Решив защитить дом Надюхи от нечисти, Любомир отыскал в сети странный ритуал.

В пятницу, собравшись у подруги, мы поставили на плиту кастрюлю с водой, бросив туда три ножа.

Когда жидкость забурлила, хором прошептали #ПОШЕПТУН:
«Ты, огонь гори, ты, вода кипи,
Врагов моих на порог не пусти,
Дом мой спаси и защити».

Кастрюлю оставили остывать до утра, поручив Любомиру вылить воду. Но он, сонный, выплеснул содержимое так неаккуратно, что ножи выпали на землю лезвиями вверх. Дождь, начавшийся на рассвете, превратил двор в скользкую ловушку.

Проснулись мы от душераздирающего крика. Выскочив из комнаты в чём была, по дороге я схватила кочергу и спустилась вниз.

На пороге застала Надюху и Верку, дрожащих у двери, в которую кто-то яростно колотил. Голос за дверью оказался знакомым — это был Борис, муж Верки. Открыв, мы увидели окровавленного мужчину: он наступил на торчащий из грязи нож, который пронзил ему ногу.

Хаос достиг апогея. Пока Верка заламывала руки, а Надюха пыталась не упасть в обморок, я выдернула лезвие. Кровь хлестала ручьём. Попытки перетянуть рану ремнём провалились. В отчаянии, я побежала за телефоном, чтоб вызвать скорую. И в этот момент мой телефон поймал входящий звонок. Я попыталась его сбросить, но вместо этого дрожащими пальцами ответила на звонок. Из телефона послышался весёлый голос Эдуарда. Он что-то говорил, но я от шока мало что понимала, и начала в рыданиях ему что-то говорить.
Он сразу же резко спросил: - Ты где?
Я в ответ рыдаю. Он опять настойчиво:
- Ты где? У своей подруги сумасшедшей?
- Да, - прорыдала я.

Не успела опомниться, как в дом ворвался растрёпанный Эдуард в спортивном костюме.

Осмотрев Бориса, он жгутом перетянул рану, вызвал медиков и чётко объяснил ситуацию. Скорая примчалась за считанные минуты, забрав Бориса с Веркой и Надюхой.

Оставшись наедине, я дрожала как осиновый лист. Эдуард обнял меня, но слёзы текли рекой. Его попытки утешить меня прервал голос Любомира, появившегося в дверях:
— Ого, а он-то здесь зачем?
— Ты где был?! — закричала я, отстраняясь, — Борис чуть не истёк кровью! Если бы не он… — ткнула пальцем в Эдуарда, — я бы с ума сошла!

И в этот момент я уткнулись лицом в грудь Любомира, и опять разрыдалась.
Эдуард, стиснув зубы, бросил: «Всё понятно» — и исчез в ливне, громко хлопнув дверью.