Вызовы к бабушкам с высоким давлением — это не всегда скучная рутина: «приехал, магнезию в вену, и до свидания». Бывает, что целая захватывающая история получается, да ещё и приправленная интересным интимным юморком. Как это случилось однажды в одну из наших поездок.
Ночной вызов. «Женщина, 74 года, высокое давление, рука отнялась. Вызывает сама». Вроде, казалось бы, снова рутина. Но вот это вот «рука отнялась» сразу относит вызов в разряд срочных, и вечер перестаёт быть томным, ибо сие может быть признаком инсульта. А стало быть, нужно реагировать очень быстро, дабы успеть пациента отвезти в больницу, пока не развились необратимые изменения в головном мозгУ. Необходимо уложиться в «золотой час» так называемый.
Мы помчались по уже спящим городским улицам с мигающими жёлтыми светофорами. Пробок в это время, ясное дело, не было, поэтому доехали быстро.
Подъехали к указанному адресу, представлявшему собой типовую панельную девятиэтажку советской постройки. Позвонили в домофон, нам открыли. После чего забежали на третий этаж пешком, не тратя время на ожидание лифта.
Оказавшись перед дверью квартиры, дёрнул за ручку. Дверь оказалась закрытой. Я постучал в неё, стараясь не делать это слишком громко и пугающе, но в то же время достаточно ощутимо. Ответа не последовало. После короткой паузы я повторил попытку, на этот раз уже более настойчиво и громко.
— В кому впала небось... — мрачно предположил Илья, мой напарник, переминаясь с ноги на ногу и сжимая в руках сумку с кардиографом, который не терпелось ему уже пустить в дело.
И вот, наконец, из-за двери донеслось негромкое, едва слышное шуршание, а затем и старческий женский голос:
— Скорая помощь! — говорю я, испытывая облегчение от того, что хозяйка квартиры хотя бы в сознании и может передвигаться самостоятельно. Если это сама «вызыванка», конечно же.
— Ой, вы так быстро... — прозвучал то ли удивлённый, то ли разочарованный ответ. — Сейчас, сейчас, одну минуточку, подождите, пожалуйста!
Шуршание за дверью возобновилось. Но дверь почему-то так и не открылась.
Мы с Ильёй переглянулись с недоумением на лицах. Прошла минута. Я снова постучал в дверь, на этот раз уже громче.
— Бегу, бегу, постойте еще пару минуточек, я вас очень прошу! — донёсся до нас тот же голос. Но на этот раз казалось, что он звучал откуда-то издалека, возможно, из глубины коридора или даже из соседней комнаты.
Ситуация складывалась интересная. У нас тут, понимаете ли, время идёт, «золотой час» всё сокращается и сокращается, а пациенту и дела до этого нет. Мы-то, конечно, переживаем за здоровье дорогих граждан, но и им бы не мешало хоть немного проявить участие. «Спасение утопающих» — дело рук сами знаете кого.
— Ну ладно, ждём, — вздохнул я, пожимая плечами. Не ломать же дверь. Да и поди сломай её, металлическую.
Мы провели у той злополучной двери в томительном и тревожном ожидании еще примерно пять минут. И вот, наконец, раздался долгожданный щелчок замка, и дверь медленно, со скрипом отворилась, открыв нам дорогу в квартиру, а заодно и лицо нашей пациентки — миловидной, несмотря на преклонный возраст, бабушки с аккуратно уложенными седыми волосами и добрыми, но встревоженными глазами.
— Ой, проходите, проходите, дорогие мои, уж извините старуху, что заставила вас ждать на пороге, как самых нежданных гостей, — суетилась она, жестом приглашая нас внутрь своей скромной, но очень уютной квартирки, в воздухе которой витал едва уловимый аромат лаванды и чего-то старого советского.
— Что же у вас случилось-то, дверь не могли открыть? — поинтересовался Илья.
— Ой, да вы уж простите меня, грешную, проходите, присаживайтесь, я сейчас чайку поставлю, — продолжала суетиться женщина, которую, как мы вскоре узнали из ее документов, звали Анна Петровна.
Мы уговорили её всё-таки присесть на диван. Начали проводить первичный осмотр.
— Расскажите, Анна Петровна, что у вас произошло? — спросил я, накладывая ей на плечо манжету тонометра.
— Да вот с вечера вдруг голова раскалываться начала, а потом и рука, левая взяла да и отказала, висит как плеть, и ничего ею делать не могу, ни пальцем пошевелить, ни чашку поднять, — пожаловалась она.
— И такое впервые у вас? — уточнил я, глядя на показания тонометра, которые действительно были высокими — 180 на 110.
— Да, впервые. Давление-то было, конечно, но чтоб руки отнимались — такого не было, — кивнула Анна Петровна.
Померили еще дополнительно сахар, ЭКГ сделали (без отклонений). Предложили отправиться с нами в стационар для обследования.
Та отнекиваться не стала. Быстро собрали документы, вещи первой необходимости. Спустились вниз к машине.
Женщина не переставала нас благодарить за такой быстрый приезд и снова извиняться за то, что заставила нас так долго томиться в ожидании у своей двери.
— Я уж и правда не думала, что вы так быстро ко мне примчитесь, обычно скорая у нас долго едет, а вы тут как тут, прямо в мгновение ока, — пояснила она. — И я ещё потом подумала: сейчас врачи приедут, ещё и мужчины. Раздевать меня будут, осматривать. А потом в больницу повезут, и там ещё врачи раздевать будут. Ну я и побежала!
— Ну... это. Трусы искать!
Мы с Ильёй несколько опешили.
— Какие ещё трусы? — вопросили мы чуть ли не хором, «выпав в осадок».
— Чистые трусы! Какие ж ещё? Еле нашла, а то как же в грязных-то на людях показываться да в больницу ложиться, это ж стыдоба одна. — ответила она.
По приезде в больницу выяснилось, что эти самые чистые трусы в больнице ей так и не пригодились. Давление, пока ехали, нормализовалось. Рука восстановила свою подвижность, зашевелилась, словно ничего и не бывало. Дежурный невролог осмотрел и после короткой беседы отпустил Анну Петровну домой с рекомендациями. Оставаться не захотела. Инсульт, по крайней мере, миновал.
Вот так обычный вызов на давление обернулся для нас неким «эротическим триллером», а не просто рутиной. Постеснялась бабуля встречать болезнь (пусть даже смертельную) в грязном исподнем.
Что ж, тоже достойно уважения. 👍😊
(Заходите в гости в мой телеграм-канал Истории Чумового доктора, а также в Дзен Истории Чумового доктора)
