Cтyдeнт пpaвых сил убивaeт председaтeля социалистической партии Инижиро Асанумо, Токио, 12 октября 1960 года
Эта фотография иллюстрирует собой то, что на самом деле творилось в японском обществе после позорного поражения во Второй Мировой Войне.
Эта фотография иллюстрирует собой то, что на самом деле творилось в японском обществе после позорного поражения во Второй Мировой Войне.
Собсна по поводу ядерных бомбёжек Японии есть два мнения:
США напугали Японию своими ядерными бомбами так сильно, что они сдались.
СССР разгромил Квантунскую миллионную армию и Япония сдалась именно поэтому.
И мало кто пишет, что США вбомбили Японию в каменный век вполне себе обычным оружием, хоть и получилось это у них не сразу. А ЯО нужен был конечно для СССР. Рекомендую ролик к просмотру, я это например не знал в таких подробностях.
UPD. Мне лень искать это видео на Пикабу, если вдруг было - зовите модератора.
Да здравствует 1е мая!
Праздник весны, молодости и радости. Наша дружная компания поднимает тост за быстрейшее окончание войны и за благополучную встречу со всеми родными...
Снимок сделан 1го мая 1943 года торжественный завтрак.
Снимал Петр Прохоров, потому и не присутствовал. О чем я очень жалею.
Речное судоходство намного старше, чем морское. Человечество куда раньше начало покорять реки, ведь они были естественной преградой на пути расселения вида. Поэтому неудивительно, что и морские плавания сперва были каботажными. Корабли следовали вдоль берегов, каждую ночь приставая к ним, как это и происходило многие годы, а возможно, и столетия на реках. Однако близкий берег и даже XIX век не были гарантией безопасности для путешественников. И это на собственном опыте прочувствовали пассажиры прогулочного парохода в столице Великобритании — Лондоне.
XIX век — это эпоха открытий, и, наверное, никогда прежде не было столь стремительных изменений. Так, к примеру, прогулки по водной глади доселе были отнюдь не развлечением. Однако с приходом более просвещенных времён речные моционы вошли в обиход.
«Принцесса Алиса» (SS Princess Alice). 1878 год
Лондон XIX века был одной из был столицей огромной колониальной империи, куда стекалось множество людей. Как следствие, это привело к очень сильному загрязнению как города, так и воздуха, и реки, на которой стоял Лондон. Долгое время этот вопрос отбрасывался правительством ввиду незначительности, однако уже тогда это начинало быть проблемой.
Колёсные пароходы, ставшие чрезвычайно популярными в то время, быстро показали, что такой тип движителя подходит лишь для тихой и спокойной воды, и, как следствие, быстро распространились по миру в большом количестве. Самыми знаменитыми, конечно, благодаря массовой культуре стали американские колёсные пароходы, настоящие символы своего времени. Однако были они не только в Новом свете. Так, в Англии и её колониях этот тип кораблей также был широко распространен.
«Принцесса Алиса» была типичным судном этого класса. Построенная в Шотландии в 1865 году для курсирования по местным рекам, она в дальнейшем сменила несколько хозяев и название, и в конце концов оказалась в Лондоне в качестве прогулочного парохода. Её маршрутом был Лондонский мост, откуда она шла вниз по течению до города Ширнесс в графстве Кент. За время своей службы пароход зарекомендовал себя, как удобное и надёжное судно, и даже получил личное прозвище от остроязычных горожан — «Шахова лодка». Это неофициального название прилипло к пароходу после того, как иранский шах Насер-ад-Дин прокатился на нём во время визита в Англию.
Реконструкция катастрофы в представлении художников тех лет
3 сентября 1878 года «Принцесса Алиса» отправилась в свой очередной рейс, и сначала он проходил без эксцессов. Пароход следовал привычным маршрутом, собирая пассажиров. К этому времени учёт купивших билет уже долгое время не проводился, и их количество определялось больше на глаз, и из-за этого до сих пор неизвестно точное число людей на борту в момент катастрофы. Гораздо позже, уже во время расследования случившегося, было выяснено, что штатный рулевой сошёл на берег, и, с разрешения капитана, его заменил один из пассажиров. Джон Айерс, тот самый пассажир, был опытным моряком, однако никакого опыта навигации по Темзе не имел. Возможно, именно это и повлияло на случившееся.
В 18.30 по местному времени «Принцесса Алиса» отчалила от берега в обратный рейс с полной загрузкой. Примерно через час она была уже на Темзе, на участке с названием Галеонс-рич, неподалеку от пристани, где большинство пассажиров должны были сойти на берег. В это времянавстречу пароходу из доков выходил углевоз «Замок Байуэлл». Только завершивший ремонт и покраску, он не имел в команде достаточно опытных лоцманов. Также из-за своей конструкции для более точной навигации на угольщике были вынуждены держать на носу вперёдсмотрящего, так как с мостика не было достаточного обзора. По этой причине капитан «Замка Байуэлл» Томас Гаррисон держался середины реки.
«Замок Байуэлл»
Дальнейшее известно лишь по свидетельствам выживших. Капитан «Принцессы», выбирая более удобное место для того, чтобы не идти против течения, отдал приказ на манёвр, поставивший его судно на траекторию движения, по которой обычно следовали суда, идущие в противоположном направлении. Возможно, это была не вина капитана, а следствие неопытности рулевого. Так или иначе, увидев идущий на него на всех парах угольщик, он, по воспоминаниям очевидцев, закричал: «Куда идёшь?! Боже мой, куда идёшь?!». И попытался отвернуть. На «Замке Байуэлл», лоцман также увидел возникший на его пути пароход и отдал команду «полный назад», однако было уже поздно.
Угольщик, имевший почти втрое большее водоизмещение, просто разрезал пассажирский пароход в районе правого гребного колеса надвое. «Принцесса Алиса», разломившись надвое, а затем ещё раз, когда у одной из частей судна отломилась часть с котлами, ушла на дно всего за четыре минуты.
Экипаж «Замка Байуэлл» сделал всё возможное для спасения утопающих, сбросив на воду всё, что может плавать. Также на помощь с берега поспешили силы водной полиции на лодках, вытаскивая барахтающихся в воде пассажиров. Однако этим дело не ограничилось. Вода Темзы в то время представляла собой ужасную смесь из отходов огромного города и бессистемно сбрасываемых в неё результатов работы химических заводов. Так, всего лишь за час до столкновения в воду реки как раз было спущено около 340 тысяч кубометров стоков из канализации, смешанных с отходами химического предприятия. В газете «Таймс» это описывал местный химик: «Две долгие струи разлагающихся фекалий, с шипением, будто газировка, испускающих тлетворные газы, струи столь чёрные, что видны в воде на протяжении нескольких миль, и склепный дух... который всякий запомнит, как особенно несносный и тошнотворный».
«Тихий разбойник» 1858 год. Так представляли себе художники тех лет смерть идущую по Темзе за теми, кто не платил за очистку воды
Многие из пассажиров, оказавшихся в воде, просто захлебнулись в сточных водах. Женщины того времени, носившие большие платья и пышные юбки, тонули в этой жиже под тяжестью своих нарядов. Мужчины, в большинстве своём не умеющие плавать, были не в лучшем положении, о судьбе детей, оказавшихся в подобной ситуации, не стоит упоминать и вовсе.
К спасению выживших было привлечено ещё несколько судов, проходивших по реке в это время, а также ещё больше полицейских. Слухи быстро разнеслись по городу, и на пристани начала собираться толпа родственников пассажиров и просто зевак, так что полиции пришлось ввести дополнительно несколько сотен сотрудников, чтобы оградить пристань от толпы. Местные лодочники начали брать с родственников пассажиров деньги за поиск и вытаскивание тел из реки, на чём, по воспоминаниям современников, немало нажились.
Тела отнесло ниже по течению, и ещё несколько дней их вылавливали из мерзкого фекально-химического бульона, в который превратилась река. О том, насколько была загрязнена вода, говорит, например, тот факт, что 16 человек из выживших, спасённых из воды, в течение нескольких дней умерли, наглотавшись воды и надышавшись испарениями. Большая часть выживших ещё многие годы страдала от различных заболеваний. В общей сложности в этой катастрофе погибло от шестисот до семисот человек. Точной цифры так и не было названо. Многие тела не удалось опознать — они были покрыты смесью стоков и химической грязи и начали быстро разлагаться.
Поиск тел пассажиров с «Принцессы Алисы», иллюстрация в газетах тех лет
Сразу же после окончания спасательных операции было начато расследование. Капитан «Принцессы Алисы» погиб, было обнаружено его тело. «Принцесса» при отливе воды своими ограждениями продолжала торчать из реки, и было решено поднять пароход. Обследовавший его водолаз, а также рабочие, участвовавшие в подъёме, позже свидетельствовали, что на борту обнаружилось множество тел, застрявших в проходах и сильно поврежденных пребыванием в воде. Следствие сначала обвиняло во всём капитана «Замка Байуэлл», а также его лоцмана. Однако многочисленные показания лодочников и моряков с большим опытом навигации по Темзе сняли с них обвинения. Было доказано, что именно «Принцесса» нарушила правила судоходства, а также правила расхождения судов, фактически подставившись под удар.
Катастрофа на долгое время стала темой для обсуждения в газетах Лондона и его окрестностей и имела долгосрочные последствия. Так, например, вёсельные лодки службы безопасности на воде были заменены на паровые, большая их часть вошла в строй через двадцать лет после трагедии. Также были предприняты меры по очистке Темзы от сточных вод. Были приобретены специальные суда-танкеры, вывозившие отходы канализации дальше в море. Такой вывоз сточных вод продолжался в Лондоне вплоть до 1998 года.
Гибель «Принцессы Алисы» стала самой масштабной катастрофой по числу жертв на внутренних водных путях Англии. Угольщик «Замок Байуэлл» через пять лет пропал без вести в Бискайском заливе со всей своей командой. Самым значимым следствием случившегося стала разработка очистных и сточных сооружений, которая постепенно очистила воды Темзы, но это уже совсем другая история.
Материал подготовлен волонтёрской редакцией Мира Кораблей
Понравилась статья? Не забудьте подписаться на наш канал.
Изучаю информацию про время окончания ВОВ, и меня терзает недовольство. Особенно про то как католическая церковь в паре с папой и красным крестом эвакуировали немецких офицеров в Аргентину.
Информации очень много и не только однобокой, критическое мышление нужно включать очень часто. У меня вопрос к сообществу Российскому - почему мы простили и забыли все? Ну не все, конечно же, 9 мая помним.
Сейчас смотрю "Досье ODESSA", все все прямо говорят, но никто ничего толком не делает. Я не за повешение виновных, хотя и не против, я за изъятие активов в пользу СССР.
Прошу помощи у знающих, разобраться мне в этом вопросе самостоятельно. могу и умею читать))) прошу список литературы. Очень интересно узнать почему не довели до конца войну.
UPD. Я не пытаюсь отыскать клад или ныть про фонд... Мне просто любопытно кто и когда дал слабину.
Главнейшим лагерем для военнопленных был офицерский лагерь в Елабуге под номером 97. Упоминающиеся изредка в литературе лагеря в Казани и Зеленодольске были на положении лагерных участков, т.е. филиалов Елабужского лагеря.
Лагерь в г.Елабуга
Первое отделение лагеря размещалось в помещениях современного Елабужского суворовского военного училища МВД России (военнопленные солдаты) и бывшего женского Богородицкого монастыря (офицеры). Всего численность военнопленных составляла около 5,3 тысяч.
Второе отделение лагеря находилось по дороге из Елабуги в Тарловку (ближе к Каме). Здесь содержали много военнопленных; численность их менялась в зависимости от хозяйственных задач Тарловского филиала. Помимо военнопленных немцев в лагере были румыны, венгры, австрийцы, итальянцы.
Третье отделение лагеря размещалось в Казани, где было размещено более 1000 военнопленных, в основном японцы. (Японцы после разгрома Квантунской армии в 1945 стали поступать и в 1-е и во 2-ое отделения лагеря).
Военнопленные работали в основном на лесоповале – в Тарловке, в Кызылтау, в Бикляни. В Тарловском лесу ещё сохранились остатки бараков и захоронений военнопленных. Лагерь был обнесен деревянной оградой. Здесь была своя пекарня, баня, столовая.
Пленные были главной силой на заготовке торфа в районе с. Мальцево и пос. Вишневское. В Кокшанах они работали на коксовом производстве местного химического завода. В те годы в Прикамье было организовано полукустарное производство спичек: здесь работали военнопленные японцы. На продовольственных складах в Набережных Челнах работали в основном пленные румыны. Много военнопленных направлялось на строительные и дорожные работы.
Старожилы рассказывают, что военнопленные перестраивали мост через Мелекеску в Н.Челнах. В Челнах пленных использовали также на пилораме в Челнинском затоне и на работах в судоремонтной мастерской. Интересно, что среди военнопленных в Затоне было и несколько французов.
С марта 1943 по июнь 1948 в лагере умерло 623 военнопленных немца и 85 японцев (с января 1946 по июнь 1948 гг). Захоронены они в основном в Елабуге.
По мотивам Н.Г. Усанова «Жизнь военнопленных»
Автор: Алексей Котов.
Читайте ранее:
ИГ Фарбен. Часть I. Немецкая химия
ИГ Фарбен. Часть II. От кошмара Версаля до крупнейшей корпорации Европы
ИГ Фарбен. Часть III. Высокие технологии и высокая политика
ИГ Фарбен. Часть IV. Концерн и нацистские власти
ИГ Фарбен. Часть V. Арийский бензин
ИГ Фарбен. Часть VI. Концерн на пути к войне
ИГ Фарбен. Часть VII. Война началась
ИГ Фарбен. Часть VIII. Концерн и Вермахт
ИГ Фарбен. Часть IX. Фиаско Аушвица
ИГ Фарбен. Часть X. Список обвиняемых по делу ИГ «Фарбен»
ИГ Фарбен. Часть XI. Нюрнберг
ИГ Фарбен. Часть XII. Преступление и наказание
От моральных высей я, пожалуй, перейду к делам земным. Несмотря на все разрушения, нанесенные в ходе боевых действий, ИГ «Фарбен» представлял из себя дорогостоящую, мощную компанию, и, разумеется, победители не могли просто так пройти мимо этакого немецкого пирога. В 1945 году следователи Финансового отдела военного правительства США в Германии оценили внутренние активы ИГ «Фарбен» в 6 миллиардов рейхсмарок, а иностранные активы кампании в 1 миллиард рейхсмарок. К этому счастью, прилагался небольшой бонус – наиболее значимым кредитором концерна было государство, каковое решением держав-победительниц было ликвидировано. Однако участь немецкого концерна была предрешена еще до окончания Второй мировой войны.
Уже в сентябре 1944 года президент США Рузвельт написал госсекретарю Халлу меморандум о том, что "за разгромом нацистских армий должно последовать уничтожение немецких картелей, как оружия экономической войны". Та же политика была поддержана Объединенным комитетом начальников штабов в апреле 1945 года и окончательно закреплена в Потсдамском соглашении три месяца спустя.
Военное оккупационное правительство США, первым среди стран-победителей начало реализацию программы установления контроля над немецкой промышленностью. 5 июля 1945 г. оно приказало конфисковать все имущество ИГ «Фарбен» в пределах своей зоны оккупации, уволить руководство концерна и приостановить действие всех прав акционеров. Эти меры США были подтверждены Контрольным советом союзников в конце ноября 1945 года со следующими условиями: производственные предприятия и активы будут использоваться для возмещения ущерба, нанесенного Германией. Заводы, предназначенные исключительно для военных целей, будут уничтожены. Права собственности на оставшиеся заводы и активы будут разделены, и тем самым будут прекращены все картельные отношения между ними. Научные исследования и промышленное производство будут поставлены под контроль оккупационных властей. Однако реализация этих целей, как и всех других аспектов Потсдамского соглашения, сильно различались между четырьмя зонами оккупации.
Распределение предприятий ИГ «Фарбен» по зонам оккупации
В конце войны 15 предприятий ИГ «Фарбен» оказались в советской зоне оккупации или в советском секторе Берлина. Они были оценены в 520 миллионов рейхсмарок и, таким образом, представляли 26,7 процента активов ИГ «Фарбен». Советская военная администрация превратила большинство этих предприятий (в том числе завод Лойна, завод Шкопау-Буна и заводы в Биттерфельде, Вольфене и Эйленбурге) в советские акционерные общества (Sowjetische Aktiengesellschaften, SAG), предназначенных для производства продукции в счет немецких репараций Советскому Союзу. Поэтому на производство на этих заводах не накладывалось никаких ограничений, за исключением случаев, когда часть оборудования завода демонтировались, как в Биттерфельде, и сразу отправлялись в Советский Союз. Несмотря на это, производство в среднесрочной перспективе только росло. Даже в Биттерфельде производство искусственного топлива в 1948 г. была уже выше, чем в 1936 г., а к 1951 г. превысила пик производства в 1944 г. Заводы подчинялись Управлению делами Советских акционерных обществ в Германии. Доля этих компаний в промышленном производстве ГДР составила в 1947 г. 20%. Компании могли быть поэтапно выкуплены ГДР и переданы в государственную собственность. После народного восстания 17 июня 1953 г. репарационные выплаты были прекращены с 1 января 1954 г., а последние 33 предприятия советских акционерных обществ были переданы в собственность ГДР и организованы как государственные предприятия (Volkseigene Betriebe, ВЭБ).
Политика, принятая во французской оккупационной зоне, была направлена на максимально полный контроль над химической промышленностью. Последствия этой политики наиболее сильно ощущались на сильно поврежденных заводах в Людвигсхафене и Оппау. Руководящие должности на этих заводах занимали французские специалисты. Но французские оккупационные власти были озабочены возобновлением производства в полном объеме, опять же отчасти для получения репараций, а также для приобретения технологических ноу-хау для французской экономики и снабжения Франции немецкой химической продукцией. Поэтому французские управляющие заключили договора с бывшими ведущими менеджерами ИГ. К середине 1948 года производство химикатов во французской зоне оккупации вернулось к 91% от довоенного уровня.
Британские оккупационные власти официально конфисковали заводы ИГ в своей зоне только в ноябре 1945 г., но сохранили компанию «Байер» (с заводами в Леверкузене, Юрдингене, Дормагене и Эльберфельде) как единое целое. Руководителям заводов ИГ «Фарбен» было разрешено остаться на своих постах, в том числе Ульриху Хаберланду, директору завода в Леверкузене, который служил британским оккупантам в качестве советника по экспортному бизнесу. Производство химикатов для войны и взрывчатых веществ было приостановлено, но британские оккупационные власти также преследовали цель увеличения экспорта химических продуктов из своей зоны, чтобы помочь покрыть расходы на оккупацию. В той мере, в какой это казалось необходимым для этой цели, первоначальные производственные ограничения, наложенные на немецкую химическую промышленность Британской контрольной группой, были ослаблены.
Но в целом, «западные союзники» ориентировались на политику США в отношении подконтрольных немецких территорий. Финансовый отдел Военной администрации (Германии) под командованием полковника Бернарда Бернштейна отстаивал стратегию «промышленного разоружения», сформулированную Генри Моргентау-младшим и направленную на полное уничтожение немецкой военной промышленности и ключевых отраслей, связанных с ней. Против этого выступал Экономический отдел Военной администрации под руководством инвестиционного банкира Уильяма Х. Дрейпера, который стремился наладить хорошие отношения с бывшей бизнес-элитой нацистского режима и надеялся сохранить Германию как сильную экономическую державу в начавшейся холодной войне. В этом противостоянии верх одержали экономические соображения. 12 сентября 1945 г. глава Военной администрации генерал Люциус Клей освободил Бернштейна от его обязанностей и приказал распустить Финансовый отдел. Так было задано направление дальнейших отношений с ИГ «Фарбен»: компания будет деконцентрирована, но не ликвидирована. Начиная с января 1946 года все вопросы, связанные с ИГ «Фарбен», были переданы специально созданному отделу декартелизации под командованием Джеймса Стюарта Мартина. Его работа заключалась в разработке руководящих принципов для закона о декартелизации основных отраслей промышленности во всех четырех оккупационных зонах. В этот период все 55 заводов ИГ «Фарбен», расположенные в американской зоне, продолжали работу и получили преимущество в распределении транспортных и энергетических ресурсов. В то время как высшие менеджеры ИГ были арестованы и ожидали Нюрнбергского процесса против ИГ «Фарбен», все прежнее руководство заводами было полностью восстановлено в должностях.
12 февраля 1947 года Военная администрация Соединенных Штатов обнародовала закон, известный как Закон №56, целью которого было как можно скорее устранить из немецкой экономики "концентрацию экономической власти, примером которой, в частности, являются картели, синдикаты, трасты, объединения и другие виды монополистических или ограничительных соглашений, которые могут быть использованы Германией в качестве инструментов политической или экономической агрессии".
На территории Бизонии (от лат. bi — два и англ. zone — территория, зона — часть Германии, после Второй мировой войны оккупированная войсками США и Великобритании) был создан двусторонний контрольный офис ИГ «Фарбен» (BIFCO) для проведения декартелизации концерна. Его консультировала группа немецких экспертов, известная как Bizonal IG Farben Dispersal Panel (FARDIP). Таким образом, члены экономической элиты национал-социалистического режима стояли рядом с официальными лицами британского и американского военного правительств, признанными равными партнерами в принятии решений о будущем ИГ «Фарбен».
Бывший «фюрер военной экономики» Густав Брехт был председателем группы FARDIP из пяти человек. Еще одно место занимал Оскар Лёр, бывший директор ИГ, который во время войны, среди прочего, руководил захватом химической промышленности в оккупированной Франции. Основной интерес FARDIP заключался в восстановлении конкурентоспособности химической промышленности Западной Германии, и с этой целью они выступали за максимально возможное сохранение рационализации, достигнутой ИГ «Фарбен» путем объединения множества отдельных фирм. Другими словами, в своих отношениях с BIFCO (которая вскоре стала Трехсторонней контрольной группой ИГ «Фарбен» или TRIFCOG после того, как французская зона оккупации была присоединена к Бизонии) члены FARDIP надеялись повлиять на усилия по декартелизации, чтобы разделить ИГ на как можно большие по размеру предприятия.
Первоначальные планы BIFCO предусматривали создание на базе ИГ «Фарбен» 50 независимых примерно равноценных подразделений. Предложение FARDIP от 29 июня 1950 г. заключалось в разделении концерна на три главные группы: «Байер» с его заводами в Леверкузене, Юрдингене, Эльберфельде и Дормагене), группа Майнгау ( «Хохст» с химическим заводом в Грисхайме, заводом в Оффенбахе, районными заводами в Бобингене, Касселле и Кнапсаке) и группу БАСФ в Людвигсхафене (Фактически производственная группа ИГ «Фарбен» Верхний Рейн) и 9 более малых предприятий. Этот проект стал отправной точкой для реорганизации концерна.
Верховный комиссар США Джон Макклой 17 августа 1950 г. обнародовал Закон № 35 о «распределении активов ИГ «Фарбен». Он предусматривал, что новые компании, возникающие в результате роспуска концерна, должны быть жизнеспособными и конкурентоспособными, а акционеры старой ИГ могли обменивать свои акции на акции компаний-преемников. В начале 1951 года правительство Западной Германии во главе с Конрадом Аденауэром назначило новую консультативную группу по декартелизации ИГ. Наряду с Густавом Брехтом и Александром Менне (президент Немецкой ассоциации химической промышленности) в группу входили Герман Йозеф Абс и Гельмут Вольтат, (оба - государственные функционеры Третьего Рейха которых работали с ИГ «Фарбен»), а также Герман Гросс, бывший директор «экономического отдела» венского офиса ИГ. В Министерстве экономики при Людвиге Эрхарде был создан еще один отдел, занимавшийся роспуском ИГ, который был укомплектован бывшими руководителями ИГ.
18 января 1952 года в соответствии с законодательством Германии для ликвидации концерна ИГ «Фарбен» были назначены три ликвидатора: Фриц Бринкманн, Франц Ройтер и Вальтер Шмидт. Они приступили к выполнению требований FARDIP. 23 мая Верховная комиссия союзников издала первый исполнительный приказ в соответствии с Законом № 35, который предусматривал создание 12 формально независимых организаций-преемников ИГ. Запрет на торговлю акциями ИГ был снят 20 июня 1952 года. Тем временем ликвидаторы ИГ форсировали «перегруппировку» запланированных компаний-преемников, так что в итоге, из 12 компаний осталось только четыре, каждая с собственным капиталом, соответствующим полученной доле активов ИГ. «Байер» получил активы стоимостью 387,7 млн немецких марок, «БАСФ» - 340,1 млн немецких марок, «Хохст» - 285,7 млн немецких марок и «Каселла» - 34,1 млн немецких марок. «Организации- преемники» ИГ унаследовал акционерный капитал в размере 1,64 миллиарда немецких марок, что эквивалентно 90 процентам «западных активов» ИГ «Фарбен».
1 октября 1953 года состоялась «Одна из крупнейших сделок с ценными бумагами, когда-либо имевших место в Германии». В обмен на каждые номинальные 1000 рейхсмарок в акциях ИГ «Фарбен» акционеры получили 285 немецких марок в акциях «Байер», 250 немецких марок в акциях БАСФ, 210 немецких марок в акциях «Хохст» и 25 немецких марок в акциях «Каселла». Они также получили «ликвидационный сертификат на акции», который представлял собой требование на ожидаемый в будущем «остаток расчетного излишка» после урегулирования претензий к «Ликвидационной компании ИГ «Фарбен». Эта последняя ценная бумага все еще была номинирована в рейхсмарках, ее стоимость оценивалась в 145 немецких марок. Короче говоря, за каждую 1000 рейхсмарок в акциях ИГ «Фарбен» бывшие акционеры получали ценные бумаги преемников на сумму 915 немецких марок. Для сравнения, в ходе денежной реформы в Западной Германии в 1948 году владельцы сберегательных книжек обменивали рейхсмарки на немецкие марки по курсу 1/10.
С согласия правительства Западной Германии Верховная комиссия союзников 21 января 1955 г. издала Закон об «Окончании ликвидации ИГ», который заменил Закон № 35. Новый закон, в частности, отменил статью 10 [Закона № 35], которая запрещала будущие слияния между компаниями-преемниками, а также запрещала бывшим руководителям ИГ, осужденным на Нюрнбергском процессе, занимать руководящие должности в компаниях-преемниках
Еще до конца 1955 года бывший член правления ИГ «Фарбен» Фридрих Йене, осужденный в Нюрнберге, был нанят председателем совета директоров «Хохст» АГ. В 1956 году бывший член правления ИГ Фриц тер Меер, также осужденный в Нюрнберге, взял на себя ту же функцию в «Байер» AG. Бывший член правления ИГ «Фарбен» Карл Вурстер, который был «фюрером военной экономики», кавалером «Рыцарского креста за военную службу», но был реабилитирован в Нюрнберге, уже занимал пост главного исполнительного директора «БАСФ» AG с 1952 года.
В 1970 году «Каселла» была поглощена «Хохст», так что всего через 20 лет после «декартелизации» «большая тройка» немецкой химической промышленности предстала в первоначальном виде. Это были те самые три компании, которые участвовали в соглашении ИГ 1916 года и инициировали создание концерна ИГ «Фарбен» в 1925 году.
В 1999 году «Хохст» объединился с «Рон Пулен» (да, тем самым французским концерном, который разогнали немцы в 1941 году) и образовался новый фармацевтический гигант «Авентис». В 2005 году Хохст была преобразована в компанию с ограниченной ответственностью, выступающую в качестве посредника в группе компаний без собственного операционного бизнеса. Но промышленный парк в городе Хохст остается штаб-квартирой компании и крупнейшим заводом группы. Штаб-квартира «Байер» по-прежнему находится в Леверкузене, и сегодня, в 2008 году, ей принадлежит около 350 компаний по всему миру. В 2007 году выручка Bayer от продаж составила 32,385 миллиарда евро. Штаб-квартира БАСФ по-прежнему находится в Людвигсхафене, и сегодня у нее около 150 производственных предприятий по всему миру.
Компании-наследники считали себя свободными от каких-либо юридических обязательств, вытекающих из истории ИГ «Фарбен» и отклоняли все требования о компенсации со стороны бывших подневольных рабочих до конца 1990-х годов. Они утверждали, что декартелизация ИГ «Фарбен» привела к созданию «трех организационно и совершенно новых и независимых компаний», которые «не несут ответственности за зверства нацистского террора против подневольных рабочих». Ситуация изменилась, когда выжившие подневольные работники подали коллективные иски против своих бывших «работодателей» в суды США. Сопровождающие протесты привлекли внимание международных СМИ. Увидев угрозу своим продажам за границей, три компании присоединились к другим немецким корпорациям в рамках Инициативы фонда немецкой экономики. В результате долгих переговоров немецкие компании согласились создать фонд в 10 млрд. немецких марок, используемых для компенсационных выплат бывшим подневольным работникам.
Отдельно надо рассказать о компании «Ликвидируемая ИГ «Фарбен», которая была создана в качестве единственного и прямого правопреемника ИГ. Руководил ей конечно же бывший менеджер ИГ – Август фон Книрим. Перед ликвидационной компанией стояли две задачи. Во-первых, он должен обеспечить претензии на зарубежные активы бывшей ИГ, в том числе активы в ГДР. Заводы в Восточной Германии оценивались ликвидаторами как «более половины общей стоимости ИГ в Германии». Поэтому они считали необходимым, чтобы бывшая ИГ сохранялась как юридическое лицо до тех пор, пока возможное воссоединение Германии не позволит претендовать на собственность в ГДР. Если это произойдет, «владельцы сертификатов на ликвидационные акции получат выгоду от всего, что будет возвращено в качестве собственности с востока». Эта надежда на «восточные активы» поддерживала ценность ликвидационного сертификата на Франкфуртской бирже.
Во-вторых, ликвидационная компания должна была уладить кредитные и прочие юридические требования к ИГ «Фарбен». С этой целью Трехсторонняя контрольная группа IG Farben (TRIFCOG) опубликовала в 1950 году объявления в газетах, призывая выступить со своими требованиями потенциальных истцов к бывшему концерну. Это уведомление вызвало несколько судебных процессов, в которых бывшие подневольные работники требовали в частном порядке компенсации от ИГ «Фарбен». В рамках урегулирования этих претензий в 1957 году «Ликвидационная компания ИГ Фарбен» выплатила «Конференции по материальным претензиям евреев к Германии» единовременный платеж в размере 27 миллионов немецких марок в качестве компенсации претензий еврейских подневольных рабочих к ИГ «Освенцим». Получатели, в обмен на компенсацию должны были отказаться от всех дальнейших претензий к ИГ «Фарбен». Ликвидаторы также выплатили дополнительные 3 миллиона немецких марок бывшим подневольным работникам нееврейского происхождения, работавшим в ИГ «Освенцим». После того как Федеральный суд Германии отклонил иск польского подневольного работника, на основании того, что все претензии между Германией и союзниками по Второй мировой войне были урегулированы заключением мирного договора, «Ликвидационная компания ИГ «Фарбен» оказалась защищена от подобных требований в будущем.
В последующие десятилетия ликвидационные сертификаты на акции IG, все еще номинированные в рейхсмарках, вели теневое существование на Франкфуртской бирже. В годы холодной войны надежды на претензии на «восточные активы» постоянно откладывались. И лишь после окончательного присоединения ГДР к Федеративной Республике в 1990 году «Ликвидационная компания ИГ «Фарбен» увидела в последующие годы новые возможности для реализации своих старых претензий на активы в Восточной Германии.
После присоединения Германской Демократической Республики к Федеративной Республике в 1990 году стоимость ликвидируемых сертификатов акций IG Farben увеличилась в три раза за год, с 10 до 30 рейхсмарок. Но 13 февраля 1995 года Федеральный административный суд отменил надежды на удовлетворение претензий компании на восточногерманские активы ИГ «Фарбен» постановлением, подтвердившим законность экспроприацию имущества ИГ по приказу магистрата Восточного Берлина в 1949 г., поскольку это было сделано в соответствии с законами, регулирующими оккупацию союзников. Таким образом, всякая надежда на то, что акционеры м получат прибыль от бывшей собственности ИГ в Восточной Германии, была похоронена. В 2003 году компания потратила остатки своего капитала на выплаты акционерам, после чего заявила о своей ликвидации. Таким образом последний прямой правопреемник концерна ИГ «Фарбен» прекратил свое существование.
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.
Подробный список пришедших нам донатов вот тут.
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi