- Так и знал, что тебя тут найду. – в дальнем конце склада, возле подъемных ворот, предназначавшихся для погрузочно-разгрузочных работ, сидел Сел и лениво почесывал за ухом. – Забыл сказать совсем, потому вернулся -  за стариками приходят раз в неделю, по четвергам обычно. Так что ты это учти, если что. И, кстати, ты с местными консервами поаккуратнее будь, я как-то разгрыз парочку, так потом три дня животом мучился…

- Магазин, я так понял, не функционирует? А эти как же – старики? Где еду берут? – решил восполнить пробелы в знаниях Димка.

- А им так же раз в неделю привозят. Продукты привозят, а людей увозят. В каждом доме есть старшие, вот они и распределяют, ну и мы помогаем, конечно. А вообще они из домов и не выходят никогда, почти. Так, редко, кто-нибудь выбредет по старой памяти, так их обычно тут же и загоняют… - Сел как-то грустно встряхнул лохматой головой – Ну я иногда даю подольше погулять… Жалко их. Ладно, пора мне – еще дел полно. В общем, ты все понял?

Пес еще раз почесал за ухом, сладко зевнул, и исчез в узкой щели под воротами.

- Все, блин, понял… Ага. Как тут не понять! – Димка недовольно шлепнул себя руками по бедрам, и принялся искать приемлемый выход из своего временного пыльного прибежища.

Обойдя весь магазин и ничего не подходящего найдя, кроме той щели через которую чудом проник огромный Сел, и окна, через которое он сам вчера влез, Димка принялся стаскивать к окну различный хлам, чтобы можно было свободно вылезти. Вскоре внушительных размеров возвышенность была организована и полумрак складского помещения остался позади. О нем напоминала только предусмотрительно прихваченная банка консервов – на черный день.

Во дворе все было по-прежнему. Только вместо Села в середине возлежал другой пес – поменьше и потемнее, вернее это была еще куча шерсти, так как никаких признаков жизни подано пока не было. Только блеснул коротко один глаз и сразу исчез. А может Димке это просто показалось.

Не спуская глаз с пса, он осторожно прошел мимо и вышел на улицу. Тут тоже ничего не изменилось – все те же серые стены, то же серое небо, те же лица стариков в окнах и тот же ветер. Разве что расположение шерстяных куч было иным. Димка попытался припомнить так ли вчера лежали псы-стражники, но тут же прогнал от себя эти мысли как вредные и несвоевременные – нужно было искать выход.

Ему всегда лучше думалось на ходу, и он не спеша побрел вдоль улицы, разгоняя в голове мыслительный процесс. Нужно было все вспомнить еще раз, причем в мельчайших подробностях – любая из них могла быть ключом к разгадке, а значит и к его пути назад, в его такую нормальную жизнь. Не зря говорят – все познается в сравнении. Плохо только то, что никто не верит на слово, и осознают это все обычно уже изрядно сравнив всякое. Причем обычно сравнения эти, как правило, оказываются не со знаком плюс.

Нужны были детали. Димка вспоминал… Ему помнилось, как, волнуясь и потея, шел к Дому культуры, причем старался выбирать дорогу с меньшим количеством фонарей – он почему-то очень стыдился своей радости, и боялся, что при свете она куда-нибудь испариться. Нина пришла одна - издалека заметив его и помахав ему рукой. Она не почти не улыбалась и выглядела немного озабоченной. Обменявшись парой дежурных, ничего не значащих фраз, которые выпадали из Димки как металлический лом, он прошли к крыльцу, на котором уже в полном составе развлекалась вся компания Нины. Она его со всеми познакомила, он крепко пожал руку парням и нежно – девушкам, от чего они захихикали. Нина при этом как-то слегка нахмурилась, но Димка не придал этому никакого значения. Потом они танцевали, а он привычно стоял у стены, и так же привычно наблюдал за ней. Он смеялась, о чем-то общалась с друзьями и подругами, пытаясь перекричать грохочущую из колонок музыку. Слова слабо долетали до него, но иногда он мог понять о чем они говорят, сопоставив обрывки звуков, выражение лиц, движение губ и еще какие-то подсознательные факторы. Вот парни договорились выйти покурить, вот девушки собрались в дамскую комнату, а вот они смеются над анекдотом, а вот… Это же Женя - Нинин сосед. Он предлагает ей потанцевать…с ним…с Димкой. Да, это совершенно точно, они даже дружно посмотрели на него – Женя озорно и весело, а Нина как-то растерянно и холодно. Но вот она кивнула, нервно улыбнулась Жене, а потом и Димке, и побежала танцевать. Димка помнил эту улыбку… Тогда он ничего такого не заметил, но теперь точно понимал, что в улыбке этой не было ни дружбы, ни любви, ни радости, в ней была только злость. Даже, наверное, ненависть. Это было больно. Боль и стыд просто выжигали его изнутри, но зато многое становилось на свои места – некоторая зажатость и скованность Нины во время танца была не волнением, а напряженным раздражением, ее нежелание смотреть ему в лицо было не стеснительностью, а брезгливостью, ее взгляд в конце танца был наполнен не чувственной тревогой, а ненавистью… Она. Его. Ненавидела. Ей пришлось все это сделать. Она не хотела, но ей пришлось, ее заставили. Она же сказала, что проспорила… Ей было противно и неприятно, и этот танец, и тот поцелуй стали последней каплей, последним шагом к ненависти. И когда он подошел, чтобы ее еще раз пригласить, то вся эта ненависть огромным цунами накрыла его. Нина его прокляла. Он понял это сейчас со всей ясностью. Понял, как и то, что, вот…вот она - точка отсчета!

Димка встал как вкопанный. От осознания того, что он смог докопаться до причин, а и еще больше от всей ужасной простоты и некоторой пошлости произошедшего, его всего обдало холодным потом.

- Блин… Из-за такой фигни… Как-же это все тупо… Из-за нелепых детских поступков мир катится в тартарары! И я тоже хорош! Как ослеп, честное слово! Можно подумать свет на ней клином сошелся. - Димке снова начало казаться, что он сейчас упадет в обморок, и ему немалых усилий стоило взять себя в руки без гипноза Села. В этом ему очень помогло то, что он вспомнил какой был день недели.

- Блин, четверг же сегодня! – он подскочил и заметался по улице. – А если они ее увезут сейчас?! Мне же, получается, найти ее теперь надо. Надо чтоб она проклятье сняла. Кто вообще их забирает-то?! Нет же никого… - Димка даже возмущенно всплеснул руками, выражая свое недовольство, и как раз в этот момент из-за угла вырулил большой автобус, в каких обычно возили иностранных туристов.

Автобус был белоснежный и резко контрастировал с окружающей серостью и запущенностью. Еще большего контраста добавляла музыка, доносящаяся из больших динамиков под крышей – это были старинные песни сороковых-пятидесятых годов двадцатого века, видимо призванных как-то положительно воздействовать на стариков. Автобус проехал мимо, и Димка заметил, что в салоне уже сидят несколько старичков, которые дружно подпевали ретро композициям - им явно нравилось.

- Это ж моя улица… Нина же тоже тут живет! – почти крикнул Димка и бегом бросился за удаляющимся автобусом.

Догнал он его рядом со своим домом, когда он остановился, а из ближайших подъездов начали выходить, под контролем лохматых собак, очередные старики. Димка стал искать среди собак Села, в надежде на его помощь. Но вокруг были только незнакомые псы, непонимающе не него косившиеся. Старики, между тем, выходили и, поддавшись музыкальной магии, тут же начинали пританцовывать по дороге в автобус.

Из подъезда Нины так же вышли 3 старичка и 5 старушек, все они были как будто на одно лицо, словно близнецы – одинаковые сморщенные лица, одинаково сухие тела, одинаково заношенная стариковская одежда. Димка всматривался в лица старух, пытаясь уловить так хорошо ему знакомые черты, но не мог. Звучала музыка, старики танцевали и исчезали один за другим в автобусе, а Димка все не мог понять - что же ему делать. Его начинал одолевать ужас. Он боялся, что среди этих старух есть Нина, и он ее никогда не узнает. А значит ее сейчас увезут, оставив Димку навсегда в этом сошедшем с ума мире, ставшем таковым по его вине, и где он превратится в такого же старика, а потом пойдет на выжимку для лекарства, спасающего тех кому повезло больше.

- Крутая песня вообще! – донеслось, вдруг, до Димкиного слуха.

Это прошамкала одна из старух, задержавшаяся у автобусных дверей. Зазвучала новая песня, кажется она называлась «Случайный вальс», и ей захотелось еще потанцевать. Димка видел, как к старухе двинулся один из псов с твердым намерением загнать бунтарку в транспорт, и бросился ему наперерез.

- Нина! – как будто не своим голосом закричал он. – Нина, подожди! Песик, как тебя там, не загоняй ее, пожалуйста! Я Села знаю! – продолжая кричать, Димка на бегу бросил псу под ноги свою банку консервов. Пес остановился и испуганно посмотрел сначала на него, потом на банку, и, накрыв ее лапой, облизнулся. Старуха прервала свой танец и завертела головой, пытаясь понять кто и откуда ее завет.

- Нина! – старуха наконец смогла определить источник звука и повернулась к нему, как раз тогда, когда он подхватил ее и закружил в танце.

- Нина! Потанцуем? – старуха, сначала испугавшаяся, вдруг заулыбалась всем своим беззубым ртом и радостно проскрипела. – Димка! Узнала тебя. Ждала все. Прощения просить хотела. Спасибо тебе…

Из глаз старухи потекли слезы, и уже она ничего больше не могла говорить. Только мелко тряслась. В такт ей заплакал и Димка. Остановившиеся вокруг старики и собак-стражи недоуменно смотрели на развивающуюся на их глазах картину - на плачущую старуху, похожую на тысячи других, на обнимавшего ее и тоже плачущего молодого парня, каковых тут не видели уже много лет, на то как этот парень исчез, а все вокруг начало стремительно меняться, превращая их город и их самих в тех, кем они когда-то были, но совсем позабыли об этом.

- А он молодец, все хорошо сделал. – сказал немолодой уже на вид, но очень крепкий мужчина, стоящий на крыше того самого магазина где устраивался на ночлег Димка, и обращаясь к огромному лохматому псу, сидящему у его ног – Прямо как ты и говорил, Сел.

- Конечно, разве я тебя хоть раз обманывал? – человек поморщился, но это нисколько не портило его суровое, но в то же время доброе лицо, обрамленное красивой седоватой бородой.

- Перестань, какой обман? Просто ты же тоже можешь ошибаться.

- Могу. Но пока еще не ошибался.

- Балуешь ты их, Селафиил. Иногда мне кажется - совсем зря.

- Ты просто слишком строг к ним. Как настоящий любящий Отец. И в этом твоя правда. Но ведь ты же сам хочешь, чтобы я их баловал…

- А в этом твоя правда… Ладно, пора. Что ты там рассказывал про девочку из той семьи? Кажется, трудно ей пришлось?

- Да, нелегко. Но, я уверен, она справится.

-Ты, кстати, долго в этом обличии планируешь находиться?

-Не знаю, я привык уже. Все лучше чем в прошлый раз – до сих пор рыбой пахну.

-Не напоминай…

Короче, пару минут мы на неё смотрели, фоткали на телефоны (правда, фотки хреновые, потому что руки тряслись), а потом решили отпустить обратно. Куда её ещё девать?

Потом начали копать, откуда акула в озере. Оказалось, есть такие виды, которые могут жить в пресной воде, типа бычьей акулы. Но чтобы у нас, в озере, где максимум карасики?! Ну камон, как?

С тех пор, когда я рассказываю эту историю, на меня смотрят, как на сумасшедшего. Но клянусь, это было! Даже фотка есть: правда, там плавник и полакулы, потому что я одной рукой снимал, другой удочку держал.

Так что вот. Мораль: никогда не знаешь, кого поймаешь на крючок. Берегите леску, ребята.

Как вам? Верите или тоже думаете, что я сказочник? 😄