Попросил Джипити продолжить логическую цепочку:
– Королевский шут, юродивый, козел отпущения, карманная оппозиция...
Джипити(после долгих нудных и логичных обоснований):
– Марионетка.
Я:
– Кто следующий?
Джипити(после пространных рассуждений о мировом правительстве):
– Кукловод.
Я:
– Значит, кукловода ждет участь козла отпущения?
Джипити(безапеляционно):
– Да.
Шут и юродивый могут быть свободны.
В доме номер тридцать семь по улице Балакирева проживали самые одаренные дети города: вундеркинды-музыканты, юные поэты, математики, шахматисты, орнитологи и даже гениальные хулиганы. Но, если говорить честно, то и взрослые были буквально пропитаны талантом. Ладно, не буду лукавить: старики, младенцы, коты, попугаи и даже голуби на карнизах, пришлые курьеры и ремонтники — каждый, кто попадал в стены этого дома или находился в радиусе ста метров, обретал крылья вдохновения и летел на них к своему личному Олимпу. И все это благодаря квартире № 100.
За самой невзрачной на свете дверью, обшитой деревянными рейками и не имеющей дверного глазка, проживала настоящая муза. И звали ее Роза Аркадьевна.
Роза Аркадьевна жила на первом этаже в типовой квартирке, была типовой старушкой с типовой прической, в типовом платье в цветочек и с типовым котом, вечно кружившим у ее ног. Ничего особенного, бабушка как бабушка, просто очень терпеливая.
— Витя, я сегодня спала как серафим на облаке, а солнечные лучи были мне вместо одеяла, когда слушала твою великолепную игру, — прикрыв глаза, томно произнесла Роза Аркадьевна, встретив соседского мальчика у лифта.
— А папа говорит, что у них на заводе шредер ломает поддоны и то музыкальнее. Он хотел и пианино туда отвезти, но еще не договорился с начальством.
— Папа твой просто не умеет слышать сквозь время, а я умею, дорогой мой, — все еще не открывая глаз, говорила Роза и при этом плавно дирижировала руками, словно прямо сейчас слушала Витиного «Кузнечика» и направляла его в нужную тональность.
— А как это — сквозь время?
— Очень просто, милый соседский мальчик: я слышу, как будет звучать твоя игра через пять лет, а потом через десять. Я слышу ее в зале консерватории, в аудиозаписях, слышу, как шепот зрителей на твоих концертах сливается с нотами и становится одним целым. Играй, Витенька, не лишай бабушку счастья и здорового сна, а папе передай мои слова, пусть подумает.
Она погладила Витю по голове, и как только двери лифта открылись, радостный мальчик зашел внутрь. Роза знала, что родители Вити не собираются переезжать в ближайшие годы из-за финансовых проблем, а это значит, что соседям предстоит еще долго наслаждаться музыкальными потугами юного Рахманинова. Вдохновленный ребенок, в которого верят взрослые, намного быстрее научится играть хорошо, и все от этого будут только в выигрыше.
У выхода из подъезда Роза увидела такую картину: соседская девушка с неизвестным Розе Аркадьевне именем выгребала рекламный мусор из своего почтового ящика.
— Вы ведь сто первую снимаете? — невзначай спросила Роза, подойдя к своему ящику и вставив ключ.
— Да, а что? — хмыкнула девушка.
— Я очень люблю по утрам пить чай и слушать, как вы продаете по телефону интернет. У нас с вами общая стена на кухне.
— Ну простите, что я вам мешаю. У меня удаленная работа, а хозяева квартиры зачем-то установили роутер на кухне, и там самый лучший прием. Я работаю днем, и законом это не запрещено.
— Что вы, что вы, милая, какой закон? — Роза одарила соседку своей самой ласковой улыбкой. — Я же без сарказма. Ваш голос и манера общения с клиентами меня так вдохновляют, что я сама бы подключилась к вашему оператору, если бы не оплатила интернет на год вперед!
— Правда? — щеки девушки зарделись от внезапного комплимента.
— Чистейшая. У вашей должности есть карьерный рост?
— Ну… если только руководитель отдела.
— Работа предполагается в офисе? Никакого телефона?
— Ну да, только если позвонить удаленщикам вроде меня.
Роза повернулась к девушке лицом, заглянула ей прямо в глаза и, понизив голос, заявила:
— Мне кажется, нет, я уверена, что вы созданы для этой работы.
— Вы думаете? — девушка не могла отвернуться от этого гипнотического взгляда.
— Уверена. С вашим напором, подвешенным языком и умением сглаживать углы — эта должность будет в самый раз. Вы должны поговорить с начальством. Нет, не так, — Роза нахмурилась, словно выдвигала ультиматум, — вы обязаны оповестить начальство о том, что намерены стать руководителем отдела, и спросить, когда вам собираются предоставить это место.
— Но оно уже занято и…
— Милая моя, — Роза отвернулась к своему ящику, — занято место может быть только на кладбище. Все остальное никакими болтами не прикрутить и бетоном не залить. Вы готовы, верьте мне, как я верю в вас.
Закончив разговор, она забрала свои счета за коммунальные услугии закрыла почтовый ящик.
Войдя в ближайший магазин, Роза схватила корзину и начала складывать в нее продукты. В одном из рядов ей попался сосед с верхнего этажа, который постоянно перекрывал своей огромной машиной проход ко всем местам общего пользования и вел себя весьма эпатажно, когда напивался. Соседи очень уставали от такого поведения, но ничего сделать не могли.
— Вы ведь Михаил? — спросила вездесущая старушка у мужчины, складывающего литры пива в свою корзину.
— Что хотели? — ответил вопросом на вопрос тот.
— Я давно ищу встречи с вами, чтобы сказать, что ваша машина — самая красивая, какую я когда-либо видела. Что это за марка?
Суровое до этого момента лицо Михаила вдруг разгладилось. Мужчина расправил плечи и гордо произнес:
— Это JAC.
— Здорово звучит, — восхитилась Роза. — А знаете, что он мне напоминает?
— Что? — Михаил проявил неподдельный интерес.
— Ваш торс. Вы ведь явно занимаетесь в спортзале. Такой рельеф, такая осанка, бицепсы, трицепсы…
— Сейчас уже не хожу, забросил, — мужчина не понимал, к чему ведет эта говорливая пенсионерка, но ему очень нравилась ее сладкая, как патока, лесть. — Времени нет.
— Зря бросили, — огорченно вздохнула женщина. — Вам нужно поддерживать фигуру, от нее трудно оторвать взгляд… — она многозначительно захлопала ресницами. — Я бы хотела вас кое о чем попросить…
— Ну… попробуйте, попросите, — беззлобно ухмыльнулся Михаил.
— Вы не могли бы парковать вашу шикарную машину исключительно напротив моего окна? Я живу на первом этаже, в самом конце дома.
— Зачем? Там же рядом мусорные баки, — скривился сосед.
— Понимаете, я хочу как можно чаще наблюдать за тем, как вы выходите и садитесь в свой JAC. Ваше появление создает мне определенное настроение. Я снова чувствую себя восемнадцатилетней студенткой, готовой бежать на свидание.
— Я вообще-то женат, — Михаил кокетливо сложил бровки домиком, — но если вы так хотите…
— Я очень хочу. Вы просто услада для моих глаз. Пожалуйста, ставьте своего жеребца напротив моего окна и вернитесь в спортзал. Пиво скрывает от всех нас вашу безупречную фигуру. А я уверена, многие девушки нашего дома хотели бы, как и я, наслаждаться этим мощным прессом! — Роза похлопала Михаила по пивному пузику.
— Хорошо, — смущенно улыбнулся сосед и отправился к холодильникам, чтобы выложить алкоголь.
На кассе Роза похвалила молодого хамоватого кассира, назвав его дар вести диалог с покупателями идеальным дипломатическим оружием. Потом обозвала его современным Макиавелли и сказала, что парню нужно продолжать совершенствовать свои навыки общения, и тогда его ждет большой успех в профессиональных и любовных делах. Обезоруженный молодой человек дал Розе обещание практиковаться, а Роза Аркадьевна дала обещание проверять его успехи.
Возле дома, на необорудованной для футбола площадке, дети гоняли мяч. Эти юные шумные спортсмены жутко бесили окружающих: мамочек с колясками, собачников, людей, которые спали днем после ночной смены. Роза села на скамейку, достала бутылочку йогурта и стала наблюдать за игрой. Она делала так уже несколько месяцев и громко аплодировала каждому забитому в импровизированные ворота голу. В конце игры она всегда подходила к ребятам и говорила, что таким классным футболистам обязательно надо записаться в секцию, чтобы развивать свои спортивные навыки на настоящем поле с настоящим тренером и стремиться к чемпионату мира. Она знает. Ее собственный сын играл когда-то в очень серьезном клубе. Ребята отмахивались от странной назойливойтетки. Но потихоньку некоторые мальчишки все же прислушались к совету и записались в секцию. Роза знала, что еще два-три месяца — и вся эта орава переберется из двора на искусственный газон местной ДЮСШ.
Вечером Роза Аркадьевна, как обычно, встречалась с кем-нибудь из подруг. Женщины гуляли по парку, заложив руки за спину, либо кормили уток на пруду, а иногда ходили в кино или на какой-нибудь бесплатный концерт. Роза привычно продолжала вдохновлять и рассказывать людям об их сильных сторонах, заставляя крылья за спиной расправляться.
— Роз, вот ты, конечно, молодец, что всех нас так наставляешь и воодушевляешь, — завела как-то беседу одна из подруг Розы Аркадьевны, когда та в очередной раз начала лезть не в свое дело во время очередного моциона по парку. — Но на одних твоих вот этих воодушевлениях жизнь ведь не построишь.
— Я согласна, — кивнула Роза.
— Сама-то ты как вообще справляешься? Я так понимаю, что тебя и хвалить-то некому. Из Сережки твоего слова лишнего не вытянешь, я вообще не уверена, что он помнит родной язык.
— Помнит, еще как помнит. Просто ему больше по вкусу внутренние диалоги. Такой вот он замкнутый. Одиночество любит человек и книги, а я и не против. Пусть живет в свое удовольствие, мне достаточно того, что он рядом.
— Ну это понятно. Так тебя-то кто вдохновляет на жизнь?
— Да сама справляюсь, — Роза не понимала сути вопроса. — Приготовлю что-то на обед и хвалю себя. Говорю, что очень вкусно и надо стараться в следующий раз сделать еще лучше.
— Даже если все подгорело или ты пересолила?
— Ну да. Я же старалась. А в следующий раз буду стараться еще больше. То же самое и с другими делами. Квартиру убрала — похвалила сама себя. Не убрала — похвалила за то, что вовремя отдохнула. Я ведь молодец. И об этом надо просто помнить и напоминать.
— А это не самообман?
— А кто ж меня, кроме меня самой, осудит? — посмеялась Роза, и подруга подхватила этот порыв. — Ладно, пойдем в нарды, что ли, поиграем.
— А тебе со мной не скучно? Я же плохо играю, лучше же с равным соперником, с Валентиной, например.
— Валентина к детям укатила, а ты очень хорошо играешь и скоро будешь играть еще лучше.
Александр Райн
Друзья, подписывайтесь на мой телеграм! https://t.me/RaynAlexandr там еще больше историй и новостей о выходе книг и литературных концертах
Мы пробирались по тайному подземному коридору.
Пахло чем-то затхлым и тяжёлым. Через кирпичную кладку просачивалась вода. Я ещё и наступила в какую-то грязь: на белом кроссовке осталось бордовое пятно.
— Вот мы и на месте! — раздался голос за спиной. — Здесь можно задержаться для фото.
Группа довольно загалдела. В руках у всех появились телефоны, замелькали вспышки. Даже я сделала пару селфи на фоне кирпичной кладки.
С трудом верилось, что этому тоннелю две сотни лет.
Я наконец-то выбралась на ночную экскурсию по «Самым загадочным домам Города». Пока солнце клонилось к закату, мы бродили по садовым лабиринтам. Сгущались сумерки, а нам показывали бальный зал, где члены тайного общества устраивали маскарады.
И наконец — этот подземный коридор.
В каждом доме нас встречал свой экскурсовод. В этом особняке работал милый юноша: вежливая улыбка, микрофон, чёрный пиджак, слишком мрачный для летнего вечера. Когда все закончили с фото, он вернулся к рассказу:
— Никто не знает, зачем владелец поместья построил этот тоннель. Ведёт он прямо в район, который когда-то считался самым злачным и опасным местом в Городе. Быть может, однажды мы раскроем эту тайну.
Мурашки побежали по коже. Экскурсовод продолжил:
— А теперь — наверх! Я покажу вам секретный проход.
По одному мы выбрались из-за шкафа в библиотеке. Группа рассыпалась среди стеллажей, которые буквально ломились от книг. Я бы и за сотню лет столько не прочитала.
Экскурсовод поправил микрофон.
— Это полки с готическими романами, достаточно занудными, на мой взгляд. Тут прижизненные издания... Пожалуйста, не трогайте книги! А это эпистолярные романы, такой необычный жанр, рекомендую!
Он вёл нас по дому, не прекращая болтать ни на секунду. Распахивал двери, демонстрировал музыкальную комнату — с плотными чёрными шторами на окнах, гостиную с уютным камином, оранжерею...
— Особый вид орхидей, цветёт только ночью. Не трогайте цветы, пожалуйста!
В моей галерее появился десяток новых фото.
Время пролетело незаметно: старинные часы показывали полночь, когда мы собрались у парадной двери. Экскурсовод растянул губы в улыбке.
— Предлагаю всем прогуляться по саду. Там так красиво после заката.
И снова он оказался прав. Я бродила по дорожкам, усыпанным гравием, слушала мирное журчание фонтанов, снимала статуи. Но — что-то не давало покоя. Что-то было не так в этом огромном доме.
Ещё в первом поместье я поняла: все эти аристократы, они обожают свои изображения. Картины, фотографии, кто-то даже держал в спальне собственный мраморный бюст. Все, кроме таинственного графа.
Ни одной картины в библиотеке. Даже над камином не было роскошного парадного портрета, только голая стена. Как он выглядел?
Почему прятался?
Я обернулась: голоса стихли. Кажется, остальные сделали достаточно фото и разошлись. Мне бы тоже стоило вызвать такси, но в конце аллеи мелькнула знакомая фигура в чёрном.
Я решила задать нашему всезнающему юноше пару вопросов и поблагодарить за экскурсию.
Но всё вышло совсем по-другому.
Экскурсовод не услышал мои шаги. Он вообще вёл себя странно: сидел прямо на траве, склонившись над чем-то, кем-то...
Я замерла. Попятилась, прячась за ближайшим деревом.
По коже снова побежали мурашки.
Микрофон он снял, рукава пиджака и рубашки были закатаны. Но это не спасло экскурсовода от алых пятен: на чёрной ткани, на пальцах, на его бледном лице.
Я узнала тело в траве. Это был один из товарищей по поездке: тот самый, который всё не реагировал на замечания. А наш экскурсовод облизнул окровавленные губы и снова склонился над его шеей.
Даже без микрофона я услышала, как он шепчет:
— Будешь знать, как трогать мои орхидеи.
129/365
Одна из историй, которые я пишу каждый день — для творческой практики и создания контента.
____________
— Арахис в меду?
— Нет!
— Сладкая вата?
— Она к зубам прилипла.
— Может, хотя бы зефир?
— Все дети любят зефир.
— Хватит! Мне плевать, что там любят другие дети, я бобер и хочу дерево! Так вы потеряли ребенка? Вы засахарили его до смерти?
Я выплюнул горсть попкорна и начал лизать свои лапы. После стольких сладостей мне кажется, будто у меня во рту поселилась стая пауков. Язык липнет.
— И почему тут нельзя есть столы?!
Дорогая схватила Хозяина сапога за руку и молчит. Хозяин Сапога тоже. Дорогая как-то странно скривила лицо. Что это с ней?
Не важно. Нужно избавиться от сладкой паутины.
После попытки угостить меня мороженым они начали предлагать всевозможные сладости. Идея казалась интересной только до первого угощения.
— Пош-шел вон, — шипит Дорогая.
Я оторвался от лизания лапы и с недоверием смотрю ей в лицо. Меня прогоняют?
Она не кажется злой. Она скорее расстроена. У нее так странно блестят глаза. Это слезы?
Мама говорила мне, что люди иногда плачут, но я не знаю, что делать.
Дорогая прижалась лицом к Хозяину сапога. Он начал гладить ее по голове. Я никогда не видел его таким серьезным.
Неужели я все испортил? Я ведь просто хотел узнать, почему они потеряли ребенка. Еще я разозлился, потому что мне не нравятся сладости.
И потому что они забыли опилки!
Я вижу вдалеке пустующий стол. Можно откусить кусочек, никто не заметит. Двигаюсь туда. За спиной раздаются всхлипывания, Хозяин сапога что-то ласково шепчет.
Плевать я на них хотел! Сначала мучают, потом прогоняют. Вот она, заветная ножка из мягкого дерева. Сначала надо очистить древесину от краски.
Солнце светит через открытую дверь. Я ныряю под стол, прячусь за корзиной для зонтов. С зонтиков натекла вода.
Хоть бы никто не пришел протереть пол.
— Типи, я потерял Типи, — хнычет кто-то снаружи.
Как потерял, так и найдешь. Один раз я уже пытался помочь ребенку. Наверняка это тоже какой-нибудь лентяй.
— Держись, собака, ты скоро поправишься, — добавляет голос. — Хоть бы с Типи ничего не случилось.
Продолжение следует...
Автор: Алексей Нагацкий
Другие работы автора ВК
Меня зовут Антон. Мне тридцать два, я живу в обычной панельке в пригороде, работаю сисадмином в школе и не верю в мистику. Никогда не верил. Но всё изменилось весной двадцать пятого года. С этого и началась вся эта чертовщина.
Помню, в тот день был проливной дождь. Электричка шла с перебоями, я застрял на платформе. Чтобы скоротать время, полез в телефон и набрёл на форум, где обсуждали теории альтернативных временных линий. Обычно пролистываю такое, но заголовок бросился в глаза: "Марти МакФлай был настоящим. Он изменил наше прошлое".
Я усмехнулся. Ну да, ещё скажите, что Дока Брауна звали Иван и он строил машину времени на базе "Жигулей". Но внутри темы было нечто странное. Пользователь под ником elijah1973 выкладывал сканы документов, старых газет и фото, которых, по его словам, не должно было существовать в нашей ветке истории. Всё выглядело фальшивкой, пока я не увидел фотку. Чёрно-белое изображение: толпа у Белого дома в 1955-м. И среди всех — подросток в жилетке. Абсолютно такой же, как Марти в фильме.
Я бы отмахнулся, если бы не одно «но». У парня в руках была коробка от iPhone. Старого, первого. Я узнал её. Знал, потому что сам когда-то копался в музейной копии.
На следующее утро я проснулся с дурным ощущением. Как будто мозг пытался что-то вспомнить. Что-то стёртое. Но я пошёл на работу, как обычно. Только по пути заметил странность: магазинчик у метро, где всегда продавались шаверма и сигареты, вдруг стал магазином винтажной электроники. Старинные телевизоры, «Game Boy», даже VCR. И продавец — седой, но бодрый, в костюме как из 80-х.
— Ты же Антон? — спросил он, когда я вошёл.
— Эм... да. Откуда вы?.. — начал я.
Он не ответил. Только кивнул в сторону витрины. Там стояла видеокассета. Без надписей. Только дата: 26 октября 1985 года.
Я взял кассету. Не знаю зачем. Дома нашёл старый видеоплеер, подключил. Кассета щёлкнула, засветился экран. На плёнке был любительский съёмка. Камера тряслась, но я узнал улицу — наш район, только... другим. Вместо моего дома — парк. Вместо школы — кинотеатр с неоном. И снова — тот парень. В жилетке.
Он говорил с кем-то за кадром:
— Я вернулся, но что-то пошло не так. Это не та ветка. Люди тут не помнят, как было. Я не могу найти Дока. Если ты это видишь, помоги. 2025. Казахстан. Он где-то там.
Кассета оборвалась. Я сидел перед телевизором, не двигаясь. Сердце колотилось. Мне нужно было выяснить, что происходит.
На следующий день я вернулся в тот магазин. Но его не было. Вообще. Там снова была шаверма. Я спросил у продавца:
— А винтажный магазин, что был тут вчера?
— Мужик, ты чего? Тут с девяносто пятого только шаурма. Всегда была.
Я уехал домой. Той ночью мне не спалось. Полез снова на форум — аккаунт elijah1973 исчез. Вся тема — тоже. Но в личке меня ждало сообщение. Текст был коротким:
> "Ты начал видеть следы. Скоро они начнут видеть тебя. В 1985 году Марти предотвратил распад временной оси. Но изменил ключевое событие. В этой ветке СССР развалился. В другой — нет. Нам нужно восстановить баланс. Иначе хронокрах."
Я не понимал, что за бред. Но через пару дней начались сбои. Сначала техника: часы шли назад, телефон внезапно включал старые СМС от 2007 года. Потом — сны. Я видел Москву 60-х, себя — в форме милиционера. Видел аварии, которых никогда не было. Видел, как Ельцин подписывает документы... а потом — как будто вместо него это делает совершенно другой человек.
Я решил рассказать другу. Макс, старый одногруппник, теперь работает в НИИ. Я приехал к нему с кассетой. Он посмотрел — молча.
— Знаешь, я тоже это видел, — сказал он. — Но мне стерли память. Я вспоминал это во снах. Что мы жили в другой реальности.
— Какой? — спросил я.
Он достал старую книгу — «Карта временных аномалий». Всё, как в фильмах. Много писанины, схем. И в самом центре — узел под названием "Инцидент М.М."
— МакФлай? — догадался я.
— Да. В 1985 году, по неофициальным данным, он попал в СССР. По ошибке. И что-то сделал. Что — никто не знает. Но после этого начали стираться целые цепи.
Мы решили найти подтверждение. Начали с архивов. Москва, Алма-Ата, Питер. Через полгода поисков наткнулись на документ: в 1986 году в подземке Москвы задержали некоего "неизвестного американца", одетого "в диковинную синтетическую жилетку". Он утверждал, что прибыл во времени. Его отправили в Кащенко.
Дело закрыто. Но вот фото из дела:
Марти. Точно он. Только постаревший. И подпись — "неопознанный агент времени".
Я почувствовал, как всё внутри опрокидывается. Фильмы были намёком. Подсказкой. Может, Док пытался через кино зашифровать историю?
И тогда — появился он. Тот, кто следил за нами.
Человек в чёрном, с серыми глазами. Он появился у моего подъезда. Потом — у офиса Макса. Он ничего не делал. Просто стоял и смотрел. Мы не могли его сфотографировать — техника отказывала. Как только приближались — он исчезал. Как глюк в Матрице.
Макс исчез через неделю. Просто не пришёл на работу. Я поехал к нему домой — дверь взломана, внутри хаос. Но на стене, углём — надпись: "Ветка не та. 1955 — точка возврата."
Я остался один. Меня начали вызывать какие-то странные люди. Один из них, в костюме советского НКВД, без акцента, сказал:
— Вы можете вернуться и восстановить линию. Но цена — ваша личность. Вы забудете всё. Иначе — распад.
Я подумал. Долго. Но потом вспомнил, как выглядел мир в тех кадрах — добрее, теплее. И шагнул в портал, который они открыли.
...
Я проснулся в 1985 году. Меня звали Андрей. Я был школьником. Мир был другим — не было мобильников, люди читали газеты, СССР не распался. Я чувствовал, что всё на своих местах. И где-то вдалеке — парень в жилетке, который мне подмигнул и сказал:
— Всё по плану.
...
А сейчас — я пишу это в тетради. Просто чтобы напомнить себе: всё могло быть иначе. Если вы это читаете — значит, кто-то ещё начал помнить.
Берегитесь сероглазых. И если увидите парня в жилетке — скажите ему "спасибо".
Потому что без него — ничего бы не было.
В семье из двух человек любили бриллианты. Поэтому все деньги откладывали на разные украшения, и в доме почти ничего не было.
Единственная мебель была шкаф под мойку, где стояли мусорное ведро и посуда.
Именно там и хранились бриллианты, среди пакетов у ведра. Иногда бывало, что часть драгоценностей случайно соскальзывала в это ведро, и после того, как его выносили, начинались безуспешные поиски и скандалы.
– Так мы все трудом нажитое на помойку отнесем! – сердилась жена.
– Видно, что-то их тянет туда, как магнитом, – печалился муж.
После одной особо крупной пропажи, они отправились на мусорную свалку искать свое счастье, да так и остались там.
Он целый день бродит с палкой, тыкая ей в пакеты, а она варит обед и стирает в придорожной луже.
Не зря говорят – дом там, где твое сердце.
Я всегда думал, что мой дед — ворчливый старик, от которого только и слышишь: "Погода нынче ни к чёрту", "Ваша музыка — шум один"… Но вот сегодня утром: в руках — коробка в пыли веков, а на лице — странная улыбка.
– Просто послушай, – говорит.
Ладно. Внутри — древний кассетный плеер. Я включил его, и… по комнате разлился молодой голос, до боли знакомый — дед? Он пел! Гитара, глупые шутки между куплетами, рассказы о том, как мечтал уехать в город, писать книги…
Я запнулся на собственном дыхании.
Вот он, мой ворчун: влюблённый, живой, смеющийся мальчишка! И вдруг я понял — дед был другим. И он есть.
Я снял наушники. Дед улыбнулся:
– Запомни, парень, мечты умирают только тогда, когда мы сами их закапываем.
Я обнял его — крепко, впервые по-настоящему.
Я никак не ожидала, что обычная уборка на чердаке обернётся для меня настоящим путешествием во времени…
Среди хлама, покрытого вековой пылью, я наткнулась на два толстых конверта — один адресован мне, другой — маме. Оба письма написаны бабушкиной рукой. Сердце забилось быстрее, когда я осторожно разрезала свой конверт.
Внутри оказались тёплые воспоминания бабушки о моём детстве, её мечты о моём будущем — простые, но такие важные: чтобы я была счастлива, чтобы меня окружали тёплые, верные люди.
Читала, а по щекам текли слёзы — от нежности, от благодарности. А потом вдруг почувствовала: я не могу не ответить.
Я тут же села за стол и написала бабушке длинное письмо… Держала в руках лист бумаги и шептала: «Обещаю, я исполню всё, о чём ты мечтала». Наверное, когда-нибудь мои слова найдёт уже кто-то другой.
