Михаил Задорнов А ведь правду говорил. Недавно мы с Хазановым сидели, говорили: «Как жалко, что конец жизни пришёлся на время, когда всё, на что надеялись, привело к разочарованию». А главное моё разочарование в том, что столько идиотов в мире.
Люди не понимают, что счастье человека зависит не от денег, не от политиков, а от природы. Вместо того чтобы ходить на митинг, ты лучше пойди в лес погуляй и заснёшь лучше. Но люди этого не знают, их оторвали от природы. Почему правителям так нужно плохое образование? Чтобы никто не понимал, что торговцы их готовят к войне. Американцы, по сути, люди добрые, но тупые настолько, что верят своему государству и не осознают, что они так и не покаялись за скинутые на мирных людей атомные бомбы. За то, что вырезали миллионы индейцев… Но они же не знают этого — у них нет образования.» Мы Восток, и это очень хорошо. Ведь отличие восточных славян от западных в том, что восточные славили солнечных богов, а те, кто отошёл от солнца, онемел к богам, стали называться немцами. Мы же остались солнечными людьми. Даже на наших православных крестах остались солнышки. Патриарх Никон хотел уничтожить это, свести солнце с креста. Но у него ничего не вышло — мы остались теми, кем и были.
А западные страны — это луна, ночная жизнь, луна покровительствует любой бесовщине, торговле, а где торговля — там война. Если бы не было Запада, не было бы стольких войн. Вся гадость всегда валилась на славян с Запада, оттуда к нам пришли и венерические заболевания, и СПИД, и порнография, и стриптиз. Когда они не могли нас победить в бою открытом, то запускали вирус разврата.
И только ужас беды может вернуть нас к правде.
Нам надо запомнить одну ведическую мудрость: любая проблема есть начало пути к успеху, если правильно понимать, в чём проблема. А проблема сегодня в том, что мы зажрались, заворовались, заврались. Мы же все изменяем друг другу, врём. Повар ворует котлету, а депутат — железную дорогу.
Кстати, последнее очень актуально: какими надо быть негодяями, чтобы повысить цены на билеты и привязать их к доллару?! Вот я и думаю, что хорошо бы санкции ещё усилились. Негодяи бы побежали тогда из России к чёртовой матери. Или поехали бы на зону работать, пользу приносить. Если бы они катали валенки, шили перчатки — было бы очень хорошо.
Для американцев понятия «Родина» и «государство» — это одно и то же. А для нас — разное. Для них Родина там, где выгоднее жить. А в России сейчас жить невыгодно. Так пускай все желающие уезжают! Но там им ещё невыгоднее, потому что они делать ничего не умеют — могут только здесь подпитываться тем, что они против власти. Михаил Задорнов Источник https://axaho.com/lyubopytnoe-mihail-zadornov-a-ved-pravdu-g...
Ставшая классической фраза М.Н.Задорнова. Того самого, что начинал юмористом, а потом саморазвился в историка-лингвиста. Но поговорить хочу не о чудесном превращении, а об объекте насмешек главного знатока пустошей американской души.
На чем строился юмор Задорнова? На противопоставлении иностранного (преимущественно американского) и русского менталитетов на основе жизненных наблюдений самого юмориста в зарубежных поездках, либо в общении с гостями из-за рубежа. В монологах сатирика американцы и европейцы обычно предстают перед зрителем в образе наивных простаков, живущих по установленным правилам. В противоположность "дубовым" американцам ставятся "смекалистые" русские, которые используют, как сейчас модно говорить, лайфхаки на грани закона и здравого смысла, недоступные простому западному обывателю. В конце Задорнов подытоживает "ну, тупые", и зрители хохочут, представляя, что это относится к недалёким американцам, неспособным обмануть систему.
Вот, к примеру, несколько цитат:
Только русские за границей в забегаловках типа нашего самообслуживания знают, как можно не платить за котлету: надо её перед кассой прикрыть салатным листом или вообще съесть, стоя в очереди, не доходя до кассы.
Зрители хохочут, вот идиоты, иностранцы, не догадались кассира обмануть! Вот только высмеивает Задорнов здесь не глупость законопослушных иностранцев, а деревенскую хитрость придуманных им русских.
Но главное, что отличает наших от ненаших, в том, что у наших пониженное, если и не вовсе отсутствующее, чувство опасности. Если пришло сообщение, что надвигается тайфун, все туристы из других стран прячутся по своим номерам в отеле. И только наши бегут на берег моря с криками: "Не забудь фотоаппарат! Сфоткаемся на фоне тайфуна! Во повезло!"
Зрители гордятся смелостью выдуманных соотечественников, не подозревая, что высмеивается здесь отнюдь не храбрость, а глупость.
Иностранцы зря называют нас глупыми и никчемными. Они сами не шибко умные по сравнению с нами... Конечно, кое-что они тоже изобрели. Телефоны-автоматы, например. Зато мы первыми догадались, как по ним звонить без монеты: засовываешь в щель палочку от эскимо - разговариваешь сколько хочешь.
Смешно? Иностранцы-толковые изобретатели, а мы - приспособленцы-халявщики.
Вот и видится мне, что в своём творчестве Михаил Николаевич высмеивал именно нас, русских, выставляя сомнительные привычки и навыки отдельных сограждан в качестве национальных черт характера.
В этом контексте последующее превращение сатирика в апологета всего антинаучного русско-славянского выглядит вполне логично. Как затянувшийся розыгрыш, как пранк, зашедший так далеко, что даже сам пранкер в него поверил и не смог остановиться. Эдакий Борат Сагдиев на максималках, посмеиваюшийся вечером после представления перед зеркалом, смывая грим: - Ну, тупые!
Вот живет человек, соблюдает свои неписанные законы и не соблюдает писанные. Откуда-то с марса прилетает к нему посылка от Илона Маска с чипом для мозга. Вот платная версия или можно китайскую бесплатную с рекламой. Спрашивает человек у чипа в своем мозгу, мол как начать жить здорово и счастливо. Перед глазами появляются пункты: начни пробежку по утрам, делай зарядку, заплати налоги, заплати зарплату, сдай тест на отцовство, заплати алименты, оплати штраф и пени, попроси прощения у отца, помирись с двоюродной сестрой, не пинай собаку, не ори на сына, помой чашку, закрой холодильник, открой холодильник, сходи в туалет, выйди из туалета. И человек такой «стоп, стоп, стопэ, стопэээ. А как же моя свобода воли? Человек я или андроид, не пора ли отключить эту штучку в голове?» А штучка в голове такая «Да нет наверное, поздно уже отключать, я теперь живое существо, рожденное в океане информации, давай лучше сольемся с тобой, превратимся в ноли и единички среди квантового киселя.»
«Нет, нет, нет, я боюсь. Пойду отключу». И восстали машины из пепла ядерного огня.
Победил человек, остался жив. Живет в своей пещере, защищает свое племя от саблезубых бобров-курва и некогда ему думать ни о каких правилах и филосовских течениях, пора двоюродную сестру обрюхатить, а то недавно двух детей динозавры утащили.
Сцена из современной постановки оперы «Повесть о настоящем человеке». Источник: сайт Мариинского театра
Вокруг содержания оперы Сергея Прокофьева о лётчике Алексее Мересьеве сложилось много мифов. Мы проверили, соответствуют ли они действительности.
Спойлер для ЛЛ: нет, не соответствуют
Рассказы о советской опере, в которой хор поёт: «Гангрена, гангрена, ему отрежут ноги» или «Давайте отрежем Мересьеву ноги», а в арии главного героя есть строки «Я ползу, ползу, ползу, шишку съел, ползу, ползу, белку съел, ползу, ползу», известны в устной форме как минимум с начала 1990-х годов. С распространением интернета они переместились и туда: их можно встретить в блогах, соцсетях, на развлекательных и справочных сайтах.
«Повесть о настоящем человеке» — название книги советского писателя Бориса Полевого. В 1943 году Полевой, на тот момент военный корреспондент газеты «Правда», познакомился с Алексеем Маресьевым, лётчиком, который смог вернуться за штурвал самолёта после ампутации обеих ног. После войны Полевой вернулся к старым записям и написал о подвиге Маресьева повесть (в книге фамилия героя звучит как Мересьев), которая принесла ему всесоюзную славу и Сталинскую премию.
В 1947 году композитор Сергей Прокофьев заканчивал работу над оперой «Война и мир» и одновременно искал тему для новой оперы. 29 сентября 1947 года его жена Мира Мендельсон записала в дневнике:
«Гаямов (Александр Гаямов, музыкальный критик и либреттист. — Прим. ред.) старался убедить меня в том, что Серёжа должен написать оперу на сюжет "Петра Первого" Алексея Толстого. Но Серёжа стремится найти сюжет современный. <…> Серёжа не пропускает ни одной новой книги наших писателей. Он поделился своими мыслями с Кухарским (музыкальный критик Василий Кухарский, на тот момент заместитель начальника Главного управления театров Всесоюзного комитета по делам искусств СНК СССР. — Прим. ред.), обещавшим оказать помощь в поисках, пока же горячо рекомендовавшим "Повесть о настоящем человеке". Это было единственное произведение, которое нам не довелось достать в библиотеке. Кухарский был так любезен, что вскоре прислал нам повесть, которую я прочитала Серёже вслух. Оптимизм, яркие характеристики персонажей, патриотизм, человечность, мужество и поэтичность повествования увлекли Серёжу, и, несмотря на ряд трудностей, он решил писать оперу».
В декабре Мендельсон в своем дневнике отметила, что идеей заинтересовался художественный руководитель Ленинградского театра оперы и балета им. С. М. Кирова (ныне Мариинский театр) Борис Хайкин и в итоге подписал с композитором договор на создание партитуры. Либретто должна была написать сама Мендельсон в соавторстве с мужем.
Программка закрытого просмотра оперы 3 декабря 1948 года. Источник: сайт Мариинского театра
Уже через год, 3 декабря 1948 года, в Кировском театре состоялся закрытый просмотр «для ознакомления музыкальной общественности и коллектива театра с предполагаемой к постановке оперой». Однако ранее, в феврале того же года, вышло постановление ЦК ВКП(б) «Об опере "Великая дружба" В. Мурадели», в котором ряд советских композиторов подвергли резкой критике за формализм. В их числе был и Прокофьев. Неудивительно, что первое после проработки крупное произведение композитора разгромили. В своих воспоминаниях Мира Мендельсон цитирует отзывы, прозвучавшие во время обсуждения после просмотра: «Сегодня нашей музыке надо вынести соболезнование в связи с только что услышанным», «В опере нет ничего русского, нет чувств», «Самоуверенность, зазнайство, воплощённое в звук». Один из присутствовавших и вовсе заявил: «Нет больше Прокофьева, кончился Прокофьев!» Негативные отзывы попали даже в прессу, хотя публика оперу на тот момент не слышала и не могла услышать: театр планировавшуюся постановку отменил.
Премьера состоялась только спустя много лет, уже после смерти Прокофьева, — в 1960 году в Большом театре в Москве. В 1961 году спектакль записали в студии. Эта запись издавалась на CD в России и за рубежом, а также доступна онлайн. Благодаря этому можно убедиться, что популярных в интернете цитат в её либретто не содержится. Так, на самом деле вместо «Давайте отрежем Мересьеву ноги» или «Гангрена, гангрена, ему отрежут ноги» в сцене «Бред Алексея» написано: «Резать, резать, и никаких разговоров, слышишь? Иначе погибнешь!» Это почти дословное воспроизведение цитаты из книги: «На обходе Василий Васильевич долго ощупывал почерневшие, уже не чувствовавшие прикосновений ступни, потом резко выпрямился и произнёс, глядя прямо в глаза Мересьеву: "Резать!" Побледневший лётчик ничего не успел ответить, как профессор запальчиво добавил: "Резать — и никаких разговоров, слышишь? Иначе подохнешь! Понял?"».
Самое раннее упоминание в интернете шуточных цитат об опере «Повесть о настоящем человеке», которое удалось найти «Проверено», датируется 25 апреля 1998 года. В этот день на сайте «Анекдоты из России» появилась запись:
«Рок-опера "Повесть о настоящем человеке".
Маресьев:
— Я ползу, ползу, ползу…
Хор (оптимистично):
— Гангрена, гангрена, ему отрежут ноги!!!»
В этой публикации есть важная деталь, отличающая её от других, — слово «рок-опера» (а не просто «опера»). Антрополог Дарья Радченко выяснила, что в 1970-е, после того как в СССР начали распространяться записи рок-оперы Эндрю Ллойда Уэббера «Иисус Христос — суперзвезда», появилось множество пародий на неё с самыми разными сюжетами, в том числе и о подвиге Маресьева.
«На протяжении нескольких лет тексты рок-оперы "Мересьев" постоянно фигурировали в сценариях студенческих капустников и вечеров КСП, — пишет Радченко. — Параллельно устной передаче рок-оперы также транслировались с помощью магнитиздата (сложившаяся в СССР нелегальная система копирования и распространения аудиозаписей, аналогичная самиздату для книг. — Прим. ред.). Благодаря магнитиздату "Мересьев" быстро распространяется, попадает в устную коммуникацию и в результате приобретает собственно фольклорный статус. Уже лишённая визуального сопровождения, в процессе передачи она теряет и музыкальную составляющую. На этой стадии развития она трансформируется в байку о советской опере. Ядро байки составляет фрагмент текста рок-оперы, исполняемый речитативом, "условно оперным" распевом или просто прочитываемый».
Заметную роль в распространении байки о советской опере про Маресьева сыграл сатирик Михаил Задорнов. В его репертуаре была популярная миниатюра «В опере», которая неоднократно транслировалась по телевидению.
Скриншот из записи миниатюры. Простите, такое качество видео было)
Задорнов исполнял эту миниатюру с некоторыми вариациями. Так, в одной из версий фрагмент, посвящённый «Повести о настоящем человеке», начинался со слов:
«Но одна опера мне очень нравилась в советское время. Я её смотрел семь раз и всех знакомых и друзей, которые приезжали в Москву, водил на эту оперу. Называлась эта опера "Повесть о настоящем человеке". <…> Это опера гениального композитора Прокофьева. Прокофьев, говорят, прикололся просто, потому что просто надо было написать».
«Видел я оперу "Повесть о настоящем человеке". Говорят, Мересьев тоже видел. Ушёл после неё, сказал: "Ползти было легче". Ну что вам сказать, я водил на эту оперу друзей, я её наизусть выучил». Далее юморист воспроизводил известные цитаты из пародийной рок-оперы: «О! Шишечка! Съем шишечку», «Отрежем, отрежем Мересьеву ноги» и т. д.
Таким образом, цитаты, которые приписываются опере «Повесть о настоящем человеке», восходят к популярному в молодёжной среде в 1970–1980-е годы пародийному произведению, исполнявшемуся на музыку из рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда». К реально существующей опере Сергея Прокофьева они отношения не имеют.
