Эвакуация

Предыстория: владельцы арендуемого офисного здания установили камеры видеонаблюдения внутри здания, чтобы фиксировать выходящих на перекур сотрудников через эвакуационный выход.
Письмо от работодателя ниже:

Правы ли они?

Про вопрос @TheLynx.
Был как то случай. Есть у нас в городе одно злачное место, путь к больнице. Очень узкая дорога, куча знаков. Водителей естественно это не останавливает. Я понимаю все болеют, но геморрой вашего пожилого отца или сопли ребёнка вряд ли будут серьёзнее проблемы человека, которого везут с мигалками.
Так вот, есть такая категория машин, задние сидения которых можно увидеть только если на капот залезть (и то не всегда). Минивены, автобусы, с тонировкой - "почему погасло солнце".

Ситуация
По жалобе больницы вызывают на этот участок. Затонированый автобус типа Vellfire. Как могли просмотрели, опечатали. Высокий подьем, вглубь заглянуть не получается. Поднимаем крайне аккуратно. Машина на уровне кузова крана. Бежит яжмать, на ходу доставая телефон и включая камеру

- Вы че творите ироды это моя машина!!! ( Первая её мысль)

Выходит инспектор и спрашивает все ли у неё хорошо. Женщина кричит что мы козлы и вообще не правы, не забывая снимать все на камеру. Инспектор объясняет ей, что здесь парковаться запрещено и все по схеме (машина висит в воздухе). Женщина выключает камеру.

-"У меня ребёнок в машине!"
Видимо время к этому козырю пришло.
Я в а*уе, инспектор перпендикулярно, ставим машину на землю. Мадам открывает дверь, а на заднем в кресле спит малыш. Даже не проснулся, к слову.

Административное нарушение оставление ребёнка в машине . Но если будут какие последствия, то уголовная ответственность. Отчитали они её тогда знатно.

И вот кто виноват, если бы что то случилось? Мы, которые просто выполняем свою работу, или женщина которая оставляет спящего младенца в затонированом, с закрытыми! окнами, стоящего под знаком "остановка запрещена" авто.

Для каждого Блокада- она своя. Кто-то знает про эти страшные дни из рассказов родственников. Кто-то из художественных фильмов и литературных произведений. Многие, я уверен, знакомы со значимыми сборниками свидетельств очевидцев, опубликованными в разные годы, например "Блокадной книгой" Адамовича.

Совсем недавно Архивный комитет Санкт-Петербурга и Центральный государственный архив Санкт-Петербурга издали альбом документов с комментариями: ПОВСЕДНЕВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ ЛЕНИНГРАДЦЕВ В ГОДЫ ВОЙНЫ И БЛОКАДЫ 1941–1945 гг

Я не отношу себя к знатокам повседневных блокадных будней.

Поэтому, такие публикации, особенно, когда, в одном месте собраны документы и отчеты из совершенно разных источников, для меня открытие.

Главным же, лично для меня, в этой публикации был тот факт, что и в блокадном городе никогда не прекращались товарно- денежные отношения. Это никем, разумеется, не скрывалось, Но, лично я, читая воспоминания, смотря фильмы о блокаде, нигде не обращал на это внимание.

То, есть, всем известные продуктовые карточки ВЫКУПАЛИСЬ населением. И продукты по этим карточкам, тоже, покупали. И квартплату ленинградцы продолжали платить. И. налоги, и взносы…

Вот небольшая выдержка из книги:

"Непосредственно вопросами организации вывоза населения занималась Ленинградская городская эвакуационная комиссия, образованная постановлением бюро горкома ВКП(б) от 27 июня 1941 года.

Особенно остро стоял вопрос о финансировании эвакуационных мероприятий, которое возлагалось на местные бюджеты. Так, например, уже в первые две недели войны на вывоз детей школьного и дошкольного возраста было затрачено свыше 10 млн. рублей. Предполагалось, что содержание эвакуированных детей на 60% будет оплачиваться бюджетными средствами, а на 40% родителями.

Упорно настаивал на плате за проезд наркомат путей сообщения. В августе 1941 года НКПС подготовил специальную инструкцию о порядке расчетов за эвакуационные перевозки пассажиров, багажа и грузов, где было указано, что плата за перевозки определяется по действующим тарифам. Платить через Государственный банк должны были предприятия, учреждения, которые вывозили своих сотрудников. А если люди эвакуировались по распоряжению местного Совета, то им нужно было покупать пассажирские билеты.

Средняя месячная зарплата рабочих и служащих Ленинграда в 1940 году составляла 470 рублей, за годы войны она возросла на 8,5% и в 1945 году равнялась 510 рублям. У некоторых категорий трудящихся повышение было весьма значительным — в декабре 1942 года. Наркомат финансов СССР сообщил И.В. Сталину, что у части железнодорожников оклады увеличились почти на 64% .

Официальные зарплаты различных групп горожан значительно отличались друг от друга. Так, руководитель Ленинграда, секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) А.А. Жданов, судя по его партийному билету, получал в первые годы войны 2300 рублей, председатель Ленгорисполкома П.С. Попков — 1700. В то же время оклад уборщицы составлял 125 рублей, а дворника (после повышения зарплаты летом 1943 года) — 150. В документах упоминаются и совсем мизерные доходы — от 31 до 40 рублей в месяц, которые в основном получали пенсионеры и лица, жившие на пособия.

В течение войны цены на нормированные продукты, так называемые «пайковые цены», сохраняли стабильность14. В апреле 1942 года выросли розничные цены на водку, соль, мыло, керосин и некоторые другие товары. Наиболее быстро дорожала водка, за годы войны ее цена выросла в четыре с лишним раза. Хлеб (ржаной, формовой из обойной муки) стоил 1 руб. за килограмм, пшеничный 2-го сорта — 1 руб. 70 коп., а 1-го сорта — 2 руб. 80 коп. За один килограмм сахара нужно было заплатить 5 руб., масла — 25 руб., мяса (говядина) — 12 руб.; десяток яиц стоил 6,5 руб., а 1 литр молока — 2 руб. 20 коп. Цены же на рынках («базарные цены»), особенно в разгар голода, превышали государственные в сотни раз. Индивидуальные затраты человека в системе общественного питания наиболее наглядно отражены в меню столовых, закусочных и т.п. Так, в меню столовой завода «Большевик» на 1 июня 1942 года указывалась стоимость обеда из трех блюд: для рабочего — 1 руб. 54 коп., для служащего — 1 руб. 45 коп.; порция хлеба (200 граммов) стоила 25 коп.16

Основными налогами до мая 1943 года в стране были: подоходный (введен 4 апреля 1940 года), военный (введен 29 декабря 1941 года), на холостяков, одиноких и бездетных граждан (введен 21 ноября 1941 года). Кроме того, законом от 4 апреля 1940 года был установлен сбор на нужды жилищного и культурно-бытового строительства с населения, облагаемого подоходным налогом. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 апреля 1943 года этот сбор был объединен с подоходным налогом. Все налоги и сборы рассчитывались по прогрессивной шкале в зависимости от доходов. Шкала (кроме налога на холостяков) состояла из шести-семи позиций (от 150 до 1001 руб.). Лица, получавшие менее 150 руб. в месяц, освобождались от подоходного налога, платили 10 руб. военного налога и 5 рублей налога на холостяков. Общая сумма основных налогов для граждан, не имевших льгот, при средней зарплате 500 руб., превышала 100 руб. Группа льготников была довольно многочисленна — от налогов освобождались, прежде всего, военнослужащие действующей армии, их семьи.

В целом, по данным официальной статистики, удержания из зарплаты рабочих и служащих в 1944 году достигали 40%

Продовольственная Карточка выдавалась не бесплатно — по приказу Наркомата торговли от 16 июля 1941 года каждая из них стоила 10 коп. В ленинградских документах плата за карточки впервые упоминается в Правилах от 21 июня 1942 года — 10 копеек, а с 1 ноября стоимость каждой карточки возросла до 25 копеек (в том числе для доноров, рабочих горячих цехов). Таким образом, за комплект из трех карточек ленинградец платил 75 копеек, столько же стоил комплект карточек для столовых.

Квартирная плата в военном Ленинграде определялась правилами 1928 года с последующими изменениями и зависела от ряда факторов: основной ставки (44 коп. за квадратный метр), расположения дома, благоустройства квартиры, качества помещений, размера зарплаты съемщика (за каждые 10 руб. сверх 145 руб. дохода нужно было платить дополнительно 3,3 коп.), характера его работы (выделено 4 категории: рабочие, служащие и приравненные к ним, кустари, лица свободных профессий, служители культа), количества иждивенцев. Скидки от 5 до 10% устанавливались за отсутствие удобств, удаленность от центра, отсутствие окон. Наличие ванны, газа, горячей воды, напротив, увеличивало квартплату от 2 до 10%. Всего было до 16 видов понижающих и повышающих коэффициентов. Предельная плата составляла 1 руб. 32 коп. за квадратный метр, в тройном размере оплачивались излишки (т.е. площадь, превышающая норму 9 метров на человека). В 1943 году для неработающих жен военнослужащих, не имевших «других доходов», была установлена минимальная плата 5,5 копеек за квадратный метр. Площадь тех, кто ушел в армию или эвакуировался, к «излишкам» не относилась.

В годы войны стоимость коммунальных услуг возросла. Например, с ноября 1943 года ежемесячная плата за воду составила 1 руб. 80 коп. за каждого жильца в квартире; в два раза (с 4 до 8 руб.) подорожала плата за радио; за отопление в домах ряда ведомств в 1945 году платили 2 руб. 97 коп. за квадратный метр.

За пользование радиоточкой взималась плата — 4 руб. в месяц, к 1944 году она увеличилась вдвое. Радиоприемники (их в городе было свыше 74 тыс.) были изъяты летом 1941 года, только 13

представителей городской власти имели право оставить их у себя.

Следует отметить, что на основании постановления СНК СССР от 2 октября 1940 года за обучение в старших (8–10) классах школы, в техникумах Ленинграда нужно было платить 200 рублей в год, за учебу в вузах — 400 руб. В условиях блокады Ленгорисполком 6 декабря 1941 года принял решение не взимать плату за учебу в школе за первое полугодие 1941/42 учебного года, во втором полугодии 100 руб. собрать в два приема по 50 руб "