וַתִּקַּח מִפִּרְיוֹ וַתֹּאכַל וַתִּתֵּן גַּם־לְאִישָׁהּ עִמָּהּ וַיֹּאכַל

«Она взяла от плода и ела; и дала также мужу своему, который был с ней, и он ел»

Обратим внимание на слово מִפִּרְיוֹ (ми-пирьё). Это «плод» с предлогом מִ, который означает «от», «из», «часть чего-то». Не яблоко. Просто плод. Какой именно — текст не уточняет.

Что ещё текст не говорит:

- Что Ева сказала Адаму «это тот самый запретный плод»
- Где был Адам в момент разговора со змеем
- Что он видел или слышал
- Что он вообще знал о происходящем

Всё это — домыслы, которых в тексте нет.

Формально она дала ему часть плода, большую или маленькую мы не знаем.
Мог Адмам идентифицировать по этому куску, какой конкретно это плод, или нет — неизвестно.

Интересно, что патриархальная иудейская традиция — та самая, которую феминистки обычно критикуют, трактует этот эпизод совершенно иначе.

Начнём с того, что в иудаизме нет концепции ада и рая в христианском понимании. Нет «грехопадения», которое прокляло всё человечество. Нет первородного греха, передающегося по наследству. Это всё более поздние христианские интерпретации.

Как понимают эту историю в еврейской традиции?

До вкушения плода Адам и Хава (Ева) просто следовали указаниям Бога. Не выбирали, не оценивали, не сомневались — делали, что сказано. Как дети, которые слушаются родителей не потому, что понимают почему, а потому что так велено.

«Дерево познания добра и зла» (эц ха-даат тов ва-ра) — это не про информацию «что такое хорошо и что такое плохо». Это про обретение субъективного суждения: способности самому решать, что для тебя хорошо, а что плохо. Собственная система оценки вместо внешней.

Вкусив плод, люди получили автономию выбора. И вместе с ней — ответственность за последствия. Они «повзрослели».

Многие мидраши (толкования) рассматривают это не как катастрофу, а как необходимый этап развития человечества. Переход от «детства» под защитой в саду к «взрослой» жизни — с трудом, болью, смертностью, но и со свободой.

И ещё один момент: в еврейской традиции Хава не демонизируется. Она не «коварная искусительница, погубившая человечество». Она совершила ошибку, как и Адам. Оба несут последствия — каждый свои.

И вот ирония: некоторые иудейские патриархи — те самые бородатые мужчины в чёрных шляпах, которых феминистки считают воплощением угнетения — вообще считают поступок Хавы подвигом. Она дала человечеству свободу воли, способность выбирать, возможность развиваться. Спасибо, Хава!

Но есть ещё более фундаментальная проблема с постом.

Авторка рассуждает об «ответственности» и «делегировании». Но эти категории к данной истории вообще неприменимы.

До вкушения плода Адам и Хава не мыслили категориями ответственности. Они не различали добро и зло. Не сомневались. Не задавали вопросов. Не оценивали последствия. У них буквально не было инструмента для этого — субъективного суждения.

Это как обвинять младенца в безответственности за то, что он уронил погремушку.

Способность нести ответственность, оценивать свои поступки, понимать последствия — всё это появилось после вкушения плода. В этом и смысл истории: обретение свободы выбора вместе с бременем ответственности за него.

Так о каком «делегировании ответственности» говорит авторка? Адам физически не мог делегировать то, чего у него ещё не было.

- Че? – моментально раздался в темноте чей-то недовольный голос. Человек там явно занимался чем-то крайне интересным, а я зараза такая его отвлекла в самый неподходящий момент.
- Здрасте. Я застряла.
- Шддрр пыщ со своими пространственными дырами! Уйду нафиг в механики Сансары, надо было маму слушать шщщщрр пыщщщщ гррр..
- Извините, плохо слышно. Я застряла!
- Куда надо?
- Кому?
- Вам! Куда вам надо?
- На бал мне надо. – решила сострить я.

Я просто в такой стране живу, тут или шутишь, или смотришь в небо большими трагическими глазами с седыми ресницами.

- Че нельзя сразу сказать?
- Извините. – сказала я и хотела еще что-то ироничное добавить, но тут двери лифта открылись, и я зажмурилась от яркого света.

Не знаю, как можно танцевать в кринолине, в корсете, в двухэтажном парике и с пятью килограммами бриллиантов на груди. Я бы не смогла. Я бы чесаться начала, потом бы споткнулась и ушла черепом в стену. Но у дам, скакавших под музыку по этой огромной светлой зале, получалось не только сохранять равновесие, но и хихикать кавалерам на ушко. А еще их почему-то совсем не смущало, что я стою в пуховике, в шапке с надписью «Холодно блять» и в лифте. Никто даже не пялился.

Пялился и офигевал только один человек. Я.

Тут у меня выпала авоська из рук и банка консервированного горошка с грохотом покатилась по мраморному полу. Прямо к ногам какого-то гусара в курточке с золотыми шнурами. Он поднял горошек и посмотрел на меня.
Ка-ки-е у него были синие глаза! Только один раз в жизни я видела подобный восхитительный цвет. Летом 1980 года Женька Артамонова с третьего этажа повисла верх ногами на дворовом турнике и явила миру трусы цвета ультрамарин, привезенные ее отцом из Польши.
Вот такие это были глаза.
Незабываемые, как трусы Женьки Артамоновой.

- Вы будете выходить? Я закрою двери. – сказал диспетчер.
- Закрывайте. – в полном ауте прошептала я.

И зала исчезла.
Я снова оказалась в темноте. Перед глазами мельтешили разноцветные мушки.

Облизывали когда-нибудь экран советского телевизора? Если его немножко лизнуть, то на нем появлялись яркие цветные точки. Это было очень красиво и галлюциногенно. Никакому Кастанеде такое и не снилось.

- Так куда вам? Быстрее говорите, мне некогда.
- А вы куда угодно можете? – осторожно уточнила я.
- Куда угодно, кроме космоса. Там сегодня технический перерыв. Вы новенькая что ли?
- Я старенькая, я три года в этом лифте езжу.
- Лифте?! А ну-ка скажи фамилию.
- Арефьева.
- Никуда не нажимай, я сейчас список проверю. – и диспетчер стал шуршать у себя бумагами. – Арефьева, тебя нет в списке. Какого черта ты тут делаешь?
- Я домой еду. На 13 этаж.
- Ну так и едь! На бал ей, посмотрите на нее! – голос из кнопочки ругался на меня до тех пор, пока лифт не остановился на 13 этаже. – Вылазь, приехали, Арефьева.
- Спасибо. А можно буде…
- Нельзя, Арефьева. Забудь все, что видела. – сказал диспетчер и замолчал.

Теперь у меня есть хобби.
Я надеваю длинное белое платье, которое собственноручно сшила из кухонной кружевной занавески. Подпоясываюсь голубой лентой, надеваю пуховик и иду в лифт. Там я прыгаю до опупения, надеясь, что лифт застрянет и снова раздастся недовольный голос диспетчера. И я опять попрошусь на бал.

Мне туда очень надо. Там гусар в курточке с золотыми шнурами. С глазами, как трусы Женьки Артамоновой.

Он протянет мне банку горошка и скажет:
- Мне кажется это ваше.
А я засмеюсь легко и звонко, и отвечу:
- Да у меня еще одна есть.

И стану махать руками у него перед лицом, чтоб он заметил, что у меня нет обручального кольца. Он внимательный, он заметит.
Мне бы только попасть в этот лифтовой список.
ЗОЯ АРЕФЬЕВА

источник https://t.me/zoiarefeva/1075

Еще недавно в дискуссиях про недалекое будущее, текущие ценности молодежи и откровенный кризис института семьи и брака встречал мнения, что "человеку нужен человек!", "дану вы что, я пробовал этот ИИ - фигня детская, он тупой", "У ИИ нет воли и разума, это не общение , а фастфуд" и пр. по сути наивные и некомпетентные (без негатива к сказавшим) мнения.

Наткнулся на интервью с экспертом в области ИИ на очень интересные футуристические темы. Хотя какие футуристические, очень многие предпосылки видны уже сейчас. Если поразмышлять на тему прогресса ИИ, абсолютного роста индивидуализации в обществе, векторов развития брака и семьи в развитых обществах, да вообще взаимоотношения полов - становится понятна картина уже очень ближайшего будущего.

С гостем интервью согласен по всем пунктам, я приходил к тем же выводам с еще меньшей экспертизой чем у него.

Рекомендую ознакомиться с материалом полностью - очень интересные темы раскрыты и составлены прогнозы.

Кратко тезисы на тему развития взаимоотношений людей и людей с ИИ:

1. Жизнь сведется к скучной "реальности" и по-настоящему реальной и желанной "виртуальности". Разумеется одно заменится другим очень быстро в мозгах.

2. Скоро будут еще несоизмеримо большие проблемы во взаимоотношении полов, никто никому не будет нужен. Без ИИ и виртуальной реальности с идеальным образом и иллюзией самого близкого из всех возможных общения. Уже разводов больше чем браков, про рождаемость лучше даже не заводить разговор. Отдельно будет огромный кризис конкретно для женщин. Для мужчин вторичен от него.

3. Те люди, кто поверхностно и не вникая говорит "ой, это фигня, мне кажется человеку нужен человек, как без этого! Наши деды как жили по-вашему?" - когда, пройдут этапы ИИ как администратора. юриста, судьи и президента - в числе первых будут верить в развитой ИИ как в Пророка или сразу как в БОГА.

В эту иллюзию невозможно будет не поверить, как по мне. Предлагаю абстрактно насколько можно подумать над вопросом.