Кажется я влюбился в лесбиянку. Что делать?
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
На самом деле всё гораздо интереснее. Начну с предыстории. Нам с женой по 43 года, мы ещё молодые. ;-) Есть дети, пока несовершеннолетние. Как у всех, у нас есть друзья, с которыми мы периодически встречаемся выпить, шашлычку поесть или сходить на концерт. И в последнее время среди них выделяется одна подруга, Света, младше нас на 10 лет, практически другое поколение. Они с женой работают в одной организации и пересекаются там почти каждый день. Со мной, пореже, когда я туда заезжаю, домой например подвожу.
И есть тут такой момент - Света уже давно любит только девочек, в мужчинах разочаровалась, теперь прям фемка. Это произошло ещё до знакомства с нами. Но с личной жизнью не очень везёт, со своей девочкой они расстались, с новыми не получается и её отношения ограничивается периодическими тиндер-свиданиями на ночь-другую, а то и на насколько дней зависают даже. А я, как нормальный мужик, всеми силами стараюсь доказать ей, что на нас тоже можно обращать внимание, но это больше приколы и лёгкий флирт. Конечно, её ориентация нас не расстраивает, даже прикольно. Тем более жена моя тоже не против, к примеру, посмотреть неприличное кино про лесбиянок и даже имела некоторый опыт. Жена в самом начале даже чутка клинья к Свете подбивала, но что-то дело не пошло. Мы c женой тогда обсудили ситуацию, что интересно было бы и тройничок замутить, но пожалуй не будем. Интересно, что ревности у мне по отношению FF практически нет, но наверняка расстроило бы, если бы они без меня собрались.
С этой подругой мы, наверное, проводим больше времени, чем со всеми остальными друзьями вместе взятыми. Собираемся в бар - берём Свету? На концерт - Света, идёшь? И она почти всегда составляет нам компанию. Зовёт с собой на какие-то мероприятия. Нам вместе интересно, она нас посвящает в молодёжные, относительно нас, тенденции, а мы соответственно продвигаем культуру нашего поколения. Встречаемся то после работы, то в выходные, иногда оставляем у нас ночевать, безо всякого, конечно. Это не часто, у всех свои дела. Света тоже со своими друзьями куда-то выбирается. Но точно не реже раза в месяц мы встречаемся. Был бы повод отложить рутину.
Однажды Света пропала на неделю. Ну как, не совсем пропала, на работу ходит, но после работы сразу исчезает. Мы с женой посмеялись, наверняка новая романтика, интересно конечно, подождём пока расскажет. Наконец она смогла нам выделить время и мы пошли в бар. Сидим втроём пиво пьём, вдруг она замечает какого-то своего знакомого в подошедшей компании и с разбега вешается ему на шею. Это обычное дело, тут постоянно знакомые попадаются. А по возвращении она рассказывает, что этот парень и есть причина, по которой она неделю полностью занята была. "Света, это ж парень!" "Ну вот как-то так получилось" - отвечает Света, не меняя счастливого выражения лица. В общем с Мишей мы познакомились, оказался обычный парень, причём сильно младше нашей Светы, опять другое поколение. Забавно. Сидеть с нами он не стал, всё-таки со своей компанией пришёл, да и наверное не слишком интересно, но периодически они убегали пообщаться. В целом мы как всегда отлично провели время. Из бара уже ночью мы уехали втроём к нам домой, а перед уходом Света подарила Мише такой поцелуй, что мне аж завидно стало. Нет, не то слово, четыреждыблядская ярость, я так со студенчества не ревновал. Сам с себя просто охренел. Причём из-за чего? Это же даже не моя любовница, не говоря уж о жене. Но к счастью самообладания мне не занимать. Понял, что надо что-то делать, но не после бара, а обсудить завтра спокойно. А то может и вообще протрезвею и отпустит.
На завтра отоспались, ещё посидели немного и Света умотала к Мише. Ладно, дело молодое. А мне не полегчало. За разговором спросил жену, как она смотрит на то, что бы предложить Свете полноценные близкие отношения. Не прям сейчас, а когдаесли с Мишей не получится, ну или хотя бы поутихнет. Чтобы она с нами нашла всё то, что ищет у других. Нас же обоих от неё прёт просто, может есть шанс и на взаимность. Конечно мою жену Света тоже очень привлекает, но она видит тут определённые сложности. Страшно вообще об это заговорить с ней, вдруг сразу откажет, да ещё и дружбу потеряем. Да и вообще куча потенциальных проблем - начиная от особенностей воспитания в таких условиях уже немаленьких детей, через возможную реакцию наших весьма традиционных родственников и некоторых друзей, попутно включая жилищные проблемы (нужна будет квартира побольше) и вплоть до уже её рабочих проблем на тему служебного романа. Кроме того, ей придётся бороться с двойной ревностью - во-первых, как и полагается меня к Свете, а во-вторых уже Свету ко мне, всё-таки она к ней неравнодушна. О моём вчерашнем приступе ревности и вообще о новых переживаниях не стал жене рассказывать. Мне кажется это её только расстроило бы. Вывод - оставляем всё как есть.
Вообще мы с женой искренне желаем чтобы Света нашла своё счастье, и поэтому всячески поддерживаем её отношения с Мишей, с радостью слушаем, какую романтику он ей сегодня устроил. Надеемся, что на этот раз у неё всё получится. Я ни одним жестом, надеюсь, не даю ей понять, что за хрень внутри меня творится. По меньшей мере, считаю для себя нечестным отталкивать от неё других.
Что имеем в итоге. Когда ничем не занят, мысли в конце концов скатываются к ней. Когда целый час не читает мои сообщения в вацапе - волнуюсь. Когда занят, то периодически всё равно отвлекаюсь и вспоминаю. Встречаю - улыбаюсь во весь рот и продолжаем общение как обычно. Когда общаюсь с женой - жена конечно её вытесняет, всё-таки тут всё однозначно и потерь нет. Даже наоборот, видимо химический сдвиг в мозгу произошёл и чувства стали острее. Тем не менее уже три недели беспокойство, сожаление, какие-то другие невесёлые эмоции внутри меня никуда не деваются. Что за ерунда со мной? Вообще химия в мозгу с зашкаливающими эмоциями типа ревности - является ли доказательством влюблённости? Или я просто в душе эгоист и хочу что бы всё хорошее доставалось только мне? Может седина в бороду, бес в ребро? Кстати, надо бороду отпустить, посмотреть, наверняка поседела уже... А ещё интересно, что Миша думает? Я бы на его месте на нас вообще волком смотрел.
С женой не обсудить, со Светой тем более, с друзьями - это ж не только мои скелеты из шкафов вытаскивать надо, так нельзя. Хоть сюда напишу, комментарии ехидные почитаю, может легче станет.
ВЦИОМ: 75% россиян выступает против однополых браков
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
ВЦИОМ отмечает, что за 17 лет мониторинга мнение россиян о представителях сексуальных меньшинств изменилось.
Так, 31% опрошенных считает, что сексуальная ориентация — личное дело каждого. Доля тех, кто считает геев и лесбиянок опасными, снизилась с 20% до 11%. Порядка 13% считают гомосексуализм социальной болезнью.
Есть ли риски для детей, воспитываемых в однополых парах?
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
В 2005 году Американская Психологическая Ассоциация (АПА) выпустила официальное письмо о детях из однополых «семей» (Patterson et al. 2005). Проанализировав 59 разных исследований таких детей, АПА не увидела никаких доказательств, что детям в однополых семьях живётся хуже, чем в традиционных. Эти выводы многократно цитировались в среде «ЛГБТ+»-движения, среди прочего, в судебных делах в США — включая «Obergefell v. Hodges», решение, которое и приравняло однополые партнёрства к традиционным 26 июня 2015 года.
Тем не менее, некоторые специалисты не боятся выразить несогласие с «линией партии» и указывают на значительное количество методологических ошибок в исследованиях, на которые ссылается АПА (Marks 2012; Nock 2010; Lerner 2001; Schumm 2010). Более того, даже исследователи, придерживающиеся аффирмативных по отношению к «ЛГБТ+»-движению позиций1, вынуждены оговориться и, пусть и вскользь, упомянуть ряд методологических недостатков подобных исследований (Biblartz 2001; Perrin 2002; Anderssen 2002; Tasker 2005; Meezan 2005; Redding 2008).
Исследователь Вальтер Шумм предупреждает, что абсолютные заявления об отсутствии различий, мягко говоря, преждевременны, и существует риск того, что читатели могут принять их за чистую монету. Он сообщает, что Паттерсон не включил в свой анализ такие исследования, как Sarantakos (1996a, 2000d) и Puryear (1983), обнаружившие многочисленные существенные различия между детьми гетеросексуальных и гомосексуальных родителей, в отношении успеваемости, сексуальной ориентации, употребления алкоголя и наркотиков, сексуальных отклонений и гендерной идентичности (Schumm 2015).
Вот что пишут социологи Ричвайн и Маршалл:
«…В исследованиях в области социальных наук неспособность найти доказательства предполагаемого эффекта автоматически не означает, что эффекта не существует. Качество проводимых исследований, особенно в отношении размера и репрезентативности выборки данных, помогает социологам определить, действительно ли гипотетические эффекты отсутствуют или просто не обнаруживаются с помощью имеющихся в их распоряжении статистических инструментов. Значительная часть прошлых исследований по сравнению детей в однополых и гетеросексуальных семьях не предоставляет возможности уверенно исключить наличие различий при сравнении в более широкой выборке населения.
В частности, главная задача подобных исследований заключалась в первую очередь в том, чтобы просто найти достаточное количество подобных детей для анализа. Большинство существующих наборов данных с подробными демографическими данными не содержат достаточного количества детей родителей, состоящих в гомосексуальных отношениях для проведения информативного анализа. Например, широко используемый набор данных «Add Health» содержит только около 50 таких детей, несмотря на то, что общее количество участников составляет 12105 подростков …» (Richwine 2012).
Исследователь Лорен Маркс провёл детальный анализ тех самых 59 исследований, на которые сослалась АПА — мы рассмотрим этот анализ ниже.
Исследование Лорена Маркса
В 2012 году журнал «Social Science Research» опубликовал работу Лорена Маркса, перепроверившего данные и методологию 59 исследований, на которых основывала свои выводы АПА (Marks 2012). Маркс выяснил, что «решительные заявления, включая те, что высказала АПА, не были эмпирически обоснованы» и «не основывались на науке», выборки оказались однородными; 26 из 59 исследований вообще не имели гетеросексуальной контрольной группы, а в других в качестве «гетеросексуальной контрольной группы» часто использовались одинокие матери (!). Кроме того, ни одно из исследований не имело достаточной статистической мощности, необходимой для выявления невыраженных эффектов. Ниже рассмотрены основные проблемы исследований2, на которые опираются активисты «ЛГБТ+»-движения, отстаивая аргумент об «отсутствии разницы» между детьми из традиционных семей и однополыми парами.
Непредставительные выборки
Для того чтобы полученные научные данные можно было применить для популяции в целом, выборки (группы исследуемых), в которых получены данные, должны как можно более точно представлять популяцию в целом. Наиболее точной для научного изучения является вероятностная выборка — такая выборка, в процессе получения которой каждый член общей популяции имеет равные шансы быть отобранным в выборку, а отбор является случайным. С другой стороны, непредставительные выборки не позволяют делать достоверных обобщений относительно популяции в целом, поскольку они не представляют её. Например, мнение населения страны по поводу действий правительства невозможно изучить на основании опросов сторонников одной партии, для точного анализа необходима выборка с участием сторонников всех партий и многих других факторов.
Удобные выборки
«Удобные» выборки (convenience samples) — в статистике удобными выборками называют такие выборки, которые не были получены путём случайного отбора, когда для создания представительной выборки не хватает данных (например, крайне маленькая частота наблюдаемого явления). Такие выборки становятся доступны для статистического анализа, но не отражают характеристики всей популяции. Например, методом создания «удобной» выборки для изучения родителей в однополых отношениях является реклама в газетах и журналах для гомосексуальной аудитории. Затем исследователи просят людей, которые откликаются на рекламу, порекомендовать других, которые могут быть готовы принять участие. Следующему набору респондентов предлагается указать других потенциальных респондентов и т. д. Выборка нарастает по принципу «снежного кома»3.
Нетрудно заметить, как «удобные» выборки могут быть нерепрезентативными для изучения популяции целом. Люди, которые имели негативный опыт в качестве родителей, могут быть менее склонны добровольно участвовать в опросе, чем люди с положительным опытом. Отбор по методам снежного кома также имеет тенденцию создавать выборки, которые являются однородными, поэтому в предшествующих исследованиях однополых родителей преобладают белые и обеспеченные жители городов4. Получение объективной выборки является важнейшим аспектом исследований в области социальных наук в целом. Независимо от рассматриваемого предмета или исследуемого населения большие и репрезентативные образцы необходимы для выработки убедительных выводов о конкретной группе.
Маленькие выборки
В исследованиях, на которые опирается АПА, количество детей, воспитываемых в однополых парах, составило 44 — в то время как всего в выборке было около 12 тысяч детей; также в исследовании было всего 18 гомосексуальных матерей, в то время как всего в выборке было 14 тысяч матерей (Kim 2012). Среднее количество детей, воспитываемых однополыми родителями, изученных в 44 исследованиях вообще составило 39 (Kim 2012).
Ложно-отрицательные результаты
Маленькие выборки увеличивают вероятность получения ложно-отрицательных результатов, т. е. заключения, что различий нет, в то время, когда они действительно существуют. Исследователи всегда стараются настолько, насколько это возможно, уменьшить вероятность получения ложно-отрицательных результатов. В обзоре 2001 года (Lerner 2001) было обнаружено, что из 22 исследований5 (на которые ссылаются «ЛГБТ+»-активисты), только в одном случае размер выборки был достаточно большим, чтобы снизить вероятность ложно-отрицательных результатов до 25%. В остальном 21 исследовании вероятность ложно-отрицательных результатов варьировала от 77% до 92%.
Несогласованные контрольные группы или вообще их отсутствие
Чтобы сделать вывод о том, что две группы различны по какому-либо исследуемому показателю, необходимо сравнивать изучаемую группу (например, детей, воспитываемых однополыми парами) с контрольной или сравнительной группой (например, детьми в традиционных семьях). В идеальном исследовании эти две группы — изучаемая и контрольная — должны быть идентичными, за исключением характеристик, которые могут влиять на исследуемые показатели. В случае исследования детей в однополых парах — это характер сексуального влечения и отношений родителей. Тем не менее, среди 59 исследований, на которые ссылается АПА в отчете 2005 года, только в 33 имелись контрольные группы, а из этих 33 в 13 исследованиях в качестве такой контрольной группы использовали детей с гетеросексуальными матерями-одиночками. В оставшихся 20 исследованиях контрольные группы были очень обобщённо определены как «матери» или «пары», и только в редких случаях было чётко указано, что контрольные группы собраны из детей, родители которых состоят в браке.
По мнению группы исследователей из Института Американских Ценностей:
«… Самой большой проблемой [в обсуждении вопроса о влиянии на детей, воспитываемых однополыми парами] является то, что большинство исследований, показывающих отсутствие различий, основаны на сравнении одиноких гомосексуальных матерей с разведёнными гетеросексуальными матерями. Другими словами, они сравнивают детей из одних семей без отца с детьми из других семей без отца … » (Marguardt 2006).
Другие методологические проблемы
Исследователи отметили ряд других методологических проблем в исследовании детей родителей, состоящих в однополых отношениях. Они включают в себя множество проблематичных аспектов, таких как сомнительная надёжность и обоснованность анализа данных, а также потенциально предвзятые ответы участников (например, гомосексуальных родителей) по соображениям социальной целесообразности (Meezah 2005; Lerner 2001). Кроме того, во многих исследованиях, как сами участники, так и исследователи были информированы о характере исследования6, а данный факт мог привести к искажениям на этапах сбора и обработки данных (Kim 2012). В довершение всего, лишь в немногих исследованиях изучались отдалённые, долгосрочные последствия, в то время как некоторые эффекты могут не наблюдаться до позднего подросткового возраста (Perrin 2002; Redding 2008).
Исследование Марка Регнеруса
В июле 2012 года в англоязычном рецензируемом журнале «Social Science Research» появилась статья Марка Регнеруса, профессора социологии из Университета Остина (Regnerus 2012a). Статья называлась «Насколько отличаются взрослые дети людей, состоящих в однополых отношениях? Результаты Исследования новых семейных структур». Когда Регнерус опубликовал свои результаты, со стороны либеральных организаций и учреждений, поддерживающих гомосексуалистов, началась масштабная кампания по дискредитации его самого и его исследования. Регнерус подвёргся травле7: десятки тысяч оскорбительных писем присланных на электронную почту и в его дом, обвинения в предвзятости, критика его методов и результатов, призывы к редакции журнала отозвать его публикацию, и к руководству Университета Остина уволить его (Smith 2012, Wood 2013).
Что же такого особенного было в исследовании Регнеруса? Регнерус исследовал совершеннолетних людей, выросших в семьях различного типа, таких как: семья из женатых друг на друге мужчины и женщины; семья, в которой родители состояли в гомосексуальных отношениях; приёмная семья; семья, с отчимом/мачехой; неполная семья и др. Он обнаружил, что по ряду различных социально-психологических показателей, дети, чьи родители состояли в гомосексуальных отношениях, отличались как от детей, выросших в полной традиционной семье, так и от детей из других, неполных или приёмных семей.
Результаты Регнеруса
Регнерус в статье указал, что акцент в исследовании был на сравнении детей из традиционных полноценных семей с детьми, родители которых имели гомосексуальные наклонности. В сравнении с респондентами, выросшими с биологическими женатыми родителями, респонденты, мать которых состояла в гомосексуальных отношениях, показали статистически значимые различия по следующим параметрам:
Получение семьёй финансового пособия (17% (трад. семья) против 69% (мать в гомосекс.отн.))
В настоящее время на денежном пособии (10% против 38%)
В настоящее время имеется работа на полную ставку (49% против 26%)
В настоящее время без работы (8% против 28%)
Идентифицирует себя как 100% гетеросексуала (90% против 61%)
Измена в браке (13% против 40%)
Когда либо перенес ЗППП (8% против 20%)
Когда-либо испытывал прикосновение сексуального характера от родителей (2% против 23%)
Когда-либо принуждался к сексу против воли (8% против 31%)
Индекс достижений в образовании (средние групповые значения: 3,19 против 2,39)
Индекс чувства безопасности в родительской семье (4,13 против 3,12)
Индекс отрицательного влияния родительской семьи (2,30 против 3,13)
Индекс депрессии (1,83 против 2,20)
Шкала уровня зависимости (2,82 против 3,43)
Частота употребления марихуаны (1,32 против 1,84)
Частота курения (1,79 против 2,76)
Частота просмотра телевизора (3,01 против 3,70)
Частота арестов полицией (1,18 против 1,68)
Количество сексуальных партнёров-женщин (среди женщин-респондентов) (0,22 против 1,04)
Количество сексуальных партнёров-мужчин (среди женщин-респондентов) (2,79 против 4,02)
Количество сексуальных партнёров-мужчин (среди мужчин-респондентов) (0,20 против 1,48)
В сравнении с респондентами, выросшими с биологическими женатыми родителями, респонденты, отец которых состоял в гомосексуальных отношениях, показали статистически значимые различия по следующим параметрам:
Получение семьёй финансового пособия (17% (трад. семья) против 57% (отец в гомосекс.отн.))
Недавно были мысли о самоубийстве (5% против 24%)
В настоящее время на пособии (10% против 38%)
Идентифицирует себя как 100% гетеросексуала (90% против 71%)
Когда либо перенес ЗППП (8% против 25%)
Когда-либо испытывал прикосновение сексуального характера от родителей (2% против 6%)
Когда-либо принуждался к сексу против воли (8% против 25%)
Индекс достижений в образовании (средние групповые значения: 3,19 против 2,64)
Индекс чувства безопасности в родительской семье (4,13 против 3,25)
Индекс отрицательного влияния родительской семьи (2,30 против 2,90)
Индекс чувства близости с биологической матерью (4,17 против 3,71)
Индекс депрессии (1,83 против 2,18)
Индекс качества текущих отношений (4,11 против 3,63)
Индекс проблемности отношений (2,04 против 2,55)
Частота курения (1,79 против 2,61)
Частота арестов полицией (1,18 против 1,75)
Количество сексуальных партнёров-женщин (среди женщин-респондентов) (0,22 против 1,47)
Количество сексуальных партнёров-мужчин (среди женщин-респондентов) (2,79 против 5,92)
Количество сексуальных партнёров-мужчин (среди мужчин-респондентов) (0,20 против 1,47)
Следует отметить, что показатели респондентов, чьи родители состояли в гомосексуальных отношениях, отличались в худшую сторону не только от респондентов из полноценных традиционных семей, но и от респондентов, выросших в других формах семей (приёмные семьи и т.д.). Отдельный интерес вызывает то, что наличие родителя с гомосексуальными наклонностями влияет на формирование полового поведения детей.
Травля
Публикация вызвала эффект разорвавшейся бомбы далеко за пределами сообщества учёных, которые работают в области семейной социологии. Это открытие противоречило устоявшемуся с начала 2000-х годов в либеральной американской научной среде мейнстриму об отсутствии влияния сексуальных наклонностей родителей на детей и вызвало ярость общественных объединений гомосексуалистов. Регнеруса моментально заклеймили «гомофобом» и обвинили в том, что его результаты свидетельствуют против легализации гомосексуальных «браков» (история случилась до известного решения Верховного суда Америки), хотя Регнерус нигде в статье не выдвигал подобных аргументов. Либеральные СМИ даже обозвали Регнеруса «слоном в посудной лавке мейнстримной социологии» (Ferguson 2012).
Социолог Гари Гейтс, директор «Института сексуальной ориентации и свободы» при Калифорнийском университете, сам состоящий в гомосексуальном партнёрстве, возглавил группу из двухсот «докторов философии и медицины», которые направили письмо на имя главного редактора журнала «Social Science Research» Джеймса Райта с требованием объяснить, «каким это образом данная статья вообще прошла рецензию и была допущена к публикации» (Gates 2012). Текст этого письма был опубликован в блоге «Движение за новые гражданские права», который вёл пользователь «Скотт Роуз» — это псевдоним другого активиста «ЛГБТ+»-движения Скотта Розенвайга, который потратил немало усилий на дискредитацию Регнеруса.
Розенвайг потребовал от руководства Техасского университета в Остине провести расследование действий Регнеруса как «этического преступления». Руководство университета ответило Розенвайгу тем, что начало проверку, чтобы определить, имеется ли в действиях Регнеруса «состав преступления», необходимый для запуска официального расследование. Розенвайг незамедлительно разместил эту новость у себя в блоге, назвав её «расследованием действий Регнеруса» (Scott Rose 2012a). Проверка не выявила несоответствия действий Регнеруса научным этическим стандартам, расследование не было начато. Однако история была далека от завершения.
В блогосфере, СМИ и официальных изданиях началась травля Регнеруса, причём не только в виде критики его научной работы (аналитических методов и обработки статистических данных), но и в виде личных оскорблений и угроз здоровью и даже жизни. Последнее заслуживает особого внимания как показатель истерической эмоциональной атмосферы, окружающей эту историю. Регнерус детально ответил на критику своей работы в последующей статье в «Social Science Research», опубликованной через четыре месяца после первой (Regnerus 2012b).
Ответ на критику
Статья содержала ответы на основные моменты, за которые зацепились критики Регенеруса.
1. Использование аббревиатур «LM» («мать-лесбиянка») и «GF» («отец-гей»). Исследование Регнеруса касалось только взрослых детей, которые сообщили, что кто-то из их родителей имел гомосексуальную связь, таким образом, у него не было возможности узнать, идентифицирует ли данный родитель сам себя как гомосексуалиста. А в западной сексологии и социологии это имеет важное терминологическое значение, поскольку, с их точки зрения, внутреннее ощущение имеет более весомое значение, чем участие в гомосексуальной связи. Регнерус согласился с этой критикой и сказал, что исправит аббревиатуру «LM» на «MLR» (мать в лесбиянских отношениях» и «GF» на «FGR» (отец в гомосексуальных отношениях). Сути его выводов и правильности анализа это не меняет.
2. Сравнение семей респондентов с родителями, имевшими гомосексуальную связь с полными семьями с женатыми друг на друге биологическими родителями. Критика заключалась в том, что в этом сравнении семьи с родителями, имевшими гомосексуальную связь, включали в себя неполные семьи, и сравнивать их с полноценными стабильными семьями — предвзято. Регнерус опроверг данное обвинение. Он отметил, что его исследование включало сравнение разных организационных форм семей, в том числе и приёмных, и неполных, с одним родителем, в которых, однако, не имелись гомосексуальные отношения. Разница с такими семьями также была не в пользу родителей, имевших гомосексуальные отношения. Он также отметил, что крайне низкое число пар со «стабильными» однополыми отношениями сделало невозможным отдельное сравнение подобных стабильных однополых пар со стабильными гетеросексуальными семьями.
3. Выбор семей респондентов с родителями, имевшими гомосексуальную связь, в качестве независимых переменных. Это критическое замечание было ещё одной формой недовольства по поводу разной формы стабильности пар в его исследовании. Существует вероятность, что (уже существующая) нестабильность в гетеросексуальной семье явилась фактором, определившим переход некоторых мужчин и женщин в гомосексуальные отношения, и в таком случае нестабильность в семье должна быть «независимой переменной», а не гомосексуальные отношения. Регнерус предположил, что эти факторы могут быть каким-либо образом связаны, но согласно методологическому академическому научному подходу, является ошибочным смещать акцент с чётко определяемого явления (гомосексуальная связь) на менее чёткое и более расплывчатое в определении (семейная нестабильность). Например, чтобы провести анализ успешности футболистов, необходимо взять за переменную количество забитых мячей, а не красоту дриблинга.
4. Фокус на неустойчивых отношениях гомосексуалистов. Согласно его критикам, причина в том, что неустойчивые отношения гомосексуалистов, преобладающие в выборке Регинера, были «пережитком прошлого», когда такие отношения были стигматизированы, и что более современная выборка продемонстрировала бы большую стабильность подобных отношений. Регнерус ответил, что он не разрабатывал исследование, чтобы выявить родителей, имеющих нестабильные гомосексуальные отношения. Его исследование сфокусировано на совершеннолетних детях, которые были воспитаны в определённый период времени в определённых условиях. Однако он отметил данные, свидетельствующие о том, что однополые браки в Норвегии и Швеции имеют более высокий, чем гетеросексуальные браки, риск развода (Andersson 2006, Biblartz 2010), а также данные, свидетельствующие о более высоких уровнях расставания и развода среди современных однополых пар в Америке (Hoff 2010).
5. Небольшое количество стабильных женских гомосексуальных «семей» в его выборке. Критика является частью обвинений в том, что выборка «NFSS» была нерепрезентативной. Регнерус не скрывает, что в его выборке имеется только два респондента, которые проживали со своей биологической матерью и её гомосексуальной партнёршей в возрасте от одного до восемнадцати лет. Тем не менее, Регнерус вновь подчеркнул, что его целью являлось определение влияния родителей, бывших в гомосексуальных отношениях, а не выявление зависимости гомосексуальных наклонностей и стабильности гомосексуального семейного партнёрства:
«… Некоторые восприняли этот факт как признак подозрительной и нерепрезентативной выборки данных… Подмечу, что критикам стоило бы учитывать социальную специфику временного периода, в котором стабильные гомосексуальные партнёрства с детьми были просто менее распространены… Также имеет значение такой факт, как определение понятия стабильности, который способствуют необоснованным ожиданиям, особенно после множественных публикаций исследований, основанных на неслучайных и предвзятых выборках… Например, в предыдущих исследованиях детей с матерями-лесбиянками, выборка ограничивалась белыми финансово-благополучными женщинами, которые могут позволить себе оплатить процедуру искусственного оплодотворения, в то время как выборка «NFSS» гораздо более представительна и включает и не белых женщин из более низкого класса (Rosenfeld 2010, стр. 757) (…) Более того, в предыдущих исследованиях влияния гомосексуальных наклонностей родителей на детей были включены только «дети, которые проживали с обоими родителями как минимум на протяжении пяти лет» (Rosenfeld 2010). Само собой разумеется, что подобная выборка покажет иные результаты, чем выборка, которая включила бы детей вне этого критерия … » (Regnerus 2012b).
6. Различия между выборкой Регнеруса и данными переписи в Америке. Перепись показала более высокий процент детей, которые воспитываются в гомосексуальных парах, чем было выявлено в выборке Регнеруса. Регнерус ответил, что он опрашивал не пары, а взрослых детей; вопрос задавался о сексуальных отношениях своих родителей, чего в переписи не было; перепись отражает данный конкретный момент в истории пары, в то время как его исследование фокусировалось на воспоминаниях о всём детстве.
7. Отсутствие анализа браков людей со «смешанной ориентацией». Некоторые критики утверждают, что опрошенные Регнерусом взрослые были детьми из браков со «смешанной ориентацией», и что именно этот факт влияет на его результаты, а не однополые отношения родителей. Регнерус ответил, что его исследование не затрагивает «этиологию гомосексуализма» и «теорию изменчивости ориентации», у него нет способа узнать, имели ли родители в этих браках «смешанную ориентацию». Опять же, его исследование основывается на данных о детях, которые были воспитаны в определённый период их детства родителем в однополых отношениях.
8. Отсутствие анализа бисексуальных наклонностей. Эта критика является разновидностью предыдущего пункта: некоторые критики выдвинули гипотезу о том, что во многих случаях родители были бисексуалистами. Регнерус ответил аналогично. Вдобавок, хотя это не опровергает его выводы, этот вопрос было бы интересно рассмотреть.
9. Тот факт, что не был учтён опыт приёмной семьи. Некоторые критики отмечают, что в период времени, который был изучен Регнерусом по воспоминаниям его взрослых респондентов, родители-гомосексуалисты часто брали детей из детдома или же сами отправляли своих детей в приёмную семью. Любая из этих ситуаций способствовала бы плохим результатам в исследовании. Регнерус вновь проанализировал свои данные и обнаружил 21 случай детей, у которых был опыт проживания в приёмной семье. В трёх случаях дети переехали из приёмной семьи в пару матери и её партнёрши, после того как были в приёмной семье — это подходит под первую ситуацию, описанную критиками. Четверо были направлены в приёмную семью после того как проживали в подобном партнёрстве — это подходит под вторую ситуацию. А данные остальных не подходят под критерии любой из описанных ситуаций. Другими словами, низкое количество респондентов с подобным опытом говорит не в пользу данной критической теории.
Регнерус ответил своим критикам ещё одним элегантным способом. В ноябре 2012 года он депонировал данные выборки «NFSS» в хранилище данных «ICPSR» (Межвузовский консорциум по политическим и социальным исследованиям) Университета Мичигана. Это означает, что любой учёный, имеющий институциональный доступ к «ICPSR», может проверить его выборку. Анализ Регнеруса легко проверяется, и его исследование открыто — расчёты можно повторить. Прошло несколько лет с момента внесения данных, и до сих пор никто не выявил, что выборка является плохого качества или что статистическая обработка Регнеруса была ошибочной.
Усилия по маргинализации статьи Регнеруса изначально были вызваны отнюдь не сомнениями в его методах, а жёстким идеологическим неприятием результатов его исследования. Его критики хорошо понимают, что адекватная оценка работы Регнеруса на такую острую для западного общества тему исходит из того, что его статья была опубликована в авторитетном рецензируемом журнале. Поэтому с самого начала усилия многих активистов по нормализации и популяризации гомосексуализма были потрачены, в первую очередь, на дискредитацию решения журнала опубликовать статью.
Член редакционной коллегии «Social Science Research» профессор Даррен Шеркат из Университета Южного Иллинойса вызвался провести внутренний аудит публикации Регнеруса и написать отдельную самостоятельную рецензию. В своих действиях Шеркат пользовался поддержкой кампании по дискредитации Регнеруса и переписывался со Скоттом Розенвайгом. В июле 2012 года Шеркат отчитался перед Скоттом Розенвайгом (тем самым блогером-активистом, который требовал от руководства университета Остина начать расследование в отношении Регнеруса), отправив тому по электронной почте письмо, в котором заявил, что «процесс рецензирования статьи прошёл с нарушениями». Розенвайг процитировал это письмо в своем блоге под заголовком «Сенсация! В гомофобной статье найдены нарушения» (Scott Rose 2012b). Редакция «Social Science Research» в условиях мощного давления предоставила черновик самостоятельной рецензии Шерката журналу «Chronicle of Higher Education», который опубликовал его. Самостоятельная рецензия Шерката, в которой он обвинил рецензентов статьи Регнеруса в «недостаточном профессионализме» и требовал «незамедлительно отозвать статью», которую он назвал «дерьмовой» (Bartlett 2012), получила восторженные отклики и медиатизацию в блогосфере. Тем не менее, будучи частным мнением Шерката и разделяющих его взгляды специалистов, на судьбу статьи Регнеруса она не повлияла.
Примечательно, что Скотт Розенвайг позже опубликовал у себя в блоге полный текст письма Шерката. Некоторые выдержки из него:
«… Регнерус провёл чрезвычайно искажённое и плохое исследование, которое не должно было публиковаться в таком крупном авторитетном журнале общего интереса … Он просто отстой и является политической шлюхой. Позднее он заплатит за это потерей репутации … Я хочу поблагодарить тебя и всех остальных активистов за то, что вы постоянно держите эту тему на переднем плане. Как это исследование прошло рецензирование? Рецензенты — это правые христиане! … » (Scott Rose 2012c
«Позор Регнеруса» — Демагогия в стиле Ad Hiominem, атакующая личность и мотивы доктора, ввиду невозможности критики самих результатов.
Кому нужны однополые браки
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
26 июня 2015 года Верховный Суд США легализовал однополые браки, обязав все штаты выдавать брачные свидетельства однополым парам, а также признавать такие свидетельства, выданные в других юрисдикциях. Однако, как показывают данные американского института общественного мнения Gallup, гомосексуалисты совсем не спешат воспользоваться своими новоприобретёнными правами. Как и ожидалось, никакого наплыва «угнетённых секс- меньшинств» на органы регистрации не произошло, несмотря на полное устранение «дискриминационных» ограничений.
Если до повсеместной легализации однополых браков 7,9% американских гомосексуалистов состояли в них (заключая их там, где это было возможно), то после легализации всего лишь 2,3% решили оформить свои отношения. Год спустя после решения Верховного Суда, только 9,5% американских гомосексуалистов состояли в однополых “браках”, а два года спустя — 10,2%, причём большинство из них были в возрасте 50+. При этом число одиноких ЛГБТ увеличилось. Похожая картина наблюдается и в Нидерландах, где однополые браки легализованы с 2001 года: только 20% гомосексуальных пар состоят в “браке”, по сравнению с 80% своих гетеросексуальных сверстников. В Финляндии, в 2018 году, только 210 женщин и 120 мужчин вступили в брак с партнёром своего пола. В сравнении с 2017-м интерес к однополым свадьбам снизился. Выясняется, что вопреки истерии по поводу однополых браков, подавляющему большинству гомосексуалистов они вовсе не нужны. Как можно объяснить данный парадокс?
Начнём с того, что однополые отношения неустойчивы по своей природе. Если в естественных отношениях мужчина и женщина взаимодополняют друг друга своими биологическими и психологическими различиями, то в однополых отношениях гармония взаимодополнения отсутствует, отчего гомосексуалисты испытывают постоянную неудовлетворенность, выражающуюся в непрестанных поисках. Как подметил известный психиатр: «Самые худшие гетеросексуальные отношения — идиллия, по сравнению с самыми лучшими гомосексуальными». Так что предоставленная возможность вступать в брак с партнёром одного пола вовсе не изменяет тот факт, что такие отношения не работают. Кроме того, интерес партнёров друг к другу сильно зависит от степени “неизведанного” между ними, а поскольку однополые партнёры физически и эмоционально похожи, то “неизведанного” для них остаётся меньше, что приводит их к быстрому переутомлению друг от друга.
Интересное объяснение приводят два гей-активиста, адресуя проблемы гомосексуального сообщества в книге After The Ball (стр. 329):
«Среднестатистический Джони Гей скажет вам, что ищет отношения “без хлопот”, в которых любовник не слишком вовлечён, не выдвигает требований, и даёт ему достаточно личного пространства. В действительности же никакого пространства не будет достаточно, потому что Джони ищет не любовника, а подручного fuck buddy — приятеля для траха, своего рода неприхотливый бытовой прибор. Когда в отношениях начинает проявляться эмоциональная привязанность, (которая, по идее, должна быть самой разумной их причиной), они перестают быть удобными, становятся “хлопотными” и разваливаются. Но тем не менее не все ищут настолько сухие отношения. Некоторые хотят настоящий обоюдный роман и даже находят его. Что происходит тогда? Рано или поздно одноглазый змей поднимает свою уродливую голову. В гомосексуальном сообществе никогда не было традиции верности. Неважно насколько счастлив гомосексуалист со своим возлюбленным, в конечном итоге он пойдёт искать “приключения”. Показатель измен между ”женатыми” гомосексуалистами через какое-то время приближается к 100%».
Вот как объясняет отсутствие моногамии среди гомосексуальных мужчин бывший гомосексуалист Уильям Аарон:
«В гей-жизни верность практически невозможна. Так как частью гомосексуальной компульсии, по-видимому, является потребность гомофила «поглощать» мужественность своих сексуальных партнеров, он постоянно должен быть в поиске [новых партнёров]. Следовательно, наиболее успешные гомофильные “браки” — это те, в которых между партнёрами существует договорённость иметь романы на стороне, сохраняя видимость постоянства в их жизненном устройстве».
Наблюдения инсайдеров полностью подтверждаются научными работами. Продолжительность отношений у однополых пар составляет в среднем полтора года, а длительные сожительства, сопровождаемые непрестанными драмами и сценами ревности, существуют лишь за счёт “открытых отношений”, или, как это выразил гомо-активист Эндрю Саливан, за счёт «глубокого понимания необходимости внебрачных разрядок». Исследование, которое должно было доказать прочность однополых союзов, на деле обнаружило, что в отношениях от 1–5 лет, только 4.5% гомосексуалистов сообщают о моногамии, а в отношениях более 5 лет — ни один (McWhirter & Mattison, 1985). Средний гомосексуалист ежегодно меняет несколько десятков партнёров, и несколько сотен в течение жизни (Pollack, 1985). Исследование в Сан-Франциско (Bell and Weinberg, 1978) показало, что у 43% гомосексуалистов было более 500 сексуальных партнёров, а у 28% — более 1000. Исследование, проведённое 20 лет спустя, уже в эпоху СПИДа, не нашло существенных изменений в поведении: типичный гомосексуалист в течение жизни меняет 101–500 партнёров, примерно у 15% было 501–1000 партнёров, и ещё у 15% — более 1000 (Van de Ven et al. 1997). Согласно исследованию 2013 года, около 70% заражений вирусом ВИЧ среди гомосексуалистов происходит через постоянного партнёра, поскольку подавляющее большинство измен совершается без использования презерватива.
После ранних исследований, несколько недавних утверждали, что показатели стабильности среди однополых пар аналогичны показателям разнополых пар. В статье американского и канадского ученых приводятся новые данные о показателях стабильности с использованием трех больших репрезентативных наборов данных из США и Канады. Подтверждая самые ранние работы, ученые обнаружили, что однополые пары более склонны к распаду, чем разнополые пары. Более того, разрыв в стабильности больше для пар с детьми, той самой группы, для которой забота о стабильности является наиболее важной.
Британский журналист и комментатор Майло Яннопулос описывает суть гей-отношений следующим образом:
«У меня всегда есть один главный друг, который может меня материально обеспечить. Обычно это доктор, банкир или что-то в этом роде. И у меня также есть пара друзей для секса — личные тренеры, атлеты. Я приглашаю их, а тот основной бойфренд приглашает меня… Дело в том, что мы имеем возможности, которые вы не имеете. У нас есть весьма значительная дозволенность, освобождающая нас от всяких формальностей. Поэтому гей-браки — это так нелепо. Боже мой, да кто захочет быть с одним человеком — это же ужасно».
Джозеф Шиамбра, чьи гомосексуальные практики закончились частичным удалением его прямой кишки и едва не стоили ему жизни, пишет на своём блоге:
«Под императивом мужской биологии, освобождённой от возражений жён и подруг, гомосексуальные мужчины склонны к многочисленным партнёрствам и неугомонности, отсюда и относительно низкое число однополых браков (9,6%), которое после решения Обергефелла возросло лишь на 1,7%, а также сохранение ВИЧ-инфицирования среди мужчин в предположительно стабильных отношениях. Отношения между гомосексуальными мужчинами преимущественно являются не моногамными, а оговорёнными открытыми отношениями. Тем не менее, создаётся видимость, приравнивающая мужской гомосексуализм к гетеросексуальности или даже лесбиянству».
Всё это ставит вопрос о подлинной необходимости легализации однополых браков, происходящей под прикрытием борьбы “за равные права”, хотя брак — это не право, а культурная традиция. На самом деле гомосексуалисты и так обладают теми же правами, что и все остальные, поскольку нет ни одного закона, дискриминирующего на основе сексуальной ориентации, или запрещающего гомосексуалистам что-либо из того, что дозволено гетеросексуалам. Дискриминация — это когда одним можно, а другим нельзя, но в Российской Федерации любой гомосексуальный мужчина и гомосексуальная женщина могут заключить между собой законный брак (что происходит постоянно) и даже усыновить детей, если они отвечают стандартным требованиям. Если же, руководствуясь практическими интересами, два гетеросексуала пожелают зарегистрировать между собой однополый брак (например, для облегчения получения ипотеки, тюремных визитов, передаче пенсии и т. д.), то им будет отказано, как и всем остальным гражданам, независимо от их сексуальной ориентации, поскольку такие браки попросту не предусмотрены законодательством РФ и сексуальные предпочтения заинтересованных сторон здесь абсолютно ни при чём.
В статье 14 СК РФ ясно указано, кто не может заключить брак. Там числятся лица, уже состоящие в другом браке, близкие родственники, усыновители и усыновленные, а также лица, признанные судом недееспособными вследствие психического расстройства. Гомосексуалисты в этой статье не упоминаются. Статья 12 СК РФ не запрещает гомосексуальному мужчине жениться на гомосексуальной женщине. Таким образом, речь идёт не об устранении дискриминации и какого-то неравенства в правах, а о получении гомосексуалистами особых прав, в данном случае — право вмешиваться в законодательство страны в обход демократического процесса, и переопределять понятие брака как союза мужчины и женщины по своему усмотрению.
Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 16 ноября 2006 года № 496-о: «брак и создание семьи направлены на рождение и воспитание детей, что невозможно осуществить в однополых союзах».
Почему же тогда ЛГБТ-активисты так рьяно настаивают на легализации однополых браков? Никто не запрещает им вести совместную жизнь, а для сожителей давно существуют юридические нормы, регулирующие имущественные и наследственные вопросы ни чем не хуже, чем для супругов состоящих в браке. Тем более что, как показывает статистика стран, легализовавших однополые браки, подавляющему большинству гомосексуалистов они вовсе не нужны.
В течение довольно долгого времени защитники семейных ценностей пытались указать, что истинная повестка дня заключается вовсе не в добавлении новой категории «молодожёнов» к существующему институту брака, чтобы Петя мог расписаться с Васей, а в уничтожении существующих моральных норм и традиционных культурных и семейных ценностей, что включает в себя полное упразднение самого института брака как такового. Это не просто изменение пары слов в законе, это изменение общества. Там, где однополые браки уже легализованы, начинает разворачиваться борьба за легализацию полигамии и инцестуальных отношений, и даже появились первые нотариально заверенные полигамные союзы.
Видная активистка “ЛГБТ-движения” Мария Гессен, бывший директор русской службы «Радио Свобода», в программе австралийской корпорации ABC Radio National полностью подтвердила эти провидческие опасения, преподнеся следующее откровение:
«Борьба за однополые браки обычно включает в себя ложь о том, что мы собираемся делать с институтом брака, когда добьёмся своего. Мы лжём, что институт брака останется неизменным — он изменится, он должен измениться. Совершенно понятно, что он должен перестать существовать. У меня трое детей, у которых пять родителей, более или менее, и я не понимаю, почему у них не может быть пяти родителей на законных основаниях. Я хотела бы жить в правовой системе, которая способна воплотить эту реальность, и я не думаю, что она совместима с институтом брака».
Правовую систему «способную воплотить эту реальность» можно найти разве что в «Дивном новом мире» Олдоса Хаксли, или в двух печально известных городах в районе Мёртвого моря. Даже в насквозь прогнивших Древней Греции и Риме в период их полного упадка никто не смел посягнуть на институт брака.
Гессен отнюдь не одинока в озвучивании таких планов. На следующий день после решения Верховного Суда США о легализации однополых браков, преподаватель политологии Тамара Мец заявила, что следующим этапом борьбы является работа по устранению института брака:
«Что дальше? — Упразднить брак, устранить вовлечённость государства, отменить юридическую категорию. Даже пока мы празднуем победу, мы должны начать настаивать на отмене брака. От этого зависят свобода, равенство и здоровье нашего либерально-демократического строя»
По словам состоящей в однополых отношениях журналистки Салли Кон:
«Маленькая коробочка традиционного брака слишком тесна для наших развивающихся представлений о любви и партнёрстве. Возможно, следующий шаг — не очередное расширение узкого определения брака, а полное устранение ложного различия между женатыми семьями и другими такими же равноценными, но непризнанными партнёрскими отношениями».
По мнению лектора социологии из университета Виктории Миган Тайлер:
«Отказ от брака в целом обеспечит более быстрый путь к прогрессу, поскольку только конец брака может привести к рассвету равенства для всех».
ЛГБТ-сообщество (в большинстве своём ничего не подозревающее) попросту используется в качестве пушечного мяса для продвижения содомских идеологий и социальных изменений, проходящих под благородными лозунгами о правах и равенстве. Как сказал один комментатор:
«Если в твоём городе гей-парад — не обольщайся, что началась борьба за права “геев”. Это кто-то расчехлил “права геев”, чтоб решать другие проблемы».
Вместе с тем, немало гомосексуалистов по разным причинам были против переопределения брака, однако те немногие, кто осмелились говорить об этом открыто, подверглись небывалой травле со стороны активистов, и их голос был заглушен. По словам одного из них:
«Однополые отношения отличаются от брака, и притворяться что это не так — неправильно. Дело не в том, что лучше или хуже, а в признании отличий и праздновании разнообразия. Говорить, что различий нет — нелепо».
Как верно подметили участники из видео выше, однополый “брак” игнорирует интересы ребёнка, создаёт и закрепляет искажённые представления о взаимоотношениях между полами. В лучших интересах ребёнка, чтобы его воспитывали родные мать и отец. Это правило подтверждается многочисленными трудностями и эмоционально-психическими проблемами, с которыми сталкиваются многие дети, являющиеся сиротами или воспитываемые в неполной или приёмной семье. При легализации однополых “браков” неблагоприятное положение таких детей превращается в закреплённую законом “норму” для каждого ребёнка, воспитываемого в однополых партнёрствах. Такой ребёнок всегда будет лишён своего естественного отца или матери, вместо которых ему будут навязаны эмоциональные отношения с чужим человеком. Разумеется, что подобное может произойти и при распаде гетеросексуальных семей, но это явный признак того, что что-то пошло не так, и никак не считается нормой.
Ещё до Стоунволлских бунтов «пионер борьбы за права геев» Карл Виттман в своём революционном «Гей-манифесте» выпустил следующее предупреждение:
«Геи должны перестать оценивать своё самоуважение по тому, насколько хорошо они имитируют гетеросексуальные браки. У однополых браков будут те же проблемы, что и у гетеросексуальных, с той лишь разницей, что они будут пародией. Освобождение геев состоит в том, что мы сами будем определять, как и с кем нам жить, вместо того, чтобы оценивать наши отношения относительно натуралов и их ценностей».
С этим солидарна авторитетная ЛГБТ-активистка Пола Эттелбрик утверждавшая, что брак противоречит идеалам «гей-культуры» и фундаментальным целям гей-движения:
«Быть квиром — значит расширять параметры секса, сексуальности и семьи, и по ходу дела преобразовывать самую основу общества… Как лесбиянка, я принципиально отличаюсь от женщин, не являющихся лесбиянками, однако отстаивая право на законный брак нам придётся утверждать, что мы похожи на гетеросексуальные пары, преследуем одни и те же цели и задачи, и обязуемся выстроить нашу жизнь аналогичным образом… Брак не освободит нас как лесбиянок и геев. Фактически, это ограничит нас, сделает более невидимыми, заставит ассимилироваться в мейнстрим и подорвёт цели гей-освободительного движения… Необходимо сосредоточиться на наших главных целях — обеспечении реальных альтернатив браку и радикальном изменении взглядов общества на семью».
Разочаровавшийся активист “брачного равенства” утверждает, что опросы, согласно которым большинство граждан поддерживают «однополые браки» основаны на подложных данных. Он ставит под сомнение «консервативную» надобность в браке вообще и призывает «праздновать различия, а не конформизм»:
«Некоторые из тактик, используемых организованным лобби однополых браков, включают искажение фактов, использование манипулятивных аргументов, практические занятия и заглушение соперников путём насмешек и патологизации. Одним из наиболее настойчивых аргументов является требование равенства, хотя это имеет крайне слабую связь с праведным требованием «равенства для всех». Надо признать, что речь идет о политике, а не о том, что правильно или справедливо… Сторонники однополых браков утверждают, что вступать в брак — это «право». Однако брак — это культурная традиция, а не право. Они утверждают, что ограничение на вступление в брак сравнимо с историческим угнетением, с которым сталкивались чернокожие или женщины, лишённые права голоса. Но биологические данные, такие как пол человека или цвет его кожи, не тождественны тому, как человек выбирает проявить свою сексуальность».
По словам упомянутого выше писателя Эндрю Саливана:
«Есть что-то зловещее в попытке некоторых гей-консерваторов привить гомосексуалистам и лесбиянкам безропотное принятие удушающей модели гетеросексуальной нормативности. По правде говоря, гомосексуалисты не совсем нормальны, и втискивать их разнообразную и сложную жизнь в единую моралистическую модель, значит упустить из виду то, что так существенно и потрясающе в их инаковости».
Коллектив квир-диссидентов, называющий себя «Против равенства», критикует доминирующие концепции гей-активизма и призывает не участвовать в таких «консервативных гетеронормативных институтах», как брак:
«Почему люди, состоящие в браке, должны пользоваться привилегиями, в которых отказано тем, кто остается холостым или выбирает другие виды отношений? Почему мы должны реконструировать нашу эротическую и эмоциональную жизнь, только чтобы вписаться в рамки и оковы гетеро-мира? Нет, серьезно, почему мы должны опускаться до уровня натуралов? Борьба за брачное равенство в США теперь затмевает все остальные проблемы, с которыми сталкивается квир-сообщество, и это — фарс… И не надо приравнивать нас к гетеросупремацистам и религиозным фанатикам. В конце концов, мы выступаем за разрушение центральности брака и нуклеарной семьи. Весь менталитет «либо вы с нами, либо с террористами», который пронизывает лагерь сторонников однополых браков, очень напоминает Буша младшего и оставляет мало места для реального критического мышления».
«Брак — это как горящее здание из поговорки. Вместо того, чтобы колотить в дверь, чтобы их впустили… квирам надо раздувать пламя!» Открытка с сайта Against Equality.
Гомосексуальный журналист и радиоведущий Микеланджело Синьориль предложил активистам, ратующим «за» и «против», такой компромисс:
«Бороться за однополые браки и их преимущества, а затем, после их легализации, полностью переопределить институт брака. Требовать право на однополый брак не для того, чтобы придерживаться моральных кодексов общества, а чтобы разоблачить миф и радикально изменить архаичный институт. Легализация однополых браков даёт возможность полностью изменить определение семьи в американской культуре. Это ультимативный инструмент, с помощью которого можно отменить все законы о гомосексуализме, ввести образовательные программы по вопросам гомосексуализма и СПИДа в государственные школы, и, короче говоря, добиться значительных изменений в том, как общество смотрит на нас и как к нам относятся».
Как показывает практика, то, что начинается робкими заявлениями о необходимости легализации однополых “браков” ради «справедливости и равенства», заканчивается агрессивными атаками против большинства, которое пытается отстоять традиционные ценности.
Ответ на пост про Супернатуралов
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
Первый мой пост-текст здесь, не уверена даже, стоит ли оно вообще того, но... пусть будет. TL;DR в конце.
В этом сообществе было недавно опубливано вышедшее в горячее и собравшее кучу лайков великое творение про так называемых Супернатуралов, которые, видимо, из той же серии, что и "Почему нет гетеро-парадов". Несмотря на то, что Пикабу - сообщество российское, оно всё же весьма социально развито и в целом, я бы сказала, уровень сексизма, гомофобии, ксенофобии и прочей ненависти всего и вся тут довольно низок - для России. И тем не менее, тот пост собрал очень, очень много лайков. А ещё, согласно исследованиям и опросам, процент ЛГБТ людей в мире довольно высок, большинство - бисексуалы (в районе 10%), потом геи и лесбиянки (4-5%), и чуть меньше людей любой ориентации, которые являются трансгендерами. Цифры приблизительные, никаких источников не приведу, гуглите на английском, если надо. И не нужно говорить, что эти цифры для "развращенного Запада". Ориентация и геднер от расы никак не зависят. Ответы на такие вопросы (даже ответы самому себе) напрямую зависят от того, насколько общество позволяет людям быть самими собой без страха.
Отчего страх? А тут мы подходим к главной мысли, которую я хотела выразить с помощью этого поста. С самого начала истории люди в большинстве своем были, как вы понимаете, гетеросексуальны и, к счастью, их гендер сопадал с их биологическим полом. Тем не менее, были всегда и всегда будут ЛГБТ, как бы их ни называли в тот или иной исторический период и том или ином обществе. И поскольку люди с самого начала довольно часто плохо относились ко всему необычному, "не такому", то и к ЛГБТ в большинстве случаев было соответсвующее отношение.
Отношение вот такое: на протяжении тысяч лет нас морально (привет, религия!) и физически унижали, калечили, насиловали, убивали. По той простой причине, что "не такие, как большинство". И это продолжалось вплоть до 20 века. Кое-где, в более развитых обществах, сейчас люди уже могут быть собой - просто быть собой - и не бояться быть в прямом смысле слова убитыми за это. Но не везде. Далеко не везде. Есть длинный список стран, где быть ЛГБТ запрещено, вплоть до смертной казни. Вдумайтесь, дорогие супернатуралы. Представьте, что это вы - вам нельзя родиться и жить. Замените ЛГБТ на рыжие волосы, на нос с горбинкой, на родинку на щеке, на размер ноги выше 42. Вам нельзя быть, если кто-то узнает, что вы есть, вас убьют. Убьет государство, убьет ваша семья. Как бы вы себя чувствовали?
Когда вы пишете или говорите такие вещи, вы отнимаете маленький кусочек от нашей свободы и нашего права на жизнь, который мы отвоевывали себе долгие тысячи лет. И до сих пор это делаем, и наши дети, внуки, правнуки будут делать, потому что в мире есть страны, где уже есть равноправие (да, представьте, не какие-то "особенные права", ска, а равноправие вне зависимости от...), а в других - смертная казнь. За то, что мы родились и существуем. Россия где-то посредине. В какую сторону вы русскоговорящее общество толкаете и почему?
Касательно темы того поста: вас сексуально и романтически привлекают только цисгендерные люди (то есть не трас-) и, почему-то, только гетеросексуалы. ОК, хорошо. Не очень понятно, почему, - ведь то, что человек был когда-то рожден с другими половыми органами в большинстве случаем незаметно, если мы говорим про трансгендерных женщин. Иными словами, медицина тут очень продвинута и секс с ними ничем не отличается от привычного вам секса. С трансгендерным мужчинами, конечно, все по-другому. Далее: бисексуальность. А вам, ребят, не все равно, ради кого вас бросят? Ради человека того же пола, что и вы, или другого? Или не бросят - а выберут из гораздо большего количества потенциальных партнеров именно вас. Вам же должно быть приятнее даже, разве нет? Что вы оказались не только лучше всех мужчин, из которых ваша жена могла выбирать, но и лучше всех женщин? И изменяем мы своим партнерам с такой же частотой, как и гетеро и геи/лесбиянки. Так в чем же дело?
Ничего нет плохого в том, чтобы иметь пердпочтения. Вопрос в том, как их облечь в слова. Если вам не интересны, например, женщины с мужскими половыми органами (ведь есть трансгендеры, которые не сделали операцию по перемене пола - может быть, денег нет или по другой причине), то так и скажите, вежливо и просто: "Мне жаль, но меня не привлекает член". Все! Предпочтения - это совершенно нормально, вопрос в том, как многие люди сообщают потенциальным партнерам об этих предпочтениях. Совершенно не обязательно грубить или, еще хуже, издеваться и ржать, что вам, такому всему из себя, кто-то посмел предложить недостаточно качественный товар. Это относится не только к геднеру. А к вообще любому мало-мальски "не такому".
TL;DR. У нас у всех есть свои предпочтения в сексе и в романтических партнерах, конечно же. Но когда вы сообщаете человеку, что он вам не интересен в этом плане потому, что у него не подходящие вам гениталии, просто сообщите об этом вежливо. А если вы себя этими супернатуралами называете, потому что "Фу, эти геи", то ради всего святого и, возможно, ради ваших же детей, друзей, родственников, - измените свое мнение. В однополых отношениях, в сексе в трансгендерными людьми и т.п. нет ничего отвратительного. Это может просто привлекать или не привлекать, возбуждать или не возбуждать. Как и любая другая характеристика, любая другая деталь. Мы продолжаем бороться за равноправие и возможность быть собой и не потерять при этом свою жизнь. Если вы нам поможете хоть чуть-чуть, мы будем вам очень благодарны.
Спасибо, что прочитали.