Автор: Владимир Герасименко.
Штош, моя попытка показать истинного Цицерона вызвала бурления у некоторых людей, уверовавших в его идеализированный образ. Действительно, очень сложно (нет) разделить идеалиста из его трактатов и прожжённого политика, каким он был в реальности. Поэтому сейчас я проведу таки деконструкцию его образа, чтобы развеять ряд заблуждений. Бомбящим пикабушникам посвящается.
Начать, конечно же, стоит с признания того, что Цицерон был, вероятно, лучшим ритором и одним из опытнейших политиков своего поколения. Дерзкий homo novus, провинциал, своими талантами выбившийся на самый верх римской политики. Цицерон никогда не скрывал своего восхищения примерами деяний прошлого. Но, в отличие от его союзника Катона, он не был упёртым идеалистом, воспринимая эти идеалы скорее как личный моральный компас. Цицерон осуждал коррупцию и лично, никогда не брал взятки. Более того, одно из его первых крупных дел - суд против Верреса, где он доказал факт жесточайшей коррупции и вынудил взяточника Верреса к изгнанию - является одним из знаменитейших процессов против коррупции в Риме.
Но, в отличие от Катона, Цицерон не объявил крестовый поход против коррупционеров. Отнюдь.
Вся деятельность Цицерона, что подтверждают и его письма, была основана на одном принципе - политической целесообразности. В отличии от щепетильного Катона, который не терпел в своём окружении людей с сомнительной репутацией, Цицерон вступал с такими людьми в союзы, скрепленные клятвами, ради сохранения и укрепления Республики. Причем, сразу предупреждая возражения - Цицерон шёл на сделку с совестью в кризисные для него или Республики моменты, хотя и без особой рефлексии. Например, в 63 году Цицерон ради "спасения Республики" защищал в суде Луция Лициния Мурену, которого обвиняли по закону, разработанному самим Цицероном. И ничего, Марк Туллий в речи в защиту объяснил, что а) если немного нарушаешь, то это не нарушение; б) Республика в опасносте и нам нужен союз "меча и тоги", так что Катон все обвинения выдумал. И знаете, прокатило (см. Речь за Мурену).
В 50е до н.э., когда Цицерон был вначале изгнан из города Клодием и только благодаря помощи ряда сенаторов смог вернуться, он вынужден был защищать своих новых политических союзников. Так в 56 году Цицерон защищал в суде Сестия за использование рабов-гладиаторов для уличных драк и политической борьбы. Сестий, как и его друг Милон, выступали этаким сенатским противовесом Клодию, а потому важно было его отмазать. Вся линия защиты Цицерона строилась не на невиновности Сестия, что, очевидно, было не так, а на его былых заслугах перед Республикой и Цицероном и полезности для этой самой Республики (см. Речь за Сестия). В 54 году он защищал в суде ещё одного своего союзника - Гнея Планция, которого обвинили в домогательстве до должности, т.е. в том же самом подкупе избирателей, что и некогда Мурену. И вновь линия защиты строилась не на опровержении преступления, а на том, насколько хороший и полезный человек Планций (см. Речь за Планция).
Верхом же этого этапа вынужденного вываливания в грязи стало дело Милона. Тот был обвинён в убийстве Клодия - давнего врага Цицерона. По общепринятой версии, один из рабов Милона в потасовке убил Клодия, а по закону это равносильно убийству Милоном. И Цицерон, несмотря на очевидный состав преступления и на то, что сторонники Милона развернули настоящую войну со сторонниками почившего Клодия и Сената на улицах Рима, вступился за него. Не ради денег, конечно же, а в качестве оплаты долга за помощь в возвращении из изгнания и опять же из той же идеи, что этот поступок был для спасения Республики.
Надо ли объяснять, что такого не понял не только твердокаменный Катон, но и многие друзья Цицерона, которые видели в Милоне будущего Катилину. В ту же копилочку можно кинуть и покрывательство деятельности откупщиков во время наместничества в Киликии, когда выяснилось, что те действуют в пользу друга Цицерона - Марка Юния Брута.
Думаю, и этих примеров достаточно, чтобы показать, что ради политических целей, а все эти люди были нужны Цицерону как союзники, он готов был пойти на защиту явно виновных в преступлениях. Более того, признавал это и сам Цицерон - в письмах Аттику он всегда оправдывается, что так было надо, что мы же не в идеальном мире живём. Из этой же логики политической необходимости проистекал и конформизм Цицерона. Так, во время первого триумвирата он, понимая, что без поддержки хотя бы одного триумвира не добиться поддержки армии, а следовательно и стабильности в государстве, ищет пути наладить отношения. В начале это был Цезарь, с которым заводится дружба по переписке, потом, с 62 года, Помпей. По письмам можно хорошо отследить, как отношение к Цезарю меняется от желания дружить до посылания оному лучей добра. Это явно не то поведение политика, которое ожидаешь увидеть, прочитав трактаты великого ритора. Еще одним примером такого поведения может служить отношение к Курионам, которое в 60-50е дважды менялось диаметрально противоположно в зависимости от необходимости союза с ними.
При всём при этом Цицерон всегда стремился, в сущности, к одному - избежать войны. Гражданская война Суллы и Мария произвела на него неизгладимое впечатление, и поэтому Цицерон всякий раз стремился избежать нового крупного кровопролития внутри Рима. Так было в случае с Катилиной, когда Цицерон добился от Сената разрешения на казнь катилинариев (за что позже его и изгонит Кллодий), незаконную, но вынужденую. Цицерон этим будет даже гордиться, считая мигом высшей славы, но в то же время постоянно в письмах и речах оправдываться. А уже в 50 году до н.э. именно Цицерон, поняв, что республиканцы и особенно Катон сделали ставку на гражданку, метался по Италии, пытаясь примирить всех. Неудачно.
Когда станет понятно, что гражданка неизбежна, Цицерон в начале встанет на сторону Помпея, но быстро отмежуется и станет выжидать. Когда же Помпей проиграет, Цицерон вернётся в Италию, где будет пытаться снова подружиться с Цезарем. С точки зрения Катона, да и многих его сторонников, всё это было предательством. Но с точки зрения Цицерона - просто ещё одна попытка спасти Республику, повлияв на тирана. Но снова неудачно.
И тогда Цицерон снова меняет маску и начинает поддерживать заговорщиков. Всё ради спасения Республики! (см. письма Аттику) А когда после убийства Цезаря - тирана поправшего Республику - он вновь возвращается в политику, но понимает, что речами ситуацию не исправить, то переступает и через свой страх гражданки, довольно быстро занимая позицию "только гражданская война и расстрелы спасут эту страну" (см. письма Бруту и близким). От тезиса «Я ничего так не избегал, как гражданской войны» (см. письма близким) в письмах Бруту нет уже ничего. Цицерон требует спасти Республику любыми средствами, хотя к тому моменту было уже непонятно, а что, собственно, мы спасаем. Естественно, ничего подобного в его трактатах вы не найдёте. Цицерон позволял себе действовать вопреки законам и традициям, так как всё это нужно было для преодоления кризиса. Трактаты же описывали некое идеальное положение вещей, которое должно быть и к которому следует стремиться. Но реальный Цицерон жил не по трактатам и в далеко неидеальном мире, чего и не скрывал.
И это я не упомянул про раздутое эго и тщеславие Цицерона, которые он и сам отмечал, но в минусы себе не ставил. Трагедия Цицерона заключалась в том, что каждая сделка с совестью, каждое отступление от собственных декларируемых стандартов подрывало его авторитет. Дело Милона, предательство Помпея, попытки дружбы с Цезарем - всё это рушило образ честного республиканца Цицерона, рушило его авторитет в первую очередь среди своих же республиканцев. Даже Филиппики против Антония, которые служат как доказательством ораторского мастерства Цицерона, так и примером чёрной пропаганды (многие обвинения против Антония из них так и не нашли подтверждений), не смогли вернуть ему его былую славу. А потому никто не поднялся на его защиту, когда тот попал в проскрипционные списки, даже народ. Цицерона запомнили, как великолепного ритора, философа, чьими идеями восхищался сам Цезарь Август, но последним защитником Республики считали не его, а Катона. Цицерону так и не простят его политической гибкости. Как говорил Тит Ливий: "история должна учить на примерах", а история Цицерона учила верным, но больно уж некрасивым вещам…
Источники:
Утченко С.Л. "Цицерон и его время"
Грабарь-Пассек М.Е. "Марк Туллий Цицерон"
Белозеров Н.А. "О соотношении политических лозунгов Цицерона и его практической деятельности"
Мотус А.А. "Цицерон и Саллюстий в их отношении к гражданским войнам древнего Рима (I в. до н.э.)"
Соболевский С. И., Грабарь-Пассек М.Е., Петровский Ф.А. "История римской литературы. Том I"
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_229713
Автор: Владимир Герасименко (@Woolfen).
Живой список постов, разбитый по эпохам
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Яндекс Деньги: 410016237363870
Сбер: 4274 3200 5285 2137
Тут можно почитать подробнее
При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!