Возвращение
Денис и Александра Серёгины — врачи из Тулы. Работали в местной городской больнице. Денис много лет был участковым терапевтом, а еще работал в отделениях неотложной кардиологии, ревматологии. Окончил медицинский институт, опыт работы в медицине 15 лет. Он родился в медицинской семье: мама — терапевт, папа — реаниматолог.
Всё началось летом 2018 года. Денису тогда было 38 лет, никаких проблем со здоровьем не было, в больницах ни разу не лежал. Вместе с женой и сыном он отдыхал в деревне на даче, когда вдруг почувствовал себя плохо: температура, сильная головная боль. Врач обратился к своим коллегам.
— По жалобам поставили диагноз «тульская лихорадка», — вспоминает Александра. — Ее еще называют мышиной лихорадкой. Это геморрагическая лихорадка с почечным синдромом, при которой поражаются почки. Это вирусное заболевание.
Мужа положили в больницу. По сути, диагноз поставили наобум. Если бы послушали сердце, взяли бакпосев — проверили кровь на стерильность, как это и положено было сделать в инфекционном отделении, диагноз был бы другим. Мы в тот момент доверились коллегам, из профессиональной этики муж не стал вмешиваться в работу врачей, которых знал лично.
Денису назначили гормональные препараты. Головная боль у него прошла. Но начались температурные «свечи» — резкие скачки температуры до 39–40 °C. По телефону Денис говорил жене: «Чувствую, что со мной что-то не то происходит». В один из дней он на несколько часов вдруг потерял память. А через неделю Денис попал в реанимацию: кома, отек мозга. Друзья Дениса — врачи-реаниматологи — взяли бакпосев крови, сделали анализ спинномозговой жидкости и поставили правильный диагноз. У Дениса оказалось редкое инфекционное заболевание, которое поражает сердце: инфекционный эндокардит.
— Лекарства, которые ему прокапывали в инфекционном отделении, спровоцировали развитие инфекции, — говорит Александра. — Да, вирус эти гормоны бы убили, как вот сейчас, например, гормоны применяют при лечении коронавируса. А на ту инфекцию это как бочка пороха в костер! Полыхнул сепсис, развился ДВС-синдром, когда падает до нуля свертываемость крови. И через несколько дней случились отек мозга и кома.
В Тульской областной больнице Дениса прооперировали, удалили селезенку, которая была вся в гнойниках: сепсис поразил органы.
Надо было убирать другие очаги воспаления. Один из очагов — клапан сердца, он был изъеден инфекцией. Нужно было оперировать его. Но Дениса никто не брал на операцию. Наша Тульская областная больница писала письма во все крупные специализированные центры России: «Помогите, возьмите на операцию!».
Но нашлись те, кто пошел на профессиональный риск: Дениса согласились взять московские врачи в центре трансплантологии и искусственных органов имени Шумакова. Тульскому врачу успешно сделали операцию на сердце.
Жизнь Денису спасли. Но, как вспоминает Александра, при выписке он был в «абсолютно вегетативном состоянии». Дышал с помощью трахеостомы (искусственное дыхательное горло, сделанное с помощью надреза в трахее). Кормили через гастростому (искусственный вход, отверстие в полость желудка через брюшную стенку). Он мог лишь открывать глаза.
К счастью, тульского врача взяла другая московская больница — ГКБ имени Юдина. В то время ей заведовал Денис Проценко, будущий главврач нынешней знаменитой Коммунарки — главного ковидного госпиталя страны. Прямо в отделении реанимации начался первый этапа реабилитации.
Александре разрешали быть в реанимационной палате рядом с мужем. 15-летний сын жил в Туле с бабушкой. После первого этапа реабилитации Дениса выписали. Они вернулись в Тулу, в центр местной реабилитации. Через какое-то время Александра забрала его домой. Говорит, что Денис только ухудшался в этих больничных условиях: отказывался есть, не хотел ни с кем контактировать.
Александра вышла на работу. Пособие по уходу за инвалидом первой группы — 1200 рублей. Жить всей семьей на пособия по инвалидности было тяжело. С Денисом сидел его папа. Летом в каникулы сиделкой был сын.
— Знаете, получилось так, что многие друзья, которые помогали первое время деньгами, поддерживали на словах, постепенно про нас забыли. Я понимаю, у всех работа, своя жизнь. Зато Дениса не забыли его пациенты. Вот они-то постоянно навещали нас. Например, пациентка, у которой Денис когда-то выявил саркому, проявив бдительность, назначив нужные анализы. Ее успешно прооперировали, она вернулась к жизни… Или сын другой пациентки: когда мы с Денисом заболели коронавирусом, он помогал нам купить препараты, которые в тот момент сложно было достать. Кстати, в тот момент, когда муж заболел COVID-19, нам снова пришел на помощь Денис Николаевич Проценко, ставший уже главврачом Коммунарки. Мы были с ним на связи, он консультировал нас.
Два года Александра пыталась устроить Дениса на реабилитацию. Посылала запросы в федеральные центры. Везде получала отказ: нулевой реабилитационный потенциал. Команда общественной организации «Метелица», узнав историю тульского врача, начала помогать им, договорилась с президентской клиникой в Москве, чтобы Дениса взяли на реабилитацию. Но за неделю до приезда клинику закрыли на карантин по коронавирусу.
О екатеринбургской клинике реабилитации доктора Волковой Александра узнала из новости.
Александра купила билеты на поезд и приехала с мужем в Екатеринбург. Денег, которые когда-то собирали им друзья, хватало на месяц реабилитации. Но, узнав историю тульского врача, меценат Игорь Алтушкин оплатил ему еще несколько месяцев восстановления.
— Раз в месяц я могу не выдержать, расплакаться, не больше, — признается Александра. — Я не жалею себя. Жалость сильному человеку не нужна, нужны поддержка, одобрение, где-то дать возможность отдохнуть. Может, кто-то скажет мне про какие-то упущенные возможности, годы. Вот, мол, могла бы куда-нибудь съездить. У меня атрофировалось слово «я», сейчас есть только «мы». Да, я могу лишь жалеть сейчас, что мы не можем вместе выйти на улицу, жалею, что мы не можем взять и рвануть в Питер, прогуляться вдвоем по питерским улицам, по Невскому.
Александра не только врач. Она писатель-фантаст. Ее книги издавались под псевдонимом Анна Семироль. Это социальная фантастика, герои — обычные люди, которые попадают в необычные обстоятельства. И, когда Денис твердо встанет на ноги и начнет ходить, она наконец снова вернется к любимому делу и допишет третью книгу из обещанной ее читателям трилогии про город, выживший после катастрофы.
Денис уже может впервые вставать.
— Из кресла с опорой на руку под контролем инструктора он встал 12 раз. Какой же это «нулевой человек»?!
Александра спрашивает:
— Денис, ты рад?
Денис улыбается:
— Да.