MurmanskyVestnik

Еще две с половиной тысячи лет назад великий доктор Гиппократ сказал: «Пусть пища будет вашим лекарством». А еще он советовал употреблять в пищу только то, что растет там, где человек живет. Тогда организм получает все необходимые ему минералы.

С этим можно спорить. В современном мире сложно выбрать только местные продукты. При разнообразии рынка хочется попробовать что-нибудь экзотическое. Никто, конечно, не запрещает есть апельсины или бананы, выращенные в теплых краях и привезенные из-за тридевяти земель. Но лучше все же картошку, морковь и чеснок, если они выращены где-нибудь в средней полосе в родном российском черноземе, а не методом гидропоники в израильских песках. Лучше выпить молока, привезенного с утренней дойки с местного совхоза, чем покупать продукт, воссозданный из сухого молока с добавлением разного рода химикалиев.

В последнее время, когда все больше людей стараются вести здоровый образ жизни, появилось даже понятие - «локаворство». Этот термин происходит от английского слова «locavore», которое, в свою очередь, от «local» (местный).

Сторонники этой теории убеждены, что потребляя чужую, ввозимую из других стран, отдаленных регионов еду, мы игнорируем закон экологической совместимости. Нельзя, к примеру, кормить северных оленей верблюжьими колючками, а холмогорских коровок перевести исключительно на банановую кожуру или пальмовый лист. Хотя сейчас находятся такие ушлые производители, готовые ради удешевления производства пойти на любые хитрости.

Но потребители становятся умнее, разборчивее. Им важно знать, где и когда продукт был произведен, использовались ли добавки и если да, то какие именно. Покупатели требуют от производителей большего качества и прозрачности в производстве, а также понимают важность поддержки местных производителей.

Это тоже важно. Ведь на местных предприятиях работают наши земляки, как правило, настоящие трудяги, специалисты с большим опытом и знаниями. Игнорируя товары, которые они выпускают, мы лишаем их работы, поддерживаем другие страны и регионы.

Конечно, живя на Крайнем Севере, нужно принимать во внимание, что собственных персиков, яблок, винограда и арбузов мы не вырастим. Хотя были времена, когда свежими ранними огурцами, помидорами и перцем мурманский тепличный комбинат прекрасно обеспечивал всю область. А благодаря ученым-селекционерам заполярные огородники выращивают на своих участках все больше южных культур.

Речь о другом: покупка продуктов местного производства поддерживает региональную экономику и малый бизнес. Ведь, когда мы покупаем продукты, произведенные у нас, деньги остаются дома. Стимулируется развитие и других отраслей. Например, многие люди сегодня предпочитают питаться в кафе и ресторанах, которые готовят из местных продуктов.

Работая над проектом «Покупай наше», мы посетили очень много предприятий, расположенных в Мурманской области - от Умбы до Ловозера, от Североморска до Ковдора. Мы увидели, что региональный агропром хоть и не сравним с тем, каким он был в советские годы, но все же существует и развивается. Аграрии стараются сохранить поголовье домашних животных, не без помощи региональных властей закупают новое перерабатывающее оборудование, разрабатывают новые виды продукции, которые потом побеждают в престижных конкурсах продуктов питания.

Наша поддержка местных производителей позволит им развиваться и дальше, по-прежнему радовать нас качественной и полезной продукцией.

Автор текста Сергей Юдков, фотографии Льва Федосеева, Сергея Ещенко, Игоря Громова ("Мурманский вестник").

Кто сказал мяу?

Не будем ходить вокруг да около: это сказал «Мурманский вестник». Именно на страницах нашей газеты впервые увидела свет история четвероногого мурманчанина, который прошагал от Москвы до самой до окраины, до северного моря, чтобы вернуться домой.

Очерк, который вы найдете здесь, написал видный мурманский журналист Николай Беляев. В свое время он был редактором «Полярной правды», в 90-х работал в «Мурманском вестнике» - работал до последнего дня своей жизни. Но ко всему прочему Николай Васильевич был заядлым кошатником. И, конечно, не мог пройти мимо той краем уха услышанной невероятной истории, не вникнуть в ее подробности.

Кстати, тогда, в 94-м году, очерк появился на страницах газеты под рубрикой «Заявка в Книгу рекордов Гиннесса». И такую заявку «Вестник» посылал в российскую редакцию Книги. Но там, в Москве, эта идея, к сожалению, никого не вдохновила.

Зато сама история нынче вдохновила наших молодых земляков на то, чтобы увековечить ее героя в скульптуре. И сегодня Мурманск украсит новый памятник, который будет напоминать всем нам о верности своему дому, своему городу. Забавный, шутливый памятник. Но то, о чем он говорит, - дело нешуточное

ОТ КРЕМЛЯ ПЕШКОМ

Вместо родословной

Дома Семен Николаевич объявился без малого десять месяцев назад. Вернулся из дальнего многолетнего путешествия и с тех пор безвылазно сидит в квартире - в доме № 29 на улице Крупской. Это на южной окраине Мурманска. Алефтина Михайловна не рискует отпускать его, хотя временами он буквально умоляет ее, упрашивает и даже устраивает скандалы возле двери.

Семен Николаевич - сиамский кот. Весь подобранный, плотненький, мускулистый, ухоженный. И симпатичный. Вы видите его на снимке.

Семен принадлежит к одной из знатных и наиболее распространенных чистокровных пород кошачьего племени. Предки его, рассказывают знатоки, охраняли в Сиаме (ныне это Таиланд) сокровища в буддийских храмах, находившихся далеко в джунглях. Они же были единственными собеседниками и товарищами заточенных в храмах принцев и принцесс.

Скорее всего, Семен Николаевич не подозревает об этом. Он носит обычное русское имя и как человек уважаемый по русскому обычаю имеет отчество. Точно так же, как и его первая нянька - пес Тимоша, Тимофей Николаевич.

Появился Семен у Синишиных без малого девять лет назад - Николай Васильевич подобрал его в подъезде, подброшенного кем-то, неуверенно стоявшего на ногах и жалобно мяукавшего. Пожалел и принес домой, хотя у них уже было одно животное.

- Подобрал его Коля на лестничной площадке малюкусенького-малюкусенького, - вспоминает Алефтина Михайловна, и в этом повторе самородного слова слышатся и одобрение поступка мужа, и жалость к беспомощному подкидышу, и ласка. - А у нас был кобелек-болонка Тимофей Николаевич, вот он и воспитывал Семена. Прихожу с работы - лежит в кресле комочек, завернутый в полотенце. И около него Тимоша, все укутывает его. Так и пошло. «Тимофей, идите есть!» - зовем на кухню. И он раскрывает котенка, берет его за шкирку и тащит к блюдцу. Мало того - тыкает мордочкой в молоко, заставляя лакать. А потом таким же образом относит его на кресло и сразу закутает-закутает. Иной раз утаскивал назад, не дав и полакать как следует... Так они и ели все время из одной тарелки - и спали вместе, и купались. А ночью Семен спал в нашей кровати. Заберется в ноги или на подушку между нами... Вот и сейчас так. Правда, в квартире теперь у нас прохладно, так он норовит залезть под одеяло...

Как и все кошки, Семен любит верхние точки, откуда можно наблюдать за жизнью в квартире и где можно безопасно подремать. Одна из таких точек - телевизор, другая еще выше - мебельная стенка.

Может, и не стоило бы так подробно рассказывать об этом, да песня тогда будет неполной. Хозяева, как только начинают говорить о Семене, непременно вспоминают и Тимофея.

Летом восемьдесят седьмого старшие Синишины решили во время отпуска поехать вместе с 20-летней дочерью Ольгой и племянником на своем «Москвичонке» в Крым, в Бахчисарай. Там живут родственники. Договорились взять с собой и четвероногих членов семьи, да беда помешала. Поехал только Семен. За несколько дней до намеченного отъезда Тимофей ходил провожать на работу Николая Васильевича и попал под колеса автобуса.

В доме был траур. А Семен - ему к тому времени исполнилось два года, он стал уже взрослым котом - горевал, похоже, больше всех. Нe знаю, правильно ли так очеловечивать поведение кота, говорить о том, что он горевал - ученые считают, мол, неправильно, называют это антропоморфизмом. Но Семен трое суток не отходил от двери, все ждал Тимофея, единственного четвероногого друга. Стоял у двери и кричал вплоть до самого отъезда.

В Мурманск вернулись четверо

Из Мурманска они отправились впятером.

В машине Семен поначалу облюбовал себе место у заднего стекла. Позже стал устраиваться на спинке водительского кресла и часами высиживал за головой у Николая Васильевича. Возможно, потому что дома любил забираться к нему на плечи и сидеть там, будто меховой воротник.

Ехать в дальнюю дорогу с таким попутчиком - без приключений не обойдешься. У Синишиных они до поры до времени заканчивались благополучно. Беда случилась на обратном пути. Но до того ночного часа впереди было целое лето…

В Бахчисарае Семен получил свободу. Два летних месяца провел не в комнате, а в огороженном забором дворе частного домика, где есть и сад, и огород, а значит, и мыши, и птицы, главное же - славная кошачья компания. У бабушки Фани, Фаины Кондратьевны, жила кошка-сиамка Серафима, присланная за год до того Синишиными из Мурманска. У нее уже были котята. Одного из них, Ваську, Семен Николаевич и выбрал себе в приятели.

Эта дружба взрослого кота с малышом, как и материнские ухаживания Серафимы за Семеном, потешали весь дом.

- По вечерам как кино смотрели, - с умилением вспоминает Алефтина Михайловна.

…Но пришла пора возвращаться в Мурманск. К Москве подъезжали уже заполночь. Вместо того, чтобы свернуть на кольцевую автодорогу, а дальше - на Ленинградское шоссе, влетели в столицу.

Алефтина Михайловна сидела впереди, была за штурмана, над чем теперь иронизирует:

- Я такой штурман, что вижу указатель «Москва», ну и ладно, мы и дуем вперед. Я еще посмеялась: сейчас, ребята, увидим собор Василия Блаженного. Через какие-то минуты поднимаю глаза, а впереди Василий Блаженный! Почти на Красную площадь выскочили.

Было два часа ночи. Синишины расспросили у постового, как выехать на Ленинградское шоссе, и все-таки тут же, поблизости от Кремля, снова плутанули: оказались в каком-то большом дворе.

Николай Васильевич знал, что у «Москвича» барахлят поворотные сигналы. А когда выезжал со двора, они и вовсе отказали. Человек дисциплинированный, почитающий правила дорожного движения и ГАИ, он, как и требуют правила, открыл дверцу и стал показывать повороты рукой. Левая вытянута влево - значит, буду поворачивать влево, рука вытянута под углом вверх - поворачиваю направо. Видел ли кто его сигналы, бог весть, но из Москвы они выбрались благополучно.

Когда оказались на Ленинградском шоссе, все вздохнули с облегчением… Да тут и спохватились: что это Семен молчит? Только что ведь орал...

Хвать-похвать, а кота и след простыл. Видно, выскочил в том дворе. Возвратиться бы назад, да куда? Где тот двор? Нет, уже не найти. Ни за что не найти в таком городе. Да и где на магистрали выберешь место для разворота? Словами трудно даже описать, как все расстроились.

- Наконец я сказала: «Поехали домой», - рассказывает штурман. - Дочь в слезы. Муж вцепился в баранку и знай жмет на газ, мчится и мчится без остановки. Никто не разговаривает со мной. Короче, я осталась и виновата. Ну, думаю, молчите. Есть захотите - заговорите…

Женщина в конечном счете всегда оказывается права: молчали они только до Петрозаводска…

Вернулись домой - соседи и друзья, узнав про Семена, охали и ахали. Позвонили о потере и в Бахчисарай. Только самому виновнику не могли сообщить о своих терзаниях.

Дорога ведет домой

Время приглушает боль и не таких утрат. Примирились со своей потерей и Синишины. Прошло шесть с половиной лет. За это время у них жил полтора года еще один кот, Кузя, - пушистый, с белым воротником, похожий на сибиряка. Он был по-своему тоже симпатичным. Но душа не позволила назвать его Семеном. В семье нет-нет да и вспоминали прежнего любимца. Тем более что каждое лето ездили в Бахчисарай, а там сиамка Серафима до сих пор здравствует. Утешали себя тем, что ушел Семен от них в столице, где большие возможности не только у людей, но и у котов.

- Думали, если в хорошие руки попал, так и теперь живет, - говорит хозяин квартиры.

Одного не предполагали: что столичное житье ему оказалось не по нраву, что он давным-давно ушел из Москвы и неведомыми путями идет домой. Может, и хорошо, что не предполагали. Иначе каждый раз, отправляясь на юг или возвращаясь в Мурманск, думали бы: а вдруг сейчас проезжаем мимо Семена? А вдруг проехали мимо него вчера? Тут и самому недолго замяукать.

Тем, что кошка иногда возвращается домой, если даже ее увезут за десятки километров, вряд ли кого удивишь. Таких случаев зафиксировано немало. Удивление приходит, когда речь заходит о сотнях километров, ведь кошка, не в пример собаке, плохой пешеход на дальние дистанции. Как свидетельствует австрийский зоолог Конрад Лоренц, нобелевский лауреат, один из лучших знатоков домашних животных (его книга «Человек находит друга» популярна и в нашей стране), взрослая, вполне здоровая и полная сил кошка уже через полчаса совершенно выматывается, даже если человек, за которым она следует, идет неторопливым шагом.

Писатель-натуралист Юрий Дмитриев в пятом томе своей серии книг «Соседи по планете» (он выпущен в 1985 году) рассказывает о восьми случаях возвращения кошек и котов домой. В том числе о прогремевшей примерно в середине семидесятых на весь мир истории кошки Лизи, которая с западного побережья Норвегии вернулась за 600 километров в Осло. У меня, кстати, сохранилась и газетная вырезка, где напечатана карта того кошачьего марш-броска. «В Норвегии она прославилась своей преданностью хозяйке», - писал о Лизи в заметке норвежский автор.

Вот только не заблуждался ли он насчет преданности именно хозяйке? Конечно, лестно предполагать, будто такое красивое, независимое животное, как кошка, может быть настолько преданным нам, людям, что готово отправиться в крестный путь, лишь бы до конца своих дней мурлыкать у любимых хозяйских ног. Лестно, но верно ли? Доказано ли?

Обратимся снова к книге ученого-этолога Конрада Лоренца, которого тот же Юрий Дмитриев считает одним из немногих людей, по-настоящему знающим кошек. Слова этого знатока звучат прямо-таки отрезвляюще, не оставляя много места для сентиментальных представлений.

«Нет другого животного, - пишет он, - которое за долгие века своей связи с человеком изменилось бы так мало… Утверждение, что кошки, если исключить несколько декоративных пород, вроде ангорской или сиамской, в сущности, вовсе не домашние животные, а подлинно дикие существа, - во многом справедливо. Кошка, сохраняя полную независимость, предпочитает селиться в домах и хозяйственных постройках человека по той простой причине, что нигде больше мыши не водятся в таком количестве...»

Вот так. Любовь к хозяину - это хорошо, и человек может завоевать ее, но когда поблизости от хозяина есть мыши - еще лучше. Иными словами, привязанность к человеку у кошки сочетается с такой же привязанностью к дому и охотничьим угодьям. А когда эти угодья ограничены стенами городской квартиры - с привязанностью к дому.

И не всегда среди этих симпатий на первом месте находится именно человек. Историю на эту тему рассказала мне сотрудница редакции Наталья Темченко. Ее семья - родители, двое детей, а также кот Павлик - в свое время переехала из военного городка близ Кольского зверосовхоза к новому месту службы отца, в поселок Печенга. Через некоторое время кот исчез. Нет его и день, и другой, и неделю. Пропал без следа...

А позже узнали от бывших соседей, что Павлик возвратился продолжать службу в родные места, в военный городок. Мышами этот городок с его бараками был куда богаче. Правда, осталось неизвестно, сколько времени кот затратил на дорогу в полтораста километров.

Семену Николаевичу не пришлось решать дилемму, как Павлику, ему не надо было выбирать между хозяевами и, так сказать, отчим домом. Все его привязанности сосредоточились в одном месте: в доме на южной окраине Мурманска.

Возвращение блудного Семена

Четвертого февраля (1994 года. - Ред.) в половине одиннадцатого вечера в квартиру Синишиных позвонила соседка со второго этажа Валентина Дробович.

- Я к вам не одна, - сказала она открывшей дверь хозяйке. - Гляди-ка, кто к вам рвется.

Не видя никого больше, та сначала не поняла. И тут мимо ног скользнуло в квартиру что-то невообразимо тощее, ободранное, неухоженное… Только по большим светло-палевым пятнам на груди да по темным ушам можно было догадаться, что это кот-сиам.

Сердце оборвалось у хозяйки. «Семен, ты?» - спросила она кота, как человека, и тот ответил: «Мр-р-р-м». И будто только что возвратился домой с улицы, прошел на привычное место в кухню, где обычно стояла его с Тимофеем тарелка. И потребовал ужина.

Нежданное появление Семена стало событием не только для Синишиных, но и для их соседей. Валентина (Алефтина Михайловна называет ее теперь крестной Семена) с готовностью живописует, как они встретились на лестничной площадке.

- Я приехала к Аленке (так она называет хозяйку квартиры. - Авт.), открывается лифт, а тут кот opeт. Дошел до дверей квартиры и как о них шарахнется - и рев! Я стою и смотрю на него: «Ты чей?» А он опять разворачивается, идет еле-еле, берет разгон и опять - хлобысть о дверь, и опять рев. «Ты, кот, что делаешь? Ведь убьешься так!». И ногой его отодвигаю от двери, а он меня лапой...

Как Семен нашел квартиру, неведомо, но все-таки нашел. То, что ему далось это непросто, выяснилось чуть позже. Другая соседка Синишиных по подъезду сообщила, что этого ободранного кота она два или три последних дня видела во дворе 29-го дома.

Как выглядел он? «Страшно было смотреть, - рассказывает хозяйка. - Это было что-то просто невероятное, один скелет!». Обмороженные уши висели, ни усов, ни бровей не осталось, хвост облез - одна палка. Правый глаз был сплошным гнойным пятном. После увидели, что не было и когтей, а обмороженные пальчики лап, обычно белые, стали черными и жесткими, будто костяными, и Семен, когда начал поправляться, выгрызал эту черную кожу, словно лущил семечки.

На следующий день Алефтина Михайловна взяла весы у соседей и взвесила пришельца: он потянул всего кило четыреста. Это ровно в три раза меньше, чем весит теперь, когда уже отъелся, оброс и «стал вновь походить на человека».

Выходить великого пешехода Синишиным активно помогала еще одна соседка - Наташа, врач-педиатр, у которой раньше Семен много раз бывал в гостях. Осмотрев его, подтвердила: «Это ваш Семен». Она принесла и капли, и таблетки, и витамины.

Алефтина Михайловна рассказывает подробно и интересно о своем любимце, о его повадках и пристрастиях, которые остались неизменными: любимое место отдыха днем - телевизор, по-прежнему не боится купания, вновь норовит забраться на плечи к Николаю Васильевичу...

Еще раз обратимся к книге Ю. Дмитриева. «Пожалуй, самый большой путь (из зафиксированных на сегодняшний день и упоминавшихся в печати), - пишет он, - совершил кот Чапа: он, чтобы вернуться домой, прошел путь более полутора тысяч километров - от города Вольска (это на Волге, на севере Саратовской области) до Свердловска».

Семен побил этот рекорд: он прошел около двух тысяч километров. Когда заходит речь о таких дальних и длительных путешествиях четвероногих, всегда возникает вопрос: какой компас природа встроила в их организм, как он помогает на протяжении сотен километров правильно выдерживать направление и в конце концов находить свой дом?

Американский писатель Эрнест Сетон-Томпсон назвал этот «компас» чувством направления. «Каждое существо наделено чувством направления, - писал он в рассказе о жизни бродячей городской кошки «Королевская Аналостанка». - Оно очень слабо у человека и очень сильно у лошади. У кошки оно могущественно, и этот таинственный путеводитель направил беглянку на запад...»

С тех пор, как написаны эти строки, прошло много десятилетий, ученые за это время куда лучше стали разбираться в физиологии животных, открыли немало нового в их способностях и возможностях их органов чувств. Кстати, термин «чувство направления» был принят ими, и оно, это чувство, так и осталось таинственным путеводителем. Точного ответа на вопрос, как оно возникает и чем поддерживается, до сих пор у науки нет.

Если бы кота Семена можно было расспросить, он, видимо, рассказал бы немало интересного о том, что его вело все время на Север. И о своем более чем шестилетнем путешествии, а также о длительных остановках в пути. Ведь если бы он шел без перерывов, это значило бы, что за сутки одолевал менее километра… Выходит, где-то основательно задерживался или его задерживали. Возможно, не раз за эти годы жил в семье, а потом снова пускался в путь. Инстинкт звал его на Север: домой, домой, домой!

(«Мурманский вестник», 25 ноября 1994 г. Публикуется с сокращениями.)

Автор текста - Николай Беляев.

Фотографии - Льва Федосеева.

Продолжаем наши путешествия по Кольскому полуострову. В прошлых выпусках «Мурманского вестника» мы рассказали о походах по Хибинам, на полуострова Рыбачий и Средний, заповедным местам нашего Заполярья и о ковдорской Гиперборее. Сегодня отправимся в Териберку - поселок на берегу Баренцева моря, после выхода фильма «Левиафан» (18+), который снимался здесь, получил невероятную популярность у туристов со всего света.

Путь к океану

«Териберка - богом забытый поселок на краю света» - так бы я начал свой репортаж еще десять лет назад. Сегодня это место на слуху у всех. Туристы едут на Кольский полуостров не только для того, чтобы Мурманск посетить - самый большой город за полярным кругом с его незамерзающим заливом, но и побывать в маленьком поселке на арктическом берегу, сделать селфи на песчаном заполярном пляже на фоне ледяного океана, побродить по скалам у водопада, попробовать крабов и другие арктические деликатесы и, конечно же, поохотиться за северным сиянием.

От Мурманска до Териберки всего-то 120 километров. Казалось бы, за пару часов на машине можно доехать. Как бы не так! До отворотки на Туманный 80 километров, дорога относительно хорошая. Посмотреть есть на что, особенно тем, кто раньше никогда не был в Заполярье. Бескрайняя тундра впечатляет в любое время года - и своими заснеженными просторами зимой, карликовой растительностью, и синими, кристально чистыми озерами летом, и, конечно, золотой осенью.

В районе отворотки и дальше в сторону Териберки в феврале - марте устраивают гонки по снежной пустыне любители кайтинга и виндсерфинга. Иногда здесь проводят соревнования довольно высокого уровня. Сейчас в этом районе строится огромный ветропарк, который, по всей видимости, станет еще одной достопримечательностью этих мест. Представьте, едете вы по дороге, а вдоль нее, в тундре, крутятся лопасти 56 ветровых турбин. Уже сейчас их там более 20. Весной обещают запустить все.

Важно: вдоль дороги туалетов нет. Их обещают установить, как и поставить бензозаправку, но все как-то мимо. Имейте это в виду.

Повернули в сторону Териберки? Не дремлите! Впереди 10 километров новенькой асфальтированной дороги, а после - грунтовка. Лучше всего по ней ездить сейчас, в начале зимы, когда ямки первым снегом занесло. А потом, после снегопадов и метелей путь становится непредсказуемым. Особенно в районе перевала. Оказавшись в снежном плену, можно простоять и пять часов, и десять, дожидаясь пока техника прорубит путь в сугробах.

Летом стоит остановиться на перевале, полюбоваться рукотворным садом камней. С недавних пор появилась такая традиция - строить из камней пирамидки. Сейчас их уже сотни. А вокруг красота неописуемая: бескрайняя разноцветная тундра, грибы выше карликовых берез, пушистый ягель и морошка на болотах - ешь не хочу.

Поселок контрастов

Но вот мы в Териберке. Что посмотреть сначала? Думаю, кладбище кораблей. Сжигать или пилить корабли у поморов не было в традиции, лодки должны умирать сами на берегу. Старые суда здесь можно встретить всюду: и в самом поселке у заброшенных причалов, и в соседнем Лодейном. На большом пляже стоит, ржавеет небольшое рыболовное судно, пару лет назад его выбросило штормом на берег, хозяин хотел было распилить его на металлолом, но потом решил - пусть стоит.

Брошенный корабль так полюбился туристам, что уже стал еще одной местной достопримечательностью. Всяк хочет на его фоне сфотографироваться.

От площадки у кладбища кораблей открывается отличный вид на саму старую Териберку, бухту, песчаный пляж. Село меняется с каждым годом. От того, что здесь было еще лет десять назад, уже почти ничего и не осталось. Не знаю, хорошо это или плохо, но старые полузаброшенные деревянные бараки на улице Третьей Пятилетки постепенно сносят, на их месте строят коттеджи: мини-отели и рестораны открываются один за другим. Скоро всю территорию вдоль пляжа застроят.

Рыбаки сносят старые бревенчатые причалы, строят новые, создают марину - гавань для швартовки малых катеров и моторных лодок. Здесь можно купить рыбу или морепродукты - гребешка, морских ежей - у рыбаков, возвращающихся с промысла. Правда, цену поморы заламывают порой такую, что проще в Мурманске в магазине купить.

В центре старой Териберки местный предприниматель соорудил загон для оленей, поставил будки для хаски, привлекает туристов северной экзотикой.

Вход платный, каждый может покормить оленей, погладить собак. Желающих хватает, особенно любят сюда заходить туристы из Юго-Восточной Азии. Хотя китайцев сейчас из-за пандемии тут мало, но наших соотечественников даже в межсезонье хватает.

На пляже установлены гигантские качели, катаешься и любуешься Ледовитым океаном. А недавно на деревянном подиуме собрали фигуру Левиафана - скелет мифического животного. Потом, в соседнем Лодейном, что тоже часть Териберки, увидим еще один скелет, но уже реального морского чудовища - кашалота. Он выбросился на берег в позапрошлом году недалеко от водопадов. Косточки собрали и привезли в село.

Белоснежка из заброшенной школы

По песчаному пляжу можно неспешно гулять, оставляя следы на песке, которые тут же смывают волны, дышать свежим морским воздухом, смотреть вдаль, представляя, что там дальше только море-океан и Северный полюс. Но находятся смельчаки, которые купаются, хотя вода ледяная в любое время года.

Любителям проникать во всякого рода заброшенные места стоит посетить старую териберскую школу. Ее, правда, время от времени заколачивают, но для увлеченного туриста нет преград. Дети здесь не учатся уже лет двадцать, если не больше. В кабинетах полнейшая разруха: остатки мебели, школьные плакаты, тетрадки и целые горы старых советских учебников. Достопримечательностями уже давно стали рисунки неизвестных художников: Белоснежка, подметающая мусор с пола, и девушка в шапке с цитатой «Холодно тут у нас, но красиво!». Очень верно подмечено. В Териберке при всех ее контрастах - эпичной разрухе и банальных новоделах - очень красиво. Как ни пытайся уничтожить самобытность старинного поморского села, стараясь превратить его в приморский фешенебельный курорт, суровую северную красоту - черные скалы, поросшие ягелем, широкую линию прибоя, северное сияние - не скроешь.

Приехал, готовь кошелек!

Отелей в Териберке построили в последние годы много. Проживание недешево - простенький номер на двоих обойдется в три с половиной - пять тысяч рублей, квартиру в обычной пятиэтажной хрущевке местные жители сдают по 5-6 тысяч. Поесть можно в отелях, но цены кусаются.

Судите сами, заглянул я в меню одного из ресторанчиков: ассорти из палтуса, клыкача, семги и скумбрии по паре кусочков каждой рыбы - 900 рублей, манты с олениной три штуки - 750, сто граммов жареного гребешка - 820, обычная уха - 500. Но толстосумов, денег не считающих, приезжает немало, и стол их ломится от арктических деликатесов, тем же, кому не по карману такие радости жизни, стоит посочувствовать. Бюджетных кафе в Териберке нет, да и в магазинчике местном, чтобы перекусить, особо ничего не купишь.

Но не будем о грустном. Думаю, со временем все изменится, появятся недорогие кафешки и ларьки с фастфудом, и простым туристам, нам с вами, станет полегче.

А мы же отправляемся за пределы поселка к главным достопримечательностям. Проезжаем Лодейное, по грунтовой дороге километров пять, потом немного пешком, и вот он - знаменитый териберский водопад. Отсюда открывается великолепный вид на скалистый берег и бескрайнюю гладь моря.

Некоторые удальцы умудряются спуститься вниз к подножию водопада или забираются на скалы ради эффектного фото, летают над головой квадрокоптеры, фиксируя пейзаж с высоты птичьего полета.

По соседству располагается самый известный пляж Териберки - Яйца дракона. Назван он так потому, что большие камни, которыми он усеян, имеют идеальную округлую форму, похожую на яйцо.

Зимой большая его часть занесена снегом, остается только та, что омывается морем. Летом через весь пляж и не пройти - устанешь скакать с камня на камень, ноги бы не переломать, особенно в сырую погоду, когда они становятся скользкими.

Здесь также всегда много туристов, Мы встретили гостей из Индии - семью с детьми. Они приехали смотреть северное сияние, правда, с погодой не повезло, небо оказалось затянутым густыми облаками.

Вообще охотники за северным сиянием начинают приезжать сюда уже с начала сентября, как только ночи становятся темными. Когда именно оно будет и в каком районе, узнают с помощью специальных приложений. Мы в прошлом году охотились на Серебрянской дороге полночи при температуре минус 36! Тогда нам повезло, на полчаса, но небо очистилось от облаков и засияло яркими красками.

А сейчас немного практической информации. В этом году в окрестностях Териберки была создана особо охраняемая территория - природный парк, в который вошли основные достопримечательности этих мест. Въезд туда бесплатный, но прежде чем посещать его, нужно написать заявление на сайте регионального министерства природных ресурсов - сообщить время посещения, маршрут, количество человек. Через час вам придет письмо с сообщением о регистрации. Оказавшись на территории природного парка, стоит помнить: тут нельзя разводить костры и оставлять после себя мусор.

В следующий четверг в рубрике «Заметки заполярного путешественника» мы расскажем о путешествии на берег Белого моря в Терский район. Мы побываем в селе Умба, посетим музей петроглифов, заглянем в Кашкаранцы, на аметистовый берег к мысу Корабль, поставим свечку в одинокой часовне Безымянного Инока. Затем пересечем речку Варзугу на моторной лодке и побродим по пескам арктической пустыни в селе Кузомень в поисках табуна диких лошадей. Путешествие обещает быть длинным, нелегким, но интересным.

Фото: Лев Федосеев, Ольга Алексеенко

Автор: Сергей Юдков

К сожалению, часто на улицах Мурманска и области можно встретить бездомных собак. Смотришь в их глаза, полные боли, отчаяния, и сердце обливается кровью. Особенно когда этот грязный, бездомный пес подходит к очередному человеку, слабо виляя хвостом и надеясь получить хоть немного ласки. Кто-то погладит, покормит, но могут и пнуть, прогнать. Жизнь уличных животных не долгая: кто-то оказывается под колесами автомобиля, другие, радуясь найденному на улице мясу, съедают вместе с лакомством отраву. Некоторые становятся жертвами живодеров. Но кому-то везет, их находят волонтеры, забирают домой, вкусно кормят, позволяют спать на мягком диване и находят хозяев.

А есть еще отдельная категория животных, попавших в отлов. Тут и молодые собаки, и старички, в чьих глазах давно угасла надежда на счастливое будущее. Как раз такие собаки недавно жили в мурмашинском отлове.

Но один пост в соцсетях решил их судьбу, перевернул жизнь с ног на голову.

Елена Аминева родилась в Чупев в в Лоухском районе. И отлов был для нее болью с самого детства.

- Раньше там ездила машина и бездомных собак отстреливали. А мы, дети, бежали впереди этой машины, они останавливались, мы же хватали собак, кого могли, и прятали, - рассказала Елена корреспонденту "Мурманского вестника". - Кто-то на карманные деньги покупал мороженое, пирожные, а мы арендовали частный дом и прятали в нем собак. Я сама справлялась, как могла, пристраивала их.

А в 16 лет Елена переехала уже в Петрозаводск, где продолжила помогать животным. В 18 вышла замуж.

- Оказалось, что свекровь такая же сумасшедшая, как и я. Тогда никаких групп не было, мы просто спасали зверей из подвалов, - вспоминает женщина. - Для меня помогать животным - это обычно. Было бы больше места, я бы помогла большему количеству бездомышей.

А потом Елена собрала вокруг себя единомышленников и в 2015 году зарегистрировала Карельскую региональную общественную организацию помощи бездомным животным "Надежда".

- Нас уважает администрация города. Мне даже давали Лауреата года за зоозащитную деятельность. В связи с этим выделили участок земли и теперь там строится приют для животных, - сказала Елена.

И у них появятся места для проживания, возможность спасти жизни еще большему количеству бездомышей. Тогда на глаза ей попался пост о собаке со щенками, живущей в мурмашинском отлове. И все завертелось. Заручившись поддержкой знакомых из Санкт-Петербурга и Петрозаводска, Елена отправила машину за несчастными собаками, чтобы подарить им шанс на жизнь.

Кого брать - глаза разбегаются. Улыбнулась удача двум мамам с двенадцатью щенками на двоих, трем старым псам, один из них уже отправился на лечение в Санкт-Петербург, два подростка и три собаки, повторно попавшие в отлов. Всего двадцать один пес вытянул свой счастливый билет:

- Старики у нас будут на "доживании", но часто бывает и такое, что пожилых собак забирают люди, чтобы в конце жизни те вкусили все прелести домашнего уюта.

Забирать собак было сложно. Но помогали все: мурманские волонтеры, которые приезжали и договаривались, чтобы забрать животных. К слову, собаку со щенками пришлось выкупать за 15 тысяч рублей. Машину, к сожалению, в Мурманске не нашли - все отказывались. Пришлось гнать из Петрозаводска за 20 тысяч рублей. Но операция по спасению прошла успешно.

Сейчас собак распределили по передержкам, двоих забрала врач - знакомая Елены, и решила оставить у себя жить.

- Их не посадят будки на короткую цепь, всех ждут домашние передержки, где собаки будут спать на диванах, - смеется волонтер. - Старичок, уехавший в Санкт-Петербург, проживает сейчас у владелицы ветеринарной клиники. У него уже взяли анализы и сказали, что пес еще поживет. Если я забираю, то собака у меня дышит полной грудью.

И это, по словам Елены, не последний раз, когда они приезжают за собаками:

- Мы к вам еще вернемся, вы от нас не отделаетесь, - смеется женщина и обещает, что теперь у них все будет хорошо.

Фото: Елена Аминева / https://vk.com/nadezhda.karelia
Автор: Ольга Алексеенко

Их часто называют бакланами, хотя это совсем не так. Бакланы гораздо больше, черные, с длинной шеей, обитают на берегах Баренцева моря. А это серебристые чайки. Они также считаются морскими обитателями, гнездятся обычно на прибрежных отвесных скалах, создавая огромные птичьи базары. Городскими они стали сравнительно недавно. И причина переселения банальна - в городе проще добывать пищу. В море за рыбой надо охотиться, а здесь на каждой помойке прокормиться можно.

Эти птицы практически всеядны. Могут есть и пищевые отходы, которые выбрасывает человек, порой охотятся на своих более мелких собратьев. Однажды сижу на скамейке, кормлю голубей, рядом пасутся воробьишки, и огромная чайка тоже клюет кусочки хлеба. И вдруг - тюк! - и съела воробья. Вмиг заглотила. А ведь может и голубя слопать, не подавится. Крысой и мышкой, обитающими у помоек, эти пернатые тоже не брезгуют. Можно было бы назвать их за это санитарами города, если бы они сами не разносили заразу. Хотя в руки человеку не даются, и потому разносчиками болезней чаек в отличие от тех же голубей назвать, наверно, нельзя.

И в дикой природе, вдали от человеческого жилья, серебристые чайки являются хищниками: разрушают гнезда, съедают яйца и птенцов у мелких пернатых. Врагов у этих птиц практически нет, разве что случается им вступать в схватки с вездесущими и наглыми воронами.

В борьбе за крышу

Они прилетают в город обычно в марте, как только увеличивается продолжительность светового дня и оттаивают помойки. Гнездятся на крышах, каждый год отвоевывая их у своих соседей. Орнитологи, наблюдающие за жизнью чаек, говорят, что численность городского птичьего населения как раз и зависит от количества свободных крыш. Кто не успел застолбить себе местечко, ищет его в других местах - особенно много серебристых чаек в районе рыбного порта. Старые полузаброшенные здания рыбокомбината они превращают в свои базары, гнезда вьют на подоконниках, различных металлоконструкциях. Знают, где селиться, пасутся во время разгрузки рыбацких судов в надежде, что удастся чем-нибудь полакомиться.

В конце мая - начале июня у чаек появляются птенцы, обычно от одного до трех. Весьма занимательно наблюдать за тем, как они взрослеют. А растут чаёныши очень быстро. Родители только успевают летать за кормом. И вот смотришь, уже по всей крыше бегают, пытаются крылья размять, взлететь на несколько сантиметров вверх.

А в июле в городе начинается птенцепад. То ли сами они слетают с крыш вниз, то ли братишки и сестренки «помогают» родичу свалиться, чтобы самим больше пищи доставалось. Но в результате много детенышей чаек погибает, разбиваясь об асфальт. Кому-то удается выжить, спланировав с высоты или упав на ветки деревьев. Потом долго и уныло они бродят во дворах, иногда становятся добычей бродячих собак.

Сердобольные горожане подбирают летунов-неудачников. Берут домой, лечат сломанные крылья и лапы, потом выпускают на волю. Но не всегда это удается: птенчики, еще не научившиеся самостоятельно есть, нередко погибают, оставшись без родителей.

Те же, кому повезло не свалиться с крыши, в июле учатся летать. И тогда город оглашается душераздирающими криками. В любое время дня и ночи родители ставят своих подросших детенышей на крыло, заставляют летать. Сами птенцы кричат истошно, и взрослые орут им вслед. Ночью с открытым окном не заснуть. Хотя привыкаешь, конечно, и осенью, когда чайки улетают в теплые края, становится непривычно тихо.

На южные курорты

Чайки держатся до последнего, и покидают город, когда световой день становится совсем коротким, да и на свалках все замерзает. Поэтому приходится перебираться в более теплые края. С тем, чтобы по весне обязательно вернуться на Север и отыскать родную крышу.

А знаете ли вы, куда они отправляются на зимовку? За миграциями этих пернатых внимательно следят сотрудники Кандалакшского заповедника. Они кольцуют чаек, заносят данные в специальный реестр, которым могут пользоваться их коллеги со всего мира. Анализ получаемых данных дает весьма впечатляющую картину сезонных миграций.

Несколько лет подряд в Кандалакше на местной городской свалке они замечают серебристую чайку с кольцом KW25. Она появилась на свет летом 2012 года на берегу Белого моря в Кандалакшском заповеднике. И тогда же была там окольцована. Но жизнь решила провести на свалке. Хотя кормится там только летом, а зимой путешествует.

Вот какими данными о ее перелетах располагает московских центр кольцевания.

В декабре 2012 года ее замечали в Голландии, в январе во Франции, спустя два года она гостила в Финляндии и Германии, в сентябре 2019-го вернулась на кандалакшскую свалку, в декабре 2020-го опять навестила Францию, а в сентябре прошлого года KW25 вновь засветилась на родной помойке. Кстати, ее путешествия не такие уж и дальние. К примеру, полярные крачки улетают из Заполярья аж в Антарктиду, туда, где во время нашей зимы круглые сутки светит солнце.

Фото: Лев Федосеев

Автор: Сергей Юдков

Благодаря экспедиции «Помни войну» будут указаны точные координаты мест гибели кораблей и судов

В рамках комплексной экспедиции Северного флота и Русского географического общества «Помни войну» гидрографическим судном «Ромуальд Муклевич» в 2021 году было выполнено три похода. Обследована площадь дна Баренцева и Карского морей площадью более 2.8 тыс. кв. км. Обнаружены четыре боевых корабля, шесть судов, одна донная мина, а также подтверждены или уточнены координаты 12 ранее показанных на картах затонувших объектов.

Собранный гидрографами материал послужит не только для увековечения памяти экипажей погибших кораблей и судов СССР и его союзников по антигитлеровской коалиции, но и исходной информацией для корректуры и переиздания действующих морских навигационных карт, руководств и пособий для плавания. В частности, с карт снимут несколько неверно показанных мест гибели кораблей и судов, что расширит возможности для проведения прибрежного лова и другой морской экономической деятельности.

Во время последних этапов экспедиции, которые получили название «Териберка» и «Подходы к Кольскому заливу», гидрографы выполнили поиск кораблей и судов, погибших в годы Великой Отечественной войны на подходах к порту Мурманск. Предположительно обнаружены английский корвет «Блюбелл», погибший в феврале 1945 года, английский эсминец «Матабеле», потопленный немецкой подводной лодкой U-454 в январе 1942 года, сторожевой корабль «Пассат» и спасательное судно «РТ-67», затонувшие после нападении немецких эсминцев в 1941 году, а также несколько других судов.

Кроме того, изучены отдельные участки маршрутов советских подводных лодок, проходивших через немецкие минные заграждения, - «Бантос-А» и «Бантос-Б».

Во время исследований уточнены координаты сторожевого корабля «Туман», обнаруженного ранее в ходе комплексной экспедиции, а также мест гибели советских подводных лодок К-2 и Д-3, немецких подводных лодок U-307 и U-286.

Все обнаруженные объекты предполагается в дальнейшем визуально дообследовать для окончательной идентификации. К осмотру привлекут водолазов-спасателей Северного флота с телеуправляемыми беспилотными подводными аппаратами. Работа запланирована на 2022 год, сообщили в пресс-службе Северного флота.