Просто знали о них только непосредственно окружающие, вот и все. Тут хочется немного перефразировать известную поговорку про Бога, людей, равноправие и полковника Кольта: «Бог создал людей с двумя глазами и двумя ушами, и они видели только то дерьмо, которое непосредственно вокруг них. Но потом кто-то придумал Интернет и социальные сети, и люди стали видеть то дерьмо, которое творится в головах у других людей по всему миру».

Да и в этой истории Интернет сыграл скорее положительную роль. Мало того, что эти девицы спалились именно в инете, так еще и пользователи Интернета подняли ту волну, которая заставила зашевелиться неповоротливую правоохранительную систему. Надеюсь, что в хабаровском дознании найдутся толковые профессионалы, которые дотянут эту делюгу до суда.

Вот такое будет мое скромное мнение по этому случаю.

В комментариях на прошедшей совсем недавно Прямой линии неоднократно звучали вопросы о моем отношении к существующей системе правоохранительных органов в России и к прошедшей реформе МВД в частности. Я обещал высказаться по этому поводу отдельно. Поэтому прошу прощения у тех подписчиков, которые ждали сегодня традиционную историю из воспоминаний бывшего следователя прокуратуры. Истории будут, но сегодня немного о наболевшем.

Реформу МВД 2011 года я пережил, будучи в рядах этого самого МВД, и мой взгляд на реформу будет взглядом изнутри и снизу. Возможно, что в моем мнении не будет присутствовать теоретическая основа и системный государственный подход, но я традиционно не претендую на истину в последней инстанции. Это мое субъективное мнение, может, оно покажется кому-то интересным. С интересом почитаю ваши комментарии, в которых, вполне возможно, будут содержаться и иные оценки этого события. Осторожно, многобукофф и рассуждений.

Итак, вопрос первый: а нужна ли была эта реформа МВД? Мне кажется, что да, была нужна. Так получилось, что с 1991 года МВД функционировало по Закону «О милиции», который спустя 20 лет не во всем соответствовал существующим реалиям. Фактически Закон «О милиции» сохранил все функции МВД, существовавшие еще во времена Советской власти, а, как известно, с тех пор общественные отношения в стране ушли не то, чтобы далеко вперед, но вообще в другую сторону. На самом деле было необходимо приспособить структуру, функции и полномочия МВД к текущему моменту. В том числе, решить вопрос кадрового обеспечения, не в последнюю очередь путем повышения денежного довольствия сотрудников (по простому говоря – зарплаты).

О готовящейся реформе было объявлено заранее (невиданный ранее прецедент), в августе 2010 года. До принятия ФЗ «О полиции» оставалось полгода, а до старта непосредственно самой реформы – еще больше, около девяти месяцев. Казалось бы, времени достаточно для выработки действительно назревших преобразований. Но тогдашнее руководство МВД России эту реформу фактически провалило. Почему? Сейчас попытаюсь мотивировать свою точку зрения.

Те, кто когда-либо занимался какой-то реальной управленческой деятельностью, понимают, что управление – это искусство возможного. То есть было бы замечательно, если бы сил и средств с запасом хватало на выполнение абсолютно всех задач. Но в жизни так не бывает, потому что силы и средства жестко ограничены. В жизни приходится расставлять приоритеты, то есть бросать большую часть сил и средств на одни, более важные задачи, при этом обрекая другие задачи, второстепенные, на выживание как-нибудь. Таким образом, имеем практически математический подход: для достижения максимальной эффективности системы либо сокращаем количество задач, либо увеличиваем количество сил и средств.

Речь об увеличении количества сил и средств в ходе реформы не шла. Наоборот, подразумевалось, что повышение зарплат сотрудникам произойдет во многом за счет сокращения их количества (тоже простой математический подход). Поэтому, по идее, оставшееся после сокращения количество сотрудников должно было бы решать меньшее количество задач.

Но этого не произошло. Количество личного состава МВД по итогам реформы сократилось на 22%. А вот количество задач, стоящих перед МВД, осталось практически прежним. Исключили только функцию надзора за техническим состоянием транспортных средств (проще говоря «техосмотры»). И всё. Хотя на самом деле количество функций, возложенных на МВД, можно было бы подскоратить еще, в том числе и с учетом мирового опыта. К примеру, функцию государственной регистрации транспортных средств. Вон, техосмотры передали в частные компании – и ничего, в сущности, не изменилось. Полисы ОСАГО тоже частные компании выдают, и всё в порядке (я сейчас про саму функцию, а не про её стоимость). И регистрацию транспортных средств тоже можно было бы возложить на негосударственные саморегулирующиеся организации. То же самое касается функций, которые выполняет вневедомственная охрана, с ними вполне бы справились частные охранные организации, тем более, что охранный бизнес в России вполне достиг нормального уровня развития. Или, допустим, функцию противодействия экстремизму запросто можно было бы передать в ФСБ (кстати, вопрос смежный с противодействием терроризму, которым и так ФСБ занимается). Освободившуюся в результате штатную численность можно было бы направить в подразделения, занимающиеся решением основных задач МВД, и повысить тем самым их эффективность.

И это еще не все. Само сокращение личного состава на 22% проводилось механическим путем. То есть МВД довело до подчиненных структур количество сотрудников, которое необходимо сократить, и всё. Кого и как сокращали на местах – полная самодеятельность. Между тем, запросто можно было под эгидой реформы избавиться от ряда подразделений, который представляют собой пережитки советской эпохи. Например, это подразделения по морально-психологическому обеспечению (до реформы называвшиеся «по воспитательной работе»). Ни в одном другом правоохранительном органе России специальные люди не занимаются воспитательной работой, потому что везде это забота непосредственных начальников. И только МВД до сих пор содержит у себя штат «воспитателей» в погонах. Да и вообще, ряд служб вполне можно было бы оставить совсем без погон, и, тем самым, также добиться экономии средств по оплате труда. Это кадровые, тыловые, финансовые, медицинские, юридические подразделения, пресс-службы. Освободившиеся средства можно было бы направить на повышение зарплат тем, кто работает непосредственно «на земле», то есть участковым, следователям, дознавателям, сотрудникам уголовного розыска и так далее.

Тут, кстати, можно вспомнить и еще одну проблему в системе МВД: справедливость при распределении материальных (и не только) благ с целью стимулирования тех категорий сотрудников, которые выполняют не обеспечивающие, а основные функции. Справедливости такой не было, и нет до сих пор. Речь идет о том, что допустим участковый уполномоченный, который на деле решает туеву хучу задач, имеет такой же потолок по специальному званию как, скажем, инспектор отдела делопроизводства и режима в областном аппарате (то есть работник секретариата), а оклад – еще меньше. И примеры такие можно приводить до бесконечности. Один из самых ярких: у начальника автохозяйства в областном аппарате (с количеством подчиненных 25 водителей и пять гражданских нестроевых) потолок по званию «полковник», а у начальника отдела полиции сельского района (численностью сорок штыков) – «майор». Сравните меру ответственности и нагрузки и почувствуйте разницу. Но, опять же, такую задачу никто из руководства, судя по всему, не ставил, и решать её не собирался.

Так что получилось, что вся нагрузка, которая была возложена на МВД, никуда не делась, а вот количество сотрудников, которые должны эту нагрузку тащить, сократилось. Надеюсь, не нужно доказывать, что это совсем не пошло на пользу дела.

В итоге реформа МВД свелась к ребрендингу «милиция/полиция», механическому сокращению личного состава на 22% и изменениям в оргштатное расписание, представляющим собой переименование ряда должностей и подразделений. Причем зачастую не понятна сама логика людей, которые это новое оргштатное расписание рисовали. Для наглядности: до реформы в обычном райотделе был начальник службы криминальной милиции (он же – первый заместитель начальника райотдела) и начальник уголовного розыска. После реформы стало: начальник полиции (он же первый заместитель начальника райотдела), заместитель начальника полиции по оперативной работе и начальник уголовного розыска. То есть было в криминальном блоке два начальника, стало три. Интересный подход к оптимизации, не правда ли?

Или на уровне управления МВД по субъекту были заместители начальника УВД, они же одновременно – начальник СКМ (службы криминальной милиции), начальник МОБ (милиции общественной безопасности), начальник СУ (следственного управления), начальник штаба, начальник тыла и начальник УРЛС (управления кадров, проще говоря). Итого было шесть руководителей. Что получилось после реформы: у начальника УМВД три заместителя – начальник полиции, начальник СУ и просто заместитель (по общим вопросам). У начальника полиции три заместителя: по оперативной работе, по охране общественного порядка, по общим вопросам. Плюс появились отдельные должности начальника штаба, тыла и кадров. Итого девять руководителей. Таким образом, наблюдаем прирост численности начальников на три штуки. Посмотреть бы в глаза тому, кто эту штатную структуру сочинял, и напомнить ему, что одновременно с этим количество рядовых исполнителей сократилось.

И так во всем. Сельские райотделы сократили до безобразия, доходит до того, что в ночь в некоторых райотделах не заступает ни одного наружного наряда. Почему так? – спросите вы. Да потому, что в райотделе по штату осталось три сотрудника ДПС (это для примера). Один несет службу в день (ну как несет – выезжает на места ДТП, и всё), а двое заступают в ночь. И предположим, что один из тех, кто должен заступать в ночь, заболел. Или на сессию ушел, или в отпуск. Всё, в ночь наряд не заступает, потому как отправлять работать сотрудников в ночь по одному запрещено категорически (и это правильно). Патрульно-постовую службу в этом райотделе сократили совсем. Так что реагирует на все вызовы только следственно-оперативная группа: следователь (или по очереди с ним – дознаватель), оперуполномоченный уголовного розыска, эксперт-криминалист и участковый уполномоченный. Ночь эта группа прокаталась по заявкам, поэтому на следующий день они уходят в так называемый «отсыпной», отсыпаться то есть. А основную работу за этих людей, пока они отсыпаются, никто не сделает. Соответственно, следователь, опер и участковый по своим делам и материалам сделать многое не успевают, а тут уже новое дежурство, и так до бесконечности. В городах, конечно, ситуация получше, но не намного.

Видимо, чтобы окончательно добить районное звено, недавно еще придумали Росгвардию, и отдали туда из МВД вневедомственную охрану. На практике это означает вот что: Предположим, что в городке на ночь заступало 4 наружных наряда – два ППС (патрульно-постовой службы) и два ОВО (вневедомственной охраны). Дежурный по райотделу мог отправлять наряды ОВО разгребать заявки, то есть эти наряды худо-бедно, но обеспечивали реагирование на сигналы. А сейчас дежурный не сможет послать наряд ОВО на вызов, потому что в ответ они пошлют его еще дальше, ведь они теперь отдельная независимая структура – Росгвардия. И гордо поедут в глубину гаражного кооператива для того, чтобы спокойно «давить массу» в служебном автомобиле. А где-то граждане будут материть полицию, которая по несколько часов не едет на вызовы.

Но о таких мелких деталях творцы реформы МВД не думали вообще. Зато они подумали, чтобы должность помощника начальника УМВД по оргштатной работе (да-да, той самой структуры, которая всю эту ересь и сочиняла) сделать полковничьей, потому что кто еще может клеточки в штатном расписании рисовать, как не полковник. Что вы – что вы, никакого лоббизма для своих, все для «земли», все для рабочих служб (сарказм, если что).

Далее. В ходе реформы на всех уровнях особо педалировался момент переаттестации сотрудников. Мол, сейчас проведем такую волшебную процедуру, и всё – стряхнем пыль грехов с грязных сапог МВД. Как человек, наблюдавший весь этот цирк на лужайке изнутри, скажу: профанация это была, а не переаттестация. Тут ведь в чем ключевой момент: для нормальной переаттестации нужны четкие, закрепленные нормативными документами критерии, по которым можно было бы судить – подходит сотрудник для службы в обновленной полиции, или нет. И если не проходит, то какие для него должны наступить правовые последствия, что с ним делать? Уволить по сокращению штатов или как не прошедшего переаттестацию? А как на это посмотрит суд, в который не прошедший переаттестацию сотрудник пойдет обжаловать такое решение? Наверное, вы уже догадались, что никаких документов о критериях отбора в полицию или о процедурных моментах переаттестации никто в МВД не разработал. «Доложить о завершении переаттестации в срок, установленный указом Президента, то есть до 01.07.2011 г.» - только это и пришло из МВД.

Думаете, этот срок был соблюден? Конечно же нет, это же МВД, а не хухры-мухры. Федеральный закон о полиции был принят 07.02.2011 г., а переаттестовывать сотрудников нужно было уже на новые должности, в соответствии с новым оргштатным расписанием. МВД родило это новое штатное расписание только к концу мая. Соответственно, на местах на основании этого стали составлять свои штатные расписания, а работа эта масштабная и не очень быстрая. Закончили её к 1 июля 2011 года, то есть как раз к сроку, когда по указу Президента уже должны были всех переаттестовать.

Не беда, вышел новый указ Президента о том, чтобы завершить весь этот цирк с конями до 1 августа. Вы уже понимаете, почему я назвал это действо «цирк с конями»? Конечно потому, что тщательно и вдумчиво переаттестовать десять тысяч сотрудников (это для примера численность среднего УВД) за месяц невозможно просто физически. Да еще и при отсутствии внятных критериев отбора. Поэтому главная задача была поставлена руководством МВД четко: доложить о завершении переаттестации до 1 августа. Задачу все выполнили, то есть о полном переаттестовании личного состава доложили точно в срок. Это почти все, что вам нужно знать о переаттестации сотрудников МВД 2011 года.

Плюс ко всему какие-то кабинетные теоретики, судя по всему, ни разу не бывавшие вне ареала обитания своей популяции, то есть пределов МКАДа, решили ввести мощные квалификационные требования к сотрудникам полиции. Чтобы у них было только высшее образование, а у начальников – исключительно высшее юридическое. Видимо они себе представляли, что выпускники юридических ВУЗов после получения дипломов стройными рядами маршируют занимать места инспекторов ДПС и участковых уполномоченных в ОМВД по Староклячинскому району Присмертнинской области. Но почему-то чуда не произошло, и молодые юристы не спешили и не спешат ехать в сельские райцентры на рядовые должности, да еще и без перспектив получения жилья, предпочитая оставаться в городах. А до реформы должности среднего начальствующего состава (то есть от младшего лейтенанта до майора) можно было комплектовать лицами со средним техническим образованием, то бишь выпускниками техникумов и колледжей. Получали такое образование как раз те самые молодые жители сельских районов, и по окончании охотно устраивались на службу в милицию в своих райцентрах. Но по результатам реформы они не стали подходить по квалификационным требованиям, а поскольку из ВУЗов на село никто не стремится, то куча должностей в сельской полиции остаются вакантными.

И с должностями руководителей в сельских райотделах тоже смешно получилось. Пару раз наблюдал ситуацию, когда на должности начальников сельских ГИБДД назначались молодые лейтенанты, только потому, что у всех остальных сотрудников, в том числе и более толковых и старших по возрасту, опыту и званию, просто не было требуемого по данной должности высшего юридического образования. Ну напряженка в сельских районах с дипломированными юристами, и всё тут.

Да и в городах, несмотря на существенное повышение уровня зарплат, некомплект в полиции остается ощутимым. По моим субъективным прикидкам – не меньше 5-6%. Как правило, приходят выпускники ВУЗов на службу в полицию, посмотрят на весь этот дурдом (вспомним, что нагрузка никуда не делась, а только увеличилась), и сваливают через два-три года. Так что некомплект везде, особенно в рабочих службах – уголовном розыске, следствии, дознании, участковых, экономической безопасности, ППС, ГИБДД. Полностью укомплектованы только кадры, тыл, штаб, пресс-служба и отдел пропаганды ГИБДД (впрочем, ничего нового).

И это только первое, что пришло мне в голову из нелепостей реформы. Подозреваю, что и мне еще есть что по этому поводу вспомнить, да и другим сотрудникам тоже.

Подведем краткие итоги. Реформа как бы прошла, но своих целей она не достигла абсолютно. Численность личного состава сократилась, функций не убавилось, соответственно, нагрузка только возросла. Кадровая проблема не решена. Структурные и организационные проблемы, не позволяющие в полной мере использовать потенциал МВД для исполнения основных функций, не устранены. Переаттестация являлась фикцией, в связи с чем никакого эффекта не возымела.

Кто за это в ответе? Конечно, тогдашнее руководство МВД во главе с Р.Г. Нургалиевым. Он, конечно, отправлен в почетную отставку, потому что мне кажется, что далеко не я один такой умный, чтобы понять фактический провал реформы МВД. Почему этот провал произошел - в результате саботажа, или просто по причине отсутствия какого-либо внятного понимания ситуации на местах со стороны руководства – этого я не знаю.

На этом заканчиваю изложение своих мыслей и эмоций по поводу прошедшей в 2011 году реформы МВД, потому что и так текст получился слишком объемным. Соображения по поводу своего видения реформирования МВД выложу как-нибудь в другой раз. Конечно, если это кому-то будет интересно.