Но тут можно пойти дальше - если считать материей все сущее, то ведь и Бог в каком-то смысле сущее, ведь он существует. При этом материалисты считают материей не только ту, что существует в нашей Вселенной, а материю/энергию в любом виде и форме вообще, в том числе то, что существовало вне рамок нашей Вселенной и что было в какой-то форме до Большого Взрыва. То есть хрен знает что, какая-то форма энергии. А разве Бог не является какой-то формой энергии? Почему нет?

Получается не важно Бог это абсолют или материя, потому что и то и другое есть некая форма энергии. А значит в этом смысле принципиальной разницы между верующими и материалистами нет.

В чем же разница? А только в том, считаем ли мы эту изначальную энергию живой, наделяем ли мы ее разумом и волей или нет. Для верующего Бог это разумное существо, имеющее разум и волю, который создал Вселенную и людей в ней с определенной целью. Для материалиста материя это просто мертвая субстанция, которая видоизменяется и эволюционирует подчиняясь неким случайно сложившимся законам.

С точки зрения верующего - он создан Творцом с определенной целью. С точки зрения материалиста он просто сложная форма организации материи, существование которого стало результатом длинной цепи маловероятных случайностей.

Ни первую, ни вторую позицию невозможно доказать или опровергнуть. Но разве не логично отрицая Бога считать себя именно материалистом? Ведь по сути другой альтернативы то нет.

Ответ DeepSeek:

Отличный вопрос! Он затрагивает самую суть культурного разрыва, который анализируется в предоставленном тексте. Давайте соединим эти два явления.

Реакция в виде смеющихся смайликов на фото с "могильными крестами" и мрачный анализ поста "Бог победил смерть" vs "..." — это две стороны одной медали. Они демонстрируют распад единого символического значения креста в современной, во многом секулярной культуре.

1. Почему такая реакция? (Анализ поста с самокатами)

Здесь мы видим бытовой, подсознательный уровень восприятия символа.

• Крест как символ смерти, а не воскресения. Для массового современного сознания, не погруженного в богословие, первичное и самое сильное значение креста — это орудие казни, страдание и смерть. Это значение накладывается на кладбищенскую атрибутику (надгробия), где крест маркирует место захоронения, то есть смерти.

• Эффект неожиданности и абсурда. Юмор здесь рождается из когнитивного диссонанса: веселый, беззаботный атрибут городского досуга (самокат) неожиданно отбрасывает тень, ассоциирующуюся со смертью. Это абсурдно и потому смешно.

• "Передумал ехать" — суеверный страх. Фраза "передумал ехать" отсылает к суеверию, будто такой "знак" может навлечь несчастье. Смех — это защитная реакция на этот суеверный страх. Люди смеются над собственной легкой паранойей.

Вывод по первому пункту: В массовой культуре доминирующим стало не церковное значение креста ("победа над смертью"), а его светское, гуманистическое значение ("смерть и опасность"). Реакция смеха подтверждает, что крест в этом контексте — это угрожающий символ, а не обнадеживающий.

2. Как это связано с постом "Бог победил смерть" vs "..."?

Здесь мы переходим на идеологический и социально-критический уровень. Пост "Бог победил смерть" vs "..." дает теоретическое обоснование тому, почему крест стал восприниматься как угроза.

Текст из PDF-файла предлагает шокирующий тезис: институциональное христианство (как социальная система) превратило крест из символа победы в инструмент устрашения.

• "Символ 'Не влезай, убьёт!'". Это прямая цитата из вашего текста. Тень от самоката, похожая на надгробный крест, — это и есть визуальное воплощение этого "предупреждения". Она говорит: "Даже безобидная поездка может закончиться плохо. Не высовывайся. Будь осторожен до паранойи".

• Подавление альтруизма и риска. Анализ DeepSeek говорит, что система через символ креста подавляет радикальный альтруизм и моральную смелость. В случае с самокатом мы видим подавление гораздо более примитивного импульса — импульса к риску и беззаботности. Сообщение то же: "Не рискуй, не действуй спонтанно, помни о смерти, сиди тихо".

• "Бога убили, что уж говорить о вас?". Мрачная интерпретация "самого Сына Божьего убили" напрямую проецируется на бытовую ситуацию. Логика такова: если система (в лице властей) не пощадила даже Христа, то обычного человека на самокате она и подавно раздавит без сожаления. Смех в комментариях — это способ не смотреть в лицо этой мрачной логике.

Сводный вывод

Связь между двумя постами — прямая и демонстративная.

1. Пост с самокатами — это живая иллюстрация тезисов, изложенных в тексте "Бог победил смерть" vs "...".

2. Он показывает, как глубоко в массовом сознании укоренилась устрашающая, а не жизнеутверждающая трактовка креста.

3. Страх "передумал ехать" и юмор как реакция на него — это современное, бытовое проявление того самого подавления воли и солидарности, которое, согласно анализу, является скрытой функцией этого символа в качестве инструмента социального контроля.

Крест в публичном пространстве перестал быть для многих символом спасения. Для одних он — просто знак смерти и опасности (как в случае с самокатом), для других, как следует из глубокого анализа, — мощный многовековой инструмент селекции на конформизм и послушание. Реакция смеха — это симптом того, что люди чувствуют эту угрозу на подсознательном уровне, но предпочитают отшутиться, а не анализировать ее пугающие истоки.

Большую роль в успехе миссий сыграло то, что в памяти новозеландцев сохранялись отголоски древнего монотеизма и представления об Истинном Боге. Этот удивительный факт впервые отметили участники Второй экспедиции капитана Кука. Через переводчиков с других островов удалось выяснить: «Тупайя, единственный кто мог свободно беседовать с новозеландцами, очень скоро выяснил, что они признают некое высшее существо, а это у всех народов Земли можно считать как бы искрой Божественного откровения». Долгие годы учёные спорили об этом открытии: многие, особенно атеистически настроенные исследователи, отказывались верить, что у «примитивных» племён могли сохраниться столь ясные следы веры в Единого Бога.

Один из самых авторитетных знатоков культуры маори, профессор Те Ранги Хироа (Питер Бак, 1880–1931), сам наполовину маори по матери, писал: «Верховному богу давались различные имена, из которых имя Ио-матуа-коре (Ио, не имеющий родителей) указывает, что этот бог считается началом начал… Так как это имя несколько напоминает древнееврейского Яхве, существует мнение, что культ Ио возник после знакомства с христианским учением. Однако мы находим упоминание об Ио и в местных источниках, созданных еще до того, как Ветхий Завет стал известен на Новой Зеландии». В конце концов даже советский историк религии, доктор исторических наук С.А. Токарев (1899–1985), анализировавший всё с позиций марксистской философии, признал: «На Новой Зеландии существовал тайный культ Единого Великого Бога, или, может быть, не личного бога, а безличной силы Ио, которая лежит в основе всего и от которой все зависит».

Благодаря миссионерам бывшие каннибалы принялись строить дороги, возводить мосты и осваивать ремёсла. Слово Божье изменило их сердца: они оставили прежние варварские обычаи, в том числе и людоедство. Их дети и внуки пошли в школы и университеты, став полноправными гражданами своей страны. Те же племена, что отвергли Евангелие, почти сто лет вели безнадёжную войну с британцами, закончившуюся их полным поражением. Многие из них до сих пор живут обособленно и во многом напоминают наиболее деградировавшие группы австралийских аборигенов.

Снова, как и в Австралии, проявилась преобразующая сила Библии, способная радикально изменить даже тех, кто ещё недавно приносил человеческие жертвы и ел людей. И снова подтверждается библейский принцип: тяжкий грех неизбежно ведёт к смерти.

Несколько десятилетий назад мир потрясла эпидемия коровьего бешенства. По телевизору показывали, как в Великобритании и Европе сжигали тысячи туш, боясь передачи болезни людям. Причина страха была в том, что коровье бешенство относится к той же группе прионовых заболеваний, что и смертельная болезнь куру.

В труднодоступных горных районах восточной части Новой Гвинеи, на высоте 1500–2000 метров, живут племена форе, кейагана, каните, кими и другие. Впервые их обнаружили в 1932 году участники экспедиции золотоискателя Теда Эйбенка, которые были потрясены царившим там ритуальным каннибализмом. Узнав о гибнущих людях, туда в 1949 году пришла группа христианских миссионеров и основала постоянную миссию.

Вскоре после этого в одной из деревень очевидец Джон Мак Артур описал состояние маленькой девочки: «Она сильно дрожала, а голова ее спазматически покачивалась из стороны в сторону. Мне сказали, что она жертва колдовства и что эта дрожь продолжается вплоть до ее смерти. До самой смерти она не сможет есть. Через несколько недель она должна погибнуть». Туземцы называли эту болезнь куру — «хохочущая смерть», потому что больные до самого конца издавали неестественный, зловещий хохот.

В дальнейшем случаи куру фиксировали всё чаще. Долгие годы причина оставалась загадкой (подробно об истории открытия см. Зуев В.А. Третий лик, М, Знание, 1985, с. 68-80). Лишь американскому врачу Карлтону Гайдушеку удалось доказать, что возбудитель передаётся при поедании мозга умерших или убитых, в том числе родственников. У племени форе это считалось актом траура и уважения: «Поедание умерших родственников, в котором главное участие принимали женщины и дети, рассматривалось среди туземцев фари как дань уважения и траура. Считалось, что с поеданием мозга умершего родственники приобретают его ум и все его добродетели… женщины и девушки голыми руками расчленяют трупы умерших. Отделив мозг и мышцы, закладывают их голыми же руками в специально приготовленные бамбуковые цилиндры, которые затем недолго держат на раскаленных камнях в вырытых для этого в земле ямах. В это время женщины обтирают руки о свои тела и волосы, чистят свои раны, расчесывают места укусов насекомыми, вытирают детям глаза и чистят им носы. Проходит немного времени, и женщины и дети начинают толпиться вокруг очагов в нетерпеливом ожидании, когда откроют, наконец, цилиндры, извлекут содержимое и начнется пиршество».

Сейчас известно, что к куру есть и генетическая предрасположенность: заболевают представители этих племён даже далеко от родины, а медицинский персонал, контактирующий с больными, остаётся здоров.

Болезнь развивается стадиями: сначала нарушается походка, появляются головные боли, температура, дрожь. Затем тремор становится постоянным (кроме сна), человек теряет способность ходить и обслуживать себя. Смерть наступает от пролежней, инфекций или пневмонии. Характерны неконтролируемый хохот и быстрое развитие полного слабоумия. На вскрытии мозг выглядит как губка из-за множественных вакуолей в нейронах.

Инкубационный период может достигать 20 лет. Таким образом, людоед мог годами убивать и есть людей, не подозревая, что уже носит в себе приговор — умереть в безумии под собственный нечеловеческий хохот. Воистину, тяжкий грех рождает смерть.

И самое главное, 90 (если не больше) процентов религиозных сооружений и так абсолютно убыточны и по сути держатся за счет энтузиастов. Которые по сути ими занимаются за еду. Храмов не больше, чем было в 17 году. То етсь многие из них , как раз процентов 90 или больше, старые.

Как только вы добавите налогов, значительная часть из церквей итд, станут заброшенными, втч те, что в целом памятники культуры. Замечали грустные оханья, когда какой то древний дворец или усадьба приходит в упадок, люди смотрят на фото красивых заброшек и комментируют, какую красоту забросили, куда государство смотрит, наследие пропадает? Ну вот так же будет с ними.

Ну а те что прибыльны, черт с вами, заплатят) И все равно будут прибыльными. То есть ударите вы не по тем богатым, кто вас раздражает ( ну как же, у них деняк, куры не клюют, а у нас на водку не хватает!!", а по сельским священникам энтузиастам, которые там нужны и к которым старички и старушки ходят за утешением и им это нужнее чем психолог например. Да и сейчас куча церквей не восстановлено вообще, или по кирпичику восстанавливается энтузиастами.

Дело в том что вы предлагаете либо создать для церквей специальный закон, либо обложить дополнительными налогами ВСЕ зарегистрированные клубы какие есть. Реконструкторов, спортсменов неолимпийских особенно, итд. А незарегистрированные клубы видимо зарегистрировать принудительно, а потом обложить?

Можно подумать других проблем в стране нет.

Честное слово, как хреновые депутаты, нашли тему популярную у определенного круга лиц и бездумно на ней пытаетесь плюсиков заработать, не имея никакого представления ни о регулируемой отрасли, ни о последствиях ваших затей.

Первым европейцем, увидевшим эти острова, стал Абель Тасман. 13 декабря 1642 года он подошёл к берегам, но отправленные на разведку шлюпки подверглись нападению, и четверо моряков были убиты. Следующим оказался француз Жак Сюрвиль 12 декабря 1769 года — его команда тоже столкнулась с враждебностью туземцев. Почти одновременно сюда пришёл Джеймс Кук, проведший здесь около пяти месяцев и сумевший избежать открытого конфликта. Именно он оставил одно из первых подробных описаний маори: «Жители этой страны сильные, худые, хорошо сложены, подвижны, обычно выше среднего роста, особенно мужчины. Кожа у них темно-коричневого оттенка, волосы черные, бороды жидкие и тоже черные, зубы белые. Те, у кого лица не обезображены татуировкой, обладают довольно приятными чертами… Местные жители, по-видимому, отличаются прекрасным здоровьем и долголетием… пища не отличается разнообразием: корни папоротника, собачье мясо, рыба, дикая птица — главные её виды… приготовляют пищу так же, как туземцы островов южных морей: они жарят собак и крупную рыбу в ямах, вырытых в земле, мелкую же рыбу, птицу, моллюсков варят на костре» (Кук Д. Первое плавание капитана Джеймса Кука. Плавание на «Индеворе» в 1768-1771 гг., М, Географгиз, 1960).

Только во время второго кругосветного путешествия 1772-1775 годов Кук и его спутники получили неопровержимые доказательства каннибализма. Один из участников экспедиции, естествоиспытатель Георг Форстер, описал увиденное с редкой точностью и честностью: «После полудня капитан… решили переправиться в Моту-Аро… Несколько лейтенантов тем временем отправились в бухту Индиан-Коув для торговли с туземцами. Первое, что бросилось им в глаза, были человеческие внутренности, сваленные в кучу у самой воды… индейцы показали им различные части самого тела и объяснили… что остальное они съели. Среди этих оставшихся частей была голова; насколько можно было судить по ней, убитый был юноша лет пятнадцати — шестнадцати… несколько новозеландцев… знаками дали понять, что хотели бы поесть мяса и что оно очень вкусно… они не стали есть мясо сырым, а сначала решили его тут же, при нас приготовить; немного поджарили над огнем, после чего с большим аппетитом съели… Теперь, когда мы видели всё своими глазами, в этом не было ни малейшего сомнения… На северном острове Новой Зеландии… живут, судя по всему, не более 100 тысяч человек, что для столь обширной земли является ничтожной цифрой… Но будь их даже гораздо больше, они способны обеспечить себя пищей благодаря изобилию рыбы, а также развитию земледелия» (Форстер Г. Путешествие вокруг света, М, Мысль, 1986).

Современные учёные подтвердили вывод Форстера: каннибализм нельзя объяснить голодом. Когда эта гипотеза рухнула, материалисты выдвинули новую — якобы людоедство есть следствие первобытной дикости. Но и она не выдержала проверки: маори строили сложные крепости, обладали развитым языком, богатой мифологией и искусством. Перед исследователями вновь встал факт регресса, а не эволюционного подъёма.

Тогда часть эволюционистов пошла ещё дальше и начала оправдывать каннибализм. В советской литературе эту сторону дарвинизма обычно замалчивали, хотя она занимала важное место в его системе. «Зловещее учение прошлого столетия о том, что человек — это просто развитое животное, принесло невероятный вред. Расизм, экономический империализм, коммунизм, нацизм… и прочее зло всячески поддерживалось… группой людей, утверждавших, что поскольку их взгляды основаны на эволюции, то они «научны»… Даже каннибализм начинает завоевывать благосклонность у эволюционистов!» Профессор антропологии Колумбийского университета писал об ацтеках: «Явно нет смысла гордиться тем, что миллионы солдат остаются гнить на поле брани из-за табу на каннибализм. Можно даже утверждать, что с точки зрения диеты, лучшим источником белков для человеческих существ является мясо человека» (цит. по: Тейлор Г. Эволюция: трагедия веры, Симферополь, 1997). Доктор Филипп Тобиас заявлял: «Учитывая очевидные преимущества каннибализма… и преобладание каннибализма в природе, можно только удивляться, почему современные люди выработали в себе отвращение к поеданию друг друга» (там же).

Роль эволюционного учения в оправдании расизма признавали и советские авторы: «Огромное влияние на классификацию рас… оказала разработка эволюционного учения Дарвином. Однако… здесь оно оказалось… отрицательным… Этот подход приводил к рассмотрению рас как различных этапов эволюционного развития человека… идея о высших и низших в эволюционном аспекте расах» (Алексеев В.П. География человеческих рас, М, Мысль, 1974, с. 275-282). Геккель до самой смерти в 1919 году оставался идеологом расизма и национализма, идеи которого позже использовал Гитлер.

После двух веков исследований учёные пришли к единому выводу: каннибализм маори порождён именно их религией. Съедая врага, воин верил, что присваивает его ману — сверхъестественную силу. «Хотя для того, чтобы овладеть качествами павших врагов, первобытные народы чаще всего употребляют в пищу их сердце… воины… съедали руки и ноги убитых врагов… чтобы укрепить собственные руки и колени… Вождь в Новой Зеландии был атуа (то есть богом)… Когда… воин убивал вождя, он тут же выдавливал ему глаза и проглатывал их, так как в этом органе, якобы, скрывается его божественность… Таким образом, он… становился обладателем его души» (Фрэзер Д. Золотая ветвь, М, Политиздат, 1986, с. 165-167). Каннибализм входил и в жертвоприношения злым богам и духам, которых можно было умилостивить только человеческой плотью и кровью.

«Каннибализм не первобытный, и даже не звериный обычай. Каннибализм искусственен и даже изыскан, как истинное «искусство для искусства». Люди едят людей совсем не потому, что не видят здесь ничего плохого. Они прекрасно знают, что это ужасно, и поэтому едят» (Честертон Г.К. Вечный человек, М, 1991).

Эта религия разрушала даже семейные узы. Георг Форстер описывает случай: «Мальчик лет шести-семи потребовал у матери кусок жареного пингвиньего мяса… Когда она не сразу исполнила его желание, он схватил большой камень и бросил в неё… мужчина… швырнул её наземь и стал немилосердно избивать… почти все дикие народы… обычно относятся к женщинам как к рабыням… Но в Новой Зеландии эта тирания, кажется, зашла особенно далеко. Мужчины с детства там приучаются… презирать своих матерей, что противно всем принципам нравственности» (Форстер Г. Путешествие вокруг света, М, Мысль, 1986).

Маори спокойно отдавали своих жён и дочерей европейцам за гвозди и бусы. Всё это позволяет сказать: перед нами был народ, глубоко поражённый бесовским влиянием. И всё же даже к нему Господь проявил любовь, послав в XIX веке миссионеров с вестью спасения. Но даже этих мужественных людей потрясла бездна жестокости и кровожадности, в которую погрузились новозеландские аборигены.