- Мне ничего от тебя не нужно, Вика!!! — молодой человек приятной наружности в ярости прыгал на кучке мелких предметов, сваленных на пол на первом этаже семейного коттеджа. — Ты ещё пожалеешь! Ты никто без меня!
Предметы трещали, ломались, раскатывались. Молодой человек, прыгнув в очередной раз, поскользнулся и, опрокинувшись, упал, а затем быстро сел на пятую точку.
Благодаря этому он рассвирепел пуще и буквально завизжал от негодования, почувствовав себя униженным, а своё мужество сочтя ущемлённым.
— Ты ничтожество, Витя!!! — громко стуча каблуками, по лестнице, размахивая букетом гербер, быстро спускалась Вика — законная пока ещё жена визжащего молодого человека.
Подойдя к мужу, — а он тем временем встал на ноги и смотрел с вызовом и некоторой опаской на приближающуюся фурию с цветами, — она, как заправская героиня мелодрамы, отхлестала Витю букетом — так и хочется сказать «по морде» — по лицу, по плечам, голове резкими размашистыми движениями, будто парила в бане, отшвырнула поредевший веник в сторону и, демонстративно громко топая каблуками, гордо ушла в сторону кухни, где дрожащими руками поставила на стол сковородку с пирогом, испечённым незадолго до скандала свежебитым мужем, села и стала жадно поедать пирог руками, стараясь унять их тряску и, вообще, успокоить нервы едой.
Однако удавалось ей это с трудом.
Витя, издавая невероятный для его субтильного тела грохот, бегал на второй этаж, приносил новые порции предметов, подаренных ему женой в разное время, ломал их с воплями, призванными навести на неё священный ужас, и бросал обломки в воздух, изрыгая проклятия, как варвар.
Страшной участи уже подверглись айфон, айпад, айпод, приставка. На очереди были косметика и парфюм.
Вика вздрагивала и упорно поглощала пирог, давясь и икая.
Вдруг Витя узрел это и, грохоча кроссовками, прибежал к ней.
— Ты… ты съела мой пирог?! — он задрожал от ярости, — Я его готовил! Да ты пропадёшь без меня! Даже готовить не умеешь! Всё, тогда я забираю себе сковородку! Это моя счастливая сковородка! — он схватил этот уже опустевший предмет посуды и, держа его наперевес, как часовой, обходящий бахчу, ружьё, вышел очень гордо из кухни, не забывая демонстративно топать.
Вика осталась тупо жевать остаток пирога, который успела схватить со сковородки.
Хлопнула входная дверь. Вика вздрогнула и нечаянно проглотила весь кусок, не успев прожевать. Тогда она на автомате принялась тащить в рот и жевать всё, что нашла на столе: яблоко, банан, конфеты из вазы.
На десятой конфете Витя вернулся, таща за собой стремянку. Вика жевала, как коза, не спуская с мужа выпученных глаз.
Витя поставил стремянку под люстрой и начал карабкаться на неё.
Вика поняла, что ей предстоит стать свидетельницей суицида, однако шок вследствие этого не давал ей возможности остановить мужа.
Витя забрался на самую верхнюю ступеньку стремянки и принялся выкручивать лампочки из люстры.
Выкрутив, он рассовал их по карманам, спустился на пол и поволок стремянку, издававшую страшный скрежет, к следующей люстре.
Когда Витя понял, что лампочки не поместятся в его карманах, он прибежал на кухню, презрительно игнорируя Вику, начал рыться в шкафах, нашёл тазик и сложил в него добычу — десять отборных лампочек.
Когда ваза с конфетами опустела, Витя покинул семейное гнездо с полным тазиком в руках.
Вика поняла, что ужасно хочет пить. Всё-таки сорок пять конфет, что она схомячила на нервах, это не шуточки — слиплось всё и на входе и на выходе.
*по реальной истории, свидетелем коей стал один хороший человек - родственник этой молодой семьи. Он и рассказал мне о произошедшем.
