Естественно за два следующих года я прошёл стандартный путь "мамкиного инженера" от "наберу готовых деталей и в минимальные сроки соберу из них желаемое, да не очень красиво, но зато детали настоящие"; до "каждый элемент должен быть самодельным и должен быть сделан максимально точно по игре, даже если придётся переделывать их по 10 раз".
Поэтому в первой версии костюма был использован настоящий американский разгрузочный жилет Condor Elite Tactical Vest (см. фото 1). Для придания жилету вида брони монолитовца на клапаны карманов я нашил коричневые нашлёпки, а на плечи части суспендеров армии Бундесвер (благо суспендеры эти тогда продавались свободно и стоили копейки).
Подсумок я использовал пулемётный от РПК с родными подвесами. Я их отпорол от задней стенки подсумка и сдвинул вверх насколько смог. Просто, дёшево и сердито.
Вот и все работы.

По итогу майской игры стало понятно, что жилет слишком тяжёлый и надо делать что-то другое.
На роль новой брони был выбран жилет "Тарзан". Жутко дешёвая поделка из тоненькой синтушной тряпочки. И это оказалось плюсом, потому что я решился его переделать, а такой жилет переделывать сильно проще, чем многослойное качественное толстое изделие.
Помню, что жилет пришлось полностью разобрать и распороть, перекроить и сшить заново (см. фото 4).

Второй жилет получился удачным. Он и на оригинал похож был сильнее предыдущего и удобнее был и легче (почти ничего не весил). Тогда мы играли на большом полигоне и ходить и бегать приходилось много и далеко, а бой мог произойти в любой момент, поэтому вес снаряжения имел значение.
Пожалуй это было лучшее, что можно было сделать (переделать) из готовой вещи.

Весь сезон 2015 я играл в этом жилете. Пять игр из 6-ти. Но аппетит приходит во время еды и в межсезонье я решил сделать броню монолита с нуля. Именно такую, как в игре, без всяких отговорок или вынужденных ограничений, с которыми приходится мириться, когда переделываешь готовое изделие. К этому времени уже накопился некоторый опыт шитья костюмов и снаряжения (монолитовских разгрузов) и появилась уверенность в своих силах.
По этой же причине были переделаны все нашлёпки. То есть в сезон 2016 я вошёл практически в новом костюме. Неизменным остался только камуфляж. За время жизни костюма нашлёпки переделывались дважды, а наколенники трижды. Менялась ткань, наполнитель, крой... Я искал золотое сечение. :))

В межсезонье 2016-2017 я начал всерьёз работать с кожей и у меня появились новые подсумки. Теперь с кожаными подвесами, как и должно быть.

К маю заодно и налокотники новые поставил, а позже и наколенники.

Финальной деталью образа стал пояс. Его я сделал уже в течение сезона. Между играми. С ним я отыграл сезон и потом тоже сделал другой (похожий, но так сказать - начисто). Где-то в это же время подвесы подсумков тоже прошли пару стадий модернизации. Главное - они стали сильно короче и размыкаемыми.

Итого.
К сезону 2020 (2018 и 2019 я не играл) костюм оформился окончательно. Во всех деталях. В этом состоянии он и находится по сей день.
Броня сильно износилась и надо бы новую (хочу, как у Занозы), но лень делать. :)
А камуфляжу в этом году 10 лет. Это при том, что он был куплен бэушным на барахолке. Сколько ему лет всего - я даже не знаю.

И по хорошему пора бы делать новый костюм, чтобы новая, более проработанная детально, броня... Но что-то не могу себя заставить. Наверное перегорел.
Зато в этом году наконец-то сделал себе ТБК.
Но об этом в следующий раз.

Объехав все свои некогда хабарные места, на которые остается только облизываться, я развернулась и решила поехать обратно не грязной лесной дорогой, а по шоссе. На выезде из деревни мое внимание привлек старенький домик на двух хозяев, без стекол и с открытыми настежь дверями. Забор вокруг снесли, весь хлам с участка вывезли и выпилили старый сад, некогда возвышающийся вокруг заброшки.

По следам строительной техники и аккуратным стопкам строительных блоков перед участком было понятно, что не сегодня – завтра домик снесут и начнут новое строительство очередного новомодного коттеджа или загородной дачи.

Такие случаи упускать грех – мое старое правило. Очень часто под снос и на выброс идут редчайшие вещи, с чем Яне раз сталкивалась.

Оставить все как есть – они канут в лету, сгниют среди мусора или будут безнадежно сломаны. Особенно жаль старые книги, к которым я питаю самые теплые чувства, открытки и детские игрушки.

Двери, равно как и все окна домика явно послевоенной постройки, были на распашку. В одном из окон виднелся узбекский тюрбан с вышитыми маковками минаретов, указывая на национальную принадлежность его последних обитателей. В прихожей мне что-то капнуло за шиворот. Я подняла голову и не зря. Крыша давно прогнила и местами отсутствовала, а сквозь прогнившие доски перекрытия угрожающе свешивался огромный старый деревянный сундук. Если такой шмякнет по темечку, то скорая может уже и не понадобиться! Поэтому ходить по старым заброшенным домам нужно крайне осторожно и лучше в каске.

В домике везде были навалены груды строй одежды, но хаоса, порой царящего в заброшках и граничащего с помойкой, не было. Было видно, что до последнего здесь жили, возможно маргиналы, которых непогода и холод согнали с хаты. Видны были устроенные постели из старых матрасов, а в одном из пакетов была книжка религиозного содержания от 2009 года и разрешение на работу иностранного гражданина узбекской национальности. То есть товарищ не был нелегалом, с коим сейчас активно взяли бороться власти и мог выполнять различные работы подсобного рабочего, о чем и гласил документ.

В проеме первой от крыльца комнаты мне грустно улыбался, помахивая огромными ушами, метровый плюшевый слон. Он не был затискан и, если бы не толстый слой пыли, выглядел бы весьма презентабельно. По другим детским игрушкам было ясно, что здесь когда-то обитал маленький ребенок, который вырос и покинул гостеприимный дедов дом. Рядом стояли старые часы с кукушкой и маятником, аккуратно собранным в пакет и догнивающим в луже воды с протекшей крыши.

В гостиной, наиболее пострадавшей от рухнувшей крыши мне бросилась в глаза старинная магнитола. Точно такая же была на даче у дедушке в моем детстве. Дед регулярно ее включал и слушал радио с новостями со всего постсоветского пространства, а вот пластинок он не ставил, считал это блажью, отвлекающей от дел насущных. В найденной радиоле устройства с пластинками так же не обнаружилось: на его месте зиял провал к плате.

Радиола оказалась легендарной моделью Ригонда 102 рижского радиостроительного завода имени А.С. Попова, и как следовало из справочника, была 1967-68 года выпуска. Раритет. Такие модели я видела не раз в музеях, посвященных советскому быту и технике. В оригинале к радиоле шли ножки, и она была самостоятельным предметом интерьера многих советских квартир, где слушали радио и заводили пластинки.

Было крайне жаль старушку, некогда бывшую предметом вожделения многих меломанов и радиолюбителей. Время обошлось с ней несправедливо, хотя многие такие модели сейчас восстанавливают, модернизируют дисководами и блютузами, ну и продают за неприличные деньги (я видела такую ценой под сотню тысяч!). Такие раритетные аппараты стоят во многих музеях, посвященных быту и жизни в Советском союзе, а тут брошена догнивать🥶

На этом у меня все, раскланиваюсь и убегаю на поиски новых историй и приключений. А вы делитесь в комментариях, любите бывать в таких местах или считаете такое времяпрепровождение чрезмерно экстремальным?

Всегда ваша Морозова ❤️‍🩹

Источник публикации:

https://dzen.ru/a/aP32OgTO2nEAHCxv

— Ты чьих будешь, чедушный? — выпалил сталкер, и вчерашний перегар ударил прямо в лицо старика.

— Наследственные мы, столбовые купцы, — неожиданно выпалил Дед. — Места торговые от отца к сыну передаём.

— Бумагу наследственную покажи! На землю!

Дед потихоньку начал собирать вещи со стола, убирая водку в рюкзак.

— Ты куда собрался? — недоумённо произнёс сталкер.

— К нотариусу, за бумагами с тобой пойдём.

— К какому, к чёрту, нотариусу? — покачнувшись в сторону, произнёс сталкер.

— К Пахану. Он тебе и документы предъявит все на землю, и арендный договор покажет, и за непонятливость печать на жопе нарисует, — от собственной наглости у **Деда** аж дух перехватило.

— Водку дай, — не унимался сталкер.

— «Дай» улетел в Китай, остался один — покупай.

— Купи собаку, — сталкер резко поменял тон разговора. — Хорошая, дорогая, стильная вещь.

Он резко сбросил вещмешок на землю, и там кто-то взвизгнул. Удар ноги по мешку изменил интонацию боли.

— Настоящий мопс, — произнёс сталкер, начиная развязывать верёвку на вещмешке. — Это тебе не хухры-мухры, слепые щенки за пятьсот рублей за пачку, это аксессуар.

Дед молча смотрел на возню, и сердце сжималось от систематических повизгиваний. Неожиданно сталкер выпрямился во весь рост и, держа собаку за шкирку на вытянутой руке, произнёс:

— Смотри, товар хороший, живой и без признаков мутации.

Собака издавала жалостный скулёж, иногда пытаясь укусить руку сталкера.

— На кой мне собака? — произнёс Дед, ощутив тонкую вибрацию тоски от одиночества в этом мире, смешанной с естественной жалостью к живому организму.

— Дед, ты... что, не торговец? — сталкер начал опасливо озираться вокруг, собираясь опять засунуть пса в мешок.

— Я особый торговец. Экспедитор — иногда доставляю товары под заказ, — быстренько решил слукавить старик, которого очень задел факт неосведомлённости по поводу торговли животными. — И сегодня у меня не зоомагазин, — промолвив ещё пару секунд, выпалил: — За пса сколько хочешь?

— Пятнадцать тысяч.

— Разговор несерьёзный. Я столько с собой наличных не беру, — жалость и чувство долга столкнулись лбами: за пятнадцать тысяч нужно было отдать почти весь товар без права новой закупки. — Сходи до деревни, там пса может и за двадцать пять продашь? Дело выгоднее, чем в лесу торговаться, — сочувствие к животному начинало искать выход, борясь с жестокой правдой жизни: они все здесь выживают, и думать о других **—** это роскошь.

— До деревни десять километров туда и обратно! — начал спорить покупатель спиртного. — Может, мне твоей прибылью до деревни сбегать?

— В принципе... сделка неплохая, — сказал Дед, но тут же резко переменил тон. — Я тебя, как  обосаного мальчика, до деревни провожу. Заключу сделку с местным торговцем на продажу собаки и заберу половину прибыли. Собирайся, пошли.

— За кого ты меня принимаешь, старый хрыч? — сталкер вплотную придвинулся к Деду, и лишь стол разделял их.

— За дешёвку, которая и водку-то себе купить неспособна, — сердце Деда сжалось. Кругом один лес, и такая наглость могла стать последней в его жизни. Но одна мысль немного успокаивала: таких встреч впереди будет множество, и куда покруче.

— Дед, ты меня оскорбил! — сталкер сорвался на крик. — Я профессиональный сталкер, уже третий год в Зоне! — Гнев захлестнул его разум. Швырнув собаку на землю, он достал пистолет. — Сначала пристрелю эту тварь, потом тебя!

— Хочешь делового подхода — тогда слушай старого торговца, — слова стали сами формироваться после прочтения инструкции по торговле в Зоне отчуждения, обретая неожиданную уверенность. — Собаку заберу в аренду на месяц за бутылку водки. Понял? Или идём в деревню. Пусть другие посмотрят, как старики сынков за ручку водят.

**Истязатель уже не целенаправленно держал пистолет,** переводя взгляд то на деда, то на пса.

— Обманешь? — выдавил он наконец.

— Слово купца, — по наитию произнёс Дед.

— Слово купца говоришь? — сталкер заметно протрезвел. — Скажи мне, почём набор хирурга и медицинский пакет?

— Двадцать за хирургический и пять за медицинский набор, — сказал Дед, торопливо пододвигая бутылку водки к сталкеру. — Давай собаку...

Сталкер замешкался и, убрав пистолет, неожиданно засунул руку в нагрудный карман. Через минуту на стол легли два пластиковых прямоугольника размером с пачку сигарет: один синего, другой жёлтого цвета.

— Давай медикаменты, — сдерживая злость, произнёс мутный тип.

— Гони собаку, — жестко произнёс Дед. — Ты не достоин быть её хозяином. Или вали отсюда.

**Стиснувший зубы покупатель,** взяв мопса за шкирку, положил на стол. — Аренда — один месяц, потом заберу, — звучало безоговорочно.

Карточки в своей жизни Дед видел в первый раз, но читал об этом в инструкции. Профессиональные торговцы и сталкеры не носили с собой много денег, но для совершения сделок, от которых зависит жизнь, пользовались чековой книжкой — недавно введённой услугой в Зоне отчуждения. У Деда они тоже были, лежали в запечатанной коробке в рюкзаке.

Дед убрал мопса подальше с торгового стола. **Сталкер** достал нож, наклонился над столом и начал выцарапывать на пластике свою подпись. Подписав оба чека, резким движением надавил на небольшую резиновую пупырышку в углу прямоугольника. Отдернув руку, начал облизывать капельки крови на грязном пальце.

В памяти постепенно начали всплывать строки инструкции торговца. Он открыл рюкзак и достал запретную коробку. Приложил к ней первую карточку — верхняя часть крышки осветилась зелёным цветом. Приложил вторую — снова зелёная вспышка. Они были настоящими, не просроченными и только что активированными. Осталась мелочь — подтвердить продажу товаров. Тонким стилусом, входящим в комплект торговца, он поставил свою подпись и подтвердил сделку своей кровью. Снова поднёс к «торгатору» — так он начал называть этот прибор, — и он засветился жёлтым цветом, подтверждая, что деньги перешли от покупателя к продавцу по всем правилам.

Дед кивнул и достал товар из рюкзака, показывая полный комплект. Сталкер молча скатал набор хирурга, взял медицинский пакет и засунул себе в вещмешок. Он развернулся и направился по тропинке в обратном направлении. Сделав два шага, развернулся и выпалил:

— За мальчишку я тебе ещё отомщу, дрянь старая.

Дед грохнулся на стул, не отрывая взгляда от удаляющегося сталкера, на спине которого, под вещмешком, темнело огромное пятно запёкшейся крови.

Медленно, как щепки после бури, в его сознании складывались обломки случившегося. Его развели. Тонко. Профессионально. Собака, водка, истерика, взаимные оскорбления, демонстрация оружия — всё это был камуфляж, прикрывавший простую правду жизни и смерти.

Такие кровавые пятна на спине остаются, когда несешь на себе тело. Мертвого или раненого товарища. Когда ты один в лесу с раненым, выборов в Зоне не много. Добить и закопать. Смотреть, как ранненый медленно умирает. Или бежать за помощью, если есть деньги и время. Спасать самому. Тогда ты берешь остатки денег, несешься в ближайшую аптеку... и как только там чуют твою нужду, называют непомерную цену. Твари.

Торговец — тот же хищник. Понюхав кровь, он видит выгоду. Не просто наценку, а цену самой жизни.

Сталкер всё это знал. Встретив Деда на дороге, он не поверил удаче. Обратись он сразу за медикаментами — цена зависела бы только от аппетита продавца. Денег могло не хватить, и тогда пришлось бы убивать, невзирая на страх мести.

Поэтому он решил измотать оппонента — морально и физически. Убедить в своей полной несостоятельности. Показать простоту своего горя: «не хватает на выпивку» — банально и понятно. Он продает последнее. Какие уж тут барыши...

Это работает. Затягивает в воронку переговоров. Истощает силы. И тогда на вопрос «почём набор хирурга» ты называешь стандартную цену. По инструкции.

Дальше Дед просчитался, назвавшись купцом в начале диалога. Звучало авторитетно. Просчитался, дав слово, за отказ от которого могла последовать смерть. Это тонкая грань: с одной стороны, ты назначаешь цену, но не вправе превращаться в бесчеловечную скотину. За это легче убить. Легче объяснить другим, за что убил и почему. «Он взвинтил цену на лекарства, узнав, что я спасаю товарища, — тогда я выстрелил». Это звучит как оправдание даже для тех, у кого нет совести.

Он запомнил этот урок.

Собака терлась о его штаны, настойчиво напоминая о еде. Люди из клана «Чёрные торговцы» всегда были близки к своим клиентам — к тем, в чьих карманах скрыто тайн большее, чем денег. Эта близость была одновременно их благодатью и проклятием, **заставляя работать** на пределе физических и моральных сил во время мимолётных встреч с покупателями.

Больше за день никого на тропинке не было. Он подсчитал прибыль — день завершился неплохо. Осталась лишь горечь: зря он оскорбил сталкера, назвав его обоссавшимся мальчишкой.

Господа, неожиданно я подался в область создания видео игр. представляю вам переделку моего рассказа под стартовую сцену для видео игры на первые три минуты.
Здесь рассказывается о начале игрового мира в котором представлена логика противоборства двух торговых кланов .
Здесь начало нового взгляда на систему Прочитал-Сыграй. Можно пережить опыт некоторых героев рассказов.
Проект в первой стадии разработки

[Припев 1]
Stelsser! Игра сознания!
Мысль — здесь чистоты закон.
Весь хаос превратится в основание.
Для сталкера — легендой став!
Stelsser! Мой титул, мой закон.
Силу Зоны я мыслю обращу в свой трон.

[Куплет 3]
Игра дает мне понимание.
Дар Зоны, сокрытый в глубине.
Здесь Импульс — новое сознание,
Чтоб миры рождать в самом себе.

Вот путь. Лестница. Градация.
От песчинки и до творца.
Реальность — больше не порок.
Мой взгляд — её итог.

[Пред-припев 2]
В каждом нейроне, в каждом порыве
Кипит и сияет расцвет.
Я выбрал новое имя.
Чтоб миру явить этот свет!

[Припев 2]
Stelsser! Игра сознания!
Мысль — здесь чистоты закон.
Весь хаос превратится в основание.
Для сталкера — легендой став!
Stelsser! Мой титул, мой закон.
Силу Зоны я мыслю обращаю в свой трон.

[Бридж]
Два состояния. Два бытия.
В одном — сталкер исчез навсегда.
Stelsser — воля вселенной, решенье.
Это не прокачка здесь просветленье,
Не механика внутри откровенье.

[Финальный Припев]
Stelsser! Игра сознания!
Мысль — здесь чистоты закон.
Весь хаос превратил в основание.
Для сталкера — легендой став!
Stelsser! Мой титул, новой музыки звон.
Я, обративший Силу Зоны в закон,
На благо свободы разрушаю свой трон.

Текс для песни созданный для видео игры.

Игра. https://www.roblox.com/games/106278082742714/StelsSer

Автор. Текста: Вячеслав Петров.

Книга Контролер. Великий философ зоны отчуждения.