Через 15 минут прибыла часть правительства.
— Итак, господа, — начал я. — Вы, наверное, знаете, что произошло с послом и что пережил я. Самолеты, которые летают над нами, тоже могут нести угрозу, поэтому весь состав правительства переедет в бомбоубежище под университетом.
Наступила тишина, но ее прервал гул самолета. После этого все согласились с этим положением. Еще через полчаса в университете был весь состав правительства, включая брата.
— Мы будем жить и работать в бомбоубежище? — спросил Иван.
— Возможно, — ответил я. — В любой момент самолет может нанести удар. Поэтому лучше всем быть там.
— Пока генерал Макс не скажет, что в помещении безопасно.
— Разве убежище не было опечатано?
— Там может быть всё, что угодно, поэтому лучше проверить.
— Но если мы тут собрались все, не опасно ли, что самолет разбомбит нас?
Меня это начало доставать. Я хотел выгнать его, но вдруг позвонил телефон. — Да, — ответил я.
— Это генерал Макс. Бомбоубежище готово. Мои люди занесли продукты, а также проверили комнаты. Есть конференц-зал и спальные комнаты для всех.
— Отлично! — воскликнул я. — Тогда я начинаю переводить туда правительство. Обеспечьте безопасность.
Я положил трубку и объявил всем, что нас проведут в убежище. Там будет место, где мы можем спать и работать. Хотя в таких условиях это будет сложно. Также мы все еще не знаем, что происходит в отдаленных частях города. Пока мы дожидались сопровождающих солдат, я решил узнать о других независимых городах и спросил министра, отвечающего за это, какая в них ситуация. Оказывается, во всех пяти городах в Содружестве начались активные действия, появились самолеты и разведчики. Я приказал им через моего министра искать убежища. Именно сейчас я вспомнил про то, что в случае чего и некоторые другие регионы готовы к освобождению от Единого правительства – таким же путем, как мы освободили Бостон. Видно, эта ночь сильно ударила в голову. Тем более я давно не спал. Но чтобы позвонить некоторым людям, мне потребуется одиночество, а не столпотворение.
Через несколько минут пришли военные. Я приказал всем идти за ними, но сам не покинул зал собраний. Со мной остался брат.
– Что собираешься делать? – спросил он.
– Кое-что, что ты готовил для меня, – ответил я ему.
– Так ты все-таки решил объявить войну?
– Нет, пока они нас не атакуют, но я позвоню твоим людям и предупрежу их.
– Ты думаешь, они готовят атаку?
– Ничего нельзя исключать.
– Но, судя по их идеологии, они не похожи на тех, кто будет атаковать.
– Они нас называют террористами и теми, кто хочет вернуть Хаос.
– Но неужели неизвестно, что это было покушение на тебя? Ведь есть видео. Я остановился у телефона и повернулся к брату.
– Но откуда? Когда я смотрел, не было видно, что происходит вообще.
– Уже есть, но, судя по новостям, это мало кого волнует.
Я поднял трубку и стал набирать номер.
– Люди потихоньку собираются на границе, – сказал мне брат.
Я на секунду замер, а потом набрал последнюю цифру.
– Шериф слушает, – ответил мне голос на той стороне провода.
– Это Рейнджер, – ответил я.
– Это будет на твоей совести, – сказал брат и вышел из зала. Я последовал за ним, взяв пистолет. Вход в убежище был в подвале. Сразу за большой герметичной дверью были антирадиационный душ и раздевалка с защитными костюмами. Далее – холл с дверями с обеих сторон. Солдат провел меня в одну из комнат без опознавательных табличек и надписей. В ней оказался конференц-зал, где вместилось все правительство. Я призвал всех сесть, и через пять минут мы начали заседание. Хотя я не спал фактически сутки, но смог найти верные слова.
– Господа, – начал я. – В данный момент мы переживаем трудные времена. Провокация и попытка моего убийства завершились гибелью генсека ООН. В итоге в этом обвинили нас. Пока что мы будем сидеть тут, сколько потребуется. Мы не знаем, зачем летают самолеты над нами. Генерал Макс заверил меня, что это место безопасное и проверенное. Здесь нам хватит пропитания на долгое время.
В помещение кто-то зашел. Это был генерал Макс. Он подошел ко мне.
– Мистер Ламбр, – прошептал он. – Разрешите доложить обстановку всему правительству.
Я кивнул. Он встал рядом со мной и начал говорить.
– Уважаемые министры и их помощники! Спешу доложить вам, что это самолеты класса «F-13». По нашим данным, они проводят разведку. За периметром обнаружено развертывание войск. Также люди начали сбегаться к границам. Толпа пока не такая большая. Но ситуация критическая. Возможно скорое начнется наступление. Мы привели армию в боевую готовность. В спешном порядке обустраиваем оборонительные точки. Также союзники из независимых городов сообщили, что и над их территорией летают самолеты. Возможна атака в течение 72 часов.
Было видно, что многие члены правительства не понимали, что происходит, так как еще были в сонном состоянии и не видели новости. Некоторых трясло, скорее всего, от страха. Напряжение нарастало.
Один из министров встал и спросил:
Генерал хотел ответить, но я опередил его.
– Есть, я уже дал команду, через 71 час мы атакуем их.
– Мы пойдем атакой на них? Как такое возможно? У нас есть силы? – послышались вопросы, и я ответил:
– Я подготовил план, думаю, вам он понравится. Мы не станем атаковать их из Бостона.
Наступила тишина. Даже генерал Макс не понял, о чем я.
– Наши союзники начнут наступление? – спросил один из присутствующих.
– Кое-что другое, – ответил я и пошел к двери. – Мне надо поспать, я уже сутки на ногах. Собрание окончено, желаю всем хорошего дня.
Я вышел из зала собрания, генерал последовал за мной.
– Господин Ламбр, – начал он. – В данный момент мы сможем удержать позиции в течение недели. Они не станут прямо атаковать, не позволят, чтоб гибли люди. Но и мы не должны подставлять своих под пули. Бои, скорее всего, ожидаются точечные, они не будут иметь массовый характер.
– Это всё неважно, – начал я. – У нас есть союзники, и их больше, чем кажется.
– Надеюсь, вы знаете, что делаете.
После этого мы шли еще несколько минут, пока один из солдат наконец не указал комнату.
Комната оказалась довольно большой, похожей на ту, которая была в Гарварде. Но потолки не такие высокие.
– Приятных снов, – пожелал мне Макс перед тем, как выйти.
В изнеможении я лег на кровать, чувствуя бесконечную усталость. В этот день произошло много событий, как тогда, когда мы создали Общество еще в России. Нам пришлось проделать много работы. В то время наше Общество было похоже на антиправительственную организацию. Так нам говорили преподаватели. Хотя тогда мы обсуждали политику мира, а не отдельно взятой страны. В то время многие преподаватели не хотели видеть нас из-за слухов. Приходилось пересдавать экзамены и зачеты. Учить фактически весь предмет. Но сейчас это такие мелочи.
Много воды утекло. Сейчас важно другое. Я смогу восстановить тот мир, который был. Снова будет свобода мысли, любимые виды спорта для всех. Страны обретут независимость. Я знаю, что победа будет за мной.
За этими размышлениями я уснул.
Через какое-то время меня начали будить. Но, похоже, я очень крепко спал и не сразу сообразил, что происходит. Лишь спустя минуту до меня стал доходить смысл слов.
– Самолеты выпустили ракету по Гарварду!
Я вскочил и побежал в конференц-зал, не обращая внимания на солдата.
Ситуация серьезная. А ведь там мог быть я, и неизвестно, хотели ли убить нас.
К слову, я даже смог выспаться, хотя не знал, сколько проспал.
В конференц-зале меня ждал Макс. Похоже, он догадался, что я позову его сюда, или сам ждал встречи.
– Докладывайте, генерал, – обратился я к нему и встал у стола.
– По последним данным, удар нанесли с тех самолетов, которые пролетали над нами в течение суток, – доложил Макс. – Удар пришелся по корпусу штаб-квартиры, где мы все собирались. Удар был преднамеренный. Знали ли они, что нас там уже нет, неизвестно.
– Понял. Что говорят в новостях?
– Я мало что читал, но нас до сих пор обвиняют в терроризме.
– Да, это не твоя работа. А сколько я спал?
Я сел на стул, слегка обессиленный, думая, что делать дальше. Приказать сбить самолет? Можно, но тогда развяжем им руки. Наша репутация пошатнулась, и они уже нанесли удар. Но так мы еще сможем доказать нашу правоту и то, что мы защищаемся, а не нападаем. Хотя я отдал приказ «Паутина». Нельзя поддаваться эмоциям в эту минуту. Все должно идти по плану.
– Пока нет жертв, не надо отвечать, – сказал я.
– По имеющимся данным, через 40 часов должна начаться атака наших позиций, – сказал Макс.
– А много жителей покинуло город?
– Люди боятся выходить на улицу. Лишь небольшие группы пересекли границы Бостона.
– Понятно. Такого тут не было со времен войны за независимость...
– Люди достаточно пугливы после Хаоса. Многие все еще помнят то время.
– Не было бы Единого правительства, не было бы Хаоса.
Я встал и прошелся вокруг стола.
– Нам нужно держаться, у нас есть союзники, и их достаточно. Увидите, когда они начнут наступление, – сказал я Максу.
– А если они нас предадут? – спросил он.
– Они надежные, доверьтесь мне.
Немного подумав, я сказал:
Генерал Макс взял свой берет и вышел из зала. Тем временем я позвонил своим агентам и велел собраться в этом зале. А солдатам, которые стоят за дверью, приказал никого не пускать.
Агенты пришли через потайной ход в зал. Ранее я изучил схему убежища и передал эти сведения моим доверенным лицам в случае, если мы окажемся тут.
Через пару мгновений мы все сидели за столом. Я начал разговор.
– Итак, последние события показывают, что они настроены серьезно. Я дал команду «Паутина». Думаю, они не ожидают этого. Что скажете?
Встал агент, который отвечал за город.
– По моим данным, – начал он, – из города вышло около 20 тысяч человек. Большинство людей сидят дома. Они не демонстрируют недовольства нашими действиями. Но пока не хотят принимать и позицию Единого правительства. 24 процента жителей поддерживают нас, 71 не определились, а остальные 5 процентов – против нас.
Агент сел, после него встал человек, отвечающий за разведку.
– Мои данные показывают, что максимум через 35 часов начнется наступление. Ракетный удар по университету был нанесен в знак устрашения, они знают, что мы в убежище.
После того, как второй агент зачитал доклад, встал третий, отвечающий за армию.
– Войска готовы к обороне, все оборонные точки обустроены. Также мы готовы защититься от атак с воздуха. Генерал Макс на нашей стороне. Если начнется наступление, с тем составом, который подготовлен для атаки, они дойдут до этого места за 6 недель при потерях четыре к пяти.
Доклад заслушан, настала очередь последнего агента.
– Правительство, хотя и со страхом, но готово выполнять обязанности. Ваш брат ведет себя тихо. Никаких внешних контактов не обнаружено. Предателей также не выявили.
– Спасибо. Ситуация действительно пока в нашу пользу. Держите меня в курсе событий, в данный момент я могу вызвать вас в любое время, и вы должны быть готовы. Счастливо.
Агенты встали и ушли тем же путем, а я вспомнил про сержанта, который спас мою жизнь. Решил позвонить Максу.
– Генерал, я вспомнил про того сержанта, который спас мою жизнь, я бы хотел ее наградить.
– Хорошо, – ответил Макс. – Хотите, чтобы я повысил его?
– Да, точнее, я сделаю ему подарок, а вы вручите награду.
– Но у нас официально еще не утверждена система наград.
– У меня есть идея, я вручу награду лично, а вы можете прямо сейчас повысить его в звании и отправить ко мне.
Я положил трубку и стал думать, как должна выглядеть и называться награда. Раньше было не до того, чтоб придумывать систему наград, но это было бы верное решение.
Нужно ли в такое время награждать? Конечно. В данный момент надо показать, что мы имеем собственную систему ценностей, что у нас есть герои, на которых можно равняться. Возможно, одного человека недостаточно, но это только начало, я думаю, впереди будет много награжденных.
Я стал делать эскизы наград, пока выдалась свободная минута. Новостей все равно не было. Первое, что я набросал, была медаль героя, пока что рабочее название, но именно этой медалью я награжу того сержанта.
Сама медаль будет выглядеть так: оранжевая колодка, на лицевой стороне — лавровый лист и надпись: «Герой независимости». Хотя это лишь черновой вариант, надо будет посоветоваться с Максом и уточнить пару деталей.
Все же мне кажется, что этот сержант приходила к нам на собрания с ребенком, по крайней мере, лицо очень похоже на нее.
За этим занятием я провел полтора часа, сделал несколько эскизов. Первое образование инженера научило меня чертить, но вот дизайн хромает. Поэтому я лишь подготовил черновики. Остальное — за генералом Максом.
Вдруг мне позвонил Линдон.
– Ламбр, – сказал он. – Наши союзники, которые находятся в стране, сообщают, что войска начали двигаться на их позиции, но боев еще не было.
– А где руководство независимых городов? – спросил я. – В своих штаб-квартирах?
– Не все. В Нью-Йорке руководство укрылось в хранилищах банков.
– Другие все еще на своих местах.
– Передай им, чтобы нашли убежище, иначе их тоже может ждать атака сверху.
– Кстати, а были новости из других стран?
Звонок закончился. В это время я решил позвонить Ли, нашему бывшему заместителю по разведке и нынешнему министру разведке и контрразведке.
– Ли, – начал я. – Есть данные разведки?
– Пока ничего нового, – ответил он. – Напряжение есть, но не более, боев нет. Самолеты перестали летать.
– Перестали? – удивился я. – Странно, похоже на затишье перед бурей.
– Кстати, как наши пленные?
– Пока ничего не говорят. Насчет наступления они ничего не знают.
– Жаль, но пока держите их, мало ли что будет.
Линдон и Ли хоть и ценные кадры, но не играют особой роли. Да, Линдон создал мессенджер для нас, но разве мы не можем пользоваться шифрами? Ли хоть и глава разведки, но разве он был нужен раньше? Сейчас армия полностью укомплектована разведкой и всем необходимым. Может, брат и считает их важными людьми. Пусть так думает и дальше. Но не я.
Кстати, давно не видно брата. Хоть я его не люблю, но все же стоит проверить, где он и чем занят. Думаю, он скоро понадобится мне.
Судя по схеме, его поселили недалеко от меня, в семи-восьми дверях дальше по коридору. Поэтому я решил выйти из конференц-зала, сообщив солдатам, что они свободны, и пошел в сторону его комнаты.
В самом убежище было довольно тихо. Видно, многие были у себя или на совещании, так как сейчас трудное время и работы достаточно. Коридор патрулировали солдаты.
Когда я дошел до нужной двери, оттуда как раз выходил брат.
– Есть дело? – спросил он, когда увидел меня.
– Возможно, – ответил я ему. – Я зайду?
Мы зашли в его «каюту». Сама она размером с мою, ничего особенного в ней не было: кровать и стол.
– Вижу, ты еще не обставил свою комнату, – сказал я.
– Не успел, – ответил брат.
– Особо ничем, ты же меня назначил на новую должность. Я же теперь просвещаю всех.
– Зато новые впечатления.
Было видно, что Иван был зол. Но таково его наказание.
– Ладно, я лишь заходил посмотреть, в убежище ли ты.
После этого я вышел из его комнаты и направился в свою. Мне надо было поработать над бумагами.
В своей комнате я смог выдохнуть и сесть за стол. Надо было еще поработать над медалями. Поэтому я позвонил Максу.
– Генерал, – начал я. – Я набросал несколько эскизов медалей, думаю, вы доведете эту работу до конца. Вы хорошо знакомы с наградами и сможете сделать отличные медали.
– Хорошо, – ответил он. – Будет сделано, я пошлю человека, чтобы он забрал наброски.
– Надеюсь, вы справитесь за неделю. Через семь дней я хочу наградить нашего человека.
Я немного расслабился. Не всегда есть время морально отдохнуть от всего, вспоминая, что сделал. Да, помню, как мы основали все это с братом. Еще в первом институте. В своей стране. Времени уже достаточно прошло. Тогда к нам записалось довольно много народу, человек сто, в отличие от других кружков. Хотя мы просто обсуждали политику, считалось, что критикуем систему. Было много борьбы. Именно это можно считать одним из промежутков времени, когда мы с братом были вместе и действовали сообща. Нас хотели выгнать из университета. Нас унижали. Многие члены Общества просто ушли. Хотя были и те, кто остался до конца. Даже полиция приходила к нам с обыском. В конечном счете, когда ничего не обнаружили, от нас отстали, хотя остался осадок. Было видно, что нас не любили. И потом мало кто вступал в наши ряды. Когда мы переехали и основали тут Общество, оно сразу стало популярным. Гарвард, как и Америка, отличное место для таких дел, здесь учились студенты из разных стран, у многих известные и богатые родители, что называется, имеющие вес.
В итоге такие же Общества потом были основаны по всему земному шару. И я благодарен всем, которые участвовали в нашем деле, да и моим родителям за эту возможность, хотя их давно нет рядом. Мы бы не достигли своих целей и не добились высоких результатов, если бы не было этих людей и моих связей. У нас действительно, есть шанс.
Пока я вспоминал, в дверь постучали.
– Сэр, у нас проблема, – сказал он.
Через минуту мы были в конференц-зале. Тут были не только несколько человек из правительства, но и люди Макса.
– Господин Ламбр, – начал генерал. – По нашим данным, в бостонскую бухту зашли несколько кораблей Вашингтона. Авианосец и суда сопровождения.
– Значит, они хотят взять нас с моря? – ответил я. – Что ж, насколько мне известно, мы менее защищены с восточной стороны.
– Мы готовы отстоять берег, – продолжил Макс. – По периметру аэропорта Логана стоит противокорабельная защита со времен Хаоса. Там находятся передовые ракетные установки типа HUL с ракетами Mk 60.
– Наверно, Вашингтон уже знает о них, точнее, всегда знал.
– Это так, но мы можем отвлечь корабли с «Лонг Исланда», который находится юго- восточнее аэропорта. Там мы уже подготовили пехотинцев со «стингерами», которые возьмут на прицел самолеты авианосца, когда они будут взлетать. После отвлечем корабли, мы запустим ракеты.
– Вроде хороший план. А как дела у нас обстоя...
Вдруг мы ощутили крепкий толчок, и с потолка посыпалась пыль.
– Что это? – воскликнул я.
Генерал Макс запросил информацию по рации. Судя по выражению его лица, случилось нечто серьезное.
– Сэр, – обратился он ко мне, – разрешите начать операцию по ликвидации авианосца?
– Они начали наступление?
– С сопровождающего корабля были подняты самолеты F-35, которые ударили по Капитолию. Есть потери. Хотя сам Капитолий устоял. Также была выпущена ракета «Томагавк» с корабля сопровождения, которая упала на территории Гарварда. Мы запустили «стингеры», но самолеты смогли уклониться. Также на авианосце есть система защиты, которая уничтожила или обезвредила наши ракеты.
– Хорошо, я даю вам разрешение на все военные операции. Докладывайте обо всем каждые пять часов.
С этого момента начнется последняя освободительная война. Мы уже не отступим. Я не отступлю. И никаких переговоров больше не будет. Они сами дали нам карт-бланш. Теперь мы сделаем свой шаг. Шаг, который освободит нас от власти Единого правительства.