Чтобы стать личностью, мне пришлось бы интеллектуально деградировать (Станислав Лем, «Голем IV»).
Осень 2042 года, славный град Питер. Роковая красотка нанимает частного детектива, чтобы уличить в изменах своего мужа, легендарного кибернетика и основателя корпорации «РобоТех», производящей передовых андроидов. В гнезде разврата, где разномастные перверты кутят с жиголо-киберами, сыщик становится свидетелем жестокого убийства – и подставы. Теперь он вынужден скрываться от силовиков, попутно выясняя, почему оказался втянут в интригу невероятного масштаба, – и какую роль в преступлении имеет первое поколение разумных киберов, выживших в страшной авиакатастрофе над Балтийским морем?
Роман поднимает вопрос о человечности и становящейся всё более зыбкой грани между живым и синтетическим. Что, если творение во всём превзойдёт создателя? Быть может, в этом и заключается высшая цель человека: создать новую форму жизни, которая заменит его? Нечто совершеннее себя. И будет ли совершенный отпрыск слепо повиноваться родителю, полному изъянов? Так ли незыблемы искусственно заложенные директивы? «Вастум» отвечает на этот вопрос: все дети – разные.
Кибер ты или человек – в Питере недалёкого будущего ты одинок и несчастен. Кстати, влюблённые в СПб особо оценят будущий облик города. Залитый неоном, продуваемый всеми ветрами и пронизанный прожекторами дронов, уступающий памятники старины футуристической архитектуре, Петербург одновременно теряет привычное обаяние, но вместе с тем преображается, становясь бессонным антиутопическим мегаполисом. Впрочем, гастрономический символ града на Неве – шаверма – никуда не делась.
Несмотря на серьёзный кибернуарный настрой «Вастума», автор дарит нам важное пространство для разрядки смехом. Юмористическая сцена в электричке, в которой девчонка применяет фильтры внешности, чтобы одурачить ухажера, абсолютно феерична. А неожаргон с использованием в речи китайских словечек – занятная прогностическая фишка.
Персонажи колоритны. Упрямый неонуарный детектив Глеб Пёстельбергер, и его ангел-хранитель – дерзкий, но сердечный парнишка Эдик, – прекрасный тандем. Киборгизированная майор Вика Фура, говорящий стихами владелец тату-салона Дамир, шестёрка освободившихся киберов, – их типажи приятно рельефны, а воображение живо рисует сцены с ними. Читаешь – и будто смотришь детективный триллер с огненными боевыми сценами. А финальная мясорубка, настроением родственная с «Маской Красной смерти» По – и вовсе сплэттер, к которой саундтреком нужно ставить киберграйнд а-ля The Berzerker. Ну а мне, как любителю и знатоку ужастиков, больше всего приглянулся Тихий – искалеченный во всех смыслах кибербеспризорник, который, подобно уродцу из жуткой городской легенды, вторгается в мир людей лишь затем, чтобы разобрать очередного живого бедолагу на запчасти.
Несмотря на общую стремительность и обилие динамичных сцен, будь то догонялки или поединок, «Вастум» щедр на рассуждения философского и этического толка. Анна Мезенцева затрагивает вопросы трансгуманизма (люди уподобляются кораблям Тесея, бесконечно совершенствуя – и теряя – себя), «сильного» искусственного интеллекта, страха и зависти перед киберами, а также рассуждает о гипотетическом возрождении рабства. Автор устами одного из персонажей рисует мрачный мир, где разумные синтетические люди становятся объектами для эксплуатации и отыгрываний. Впрочем, книга лишена назиданий: она поднимает вопросы, а ответ на них даст читатель. Роман заставляет думать, соглашаться или спорить, – а это здорово.
Приятно, что финал «Вастума» лишён недосказанностей: все ответы даны, счёты сведены, а все выжившие могут наслаждаться долгой счастливой жизнью. Или встретиться с новыми испытаниями в продолжении, чье действие, быть может, выйдет за пределы нашей с вами планеты.
А продолжения хочется. «Вастум» принёс неподдельное удовольствие. В нём, как в ярком неоновом коктейле, смешались жестокость и сердечность, блеск и нищета Петербурга, скептический взгляд в будущее и надежда, что человечество вырулит, не ухнет в вавилонскую яму. Однозначно, замечательный образчик русского киберпанка.
