Политика + Стихи

Их волнует старый румын в трусах Дольче Габбана,
Носок на чьём-то вялом хую и повязка на кожанке Шамана.
Намазы на встречке перед бампером скорой,
Восьмисотграммовое молоко и арбуз чересчур толстокорый.

Открытые багажники гадёнышей-меломанов,
Суицидники, падающие на копающихся наркоманов,
Особи, помешивающие смузи вейпом,
Бороды, танцующие у Приоры всем тейпом.

Трансы, пи́здящие в Париже дамочек.
И жалкие потуги вДудь Татьянычу.
Ещё, прости господи, какой-то хоббихорсинг!
Зря я забрёл из две тыщи девятого в гости!

Музыка: Э. Колмановский Слова: Е. Евтушенко

Колокола в Америке рыдали
И птицы замедляли свой полёт
А статуя Свободы, вся седая,
Печально по Америке бредёт.

Она бредёт средь сумрака ночного,
Покинув свой постылый постамент,
И спрашивает горько и сурово:
Американцы, где ваш президент?

Ответьте, величавые секвойи,
Ответьте, небоскрёбов этажи –
Как ты могла, Америка, такое...
Как ты могла, Америка, скажи?!

Опять на пикники спешат машины,
Опять Бродвей огнями разодет.
Но вы ответьте прямо, как мужчины:
Американцы, где ваш президент?

Ты подними свой факел к небосводу,
Заговори, как женщина и мать,
Простреленная статуя Свободы,
И прокляни свободу убивать!

Американцы, что же с вами будет?
Задумайтесь, хотя бы на момент!
Пусть ваша совесть вас ночами будит...
Американцы, где ваш президент?

1964

тору не ведом рок

в грудах траншейных строк

мерит рычаньем снаряд

каждому туру срок

пересечет окоп

сеть партизанских троп

контуры райских врат

бурым кропит иссоп

Генерал Курощупов

И в дни буржуазной деспотии
В бродяге, нищенке простой
Никто не узнает России
И не считается с тобой.

Да будут прокляты потомством
Сыны, дерзнувшие предать
С таким преступным вероломством
Свою беспомощную Мать!

Век за веком отступаю,

Ведь мой враг всегда сильнее,

Но свой бой я продолжаю,

Рвусь, безумно стервенея.

Я родился среди греков,

Другом был мне Стагирит,

Он учил, что человеков

Схемам жизнь не подлежит,

Что утопии опасны

И что люди не равны,

Что семейна жизнь прекрасна,

Что восстания гнусны.

Мудрость эту от эллина,

Я усвоил на всю жизнь,

И понёс её до Рима.

В этом ты не усомнись.

Так начался путь мой мрачный,

Чтоб порядок водворить,

Бой отчайный, неудачный,

Чтоб восстанья подавить.

Вот Спартак лежит разбитый -

Гладиус разит врага,

Я громил восстанье "Ника" -

Ладен мой замах копья.

Я к разврату нетерпимый,

Власть царя я защищу,

Так что бойтесь, богомилы,

Бунт весь ваш я сокрушу.

И не страшны мне катары,

Кровь их лил мой меч сполна,

И барон де Борн упрямый

Кубок тянет за меня.

Век настанет Возрожденья -

К итальянцам я приду,

Говорят что вырожденье

Сочинили там в бреду.

Мне монах Савонарола

Даст растопки для костра.

Чтоб сгорала без разбора

На порядок клевета.

Жаль убит был проповедник,

Вновь остался я один,

Лютер - не его наследник,

Града бунтов гражданин.

В Реформации ужасной

Братья все врагами стали,

Да учением опасным

Всю Европу опутали.

Томас Мор да Кампанелла

Будоражат всем умы,

Мюнцер зазывает смело:

Не избегнуть кутерьмы.

Но безумцы не сгорели,

Не могу их победить,

Вот в Британии Уинстенли

Хочет вновь всех уравнить.

Отыграюсь я в России:

Стеньке бошку с плеч - долой!

Усмирим же мы стихию,

Что командует толпой.

Проглядел, я что в Европе

Заправляет всем Руссо,

Новый бунт грядёт жестокий

Точит зубы снова зло!

Пусть не смог я гильотины

Крови царство сокрушить,

Хоть Бабёфа Гракха козни,

Удалось мне задавить.

Я бежал вместе с де Местром

В мрачный серый Петербург,

Чтоб с военным, чтоб с оркестром

Войти с войском в Бранденбург.

Вновь Бурбонов я в Париже

На престолы посадил,

Но в России тайны ложи

Декабристов пропустил.

Пусть в петле висит Рылеев,

Пусть стонает либерал,

Власть не допустить плебеев

Аристотель завещал.

Сен-Симон с Фурье вот бомбу

Под Европу заложили,

И хотят чтоб хлеборобу

Пастбище обобществили.

Год идёт за годом быстро,

Вот в Германии пожар -

Это Маркс зажёг ту искру,

Энгельс дал ему пиар.

Вновь безумство, снова плохо:

Кровь залила весь Париж.

Коммунаров суматоха

Губит франкам их престиж.

Но не дам я жизни снова

Люда бедного губить,

В войске генерала Тьера,

Должно мне теперь служить.

И висят народовольцы

На петле все в один ряд,

Будут знать впредь эти хлопцы,

Что нельзя взрывать царя.

Галстук им на шею туго

Затянул новый премьер,

Пусть и вышло это грубо,

Дал Столыпин мне пример.

Но и он теперь в могиле,

Вот досада, быть беде,

Не осталось теперь силы,

Чтобы дать отпор орде.

Революции бездушный

Мир сжигает механизм,

В пароход сажусь я душный,

Пока строят коммунизм.

Там в Германии Веймарской

Я укрылся средь руин.

"Бей же зло ты без опаски!" -

Мне тогда сказал Ильин.

Со всех ног и весь на взводе

Я в Испанию спешу,

Вот уж там во Франко взводе

Я крамолу сокрушу.

Передышка - к португальцам

Двину я свои войска.

Салазар, встречай скитальца,

Что ведёт войну века.

След оставил я и в Чили -

Ла-Монеду штурмовал,

Перед этим же в Боливии.

Че Гевару расстрелял.

Вот вернулся и в Россию,

Где Борису помогал,

Поддался может стихии,

Может много бед создал.

Но, по крайней мере, красным

Я за побег я отомстил.

Да Дудая псам ужасным

Путь наверх я преградил.

Бунт давил я на Болотной,

Как и все века назад.

Но труд был уж мой бесплодный,

Всё опять идёт не в лад!

Вновь поднялася крамола

На весь мир на этот раз,

Вновь воссядут на престолы

Короли пусть в тёмный час!

Никому я не позволю

Посягать на власть царей,

И не дам я злую волю

Проявлять орде зверей.

Там, где пламя возжигают.

Я всегда приду бураном,

Где венцы царей сбивают,

Истреблю я всех смутьянов.

Буду вечно стоять я на страже

Жизни мирной, порядка, любви.

Пусть становится чернь эта гаже,

Но не стихнут лязги борьбы.