Дворец Фонтенбло или Шато-де-Фонтенбло, расположенный в 55 километрах (34 мили) к юго-востоку от центра Парижа, в коммуне Фонтенбло. Он является одним из крупнейших французских королевских замков. Средневековый замок и последующий дворец служили резиденцией французских монархов от Людовика VII до Наполеона III. Фрэнсис I и Наполеон были монархами, которые в наибольшей степени влияли на дворец. Сейчас это национальный музей и объект Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Фонтенбло является единственным замком, в котором проживали все государи Франции с 12 по 19 века – это тридцать четыре короля и два императора.
Особенности оформления фасада
В плане Дворец Фонтенбло (Chateau de Fontainebleau) представляет собой два внушительных сооружения в форме каре, состоящих из множества павильонов и небольших башен. К центральному входу в замок ведет парадная лестница, имеющая форму подковы. Многочисленные павильоны комплекса соединены между собой длинными крытыми галереями, фасады которых украшены строгими пилястрами и широкими рустованными арками. Здание Дворца Фонтенбло выполнено из светлого мрамора, а арки и оконные проемы облицованы рустованными каменными панелями. В отделке комплекса использованы скульптурные композиции и лепнина. Отличают оформление фасадов полукруглые порталы, стрельчатые аркады, четырехугольные и крестообразные окна. Основным стилем архитектуры Фонтенбло, несмотря на явный эклектизм, является стиль французского Ренессанса. Архитектура комплекса дополнена декором во флорентийском и венецианском стилях, которые отличают украшенные рустом венецианские окна, наличие широкого цокольного этажа-основания, характерного для флорентийских палаццо.
Первый в России журнал о мировой архитектуре и её разнообразии Подписывайся и читай наш Телеграмм канал https://t.me/+xVDewXyv6yk4ZTI6
История 21 августа 1560 года — собрание нотаблей, созванное королевой Екатериной Медичи для прекращения распри между католиками и гугенотами; адмирал Колиньи требовал для гугенотов свободного исповедания веры. 31 января 1564 года — свидание Карла IX и Екатерины Медичи с послами императора, папы, испанского и других католических государей, которые желали, чтобы французское правительство возвратилось к Амбуазскому эдикту. 22 октября 1685 года — Людовик XIV подписывает здесь эдикт Фонтенбло, отменяющий действие Нантского эдикта. 1725 год — в Каминном зале даётся спектакль в честь свадьбы Людовика XV и Марии Лещинской — с этого события отсчитывает свою историю театр Фонтенбло. 3 ноября 1762 года — в Фонтенбло подписываются статьи предварительного мира между Францией, Англией и Испанией; тайным соглашением Франция отдала Луизиану Испании, чтобы вознаградить её за её жертвы во время Семилетней войны. 22 ноября, в день ратификации мирного договора, к нему присоединяется Португалия. 27 октября 1807 года — в Фонтенбло подписывается трактат между Испанией и Францией, по которому Португалию предполагается поделить на несколько частей между Францией, Испанией, Годоем и королевой Этрурии. 31 октября 1807 года — в Фонтенбло заключается договор между Данией и Францией, по которому первая объявила войну Англии и Швеции и ввела французские войска в Фионию и Зеландию. 18 октября 1810 года — Наполеон подписывает императорский декрет, постановляющий, что во всех странах, занятых французскими войсками, продукты английских фабрик должны подвергаться конфискации и сожжению. 25 января 1813 года — папа Пий VII подписывает здесь конкордат, впоследствии взятый им назад. 4 апреля 1814 года — под давлением своих маршалов император Наполеон I отрекается от престола в пользу своего сына Наполеона II под регентством жены Марии-Луизы. 6 апреля 1814 года — под давлением союзников Наполеон отрекается от престола за себя и своих наследников. 11 апреля 1814 года — представители Австрийской и Российской империй и Прусского королевства составляют Договор в Фонтенбло, согласно которому союзники лишают Наполеона власти над Французской империей, он получает остров Эльбу и отправляется туда в изгнание, сохраняя свой императорский титул. На следующий день Наполеон подписывает этот договор. 28 апреля 1814 — Наполеон прощается со своей гвардией во дворе замка, названном в память об этом событий La cour des adieux («Двор прощаний»). 1974 год — на саммите руководителей стран «шестёрки» (Германия, Франция, Италия, Бельгия, Люксембург, Нидерланды) принято решение о проведении регулярных встреч глав государств и правительств стран — членов сообществ. Этот год считается датой образования Европейского Совета.
Первый в России журнал о мировой архитектуре и её разнообразии Подписывайся и читай наш Телеграмм канал https://t.me/+xVDewXyv6yk4ZTI6
Алексей Щусев - один из самых выдающихся архитекторов XX века, автор более 200 проектов. Свою карьеру он начал еще до революции 1917 года, но добился признания и в советские годы.
В Москве по проектам А.В. Щусева построили более 15 крупных сооружений, которые стали яркими символами столицы. Вот некоторые из них:
Мавзолей Владимира Ленина
Это самый знаковый проект Алексея Щусева, который без преувеличения сделал его главным советским архитектором. Сооружение отличает строгая форма и монументальный вид.
Заказ на строительство пришел Щусеву практически в ночь после смерти вождя. Здание нужно было возвести в предельно сжатые сроки.
Щусев принялся за дело, и буквально через несколько дней на Красной площади появился первый временный мавзолей. После этого глава комиссии по увековечиванию памяти Ленина Леонид Красин сформулировал концепцию - невысокое, неяркое и уступчатое сооружение в виде пирамиды. Именно такой образ лег в основу второго временного мавзолея из дерева, а затем и постоянного из камня.
"Говорят, что при строительстве мавзолея архитектор обращался к древней поминальной архитектуре, но связать здание с каким-либо прототипом очень сложно. Сооружение не вписывается в рамки конкретных стилей, оно будто само по себе. И в этом его феномен", - подчеркивает Юлия Старостенко, главный научный сотрудник Государственного музея архитектуры им. Щусева.
Казанский вокзал
За право проектировать вокзал Щусев соревновался с другими, не менее талантливыми архитекторами. Конкурс он выиграл и в 1913 году приступил к воплощению проекта.
Здание строили несколько десятилетий. Работы не прекратились даже в годы Первой мировой войны и Гражданской войны, когда в Москве остановилось практически все строительство.
Сегодня Казанский вокзал признан объектом культурного наследия федерального значения. В 2016 году здесь завершили реставрационные работы по фасадам и интерьерам, а в 2022-м специалисты провели реставрацию флюгера.
"По заказу мастер должен был создать не просто вокзал, а символ, связывающий Москву и Казань. Для этого Щусев обращается к архитектуре конца XVII - начала XVIII века, к нарышкинскому стилю, а главным украшением вокзала делает башню, стилизованную под дозорную башню Сююмбике Казанского кремля. Сверху мастер устанавливает позолоченный флюгер в виде крылатого змея Зиланта, который считается защитником и покровителем Казани", - говорит Юлия Старостенко.
Здание Наркомзема СССР
Яркое сооружение необычной формы возведено в 1928-1933 годах в стиле конструктивизма для Наркомата земледелия (позже Министерство сельского хозяйства СССР). Деловой характер здания Щусев подчеркнул строгими формами, а на переломе фасада разместил квадратные часы.
В 2017 году специалисты вернули фасадам исторический цвет - бежевый с розовым оттенком и терразитовое штукатурное покрытие, воссоздали оконные и витринные заполнения из алюминия, отремонтировали интерьеры. Также здание приспособили для современного использования.
"Для Щусева этот проект был настоящим вызовом, ведь место, где предполагалось строительство, было для Москвы очень значимым. Там должен был пройти дублер Мясницкой улицы. Сейчас это часть проспекта Сахарова. Поэтому здание должно было выглядеть современно. Так Щусев его и представил: длинные фасады, необычные формы и полукруглый ризалит, разделенный горизонтальными "лентами" окон", - говорит Юлия Старостенко.
Покровский храм в Марфо-Мариинской обители милосердия
Покровский храм на территории Марфо-Мариинской обители милосердия - одна из ранних работ Алексея Щусева. Обитель была построена по поручению великой княгини Елизаветы Федоровны Романовой. За дело архитектор принялся в начале XX века.
"При строительстве храма Щусев использует традиционные приемы, но осмысляет их иначе, по-новому. Мы видим сочетание приемов разных школ древнерусского зодчества. Из архитектуры храмов Новгорода и Пскова XII-XVI веков была взята идея открытых звонниц и мотив треугольных щипцов. На фасадах - белокаменная резьба, символ владимиро-суздальской архитектуры XII века. Эти формы переосмыслялись Щусевым в стилистике модерна - ярким примером стали вытянутые, как свечки, главки, венчающие звонницы", - рассказывает Юлия Старостенко.
Дом архитекторов
В XX веке Алексей Щусев проектировал не только значимые общественные здания, но и жилые дома. Среди них - Дом архитекторов на Ростовской набережной. Над этим сооружением мастер работал в 1930-е годы.
Дом построили для членов Союза архитекторов СССР. Его отличают строгие формы, аккуратные эркеры и ряды частых квадратных окон. Существует легенда, что полукруглым Щусев сделал здание, чтобы оно огибало стоящую в то время перед ним церковь. Ее в итоге снесли, а форма сохранилась. Но, по словам Юлии Старостенко, чертежи архитектора изначально предполагали снос храма, а полукруг ориентирован на площадь Киевского вокзала.
Дом академиков
Еще один впечатляющий жилой дом по проекту Алексея Щусева возвели на Ленинском проспекте. Дом академиков предназначался для сотрудников и членов Академии наук СССР. К строительству архитектор приступил в 1937 году, а потом и сам поселился в одной из квартир.
Примечателен дом также помещенными в эркеры лоджиями, чередованием балконов на главном фасаде и большой центральной аркой, ведущей во двор.
Станция метро "Комсомольская" (кольцевая)
Станция "Комсомольская" Кольцевой линии по праву считается одной из красивейших в столичном метрополитене. Заказ на ее строительство Щусев получил в 1945 году.
Главным украшением станции стали мозаичные панно, среди которых портреты великих русских полководцев: Александра Невского, Дмитрия Донского, Александра Суворова, Михаила Кутузова, Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского. Изображения выполнены из кусочков смальты и натуральных камней.
Проект станции стал последней работой архитектора и завершался уже без его участия. В 1949 году Щусев ушел из жизни. За проект "Комсомольской" его посмертно наградили Сталинской премией второй степени.
Он меньше всего заботился о том, чтобы прославиться на весь мир – ему было достаточно его родной Каталонии и даже одной только Барселоны.
Он был ярым патриотом своего края, но, судя по тому, что он творил, можно решить, что его родина – космос. Возможно, в скором времени Гауди причислят к лику святых Католической церкви. Он был бессребреником и говорил, что его главный заказчик – Господь Бог. Как это часто бывает со святыми, многие современники считали Гауди сумасшедшим.
Ранние годы
Антонио Гауди, или, по-каталански, Антони Пласид Гильем Гауди-и-Корнет, родился в Реусе, городе недалеко от Барселоны. По другой версии – в деревне Ридуомс под Реусом. Его отец Франсеск Гауди-и-Серра был потомственным кузнецом и медником.
Антонио был младшим из пяти детей в семье. Он родился таким слабым, что родители крестили его сразу же, опасаясь, что ребенок скоро умрет. Вскоре Антонио перенес воспаление легких, после которого у него развился ревматический артрит. Врач давал малышу не более пяти лет жизни. Набожная мать горячо молила Деву Марию о здоровье сына – и тот преодолел роковой возраст и с годами окреп. Но в сравнении со сверстниками мальчик был хилым и не мог участвовать в подвижных играх. Привычным занятием маленького Антонио стало тихое одинокое созерцание природы. Впоследствии Гауди повторял, что все, что нужно архитектору, содержится в природе: форма и структура деревьев, линии волн, гор и облаков.
Дом Мила (Каса-Мила)
Несмотря на физическую слабость, Антонио любил помогать отцу в работе. Кованые ограды и причудливые железные детали домов Гауди – все это появилось благодаря навыкам, перенятым у отца.
С двумя близкими друзьями Антонио любил исследовать старинные строения и развалины в окрестностях Реуса. Однажды они добрались до разрушенного в начале XIX века цистерианского монастыря Поблет. Изучая руины и уцелевшие сооружения, Гауди почувствовал, что и сам мог бы создавать прекрасные здания.
В школе Гауди отличался нестандартным мышлением, часто спорил с учителем. В 1869 году 16-летний Антонио и его брат Франсеск отправились в Барселону. Франсеск изучал медицину, а Антонио целых четыре года готовится к поступлению в Провинциальную школу архитектуры, которая во время его учебы превратилась в архитектурный факультет Барселонского университета.
Чтобы оплатить образование сыновей, Гауди-старший продал часть своих владений в Реусе, но и этих денег не хватало. Антонио подрабатывал чертежником у маститых архитекторов: Франсеска Паула Виллара, Жозепа Фонтсере и других.
В 1876-м умерли мать и брат Гауди, а через два года – сестра Роза. Ее дочь Розита и отец Франсеск переехали к Гауди в Барселону.
Первые заказы
Одной из первых известных работ молодого архитектора и дизайнера стали фонари на Королевской площади Барселоны. Вскоре владелец фабрики перчаток Эстеве Комелья заказал Антонио проект витрины для своего павильона на Парижской всемирной выставке 1878 года. Эта витрина заинтересовала каталонского миллионера графа Эусебио Гуэля, который на долгие годы стал другом, заказчиком и покровителем Гауди.
Первым его крупным творением стал Дом Висенс, построенным по заказу фабриканта Мануэля Висенса на барселонской улице Каролинес. Воспользовавшись тем, что Висенс производил керамическую плитку, Гауди обильно украсил ею здание. Впоследствии он часто использовал плитку в декоре.
Дом Висенс
Работая над проектом, Гауди ловил «подсказки» в окружающей среде: осматривая участок под строительство, он увидел, что тот весь покрыт небольшими желтыми цветами, – и этот образ он использовал в орнаменте. Там же росла и старая пальма, листья которой вдохновили его на дизайн кованой ограды.
Хотя Дом Висенс еще не был таким диковинным, как поздние работы Гауди, но получился ярким и оригинальным, и в нем можно увидеть характерную для нашего героя тщательность в исполнении деталей. Он продумывал все элементы вплоть до мебели и фурнитуры. Гауди не любил делать чертежи, но то была не небрежность, а просто иной способ созидания: часто он проектировал что-то новое прямо на строительной площадке.
Враг прямых линий
Гауди вкладывал в здание больше, чем мог заметить зритель или даже житель этого дома. Его строения – это не только функциональные и красивые постройки, это целое повествование, зашифрованное в камне, кирпиче, железе, керамике. Но это не было интеллектуальной игрой; ученик природы Гауди понимал каждый дом как цельный организм, в котором нет лишних, пустых «клеток» и все элементы дышат и живут, выполняя свою роль.
В ранних домах Гауди еще есть прямые линии и углы, которых он со временем начал избегать: их нет в природе, значит, не должно быть и в его архитектуре.
Гора Монсеррат
Надо сказать, что скалы на горе Монсеррат в окрестностях Барселоны имеют странные округлые очертания. Их формы можно уловить во многих строениях Гауди.
Также Гауди отвергал повторяющиеся элементы: в природе не найдешь двух совершенно одинаковых форм, поэтому в его поздних домах нет одинаковых окон, балконов, комнат. Современные дома-человейники, скорее всего, вызвали бы у него обморок.
Поверженный дракон
Со временем фантазия архитектора разгоралась все больше, и даже самый нелюбопытный человек, глядя на его творения, чувствовал, что перед ним не просто дом и что его создатель явно хотел рассказать какую-то историю.
Дом Бальо (Каса-Бальо)
Взять Дом Бальо, созданный для текстильного магната Жозепа Бальо-и-Касановаса в 1906 году, когда слава Гауди была уже велика. Колонны на его фасаде явственно напоминают кости, а в дизайне балконов угадываются черепа. Дом Бальо – это дракон, поверженный святым Георгием, покровителем Барселоны: его изогнутая черепичная крыша – это чешуя, которую пронзает меч святого воина, и башня с крестом – это рукоять меча. Трубы на крыше сделаны в форме когтей дракона, а кости и черепа на фасаде – это останки его жертв. Одни считают, что, воспроизводя этот религиозный сюжет, Гауди говорил о победе добра над злом, а другие – о победе Каталонии над Кастилией. Вторая версия допустима, учитывая, каким пламенным националистом был архитектор.
Настоящий каталонец
Гауди жил в годы так называемого Каталонского ренессанса и был активным сторонником этого движения, суть которого – не только сохранение культуры края, но и противопоставление ее всему «кастильскому», то есть официально испанскому.
С XVI века Кастилия со столицей в Мадриде начала доминировать в испанском государстве, а некогда сильная Каталония оказалась у нее в подчинении. В XVIII веке кастильский диалект стал единственным официальным, а каталанский вытесняется. Но в XIX веке благодаря развитию текстильной промышленности Каталония резко разбогатела и начала «вставать с колен», презрительно поглядывая на отстающую крестьянскую Кастилию. В ответ государство приняло в 1857 году закон Моано, по которому запрещалось всякое преподавание на каталанском языке.
Неудивительно, что горячий и патриотически настроенный Гауди отказывался разговаривать по-испански даже с рабочими, занятыми на его стройках. В старости за нежелание говорить с полицейскими на официальном языке знаменитый архитектор однажды был задержан и провел несколько часов в участке.
У Гауди было несколько проектов в других частях Испании: в Леоне, Кантабрии, Пальме-де-Мальорка. Но мир Каталонии казался ему вполне достаточным: происходящее вне его Гауди не интересовало. Побывав несколько раз за границей, он закрыл для себя эту тему: «Пусть лучше к нам приезжают».
Готика и модерн
В ранние годы Гауди интересовался неоготикой и повторял слова одного из идеологов этого направления, английского искусствоведа Джона Раскина: «Декоративность – начало архитектуры». В архитектуре средневековой Каталонии не было недостатка в готике. Этот стиль, пусть и в своеобразном преломлении, улавливается и в башнях самого известного проекта Гауди – храма Святого Семейства.
Современники считали Гауди новатором, экспериментатором, а порой и эксцентриком. Они удивлялись, узнавая, что сам Гауди думает о себе как о традиционалисте и терпеть не может, когда его причисляют к стилю ар-нуво (модерн). Люди обвиняли его в вычурности и надуманности, а он подчеркивал, что в основе его архитектуры – прагматичность: в построенных им домах всё удобно и разумно. Он твердил, что не изобретает ничего нового и что все уже придумано в прошлом – надо лишь внимательно приглядеться. В поздние годы, став глубоко верующим, Гауди говорил, что его задача – соучаствовать в божественном процессе творения, который никогда не заканчивается. Для этого нужно вернуться к Первоисточнику, а не стараться выдумать что-то неестественное.
Гуэль – человек и парк
Довольно быстро прославившись, Гауди не знал недостатка в заказах – у него появилась возможность придирчиво выбирать, – но главным заказчиком в его жизни стал Эусэбио Гуэль, который, кажется, лучше других понимал Антонио и позволял ему творить, не ограничиваясь никакими сметами. Для друга-магната Гауди сделал Дворец Гуэля, винные погреба, павильоны усадьбы в Педральбесе, родовые крипты и часовни, а главное – знаменитый Парк Гуэль, одну из главных достопримечательностей Барселоны.
Парк Гуэль
Парк возник непреднамеренно: первоначально на его территории собирались построить жилой квартал, но на дорогие земельные участки никто не позарился. Тогда магнат предложил Гауди развернуться как следует и сделать на этом месте парк его мечты. Антонио получил возможность максимально полно воплотить свою идею взаимопроникновения природы и архитектуры.
Гауди создал сказочное многоуровневое пространство и сам стал его обитателем, поселившись с отцом и племянницей в одном из зданий парка.
От гурмана до постника
В молодости Антонио был изрядным денди: он любил хорошо одеваться, обедал в дорогих ресторанах и, что называется, вращался в обществе: его часто можно было увидеть в театрах или на светских раутах. Его услуги архитектора были по карману далеко не всем барселонским богачам.
Со временем образ жизни Гауди полностью изменился: он стал нелюдимым аскетом. Некоторые считают, что это произошло из-за безответной любви к учительнице Жозефе Моро, но эта неудача была лишь деталью на фоне того громадного духовного переворота, который случился с Гауди в середине его жизни.
Личная жизнь Гауди ограничивалась небольшой семьей: старым отцом (он дожил до 93 лет) и племянницей, доставлявшей немало хлопот, будучи настоящей пьяницей.
После смерти отца и племянницы Гауди стал все больше замыкаться в себе. Начались аскетические подвиги. Однажды знакомые, решив навестить несколько недель не появлявшегося на людях архитектора, застали его в его квартире совершенно истощенным, лежащим в летнюю жару под грудой одеял. При этом Гауди отказывался прерывать пост, и чтобы спасти архитектора от голодной смерти, понадобились увещевания католического епископа.
Саграда Фамилия
Возведение фантастического храма в честь Святого Семейства, по-каталански Саграда Фамилия, стало не только делом всей земной жизни Гауди – оно далеко вышло за ее пределы. Можно вполне сказать, что оно простирается в вечность, ибо некоторые уверены, что собор никогда не будет достроен. Его строят уже более 140 лет, и он далек от завершения. Конечно, по меркам истории это не редкость: Кельнский собор, например, строили шесть с лишним веков.
Храм Святого Семейства (Саграда Фамилия)
Сначала проектом руководил Франсиско дель Вильяр, но после его отставки дело досталось Гауди. Ему было 30 лет, и в нем еще не было ни капли его легендарной религиозности. Наоборот, Антонио относился к вере и церкви довольно скептически. Но амбиции архитектора заставили его взяться за проект. Гауди еще не знал, что будет строить собор всю жизнь и вместе с храмом будет расти его душа: из насмешливого атеиста он постепенно станет человеком, разговаривающим с Богом и ангелами.
Как обычно, Гауди работал со вниманием к каждой детали, а деталей в случае с этой масштабной постройкой было не тысяча, а миллион.
Саграда Фамилия – народный храм. Его возведение задумано как акт покаяния каталонцев перед Богом, поэтому он возводится исключительно на пожертвования верующих. Пожертвования поступают нерегулярно, из-за чего раньше дело порой шло медленно, а иногда и вовсе останавливалось, как в годы Первой мировой войны. Тогда Гауди сам ходил по домам и улицам, прося денег на храм. Все свои сбережения он вложил в строительство и в последние годы жил прямо на стройке.
Каменоломня
Не сказать чтобы странные работы Гауди вызывали у его земляков единодушное понимание. Его и сейчас принимают далеко не все, а при жизни нашего героя, бывало, разгорались споры. Так было с его последней светской работой – Домом Мила, законченным в 1910 году и сразу прозванным барселонцами Каменоломней. В чем-то они угадали: прототипом дома стала гора Монсеррат, имевшая для Гауди особое значение. На ней расположен одноименный бенедиктинский монастырь с чудотворной статуей Мадонны. Считается, что именно там Антонио однажды получил божественное откровение. По крайней мере, то было какое-то мощное религиозное переживание, после которого архитектор сказал, что будет строить только храмы и часовни, а для светских зданий он будет должен просить разрешения у Девы Марии.
Дом Мила
Дом Мила стал как раз таким испрошенным светским проектом – впрочем, не совсем светским. Согласно проекту, его должна была венчать 25-метровая статуя Богородицы, но хозяева решили обойтись без нее. Летом 1909-го во время уличных беспорядков, вызванных военным призывом в Каталонии и вошедших в историю как «Трагическая неделя», в Барселоне были разграблены и разрушены 23 церкви и три монастыря. Анархо-синдикалисты и группировки «молодых варваров» вымещали гнев на церковниках. После таких происшествий владельцы Дома Мила решили, что статуя Девы Марии при новых погромах привлечет внимание вандалов.
Дом-гора у Гауди живет и движется. Это впечатление создается множеством изогнутых линий на фасаде. Как и у некоторых других зданий Гауди, на крыше дома расположена прогулочная зона с причудливыми объектами. Сказать, что Гауди особенно внимательно относился к крышам, было бы некорректно, потому что в его домах в принципе не было элементов, которым он бы не придавал особого значения. Но к крышам он относился не так, как большинство архитекторов. Они были для него как вершины гор, поднявшись на которые, человек чувствует себя иначе, чем на земле. К тому же крыши домов – это то, что видят обитатели небес.
Единый заказчик
Формально Гауди строил дома для богатых заказчиков. Фактически многие из них стали всеобщим достоянием, их интерьеры открыты для осмотра туристами. Но многие общавшиеся с архитектором замечали, что, создавая свои строения, он учитывал, что их будут посещать и разглядывать не только люди.
Когда у него спрашивали, зачем он столько усилий тратит на отделку деталей башен, которые человеческий глаз просто не в состоянии разглядеть, он спокойно отвечал: «Но их же будут видеть ангелы». Подход типичный для строителей средневековых готических соборов, но вопиюще нестандартный для нового времени.
Храм Святого Семейства (Саграда Фамилия)
Когда же у Гауди интересовались, не переживает ли он, что строительство храма Святого Семейства движется так медленно, он говорил: «Мой заказчик никуда не спешит», – подразумевая, что отвечает только перед одним начальником – Единым и Всемогущим.
Такого человека уже не могли смутить или сбить с пути человеческие пересуды или критика. Кстати, далеко не всегда у Гауди был карт-бланш для его удивительных фантазий. Многие элементы зданий приходилось отстаивать в спорах – так, например, городской совет Барселоны постоянно пытался «отредактировать» Дом Мила.
Последний трамвай
На закате жизни Гауди перестал уделять внимание внешнему – если это только не была внешность Саграда Фамилия. Гауди ходил в рваном заношенном костюме, и его нередко принимали за бродягу. Он шел по улицам, не глядя по сторонам, и даже водителям трамваев приходилось резко тормозить, пропуская бредущего через дорогу отрешенного седобородого старика.
Но вечером 7 июня 1926-го трамвай затормозить не успел – и сбил Гауди. Из-за того, что пострадавший выглядел, как нищий, спасать его никто не торопился – свидетели происшествия не узнали в нем блаженного зодчего. Гауди попал в больницу для бедных, где его через какое-то время отыскали друзья. Но помочь к тому времени было уже нельзя – 10 июня 73-летний архитектор умер. На похороны архитектора собрался чуть ли не весь город.
Около 20 лет назад активисты начали сбор документов и сведений, необходимых для причисления Антонио Гауди к лику святых. Предполагалось, что папа римский Франциск проведет церемонию его канонизации в 2015 году, но этого не случилось до сих пор.
Создавая здания и сады, Гауди будто бы проектировал и строил фрагменты рая на земле. Как верующий человек, он понимал, что для того чтобы настоящий рай пришел на землю, ее жители должны внутренне измениться. У него не было власти менять людей, но была власть менять пространство. Хотя хотелось бы надеяться, что своим искусством он мог преображать не только пространство, но и человеческие души.
Автор текста: Александр Зайцев Источник: postmodernism
В 1833 году Готфрид Земпер совершил учебную поездку по Италии и Греции. Свои выводы о полихромии, полученные там, он опубликовал в 1834 году в статье «Предварительные замечания о расписной архитектуре и пластике у древних», которая установила его репутацию строительного исследователя и теоретика. В том же году по рекомендации Гауса Земпер был назначен профессором строительного искусства Дрезденской академии художеств, сменив Йозефа Турмерса.
Только теперь Земпер получил значительные строительные заказы: первый придворный театр Дрездена в 1838-41 гг. (разрушенный пожаром в 1869 г.) знаменует начало его впечатляющей карьеры театрального архитектора. Здания и проекты были созданы для Лондона в 1854 году, Брюсселя в 1855 году, Рио-де-Жанейро в 1858 году, Мюнхена в 1864 году, Дрездена с 1870 года, Дармштадта в 1872/73 году и Вены в 1874 году. Запланированные как „места монументального торжества“, эти театры должны были создать «Gesamtkunstwerk» (единство искусств в театре)
В двух столицах Земпер еще раз вникая в современные архитектурные тенденции, проводил исследования в крупных коллекциях произведений искусства и естествознания. Таким образом, при посредничестве Генри Коула он участвовал в качестве сотрудника в подготовке к 1-й Всемирной выставке 1851 года и оформил четыре загородных раздела в Хрустальном дворце. На массивной архитектуре из стекла и железа выставочного зала→ Джозеф Пакстон он обвинил отсутствие убедительного художественно-архитектурного дизайна и связанное с этим влияние архитектурной массы – вердикт, который должен был во многом определить развитие архитектуры и оценку инженерного строительства во 2-й половине XIX века. Получив в 1852 году должность профессора на недавно основанном факультете практического искусства по наущению Коула, Земпер смог проводить практические занятия, которых от него требовали, но в конечном итоге не смог зарекомендовать себя как архитектор в Англии.
Вместо этого он активизировал работу над своей теоретической работой, в которой преследовал вопросы истории искусства и ремесел. В своем эссе 1851 года «Четыре элемента строительного искусства» Земпер впервые описал четыре архетипа архитектуры, которым он приписал четыре архетипа ремесла: печь (керамика и металлоконструкции), крыша (изделия из дерева), земляной вал, стена или терраса (водные и каменные работы), ограждение или стена (текстильные работы). Основываясь на этом, Земпер В 1852 году представил проект идеального музея декоративно-прикладного искусства, в котором будут представлены четыре основные техники (текстильное искусство, столярное дело, каменная кладка, керамическое искусство). В своем незаконченном главном труде «Стиль в техническом и тектоническом искусстве, или практическая эстетика» (2 тома, 1860/63; 3-й том не опубликован) Земпер попытался изложить свою точку зрения еще более подробно. Убежденный в том, что форма стиля возникла не в результате строительства, а в результате художественного промысла, Земпер выдвинул теорию сингулярности, оказавшую значительное влияние в будущем.
Жизнь и творчество Земпера уже вызывали много споров у современников. С победным шествием модернизма в 20 веке и повсеместным пренебрежением к историзму работы Земпера оказались под угрозой забвения. Однако влияние его теоретических утверждений, на которые ссылались его ученики, а также всемирно известные архитекторы, такие как Луи Салливан, Отто Вагнер и Адольф Лоос, оставалось неоспоримым.
С реконструкцией разрушенной войной Дрезденской оперы в 1975-85 годах Земпер также был реабилитирован в ГДР и в 1979 году был реабилитирован с ретроспективой, посвященной 100-летию со дня основания. Попытки идеологического захвата идей Земпера еще раз доказали неослабевающую привлекательность личности и творчества, как и почти всенародное признание его построек общественностью. Лишь немногие произведения истории архитектуры ассоциируются населением с именами своих архитекторов, как в случае с оперой Земпера в Дрездене и Земпердепотом в Вене. [2]
Некоторые факты биографии
Готфрид Земпер родился в богатой гамбургской купеческой семье, Он учился в муниципальной школе в Бармштедте, а с 1819 года - в престижном Иоганнеуме в Гамбурге. в 1823 году Земпер начал преподавать в Университете. Учился в Геттингене, где читал лекции по математике у Бернхарда Фридриха Тибо и археологии у Карла Отфрида Мюллера. После непродолжительного посещения строительной школы Мюнхенской академии под руководством Фридриха V. Гертнер, он брал уроки архитектуры в частной школе Франца Кристиана Гау в Париже с 1826 года. Знакомство Гау с древностями, особенно в Нубии, значительно расширило знания Земпера об археологических памятниках. Кроме того, он также глубоко изучил теорию натуралиста Жоржа Кювье, чью методологию сравнения и аналогии для классификации всего животного мира он пытался применить к своей архитектурной теории на протяжении всей своей жизни. [2]
В 1834 году стал руководителем строительной школы Дрезденской академии художеств. В 1849 году Земпер эмигрировал в Париж из-за своего участия в Мартовской революции, а в 1851 году переехал в Лондон, где, среди прочего, работал консультантом при создании первого Музея декоративно-прикладного искусства (1852 г.), позже Музея Виктории и Альберта. С 1855 года он преподавал в Политехническом институте в Цюрихе, а с 1869 года работал вместе с Карлом фон Хазенауэром. Позже он участвовал в разработке планов Рингштрассе в Вене, куда он был призван в 1871 году.
Земпер был самым выдающимся немецким архитектором своего времени. Идеал архитектурного стиля классицизма он заменил стилем итальянского Возрождения. Его главная работа - это Дрезденский оперный театр, вмещающий сегодня 1300 мест, отсюда и название Земперопера (построенный с 1838 по 1841 год, сгоревший в 1869 году, перестроенный с 1871 по 1878 год, сгоревший в 1945 году и, наконец, реконструированный с 1977 по 1985 год), здание, задающее направление в концепции и исполнении. Вместе с Рихардом Вагнером также представил Земперу проект сценического фестивального театра в форме амфитеатра для Мюнхена (1864-66). Более свободная и более барочная планировка и дизайн фасадов характерны для поздних работ Земпера в Вене.[3]
1) «Мысли у людей рождаются по-разному. Пушкин, например, мыслил только с пером в руке. Единственный раз в жизни он сочинил сцену для «Бориса Годунова» в седле и считал, что это лучшая сцена, но, приехав, он её... забыл, она осталась нам неизвестной. А Лермонтов или Маяковский, напротив, только записывали уже сочинённое, готовое. У меня, как правило, мысль рождается, когда я говорю. И если какая-нибудь новая область меня очень интересует, я начинаю читать на эту тему спецкурс. Он для меня - выработка мыслей. А поскольку у нас на кафедре не принято повторять спецкурс дважды, я всегда выбираю для лекций ту тему, над которой буду работать через год»
Это он встречает каждого въезжающего по «восьмёрке» в Ульяновск, приветливо смотря на Волгу резным балконом.
Одетый в зелёное кружево летом и в снежное манто зимой этот дом всегда вызывал неподдельный интерес горожан и приезжих, долгое время оставаясь в тени загадочной неизвестности.
Однако, в прошлом году пришло Теремку желание стряхнуть с себя дрёму и заявить о себе и своём стремлении жить. Узнаем же о нём побольше. Ведь история у дома и правда красивая. Начнём с его создателя.
Вот вы говорите: «В Москве вся жизнь, в столице». А один дворянин из Смоленска решил стать архитектором, отучился в Санкт-Петербурге, в академии художеств, да и приехал в провинциальный тихий городок - Ульяновск. Дело было в 1880-х годах. И носил тогда наш город ещё пока имя Симбирск.
Звали этого дворянина Савва Нилович Огонь-Догановский. И в жизни Симбирска этот талантливый человек оставил свой внушительный след. То ли время и правда текло раньше иначе, то ли маховик его изобрели в России и давно, но диапазону охваченных Саввой Ниловичем дел можно позавидовать.
Будучи преподавателем черчения и рисования, он был гласным городской думы, казначеем Симбирского общества христианского милосердия, членом правления детского трудового убежища «Костер». Помимо этого выращивал в своём саду яблоки на продажу. И, конечно же, занимался проектированием жилых и других зданий. Вот и гадай, как же он всё успевал?!
Теремок - венец его творений - был его собственным домом. Русские мотивы, деревянное кружево и декоративная резьба приковывают взгляды и спустя столетия. А представьте, каким красавчиком он горделиво возвышался на склоне каких-то сто лет назад?
В 1924 году архитектора и хозяина не стало, и дом перешёл в долевую собственность, оброс пристройками и отдельными входами для каждого собственника. Каждая часть зажила своей жизнью, потеряв связь единой композиции. И, казалось бы, звучит это печально. Но в середине прошлого века одним из собственников стал мой прадед. Прикоснуться к истории довелось вживую, с тех пор Теремок - и наше культурное наследие. Поэтому вопрос: «что сделать, чтобы наследие спасти?» встал перед нами в прошлом году ребром.
Да. В 2014 году дом признали ещё и культурным наследием региона, памятником архитектуры. Звучит красиво. Но. К сожалению, этот статус мало помогает сохранить здание. С 2007 года Теремок находится в аварийном состоянии. А обязанность ремонтировать торжественно возложена на плечи собственников. Привлекать можно только лицензированные организации. С учётом последних рывков цен, дорого обходится всё. И смотреть даже на сметы уже страшно. Так как простые люди могут отремонтировать целый памятник?
И всё же надежда спасти Теремок и желание сделать это у нас есть. При чём и сам дом нам как будто помогает. В октябре 2021 года, мы случайно обнаружили, что домом интересуется огромное количество земляков. «Почему бы и да?!» - решили мы рассказать о нём желающим. Так появились экскурсии в "Теремок над Волгой". Они проводятся почти каждую неделю, и поток людей до сих пор не ослабевает! Уже несколько сотен людей побывали в гостях у дома!
Мы подробно рассказываем посетителям об истории дома в различные периоды, о жизни Саввы Ниловича Огонь-Догановского, показываем сохранившиеся предметы из прошлых столетий, говорим о дальнейшей возможной судьбе Теремка. Когда вместе мечтаешь о хорошем, оно будто бы становится ближе. Оплата экскурсий добровольная. А собранные средства хранятся на отдельном счете и тратятся на сам дом, улучшение экскурсий, рекламу. Люди очень вдохновляют нас, поддерживают и вселяют веру в лучшее!
Неожиданно для самих себя взяв разгон, на данный момент мы ведём переговоры с фондом "Внимание!". Они рассматривают внесение дома в финансовый план на 2023 год. Но тянуть не хочется. Неизвестно, сколько ещё простоит Теремок, поэтому мы объявили сбор средств на Планета.ру. Деньги собираем на полное инженерное обследование дома сотрудниками АРЦ "Заонежье" (сумма включает проживание специалистов в Ульяновске, расходные материалы и оплату труда). Чем скорее всё получится, тем скорее у Теремка откроется «второе дыхание». Много слов поддержки приходит нам в адрес работы по сохранению Теремка. И каждое слово греет душу и подбадривает. Мы безмерно благодарны за это!
Теремок всегда рад друзьям и гостеприимно ждёт встречи. Приезжайте знакомиться с ним лично. Присоединиться к сбору средств можно по ссылке: https://planeta.ru/campaigns/teremoknadvolgoi
А найти Теремок в соц.сетях можно по этим ссылкам:
Улице Третья Гора в 1930-е было присвоено имя советского государственного деятеля М.И. Калинина, который несколько раз побывал в Казани - в 1900, 1918 и 1933-м. Ее исторический облик определяют, как и раньше, дореволюционные деревянные дома, характерные в прошлом для всего городского района, и грандиозное по масштабам здание бывшей Шамовской больницы в стиле модерн, ныне превращенное в фешенебельный отель. Больница была построена в 1908–1910 по проекту К.С. Олешкевича и В.А. Трифонова по завещанию известного казанского купца старообрядца Я.Ф. Шамова и доброй воле его наследницы супруги. Размах строительства превзошел все ожидания казанских обывателей, в чем заслуга домашних врачей Шамова, убедивших его завещать почти все состояние на нужды здравоохранения. В 1918, после ухода из города белогвардейцев и вместе с ними ряда врачей, больница была основательно разгромлена и восстановлена лишь в 1925, став Первой городской клиникой. Здесь работали выдающиеся медики профессора: А.В. Вишневский, В.Д. Боголюбов, С.С. Зимницкий, Н.К. Горяев, А.Г. Терегулов. Больница переехала в новое помещение в 2009 и к настоящему времени ее красивое старое здание, не теряя своего исторического облика, обретает новое предназначение. К бывшей клинике примыкает так называемая роща им. Фрунзе (бывшая Осокинская роща), зеленый уголок района.
Два деревянных дома на бывшей Третьей Горе связаны с именем поэта Велимира Хлебникова, жившего здесь в годы детства. На этой улице родились и выросли такие замечательные казанцы, как врач К.В. Волков, лечивший Льва Толстого, много сделавший для развития медицины в городе, выдающийся математик профессор Б.М. Гагаев, известный химик А.Я. Богородский и др.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.