Из цикла лекций "Квазифольклорного клуба любителей античности"
Главный руководитель заслуженный софист Эллады Дионисий Эгейский.
Фабула первая. Орфей или "While my kithar gently weeps"
А давайте расскажу-ка я вам, ребятки, о самом первом рок-н-рольщике всех времён и народов. Знатный был гитарист, скажу я вам, или, если по древнегреческому, кифарист. Звали его Орфей.
Сызмальства любил пацан побрынчать да постучать на всём, до чего руки дотянутся. А чего ж не брынчать коли гены обязывают. Ведь мамашка у него та ещё муза была, Каллиопой звали. Очень интеллигентная женщина, между прочим. Всячески поощряла музыкальные потуги сына, даже репетиторов дорогущих нанимала аж из самих Дельф.
- Лабай, - говорит, - Орфеюшка, до Вудстока каких-то пару тысячелетий осталось, а ты ещё пятую бемольную долю не освоил.
А вот батя Орфея музыку сына не очень жаловал, потому как по роду деятельности был богом одной из местных речушек. Ну как богом. Крышевал товарооборот на вверенной ему торговой водной артерии. Ну и в свободное от работы время там же и браконьерил по-маленьку. А из-за Орфея и его меломании частенько случались у него неприятности по служебной линии.
Бывало, расставит папаша сети, окуньков сверх меры наловить. Заляжет в тростнике, а тут Орфей со своей кифарой.
- Батя, зацени новый хит! - И давай по струнам наяривать, аж гай шумит.
- Слушая, сынуля, съебался бы ты по шустрому, - цедил сквозь зубы отец,- пойди лучше червей прикопай и себя заодно. А то мы с твоим ебучим рок-н-роллом без ужина останемся.
Не помогало. На шум приезжал рыбнадзор во главе с сами Паном и опиздюливал папашку Орфея по самое некуда.
- Ты опять, щучий сын, на общегреческое добро позарился? - орал Пан - Всё, заебал, пиши объяснительную. Мало того, что взятки от рыбаков неводом гребёшь, так ещё и рыбки дармовой захотел? А рыбка эта скоро в Красную книгу попадёт из-за таких как ты. Эх, утопить бы тебя, падлу, но ты ж, сука, бессмертный.
Короче говоря, надоели бате Орфея эти вечные тёрки с руководством.
- В общем так, - говорит он жене, - либо уха и нетрудовые доходы, либо этот меломан. Я завтра на Олимп по делам и чтоб к моему возвращению этого гения малолетнего тут не было. В магазин на обратной дороге заскочить?
Вздохнула горько Каллиопа, но спорить с мужем не стала. Потому как знала по предыдущему опыту, что отсудить имущество по бракоразводному процессу у неё не получится. Брачные договоры тогда ещё не придумали. Попросила только сыра козьего купить. И амброзии свежей если завезли.
- Да ну вас на хуй, - сказал Орфей, - обыватели тупые. Вот стану рок звездой, хер я вам билет бесплатный в Олимпийский подгоню. По радио будете слушать.
И пошёл хипповать по Древней Греции. Стадионы не собирал, но по междугородним колесницам лавэ стриг знатно. И вот однажды весть о юном самородке докатилась до самого Аполлона, покровителя местного шоу-бизнеса. Приходит он к Орфею и говорит:
- Слышь, лабух, дело есть на сто динариев.
- Чё так мало?
- Не дерзи, шкет. Вот тебе кифара золотая семиструнная, самой последней модели. Вот тебе договор. Замутим рекламную компанию. Будешь ходить по Древней Греции и славить Аполлона, то бишь меня. Твои пять процентов от выручки.
- Да не вопрос, светлоликий. Щас райдер оформим и понеслась.
- Жопы сатирам подотрёшь своим райдером. Короче, вот тебе балалайка и пиздуй работать. Через месяц отчитаешься. Да и ещё. Проебёшь кифару, сделаю тебя бессмертным и пойдёшь конюшни у Авгия чистить. Бессрочно. У меня всё.
Так у Орфея случился первый карьерный взлёт. И всё пошло у него как по оливковому маслу. Что не песня — то шлягер. Про Аполлона народ узнал даже там, где о богах греческих отродясь не слыхивали. Храмы в его честь возводить стали. Жертвенные отчисления, опять же, возросли. Сидит Аполлон на Олимпе и только успевает жертвенный дым от гекатомб в наличность переводить.
- Это, - говорит, - я удачное капиталовложение сделал. Хоть кто-то работать начал. Не то, что музы эти, суки ленивые, только и умеют под фанеру жопами вилять.
Да и к самому Орфею слава пришла. Все герои, цари и прочие сатрапы только и мечтали чтобы он сыграл у них на свадьбе тире похоронах тире похуй где. Лишь бы сыграл. Потому что парень стал почти как Демис Руссос только без бороды. Однажды даже зарубежное турне нарисовалось.
Приходит как-то раз к Орфею древнегреческий герой Язон и говорит:
- Чувак, а давай к нам в группу «Аргонавты». У нас скоро большие гастроли по Северному Кавказу, а гитариста нашего третьего дня гидра сожрала. Айда с нами. Спонсоры лайнер круизный выделили, мы бухла полный трюм набрали, благовония там, все дела. Нимфы из «Фабрики 2», которых Афродита лично отбирала, тоже с нами поедут.
- Нимфы, говоришь? Хэ! - крякнул Орфей и, не раздумывая, согласился.
Но это уже другая история будет.
По возвращению с гастролей Орфей остепенился и сочетался законным браком с одной из нимф по имени Эвридика. Одни говорят, что по залёту. Другие - по расчёту, потому как была та нимфа дочерью самого Аполлона, хотя и внебрачной. Но папаша Эвридики был, в принципе, не против. С учётом количество его отпрысков по всему белу свету это и не мудрено.
- Босс, - говорит Орфей, - я жениться собираюсь, на дочери твоей.
- Как звать?
- Эвридика.
- Кто, блять?
На том и порешили.
Жили они долго и счастливо, пока не случилась беда. Как-то раз услышала Эвридика о вседревнегреческом конкурсе на лучшую эмблему для бога врачевания Асклепия и всех будущих амбулаторных заведений. Типа, пришли нам свою идею и гарантированно выиграешь поездку на Олимп для двоих. И решила поучаствовать.
- На хуя тебе тот Олимп сдался? - возмутился Орфей, - там одни гомики и проститутки. Поехали лучше на Лесбос. Там воздух целебный и природа красивая.
- Не, - говорит Эвридика, - я барышня креативная, хочу денег и славы. Да и заебалась я у тебя прислугой быть. Хоть бы раз за собой кубок из-под вина вымыл. Кстати, а кубок на эмблеме будет неплохо смотреться.
- Ну, ты и змея, - резюмировал Орфей, - ужин хоть приготовь.
- И змея тоже ничего, - обрадовалась Эвридика, - пойду в лес, зарисовку с неё сделаю.
Из леса Эвридика так и не вернулась. Спутала ужика с гадюкой и отправилась в загробный мир.
- Да как так-то! - огорчился Орфей, - Кто мне хавчик готовить будет да в магаз за винишком бегать , пока я свой десятый студийный альбом записываю? Нахуй такие подставы!
И решил высказать всё накипевшее своей супруге в лицо. А так как вследствие незапланированной смерти последней сделать это было крайне затруднительно, отправился Орфей в царство мёртвых.
- Это и для опыта музыкального полезно будет, - размышлял он, - заебался я, честно говоря, попсу лабать, надо бы что-нибудь мрачненькое запилить, в духе Joy Division. Короче, нужен катарсис.
Подошёл Орфей к реке Стикс, глядит — а там мужик суровый при исполнении.
- Здравия желаю.Старший уполномоченный отдела логистики усопших Харон, - представился мужик, - Вы по какому вопросу?
- Мне бы это, - сказал Орфей, - к жене.
- Не положено, - мрачно отрезал Харон, - у нас и так мёртвых переизбыток, так ещё живые прутся. Пиздуй на хуй отсюда пока я цербера не отвязал.
- Слышь, ты не шуми, паромщик, я вообще-то Орфей, зять Аполлона. И рок-идол поколения по совместительству. Хочешь контрамарку на следующий концерт?
- Четыре контрамарки, - снова по привычному мрачно отрезал Харон, - мне и трёхглавому церберу.
- Могу договориться, чтоб собачке скидку сделали по инвалидности.
- Замётано. Садись в лодку.
Приходит Орфей к Аиду, который по делам загробным самый главный, и говорит:
- Буэнос ночес, жмурики. Ну что, вдарим рок в этой дыре?
Расчехлил свой «фендер» акустический и залабал такой unplugged, что сам Аид прослезился. Даже Сизиф, который в аду чем-то на подобие вечного двигателя подрабатывал, впервые за тысячи лет присел на свой камушек в полном ахуе.
- Ай да Орфей, ай да сукин сын,- сказал Аид, прикуривая косячок от адского пламени и протягивая его Орфею, - а, может, останешься? Мы тут тебе рок-группу соберём, скоро твои подтянутся, Моррисон там, Хендрикс, Кобейн. Чё на земле делать-то? У нас веселее.
- Не спорю, - закашлявшись, ответил Орфей, - но у меня там контракт на неопределённое время с «Аполлон Рэкордз». Не могу подвести партнёров. Вы мне лучше жену отдайте, а я в благодарность песню вам посвящу, типа «Highway to hell».
- Лады. Только уговор — как назад пойдёшь, чур не оборачиваться.
- А почему?
- А хуй его знает. Это ещё до меня придумали. Говорят, примета плохая.
Но Орфей на обратном пути, конечно же, обернулся. Почему — никто не знает. Но есть мнение, что нехилая измена парня пробрала после косячка аидова. А Эвридика навечно осталась тусоваться в царстве мёртвых.
- Всё. На хуй. Завязываю с бабами, - решил Орфей по возвращению, - одни расстройства от них. Буду лучше порнуху в театре смотреть. Так спокойнее.
На его беду в этот момент мимо проходила толпа бухих в хлам вакханок.
- А что ты имеешь против баб, мудила? - возмутились они.
И захуярили Орфея до смерти пустой стеклотарой. А тело бросили в море. И доплыли бренные останки первого рок-н-рольщика Древней Греции аж до самого острова Лесбос. Сбылась мечта музыканта, как говорится.
«Заебись, - подумала тень Орфея в аду, - ну, и на хуй я там такой красивый теперь нужен?»
