Свидетели врать не будут...
Французский католический священник Урбен Грандье написал сатиру на кардинала Ришелье. После этого группа монахинь-урсулинок обвинила Грандье в том, что тот наслал на них одержимость Дьяволом, перебросив через стену монастыря букет цветов. Грандье был обвинен в связях с дьяволом, арестован по личному приказу Ришелье и подвергнут пыткам.
В 1634 году суду в качестве доказательства вины священника был представлен договор с Дьяволом:
«Мы, всемогущий Люцифер, сопровождаемый Сатаной, Вельзевулом, Левиафаном, Астаротом и другими, сегодня заключаем договор о союзе с Урбеном Грандье, который теперь находится с нами. И мы обещаем ему любовь женщин, цветы девственности, милость монахинь, всемирные почести, удовольствия и богатства. Он будет ступать во внебрачные связи каждые три дня; увлечения будут приятны для него. Он будет приносить нам раз в год дань, отмеченную его кровью; он будет попирать ногами реликвии церкви и молится за нас. Благодаря действию этого договора он проживет счастливо двадцать лет на земле среди людей и, наконец, придет к нам, понося Господа. Дано в аду, на совете дьяволов.
Сатана, Вельзевул, Люцифер, Левиафан, Астарот.
Заверяю подписи и отметку главного дьявола и моих хозяев, князей преисподней.
Писарь Ваалвериф».
Договор был написан по-латыни, с использованием зеркала справа налево – каждый знает, что обитатели ада все делают наоборот. Интересна история появления договора. В протоколе судебного заседания было указано, что документ «демон Асмодей стащил из кабинета Люцифера и предоставил суду»
Отца Грандье пытали несколько дней подряд. Специальными щипцами раздробили практически все кости, исполосовали каленым железом. Однако священник так и не признался в совершении колдовских обрядов. Это не помешало инквизиции признать его виновным и приговорить к сожжению на костре. В последний момент ему предоставили возможность примирения с Церковью (в этом случае он был бы сначала задушен гарротой, а затем сожжён), однако монахини-урсулинки не дали ему воспользоваться ею, начав плескать водой ему в лицо, когда Грандье пытался заговорить.
18 августа 1634 года Урбен Грандье был сожжён заживо.
Христианство в Карачае и Балкарии. Баксан.
Миновав эту монашескую лестницу в небо, через пару дней выйдешь в Баксанское ущелье, к Тырныаузу, – как раз с той стороны, где нависает над ним гора Тотур. За его вершину цепляются облака и застревают в ущелье, держа город в тени, в то время как повсюду свободно ликует солнце. Снизу Тотур часто видится мрачным, но те, кто поднимался на него, знают, что он, по-настоящему суровый, хранит в себе и большую любовь.
В конце июня подходы к его вершине покрыты сплошным ковром из рододендронов, а у подножия – не со стороны города, а с другой, куда местные теперь почти не ходят, опасаясь возможных нежелательных встреч, – царит почти первозданная красота и на альпийских лугах цветут желтые горные лилии, от которых волнами расходится такой аромат, каким не похвастается ни одна из садовых. На рассвете лилии покрываются крупной росой, ярко желтея над сочной зеленой травой на фоне синего неба, и ты вдруг ошеломленно вспоминаешь из Писания: «Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них» (Мф. 6: 28–29), – и – простите меня, городского жителя, – поражаешься точности: в самом деле, никто и никогда во всей своей славе на одевался так, как всякая из них.
Тотур – следующая точка нашего маршрута. Название горы, у выхода на вершину которой мы наконец, после десяти часов трудного пешего пути по предгорьям, встаем лагерем, – исковерканное греческое имя Теодор. О том, откуда ему здесь было взяться, говорит в своем интервью, записанном местным телевидением в конце апреля 2001 года, отец Игорь Розин: «По историческим сведениям, местные жители – балкарцы – до насильственного водворения ислама были христианами. Здесь – где-то на этом месте, где сейчас наш храм, – находился храм Феодора. У нас есть два Феодора святых – это Феодор Стратилат и Феодор Тирон. Вот в честь какого Феодора освящен был храм, я не знаю, но то, что есть достоверные исторические свидетельства, – это так. Здесь был православный храм византийской постройки, и даже старики – глубокие старики – до того, как здесь был построен город, помнят ещё его развалины. Из поколения в поколение передавалось, что это был христианский храм».
Нашим маленьким – настоятель Георгиевского храма Тырныауза, староста Саша и я – крестным ходом с Моздокской иконой Божией Матери мы выходим на вершину Тотура, чтобы по благословению епископа Пятигорского и Черкесского Феофилакта помолиться там Пресвятой Богородице о Кавказе.
До самой вершины мне не дойти – выйдя на перевал между ущельями и посмотрев со склона, обращенного к Тырныаузу, на город (а он выглядит, как с борта самолета), я пасую. Друг Саша остается со мной, а отец Игорь уходит по крутым скалам наверх, и мы смотрим с перевала, как то возникает, то исчезает вдалеке черная фигура. Наконец едва различимый – только белеет епитрахиль – он встает на самой вершине Тотура, а мы – на своем перевале...
_____________________________________________
Анастасия Рахлина; "Неизвестный Кавказ".
На фото: Вершина Тотура.
В Брюгге средневековую усыпальницу подвинули из-за строительства новой насосной станции
Объект XIV века поменял «прописку», но остался невредимым
Сложность «переезда» заключалась в том, что могла пострадать красивая настенная роспись, украшающая гробницу вот уже семь веков. Чтобы сохранить изображения ангелов и сцену распятия Христа, был создан междисциплинарный комитет ученых, археологов и специалистов-реставраторов.
Штукатурка, на которой находятся росписи, была укреплена с помощью японской рисовой бумаги. Внешнее основание склепа было усилено бетонной плитой. Лишь после этого усыпальницу переместили на другое место.
Новый адрес находится совсем неподалеку — в церкви Богоматери. Усыпальница будет тщательно отреставрирована и выставлена на обозрение. Специалисты отмечают, что объект должен содержаться при определенной температуре и влажности. В противном случае пострадает настенная роспись.
Использованы материалы The History Blog, VRT - http://www.thehistoryblog.com/archives/63152
Вокруг Света - https://www.vokrugsveta.ru/articles/v-bryugge-srednevekovuyu...
Топ-10 утраченных храмов Петербурга
Под шум не угасающих споров о дальнейшей судьбе Исаакиевского собора, хотелось бы поговорить о храмах Петербурга, но не о главных, чьи облики давно нам известны и украшают все открыточные виды города, а о других. О тех соборах, которые безвозвратно ушли в прошлое, дрогнув под руками коммунистического пролетариата, не устояли под натиском коммунистов и пали в священном бою.
Перед тем как начну вас погружать в купель религиозной истории, хочу отметить, что места в этом рейтинге никак не отображают личного предпочтения и носят сугубо информативное значение.
1. Греческая церковь на Греческой площади
Исключительный пример того, как собор может устоять после попадания в него фашисткой бомбы, но пасть под давлением варваров из советского правительства. Хотя вот если известно, что ради дороги они хотели разобрать Спас-на-Крови, то стоит ли удивляться тому, что храм помешал построить концертный зал?
Собор, возведенный на средства греческого предпринимателя Дмитрия Бенардаки, взял на себя функцию единения греческого народа, который после крымской войны осел в наших краях. Проект церкви создал архитектор Роман Кузьмин, взяв за основу архитектурное решение главного храма православного мира - собора святой Софии Константинопольской. Думаю, вам он может напоминать построенный по тем же мотивам Морской Собор в Кронштадте.
Церковь частично пережила смену правящего режима, подверглась грандиозным реконструкциям и была закрыта, после чего здание переоборудовали под военно-учебный пункт, имущество же объявили трофейным и отправили в музей. Она же, чудом уцелевшая в годы войны, с дыркой в куполе от попадания бомбы отгородилась от людей и простояла пустынной еще несколько лет.
Построить на месте церкви концертный зал решил один из чиновников, который согласно воспоминаниям современников, проезжая мимо, махнул в ее сторону рукой и указал строить "Октябрьский" именно здесь. Храм пошел под снос, а на его месте через пару лет вырос Большой Концертный Зал.
Спустя годы нобелевский лауреат Иосиф Бродский описал снос здания в стихотворении:
"Теперь так мало греков в Ленинграде,
что мы сломали Греческую церковь,
дабы построить на свободном месте
концертный зал. В такой архитектуре
есть что-то безнадежное. А впрочем,
концертный зал на тыщу с лишним мест
не так уж безнадежен: это - храм,
и храм искусства. Кто же виноват,
что мастерство вокальное дает
сбор больший, чем знамена веры?
Жаль только, что теперь издалека
мы будем видеть не нормальный купол,
а безобразно плоскую черту.
Но что до безобразия пропорций,
то человек зависит не от них,
а чаще от пропорций безобразья."
2. Церковь Спаса-на-Сенной
Храм, выпрошенный у городских властей торговцами для искупления купеческих грехов, простоял почти 200 лет, пока не был взорван советским правительством ради продвижения хрущевской анти-религиозной компании.
На вымоленное с таким трудом разрешение на строительство церкви купцы тут же купили деревянный храм на Выборгской стороне и привезли его сюда, где спустя пару лет по образу и подобию построили такой же каменный. Церковь часто перестраивалась, к ее облику приложили руки многие архитекторы, но главные очертания оставались неизменными.
Естественно после революции все храмовые ценности были утрачены, но несмотря на это, он продолжал состоять на службе Епархии почти до самого начала войны. Взорвали храм только в 1961 году, а на освободившемся месте построили вестибюль метро. На сегодняшний день идет активное обсуждение вариантов его восстановления и возможно мы увидим его реинкарнацию.
3. Церковь Бориса и Глеба
Если Спас-на-Крови известен на весь мир благодаря месту смертельного ранения Александра II, то Борисоглебская церковь была воздвигнута во имя неудачного покушения на нашего императора за пару лет до этого. Возможно традиции такие были, что после каждого покушения нужно было закладывать церковь.
Храм служил верой и правдой до 1934 года, потом же его перебрали и перестроили под нужды завода по производству комбикорма, окончательно угробив его в 1975 году ради проезжей части Синопской набережной.
4. Мирониевская церковь Егерского полка
А вот эта полковая церковь, построенная на пожертвования императора, символично пала во время первого гонения на русскую православную церковь.
Во время очередного смотра войск императором, то ли по случайности, то ли по воли божей, из рук священника выпал крест, да прямо к ногам Николая I. Историки утверждают, что император поднял его, поцеловал и молвил: "это знамение свыше, здесь должен быть храм", из кабинета своего Высочайшего двора он выделил 150.000 рубликов, а приурочил строительство к началу Венгерской кампании.
Храм часто обновляли и достраивали, так после первой мировой к нему добавилась довольно внушительная подземная часть, где разместили склеп героев той войны. Вот правда их доброе имя так и не дошло до нашей памяти, потому что в 1934 году по приказу нового правительства здание быстро и решительно отправили к праотцам вместе со склепом, даже не успев перезахоронить тела.
5. Введенский собор Лейб-гвардии Семеновского полка
Храм, построенный по указу императора Николая I для Семеновского полка, разрушенный советским правительством несмотря на присвоенное звание памятника архитектуры.
Так сложилось, что все храмы которые так или иначе были у Семеновского полка постоянно разрушались, в том числе и последний, деревянный, который мешал строительству царскосельской железной дороги. Дабы солдаты не обиделись Николай I и запросил постройку постоянного, каменного храма.
Получив звание памятника архитектуры и собора еще при царской власти, здание не смогло устоять под религиозными гонениями и было разрушено. Сейчас на Загородном проспекте, 45, возвели только памятный знак, но если вдруг захотят восстановить и сам храм, то могут воспользоваться сохранившимися чертежами.
6. Церковь Рождества Христова на Песках
Настоящий архитектурный памятник XVIII века и одна из первых церквей этого района, также пострадавшая от рук правительства. На месте пересечения 6-й Советской улицы и Красноборского переулка нынче сквер, который отгородили от людей синим забором в поисках старого фундамента, на месте которого и хотят построить точную копию.
7. Церковь Воскресения Христова и Михаила Архангела в Малой Коломне
Церковь построенная в честь избавления города от холеры и по совместительству в честь рождения Михаила, сына Николая I, меньше чем через 100 лет была уничтожена ради все тех же целей борьбы с религией. Один из самых посещаемых соборов города снесен в 1932 году, а на его месте разбит Воскресенский сквер.
8. Знаменская церковь на Знаменской площади
Пожалуй ныне это самая полезная из пропавших церквей Санкт-Петербурга, в свои года она полностью изменила облик Знаменской площади. Сегодня же это один из редких примеров того, как в рамках борьбы с религией здание не глупо снесли, а перестроили под нужды пролетариата, открыв внутри вестибюль метрополитена, так любовно в народе называемый "шайбой" Площади Восстания. Естественно это нисколько не мешает мне внести эту церковь в топ утраченных и потерянных храмов города.
9. Благовещенская церковь Конногвардейского полка
Полковой храм Конногвардейского полка, расположенный в непосредственной близости от полковых казарм, выполнял в первую очередь градостроительную функцию, как маркер на бумаге выделяя в силуэте города узел оживленных коммуникаций. Под надуманным предлогом в виде помехи движению трамвайного транспорта ее отправили в утиль и разобрали по камушкам, нынче же это место на площади Труда свободно.
10. Андреевский собор в Кронштадте
Не хочу отделять город на острове Котлин от самого Петербурга и упомяну о соборе, который тут заложил сам Петр I. Считаю, что игнорировать в этом рейтинге храм, в котором служил сам Иоанн Кронштадский - преступление, причем ровно такое же, как идея его снести ради памятника Ленину. Собор заложенный Петром! Ради памятника Ленину! Ленину, Карл!
Недаром на этом месте сейчас появился памятный знак: "Пусть камень сей вопиет к сердцам нашим о восстановлении поруганной святыни".
Петергофская церковь
Собор Святого Давида (Уэльс, Великобритания)
Собор Святого Давида (валл. Eglwys Gadeiriol Tyddewi, англ. St David's Cathedral) — средневековый храм в городе Сент-Дейвидс, Уэльс, в настоящее время выполняющий функции кафедрального собора епархии Сент-Дейвидс Церкви в Уэльсе.
Строительство современного здания собора было начато в 1181 г. Собор посвящен национальному покровителю Уэльса — Святому Давиду.
История утверждения христианства в данной местности традиционно связывается с деятельностью Давида Валлийского, который в VI в. основал здесь монастырскую общину, которая вскоре стала центром епархии. С 645 по 1097 г. окрестности Сент-Дейвидса подвергались многократным нападениям, в том числе викингов, в частности в 999 г. от рук последних погиб епископ Морегенай, а в 1080 г. — епископ Авраам.
В 1081 г. Вильгельм Завоеватель использовал паломничество в Сент-Дейвидс в качестве формального повода для своего похода по южному Уэльсу. С этого времени город и епископский престол становятся одними из важных направлений влияния англонормандской монархии в регионе.
В 1115 г. в епископы Сент-Дейвидса был поставлен первый нормандский священник — епископ Бернард. Он получил от Каликста II папские привилегии, согласно которым два паломничества в Сент-Дейвидс приравнивались к паломничеству в Рим, а три — в Иерусалим. В 1131 г. Бернард освятил новое здание собора, строительство которого он начал, заняв кафедру.
В 1181 г. было начато строительство современного здания собора, основные проблемы его конструкции проявились в разрушении основной башни в 1220 г. и значительных повреждениях после землетрясений 1247—1268 гг. К середине XIV в. относятся усовершенствования, произведённые епископом Генри Гоуэром.
Он, в частности, добавил в собор крестную перегородку, а также возвёл епископский дворец, соединив его с собором крытой аркадой. Епископ Гоуэр, кроме того, огородил территорию храма каменной стеной с четырьмя воротами, из которых до наших дней сохранились только «Башенные ворота» (валл. Porth y Twr). В начале XVI века Епископ Эдуард Воган возвёл Часовню Святой Троицы, которая отличается характерным ребристым сводом. В 1530—1540 годах производились значительные работы в нефе собора, которому полностью заменили крышу.
Первый англиканский епископ Уильям Барлоу в борьбе с «идолопоклонничеством» снял с усыпальницы Святого Давида все украшения из драгоценных камней, изъял все реликвии собора, и даже предпринял безуспешную попытку перенести кафедру в Кармартен. В 1550 г. его наследник епископ Фаррер сжёг оставшиеся католические книги и регалии старого обряда. Тем не менее, сам собор весьма незначительно пострадал в период Реформации.
Гораздо более серьёзный ущерб был причинен храму во время гражданской войны в 1648 г., когда парламентские войска разобрали крышу собора, чтобы снять с неё свинец, переплавили колокола, орган и медные украшения усыпальниц, разбили все витражи. Восточная часть нефа пребывала в разрушенном состоянии и без крыши на протяжении следующих двух столетий.
С конца XIX по начало XX века в соборе проходили масштабные восстановительные работы. В частности, современный вид западный фасад собора приобрел с 1862 по 1878 годы под руководством Джорджа Гилберта Скотта.
Рака с мощами св. Давида.