Когда речь заходит о жителях Прибалтики на войне, то вспоминают обычно красных латышских стрелков Гражданской войны, либо местных эсэсовцев в Великую Отечественную. На самом деле немало воинов из латышей, литовцев и эстонцев достойно себя проявили ещё в годы Первой мировой войны, позднее в Великую Отечественную (в Красной Армии), а затем и в локальных войнах и военных операциях XX-XXI века.

Русская армия во все времена была многонациональной. Под её знаменами доблестно воевали все народы России. Не стала исключением и Первая мировая война, вобравшая в русскую армию, по выражению В.И.Ленина, «весь цвет народных сил», и можно добавить — все народы России. В её рядах отважно сражались вместе с русскими воины десятков национальностей.

Уже в ходе войны в состав действующей армии были включены добровольческие национальные части. Наиболее рельефно их героический путь прослеживается на примере добровольческих латышских стрелковых бригад и армянских добровольческих дружин. Следует подчеркнуть, что именно эти народы подверглись наиболее беспощадной агрессии со стороны противника в годы Первой мировой войны.

Предысторией создания латышских стрелковых бригад следует считать апрель 1915 г. — время австро-германского наступления на русском фронте. Тогда над Латвией нависла серьёзная угроза оккупации. В те дни группа студентов Рижского политехнического института предложила создать из латышей-студентов команды разведчиков и связистов. Вскоре, правда, австро-германское наступление было остановлено, но идею о создании отдельных латышских воинских частей подхватила латышская интеллигенция. Однако на пути её осуществления встала юридическая преграда: в России национальный территориальный принцип формирования армии не допускался. Патриотический порыв латышской интеллигенции всё же нашёл поддержку у руководства Генерального штаба, военного министерства и штаба Северо-Западного фронта, линия которого проходила по территории Латвии. Непосредственную инициативу проявил депутат IV Государственной Думы Я. Голдманис, по предложению которого 19 мая 1915 г. в Риге состоялось совещание видных латышских общественных деятелей. На нём было решено создать организационный комитет, который должен был хлопотать в высших военных инстанциях о разрешении сформировать латышские отряды и вербовать добровольцев для этих частей.

Уже 28 мая Я. Голдманис подал прошение Верховному главнокомандующему великому князю Николаю Николаевичу (младшему), в котором он, ссылаясь на проявленную в недавних боях стойкость латышских ополченцев, просил разрешения сформировать латышские добровольческие дружины.

Одновременно такое же прошение им было подано в штаб Северо-Западного фронта. Прикомандированный к штабу полковник Генерального штаба Косяков 15 июля также составил развёрнутую докладную записку, адресованную главнокомандующему армиями фронта генералу от инфантерии М.В.Алексееву, в защиту идеи формирования латышских частей.

Пока в штабах и правительственных кругах решался вопрос о создании латышских военных формирований, началось новое германское наступление. Линия фронта стремительно приближалась к Риге. Это обстоятельство побудило командование Северо-Западного фронта использовать все возможные резервы, чтобы остановить продвижение противника: 19 июля 1915 г. главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта М.В. Алексеев в соответствии с указанием Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича подписал приказ о формировании двух латышских добровольческих дружин, получивших наименования
1-й Усть-Двинский и 2-й Рижский латышские стрелковые батальоны. Одновременно был утверждён и Организационный комитет латышских стрелковых батальонов во главе с Я. Голдманисом.

М.В. Алексеевым было утверждено также «Временное положение о латышских стрелковых батальонах». В нём устанавливалось, что они формируются из латышей-добровольцев и предназначаются для совместных операций с частями действующей армии в Прибалтике. В их ряды разрешалось переводить солдат-латышей из других воинских частей.

Начиная вербовку добровольцев, Организационный комитет опубликовал воззвание «Собирайтесь под латышские знамёна!», в котором провозглашалась главная цель создания этих формирований: «Латышские полки будут служить освобождению и защите Латвии, чтобы она и впредь процветала как неотделимая часть могучей России».

Патриотический подъём среди латышского населения, особенно молодёжи, был столь велик, что в два формирующихся национальных батальона их командование не смогло принять всех желающих. В связи с этим Организационный комитет в августе подал запрос командованию фронта и получил разрешение сформировать 3-й Курземский латышский стрелковый батальон. В начале сентября было разрешено сформировать также 4-й Видземский латышский стрелковый батальон. Однако и новые батальоны не смогли принять всех желающих. Поэтому в ноябре командованием фронта было решено сформировать ещё четыре латышских стрелковых батальона и один запасный. Позже, в конце 1916 г., они были развёрнуты в восемь стрелковых полков численностью 38 тыс. солдат и 1 тыс. офицеров, а один запасный стрелковый полк насчитывал 10—15 тыс. бойцов. Сначала они были сведены в две стрелковые бригады, а затем в декабре 1916 г. в Латышскую стрелковую дивизию в составе 12-й армии Северного фронта (в августе 1915 г. Северо-Западный фронт был разделен на Северный и Западный).

С осени 1915 г. латышские стрелковые батальоны участвовали в ожесточённых боях на Рижском плацдарме в составе 12-й армии Северного фронта, где проявили исключительное упорство и героизм, потеряв к лету 1917 г. почти половину личного состава.

Массовый героизм, проявленный латышскими стрелками в годы Первой мировой войны, особенно рельефно проявился в Рижской оборонительной операции 19—24 августа 1917 г. 19 августа германские войска форсировали Западную Двину (Даугаву) и начали наступление. Два дня шли упорные оборонительные бои. Героически сражались многие части 12-й армии, особенно латышские стрелки. Так, на участке, обороняемом 5-м Земгальским латышским стрелковым полком (командир полковник Иоаким Иоакимович Вацетис), бойцам пришлось выдержать натиск целой германской дивизии. При этом позиция латышских стрелков состояла из траншей, оборудование которых не было закончено.

Один из участников этого сражения впоследствии вспоминал: «Резервы бригады были исчерпаны, пришлось полагаться лишь на собственные силы. Неприятельские цепи одна за другой шли на нас. Для нас начался самый ужасный эпизод боя. В ход были пущены пулеметы, ручные гранаты, приклады, котелки, камни и кулаки. Именно здесь латышские стрелки доказали свою храбрость и стойкость. В некоторых местах стрелки под руководством своих офицеров бросались на немцев и с помощью штыков отбрасывали их далеко от наших окопов». Только получив указание вышестоящего командования, командир полка И. И. Вацетис дал распоряжение об отходе. Но перед отступлением он собрал последние резервы полка: рота, охранявшая штаб полка, связисты и другие оказавшиеся у штаба стрелки под непосредственным руководством командира полка последний раз пошли в контратаку и отбросили противника. После этого остаткам полка удалось отступить без преследования со стороны немцев.

Отвага стрелков этого полка дала возможность вывести из-под угрозы окружения 2-й и 6-й Сибирские армейские корпуса и избежать окружения всей 12-й армии. За проявленную стойкость и выдержку солдатскими Георгиевскими крестами было награждено 642 стрелка 5-го Земгальского полка, т.е. более трети его боевого состава.

Следует отметить, что в Рижской оборонительной операции героически показали себя и другие латышские формирования. Стойко сражались также солдаты русских полков, особенно сибирских. Проявленный героизм многих частей 12-й армии лишил немецкие войска возможности продвигаться дальше. Путь на Петроград был закрыт.

Наибольшие потери в Рижской оборонительной операции понесли латышские стрелковые полки — 5,5 тыс. человек. На долю этих частей пришлось более 20% всех потерь 12-й армии, к тому же из общего числа потерь в обеих латышских стрелковых бригадах было около 3,5 тыс. убитых и пропавших без вести (более 40% всего числа убитых и пропавших без вести в 12-й армии). Тяжелее всего пострадал в этих боях 5-й Земгальский латышский стрелковый полк, потерявший из своего состава 80% офицеров и 67% стрелков, а 1-я и 5-я роты этого полка были уничтожены почти полностью.

В дальнейшем судьба солдат и офицеров латышских формирований сложилась по-разному. Часть их (около 18 тысяч) после ликвидации русской армии в 1918 г. осталась в Советской России и вступила в апреле 1918 г. в Латышскую стрелковую советскую дивизию (командир И.И.Вацетис), часть вернулась на родину. К осени 1918 года дивизия насчитывала примерно 24 тыс. человек и являлась самым крупным национальным формированием в Вооружённых силах РСФСР. Латышские стрелки использовались как исключительно боеспособная сила на стороне большевиков: их полки широко применялись по всему фронту Гражданской войны.

Части латышских стрелков отличались железной дисциплиной, использовались для подавления антибольшевистских восстаний в ряде городов (Ярославль, Муром, Рыбинск, Калуга, Медынь, Саратов, Новгород и др.). Участвовали стрелки и в гражданской войне в Финляндии. Многие командиры латышских стрелков смогли достигнуть больших руководящих постов в Красной армии и советских органах власти. Так, первым Главнокомандующим вооруженными силами РСФСР был И. И. Вацетис.

Другая часть латышских стрелков с 1918 года была на стороне Белого движения (Троицкий батальон, Имантский полк).

В годы Великой Отечественной войны тысячи жителей Прибалтики вступили в формирования СС, полиции и т.д. Однако далеко не все литовцы, латыши и эстонцы служили немцам. Немало их воевало и на нашей стороне. И если лояльность советскому государству образованных на базе национальных армий бывших прибалтийских стран 22-го эстонского, 24-го латышского и 29-го литовского стрелковых корпусов, как выяснилось в первые же дни войны, оказалась невысокой (в силу массового дезертирства и перехода на сторону немцев), то созданные позднее новые соединения действовали вполне достойно.

«Первой ласточкой» стала 201-я латышская стрелковая дивизия, решение о формировании которой было принято ГКО 3 августа 1941 года. 12 сентября 1941 года воины дивизии принесли присягу. Из 10 348 человек личного состава 51 % были латышами, 26 % — русскими, 17 % — евреями. Впоследствии доля латышей ещё больше снизилась — в среднем в течение 1943 года в составе дивизии насчитывалось 38,8 % латышей, 43,7 % русских и 9 % евреев. 5 октября 1942 года за проявленные в боях под Москвой и у Старой Руссы мужество и стойкость дивизии было присвоено гвардейское звание. Отныне она именовалась 43-я гвардейская латышская стрелковая дивизия. 5 июня 1944 года был сформирован 130-й латышский стрелковый корпус. Помимо 43-й, в его состав вошла 308-я латышская стрелковая дивизия, формирование которой было начато в конце июня и закончено 7 июля 1944 года. На этот момент в ней насчитывалось 36,3 % латышей, 47,8 % русских и 7,8 % евреев. 18 декабря 1941 года было принято постановление ГКО о формировании 7-й эстонской и 16-й литовской стрелковых дивизий. На 1 января 1943 года личный состав литовской дивизии насчитывал 10 250 человек, в том числе 36,3 % литовцев, 29,9 % русских и 29 % евреев. 16-я дивизия принимала активное участие в Курской битве. Что касается эстонцев, то помимо 7-й дивизии почти одновременно создаётся и 249-я эстонская стрелковая дивизия — распоряжение наркома обороны СССР о её формировании вышло 10 февраля 1942 года. В мае 1942 года ГКО принял решение объединить эти дивизии в 8-й эстонский стрелковый корпус. На 15 мая 1942 года в корпусе насчитывалось 19 658 человек, в том числе 88,8 % эстонцев и 9,9 % русских. Такое соотношение национального состава сохранялось всю войну.

В 1944–1945 гг. все эти соединения участвовали в освобождении Прибалтики, зачастую сражаясь против своих же земляков, одетых в эсэсовскую форму. Так, 20 и 21 сентября 1944 года части 8-го эстонского корпуса вступали в боевые столкновения с частями 20-й эстонской, а в конце марта 1945 года — 19-й латышской дивизией СС. В рядах Красной Армии погибло 21,2 тысячи эстонцев, 11,6 тысяч латышей и 11,6 тысяч литовцев.

Кроме того, на территории оккупированной немцами Прибалтики действовали партизанские отряды и подпольное движение, правда, в существенно меньших масштабах, чем скажем, в Белоруссии. Немало их было отмечено и высшими наградами СССР. Среди Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы 15 латышей (в том числе 2 ещё за антифашистскую войну в Испании 1936-39), 16 литовцев и 12 эстонцев.

Сегодняшние власти Латвии, Литвы и Эстонии считают этих людей преступниками, но для нас они остаются героями.

После ВОВ нескольким тысячам воинов-прибалтов пришлось пройти через череду локальных войн. Героизм солдат именно этих национальностей и именно в данных боях оценить затруднительно - отдельных национальных частей в Советской Армии уже не существовало, и призывники из этих республик оказывались размытыми по всей СА, во-вторых материала с описанием именно боевых операций и проявления героизма (именно в данных войнах) не очень много. Обычно история участия советских войск (да и войск постсоветских стран) сводится к описанию политических причин этих конфликтов и общих фраз об участии в них армий СССР и постсоветских стран.

Известно, что в ходе ввода войск СССР и союзных государств в Чехословакию (военная операция "Дунай") в 1968 году погибли 3 и были легко ранены 2 воина-литовца. Значительному количеству солдат из Прибалтики пришлось служить и воевать в 1980-х годах в Афганистане. Точное их количество неизвестно, однако там погибли 98 военнослужащих данных национальностей (21 латыш, 60 литовцев, 17 эстонцев) http://proza.ru/2018/05/07/1885. В 1985-1989 годах начальником оперативного отдела 40-й армии был латыш полковник Дайнис Турлайс, в 90-е годы ставший военным советником президента Латвии Гунтиса Улманиса, другой известный латыш, сам ставший позднее президентом страны, Валдис Затлерс в 1986 году в качестве военного врача прошёл Чернобыль, другим "чернобыльцем" стал военком Эстонской ССР генерал-майор Ромет Киудмаа, получивший опасную дозу излучения 15 рентген.

После событий 1991 года страны Балтии начали создавать свои собственные армии. Уже вскоре, особенно после вступления этих стран в НАТО, прибалтийские воинские подразделения начали участвовать в военных операциях НАТО в Афганистане и Ираке. И как бы не относиться к НАТО, прибалтийским странам и этим войнам, но воины-прибалты также честно воевали, как и в прошлом. В Ираке в 2003-2012 годах погибли (разумеется без учёта сотрудников ЧВК) 3 военнослужащих Латвии и 2 Эстонии, кроме них погибли 19 украинских, 5 грузинских военных и по 1 жителю Азербайджана и Казахстана. В Афганистане за 2001-2017 годы сложили головы 9 граждан Эстонии, 4 Латвии, 1 Литвы, а также 32 жителя Грузии. Что тут скажешь - они не струсили также как и их земляки прошедшие Афган в 80-х.

Можно по разному относиться к народам Балтии, армиям этих стран, Прибалтике в целом, но тысячи её сынов достойно проявили себя в бою, в том числе и в составе Российской и Советской Армии.

https://proza.ru/2021/07/20/1213