В целом, в браке, наверное, как и у всех: то ссоры, то примирения, то любовь. И ничего такого не было, о чём можно было бы высказаться, кроме пары моментов.

Первый и самый главный момент после брака — это, конечно, рождение сына. Считаю, что это мой главный подарок в жизни.

Ну а второй — это, конечно, сам развод, который даётся сейчас не очень легко.

Если с сыном всё отлично и понятно, то про развод попробую рассказать поподробнее...

Итак, всё началось около года назад, по моему мнению. Когда жена заговорила о том, что она устала сидеть дома и ей хочется работать или там с подругами что-то обсуждать... К слову, тут будет сказано, что муж из меня, конечно, так себе: часто занимался своими хобби, мало уделял времени семье. Да и жена всех заменила мной. По сути, у нас толком не было друзей. Часто всё рассказывали друг другу, да и не нужен был никто. Мы так думали...

Продолжая её разговор, я с ней согласился. Думал, что суть как раз в том, что она сидит дома и просто погибает, что постоянно готовит и что постоянно с сыном, которому полгода. В общем и целом, просто быт, с которым я нечасто помогал. Да и романтика куда-то вся убежала. А я, конечно, не работал сутками напролёт, но тогда уже сменил место работы и получал средний достаток на семью, за что и уставал физически.

И вот конец ноября 2024 года. С начальством на работе отношения не складываются, да и жена подливает масла в огонь, говоря, что хочет работать. И я сажусь дома с маленьким сыном и каким-то бытом, ибо, как я говорил, муж из меня так себе. Около пары месяцев мы вроде бы живём неплохо. И снова со стороны жены прилетает: "Что она не может всё тянуть на себе, часто с бытом я ей мало помогаю, хоть и дома сижу, денег с её зарплаты не хватает". И она просит снова выйти на работу. В этот раз решил подготовиться основательно: через всех знакомых и знакомых знакомых искал самое приличное место и по зарплате, и по коллективу.

Как бы это странно ни звучало, но пошёл на завод и сейчас там продолжаю работать. В общем, выйдя на работу в конце февраля, в начале апреля была уже достойная зарплата на семью из трёх человек, и плюсом жена ещё работала, у неё, правда, зарплата была гуляющей, непостоянной. На жизнь точно хватало, мы не выживали, кредиты и рассрочки тут конечно само собой, но мы их хотя бы уже могли позволить.
В общем, вся движуха началась где-то в конце апреля — середине мая. Жена снова говорит о том, что устала от всего быта и хотела бы чем-то заняться, кроме семьи.

И сначала она пошла в зал. Она, в принципе, за шесть лет никак почти не изменилась физически, но ей хотелось больше подтянутости, как она сказала. Часто меня куда-то звала, а я человек такой, что после года отношений у меня как-то все гулянки на нет сошли, ну вот не хотелось и всё. Она меня всё равно куда-то звала, говорила: "Давай сходим", а я отказывался. И часто наши выходные проходили дома, за теликом или компом. Прям вот вообще никуда не выходили практически.

А вот следующая ситуация меня пошатнула. Она увлеклась мототехникой, ей стало интересно, что такое байк и как им пользоваться, даже мне предлагала. Но я отказывался, потому что мне нравятся машины больше, чем байки.

В один из дней она задержалась на работе. Точнее, я думал, что она должна приехать в одно время, а приехала практически на полтора часа позже. Естественно, я стал расспрашивать, и в какой-то момент она говорит, что ей совестно и она не может не сказать мне. После работы она договорилась с каким-то левым мужиком, чтобы он её покатал на байке, чтобы она почувствовала, что это... Она вообще никому об этом не сказала, и при этом, у нее была возможность, попросить меня с другом или со знакомым, договориться, самой даже поездить, на байке или на квадроцикле, есть такая возможность, но она выбрала чужого мужчину, и соврать, мужу.А ещё, каюсь, в век всевозможных пробивов, удалось в общем чате прочитать, о чём она там переписывалась. Каюсь, не очень красивый поступок с моей стороны, но в целом, когда ищешь правду, все инструменты хороши.

В общем, она и писала, что не палится, что геолокацию, фото и всё у неё отключено. Вот так замужняя женщина решила проводить свой досуг, да не с мужем-ангелом, но все же с мужем, которого она выбрала, когда говорила да в ЗАГСе... Далее просто были мелкие какие-то недоговорки или мелкая ложь, ничего такого. Опять задержалась на работе, но, как оказалось, была она не на работе, а с подругой. Главное, конечно, в том, что она сама признавалась, но факт обмана уже свершился. И я, как бы, прощал её, если так можно назвать.

И вот ссоры, разговоры. И она говорит, что хочет развестись, от всего устала и т.д. Около недели вместе жили, спали в разных комнатах. Потом вроде бы сошлись, и я меняться начал, можно сказать, что повзрослел. И вроде бы всё хорошо, живём, планируем. Даже второго ребёнка хотели зачать, к сожалению, не получилось.

И около месяца назад она снова заявила, что устала от быта.
-Что я как бы не менялся, то все равно все вернулось на круги своя.
-что ты мне не помогаешь
-что ты меня не просишь - я отвечаю.
-она парируя - что она мне не мама, чтобы просить и должен сам думать, сам ухаживать, сам романтизировать нашу совместную жизнь.
Ну и всё в таком духе. К сожалению, я просто уже устал от качелей за полгода и сказал ей прямо: "Хочешь развод — собирай вещи и уходи". И она, вправду, ушла. Вот уже с начала сентября мы не живём вместе. С сыном вижусь только на выходных, в будний день не очень удобно, но если получается, то обязательно приезжаю. В общении складывается очень тяжело с ней, теперь как будто общаться со мной не хочет, хотя я ничего такого не делал. Да, я не ангел, да, за мной были косяки, по типу "ушёл гулять и вернулся домой под утро", но было всего пару раз такое...

Ну, в целом, такая вот история, которая, может быть, даёт кому-то понять (это я про себя), что отношения — это не просто вместе живём...

Ну вот и конец, самое главное, любите друг друга и все сбудется, не за что то любите. А просто так...

Жене сказал. Она не отрицала. Просто сказала: "Я не знаю, как так получилось… Прости."

Прости, блядь?
Это 12 лет брака. Это мои дети. Это семья. А теперь я должен жить в одной квартире с предательницей и ребёнком, которого растил как своего, а теперь даже не знаю, как смотреть на него. Он не виноват. Но я тоже нет.

Что делать? Уходить? Судиться? Простить? Просто стереть и жить дальше? Или плюнуть на всё, собрать вещи и исчезнуть?

Если кто-то был в такой ситуации — напишите. Реально. Сейчас я на грани.

В итоге вместо помощи попросил денег в долг. А я в заднице, расходы аховые. Но я дал. Три раза. И не спрашивал, когда отдашь. И вот прошло пять лет. Все умерли, и помощь уже не нужна. Я в какой-то момент, когда совсем все стало плохо, а помощи как всегда никакой, просто разозлился и все общение с ним прекратил. Спросил только, когда вернешь долг. Обещал, даже график расписал. Год прошел уже, так и не отдал. Винит меня, что я необоснованно прекратил общение с ним. Жена его меня гнобит. Короче, говно я. И нет, он не бедствует. живут они неплохо. Просто он считает, что мне можно не отдавать, мы же ДРУЗЬЯ.

Дело даже не в деньгах как таковых. И не в сумме, хотя сумма приличная. Дело в принципе. И да, последний друг был. Больше друзей у меня нет.

Его день рождения — через пару суток. И именно тогда она собирается нанести последний, решающий удар по стене страха: сказать, что уходит. Символично, подумала она: Вместо праздничного тоста и подарков — заявление о разводе. Жёстко, мрачно, но, чёрт возьми, справедливо. Если уж объявлять войну, то в самый неожиданный момент.

Ещё днём она сидела в полицейском участке: усталое лицо участкового, еле слушавшего её сбивчивый рассказ, бумаги со странно звучащими юридическими терминами — «телесные повреждения», «привлечение к ответственности»… Она почти не чувствовала, как у неё разламывается голова после удара. Раз за разом подписывала какие-то бумаги, произносила одну и ту же фразу: «Он меня избил. Это было не в первый раз». Но теперь разница в том, что она не откажется от заявления, не побоится подать его в суд, не позволит манипулировать собой.

Он — её муж, которого она когда-то любила, а, может, и не любила вовсе, а просто боялась уйти. Он не признаёт вину, при любом удобном случае твердо заявляет, что «всё преувеличено», что «это она сама виновата, вывела его из себя». Сколько раз она слышала, как он перекладывал ответственность: на неё, на плохую погоду, на сложности на работе — «Если бы не ты, мне б не пришлось так нервничать». Теперь подобные отговорки вызывают у неё лишь горькую усмешку. Да, конечно, все вокруг виноваты, а он — невинная жертва. Но хватит.

Сегодня она вернулась из участка, пересилила страх и на такси поехала к адвокату. Положила перед ним все справки из трампункта, показала фото побоев на телефоне. Тот аккуратно озвучил порядок действий и возможные сроки. «Если он продолжит преследование, мы обратимся за ограничительным предписанием», — сказал адвокат с хмурой серьезностью. Ей от этих слов делалось и страшно, и немного спокойнее: возможно, найдутся люди, которые помогут не остаться с ним наедине.

«Нельзя тянуть», думала она. Пришла домой и увидела на полу в гостиной едва заметные брызги своей вчерашней крови. Он не потрудился вымыть пол. Может, хотел, чтобы она сама всё убрала? Но ей и в голову не пришло стирать те следы. Пусть видит, пусть помнит. Она прошла мимо, дрожа от смеси ужаса и решимости.

Оставалось лишь продержаться эти пару дней до его дня рождения. Странно, но эта дата в её голове обретала особый смысл. Когда-то она дарила ему подарки, пекла торт, радовалась вместе с друзьями. Теперь всё будет иначе. Она представила: в разгар застолья (которого, может, и не будет — ведь после скандала он может остаться без гостей) она спокойным голосом скажет: «Я ухожу. Вот заявление о разводе, жди повестки, я всё оформила». Его лицо… Как он отреагирует? Злость? Бешенство? Может, бросится на неё, чтобы ударить снова?

От этой мысли защемило сердце. Ведь страх всё ещё сжимал её нутро, не давал вдохнуть полной грудью. Но, закрывая глаза, она представляла, как потом она выйдет из квартиры, будто покинет зону военных действий. И пусть он кусает локти, пусть орёт про «предательство», она уже не остановится.

За день до «судьбоносной» даты муж вернулся поздно. Грохнул входной дверью, швырнул куртку на полку. Как будто ничего не произошло. На его лице была удовлетворённая полупьяная усмешка. Он швырнул на стол мятую пачку сигарет и, не глядя, сказал:

— Чего нос повесила? Бегала там опять к своей подружке-ябедничать?

Она молчала, постаралась сжаться, чтобы не спровоцировать его. Пока он рыскал в холодильнике в поисках еды, она почувствовала, как внутри нарастает дрожь. Завтра. Остался один день. При мысли об этом сердце колотилось как бешеное.

Он сел за стол, громко жуя, и включил телевизор. Ещё недавно это была её ежедневная пытка: сидеть рядом, делать вид, что всё как обычно, терпеть косые взгляды. Но теперь она понимала, что её вот-вот освободят. И эта мысль давала сил вытерпеть его присутствие в последний раз.

— Что молчишь? — буркнул он, морщась. — Слова забыла?

Она в ответ лишь пожала плечами. И, не выдержав, вышла в другую комнату, крепко сжимая в кулаке мобильник. Набрала номер участкового, но не стала звонить — просто держала палец на кнопке, готовая в любой момент при появлении угрозы нажать вызов.

Наступило утро его дня рождения. Он встал мрачный, похмельный, стрельнул в неё взглядом: «Где моя рубашка? Приглади там, если не сложно». Некоторое время назад она бы кинулась гладить, чтобы не злить его — страх заглядывал в глаза, диктовал: «Не спорь, будь послушной, иначе хуже будет». Но теперь она даже не пошевелилась.

— Сам погладь, — тихо сказала она.

Он взглянул, будто не понимая, что происходит, — Когда это она смела перечить? Но тут раздался звонок телефона. Муж взял трубку, пару секунд говорил с кем-то из друзей, видимо, приглашал на «вечеринку».

Она прошла в спальню и взглянула на документы. Потрогала уголок пухлой папки, внутри которой копии справок, протокол с объяснениями. Так странно: раньше она боялась даже думать о том, чтобы передать это всё в суд. А теперь ощущала неизбежность. Словно уже нет пути назад.

Её пальцы дрожали, но она стиснула кулак, приучая себя к решимости. Сегодня. Я скажу «уходи» или сама уйду. Она представила, как коллеги в полицейской форме, возможно, придут сюда, если он вздумает поднять на неё руку. На миг посетило ощущение дежавю, будто она в дурном сне. Но нет, всё по-настоящему.

День тянулся нескончаемо. Муж сидел дома, то и дело лез в интернет, ожидая поздравлений. Никто не приходил, судя по тому, что квартиры он не покидал. Видимо, друзья тоже не рвались праздновать. Она чувствовала подвешенное состояние: Вот-вот — и всё.

Ближе к вечеру он вдруг сказал с наигранной бодростью:
— Давай хотя бы торт какой-нибудь купим, что ли. Всё-таки праздник.

Она внутри фыркнула от абсурда. Что за праздник? Снаружи же ответила:
— Никуда я не пойду. И вообще… мне нужно сказать тебе важную вещь.

Он оторвался от телефона, поднял бровь:
— Чё ещё за важная вещь? Снова жалобы твои?

Вот оно, момент истины. У неё сдавило горло, но она заставила себя выдохнуть.
— Я ухожу. Точнее, оформляю развод, — произнесла она, не узнавая своего голоса, прозвучавшего удивительно чётко.

Он захохотал, будто не поверил:
— Серьёзно? И куда ж ты пойдёшь? Это моя квартира, не забывай.

— Я не забуду. И я уже всё подготовила. Вот, — она протянула ему папку. — Документы. Заявление о разводе, подтверждение побоев, протоколы из полиции.

Смех оборвался. Он встал из-за стола, нахмурился:
— Ты это специально к моему дню рождения подгадала, да? Психуешь? Хочешь всё испортить?

Она сжала пальцы так, что ногти врезались в ладони:
— Да, сегодня. Будет символично. Хватит жить во лжи. Я не хочу больше быть твоей жертвой.

В его глазах вспыхнула злая искра. Он приблизился, и она инстинктивно сделала шаг назад, сердце прыгнуло к горлу.
— Ты пожалеешь, — процедил он. — Думаешь, копы тебе помогут? Ты вообще понимаешь, что я могу…

— Знаю. Но тебя тоже могут закрыть в тюрьму. Твои друзья и родственники не спасут, если я не заберу заявление. А я не заберу.

Она сама не ожидала, что произнесёт это так твёрдо. Он застыл, потом дёрнул рукой, будто хотел что-то сделать, но, вероятно, вспомнил про заявление и полицию. Лицо исказилось презрением:

— Ты просто истеричка. Тебе никто не поверит.

— Поверят, — еле слышно ответила она. — И потом уже неважно, кто поверит. Это моя жизнь, и я ухожу.

Она развернулась, схватила на стуле сумку, в которую заранее сложила самые необходимые вещи и документы, и направилась к двери. Он что-то кричал ей вслед — приглушённое, бессвязное ругательство. Но она уже не слушала. Спешно надела куртку, вышла, услышала, как захлопнулась дверь. В подъезде у неё на секунду подкосились ноги, и сердце колотилось, готовое вырваться.

Но она понимала: этот миг — её рождение заново. Никаких больше побоев, никаких оправданий. Она выбежала на улицу, вдохнула прохладный воздух, поймала такси. Хотелось плакать и смеяться одновременно. Теперь либо он будет отвечать по закону, либо не посмеет к ней приблизиться. А если рискнёт — есть участковый, адвокат, люди, которые помогут. Главное — она сама решилась.

Сев в машину, она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Внутри осталась дрожь, но и чувство обретённой свободы. Словно тяжёлые оковы упали, оставив синяки на теле и душе, однако больше не связывали её шаги. Она взглянула на экран телефона — несколько пропущенных звонков от мужа. Не стала отвечать, сбросила.

— Всё нормально, куда вас везти? — спросил таксист, обернувшись.

— Подальше отсюда, — шёпотом сказала она. — В центр, на Пионерскую, пожалуйста.

Ей предстояло временно пожить у подруги, пока не оформятся все бумаги. Потом — суд, возможно, тяжёлое разбирательство. Но, так или иначе, она уже пересекла рубеж. И пусть он сегодня празднует «день рождения», она тоже родилась заново.

Она глянула в окно, в сумеречные огни города и ощутила, что страх ещё дрожит в глубине сознания, однако поверх страха шла волна тихой решимости. Теперь всё будет по-другому. И это была не просто фантазия. Это была её новая жизнь — жизнь без побоев и унижений, где она не станет замалчивать боль, а будет защищать себя.

Машина сорвалась с места. Город распахнул перед ней улицы, подсвеченные фонарями. Словно даже сам воздух становился легче. Она положила ладонь на папку с документами и мельком подумала, что завтра утром пойдёт в суд и сделает первый шаг к полному освобождению. Пусть это будет её праздник.

Конец
Источник

Что еще почитать:

— Ты правда думаешь, что пластика решает всё? — спросила девушка в клинике, а я вспомнила свои слёзы перед зеркалом

— Я не вынесу её, — жена закрыла лицо руками, — Она разрушит всё, что у нас есть