#comment_360754888 А можете объяснить, чем ваше «разоблачение украинской пропаганды цифрами» отличается от тех же доводов украинской стороны в ответ на обвинения по Донбассу до 2022 года?
Ведь официальные данные, включая отчёты ООН и ОБСЕ, показывают, что подавляющее большинство гражданских жертв на Донбассе пришлись на 2014–2015 годы, а с 2016 по 2021 год потери были единичными — от нескольких десятков до сотни пострадавших в год. Это тоже объяснялось «точечными ударами», «ответным огнём» и тем, что «целью были боевики, а не гражданские». Абсолютно те же формулировки, которые вы сейчас используете.
Вы хотите, чтобы на основании количества жертв делался вывод: Россия «воюет не с народом». Но разве не то же самое говорили украинские официальные лица, когда обстрелы с их стороны называли «вынужденными» и «ограниченными»? Почему тогда это называлось «геноцидом» и «террором», а теперь вы предлагаете трактовать всё как разумную военную тактику?
Ведь по логике выходит, что если в год погибает не тысяча, а двадцать человек, значит — «всё в пределах допустимого»? Но так можно оправдать что угодно, не так ли?
Реальность такова, что обе стороны обстреливали районы с гражданским населением. Обе стороны утверждали, что стреляют «точечно». Обе стороны обвиняли друг друга в геноциде или терроре. И в итоге обе стороны делают одно и то же — но оценивают это по-разному в зависимости от того, кто нажал на кнопку запуска.
Вы говорите, что разоблачаете украинскую пропаганду. Но на практике вы просто используете зеркальную аргументацию — только с другого берега. Это не разоблачение. Это просто другая пропаганда.
Вчера был пост от Анонима следующего содержания, сейчас этот пост удален, но в комментариях отметились интересные персонажи.
Ответ на пост «Ночная атака на Зеленоград»
И пусть хоть кто-то скажет потом, что в мире есть страна свободней чем Россия.
В комментах почти нет людей, одни свинособаки:
- Откровенное злорадство над бедами России
- Очеловечивание, гуманизация врага, опять мы напали на мирную, ничего плохого не сделавшую Украину, и вообще не имеем права ненавидеть вражеское государство и его население, надо каяться, извиняться и молчать, а ненависть это плохо.
- Призывы свергать Путина, обвинение его буквально во всём
Ну и? Где эти жуткие репрессии, когда запрещают шагать не в строй, и страшно высказаться против власти?
То есть он первым же сообщением повесил на меня ярлык, просто за то что мне не нравится дегуманизация людей в любых проявлениях.
Не вижу смысла все скринить и выкладывать, там дальше то же самое, "тарасик", "хрюшка", "тцка заискалось", "еды не дождешься". Если сильно будет надо, в комментарии добавлю.
Так что, @puz0, можно пожалуйста ссылку или скрин моего сообщения, где я пишу:
"мы вас будем резать, а вы не смейте сопротивляться, ибо это негуманно по отношению к нам"
Когда обычный гражданин слышит по телевизору: «Украина не враг России», возникает ощущение, что такая формулировка безопасна — раз её озвучивают официальные лица, значит, и повторять её можно без последствий. Формально в стране декларируется свобода мнений. Но на практике одинаковые фразы могут вызывать совершенно разные последствия — в зависимости от того, кто их произнёс. Слова из эфира не передают неприкосновенность.
Путин, Песков, депутаты и пресс-релизы могут заявлять:
«Идёт гражданская война», «Украина не враг», «Россия воюет с НАТО», «Это — битва цивилизаций с Западом».
Но когда это говорит власть — это позиция. А когда говорит обычный человек — это может быть сочтено нарушением.
Почему одинаковые слова не равны по последствиям
Закон слышит не только слова, но и чей это голос. У представителей власти — монополия на «официальную позицию». Их высказывания по умолчанию трактуются как допустимые, даже если они спорны или противоречивы.
Контекст способен превратить даже лояльность в уголовное дело. Та же фраза, сказанная «снизу» — из уст обычного гражданина — может быть расценена как распространение фейков, подрыв легитимности армии или признак нелояльности. Всё зависит от ситуации, тона, адресата и желания интерпретировать.
Фраза в мессенджере, комментарий под новостью, даже мем — всё это может быть воспринято как «подрыв доверия к армии», если это решит трактовать человек, способный запустить проверку. Наказания чаще всего получают не политики, а обычные люди. Просто потому, что они — не власть, не трибуна, не представитель «официальной линии».
Анатолич ржёт над этим текстом. Ему можно говорить всё.
Иерархия речевых статусов: кто имеет право говорить и быть услышанным
Голос должностного лица (депутат, чиновник, губернатор) — уже выше. Его слова трактуются как мнение, не обязательно уголовно наказуемое.
Голос спикера или пресс-секретаря — трактуется как официальное разъяснение позиции власти.
Голос президента — не подлежит уголовной оценке по факту, это и есть «государственная воля». Даже если противоречит прошлым заявлениям или здравому смыслу.
Государственные трибуны (МИД, Госдума, Совбез) обладают политико-правовой неприкосновенностью. Их речь — не подлежит уголовной оценке, это и есть монополия на определение «правды».
Официальная речь, гражданская ответственность
Далее примеры, где один и тот же смысл может быть воспринят как «государственная позиция» или «уголовно наказуемая трактовка» — в зависимости от того, кто говорит и как звучит.
Официальная риторика: «Нацисты в Киеве захватили власть» — трактуется как обоснование начала СВО. Гражданин: «Это война с нацистами, а не с Украиной» — если сказано с сочувствием к украинским потерям, может быть расценено как дискредитация (отрицание статуса противника, критика действий армии).
По версии властей: «Мы боремся с НАТО» — риторика геополитического масштаба. В устах гражданина: «Мы воюем с НАТО, а не с Украиной» — дискредитация ВС РФ: ведь Украина — признанный противник, а значит, армия воюет не просто так.
Цитата президента: «Россия ещё не начинала» — элемент устрашения, демонстрация сдержанности. Гражданин повторяет: «Россия ещё не начинала» — дискредитация: выходит, армия недостаточно эффективна или её действия несерьёзны.
Дипломатический сигнал: «Мы не враги» — заявление в адрес другой стороны. В частной реплике: «Мы не враги» — подрыв легитимности применения армии: если врага нет, зачем тогда военная операция?
Политический тезис: «Это гражданская война» — формулировка, озвученная с трибуны. Комментарий на Пикабу: «Это гражданская война» — распространение заведомо ложной информации, так как конфликт официально определяется иначе.
Слова власти — не броня для гражданина
«Никого не посадят за официальную позицию власти» — так думают многие.
Но история знает примеры, когда человек повторял, казалось бы, ту же государственную риторику — и всё равно становился изгоем или подсудимым.
Сократ, служивший Афинам, был осуждён за «влияние на молодёжь». Кориолан, герой Рима, изгнан — не за измену, а за слова, сказанные без одобрения толпы. Советский маршал Тухачевский — расстрелян как враг, несмотря на преданность системе.
Это — исторические личности. Об их судьбе известно. Но сколько простых, верных государству граждан, не оставивших следа в истории, попадали под жернова репрессий — этого мы никогда не узнаем.
Такие судьбы — не редкость. Просто о них не пишут в книгах.
Преданность не защищает. Значение имеет не только содержание сказанного, но и статус говорящего, обстоятельства, в которых это произнесено, и восприятие тех, кто будет это оценивать.
Закон — не только текст, но и его толкование
После публикации предыдущего поста: «Как не критикуя можно угодить под 280.3 УК РФ» я обратился к юристу с вопросом: может ли фраза вроде «войны нет» или «мы не враги» повлечь обвинение по статье 280.3 УК РФ?
Ответ юриста (по запросу):
Формально — такие фразы не содержат признаков состава преступления. Но на практике всё зависит от контекста, интонации, аудитории и желания следствия усмотреть в них политический смысл. В публичном пространстве (комментарий, пост, речь) даже нейтральные слова могут быть истолкованы как подрыв доверия к армии — если прозвучали не оттуда и не с теми акцентами.
По статье 280.3 УК РФ подлежит наказанию любое высказывание, которое подрывает легитимность действий армии — в том числе косвенно: через сомнение, иронию, неочевидные акценты или «двусмысленные сигналы».
Гражданин может искренне повторять официальную риторику — «Россия не враг Украине», «войны нет» — опираясь на заявления власти. Но если его слова окажутся в поле внимания уполномоченных органов, этого может быть достаточно для начала проверки — а затем и возбуждения дела.
Тогда уже неважно, что человек просто цитировал телевизор или не хотел никого задеть. Суд будет смотреть не на первоисточник — а на интонации, обстановку, настроение. И при желании может найти состав преступления — не потому, что были нарушения — а потому, что допускается трактовка.
Вывод
Повторение слов с трибуны не делает их безопасными. Закон оценивает не только фразы — но и того, кто их произносит. Для государства это — политика. Для вас — потенциальное нарушение. Государству можно. Вам — нет.
Товарищи, прошу юридический комментарий, о том, как формулировки вроде «войны нет», «Россия не враг Украине», «мы не враги» и даже «Россия ещё не начинала» могут или не могут рассматриваться как дискредитация вооруженных сил по ст. 280.3 УК РФ. Интересно ваше мнение.
Обсуждение происходящего редко строится на логике — чаще оно уходит в эмоции, мемы или клише. Тогда, быть может, стоит обратиться к букве закона — ей не нужны споры, она просто работает. Вот два вопроса, с которых начался один из недавних разговоров:
— Украина враг России? — Россия враг Украине?
Ответ прозвучал так:
Нет, ни Россия, ни Украина не враги друг другу. Просто в Киев пришли долбики, которые решили позаигрывать с НАТО, тем самым угрожая безопасности РФ. Они проиграли 💁♂️
На уточняющий вопрос собеседник ответил так:
Жили же мы как-то с имперских времён. Конечно, среди украинцев есть прослойка хохлов-русофобов, но так и у нас есть скинхеды и прочее.
На первый взгляд — ничего криминального. Ни критики, ни осуждения, ни призывов. Наоборот — человек вроде бы «за Россию»: говорит, что всё из-за НАТО, виноват Киев, а Россия просто отреагировала.
Но если взглянуть с точки зрения закона — конкретно статьи 280.3 УК РФ (о дискредитации Вооружённых Сил Российской Федерации), — то в этом диалоге уже начинают просматриваться формулировки, которые при желании могут быть истолкованы как нарушение.
В соответствии с частью 1 статьи 280.3 УК РФ, публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооружённых Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, в том числе распространение заведомо ложной информации, наказываются штрафом, исправительными работами, либо лишением свободы
Где тут признаки дискредитации
— «Россия и Украина не враги друг другу» Это утверждение отрицает наличие внешнего врага и тем самым лишает смысл военного конфликта. Если стороны не враги, то применение армии оказывается неоправданным — с точки зрения закона это может быть расценено как подрыв легитимности её действий.
— «В Киев пришли долбики…» Здесь ответственность за конфликт перекладывается не на государство, а на группу неадекватных личностей. Таким образом, противником в конфликте объявляются не Украина или её вооружённые силы, а некий маргинальный элемент. Это снижает значимость и серьёзность операции.
— «Они проиграли 💁♂️» Смайлик придаёт высказыванию ироничный, не вполне серьёзный оттенок. На фоне официальной риторики — где СВО определяется как «борьба за выживание российской государственности» (Владимир Путин, 14.03.2023) — даже такая интонация может быть истолкована как обесценивание. А значит, стать одним из оснований для обвинения в дискредитации.
— «Жили же мы с имперских времён…» Историческая отсылка используется, чтобы показать, что конфликт — не более чем досадное недоразумение, которое нарушает естественный порядок вещей. Это придаёт происходящему характер случайности и бессмысленности, что тоже может быть интерпретировано как обесценивание боевых действий.
— «У них русофобы, у нас скинхеды» Происходит уравнивание позиций, стирается граница между конфликтующими сторонами. Такой подход разрушает чёткий образ противника, необходимый для оправдания военных действий, и, как следствие, может восприниматься как подрыв смысла участия армии в конфликте.
Что в итоге
Несмотря на внешнюю поддержку российской позиции, собеседник отменяет саму концепцию вражды, обесценивает конфликт, представляет его как внутреннюю ошибку чужого правительства.
С юридической точки зрения — это вполне может считаться публичным действием, направленным на дискредитацию использования Вооружённых Сил РФ. Даже если это просто мнение, и даже если человек этого не имел в виду.
Под ту же статью вполне может попасть и популярная формулировка
Украина враг Украине или Украина враг сама себе
— Россия враг Украине? — Нет! Украина враг Украине.
Потому что если Украина не враг России, а воюет «сама с собой», то участие российской армии снова оказывается лишённым цели и смысла.
Такая логика тоже ставит под сомнение необходимость военной операции — и этим приближается к критериям дискредитации.
Я специально не голосовал и не оставлял комментарии в обсуждении вопроса «Считаете ли вы, что в текущем конфликте Украина враг сама себе?» — чтобы оказать минимальное влияние на ход голосования. Результат: 447 проголосовало, 89% согласились с тезисом «Украина враг сама себе». Однако в логике конфликта это может подрывать представление о наличии внешнего врага — и, следовательно, ставить под сомнение обоснованность участия России. Эта двойственность — пример, как формально «безобидная» формулировка может оказаться потенциально опасной в юридическом смысле.
Почти 9 из 10 уверены: Украина воюет сама с собой.
Миролюбивое правонарушение
Если люди пишут, что между Россией и Украиной нет войны — они правы. С юридической точки зрения так и есть
Публичное утверждение, что «войны нет», не содержит критики, но отрицает сам факт конфликта. В условиях, когда армия задействована в крупномасштабной операции, такая формулировка способна поставить под сомнение законность и целесообразность её применения. А это уже подпадает под признаки, описанные в статье 280.3 УК РФ.
Утверждение, что «Россия не враг Украине», на первый взгляд, звучит миролюбиво. Но по сути оно продолжает ту же логику: если отсутствует образ внешнего противника, то и применение силы оказывается лишённым оправдания. В правоприменительной практике такая формулировка также может рассматриваться как подрывающая легитимность действий армии в конфликте.
🔎 Показательно, что по этой же статье уже привлекались люди за фразы вроде «Нет войне» — в Одноклассниках, ВКонтакте, Youtube.
Но есть разница. Те, кто писали «Нет войне», по крайней мере признавали, что война идёт, и выражали желание её остановить.
А те, кто пишут «Нет войны» — просто отказываются воспринимать реальность. Как будто нет трёх лет боёв, десятков тысяч жертв, разрушенных городов, санкций, мобилизации, промышленного разворота на военные рельсы.
Человек пользуется интернетом, читает новости, живёт в мире, полном следов конфликта — и делает вид, что всё это ему не знакомо.
Армия задействована. Бои идут. Потери есть. А конфликта — нет? Как это вообще работает?
Такое отрицание может быть воспринято не просто как заблуждение, а как публичное искажение смысла происходящего. А значит — ещё более уязвимо с юридической точки зрения, чем протестные высказывания.
Фраза «Россия ещё не начинала»: почему не так безобидна, как кажется
С виду — просто бравада. Патриотический жест: мол, всё серьёзное ещё впереди. Но если приглядеться — звучит уже иначе.
Кто именно говорит? Когда человек заявляет, что «Россия ещё не начинала», он будто бы знает, как устроены планы Генштаба, какие есть ресурсы и когда всё «по-настоящему» начнётся. Хотя на деле — ни допуска, ни данных, ни понимания реального положения дел. Просто повтор чужих слов, но с тоном уверенности.
Что тогда происходит сейчас? Четвертый год боёв, мобилизация, санкции, разрушения, потери десятки тысяч жизней — и всё это будто бы не считается. Получается, это была репетиция? Такая фраза может невольно обесценивать то, что уже происходит — в том числе действия армии.
А чего тогда вы ждёте? Во фразе «не начинали» часто сквозит намёк: «пора бы уже начать». То есть — делать хуже, разрушать больше, бить сильнее. Это звучит как подстрекательство к эскалации. Даже если человек сам этого не осознаёт.
Что может услышать закон?
• Армия делает недостаточно. • Всё идёт несерьёзно. • Нужно действовать радикальнее.
Даже если сказано с пафосом и намерением поддержать, по смыслу это — сомнение, искажение, подрыв. А значит — потенциально подпадает под признаки дискредитации, если подойти с этой стороны.
Фраза звучит часто, но важно понимать, что она делает: придаёт человеку роль эксперта, стратегического судьи. И если он ошибается — то не просто в словах, а в рамках действующего законодательства.
🪖 Разведданные от «диванного фронта»: всё знают, всех жалеют, но ещё не начинали.
Как стать нарушителем из патриотических побуждений
Своим постом я не пытаюсь кого-то подвести под статью, не стремлюсь к чьему-то наказанию и не призываю к уголовному преследованию. Я лишь хочу показать, насколько, казалось бы, мирные и неагрессивные формулировки — вроде «Россия ещё не начинала», «Украина враг сама себе», «мы не враги», «войны нет» или «Россия не враг Украине» — в нынешних условиях могут восприниматься как ставящие под сомнение обоснованность применения армии — что может подпадать под признаки дискредитации.
Важно понимать: дело не в том, что у человека есть своё мнение — а в том, как именно его могут истолковать. В сегодняшней правовой обстановке даже осторожная попытка переосмыслить конфликт может обернуться юридическим риском. Осознание этого — уже не про политику. Это про личную безопасность.
Закон не спрашивает, на чьей вы стороне. Он смотрит на ваши высказывания.
Хочу поделиться несколькими наблюдениями и предложениями по улучшению функционала дебатов.
1. Срок действия голосования
На данный момент, насколько я понимаю, у дебатов нет срока действия — проголосовать можно в любой момент, даже спустя месяцы после публикации. Это приводит к тому, что голосование продолжается уже после окончания обсуждения, и итоговые цифры теряют актуальность.
Предложение: — Ввести автоматический лимит времени на голосование (например, 7, 14 или 30 дней); — Или дать авторам возможность при создании дебатов указывать срок действия голосования.
Это позволило бы сохранять актуальность результатов и избегать смещения картины.
2. Ограничение длины заголовка
Однажды при создании дебатов я столкнулся с тем, что не смог опубликовать пост из-за слишком длинного вопроса который помещается в поле заголовка. При этом никакого уведомления о превышении лимита не было — просто не срабатывала кнопка публикации. Было бы удобно либо:
ограничить возможность ввода длинного заголовка,
либо отображать сообщение об ошибке, если лимит превышен.
3. Поле для пояснений к вопросу
Иногда формулировка вопроса требует уточнений или пояснений, особенно если он содержит спорные термины или предполагает контекст. Сейчас единственное доступное поле — это заголовок (вопрос), а дополнительную информацию некуда вставить, кроме как в сам пост в комментарии.
Предложение: Добавить возможность прикрепления отдельного текстового поля к дебатам — в котором автор может кратко пояснить, что имеет в виду.
Возможно, этот функционал пока не слишком популярен и используется ограниченным числом авторов — и потому с некоторыми неудобствами приходится просто мириться. Но если есть возможность его улучшить хотя бы немного, я делюсь своими наблюдениями.
Иногда можно услышать, что нельзя говорить «враг» — это якобы уже дегуманизация, путь к ненависти и насилию. Но всё наоборот. Слово «враг» — не оскорбление и не обвинение, а способ точно обозначить положение сторон в конфликте. Оно не говорит о чувствах — оно говорит о статусе. Оно не лишает человека человечности. Оно просто фиксирует: вот здесь — противник. Не союзник, не нейтрал, а противник. И это важная разница.
В японской самурайской традиции уважение к врагу считалось естественным. Эту мысль, например, передаёт Инадзо Нитобэ в книге «Бусидо — душа Японии», где описан эпизод из жизни военачальников Уэсуги Кэнсина и Такэда Сингэна. Хотя они были врагами, Кэнсин помог Сингэну в трудный момент — снабдил его солью, когда тот оказался в блокаде. После смерти Кэнсина Сингэн назвал его «лучшим из своих врагов». Потому что враг — это не всегда зло. Иногда — просто другая сторона, которая умеет сражаться.
В «Искусстве войны» Сунь-цзы подчёркивается: для победы необходимо знать врага — понимать его мышление, цели, возможности. Демонизация лишает понимания: вместо реального противника возникает вымышленный образ. Вера в этот образ заменяет понимание, что в конечном счёте ведёт к ошибкам и поражению.
В русской традиции тоже есть эта мысль. Александр Суворов, один из самых успешных полководцев, не писал книг лично, но в пособии «Наука побеждать», составленном по его учению, есть важный мотив: противника надо уважать. Изучать, не недооценивать, не превращать в чудовище. Уважение — это не жест великодушия, а стратегическая необходимость: иначе сам и ошибёшься, и людей своих погубишь.
А теперь — к нашему времени. В современных конфликтах люди часто избегают слова «враг». Одни считают, что просто обороняются. Другие — что вообще не участвуют в войне. Кто-то считает, что враг — это обязательно это зло, аморальность. А себя при этом видят хорошими. В условиях военного конфликта у сторон почти неизбежно формируется взаимное восприятие как врагов — даже если они не используют этот термин.
Мирные граждане тоже оказываются врагами — в восприятии противоположной стороны. При этом быть «врагом» не значит держать в руках оружие. Люди, живущие рядом с зоной конфликта, могут не участвовать в боях, но становятся частью войны. Они реагируют на тревоги, готовятся к угрозам, запасаются водой и защитными средствами. Они не нападают, но защищаются. И значит — включены в отношения противостояния. Но особенно опасно то, что в зоне конфликта другая сторона может отнестись к ним как к врагу — просто потому, что они находятся по другую сторону линии фронта.
Отказ признать себя врагом в глазах другой стороны — это психологическая защита. Она снижает внутреннее напряжение и упрощает восприятие ситуации. Но с ней невозможно увидеть реальную структуру происходящего. В результате одна сторона считает себя просто «реагирующей», а другая — просто «страдающей». И обе теряют способность понять, что происходит между ними.
Можно быть врагами, но не ненавидеть. Можно признавать врага — и не расчеловечивать его. Это и есть гуманизм: видеть, кто тебе противостоит, и видеть в нём человека. Признание реального положения — первый шаг к изменению. Без этого не бывает ни мира, ни выхода из конфликта.
Идея этого поста выросла из реального диалога о том, считается ли само слово «враг» формой дегуманизации. #comment_359215225
