Если война с Югуртой продемонстрировала наглядно ту гнильцу, что притаилась в самом сердце Рима, то война с кимврами и тевтонами вызвала к жизни эффект в моменте мало кем замеченный - италийский патриотизм. Общины северной и центральной Италии на время угрозы вторжения варваров впервые за долгие годы начали чувствовать собственное единство. И не только из-за страха перед вторжением варваров, но и из-за боли многочисленных потерь и нежелания римлян прислушиваться к голосам италиков в вопросах войны. Римские легионы той эпохи наполовину комплектовались из италиков. Они несли на себе бремя равное римскому, они с таким же, если не большим, рвением хотели защитить свой дом от варварской угрозы. А самонадеянные римские нобили раз за разом вели их на убой. Как тут было не появиться мысли, что система прогнила изнутри и пора её менять. Особенно после катастрофического разгрома при Араузионе.

Марий, перевернувший ход обеих войн, был довольно многим обязан италикам - они массово записывались в его легионы. Тем не менее италийский вопрос его не волновал, если речь не шла о его ветеранах. Ведь ветераны - это мощнейший политический актив. Война рано или поздно закончится и недруги великого полководца попытаются выкинуть его из политики. Сделать это будет тем сложнее, чем больше будет его группа поддержки. Поэтому Марий добивался для своих воинов, как римлян, так и италиков, наделение землей в Африке, Галлии и Италии.

Будь на то воля Мария - он бы выдал римское гражданство всем своим ветеранам неримлянам, чтобы эта толпа заряженных на поддержку своего командира солдат, чисто из чувства долга в нужный момент появлялась в Риме и голосовала как нужно. Но приходилось обходиться красивыми жестами с выдачей гражданства отдельным группам воинов и аграрным законом по которому в каждой ветеранской колонии трое италиков имели право получали римское гражданство.

С одной стороны это был прогресс для союзников. С другой - интересы Мария были в большей степени связаны с римским всадничеством. А италики и римские всадники были, как ни странно, конкурентами в бизнесе. Уравнивание в правах италиков поставило бы всадничество в неудобное положение, ведь пришлось бы делиться сверхприбылями от откупных операций в провинциях. А делиться никто не хотел, поэтому Марий не предпринимал никаких шагов для дальнейшего расширения прав италиков. Оптиматы в сенате тоже были не заинтересованы в этом, равно как и популяры. Все усиленно делали вид, что ничего не произошло. Наоборот, даже закручивали гайки в отношении латинов, ставших римлянами, учредив по закону Луция Лициния Красса специальный суд по делам о незаконном приобретении римского гражданства. А тем временем центральная и северная Италия постепенно закипали: недовольные элиты италиков вели тайные переговоры друг с другом, суть которых сводилась к объединению усилий в борьбе за права.

Критический момент наступил во время трибуната 91 года до н.э. Марка Ливия Друза. Сведения о событиях этого знакового для Рима года носят фрагментарный характер, а потому их интерпретации в значительной степени дискуссионны. Есть множество вариантов реконструкции событий, каждая из которых обоснована. Если у вас при чтении возникнет желание ознакомиться со всем многообразием точек зрения, то рекомендую прочитать статью в вики и вот эту статью с Киберленинки. В дальнейшем повествовании я буду придерживаться трактовки, которая кажется наиболее вероятной лично мне.

Марк Ливий Друз принадлежал к той группе сенаторов-оптиматов, которая началась с кружка Сципиона Эмилиана, и считала, что Республике нужны реформы, но не слом порядка, как это делали гракханцы и прочие популяры. К 91 году до н.э. нужно было быть совсем слепым, чтобы не заметить, что Республика постоянно балансирует на грани политического кризиса. “Согласие сословий”, которое многие римские авторы считали залогом могущества Рима, было безнадежно разрушено. Власти сената теперь бросали вызов не только популяры из числа уважаемых людей, опиравшиеся на плебс, но и всадники, за которыми, вероятнее всего, стоял Марий.

Хотя в предыдущие годы большей угрозой были популяры-гракханцы, в 90-е годы до н.э. благодаря реализации законов Гая Гракха значительно усилилась оппозиция всадников. По этим законам всадники получили под свой полный контроль суды по делам о вымогательствах, занимавшиеся разбирательством дел о превышении полномочий римских наместников и откупщиков в провинциях. Благодаря полученной безнаказанности они раскрутили на полную машину ограбления провинций, чему очень были не рады сенаторы. Да, среди сенаторов было немало тех, кто отправлялся на должности в провинции чтобы поправить свое положение. Некоторые из них даже вступали в сговор с откупщиками за долю в доходах.

Но нередко с обнаглевшими всадниками, обчищавшими провинции до нитки, наместники не могли найти общего языка. То предлагаемая доля была мала, то откупщики политическими оппонентами крышевались или действительно уже переходили всякие границы. В общем возникал конфликт, который по идее должен был решаться в суде. И он там решался - откупщики тащили незадачливого борца с коррупцией в суд и своим междусобойчиком его судили. Чуете чем пахнет? Горящим афедроном сенаторов при виде такого, даже не смотря на то, что далеко не всегда всадники шли до конца.

А теперь представьте себе ситуацию, только не смейтесь, пожалуйста, честного и достойного сенатора, который отправился в провинцию чтобы бороться там с коррупцией, а не воровать. Не смогли представить? А такие были. Публий Рутилий Руф имел безукоризненную карьеру и репутацию. Он был легатом при проконсуле Азии Квинте Муции Сцеволе, тоже достойном человеке, чье наместничество потом будут приводить в пример как образцовое. Оба они боролись с жесточайшими злоупотреблениями всадников при сборах налогов в провинции Азия. В 92 году до н.э. весь Рим был шокирован тем, как вернувшегося в город Руфа, тут же потащили в суд по делам о вымогательствах, обвиняя… в КОРРУПЦИИ!!! Те циники у которых челюсть не упала от первого факта, таки уронили её, когда суд, не имея ни малейших доказательств вины Руфа, приговорил его к изгнанию из Рима.

Теперь понимаете ощущения сенаторов, которые вроде как и формально главные в республике, а фактически их могут в любой момент потащить в суд всадники и сами же там осудить. На Друза этот суд произвел неизгладимое впечатление, как и на многих сторонников реформ, убедившихся, что если ничего не изменить, то впереди будут очень тяжелые времена. Поэтому, когда Марк Ливий Друз шел на выборы трибунов на 91 год до н.э., за ним стояла внушительная фракция сенаторов во главе с двумя цензориями (бывшими цензорами, это самые уважаемые из уважаемых людей) Марком Эмилием Скавром (его в 92 году до н.э. тоже всадники потащили в суд) и Луцием Лицинием Крассом (патриций, дальний родственник Красса-триумвира) с конкретной программой изменений.

Мы не знаем точно был ли изначально вопрос италиков частью этой программы реформ или появился потом, но он там появился. В последний раз дав Республике шанс избежать худшего развития событий. Шанс, который уважаемыми сенаторами будет упущен…

Крах надежд…

На сегодня в исторической науке существует консенсус, что ключевой реформой, ради которой вся деятельность Друза и затевалась реформистами, была реформа судов. Сенаторы очень хотели вырвать суды по делам о вымогательствах из лап всадников. Но чтобы что-то отнять и сохранить при этом стабильность системы нужно дать что-то взамен - qui pro quo. Поэтому отбирая суды обратно в руки сенаторов Друз (по наиболее распространенной версии) хотел ввести в сенат 300 всадников, тем самым увеличив его состав вдвое.

Но такой размен был не то чтобы приятен и сенаторам, и всадникам, вызвав у обеих сторон серьезное недовольство. Сенаторы из старых родов боялись, что увеличение числа сенаторов еще сильнее ослабит их позиции. Всадники были недовольны тем, что из тысяч всадников в судах будут иметь право заседать лишь 300 да ещё и непонятно каким образом отобранные. Т.е. в случае принятия закона никакого окончательного разрешения противоречий между всадничеством и сенатом не произошло бы, но они хотя бы могли быть ослаблены.

В сенате фракция реформаторов имела твердые позиции и была способна мобилизовать нужное число голосов чтобы защитить данную реформу. Но закон должен был быть проведен через комиции, а для этого требовалось заручиться поддержкой народа. Соответственно прежде чем провести главную реформу Друз вынужден был выдвинуть дополнительные законопроекты, которые усиливали позиции реформаторов в комициях, пойдя на ряд популистских мер.

А теперь просто вдумайтесь в иронию ситуации. Ради спасения главенствующего положения сената в римском обществе Друз и его сторонники решили выдвинуть пакет законопроектов, который был крайне созвучен идеям Гракхов!

Чтобы задобрить городской плебс, предлагался закон о регулировании цен на хлеб. Эта мера била одновременно по заработкам части всадничества и сенаторов, наживающихся на хлебных поставках.

Чтобы задобрить сельский плебс и пролетариев Друз выдвинул аграрный закон с целью выведения колоний в Италию, Сицилию, возможно, Галлию. Для чего он предлагал переделить весь ager publicus!!!

Сенаторы ловят флэшбеки Тиберия Гракха и часть из них, естественно, начинает очень сильно негодовать. Те же чувства испытывают и многие италики. Но, в продвижении этого закона были заинтересованы те сенаторы, что хотели расселить своих ветеранов, в том числе и Красс.

Для финансирования программы колонизации Друз предложил провести порчу монеты на 1/8. И тут тонкий момент - в прицнипе эта мера была выгодна сенаторам, так как их старые долги были бы в полновесной монете, а возвращались бы уже в облегченной. А вот по всадникам это был бы серьезный удар.

И наконец последнее и самое спорное. Гражданство для италиков. На счет этого закона у историков до сих пор нет единства. Согласно версии, которой придерживаюсь и я, данный закон изначально был частью инициативы Друза, но стоял в самом конце списка, так как для его принятия требовалась значительная поддержка в комициях. Данная инициатива нужна была в первую очередь для того, чтобы земельный закон не привел к возмущению или даже восстанию италийских элит.

Все эти законы шли то ли единым пакетом, то ли с минимальным разбегом во времени, так как были выдвинуты уже ближе к концу трибуната Друза в августе-сентябре. Противников законопроектов возглавил консул Луций Марций Филипп, развернувший массированную агитацию против законов и самого Друза. На трибуна сыпались разнообразные обвинения, в том числе в сговоре с италиками. Да чего уж там, сами действия Друза при продвижении законов настойчиво вызывали в памяти неугомонных братьев Гракхов - во время особо жестких прений в комициях Друз просто немного придушил консула Республики Филиппа, чтобы тот на время заткнулся! И ничего, народу это даже понравилось.

В сенате, несмотря на спорность предложений, сильны были позиции партии Красса и Скавра, а поэтому отменить законы Друза через него точно не вышло бы. И тогда консул Филипп вынужденно пошел по пути популяров - обратился к комициям, где во время одного из выступлений перед толпой в пылу заявил, что “он должен искать более разумного государственного совета, ибо с теперешним сенатом он не в состоянии управлять Республикой”.

Эта речь звучала крайне антиреспубликански, чем воспользовался Друз, собрав на чрезвычайное заседание сенат и обвинив консула в желании умалить роль этого органа власти! На этом заседании Филипп пытался заткнуть рот своим критикам, угрожая штрафами, на что Луций Красс произнес свою самую известную речь:

“Что же, раз ты счёл залоговым имуществом права всего моего сословия и урезаешь их перед лицом римского народа, ты думаешь напугать меня этими залогами? Не имущество моё надо тебе урезать, если хочешь усмирить Красса: язык мой тебе надо для этого отрезать! Но даже будь он вырван, само дыхание моё восславит мою свободу и опровергнет твой произвол!”

Эта речь поставила точку в обсуждениях - сенат проголосовал за резолюцию, осуждавшую действия консула. Но она же подорвала здоровье Красса, который вскоре скоропостижно умер. Лишившись одного из лидеров, группа поддержки Друза и его законов серьезно ослабла и Филипп, еще недавно опозорившийся в сенате, теперь нанес контрудар. Он заявил, что законы Друза приняты в нарушение дурных предзнаменований и закона Цецилия-Дидия, устанавливающего срок в 28 дней между представление проекта закона и его голосованием, а также запрещающий пакеты законов. Многие из сенаторов боялись, что Друз с помощью его законов уже приобрел слишком большую власть над плебсом, схожую с таковой у Гракхов и Сатурнина. Да и отмахнуться от слухов, активно поддерживаемых консулом Филиппом, что италики принесли клятву верности Друзу, было сложно.

Эти события, видимо, подкосили здоровье трибуна и тот слег с нервным истощением, а когда оправился попытался продвинуть сторонников реформ на магистратуры на следующий год, но все тщетно. В октябре неизвестный заколет ножом Друза у его же дома. Считается, что именно это событие стало спусковым крючком для выступления италиков.

Приведенная выше реконструкция событий не идеальна, но на мой взгляд она учитывает большую часть узких мест. Другая популярная альтернативная трактовка событий утверждает, что закон о гражданстве для италиков Друз выдвинул только после отмены его предыдущих законов. Таким образом он пытался завоевать политические очки, по примеру Гракхов. Но мне эта интерпретация кажется сомнительной.

Ключевая проблема в том, что после отмены законов реформ Друза он был сбитым летчиком. Сенат явно был не на его стороне, отмена законов выгодных плебсу рушила его поддержку и в этой части общества. В таких условиях закон о гражданстве для италиков был попросту непроходной и Друз, и италики должны были это понимать. И тем не менее историки единодушны в том, что значительная часть италиков, их элит, поддерживали Друза. Трибуна всегда окружали толпы, приехавших со всех концов Италии людей. И едва ли кто-то из них стал бы давать Друзу клятву верности, понимая, что его борьба обречена на провал.

Собственно вопрос с клятвой верности италиков вообще интересен. Обычно она идет в паре с историей о том, что Друз предупредил Луция Марция Филиппа о плане группы италиков убить консулов во время религиозной церемонии на Альбанской горе. И клятва, и история с предупреждением, подвергаются сомнению, но все же считается, что нечто подобное могло быть. Тем более, что сам текст клятвы, дошедший до нас, имеет явный проримский характер и вряд ли был подделкой для очернения Друза. Если допустить, что клятва все же имела место, то зачем она была нужна?

Враги Друза объясняли её существование стремлением трибуна к неограниченной власти. Я же допускаю, что история с заговором италиков имеет под собой определенные основания. Известно, что Друз был дружен с многими лидерами италиков. Квинт Поппедий Силон, ставший одним из главных военачальников восставших во время будущей войны, нередко гостил в доме трибуна. И если италики действительно уже в начале года были на взводе, то аграраный закон Друза должен был привести их в ярость и Друз в этих условиях мог пообещать Силону и другим лидерам недовольных добиться для них гражданства мирным образом, но при условии, что те дадут клятву не делать глупостей в этом время и быть верными Республике.

Противники подобных интерпретаций указывают на то, что едва ли Скавр и Красс, который вообще-то выдвинул тот самый закон о создании судов для лишения римского гражданства, были сторонниками гражданства для италиков. Но между законом Красса и трибунатом Друза были 3 года. За это время Скавр и Красс могли пересмотреть свои взгляды, осознав угрозу Республике в случае, если не пойти на некоторые уступки. Серьезное изменение взглядов политиков на отдельные вопросы под влиянием обстоятельств не то чтобы редкое явление и по ходу цикла мы не раз еще такое увидим. Тот же закон Друза о ценах на хлеб судя по всему повторял таковой закон Сатурнина. При этом Друз был одним из противников мятежного трибуна и активным участником подавления его выступления. Т.е. Друз вполне себе сделал то, что по идее не должен был исходя из его предыдущих поступков.

Поэтому на мой взгляд, закон о гражданстве для италиков должен был идти вместе с остальными законами Друза, чтобы гарантировать его принятие на волне популярности трибуна. И именно отмена законов должна была стать триггером для италиков выбрать путь вооруженной борьбы. Смерть Друза в этом случае могла стать лишь поводом, но не причиной. Останься он жив, скорее всего война все равно разразилась бы. Потому что значительная часть сенаторов в принципе не считали италийский вопрос серьезным: ведь даже если восстанет часть италиков, то Рим все равно будет иметь подавляющее превосходство над ними.

Когда в Риме хоронили Друза, трибуна проигравшего борьбу за реформы, его противники торжествовали, так как вместе с ним хоронили и саму идею реформ. Торжество это будет недолгим, так как теперь война была неизбежной. Война, которая заставит сенат сделать то, что не смог Друз.

Продолжение следует...

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_495811
Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить следующую часть! Она выйдет завтра, в 18:00 по МСК.

1) Каждый день вы пьете вино. Пиво в древнем Риме называют «горьким северным пойлом», и утонченные римляне уверены — это сугубо для грубых варваров, а водку еще не изобрели. «Кровь лозы» делают по греческим технологиям: выдерживают в глиняных кувшинах — амфорах. Долго такое вино храниться не может — зачастую амфоры плесневеют изнутри, и напиток прокисает. По этой причине, в тавернах его подают сильно разбавленным — чистое же вино используется лишь для приготовления соусов. Бедняки разбавляли алкоголь морской водой, дабы отбить кислый привкус, а богатые патриции — горным медом. Полная хуйня, короче.

Самым крутым и изысканным считалось белое фалернское вино (в основном древние римляне предпочитали красное). Оно могло храниться годами, сохраняя вкус: поэтому-то и стоило в четыре раза дороже остальных сортов. Перед подачей на стол вино обычно пропускали через сито, дабы избавить от примесей. Для хранения в погребах в «нектар» добавляли опять же мед, и тогда жидкость превращалась в подобие сиропа, обретая крепость 16-18 градусов. В общем, нечто вроде современного портвейна. Легионеры брали с собой в поход сушеный виноград и делали из него «пассум» — разновидность вина с довольно слабым количеством алкоголя. Прообраз плодово-выгодного.

2) Встав утром с постели, вы выходите на улицу, и, зевая, первым делом спрашиваете соседа – «Извините, а кто у нас сегодня император?». В 211-284 гг. нашей эры почти все императоры, взошедшие на трон Рима, были убиты – одни дворцовой стражей (преторианской гвардией), другие – в сражениях с претендентами на престол, третьи – в битвах с внешними врагами. Только цезарь Гостилиан невесть как умудрился умереть от естественных причин — во время эпидемии чумы.

Отдельные государи правили год, некоторые – только три месяца. Кузнец Марий, провозглашенный императором войсками в Галлии, и вовсе удержался у власти ровно ТРИ ДНЯ. Еще до кризиса III века, в 193 году, богатый сенатор Дидий Юлиан спокойно купил должность императора с торгов у убийц предыдущего государя – обещав даровать аж 25 000 сестерциев каждому солдату из числа бунтовщиков. Правда, выплатить всю сумму он в итоге не смог, поэтому через три месяца Дидия, обвинив в просрочке платежей по кредиту, назвав «пидарасом и кидалой», обезглавили у общественных бань.

3) В качестве кошелька вы носите с собой мешочек – размеры его зависят сугубо от вашего благосостояния. Основной монетой Римской империи являлся серебряный денарий. 25 денариев составляли один золотой ауреус, или 100 сестерциев, 200 дупондиев, и 400 мелких медных монет – ассов. Количество серебра в денарии постоянно уменьшалось, ибо истощались серебряные рудники: это была такая своеобразная древнеримская девальвация, ослабление национальной валюты – ну, как с нашим курсом рубля. В конце III века (при императоре Диоклетиане) несчастный денарий содержал всего 4 жалких процента серебра. Хранить сбережения в долларах тогда было непопулярно – и по причине отсутствия в Риме самих долларов, и по факту того, что римляне восхваляли свою валюту как самую славную в мире — и клали хуй на вражеские парфянские драхмы. Лучшими способами накопления денег считались покупки золотых слитков «на черный день» — благо золото постоянно дорожало.

4) Вы проходите по площади, и слышите на каждом углу громкие вопли, некоторые – буквально вам в ухо: «У Луция сегодня самые лучшие осьминоги!» и «Только завтра на невольничьем рынке рабы со скидкой в честь дня рождения императора!». Это глашатаи выкрикивают «рекламаре» — лозунги для привлечения покупателей, знакомую нам рекламу. Особенно ценились специалисты, обладавшие зычным, сильным голосом, способным перекрыть гул уличной толпы. Афиши и рисунки на стенах, призывающие покупать той или иной товар, в Римской империи тоже имелись, но в значительно меньшем количестве – полагали, что потребителя круто привлекать громким и частым восхвалением товара. Масштабнее всего была организована реклама гладиаторских боев – за месяц до битвы по римским площадям ходил целый отряд нанятых глашатаев с мрачным ебалом, а рисунки на стенах обещали прекрасное зрелище и скидки, если купить билет заранее.

5) Да, в качестве развлечения вы обязательно посещаете гладиаторские бои. А что еще делать? Других развлечений нет (ведь телевидение и кинотеатры еще не изобрели), разве что публичные казни – но там не так интересно, и все довольно предсказуемо. Слово «гладиатор» происходит от слова gladius, меч: кровавые побоища на потеху народу введены еще во времена Римской республики в 105 году до н.э.. С 63 года н.э., по приказу императора Нерона, в боях получили право участвовать и женщины, а цезарь Домициан разрешил сражения…гладиаторов-карликов, что, конечно, полный пиздец.

Кровавое шоу продлилось еще почти сто лет после принятия Римом христианства. Игры окончательно запретил в 404 году император Гонорий: после растерзания толпой монаха Телемаха, наивно вышедшего на арену, и воззвавшего людей к благоразумию.

В разгар масштабных празднеств в честь военных побед империи только в одном римском Колизее убивали сотни гладиаторов. Бойцов арены тренировали в специальных школах весьма жестко (треть обычно гибла при обучении), а также держали на овощной диете, без мяса – дескать, так они будут злее. Они и бесились, эти бедные вегетарианцы поневоле, блядь. В гладиаторы попадали пленники с войн, преступники, и просто люди, добровольно продавшие себя в рабство. Между прочим, жест с поднятым большим пальцем (помиловать) и опущенным (убить), которым толпа якобы решала жизнь раненого гладиатора – хуета. На деле, знак «смерть» — это просто оттопыренный (любой) палец, символизирующий лезвие, а «жизнь» — сжатый кулак, показывающий меч в ножнах.

6) Вы запросто вполне можете поселиться на девятом-десятом этаже, с водопроводом и даже ливневой канализацией во дворе (она именовалась «Большая Клоака», и являла собой каменные подземелья с большими сводами). В древнем Риме существовали высотные здания, которые сейчас можно было бы оценить, как небоскребы, а «пятиэтажки» в стиле Хрущева и вовсе считались нормой. Акведуки и вода, идущая в жилища по глиняным трубам, тоже были обыденным явлением.

Платные уличные туалеты (очень чистые) существовали со времен императора Веспасиана (правил в 69-79 гг.). По легенде, наследник цезаря – Тит, возмутился этим нововведением. В ответ Веспасиан поднес к его высокородному еблищу серебряную монету, и деликатно спросил – «Пахнет?». «Нет, папа». «А между прочим, она из мочи. Не вмешивайся в дела бати, иди на гаджете играй, мудак». Так и появилось выражение – «Деньги не пахнут».

7) Каждый год вы участвуете в знаменитых «римских оргиях». Это то, что не хватает нам сейчас — эдакие свободные всенародные блядки. Собственно, традиции безудержного блядства пришли в Рим из покоренной Греции, где публичные оргии разнузданно процветали во время празднеств в честь бога вина Диониса – «Великих Дионисий». В Риме всеобщая ебля получила популярность в качестве вакханалий 16-17 марта (бог вина Вакх (Бахус) – фактически, тот же Дионис) и сатурналий (во имя бога Сатурна) – единственный день, когда рабы уравнивались в правах с господами, сидели с ними за общим столом, а хозяева им прислуживали. Сперва, вакханалия была праздником только женщин (представляю, что творилось), но затем дамам сделалось скучно, и к ним подтянулись жаждущие любви мужчины.

Оргии проходили с таким потрясающим размахом, что, по свидетельствам современников, «римские девушки потом не могли понять, от кого они забеременели – за вечер их трахали четверо или пятеро молодых людей». Правда, довольно скоро оргии начал запрещать Сенат, назначив наказание: они стали нелегальными, но не прекратились совсем. Римляне перед секс-безумствами дарили друг другу свечи, и фигурки из теста – кстати, сатурналии всегда проходили в декабре. Многое из тогдашних обрядов затем вошло в христианские Святки. Без оргий, к великому сожалению.

P.S.: Спасибо всем кто читает, подписывается, ставит "+" и поддерживает рублем мои любимые Цезари и Клеопатры. Целую, обнимаю и стараюсь для Вас! Еще увидимся)

Источник

Этрусская цивилизация занимала большую территорию центральной Италии в период железного века, включая современные регионы Тоскана, Лацио и Умбрия, с локальным расширением в соседние итальянские регионы на протяжении всего своего существования.

Этруски примечательны своей материальной культурой, включающей металлургию и вымершим, неиндоевропейским языком. Учитывая особенности, отличающие эту культуру от их соседей, географическое происхождение населения, связанного с этрусской цивилизацией, долгое время было темой интенсивных дискуссий еще в древние времена, с двумя главными конкурирующими гипотезами.

Первая предполагает анатолийское / эгейское происхождение, на что указывают древнегреческие историки Геродот и Гелланик Митиленский с Лесбоса. Эта гипотеза подтверждается присутствием древнегреческих культурных элементов в Этрурии в так называемый период ориентализирующего стиля, между VIII и VI веками до н. э.

Вторая гипотеза выступает за автохтонное развитие, о чём писал в I веке до н. э. древнегреческий историк Дионисий Галикарнасский. Согласно этой гипотезе, этруски были местными и произошли около 900 года до н. э. от людей, связанных с культурой протовилланова позднего бронзового века.

В то время как современные археологические данные поддерживают последнюю гипотезу, сохранение вероятного неиндоевропейского языка-изолята в окружении италийских индоевропейских языковых групп, таких как латины, является интригующим и все еще необъяснимым явлением, требующим дальнейших археологических, историко-лингвистических и генетических исследований.

После более чем четырех столетий широкого регионального развития, в IV в. до н. э., этрусская цивилизация была ассимилирована римлянами в результате серии римско-этрусских войн, которые закончились в 264 году до н. э. Несмотря на этот период изменений, этрусские культурные и религиозные традиции сохранялись на протяжении последующих веков, даже после включения Этрурии в состав Римской империи после 27 г. до н. э.

В период Великого переселения народов и после распада Западной Римской империи в V веке н. э. этот регион на короткое время был включен в состав Восточной Римской империи. После чего, в период раннего Средневековья, значительная часть Апеннинского полуострова была завоевана лангобардами, которые более двух столетий правили территорией в составе Лангобардского королевства до 774 года. На смену лангобардам на севере Италии пришла Каролингская империя, приемниками которой позже считали себя императоры Священной Римской империи.

Анализ ДНК людей, которые жили в течение вышеупомянутых периодов, может помочь разобраться в ряде вопросов.

А именно:

1. Как сочетаются задокументированные исторические события с изменениями в моделях предков на уровне популяции?

2. С чем были связаны эти изменения, с миграциями извне или повышенным уровнем мобильности?

3. Как все эти процессы повлияли на генофонд современных итальянцев?

В течение последнего десятилетия генетические данные по теме этрусков были весьма противоречивы. Анализ мтДНК современных тосканцев продемонстрировал связь с нынешними анатолийскими популяциями, что было интерпретировано как свидетельство ближневосточного происхождения этрусков. Однако анализ древней мтДНК людей, связанных с этрусками, не показал никаких доказательств генетической преемственности между ними и современными популяциями из того же региона, за исключением некоторых изолированных мест в Тоскане. При этом древние геномы из Италии довольно ограничены, и по всей материковой её части доступны лишь скудные данные от неолита до Римской республики.

У людей из Рима и окрестностей этого древнего города, времён железного века и Римской Республики (с 900 по 27 год до н. э.), преобладали генетические компоненты, которые характеризуют большинство европейцев начиная с бронзового века.

Однако у троих человек были обнаружены компоненты Северной Африки и Ближнего Востока, что является еще одной демонстрацией широких связей Рима по всему Средиземноморью еще в железном веке. При этом неожиданным для исследователей оказалось то, что почти все люди более позднего, имперского периода в окрестностях столицы имели значительную долю восточносредиземноморского происхождения, которая позже сократилась в поздний античный и раннесредневековый периоды. Но степень, в которой эти изменения отражают процессы, происходившие на остальной части Апеннинского полуострова, еще предстояло выяснить.

И вот в новой работе авторы проанализировали геномные данные 70 человек из 12 археологических памятников, связанных с этрусками, и последующими группами с 800 г. до н.э. по 1000 г. н. э. Также были получены геномные данные 16 человек VIII в. н. э. из Венозы в Базиликате для сравнения генетического состава популяций в раннем Средневековье из Центральной и Южной Италии. Также данные были дополнены новыми радиоуглеродными датами.

Совместно полученные результаты помогают решить ключевые вопросы, касающиеся генетического происхождения этрусских групп и их взаимоотношений с другими соседними и более поздними популяциями. Кроме того, авторы оценили генетическое влияние исторических событий, таких как создание Римской империи в Этрурии, охарактеризовали генетический состав людей раннего Средневековья в центральной и южной частях Апеннинского полуострова, а также выявили уровень генетической преемственности между древними культурами и современным населением.

Результаты

Анализ геномов 82 древних людей, почти за ~ 2000 лет итальянской истории из Тосканы, Лацио и Базиликаты, выявил основные эпизоды генетической изменчивости.

В работе эти образцы были сгруппированы в три временных интервала на основе их радиоуглеродных дат и генетического сходства:

1. 48 человек были сгруппированы в кластер железного века и Римской республики от 800 до 1 г. до н. э.

2. 6 человек в имперский период от 1 до 500 г. н. э.

3. 28 человек были отнесены к интервалу от 500 до 1000 г. н.э. При этом 12 образцов этого периода представляют Центральную Италию, а 16 Южную.

Железный век и Римская республика

На протяжении первого интервала (от 800 до 1 г. до н.э.) большинство образцов образуют однородный генетический кластер этрусков Италии.

А их положение на графике анализа главных компонент совпадает с современными испанцами. Но были и единичные находки людей, которые генетически отличались от этрусков, в данной работе они представлены: четырьмя людьми с североафриканским генетическим профилем, тремя с центральноевропейским и одним с ближневосточным.

Причём эти единичные представители не оставили существенного генетического наследия. Поэтому вопреки предыдущим предположениям генофонд этрусков, скорее всего не связан с миграциями с Ближнего Востока. Этруски напротив демонстрируют местный генетический профиль, общий с другими соседними популяциями, такими как латины из Рима и его окрестностей, несмотря на культурные и языковые различия между этими двумя соседними группами. При этом генетический профиль этрусков состоит из трёх основных компонентов, а именно неолитических анатолийских земледельцев, западноевропейских охотников-собирателей и скотоводов бронзового века из Причерноморско-Каспийской степи.

Подтверждая тенденцию, наблюдаемую в большинстве других европейских регионов. Потому как степной генетический компонент, также достиг центральной Италии в эпоху бронзы, но раньше, чем Сардинии.

Из исследования 10 мая 2021 г

Примечательно, что у единственного образца, смещённого в сторону ближневосточного населения в анализах, модель смешения между неолитическими и степными предками не соответствует его генетическому профилю. Вместо этого профиль этого человека можно смоделировать как смесь между кластером этрусков и популяциями с Кавказа, как с территории Армении бронзового века, что указывает на единичное присутствие иранской родословной в Этрурии, по крайней мере, ко второму веку до н. э.

Анализ главных компонент выявляет полное совпадение между людьми железного века и Римской республики из Тосканы и Лацио, включая древний город Рим. А это указывает на то, что степные компоненты уже были широко распространены к железному веку в разноязычной среде, включая как носителей индоевропейских языков – италийских и кельтских, так и неиндоевропейского языка этрусков. Примечательно, что язык этрусков сохранился несмотря на значительную примесь, демонстрируя ситуацию очень схожую с басками.

Это лингвистическое постоянство в сочетании с генетическими изменениями бросает вызов упрощенным предположениям о том, что гены равны языкам, и предполагает более сложный сценарий, который, возможно, включал ассимиляцию ранних носителей италийских языков, сообществом, говорящим на этрусском языке, возможно, в течение длительного периода смешения во втором тысячелетии до н. э., ещё до появления собственно этрусской цивилизации. Этот сценарий выглядит более правдоподобным благодаря недавнему обнаружению степной родословной в Центральной Италии еще с 1650 года до н. э. с последующим её увеличением со временем.

Хотя этрусский язык считается реликтовым языком, который сохранился в Центральной Италии до имперского периода, он не был изолирован. Вместо этого он, по-видимому, был связан как с ретским языком, задокументированным в восточных Альпах у населения, которое, как утверждают древние историки, мигрировало из района Паданской низменности на севере Италии, так и с языком Лемносской стелы, на котором предположительно говорили на древнем Лемносе в Эгейском море.

Это оставляет открытым вопрос о том, могут ли эти "Тирренские языки" каким-то образом относиться к морским экспансиям из Восточного Средиземноморья. Однако отсутствие компонентов, связанных с иранской родословной у этрусков может также свидетельствовать о том, что тесная языковая близость через Средиземное море может отражать перемещения населения, но от Апеннинского полуострова.

В новом наборе данных самый ранний представитель с неместным генетическим профилем, датированный VII веком до н. э. (CAM002) близок к центральноевропейским популяциям того периода. В раннем железном веке как раз гальштатская культура, связанная с кельтскими группами, занимала регион к северу от Альп. Хотя существуют археологические свидетельства обмена товарами и технологиями между этрусской цивилизацией и северными культурными группами с VIII века до н. э., об обширных прямых контактах сообщается только позже, во времена латенской культуры, когда группы, связанные с кельтами, распространились по северной части современной Италии, ближе к этрусским территориям.

В представленном наборе данных присутствует еще один человек (VET005) но уже датированный III веком до н. э., с таким же генетическим профилем, как у вышеописанного более древнего представителя CAM002, несмотря на их почти 400-летнюю разницу в датировках. Это говорит о преемственности в источнике центральноевропейской генетической родословной, изредка встречающейся в Этрурии в периоды от гальштатской до латенской культур. Однако за последние 4 столетия перед нашей эрой, в отличие от предыдущего четырёхсотлетнего периода, наблюдается больший вклад от людей, несущих неместные генетические профили, демонстрирующих наибольшее сходство с Ближним Востоком и Северной Африкой. Это может быть объяснено усилением контактов между Этрурией и другими регионами. Что наблюдается не только в прибрежных, но и во внутренних районах Этрурии. Показательный случай такой межконтинентальной связи наблюдается на археологическом участке Сан–Джермано в Ветулонии (VET), где даже в пределах одной и той же гробницы наблюдается четкий генетический переход от местного генетического профиля в VIII-VI веках до н. э. к предкам, связанным с Центральной Европой и Северной Африкой, в IV-III веках до н. э. В течение последнего периода аналогичный генетический сигнал, связанный с Северной Африкой наблюдается и у двух других людей из отдаленно расположенного участка Тарквинии в Лацио. Хотя требуется больше данных из этого временного интервала, чтобы определить, представляют ли эти находки распространённое явление, возможно, что на появление этой родословной повлияла карфагенская экспансия в Средиземном море.

Однако подавляющее большинство жителей первого тысячелетия до н. э. демонстрируют высокий уровень генетической преемственности на протяжении более 800 лет, начиная с периода после культуры виллановы до конца Римской республики.

Хотя в Этрурии не обнаружено повышенной близости к центральноевропейскому происхождению, авторы не исключают возможности того, что в соседних регионах имело место смешение с популяциями со схожими генетическими профилями, например, с группами, связанными с латинами.

Тем не менее, заметная генетическая стабильность в Этрурии на протяжении почти тысячелетия согласуется с историческими данными, которые описывают ее ассимиляцию в Римскую Республику как политический, а не демографический процесс, о чем свидетельствует сохранение этрусской культуры и ее языка в регионе на протяжении веков.

Римская империя

С вышеописанным резко контрастируют все проанализированные представители периода Римской империи от 1 до 500 г. н. э., которые демонстрируют заметный сдвиг в родословной в сторону Восточного Средиземноморья.

Хотя на величину этого сдвига может повлиять изменение в погребальных обрядах — таких как кремация и ингумация — среди групп с течением времени, этот сдвиг четко отражает роль Римской империи в крупномасштабном перемещении людей во время повышенной социально-экономической и географической мобильности. В центральной Италии, в том числе вокруг самого Рима, обнаруженные новые предковые линии в основном происходили с Ближнего Востока, а не из других районов Империи. Генетическая замена ~50% предыдущего генофонда, связанного с этрусками, вероятно, была вызвана перемещением рабов и, возможно, солдат, а также большим притоком людей из Восточного Средиземноморья.

Кстати, по однородительским маркерам также наблюдается значительный сдвиг в имперский период.

Если от 800 до 1 года до н. э. гаплогруппы Y-хромосомы на 75% состояли из линий R1b-P312 и её производных R1b-L2, которые распространялись со степными предками и ассоциированы с комплексом колоколовидных кубков, то в первом тысячелетии н. э., частота этой линии снижается примерно до 40% с появлением линий, связанных с Ближним Востоком, таких как J. Здесь стоит отметить, что разнообразие мтДНК, по-видимому, существенно не меняется в течение изученного временного интервала. При этом хотя авторы не могут исключить значительную мобильность женщин, заметный сдвиг в частоте гаплогрупп Y-хромосомы указывает на то, что всё же мобильность мужчин играла важную роль в наблюдаемых генетических изменениях начиная с имперского периода и далее.

В Римской империи гражданство постепенно распространялось на все большее число классов свободных людей, пока эдикт Каракаллы в 212 году не предоставил гражданство всему свободному населению империи, что, вероятно, способствовало ещё большему смешению местного и неместного населения.

Новые данные из Этрурии показывают, что приток ближневосточных предков распространился далеко за пределы столичного региона, и предполагают, что эта более широкая модель перемещения населения, возможно, затронула значительные части Апеннинского полуострова.

Раннее Средневековье

А вот в эпоху раннего Средневековья, 500-1000 гг. н.э., наблюдается дополнительный генетический переход на некоторых бывших территориях Этрурии в результате распространения предков, связанных с Северной Европой.

В моделях примесей этот вклад схож с таковым у людей, связанных с культурой лангобардов, хотя авторы не исключают и другие культурные группы. Таким образом, переселенцы, распространившиеся по большей части Итальянского полуострова после распада Западной Римской империи и создавшие Лангобардское королевство, могли оказать заметное влияние на генетический ландшафт Центральной Италии. При этом, анализ выявляет широкую преемственность населения между ранним Средневековьем и сегодняшним днем в регионах Тосканы, Лацио и Базиликаты, предполагая, что основной генофонд современных итальянцев из Центральной и Южной Италии был в значительной степени сформирован по меньшей мере 1000 лет назад.

Выводы

А в заключение можно сказать, что исследование проливает свет на пять основных аспектов в истории итальянцев:

1. Люди, связанные с этрусской культурой, имели высокую долю степных предков, несмотря на то, что говорили на неиндоевропейском языке. Степное происхождение этрусков могло быть связано с носителями италийских языков бронзового века, возможно, в результате длительного процесса смешения, что привело к частичному языковому сдвигу. Поэтому распространение степной родословной не всегда означает распространение индоевропейских языков.

2. После примеси бронзового века, генофонд, связанный с этрусками, оставался в целом однородным в течение почти 800 лет, несмотря на единичные находки людей ближневосточного, североафриканского и центральноевропейского происхождения.

3. В период Римской империи приток людей из Восточного Средиземноморья привёл к замене значительной части генетического профиля этрусков.

4. В раннее Средневековье дополнительный генетический вклад, связанный с Северной Европой был привнесён германскими племенами.

5. Генетический профиль современных жителей Центральной и Южной Италии в основном был сформировался к концу первого тысячелетия н. э.

И хотя для более чётких обоснований вышеуказанных выводов потребуется более широкий географический анализ древней ДНК по всей Италии, наблюдаемые, очень похожие демографические сдвиги в Тоскане и на севере Лацио, а также Риме и его окрестностях, подразумевают, что исторические события в течение первого тысячелетия н. э. определили крупномасштабные генетические преобразования на обширной части Апеннинского полуострова. Похожие события происходили на Пиренейском полуострове от железного века до наших дней. Не зря упоминались параллели с басками. Это говорит о том, что Римская империя, возможно, внесла длительный демографический вклад в генетический профиль жителей Южной Европы, преодолев разрыв между европейскими и ближневосточными популяциями на генетической карте Западной Евразии.

Источник:
The origin and legacy of the Etruscans through a 2000-year archeogenomic time transect. 2021 Cosimo Posth, Valentina Zaro, Maria A. Spyrou, Stefania Vai, Guido A. Gnecchi-Ruscone, Alessandra Modi, Alexander Peltzer et al. doi.org/10.1126/sciadv.abi7673