Автор: Евгений Норин (@NorinEA).

Операция «Аргун», проведённая российской армией зимой 1999–2000 года, практически неизвестна публике. Трупы горами не громоздились, а победителям достались безымянные вершины и несколько забытых богом посёлков. Но это было важное событие, серьёзно повлиявшее на ход войны в Чечне.

Фигуры на доске

В ноябре и декабре 1999 года российские войска медленно пробивались по чеченской равнине к Грозному. Аргун, Гудермес, Шали и прочие городки, названия которых страна успела выучить наизусть, снова вернулись в сводки. Как и в первую войну, «шверпунктом» кампании считался Грозный. Однако в этот раз российские военные намного больше внимания уделили работе на перспективу. Чечню с трёх сторон окружает российская территория. Но оставалась южная граница с Грузией, которую русские не могли контролировать. Это примерно 60 км по прямой и около 80 км — со всеми изгибами. В контексте войны наибольшее значение имело ущелье, по дну которого протекает река Аргун. Места дивно живописные, но главное здесь, конечно, не пейзажи, а дорога, ведущая из Чечни на юг. Это, мягко говоря, не автобан, но пройти здесь вполне можно. Горные тропы вдоль границы — хуже, но и там возможно было и протащить боеприпасы с оружием, и провести банду в десятки штыков. Перейдя грузинскую границу, боевики могли рассчитывать на местный чеченский анклав, а вот русские устраивать крупные операции в Грузии, естественно, не могли.

Грузинские пограничники перекрыть всю эту линию не могли, даже если бы захотели. Её русские-то погранцы позднее контролировали с трудом, при несравнимо лучшем оснащении, и отряды боевиков, в том числе крупные, иной раз пробирались туда-сюда. К тому же служебному рвению у бойцов Сакартвело неоткуда было взяться — героически погибнуть на чужой войне, сражаясь против каких-нибудь гелаевцев, им, понятно, не улыбалось.

К тому же Чечня, как известно, чем дальше на юг, тем становится более сложной в смысле рельефа. Горы выше, населения меньше. Причём эти горы обычно не лысые, они покрыты лесами, и вообще — рай для партизана. Отход крупных отрядов боевиков с равнин в эти лесистые районы был не самой радостной перспективой. В общем, в штабах быстро созрело понимание, что южную границу Чечни надо перехватывать, и крайне желательно — вместе с прилегающими посёлками. Идею устроить десант на южной границе Чечни высказали ещё осенью 1999 года, но до практической стадии всё дошло лишь в декабре, когда военные уже стояли в пригородах Грозного. К этому моменту дорогу в Аргунском ущелье уже пробовали бомбить, и в итоге решили, что должного эффекта удары с воздуха не дают — нужно сажать на границе постоянные посты. Эту задачу собрались решать вертолётным десантом из частей ВДВ и пограничников. Будущих десантников собирали в районе Нальчика, где дополнительно готовили к действиям в горах.

Операцию назвали без особых затей — «Аргун». На месте командовал генерал-майор погранвойск Виктор Золотухин, а общее руководство осуществлял генерал-лейтенант Мухридин Ашуров. Оба генерала успели послужить в Таджикистане, Ашуров воевал ещё и в Афгане, и в первой войне в Чечне. Так что командовали высадкой далеко не случайные люди. Что и сказалось на деле.

Семнадцатого декабря десантирование началось. Среди гор и древних башен Первым на место прилетел отряд 56-го полка ВДВ.

Примечание. 56-я бригада несколько лет пробыла полком. Даже десантникам «полк» иногда царапает глаз, но вот на момент описываемых событий это все-таки именно полк.

Десантники высадились на высоты у развалин Верхние Джари и Коротах. Окрестности поначалу казались пустынными — средневековые развалины, по которым гуляет ветер. Однако обстрелы в первые минуты в планы и не входили. Высадившиеся тут же начали сооружать укрепления из подручного материала — и это было самое разумное решение: боевики стали пробовать десантников на зуб малыми силами. До завершения этих фортификационных работ костров не разводили. Вслед за «голубыми беретами» прилетели пограничники. Все группы снабжали дровами, боеприпасами, тяжёлым оружием и продовольствием, так что отбиваться в случае чего они могли бы долго. Основную базу оборудовали у устья Мешехи. Это небольшая горная река, впадающая в Аргун с севера. То есть прямо у заветной гравийки теперь торчала главная база пограничников. В целом противодействие было слабым. Для боевиков появление крупных сил в своём тылу было совершенно неожиданным, поэтому масштабной войны не получилось. Но с большой дороги «бородатых романтиков» согнали.

Трудностью было скорее справиться с местностью и климатом, чем с противником. Всё необходимое для жизни приходилось возить вертолётами, своего наземного транспорта почти не было. Зато в окрестностях нашёлся кое-какой транспорт, брошенный боевиками, так что одна из застав вскоре рассекала по окрестностям на трофейных «камазах». Патрули постоянно прочёсывали горы, и хотя самих боевиков встречали редко, постоянно находили схроны с оружием, взрывчаткой и техникой. Один раз с вертушки заметили грузовик, не очень уместный среди родовых башен. Машина оказалась нагружена боеприпасами, и вообще на базе среди древних построек обнаружили небольшой автопарк, медикаменты и продовольствия «на супермаркет». Трофейные боеприпасы, кстати, тоже шли в дело: отряд спецназа погранвойск соорудил минное поле вокруг собственных позиций из отобранных у боевиков мин.

Аргунское ущелье

К слову, кроме обычных трофеев в горах иногда находили рабов. Некоторые из этих несчастных даже не знали о распаде СССР. На май 2000 года в комендатуре Итум-Кале накопилось аж 15 таких горемык. В основном их до освобождения использовали как пастухов, и военным они попадались на глаза просто по ходу прочёсывания территории.

Всего в южную Чечню доставили более двух тысяч бойцов. Пограничники сменили десантников, которые начали двигаться к ближайшему сколько-то заметному населённому пункту — райцентру Итум-Кале (около тысячи человек населения до всех войн). «Зелёные фуражки», в свою очередь, ставили всё новые заставы. Причём вся эта деятельность сопровождалась раздачей гуманитарной помощи. В селе Ведучи, например, жители встречали военных настолько тепло, что один из офицеров вообще сравнил это со сценами в освобождённой Европе в 1945 году. Военные к этому изъявлению чувств относились с долей скепсиса. Среди прочего, в одном из сёл нашли эпистолу в адрес Масхадова:

«Сотни сынов и дочерей нашего района с оружием в руках встали на защиту нашей любимой Родины. Нога российского агрессора не топтала священную землю наших гор. Наш район не был под оккупацией российских войск. И мы гордимся этим. В настоящее время в районе сложилось крайне тяжёлое экономическое положение. Нет элементарных условий проживания. В большинстве сёл нет электроэнергии. В районе более 500 пенсионеров, около 300 сирот и более 200 остро нуждающихся семей, которые не имеют никаких источников доходов и проживают в крайней нищете. Во имя Аллаха милостивого и милосердного просим вас выделить для нашего района 750 т зерна или 500 т муки».

Нашлась ли мука в закромах у Масхадова — неизвестно, но у российских властей она имелась, поэтому население сделало решительный выбор в пользу власти, при которой бывает еда.

Уваж. подписчик и начищенная до блеска СВД. Таких винтовок много, но эта винтовка — его

Первый погибший у русских появился в январе. От обстрела с земли погиб борттех вертолёта капитан Артёменко. Тогда же вертолётчики всё-таки смогли ущучить настоящую цель — неподалеку от Итум-Кале засекли небольшую автоколонну боевиков и прикончили её неуправляемыми ракетами. Другая история оказалась поинтереснее. На окраине Ведучи военные обратили внимание на дом, на заборе которого постоянно вывешивали красное одеяло, когда мимо проходил патруль. Сложив два и два, пограничники решили неожиданно досмотреть «нехорошую избушку» с нового направления. Военные дождались туманного дня и внезапно нанесли визит — одна группа ворвалась в дом, другая страховала. При подходе солдат из дома выскочил неизвестный тип в камуфляже и убежал, но внутри погранцы нашли, как полагается, оружие, патроны, гранаты и ещё двоих мужчин. Всё это утащили с собой. На обратном пути солдат, ведущих пленных, обстреляли со склона, но моджахедов задавили огнём.

Вообще, бои никогда не были действительно крупными, а весь смысл был именно в перехвате территории. Пока основная масса боевиков воевала в Грозном и отходила с равнины, у них в тылу занимали район, который мог бы стать новой надёжной базой. Конечно, разговоры о «зоне сплошной непроходимости» были, скорее, выдачей желаемого за действительное, но вот вывести сюда крупный отряд и отдохнуть «вахи» уже не могли.

«Генеральной баталией» этой истории стала недолгая борьба за Итум-Кале. Гарнизон боевиков в селе был не такой, чтобы держать правильную осаду, и после первых потерь ушёл, но от бомбардировок аул сильно пострадал. В Итум-Кале на тот момент оставалось 18 человек, остальные бежали от войны, ушли в отряды или разъехались ещё раньше. Десятого февраля навстречу русским выехал живописный аксакал на коне и «вручил ключи от города». Посёлок был полуразрушен, и о присутствии противника напоминали только могилы, украшенные традиционными пиками. Кроме похороненных в селе нашли с дюжину «бойков», погибших под обстрелами, на чём война здесь на время и закончилась. Вообще же сопротивление «духов» оказалось настолько слабым, что позднее кое-кто из комментаторов делал вывод, что боевикам ни Итум-Кале, ни дорога на Грузию были просто не нужны. В реальности моджахеды просто не имели лишних сил: все крупные отряды воевали или под Грозным, или сдерживали наступление в юго-восточной Чечне. На южную границу просто не осталось ресурсов. Позднее Хаттаб в интервью очень ругал командиров боевиков, профакапивших десант в свой тыл и упустивших и удобные рубежи, и запасы, нужные для войны. Но браниться можно было сколько угодно.

Итум-калинский десант стал очень редким для постсоветской армии примером крупной аэромобильной операции. Общий итог по «счёту от мясника» был не оглушительным — и слава Богу. С нашей стороны погибло лишь несколько человек, потери боевиков оценили в несколько десятков. Но главным был общий результат: дорога в Грузию была перерезана, а вокруг боевиков, отступавших с равнины на юг, в горы, затягивалась полноценная петля. Позиции на юге республики были взяты под контроль быстро, чисто и при минимальных потерях. В общем, военные могли себя поздравить — не каждый раз удаётся одержать большую победу без больших жертв. Однако события на юге Чечни стали прелюдией к большому кровопролитному сражению в Аргунском ущелье. И оно прошло куда драматичнее.

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_446577

Пост с навигацией по Коту

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Значок рубля под постом или следующие реквизиты:

Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.

При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Подробный список пришедших нам донатов вот тут.

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Наконец закончил читать первый том "Чеченской войны". Что могу сказать - книга более чем хорошая, хоть и вызывает испанский стыд за действия большей части действующих лиц.

В начале книги дана краткая историческая справка о событиях на востоке Кавказа до начала перестройки. Очень хорошо описано происхождение кризиса в Чечне, приведшее в конце концов к войне, роль в этом Уважаемых Людей из российской элиты. До этой книги я нигде не встречал описаний событий гражданской войны в Чечне еще до официального ввода туда российских войск.
Новогодний штурм Грозного описан просто душераздирающе. Боевые действия после падения Грозного даны достаточно обзорно, автор концентрируется только на нескольких известных эпизодах (теракты в Буденновске, Кизляре, зачистка Самашек). Это вполне объяснимо с учетом недоступности большей части документов по этому периоду.
В конце книги делается попытка систематизировать имеющиеся о войне сведения, описать ее последствия для участников и вычленить причины завершения Первой Чеченской именно таким образом - фактической капитуляцией России с де-факто выплатой дани Ичкерии. Автор утверждает, что причиной проигрыша войны стала полная профнепригодность и коррумпированность российской политической элиты, крайне низкий уровень боеспособности армии (частично усилиями тех же политиков), нежелание воевать у российского общества и высокая устойчивость чеченских отрядов за счет отсутствия какой бы то ни было иерархии и контроля за ними. Что, в свою очередь, делало новую войну неизбежной.

Автор, несмотря на свои политические взгляды, достаточно нейтрален по отношению к сторонам, для написания книги пользовался источниками со всех сторон конфликта и лично общался как с ветеранами со стороны федералов, так и с бывшими боевиками. Книга очень хорошо проиллюстрирована реальными фотографиями времен войны.

Эпиграфом к книге можно было бы дать слова "Единственное, чему учит история - она ничему, блядь, не учит".

Навеяло постом Ответ на пост «Польша отправила Украине 200 танков Т-72. Польша разошлась не на шутку»
В начале двухтысячных расследовал воинские преступления в ЧР: как и среди военных, так и совершенные военными в отношении мирного населения.
Дела попадались такие, что в ПВД на аэродроме в Ханкале не отсидишься - постоянно мотался по "окресностям". Так получилось (это другой случай), что в моём распоряжении был разведвзвод на 3 бмп, который и "таксовал" по указанным мной маршрутам. Единственным условием было - чтобы я не позже чем за сутки сообщал маршрут и его согласовали (избежать авиа или артналетов и т.п.)
В общем, покатался...
В один из дней на этих трёх бэхах помчали в Аргун, надо было осмотреть место происшествия. Всегда ездили ОЧЕНЬ быстро и сидели всегда на броне. Внутрь только папку свою с бланками бросал. Механики - 19-летние мальчишки-срочники были.
И вот в этот день на одном из КПП остановились, чтобы согласовать пропуск. Тут я со второй бэхи вижу, как офицер старший нашей команды склонился над люком механика первой машины и энергично что-то утрамбовывает туда руками.
Пока я слез и дошёл у механика-водителя этой первой машины лицо уже было разбито в кровь. Я офигел, потому, что этот офицер и вся команда прекрасно знали куда и кого возят и что нельзя совершать преступления вообще и при мне в частности...
Оказалось, что мягкость и плавность остановки БМП при её склонности к раскачиванию имеет большое значение во время боевого передвижения. И как раз этот механик был назначен вместо уволенного в запас и буквально на прошлой неделе при егорезком торможении с брони "посыпался" личный состав и один боец повредил позвоночник, а другой сломал ноги. Тогда с ним повторно провели тренировки и объяснили неоднократно, что так делать нельзя. И снова он "кивнул" так, что бойцы чуть не свалились.
И в этой ситуации все (в том числе его же сослуживцы) посчитали, что по-другому с ним нельзя...
Когда я снова виделся с ними через неделю, поговорил с этим пострадавшим (выпала минутка) и он был благодарен (!) судьбе, что служил в этом взводе. Говорил, что здесь он в каждом уверен, знает, что его не бросят и всегда всему научат...
Вот такие немакаренковские методы...
р.s. фото из паутины для наглядности

Так много комментариев про воспоминания о том как было у наших отцов во время чеченской войны, хотелось бы ответить всем, своими воспоминаниями.
Я был как сын полка, очень часто ходил вместо садика в часть, прогуливал школу и техникум в части.

Первая командировка на 6 месяцев.
Весна - осень 1996 года.
Связь с отцом была только когда он был в Ханкале, я бежал в часть, что бы позвонить и поговорить. Он всегда в разговорах был сух и постоянно говорил: "Лучше тебе не знать, что тут". Я понимал, что матери нельзя с ним разговаривать, так как будет истерика и мы с командиром части старались "устраивать сеансы связи", что бы она знала, но не могла быть у трубки. Старались не смотреть новости.
Когда он вернулся, была глубокая осень, выпал снег, я его встретил в штабе части и в этот день он сказал мне, "Родителей Сашки жалко, жалко молодых пацанов, за всю жизнь не извинимся перед ними" (Сашка - Александр Фридрихович Галле - Герой РФ), в голосе слышалась боль, боль, которая с ним будет всегда. А потом молча медленно шли домой пешком, 6 км, 3 часа. Потом всё соседи его встречали весь вечер и всю ночь.
Через пару недель, когда он отошёл и мы распечатали фоторгафии, начал рассказывать... про то как их придавали, продавая сведения, про прибалтийских биатлонисток и т.д. Рассказал про того Сашку - мехвода БТР. Тогда отец получил первую серьёзную контузию, когда БТР Сашки наехал на фугас, отец был на броне, нос БТР'а подкинуло на 3-4 метра и всё кто был на броне улетели на 20-30 метров, была засада и Сашка спас тогда многих, вывозя на разбитом БТР'е раненых и убитых.
Когда это всё рассказывал, я видел и слышал, что ему больно на душе, но ему хотелось и нужно было выговориться.

Вторая командировка на 6 (4) месяца.
Зима - весна 2000 года.
Когда он уходил, сказал: "В ФСБ вроде как сейчас хорошие люди, теперь нас не будут продавать".
Было как-то спокойно и легко до марта. В марте за мной приехал посыльный из части. Командир части и начальник штаба сообщили, что отец пропал без вести в составе отделения. И вот мы (два взрослых мужика в годах и я 16ти летний пацан) решали, что и когда говорить матери и брату (почти 20ти лет). Сошлись на том, что, пока хоть какой нибудь информации не будут, я получаю жалование отца и молчим. Честно, не понимаю этот промежуток времени, просто стерлось из памяти.
В ночь с 16 на 17 апреля в 2:15 (удивительное совпадение, ровно 22 года назад) я не спал, втыкал в телевизор и решил покурить в окно. Не успел я подкурить, подъезжает УАЗик и выходит кто-то в берете (отец до этого времени не носил берет), темно, не видно. И голос такой родной: "Окно закрой, а то продует".
Как потом мне он рассказал, были в разведке, так сказать под прикрытием (он татарин и ещё несколько бойцов не русской наружности) побывали в нескольких бандах и в паре лагерей, которые вскоре были уничтожены. Что бы не сильно травмировать родных, да и для безопасности их потом отправили домой, раньше положенного.
Той же ночью он разбудил всех соседей и отправил меня за водкой, обратно меня с двумя пакетами водки привёз наряд милиции, который и остался отмечать возвращение.
После этого для всех он был таким же, но я видел и слышал, что в нём что-то умерло.

Да, он иногда до конца жизни во сне уходил в бой. Да, он не мало пил, но не был алкоголиком.

За пару месяцев до смерти он мне сказал: "Ты не видел моих слез. Они были и есть, или в душе, или когда я ночью один на кухне или за компом".

Как он говорил, моя религия, это Армия.

В 2003 году пошёл в армию, в часть, где навечно был зачислен в списки личного состава в/ч тот самый Сашка.
Звали в снайперы в ВСН "Росомаха", не пошёл, стал командиром отделения РХБЗ.
Но это другая история.

Есть фото с тех командировок, если будет интересно, могу выложить.
Есть фото БТР'а Сашки, если найду, прикреплю.

Извините за скомканность, старался ужать свои воспоминания, да и сознание старается затереть плохие моменты жизни.

Если кто-то из наших бойцов, кто сейчас на Украине читает это, спасибо вам за вашу работу.