— Фух, запыхалась — Зуля с одышкой присела на свободный пенек — Сейчас еще Петр Афанасьевич подоспеет; в палисаднике копался задом кверху, когда я к вам шла — Зуля захохотала оперным голосом, подхватывая этим хохотом остальных соседей.
— Виктор — Решил представиться парень — А это мой коллега, Степан.
— Здравствуйте — Холодно ответила Зуля, даже не взглянув на них.
— Прошу прощения, — Наклонился в сторону женщины Степан — Зуля, это же Зульфия, правильно понимаю?
— Красивое имя, редкое — Польстил Степан, видимо решив разработать какую-то свою тактику, в которую не входил интеллигентный стиль Виктора.
— Да, не жалуюсь — К удивлению Виктора, на щеках Зульфии проступил еле заметный румянец.
— Знаете, часто встречаю,...да что там встречаю, знакомых татар хватает! И многие из них, как бы вам сказать,...эм, почему-то меняют свое имя на более простое для произношения, лишь бы упросить другим людям жизнь. Мне это совсем непонятно! Нельзя уходить от корней в угоду кому-либо, ведь имя дано не просто так. К тому же куда может быть проще и изящнее, чем “Зульфия” — С артистизмом и харизмой кавказского тоста упорствовал Степан. И как ни странно, это действовало — Зульфия, словно уменьшилась в размерах и потирала свои руки как смущенная девочка от первого комплимента со стороны такого малоизученного сильного пола.
— Да ну что вы…с-с-спасибо — В краске опустив глаза в землю, тихо ответила Зульфия.
«Если таким способом он решил каждого из них выселить из домов, то его идея обречена на провал» — подумал Виктор, глядя на развернувшийся спектакль.
— Петр Афанасьевич — Заголосил Демьян, заметив вновь прибывшего соседа: старика лет семидесяти с растегнутой рубахой, оголенной раскрасневшейся грудью навыкат и крепкой осанкой. За ним следом порог переступила женщина, изо всех сил трудящаяся выглядеть моложе, чем она есть на самом деле: откуда-то взявшийся в это время и в этом месте макияж, серый трикотажных костюм и шлейф духов, опережающий ее появление — Привет Лариска, выглядишь шикарно,... — Отвесил комплимент староста, поднимая руки то вверх, то вниз в поисках эпитетов — Прямо таки свежий персик.
— Скажешь тоже, Демьян — Нарочито заиграла глазками Лариска.
Гости уселись на пеньки, староста разлил чай и завел вступительное слово:
— Как вы, наверное, уже все поняли, мы собрались все по тому же поводу, что и раньше.
— Тогда странно, что водки нет, Демьян, если все по тому же поводу — Подал голос Петр Афанасьевич — Обычно без водки у тебя в доме поводов не находится.
От шутки старика во дворе поднялся гогот, отчего птицы на ветках яблонь нервно заерзали.
— Кто знает, дядь Петя, может и до водки доберемся, а пока дело вот какое — Просмеявшись Демьян вновь попытался нацепить маску серьезности с переменным успехом и продолжил свою речь — Эти господа, Степан и Виктор, приехали от застройщика, как вы понимаете, по вопросу освобождения территории поселка и хотели бы огласить варианты, как это можно было бы организовать в качестве, так сказать, компромисса. Все верно?
— Именно так — Подтвердил Виктор.
Кивком согласился со всем сказанным Степан.
— Давайте послушаем вас, господа — Лариска, держась на пеньке светской львицей, выглядела так же не к месту, как выглядела бы фарфоровая посуда в рюмочной.
— Вещайте — Дала слово Зина.
— Так, погодите вещать — Прервал Петр Афанасьевич — Насколько я помню, кроме квартир в этом вашем пятиэтажном доме у черта на куличках нам никто пока ничего не обещал. Стало быть я зря навоз в этом году завозил, трактор загонял? Мне это все теперь кому?
— Не торопитесь вы дядь Петя со своими тракторами — Поспешил Степан.
— Кому дядь Петя, а кому Петр Афанасьевич — Оборвал его старик — Мы с тобой из одной кружки еще не пили, чтобы брататься.
— Мой коллега хотел сказать, чтобы вы не торопились с выводами — Виктор решил остудить холодным расчетом с порога накаленную обстановку — Вам всем будет в равных частях предоставлена придомовая территория для хозяйства. Такой порядок согласован с застройщиком и вы имеете полное право на данной придомовой территории держать и скотину и огородик.
— А баньку можно будет поставить? — Заинтересованно подключилась к беседе Лариска.
— Можно все, что угодно, кроме борделей и казино — В своей манере колко ответил Степан.
— Эх, а я почти согласилась — Хлопнула ладонью по столу Зина, как бы оценивая шутку Степана, как несостоявшуюся.
— Можно и баньку, и мастерскую и сарай для скота; район позволяет — Задабривал односельчан Степан — К тому же, кто будет против, если фактически весь дом займет ваш поселок?
— Все это звучит сносно, если бы не одно но — Вступил в развернувшийся спор Демьян — Ничто из перечисленного вами не заменит свежего воздуха и частного дома.
— Угу — Не отставала в искусстве поддакивания Зина.
— И как по вашему будут расти мои овощи под пылью с дорог? Дом ведь наверняка находится не в глухом лесу.
— Понимаю, Петр Афанасьевич, но именно так выглядит компромисс — Не уступая хладнокровию продолжил переговоры Виктор — Вы сами видите, что ваш поселок уже не обслуживается несколько лет: электричество на генераторах, воду носите с колонок, газа нет; разве вас устраивают такие условия для жизни? Разве вы не хотите жить достойно,...я понимаю, свежий воздух очень важен и,... — Виктор огляделся по сторонам — Вас окружает природа и этот потрясающий туман по утрам — Тяжело выдохнул, будто то, как он распинается, никому из присутствующих на самом деле не нужно — Но то, что делает нас людьми, истинными людьми современности, это возможность сказать самим себе, что наша жизнь была, именно была и сочеталась с необходимым минимумом цивилизации, а не просто существованием.
Виктор бросил короткие взгляды на людей, сидящих кто во что горазд: ссутулившихся и гордых, задумавшихся и внимающих, в открытую выказывающих сомнение насчет его возраста и внешнего вида; и был поражен тем, что в своей искренности он стал объектом внимания, вместо того, чтобы стать объектом для очередных насмешек.
— Не хочу говорить о возрасте и смерти, несмотря на то, что когда-то нас всех постигнет подобная участь, но скажите, не хочется ли вам быть в безопасности и комфорте в этот момент? Хотя бы в близости к больницам и магазинам.
— Да что мне твои больницы, — Сглотнув кряхтящий ком в горле, Петр Афанасьевич повысил голос — Я и здесь не прочь помереть. Молодой еще, чтобы понять.
— Вот-вот, вырастешь — узнаешь — Зина не упустила своего момента вставить свои пять копеек.
— Я давно вырос, Зинаида — Виктор в свою очередь не упустил возможности «хлестнуть» ее в ответ, но, чтобы не опускаться на уровень хабалки, подошел к делу с аргументами — Я жил с родителями в поселке, похожем на ваш поселок, а затем мы переехали окраину города, похожую на ту, что вам предлагается взамен. Во всем есть свои прелести? Безусловно. Но лучше уж иметь возможность, которую заметьте, никто ни у одного человека в этом мире пока не отнимал — выбраться на выходных на природу и насладиться тем, для чего она задумана, и при этом жить в месте, которое не обременяет каждый день сиюминутными нуждами.
Зульфия опустила глаза, вспомнив о корове, цыплятах и ворохе нестиранной одежды двух сыновей и мужа.
— Папа, ну что ты прицепился к своему огороду? Ну что мы, в городе огурцов с помидорами не увидим? — Плавно переходя на сторону компромисса манерно пропищала Лариска.
— Тебе надо, ты и езжай! Осталась без своего хахаля и как миленькая прибежала ко мне и ниче, жрешь за милую душу — Рявкнул на нее Петр Афанасьевич.
— Ну и поеду — Артистично отвернулась от отца Лариска, надувая губки, словно едва оперившийся подросток.
— Гладко вы стелите, молодой человек — Усердно потирал глаза староста, будто бы только проснулся от ругани — Но вот что-то мне кажется, что не все то золото, что блестит — Степан закатил глаза от очередной поговорки старосты.
— Именно поэтому я выставляю все за и против без прикрас, чтобы все не выглядело слишком уж бархатным. Как я и сказал, везде есть свои плюсы и минусы, это факт.
— К тому же мы начали с того, что говорим об этом честно и справедливо, хоть вы и понимаете, что наше начальство склонялось к более — Степан замедлился, вспоминая о набитых оскоминах в разговоре всего несколько минут назад из-за своего острого языка — радикальным методам.
— Это к каким таким методам оно склонялось, начальство ваше? — Выпрямила сгорбленную спину Зина, отчего стала походить на потревоженного охотниками глухаря.
— Не мне вам рассказывать, девушка — «Сложил оружие» Степан — Вы же видели, кто к вам приезжал сюда до нас. Наверняка не раз угрожали.
— Мы пуганые…Пусть попробуют еще, встретим как подобает…Я таких в молодости давил даже пьяным — Все как один подняли шум, что мог бы побить все окна в округе взрывной волной, дай ему продлиться на пару секунд дольше.
— Люди, прошу вас, сохраняйте благоразумие! — И без того низкий голоса Виктор прозвучал громом, затихнув в интонации лишь в конце — Мы со Степаном для того и приехали, чтобы впредь подобного не случалось по отношению к вам, но к сожалению, гарантировать ничего не можем, в случае вашего отказа от добровольного переезда.
Во дворе воцарилась тишина, нарушаемая только жужжащими мухами где-то под крышей бани в унисон с далеким собачьим лаем. Такая тишина в этих местах была привычным делом — наполненная разнообразными звуками, но именно этим и умиротворяющая. Тишина, говорящая: «ты не один».
— Знаю, что рано, но может вот чего — Демьян встал с пенька и покрыл собой весь двор, раскинув руки — Есть у меня самогончик, с которого глядишь разговор наладится на нужный лад.
— Ну и придумал, — Хмыкнула Зульфия — А детей со скотиной кому кормить вечером?
Демьян пожал плечами, будто и не причина это для него вовсе:
— До вечера твоя скотина еще и разродиться успеет! Мужик у тебя рукастый Зуль, поди не откажет в помощи любимой жене, коль зашел такой разговор судьбоносный. Сбегай, накажи что надо и возвращайся.
— Ну, если только чуть-чуть — Пытаясь изобразить компанейскую натуру, согласилась Лариска.
Виктор со Степаном озадаченно повернули головы друг к другу, но выбора иного в глазах не прочли, что один, что второй; С волками жить — по волчьи выть.
— Метнусь за закусью, — Не дав договорить Демьяну, Зина шлепая сланцами по влажной земле направилась к выходу.
— Ну-с, от коллектива отбиваться не стану — На жестком волевом лице Петра Афанасьевича не дрогнул и мускул.
Стол организовался по-солдатски быстро — «спичка догореть не успела»; совету быть в полную силу: самогон, мутный, как туман по пути к поселку, не внушал доверия. Копченое сало, нарезанное на газетке, соленые огурцы, посыпанные перцем и укропом, домашняя колбаса — все застолье навевало мысли о намечающемся сватовстве.
Собрали на стол всем поселком. Лариска же решила ограничиться своим присутствием в белом кружевном платке, волшебным образом взявшимся на ее плечах и многозначительными поглядываниями на Виктора.
Там, где сватовство, вскоре можно выпить за усопших. По большей части так оно и было, правда усопший еще жив, но уже оплакивается — поселок так или иначе подлежит сносу и ничего с этим не поделаешь; пили чокаясь.
Никто не торопился начинать разговор на больную тему. Все, о чем говорили, было пресным и поверхностным; Может быть чем меньше соли в словах, тем больше шансов, что не заметят приезжие, да уедут, оставят их в покое навсегда.
Вроде все уже решено за них, но оборону, кровь из носу, а держать нужно.
— Ездил на той неделе за подарком жене — Демьян взялся за новую, не связанную ни с чем историю — Присмотрел сережки золотые. И так крутил, и сяк — вроде смотрятся.
— Что за повод такой? — Нахмурилась Зина от опрокинутой рюмки.
— Для всего нужен повод что ли? Мужчина решил порадовать свою любимую женщину. Молодец Демьян! — Хлопая накладными ресницами, Лариска не дала ответить Демьяну за себя, заранее его поблагодарив за всю женскую половину разом.
— Зачем ей сережки в нашем поселке? К курам ходить красоваться? — Зина будто и не слышала Лариску вовсе.
— Тебе завидно что ли? — Лариска протянула вопрос как резину.
— Действительно, Зин, что мы теперь, никуда не ходим что ли? Выбраться на день рождения к кому-нибудь. В город ездим бывает в конце концов — Подключилась к недопониманию Зульфия.
— Ну захотела она; не отказывать же! — Вылупил глаза на сложившуюся ситуацию Демьян — Все же нужно женщин хоть иногда баловать и без повода.
— Так без повода или выпросила? — Зина танковой колонной давила все попытки Демьяна на сопротивление — Я все понимаю, бабоньки, но у него забор скоро брякнет, а он серьги ездит покупает. Маринку свою хоронить в них будешь, как только из под этой деревянной рухляди вытащишь?
— Чего ты городишь, ну? — Раскраснелся староста, всасывая отвисшим ртом воздух так, что глаза чуть было не выскочили — Кому нужен этот забор, если вот-вот вещички собирать нужно будет?
— Так ты уже собрался значится? — У Зины сотрясалась голова, как у неваляшки — На кой хер мы здесь сидим и маринуемся значит? Проводы устраиваем сами себе?
— Ты может парней не слышала, но по-моему они ясно выразились; Аля-улю и все тут!
— Вот скажите мне, городские, чего едите у себя в столице?
— Да как и вы, Петр Афанасьевич, овощи, да мясо — Степан, отвлекся от «бушующего шторма», разразившегося между Демьяном и Зиной, распрямился и ответил в этот раз как полагает отвечать пожилым людям — Ничего такого сверхъестественного.
— Овощи то поди все сплошь химия,...да так оно и есть, чего говорить! — Петр Афанасьевич не меньше, чем с горя опрокинул стопку, думая о том, чем будет питаться в новых условиях.
— Смотря куда ходить, Петр Афанасьевич. Мы с женой все покупаем на небольших рыночках, куда съезжаются все частники с деревень: Сыр, молоко, мясо — высший сорт; цены правда кусачие, но здоровье не купишь.
— Тоже верно, парень — Мужчина метался от одной вспышки мыслей к другой; праведный гнев, отрицание, согласие — все смешалось воедино — Я ль для себя стараюсь? Эх,...детям лучшего хочется, а не дерьма этого химического…а эта нацепит огурцы себе на глазенки и лежит кверху лапками, бестолочь великовозрастная!
— Пааап — Снова протяжное подобие попытки на отстаивание своей самостоятельности, не отвоеванной, когда того требовалось — Много ты понимаешь! Это очень полезно между прочим — Стараясь продемонстрировать чудодействие домашних огурцов, провела пальцами под глазами.
— Да вы не переживайте так, Петр Афанасьевич, перемены и к лучшему бывают. На придомовой территории посадите для себя пару грядочек, да тепличку поставите и спину гнуть не придется от рассвета, до заката. Зарядка, да и только!
— Это ж всю зиму жить, парень. Далеко ли протяну на паре грядок? Пенсия не хомяк, что в портках твоих — от возбуждения не увеличивается.
Степан, Виктор и Лариска чуть было не подавились хохотом.
— Ха-ха-ха, — Старик состроил гримасу, растянув уши и сам недолго продержавшись расхохотался вслед за молодыми — смешно им, бездари.
— Зина, ты уже палку перегибаешь — Со всей серьезностью огласила Зульфия — Демьян заботится о своей жене и дело это вовсе не твое. Кто бы мне кроме трусов, да носков подкинул прелести ювелирной, я бы засияла — На глазах промелькнуло что-то вроде слезы, но так и не скатилось по дрожащей щеке.
— Да какая к черту забота? Давайте как на обложке глянца будем ходить здесь на каблуках по говну и лужам, как Лариска вон — Лариска посмотрела на нее, как на врага, но не всерьез, ведь знала и знает точно, что еще чуть-чуть, вот-вот и прискачет принц за ней, не меньше.
— Коль ты недовольна говном, что противишься переезду? — С чувством вселенской справедливости подметил Демьян.
— Кто сказал, что я против? Вот сейчас пойду чемодан укладывать, а завтра уже след простынет. Поменьше рожи ваши видеть буду.
— Ну началооось в колхозе утро — Схватился за голову староста.
— Некрасиво это, Зина, не-кра-си-во! — Подтвердила Зульфия.
— Да много вы знаете, что красиво, а что нет?! Я хотя бы честна перед собой.
— Да уж побольше твоего знаем, не переживай.
— Это еще что за закидоны? — Вспылила Зульфия, нацепив на себя отчитывающий тон, который принесла из дома по привычке, вместе с маринованными огурцами.
— Виктор, а мне понравилось, как вы говорили,... так поэтично — Лариска вовсе уже не стесняясь накручивала на палец локоны — Вы, пожалуй, самый запоминающийся молодой человек, кого мне приходилось слушать — Флиртовать ей приходилось явно не впервой, но делала она это неловко, как-то совсем по-детски.
— Благодарю, Лариса — Виктор продолжал оставаться внимательным слушателем всего, что вокруг происходит.
Двор обернулся одним большим сгустком всех человеческих грехов. Разговор тянулся в безысходном гневе, гудел, взрывался, но не затихал, со стороны похожий на петушиные бои.
Солнце словно через линзу сузило свои лучи и казалось светило лишь в одну точку земного шара — прямо на стол, опаляя сидящих и оставляя за кулисами остальной мир.
Зрачки Виктора плавали по лицам и ртам, цепляясь на пути за знаки, что даже отдаленно не напоминали здравомыслие. Он не выпил ни капли. Пришло время подвести черту и определить неокончательный, но для совести немаловажный итог. Он встал, поправил одежду, взял вилку — дважды прозвенел “дзынь”. Двор затих, сосредоточив взор на нем:
— Прошу вас, минуту внимания — Ровным, без интонации, низким голосом произнес Виктор; выждал паузу — Вынужден прервать вас, чтобы мы вместе пришли к тому, что можно посчитать единогласным решением — Староста закряхтел, но ничего не сказал — Будет справедливо, если все вы поднимете руку в знак согласия за переезд. Мы, со Степаном, об этом еще не упомянули, но переезд запланирован на конец ноября этого года. Застройщик готов взять все затраты по переезду на себя и в течение следующих полутора месяцев вы сможете принять квартиры в собственность и переезжать спокойно в течение полугода — Виктору хотелось ущипнуть себя за столь деловой язык, но именно это было нужно в данный момент в качестве ведра ледяной воды в лица собравшихся, чтобы обратить на себя внимание.
Никто не решался стать первым, кто примет капитуляцию в глазах соседей, шагнет в этот омут невиданного здравомыслия и утянет образовавшейся воронкой остальных за собой. Снова на лицах застыла безысходность.
— Кхм-кхм — Первым на правах старосты поднял руку Демьян — Полгода на переезд,...вполне солидный срок.
Через противоречия, борьбу и слепую ярость в воздух вознеслись руки и остальных соседей: поочередно, с шаткой уверенностью в том, стоит ли это делать на чужих правах, а не на тех, что были неуемны и состоятельны.
Коллектив, самогон и принятие сделали свое дело — Автомобиль уехал обратно еще до полудня. Худощавый водитель и коренастый пассажир поступили так, как могли. Поступили правильно.
Когда люди слепы, то и слышать им побольше хочется; только вот слух притуплен не меньше, а что проникает сквозь застарелые пробки, которые нарочно не промывались годами, воспринимается в штыки и никак иначе. Что знакомо, на то «порычать» тоже хочется, а что впервой услышано, так и вовсе поганой тряпкой погонять. У каждого в глазу по полену и хоть бы что. Непрожитую жизнь, за опыт почитают, а тех, кто радуется свободе и трудностей не знает, тот совсем зеленый, как сорняк, которого вырвать бы, чтобы сильно не умничал. Жить по-другому не умеют, не силятся. И сбиваются котятами в кучки с желанием обогреться, но как-то не греется, потому как гнев никуда не ведет, а тот, кто никуда не следует, тепла не ощутит.