Об этом острове слышал почти каждый школьник. Его название окутано тайнами и преданиями, а загадок он подарил учёным гораздо больше, чем готовых ответов способна сегодня предложить наука. Речь идёт об острове Пасхи, небольшом треугольнике суши со сторонами 16, 18 и 24 километра.
Необычное имя остров получил от голландского мореплавателя Якоба Роггевена. Тот был сыном известного картографа XVII века Аренда Роггевена, который всю жизнь мечтал о дальних экспедициях к мифической великой Южной Земле, но из-за политических обстоятельств так и не смог отправиться в путь. Отец взял с сына клятву исполнить его мечту. Якоб выполнил обещание: 1 августа 1721 года он вывел из Текселя эскадру из трёх кораблей, а после почти годового плавания 7 апреля 1722 года, в светлый день Пасхи, команда увидела на горизонте пустынную землю, возвышавшуюся над океаном примерно на пятьсот метров. «Так как мы заметили его в торжественный день воскресения Господня, то назвали Пасх-эйланд, или остров Пасхи», записал спутник Роггевена Карл Бернс.
Высадившись на берег, голландцы были поражены местными жителями: те ходили совершенно обнажёнными, женщин и детей почти не было видно, мочки ушей у многих были растянуты до плеч тяжёлыми украшениями, а главное повсюду возвышались гигантские каменные статуи. «Поначалу эти каменные фигуры поразили и восхитили нас, так как мы не могли понять, как это возможно, чтобы люди, у которых нет не только тяжелого и толстого дерева, но даже подходящих канатов, были в состоянии их воздвигнуть; тем не менее все эти статуи достигали тридцати футов высоты [9 метров] и были внушительного объема» (Ланге. Указ. соч., с. 146-147).
Позже остров посетили испанцы, а затем, 13 марта 1774 года, сюда подошёл корабль Джеймса Кука. Участник его экспедиции Георг Форстер отмечал: «Самое странное у них — это размер ушей, мочки которых так растянуты, что почти достигают плеч: кроме того, в них прорезаны такие большие отверстия, что туда свободно могли пройти четыре-пять пальцев» (Форстер. Указ. соч., с. 245). Уже тогда заметили поразительное сходство языка островитян с языками маори, таитян и других полинезийцев. При этом европейцев поразила крайняя нищета и отсталость населения: нормальных жилищ не было, одежда почти отсутствовала, а король Ко-Тохитаи ничем не отличался от своих подданных, которых насчитывалось не больше семисот человек и которые не выказывали ему никакого почтения. «В столь бедной стране он не мог претендовать на большие преимущества», писал Форстер (Там же, с. 257).
При полном отсутствии элементарных ремесленных навыков островитянки достигли удивительного мастерства в разврате, которому предавались с неиссякаемой энергией. Семьи как таковой не существовало, женщины вступали в связь с кем угодно. Тем удивительнее выглядели найденные экспедицией Кука прекрасно выполненные деревянные фигурки и, конечно, гигантские статуи моаи, изображающие человека до плеч с вытянутым лицом, длинным носом и огромными глазницами. Высота их колебалась от двух до двадцати метров, вес доходил до девяноста тонн. Статуи стояли на каменных платформах аху, а на головах некоторых были красные каменные «шапки» (Атлас чудес света. Указ. соч., с. 147).
Исследуя остров, Форстер сделал важный вывод: «Что касается громадных изваяний… сооружение которых явно не по силам нынешним обитателям острова, то вполне можно считать их остатками былых, лучших времен… Представляется вероятным, что когда-то здесь жило население гораздо более многочисленное, более зажиточное и счастливое; во всяком случае, оно имело достаточно времени, чтобы удовлетворить тщеславие своих принцев, увековечивая их памятники» (Форстер. Указ. соч., с. 259).
После Кука остров Пасхи стал обязательной остановкой почти для всех проходящих судов. Здесь побывали русские мореплаватели: в 1804 году Ю.Ф. Лисянский, в 1816 году О.Е. Коцебу, в 1871 году Н.Н. Миклухо-Маклай. Началось систематическое изучение острова. Уже в 1868 году Гаспар Зумба и Теодуло Эсколано обратили внимание на деревянные дощечки с загадочными знаками, позже названные кохау ронгоронго. В 1877 году Адольф Пинар дал петрографическое описание острова, Александр Салмон и В. Кнохе собирали фольклор. С 1915 года начались настоящие археологические раскопки: английская экспедиция К.С. Раутледж, франко-бельгийская А. Мегро (1934), норвежская Тура Хейердала (1955), американская (1962) и испанская (1975).
Сегодня большинство учёных сходится на трёх основных периодах истории острова. Первый от 385 года н.э., когда появились первые поселенцы, до XII века, когда прибыл вождь Хоту Матуа. Второй с XII века примерно до 1680–1780 годов, период расцвета. Третий с конца XVII–XVIII века до наших дней, время упадка.
Ещё Роггевен отмечал разнообразие оттенков кожи жителей, вплоть до совершенно белых людей, которых видели и в XX веке (Кренделев, Кондратов. Указ. соч., с. 13-14). Современное население несомненно полинезийское, но раньше здесь, вероятно, жили разные расы. Главное деление шло между «длинноухими» (ханау еепе) и «короткоухими» (ханау момоко), прибывшими в разное время, но имевшими общий хамитский корень (Народы Австралии и Океании, М, 1956, с. 666). На острове существовала иероглифическая письменность кохау ронгоронго, до сих пор не расшифрованная (Пучков. Указ. соч., с. 239-240).
Пик развития пришёлся на второй период: возводились моаи, строились платформы аху с захоронениями вождей, действовал религиозный центр Оронго у вулкана Рано-Као с наскальными рисунками и культом бога Макемаке и человека-птицы.
Экспедиция Тура Хейердала доказала, что когда-то остров был покрыт густыми лесами, сравнимыми с гавайскими или маркизскими. «Взятые нами на острове восьмиметровые колонки с пыльцой… позволяют проследить, как постепенно исчезала первичная растительность… Зольные частицы — скорее всего след лесных пожаров. Виновниками пожаров, видимо, были первопоселенцы… Это опустошение было довольно основательным» (Кренделев, Кондратов. Указ. соч., с. 73).
В XVII или XVIII веке разгорелась жесточайшая война между длинноухими и короткоухими. Длинноухие, создатели моаи, были почти полностью истреблены, их сожгли в огромном рву длиной два километра. После этого наступил окончательный упадок.
История острова Пасхи даёт несколько важных уроков, не зависящих от точных дат и споров о происхождении жителей.
Во-первых, высокая культура и техника сами по себе не гарантируют выживания общества без нравственных основ и веры в Бога. Здесь умели строить большие лодки, создали письменность, воздвигли грандиозные статуи, но жили во власти похоти, разврата и жестокости.
Во-вторых, Библия точно объясняет причину всех междоусобиц: «Когда страна отступит от закона, тогда много в ней начальников; а при разумном и знающем муже она долговечна» (Прит. 28:2). Отступление от Божьего Закона неизбежно ведёт к хаосу и гражданским войнам.
В-третьих, грех оскверняет не только человека, но и землю: «и осквернилась земля, и Я воззрел на беззаконие ее, и свергнула с себя земля живущих на ней» (Лев. 18:25). Сегодня мы видим то же: высочайшие технологии соседствуют с моральным падением и экологической катастрофой.
В-четвёртых, гигантские моаи стали символом человеческой гордыни, отвергнувшей Бога, и все они в итоге были низвержены. Так происходит со всяким, кто воздвигает себе кумиры, будь то слава, деньги, красота или власть. История острова Пасхи, несмотря на его прекрасное название, остаётся мрачным напоминанием о том, к чему приводит отказ от Творца и Его закона.
