Помню было мне десять лет. И нет, я не копил на новый велосипед. Это было начало девяностых. Жили мы в своём стареньком доме в посёлке. Вроде и ничего так жили. Но батя став начальником одного предприятия стал всё чаще закладывать за воротник. Пьяные гости, застолья за полночь. А так как здоровьем его боженька не обидел, перепивал он всех практически своих собутыльников дружков. Растаскивал пешком или развозил на мотоцикле с коляской их по домам, возвращался и кирял водиночку. Сам с собой беседовал, горевал что-то там и пил, пил, пил.. Нет, вроде не агрессивный был. Но мог, если что. Нас не трогал. Но потом к нему помаленьку начала присоединяться мать. Ой, нет, это другая история. Так вот. Приехал ко мне из другого посёлка в гости на недельку мой троюродный брательник-ровесник. А у нас в доме русская печь с лежанкой и совмещённая с печью-плитой. И так брательник запал на русскую печь, что прям вот не знаю почему. Они-то в благоустроенной квартире жили, унитаз, водопровод все дела. И пристал он ко мне с первого дня давай на печке спать! Объяснял ему, что на холодных кирпичах никакого кайфа спать, а даже вредно. Всё равно канючит давай да давай. Ну, был конец лета, а у нас заморозки ночью и в июле не редкость. Вот и тут вдруг похолодало. Упросил брательник мою маму протопить русскую печь, ну хоть немноооожечко. И вот, вечер, печь натоплена, лежанка застелена. Напившись чаю улеглись с ним. Всё тело приятно греет, шепчемся, рассказываем истории. Приехавший с работы мой батя ужинает, перемещаясь плавно в обычную пьянку. Мать у родни с ночевкой. Батя осушив очередную бутылку вздыхает, что-то бормочет то жалостно, то злобно, сам с собой беседует невнятно. Мы постепенно засыпаем. Просыпаюсь весь мокрый от пота, душно. Толкаю бательника, пошли на диван, жарко. Тот разморённый соглашается. Улеглись в комнате, прохладно. Я моментально вырубился. Сквозь сон ночью послышался хлопок, но я не смог проснуться. А батя мой занимался охотой и имел двустволку надо сказать. Выспавшись, встал я первый и потопал умываться. Бати нет, на столе разгром после вчерашнего и пол почему-то посыпан побелкой. Я хмыкнул лишь непотнятливо. Чищу бивни и мой взгляд падает на занавеску, что закрывает проём лежанки на печи. А там дырища рваная! Смотрю на потолок кухни, на нём вспаханая глубокая борозда. Ага, вот откуда побелка на полу. А что за дыра-то? Лезу смотреть. И тут вспоминаю ночной хлопок сквозь сон. Пазл сложился. Родитель допившись в уматень взял ствол да и пальнул видать. 12 калибр. Турбинка Майера кто понимает. Как заправский трассолог гляжу сквозь дырку, совмещаю взглядом с местом на потолке куда ударила пуля и офигевая зову - Колян! Иди сюда скорее! Тот бурча притопал - Чё? Показываю ему, объясняю. До него не доходит. Объясняю подробно. Лежали мы на печке головами к занавеске. Если бы что...Черепушки разнесло бы обоим. Вовремя я проснулся, блин. Глаза от осознания у обоих были по 5 копеек. А бате я тогда ничего не рассказал. Побоялся.

Ангрод, Аэгнор

"И вот пришла зима, и настала ночь, темная и безлунная, и широкая равнина Ард-гален лежала в дымке под холодными звездами – от нолдорских крепостей на холмах до подножия Тангородрима. Неярко горели сигнальные костры; мало выставлено было часовых; немногие бодрствовали в лагерях всадников Хитлума.
...Внезапно Моргот обрушил на равнину огненные реки, и потоки огня хлынули с Тангородрима вниз, стремительнее, чем балроги, и захлестнули Ард-гален. Железные горы изрыгнули пламя многих ядовитых оттенков, и смертоносный дым навис в воздухе.
Нагорья Дортониона и Эред Ветрин преградили путь огненным потокам: тогда заполыхали леса, растущие по склонам со стороны Ангбанда, и дым внес смятение в ряды защитников. Так началась четвертая великая битва, Дагор Браголлах, Битва Внезапного Пламени. Сыновья Финарфина приняли на себя главный удар: пали Ангрод и Аэгнор; а рядом с ними – Бреголас, правитель дома Беора; большая часть воинов этого народа полегла на поле битвы."

Иллюстрация к "Сильмариллиону" Дж.Р.Р.Толкина

смешанная техника, пастельная бумага, 60*44 см

Моя основная группа - https://vk.com/kukanovaart