По области...
Край у нас конечно равнинный, но дремучие леса тоже есть...
Памятник воинам-мотоциклистам, установленный в районе жестоких боёв при взятии Восточной Пруссии...
И куда же без бесконечных полей рапса!
Край у нас конечно равнинный, но дремучие леса тоже есть...
Памятник воинам-мотоциклистам, установленный в районе жестоких боёв при взятии Восточной Пруссии...
И куда же без бесконечных полей рапса!
«Весенний лес» 2024г. 130х100см. Холст. Масло. Милюхин Вячеслав Григорьевич.
Работа написана по мотивам прогулки по лесу.
Немного из истории:
В Калужской области похоронили 44 красноармейцев, погибших в 1941 году.
Торжественное захоронение 44 красноармейцев, погибших в 1941 году в боях с немецко-фашистскими захватчиками, состоялось 8 октября, на территории мемориального комплекса памяти в деревне Алопово, Жуковского района, Калужской области. Среди погибших – уроженец деревни Майгаза, Белокатайского района Республики Башкортостан, Перин Михаил Васильевич.
Останки Михаила Васильевича были обнаружены поисковым отрядом "Подольск", ВПО «Память», г.о. Подольск, Московской области 22 июня в районе деревни Алопово, Калужской области. В санитарном захоронении лежали 44 бойца РККА, среди погибших по медальону удалось установить личность Михаила Перина.
Взятие Вены глазами военного фотокорреспондента «Фотохроники ТАСС» Евгения Халдея — легенды советской фотографии
"Весна 45-го года. Победа"- авторское название фотографии
Группа советских солдат проходит мимо горящего дома нацистского функционера в пригороде Вены, в местечке Кирхшлаг (Kirchschlag). Солдаты идут по валяющемуся на дороге знамени с нацистской свастикой. Сам Евгений Халдей рассказывал, что дом он поджег лично вместе с солдатами, так как в нем жил комендант концлагеря. Авторское название фотографии — Весна 1945 года. Победа
На подступах к Вене работает боевая машина реактивной артиллерии Б-13 Катюша
13 апреля 1945 года войска 2-го и 3-го Украинского фронтов (командующие - маршалы Советского Союза Родион Малиновский и Федор Толбухин) при поддержке Дунайской военной флотилии полностью разгромили немецкую группу армий Юг и штурмом взяли столицу Австрии Вену.
В ходе боев за Вену советские войска взяли в плен более 130 000 человек, захватили и уничтожили 1345 танков и штурмовых орудий, свыше 2250 орудий и минометов. Были полностью уничтожены 11 немецких дивизий, в том числе вся 6-я танковая армия СС.
Работа минометных расчетов под Веной
Бойцы Красной армии на подступах к Вене
К вечеру 6 апреля советские войска смогли выйти к южным и западным окраинам города и ворвались в прилегающие пригороды Вены. Начались упорные бои уже в черте города.
Советские танки в пригородах Вены
Колонна советских средних танков Т-34-85 в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены.
Колонна советских САУ СУ-76М на марше в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены.
Советские солдаты на улице Бройхаусгассе в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены. На переднем плане — 76-мм пушка ЗиС-3. Справа находится ресторан «Zur Kohlstaude» (пивная и ресторан).
В пригороде
Средний танк M4A2(76)W «Шерман» (M4A2(76)W «Sherman») 1-го гвардейского механизированного корпуса на улице Вены.
Маршал Советского Союза Федор Толбухин выступил с радиообращением к жителям, в котором призвал их не покидать город, а остаться на местах и чем можно препятствовать его уничтожению отступающими нацистами. Город был взят с минимальными разрушениями.
К вечеру 7 апреля войска правого крыла 3-го Украинского фронта частью сил овладели венской окраиной Прессбаум и начали растекаться веером — на восток, север и запад. Ведя упорные уличные бои, советские войска продвигались к центру города. За каждый квартал, а порой и за отдельное здание разгорались жестокие схватки.
Танки М4А2 «Шерман» (лендлизовские) 46-й гвардейской танковой бригады на улице освобожденной Вены
После ожесточенных боев в центральной части города и в кварталах, расположенных на северном берегу Дунайского канала, вражеский гарнизон был рассечен на отдельные группы, и началось их уничтожение. А к полудню 13 апреля Вена была полностью очищена от немецко-фашистских войск.
Стремительные и самоотверженные действия советских войск не позволили гитлеровцам разрушить один из красивейших городов Европы.
В Вене после взятие войсками Красной армии
Советские солдаты в поверженной столице Австрии
Julius Mein - безумный шопинг в поверженной Вене
А в это время на соседних улицах
Советская техника на венской улице
Советский солдат на крыше Венской ратуши
Советская регулировщица Александра Хворостян в освобожденной Вене. Справа — здание оперного театра.
Бойцы Красной Армии прогуливаются по поверженной Вене
Советские солдаты беседуют с местными жителями
Советские офицеры возлагают цветы к могиле австрийского композитора Иоганна Штрауса
И фото на память
Впереди - Берлин!
Фото Евгения Халдея.
Один из лучших фоторепортеров мира Евгений Халдей родился в Юзовке (сейчас — Донецк). Первый снимок сделал в 13 лет самодельным фотоаппаратом. С 16 лет начал работать фотокорреспондентом. С 1939 года - корреспондент «Фотохроники ТАСС». Снимал Днепрострой, репортажи об Алексее Стаханове...
Представлял редакцию ТАСС на военно-морском флоте во время Великой Отечественной войны. Все 1418 дней войны прошёл с камерой «Leica III» от Мурманска до Берлина.
Участвовал в штурме Новороссийска, Керчи, освобождении Севастополя, освобождении Румынии, Болгарии, Югославии, Австрии, Венгрии. Участник съёмок Потсдамской конференции, Парижской конференции и Нюрнбергского процесса. На Нюрнбергском процессе одними из вещественных доказательств были фотографии Халдея.
Военный фотокорреспондент "Фотохроники ТАСС" Евгений Халдей во время Нюрнбергского трибунала.
Все фото - из открытых источников - https://waralbum.ru/
Есть нечто отвратительное в агонии Германии: старая ведьма, кончаясь, кокетливо показывает свои телеса и охорашивается.
Германское информационное бюро передает: «За истекшие недели ничего сенсационного не произошло. Германское командование является хозяином положения». Каково немцам это слушать? Они-то знают, что ежедневно Гитлер теряет не менее десятка городов? Ничего сенсационного не произошло? Да, если не считать сенсацией агонию Германии. Ничего существенного не произошло, если не считать существенным потерю Германией Рура, Саарского бассейна, венгерской нефти, Словакии, Франкфурта, Маннгейма и многого иного. Да и вообще ничего не произошло, кроме таких пустяков, как прорыв Красной Армии к Вене, стремительное продвижение англичан к Бремену и американцев к Эрфурту. Жалкие лгунишки, они выдают предсмертную икоту за бравурный марш!
Немецкие газеты пишут: «На Западе, как на Востоке, наши гренадеры предпочитают смерть позору. Американцы оплачивают потоками крови каждый метр немецкой земли». А тем временем немецкие гренадеры, запыхавшись, спрашивают изумленных американцев: «Где здесь ближайший лагерь для военнопленных?» Земля Тюрингии не красна от американской крови, она бела от немецких тряпок. Если на Востоке фрицы еще упираются, то это потому, что кошка всегда знает, чье мясо она съела.
Геббельс назвал фольксштурмистов «непоколебимой скалой». А эти фольксштурмисты, несмотря на почтенный возраст, весьма подвижны. Во Франкфурте американцы взяли одного фольксштурмиста, который пробыл в рядах германской армии ровно сорок пять минут, на сорок шестую минуту «скала» подняла руки.
Судьба немцев на Рейне была решена в тот час, когда Красная Армия вышла к Одеру. Гневное дыхание наших орудий доходит до Берлина, и зондерфюрер Нежина, коменданты Мозыря или Бобруйска, печные мастера Майданека и Треблинки говорят: «Кто угодно, только бы не русские!»… Почему немцы не выстояли на Везере? Потому что мы на Одере. Легко понять несложную «стратегию» фрица: он побывал в Смоленске, теперь он должен защищать Эрфурт от американцев, а за спиной у него Красная Армия, за спиной у него тот самый смолянин, дом которого фриц сжег, семью которого убил. И вот фриц бежит на Запад — не подумайте только, что он контратакует, он спешит в плен, как в убежище.
Они кончаются не как солдаты, а как воришки, попавшие на облаву. Гаулейтеры переводят свои барыши в Швейцарию, генералы закапывают украденное добро, и где-то на дороге американцы обнаружили полотна Рубенса, вывезенные немцами из Франции. В Швецию прибыли из Гдыни восемьдесят шесть «дубовых листков», оторвавшихся от ветки родимой, или, иначе говоря, офицеров германской армии, которые предпочли шведский пунш русской воде. Эти офицеры приехали тоже с «трофеями» — с патефонами и с баянами. Так заканчивают свою карьеру «завоеватели мира».
Издыхая, они кусаются. У нас они кусаются оптом — по команде; на Западе германская армия разбрелась, и там кусаются отдельные любители. Английские корреспонденты рассказывают, как к американскому военному врачу пришла, обливаясь слезами, немка с просьбой спасти ее ребенка. Врач поехал на «виллисе». А потом нашли труп водителя: исчезли и доктор, и «виллис», и немка. Есть в Германии немало злодеев, которым нечего терять: их имена известны, преступления зарегистрированы. Эти будут кусаться до конца. Их нельзя приручить леденцами, металл уместнее.
Между тем в Западной Германии злодеи еще могут продолжать свои злодеяния. Немецкие промышленники, члены фашистской партии, жившие захватом мира, на свободе; интервьюируют их не следователи, а журналисты. Во многих городах бургомистры, назначенные оккупационными властями, заняты спасением нацистских злодеев. Я приведу цитату из секретного приказа гаулейтера Кобленца Симеона: «Официальные гражданские лица, проявившие себя в партии или на службе государству, не должны оставаться у союзников. Они должны быть заменены лицами более старшего возраста, не занимавшимися политической деятельностью и пользующимися доверием населения, необходимым для эффективного осуществления ими их долга. Такая же политика должна проводиться в отношении других лиц, занимающих низшие посты. Запрещается немцам, без разрешения партии, занимать посты по указанию союзников». Итак, Гитлер, убегая, оставляет свою тень: американцы и англичане получают не только немецкие города, но и немецких бургомистров, подобранных гаулейтерами. Если иной немец кричит: «Гитлер капут», то вполне возможно, что он выполняет директивы фашистского руководства. Гитлер проиграл войну в воздухе, на море и на земле. Он хочет отыграться под землей, в подполье. Он понял, что его армия разбита в открытом бою, он предписывает своим «волкам-оборотням» убивать исподтишка. Вот почему Германию мало победить, ее нужно укротить. Мы должны помнить об этом ежечасно, говорить это, не боясь показаться навязчивыми, — ведь от этого зависит судьба наших детей. Можно выиграть войну и проиграть мир. Эту старую истину знаем мы. Ее знают и немцы, и они хотят, проиграв войну, выиграть мир.
Мне не раз приходилось выступать против адвокатов дьявола, которые водятся в Старом и Новом Свете. Некоторые американские друзья упрекали меня за критику, на их взгляд преувеличенную и несправедливую. Между тем, выступая против покровителей так называемых «бедных немцев», я думаю об одном: о мире для всего мира. Я прочитал в одной американской газете следующее: «Мы должны пожалеть немецкую молодежь, которая, даже попав в плен, продолжает считать немцев высшими существами, а наших американских солдат нечистой помесью». Не понимаю и никогда не смогу понять, почему нужно жалеть этих невежественных зазнаек. Одна девочка говорила: «Посади свинью за стол, а она, бедняжка, и ноги на стол». Но ведь то девочка, и в газетах она не пишет. Когда один англичанин заявил, что мы не можем судить Гитлера, так как Гитлер действовал по законам, установленным им, я думал, что этого англичанина поместят в санаторий — заработался человек. Но нет, он продолжает выступать в том же духе. Моя критика английских или американских умиротворителей никак не ослабляет моих симпатий к английским солдатам, которые теперь у Бремена берут реванш за Дюнкерк, или к американским танкистам, которые режут на куски Германию. Защитники у немцев имеются повсюду — это относится скорее к политическим убеждениям, нежели к национальным пристрастиям; и для того, чтобы рассеять все недоразумения, я остановлюсь на статье известного французского писателя Франсуа Мориака. Никто меня не заподозрит в неприязни к Франции. Что касается Франсуа Мориака, то я считаю его очень талантливым писателем, который хорошо показал путь французского буржуа в Виши. Теперь Франсуа Мориак преисполнен милосердия к вчерашним тюремщикам Франции. В то время, как возродившаяся французская армия берет города Бадена и Вюртемберга, Франсуа Мориак озабочен спасением Германии. Он льет слезы над судьбой обитателей Вестфалии и Баварии. Одновременно он призывает забыть предательство предателей. Можно, конечно, объяснить это тем, что Франсуа Мориак католик. Однако католики не квакеры и не вегетарианцы. В Испании католические священники благословляли фалангистов, которые расстреливали женщин, стариков, детей. Католики умеют проливать не только слезы, но и кровь; что касается дыма кадильниц, то это обыкновенная дымовая завеса, прикрывающая отнюдь не ангельские дела. Не от избытка христианского всепрощения Франсуа Мориак заступается за немцев: его пугает мощь Советского Союза. Мне хочется спросить французов: неужели мало было уроков? Неужели Франция уже забыла, чем кончился Мюнхен? Позор Парижа, казни заложников, газовые бараки возле Страсбурга, голод и медленное истребление пленных — все пришлось пережить французскому народу. А потом выходит Франсуа Мориак и, будто не было роковых лет, повторяет: «Нам грозит триумф Советской России!.. Если мы будет мстить немцам, восторжествует красное зарево!..» Страшно. Отвратительно. И трудно понять, как эти строки написаны рукой француза, написаны в Париже, который узнал освобождение только потому, что Советская Россия выстояла, не продала чести за чечевицу «независимости» Виши, потому, что Советская Россия не прощала, не прощает и не простит фашистской Германии.
Конечно, не Франсуа Мориак делает погоду, но немало у него архивлиятельных единомышленников; эти не всегда друзья Франции, но они всегда защитники «бедных немцев», и они всегда враги Советского Союза. Если адвокаты дьявола добьются своего, мир будет проигран, и «волки-оборотни» через несколько лет перейдут от мелких убийств к большой войне. Германию нужно хорошо прочесать, особенно проверив тех, кто сейчас прикрывается белыми тряпками.
Упорствуя на Востоке и сдаваясь на Западе, немцы хотят спасти не только свою шкуру, не только награбленное добро, но и тот аппарат, который должен подготовить третье мировое побоище. Адвокаты дьявола в Америке, в Англии или во Франции понимают это; и все же они защищают злодеев: эти адвокаты боятся не разбойников, а судей — как в дни Мюнхена, им всего страшнее свои народы и сила Советского Союза. Но теперь не 1938 год. Мир увидел, что такое Красная Армия. Фрицы могут сдаваться американцам: это их дело. В конечном счете у них остался этот выбор: кому сдаваться; только в этом отношении «германское командование остается хозяином положения». Впрочем, не все ли равно, кому сдается тот или иной фриц? Ведь есть коалиция, есть совесть народов; и нежинский зондерфюрер, отведав американского сала, отрыгнет на русской виселице. Крепок наш боевой союз, не разбить его никаким плакальщикам и никаким клеветникам. Чем быстрее придет конец, тем лучше. Пусть фрицы сдаются хотя бы Франсуа Мориаку, я не возражаю. Мы радуемся, что французы подошли к Штутгарту. Мы радуемся, что англичане подходят к Ганноверу и Бремену. Мы радуемся, что американцы у Эрфурта, у Веймара, у Нюрнберга. Друзья нам не раз помогали: разве мы забыли труд американских рабочих, отвагу союзных моряков и летчиков? Мы рады, что наш январь принес союзникам такой апрель. Радуясь, мы заняты делом: Веной. Будет вскоре и Берлин. И май в этом году будет действительно маем.
7 апреля 1945 г.
Илья Григорьевич Эренбург, «Война. 1941-1945», Издание 2004г.
Жаль, что нельзя в этом году пройтись по Красной площади в рядах "Бессмертного полка". Но память с нами, потомками ушедших.. останется навсегда.
Да здравствует 1е мая!
Праздник весны, молодости и радости. Наша дружная компания поднимает тост за быстрейшее окончание войны и за благополучную встречу со всеми родными...
Снимок сделан 1го мая 1943 года торжественный завтрак.
Снимал Петр Прохоров, потому и не присутствовал. О чем я очень жалею.
Сели на ночную электричку в 3 ночи, приехали в Абинск оттуда пересели на старенькую газель и приехали в Шапсугскую - место силы и аномальную зону))
На пути была первая достопримечательность - капище Даждь-Бога. Здесь проводят различные ритуалы, обряды, лежат деньги, стоят свечи, череп животного. Здесь мы позавтракали, отдохнули и двинулись дальше.
Следующая остановка - Большой Шапсугский дольмен. Он огорожен и платный - 50 рублей, принадлежит турбазе "Светлячок". Там была рыжеволосая женщина, которая рассказала немного о дольменах и других интересных вещах.
Дальше пошли на гору Лысую 644 м высотой. Здесь луга и красивый вид на горы.
Далее вернулись к горе Топчиноватая (510 м), на вершину не ведет тропа, но она покрыта лугами можно и так сходить. Мы решили ее обойти и двинуться в сторону Кабардинского перевала.
По началу дорога была хорошей, широкой, кругом растут желтые цветы, трава зеленая, тепло. Спустились к реке Скобидо, здесь был памятник партизанам ВОВ (звезда), много могил, все ухоженные. А рядом нашли неплохой охотничий домик. Вода в реке Скобидо чистая, можно пить.
В районе реки Угегей (Шедогопс) мы нашли неплохой навес со столом и лавочками, сделали длительный перерыв, поспали полчаса и двинулись к реке Адегой.
Дорога вдоль реки Адегой к Кабардинскому перевалу - это самый короткий путь к морю от Шапсугской. Эта дорога запомнилась большим количеством памятников солдатам, партизанам ВОВ. Много бродов, воды до колена в основном, бурного потока нет, всё проходимо.
Ближе к Кабардинскому перевалу было много грязи, много дорог, но все грязные и водяные дороги обходятся по другим тропам благополучно. Здесь много зеленых полян с желтыми цветами.
Ближе к Кабардинке дорога становится твердой, появляется линия ЛЭП, которая тянется вдоль дороги.
Ближе к перевалу нашли навес большой, где был вкусный родник, а местные пацаны качались на тарзанке через речку.
Кабардинский перевал обрадовал красивыми видами на море и саму Кабардинку. Далее пошла хорошая дорога прямо к автовокзалу.
За день намотали ровно 35 км.