При этом до 2022 года доля российской нефти в индийском импорте была минимальной, но к 2024 году выросла до 35-40%.

Это обеспечило сверхмаржинальную переработку и позволило Индии увеличить экспорт нефтепродуктов в ЕС на 70% в 2024 году и еще на 58% в первой половине 2025-го. Теперь же, в связи с усиливающимся давлением со стороны Вашингтона, похоже, начинается настоящая «игра в прятки»: отказ от Urals может обойтись Индии в дополнительные $9-11 млрд в год, учитывая рост цен и логистические сложности с альтернативными поставщиками.

«Возвратно-поступательная» тарифная дипломатия

Как бы то ни было, но даже после удвоения тарифов Трампа позиция Индии в отношении закупок российской нефти остается неопределенной – во всяком случае, точку в этой истории ставить явно преждевременно. Противоречивые заявления индийских чиновников указывают на вероятность формирования стратегии «проб и откатов» – настойчивых попыток нащупать пределы давления и сохранить энергетическую автономию. Полный отказ от Urals маловероятен: Индия будет балансировать между экономической выгодой и внешнеполитическим риском.

Но на фоне в моменте снизившегося индийского спроса на российские энергоресурсы китайские НПЗ не заставили себя долго ждать и резко увеличили закупки Urals из Балтийского и Черного моря – до 75 тыс. баррелей в сутки в августе, что почти вдвое выше среднего показателя с начала года.

Китай, как крупнейший импортер российской нефти, использует преимущество логистики через Дальний Восток, в отличие от Индии, зависящей от западных портов и Суэцкого канала.

В общем и целом, если Индия восстановит закупки, это может привести к перераспределению партий, но не к жесткой конкуренции: объемы российского экспорта при базовом сценарии скорее всего останутся стабильными, а премии – гибкими. Это связано в том числе и с особенностями фрахта танкеров, который здесь является отправной точкой.

А что Индия? Похоже, Индия не самоустранилась, а, наоборот, участвует в переговорах в Пекине. Как известно, Китай занял в этом вопросе более твердую позицию и уже намекнул, что готов потенциально абсорбировать любые дополнительные объемы, которые могут остаться после снижения или полного прекращения (маловероятно) индийского импорта.

Кто еще может активизироваться?

Возможен ли такой сценарий, при котором между Индией и Китаем возникнет негласная конкуренция, которая приведет к общему росту объемов российского экспорта энергоносителей в обе страны сразу – вместо ожидаемого инспирированного тарифами снижения?

Не исключено. Однако при этом не стоит забывать, что и Индия, и Китай выстроили пеструю палитру стран-экспортеров нефти, с которыми обе страны имеют длительные и прочные связи.

В их число входят Ирак, Саудовская Аравия и ОАЭ; некоторые объемы поступают и из Бразилии. Новая дорожная карта поставок из США на фоне тарифных войн в настоящий момент лишь перерисовывается.

Поэтому текущее бессистемное тарифное давление со стороны США в первую очередь приведет к существенным трудностям планирования поставок, и в гораздо меньшей мере затронет их ожидаемые реальные объемы. Танкеры с нефтью могут курсировать у берегов одной страны, но, к примеру, получив тактический отказ, смогут без особых проблем найти другого покупателя в лице другой страны – особенно если вопросы предоставления скидок на, так сказать, «горящий товар» будут решаться оперативно, в режиме реального времени.

Кто потенциально может войти в круг интересантов в таком случае? В первую очередь, – Турция, которая уже усилила переработку Urals и может нарастить закупки для реэкспорта, особенно в направлении Южной Европы и Ближнего Востока. При этом есть также ОАЭ и Сингапур, которые действуют как трейдинговые хабы, аккумулируя партии для перепродажи (включая поставки в Юго-Восточную Азию). И особенно здесь выделяются Филиппины, демонстрирующие устойчивый рост спроса на нефтепродукты. Пусть пока страна предпочитает лишь изучать ситуацию на перспективу.

Также к потенциальным покупателям можно отнести Пакистан и Бангладеш, но их активизация возможна лишь при более глубоких скидках, которые пока не являются необходимыми для России, учитывая стабильный спрос со стороны Китая и Турции.

В остатке

В итоге ситуация вокруг индийских закупок российской нефти – это не просто эпизод торговой войны, а индикатор глубинных изменений в глобальной энергетической архитектуре. США усиливают санкционное давление, Китай и Турция – укрепляют свои позиции, а Индия ищет компромисс между экономикой и дипломатией. В ближайшие месяцы рынок будет реагировать не столько на объемы, сколько на риторику и новостные сигналы, исходящие от ключевых столиц.

The New York Times пишет, что Трамп несколько раз пытался связаться с Моди за последние недели, но индийская сторона отказывалась от разговора. Во время их последнего разговора президент США попросил Моди запланировать остановку в Вашингтоне после его визита на саммит G7, однако тот отказался.

В Индии Трамп теперь рассматривается в некоторых кругах как источник национального унижения. На прошлой неделе гигантское чучело Трампа было провезено по фестивалю в штате Махараштра с плакатами, объявляющими его нанесшим удар в спину. Удары со стороны Соединенных Штатов были настолько интенсивными, что один индийский чиновник назвал их «гундагарди» — прямое запугивание или бандитизм.

Это при том, что в 2019 году Моди за руку с Трампом участвовал в большом предвыборном митинге индийской диаспоры в Техасе под лозунгом «Привет, Моди!». Несколько месяцев спустя американский президент посетил родной штат Моди — Гуджарат — для участия в мероприятии под названием «Намасте Трамп!».

The New York Times отмечает, что 25% пошлины за покупку нефти были восприняты как наказание именно Индии, так как в отношении других стран, осуществляющих аналогичные покупки, этого не делалось.

Кроме того, правительственные круги Индии крайне негативно прореагировали на заявления Трампа о посредничестве при завершении конфликта с Пакистаном, потому что политика Индии на протяжении десятилетий заключалась в том, что вопрос Пакистана, особенно в отношении Кашмира, должен решаться двумя странами в одиночку, без посредничества третьей стороны. Именно такая коммуникация выстраивалась с населением, а Трамп дал повод сомневаться в Моди.

С президентства Билла Клинтона США активно начали налаживать сотрудничество с Индией как альтернативу Китаю. При Обаме оформлялся антикитайский союз QUAD ("стратегический диалог по безопасности" между Австралией, Индией, США и Японией в Индо-Тихоокеанском регионе).

Теперь впервые за 7 лет Моди летит в Китай на встречу с Си. Шанс на войну между Китаем и Индией снижается, насколько — это мы узнаем по итогам встречи.

И это всего лишь потому, что "команда Трампа" в своих действиях по Индии была нацелена на сиюминутную выгоду, как по получению "Нобелевской премии" за мир, так и по осуществлению давления по поводу России.

Однако Моди смотрит в стратегическую глубину, где его страна суверенна в принятии решений. Отказ от сиюминутных выгод, предлагаемых американцами — это рациональный выбор.

Непонимание такой логики принятия решений и есть стратегическая ошибка США, а заблуждение, что "демократии должны противопоставляться автократиям" - вторично.

ТК "Логика будущего" 31 августа 2025 года