Письма Бармаглота
Думаешь, я стал бы объяснять свой план, существуй у вас хоть самая ничтожная возможность как-то его сорвать? Я всё сделал тридцать пять минут назад.
Алан Мур, «Хранители»
Есть один штамп, который обычно используют только самые бездарные и ленивые авторы, потому что убедительно его обыграть крайне сложно.
Герой, пробравшись в логово злодеев, подслушивает их разговор, где они рассказывают друг другу подробности своего злодейского плана – и обязательно упоминают тот единственный способ, каким герой мог бы всё переиграть.
Чуть повышаем градус абсурда – когда всё то же самое произносит главгад в виде монолога.
Ещё выше – когда он это излагает самому герою. Например, будучи уверенным, что герой сейчас неминуемо погибнет и уже ничего не сможет сделать.
Казалось бы, сложно представить что-либо более неестественное и неправдоподобное. Казалось бы, ни один здравомыслящий человек в такое не поверит. Первые признаки этого штампа – и твой дисбилиф, только что подавленный ради наслаждения художественной литературой, начинает маршировать вокруг тебя с портретом Станиславского.
И тем не менее такова основа и суть целого литературного жанра, который уже двести лет не теряет популярности – более того, почитатели воспринимают его на полном серьёзе.
Я бы назвал этот жанр откровениями бесов.
Конечно, вы сразу вспомнили «Письма Баламута». Но своеобразное произведение Льюиса – не самый известный представитель жанра. Пальму первенства оспаривают друг у друга «Протоколы сионских мудрецов» и «План Даллеса». В их тени скрываются сотни, если не тысячи, мелких памфлетов и листовок, которые раньше расходились в самиздате, а сейчас в интернете.
Все эти тексты написаны словно под копирку. Даже интонации повествования практически одинаковы.
Рассказчик в них – представитель чистого зла. Он сам знает, что он злодей, и наслаждается этим. Он творит зло ради упоения злом, никаких других целей у него попросту нет.
Он ненавидит тебя, читатель, а также всё, чем ты дорожишь, что считаешь добрым, светлым и правильным. Он стремится всё это уничтожить, исказить, извратить и испохабить – и активно действует в этом направлении.
Он не считает нужным притворяться, а говорит о своих целях и методах открыто и подробно. Возможно, он обращается к своим, с которыми нет надобности носить маску. Возможно, он всецело уверен в своей победе, а излагает тебе всё это, просто чтобы ты больнее обстрадался.
Он обладает невероятными, сверхчеловеческими возможностями. Его откровения пестрят фразами вроде: «мы заставили их верить в то-то», «мы сделали так, чтобы они сами захотели того-то и того-то», «мы организуем голод, эпидемии, землетрясения и лунные затмения».
Реализовать то, о чём он говорит, можно лишь двумя способами. Либо изрядная часть человечества – сознательные и бескорыстные агенты чистого зла, либо «тёмные иерархи» способны магически порабощать людскую волю в мировых масштабах.
И одновременно его речь где-то наполовину посвящена описанию того, как ты можешь его одолеть. Обычно примерно в таком виде: «Мы отучили их делать то-то и то-то, мы отбили у них тягу к тому-то и тому-то, а ведь это было их единственное необоримое оружие против нас. Если они снова начнут так поступать, мы будем обречены, и все наши планы рухнут – но этого никогда не произойдёт, мы ведь так славно об этом позаботились».
Как создаются подобные тексты – в принципе понятно.
Взгляните вокруг себя.
Составьте список всех перемен и тенденций, которые вам не нравятся.
Напишите монолог, где будет «мы сделали...» и дальше все эти перемены и тенденции.
Обязательно упомяните «мы разрушили...» и дальше описание того образа жизни, который вы считаете правильным. Существовал ли этот образ жизни когда-нибудь на самом деле – неважно. Главное, что его нет сейчас, а он был идеально хорош и лишён недостатков.
Не забудьте добавить «если они когда-нибудь к этому вернутся – нам конец». Вы же хотите не просто ужаснуть свою целевую аудиторию, показав им, насколько вездесущи и могущественны враги, но и намекнуть им, чего эти враги боятся и в какую сторону всем нужно двигаться.
Не заботьтесь о мотивации. Это в художественной литературе антагонист – полноценный персонаж, у которого должны быть веские мотивы. Здесь вы ведёте рассказ от лица беса – силы абсолютного зла.
Неважно, какое имя и облик он у вас носит. Евреи, иллюминаты, американские спецслужбы, мировые денежные элиты, инопланетяне – всё это бесы, и в вашей картине мира это вообще могут быть одни и те же существа. Им не нужно никакой мотивации, кроме стремления порабощать, уничтожать, разрушать и извращать.
Всё, вы красавчик.
А что сказал бы по этому поводу Станиславский... да кого это волнует? Главное, вы непременно найдёте своего читателя, который ужаснётся, проникнется и будет распространять.
