Лысоватый Иннокентий бросил заинтересованный взгляд в мою сторону. Старшее поколение редко вообще знает, что скрывается под словом «стекло». Ха! Как будто молодежь знает больше! Слухи, слухи, слухи! Слухи, городские легенды и пересуды. Непреложных фактов два. Первый. У некоторых молодых людей с недавних пор открылась страннейшая анатомическая особенность. Каждые три или четыре недели у них в месте сочленения запястья и предплечья образуется волдырь. Небольшая кожистая шишечка, похожая на жировик. Всегда на левой руке, непременно на внутренней части. Там, где сейчас красуется не снимаемая полицейская манжета. Новообразование обычно не доставляет особенных хлопот. За пять дней оно вызревает до размера витаминного драже. Порой покрупнее. Порой помельче. Кожа расходится, выпуская «витаминку» наружу. Она чаще всего просто выпадает в рефлекторно сжимающийся кулак. И все. Кожа заживает на глазах, практически без следа. То, что остается в кулаке называют по-разному. «Звездный жемчуг», «яйцо саламандры», «посылка от дядюшки». Мое сонное воображение вот тоже выдало креатив. «Слезы Люцифера». Готика! Но в обиход вошло простое и довольно точное «стекло». А те, кто его производит, соответственно, «стеклоносцы». Если еще честнее, – «барыги-стеклоносцы».
Витек, сосед Костяна, сладко всхрапнул. Видать, свечка от геморроя, выданная милосердной и предусмотрительной Машей, подействовала.
Второй факт являлся до позавчерашнего дня приятнейшим бонусом. За стекло очень недурно платили. Кто? Зачем его приобретали? Мне было не интересно. Болтали разное. От производства психоделической наркоты до обретения сверхспособностей. Как? Каких именно? Я не знаю ответа. Знаю, что после первой же удачной продажи ушел с ненавистной должности сборщика-упаковщика на оптовом складе. Месячная зарплата, полученная за мутноватый стеклянный шарик, окрылила. Естественно, оказалось, что я продешевил. В следующий раз уже торговался отчаянно, как базарная бабка. Но получить в разы больше не удалось. Так я открыл, что бусинка бусинке рознь. Серые ценились куда дешевле, зеленоватые много дороже, от куша при реализации голубеньких вообще захватывало дух. Впрочем, голубенькая жемчужина попалась лишь раз. Ушла за огромные для меня деньги частному коллекционеру. Да, объявились и такие. Зеленоватых случилось три. Одну из которых я так неудачно попытался реализовать накануне. Остальные– серость и мутная белесость. Последние, судя по всему, самые распространенные в мире, некий стандарт что ли… Однажды попалась не сферическая, а с намеками на грани. Порезанное запястье заживало дольше и болезненней. Отложил ее про запас, уточняя рыночную стоимость. Но так и не уточнив, нарвался на бандюгу.
Обращаю внимание, что Костян завис в телефоне. Да и Кеша что-то там набивает в мессенджере. Стоп. А где моя мобила? Встаю тихонько, голова все еще кружится, иду по коридору к дежурному посту.
Там, естественно, не добрейшая Арина Семеновна, а женщина-скала. Комель агрессивно торчит рубкой подводной лодки, общая живая масса сравнима с борцом сумо. Как только стул выдерживает? Может она и послужила фрейдистским прообразом героя моего сна?
Эх, ну что я за баран, а? Стою и блею, вместо того, чтобы потребовать!
Дама сверяется с планшетом.
– Брянцев? Пишите заявление.
– Прошу выдать мне аппарат сотовой связи из личных вещей, принятых согласно…
Она поправляет меня, как учительница первоклашку. Через четверть часа и три скомканных листа в корзине, заявление, наконец, составлено.
– Завтрашнего утра. Кастелянша уже ушла.
В бесцельном времяпрепровождении ожидание тянется медленно. Еле дождался скудного ужина, с водянистым, восстановленным из порошка картофельным пюре, и тем, что в меню значилось как «кусочки обжаренного минтая». Желудок остался недоволен.
Получая во вторник смартфон, заметил, что картонная коробка отправилась под ноги женщине.
– Извините… А разве коробку не надо вернуть на место?
– Тю! Чего ж ее возвращать, а? Она ж порожняя!
Вот как. С одной стороны, огорчился. Ни «стекла», ни кошелька. Ни еще одного, чужого, аппарата. С другой… Да и черт с ними! Особенно с аппаратом! Не хватало, чтоб его опознали. Да, лично я этому козлине с битой ничего не сделал… Но уж очень не хотелось закладывать свою спасительницу! Она, считай, меня практически с того света вытянула…
Отправитель неизвестен. Странно.
«На тебе манжета, я знаю. Попроси Константина больше не выкладывать в инет снимки. Что смогли, мы подчистили, просмотров немного было, но тебе такая известность совсем ни к чему».
Пришлось тихо пошептаться с парнем. Кажется, к концу беседы он проникся общим посылом. И отказался от сбора лайков за мой счет.
«Ответить ты мне не сможешь. Сегодня после ужина спустись на первый этаж. В левом крыле часть коридора отделена защитной сеткой. Посмотри расположение камеры. Прикинь, как попасть за сетку, не засветившись. Завтра в 20.30 будь там же. Телефон возьми с собой, там темно, пригодится в качестве фонарика. Звук, на всякий случай, отключи. В конце коридора дверь в подвал. Она будет не заперта. Спускайся осторожно, тебя встретят. Твои вещи в сохранности. Л.».
– И на хрена мне это рандеву?
«Вещи по-любому не помешает вернуть», – подала голос жадность.
Поступаю так, как прописано в инструкции. Вечерняя разведка под недовольным взглядом дежурной по этажу.
– Не вздумай курить тут! Пожара нам еще в корпусе не хватало!
Приходится делать невинные глаза и шаркать больничными шлепками по коридору, изображая прогулку.
– И на женскую половину не заходи… Здоровенный лоб, двадцать пять уж поди, а все как подросток!
Мне двадцать один. И вовсе я не здоровенный. Иначе бы сломал на хрен о колено того злосчастного гопника, позарившегося на дармовое стекло! Все верно дядя из деревни говорил: где запахло капустой, жди козлов! Несмотря на неусыпное внимание дежурной, режим работы камеры я срисовал в уме четко. Две минуты после поворота я буду в слепом пятне. Хватит с лихвой. Под сеткой полиэтилен, это хорошо, сразу же исчезну из вида. Сама сетка крепится на крючки, вбитые в стену. Отцепил, пролез, зацепил. Не сложно. Главное не попасть под прицельное наблюдение местного цербера в белом халате. Ну да она должна смениться за сутки по-любому!
А ночью ко мне вновь явился он. Демон. С визитом коротким, но неприятным. Посланец ада оказался крайне раздражен моей неспособностью следовать за ним. Выразил он свое недовольство, не прибегая к словам, приподняв меня за шею под самый потолок. И ткнув стреловидным кончиком хвоста в солнечное сплетение. Ударил, словно кол осиновый занозистый в брюхо вбил. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Думал уже от удушья загнусь. Но нет. Бросив меня на жалобно скрипнувшую койку, пришелец из иного измерения вызвал контузию легких. Я проснулся, надсадно выкашливая остатки углекислого газа. В ушах все еще звучало «Ничего. Тебя проводят в место, где ставят на ноги быстро!»
Поутру на животе расцвел обширный синяк. И я всерьез задумался, а так ли уж нереален ночной гость.
Следующего вечера едва дождался. Все тело ломало от приступа странного жара. В животе урчало от скудного пайка, лимит интернета исчерпался в обед. Обиднее всего, что деньги в банке на счету есть. И заначка наличкой имеется. Друзей практически не нажил вот. Приятелей, которым можно довериться, тоже нет. И Новый Год я собирался встречать в одиночестве. Словно медведь в берлоге. Но это лирика. Дружба предполагает доверие. Обмен новостями. А мне очень не хочется, чтобы некто, узнав, что Денис Брянцев «барыга-стеклоносец» раструбил по округе. Впрочем, похоже, теперь шила в мешке не утаишь. Выяснит меня службист Седов, как сову Шариков! И, прощай, свобода! «Стекло» буду сдавать по тарифу, на пользу и процветание государства российского. Манжетка подаст сигнал о готовности урожая, прибудут инкассаторы, выплатят скромное вознаграждение, забрав «стекло». А на тариф не проживешь, даже в доставшейся от бабушки коммуналке. Работать снова придется идти, на две с половиной ставки по номиналу одной, как обожает наш культурный, социально-ориентированный, превосходно уживающийся с демократической властью, частный бизнес!
Поужинав, спустился на этаж, стараясь по пути придать лицу максимально беспечное выражение. Зря. Коридор оказался пуст, все столпились в рекреации, где по телевизору шло очередное дурацкое шоу. Дождаться поворота камеры, осмотреться. Чу, хлопнула входная дверь. Не мешкая отцепляю петельки от крючков, ныряю вперед головой, тут же возвращаю сетку на место. Полог из темного полиэтилена надежно укрывает от любопытных или просто случайных глаз.
Я вздрагиваю. Голос со стороны коридора звучит спокойно и уверенно. Но слышится мне в нем что-то… зловещее. И я даже не могу понять, почему…
Хочется отогнуть пленку и взглянуть кому я понадобился под вечер. Хотя бы одним глазком. Но в голове своевременно всплывает: «любопытство кошку сгубило». Нет, с кошкой мне не по пути. Лучше затаюсь и напрягу слух. Так. Дежурная, совсем молодая девушка лопочет что-то о часах посещения, но быстро сдается. Обладатель зловещего голоса умеет трансформировать его в мягкий и обходительный. Разъясняя, настаивая, убеждая. И убедил. Девушка называет номер моей палаты и спешит, цокая каблучками туфелек по бежевой плитке, досматривать идиотское шоу.
Звук, очень похожий на тот, что производит пистолет, снимаемый с предохранителя. Похоже, у грабителя с битой есть друг. Да нет, судя по шуму на лестнице не друг, а друзья. По крайней мере, трое. Или это демон за мной эскорт выслал?
Я с трудом справился с волной поднимающейся паники. Ситуация из просто скверной имела все шансы перетечь в катастрофическую. Что там писала Лена? По коридору…
Ударился ногой о пачку гипсокартона.
Телефон в режим фонарика. Хорошо, аккумулятор почти не расходовал с обеда. А с утра Костик поделился зарядным устройством, разъем подошел.
Дверь в подвал нашлась почти сразу. И петли даже не скрипнули. То ли Лена предпочитала заботиться о всех мелочах, то ли просто свезло. Бетонная лестница вниз, дальше фонарик можно гасить. Свет, хоть и тускловат, но присутствует, распространяемый редкими люминесцентными лампами. Вдоль узкого подземного коридора двери на обе стороны. Возле одной из них коренастая фигура машет приглашающе рукой. Параноик внутри встрепенулся было, но тут же затих. «Тебя встретят!». Если б Лена планировала прийти сама, написала бы «я тебя встречу». Значит, все в порядке. Наверное.
– Мартын! – коротко представился парень. Смуглое лицо, отчаянно вьющиеся волосы, крупные карие глаза. Похож на индуса. Или на цыгана. Откуда индусы в средней полосе, а?
– Денис. Мартын имя или кликуха?
Предполагаемый цыган зыркнул на меня исподлобья. Огрызнулся неприязненно:
– Ты из паспортного стола что ли?
В крохотном закутке за дверью оказались три ящика. Один, побольше, служил столом. На нем расположился ноут, подключенный к розетке. Два других, судя по всему, призваны были заменить стулья.
– Садись, сейчас из тебя снова свободного человека делать будем.
– Поколдую над твоей манжетой. Ну чего застолбел, дальше тупить будем, или приступим?
– Мартын, все это здорово, но обстоятельства изменились. Мне срочно с Леной связаться нужно!
– Так уж и изменились? – подозрительно спросил парень, сощуриваясь.
– Да. Но об этом я хотел бы поговорить с Леной.
– С Леной… С Леной…, – минуту Мартын колебался, но все же набрал номер.
Еще через минуту приглушенных перешептываний, пригласил меня:
–Денис, выйди в коридор, тут получше сеть ловит.
Услышав знакомый голос, я почему-то обрадовался. Кратко изложил информацию о странном поисковом отряде, явившимся по мою душу. Какое-то время в динамике слышалось лишь глубокое дыхание. Позже девушка озвучила итог размышлений.
– Скверно. Очень скверно. Возвращаться в палату тебе никак нельзя. Учинять обыск в больнице они вряд ли осмелятся. Решат скорее всего подождать. Вдруг ты в магаз ближайший за пивом рванул? Я найду квартиру, где перекантуешься первое время. Ты наверняка в больничной пижаме… И в повязке. Нужны штаны, толстовка с глубоким капюшоном, кроссовки. Сейчас назовешь размеры, я постараюсь оперативно организовать. Перезвоню, сообщу о дальнейших шагах. А пока верни трубку Мартыну и, прошу тебя, следуй его указаниям.
– Значит так…, – протянул цыган после завершения разговора, – садись на ящик. Давай левую руку. Перепрограммировать твое устройство, как планировалось изначально, сейчас не будем.
Не успел я облегченно вздохнуть, как в пластиковую крышечку манжеты уперлась миниатюрная отвертка с одной стороны и тоненькая, фигурная спица, – с другой. Орудовал хромированными предметами парень со сноровкой хирурга.
Штырьки вышли из пазов, освобождая фиксаторы.
Нет, не хирурга. Профессионального взломщика. Вот уже и плоскости плат блеснули медью и алюминием. Пришла очередь тестера. Старинный, не цифровой, со стрелкой на экране. Замер вольтажа, поворот механического переключателя, снова замер. И так семь раз. Волхв просто от электроники, не иначе, проводящий канонический обряд. Вновь трещит переключатель, на сей раз движения кибер-кудесника медленны и осторожны.
От неожиданности подскакиваю на ящике, доски жалобно скрипят, вновь принимая вес.
– Закоротил контур трекера, – поясняет Мартын, вновь переключаясь в режим измерения. А не прост его «тестер». Ох, не прост. Догадка обжигает мозг. А не он ли сконструировал шокер, которым Елена шарахнула грабителя?
– Все в норме, спекся, – с удовлетворением заключает парень, убирая прибор в сумку. – Теперь тебя не отследить.
– Предупреждать надо, – запоздало ворчу, чтобы хоть как-то оправдать свой испуг.
– Непременно! – соглашается с изрядной долей издевки Мартын, – отдыхай, ждем звонка.
Ждать пришлось недолго, аппарат нового знакомого завибрировал.
– Подъехала, – лаконично бросил он. – Сейчас одежду заберу, переоденешься, – и айда!
Джинсы из безликого клетчатого баула оказались узки, кроссовки безбожно болтались на ступнях, пуховик пропах нафталином, зато теплая мягкая толстовка сразу пришлась и по душе и по размеру.
– Как потрепанный жизнью чудак, – отозвался моментально Мартын.
Из больницы выбрались без проблем, отогнутый прут в ограде, немного любительской акробатики, – и, здравствуй, свобода!
Лена ждала за углом, а вот до машины пришлось переть пехом пару кварталов. Понятно, конспирация. Остановились в центре, но только затем, чтобы сменить авто. На этот раз не убер, разукрашенный соответственно, видимый издалека. Неприметная серая лада, с молчаливым пожилым кавказцем за рулем. Проспекты и центральные улицы остались за спиной, остановились на окраине.
– Поторапливаемся, ребята, через двенадцать минут маршрутка по графику на соседней улице! – впервые подала голос Лена.
Пришлось поднажать. Свободно болтающиеся на щиколотках кроссовки многократно усложнили забег, но все же мы успели. А после тряслись еще добрых пол часа в грязной, воняющей, хоть и полупустой, «Газели».
