"На днях под влиянием какой-то ТВ-передачки вспомнила, что раньше (теперь я этого совсем не слышу) было в ходу пренебрежительное "Сапожник!" как характеристика плохого мастера - независимо от того, чем этот человек занимается. И вообще, пословицы с этим "сапожником" тоже негативны - типа "Пьян, как сапожник"... А доброжелательное, положительное о сапожнике - почему бы не сказать? Так почему не угодил именно сапожник, как вы думаете?".
Как я там понял, автор долго искала в литературе объяснение такому странному отношению к сапожникам, и не нашла. Даже в известных трудах филологов. И еще:
"Визитной карточкой одного нашего профессора в музучилище (а ему тогда было уже лет шестьдесят, наверное) было словечко "сапог" (не сапожник!). Он клал руку локтем на клавиатуру, нажимая таким образом клавиш 10-12 подряд, и спрашивал, какие ноты звучат. И когда кто-то (почти наверняка) говорил "не знаю", он выдавал: "Сапог ты, матушка!" (независимо от пола студента, кстати)".
Ответы на все эти вопросы вы вряд ли найдете в сети, но они есть. И есть объяснение тому, почему некий профессор называл неумех "сапогами", а не валенками, например.
Во время празднования 800-летия "Слова о полку Игореве" в "Литературной газете" был опубликован ряд статей об этом гениальном памятнике древнерусской литературы. В №44 за 30 октября 1985 года была опубликована статья прозаика Юрия Сбитнева. Называлась она "Языком далеких предков".
Там автор предал огласке свою теорию происхождения слова "засапожный". Я, пожалуй, просто приведу отрывок из этой статьи, чтобы не объяснять ее суть. В этой статье есть и другие оригинальные толкования некоторых мест текста, но нам пока интересен только нож.
"Дедушка Карелин жил на заимке в хребтине водораздела Нижней Тунгуски и Лены, на волоке. В свои более чем преклонные годы был он боек и остер на язык.
И вот что я услышал от него, впрямую относящееся к толкованию одного места из "Слова о полку Игореве":
- Веришь, паря, нас трое, их бо осемь! Мы, конечно, с промысла выходили. Много пушнины взяли по тому году. В горбовиках несли, да еще нартешкой тянули. В горбовиках, конечно, соболь - много его тем годом тайга уродила. В нарте белечьё тащили - тоже факт немалый. Сели они на нас! Выкатывай зажиток! И ножищами дразнятся. А у нас на руках только пальцы! Куда денешься супротиву их ножей. Эх, робята, говорю своей дружине, помирать так с песнею! Оспинимся, братцы! Да в сапоги их! В сапоги, раскатись мое плечо. Похваталися - и в драку...
Укололо меня это - "в сапоги". Не понимаю я, что же дальше произошло. А дедушку не спросить: разогрелся воспоминаниями, катит как на рысях.
- В сапоги! В сапоги, их, разбойничков...
Может быть, "в сапоги" - пуститься бежать? Но тогда зачем оспиниваться, то есть вставать в оборону спиною друг к другу...
- Веришь, нет!? Всю ту компанию версты три гнали - криком великим. Трех разом смели, одного потягом достали - харч выкинул, другие баско бегали - ушли в леса...
И только дух перевел дедушка, спрашиваю его:
- Не пойму я что-то, как это в сапоги взять? Ногами отбиваться, что ли?
- Какой!- махнул рукою. - Разве супротив ножа нога сила...
И объяснил все по порядку...
...По рассказу таежника получалось, что "сапог" не что иное, как тяжелая коряжина с корневищем на конце - знаменитая русская дубина... С таким "сапогом" ходили на обидчиков наши предки... Волнуясь, открываю словарь Даля. Есть ли в нем подтверждение слову, услышанному и записанному мною от старого таежника? Не прошел ли мимо него великий рачитель нашего языка? Не прошел: "Сапог или сапог с корнем" - "пень с корневищем и корневым суком".
Дубина. Реконструкция. Все помнят чем были вооружены разбойники в фильме «Морозко»?
Далее Сбитнев дает свою трактовку этого отрывка текста: "съ засапожьникы кликомь пълкы побждають". "Засапожный" у него прилагательное к слову клик - "крик засапожный". Возможно, автор статьи и прав: тактика нападать массой и с криком была распространена в то время.
Так что же такое "засапожникы"? Нож, которому не нашлось места в "Слове о полку Игореве", но который появился на свет благодаря этому произведению? Существительное или прилагательное? Не буду здесь оригинальничать и соглашусь с хрестоматией - существительное, но не нож.
Обратимся опять к словарям, ведь нам важно прояснить почему человек с сапогом не "сапожник", а "засапожник"? Есть ли еще такое слово, которое могло бы стать в один ряд с "засапожником"?
Оказывается, есть и вы его прекрасно знаете - оно дошло до наших дней, и архаизмом становиться не собирается. Недаром автор "Слова" употребил его рядом с "засапожником": "...тии бо беc щитовъ съ засапожьникы..."
Это слово "щит" и образованное от него "защитник" - человек за щитом. Итак, снова Даль: "ЩИТИТЬ что, кого, защищать, отстаивать, охранять, боронить, укрывать от вреда;... Щитные ратники. -ники, со щитами, щитоносные, -носцы. | Щитник и щитоносец, оруженосец, отрок".
Не может ли быть так, что приставка "за" понадобилась, чтобы дать точное определение воинам? Защитник - за щитом, то есть воин. Щитник - щитоносец, отрок по словарю Даля.
Как видим из рисунка, спрятать нож за сапог, за неимением оных, воин не может.
То есть, мы видим, что приставка "за" может стоять перед корнем "щит", а может и не стоять. Может быть, именно с помощью приставки "за" сапожника (мастера делающего обувь) отличали от засапожника - простого воина с дубиной.
Хотя это уже не важно - главное, мы видим, что и защитник, и щитник, и засапожник, и сапожник - определения, слова, употреблявшиеся в народе. Из четырех этих слов сейчас перестали употребляться два: щитник и засапожник. Видимо, просто за ненадобностью, так как в армиях уже давно нет щитоносцев - ранее довольно распространенной воинской специальности, и засапожников - бойцов с дубинами, как я предполагаю.
Есть еще одно старое и интересное слово - "застрельщик". По Далю это: " Застрельщик м. солдат в передовом рассыпном строю, начинающий перестрелку с неприятелем"
По аналогии, засапожник тоже мог быть воином, начинающим атаку, воином ломающим вражеский строй и тормозящим кавалерию. (Смотрим на ландскнехтов с цвайхендерами и китайских воинов с чжаньмадао)
То, что сейчас засапожником называют некий ненайденный еще нож - не важно. Это уже относительно новое слово, не имеющее ничего общего со старым и обретшее свое другое значение.
Дело в том, что в конце 19 века сапоги стали повсеместно распространенной и доступной обувью - вся Россия ходила в них и ножи, конечно, за голенище прятали. Разные ножи - большие и маленькие, прямые и не очень, но отнюдь не засапожные – специально для таких целей сделанные.
А теперь вернемся к пословицам - косвенным доказательствам. Вариант звучания одной из них: "Сапожник всегда ходит без сапог".
Есть и другие варианты ее звучания, но нам интересен этот а, вернее, категоричность такого замечания. Почему это "всегда"? И даже без "всегда" - почему? Разве мастер по изготовлению сапог не мог себе сшить хоть плохенькие, хоть низенькие, хоть из обрезков, но сапоги? Ему что, времени не хватало и он был завален работой денно и нощно? У него даже плохонькой кожи или ткани не было на сапоги самому себе?
Если был сапожником - мастером по изготовлению обуви - мог, конечно, а вот если был воином-сапожником (или засапожником см: щитник - защитник) - то не мог, потому что был беден. С дубиной в руках воевали только самые бедные воины-ополченцы. Где-то читал, что у украинцев есть фамилия, берущая корни от таких бедных воинов, воюющих дубиной. А откуда пошло: пьян как сапожник? Почему не как плотник, бортник, кожевник? Неужели пьянство передавалось с умением тачать сапоги? Нет, конечно, тут можно вспомнить наркомовские сто грамм - поднимающие дух. Вообще, в те времена иногда опаивали до состояния невменяемости даже осужденных на казнь - есть такому письменные свидетельства. Или ели мухоморы перед битвой – всякое было.
Не удивлюсь, если идущие в первых рядах войска засапожники тоже напивались или наедались, как берсерки, дури для храбрости. А, может, они пили и просто так - ведь, как я понимаю, жизнь такого авангарда была недолгой. Вспомним окуджавское: "Кавалергарда век не долог...", что же тогда говорить о ратнике с дубиной руках? А еще в те времена обычной тактикой было пускать впереди войска легковооруженных воинов (или пленных) для отвлечения противника или разведки боем.
Кстати, в поговорках других народов сапожники не такие пьяницы. Почему? Да и разве мог быть пьяницей человек, для которого важна мелкая моторика рук, чтобы управляться с тонкой иглой? Если руки трясутся - не до шитья. Разве мог запойный пьяница шить такие сапоги?
Сапоги сафьяновые
Еще одно, возможное косвенное доказательство, - вспомним профессорское: "сапог ты, матушка", что вполне аналогично: "дубина ты... ".
"Сапожник - См. бездарность, пьян как сапожник... Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. сапожник посредственность, башмачник, чеботарь, бездарность Словарь русских синонимов ..."
Пренебрежительное сапожник могло пойти именно с тех времен и с небогатых ратников с дубинами в руках. И то правда, оружие было дорого, да и на обучение воина требовалось время, и поэтому какой-нибудь княжеский копейщик вполне мог глядя на воина с дубиной-сапогом, сказать обидное: «сапожник...».
А теперь немного пофантазируем и переиначим известный нам отрывок текста "Слова". Заменим непривычного "засапожника" на привычного всем "защитника".
Заберем из рук воинов "сапоги" и напишем так: "Без мечей с защитниками кликом полки побеждали". Теперь фраза звучит так, что "защитник" здесь воспринимается читателем как лицо неодушевленное. "Защитник" в таком построении текста видится, скорее, неким амулетом, чем ратником. Дело в том, что защитник сейчас тоже не воспринимается как точное определение человека за щитом. Однако, стоит заменить "защитника" или "засапожника" на "копейщика" и все становится на место. Поэтому можно смело предполагать, что "съ засапожьникы кликомь пълкы побждають звонячи въ праддьнюю славоу" написано не просто так.
"Звеня в прадедьнюю славу", то есть, подтверждая славу прадедов, воевавших и побеждавших именно так - с одною дубиною.
Развитие оружейного и военного дела постепенно свело на нет применение в сражениях легковооруженных отрядов, выполняющих роль прикрытия или проводящих разведку боем.
Воины-засапожники выполнили свою роль и канули в Лету, как канули позже и щитоносцы, и копейщики, и лучники... Однако не забыта "дубина народной войны" - сапог, первое и самое доступное оружие наших предков.
Очень метко охарактеризовал значение воинов, вооруженных таким оружием, Л.Н.Толстой в романе "Война и мир":
"Дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие".
