Никто никогда не предусматривает возможности в их фактическом отсутствии. Возможности сослаться на ретроградный Меркурий или черную кошку, перебежавшую вам дорогу. И напротив, никто никогда не видит ничего сверхъестественного в около нулевых вероятностях, которые всё-таки случаются на вашу голову. Но вся жизнь соткана из этих случайных и замысловатых нитей, образующих таинственное полотно бытия. Чуть дёрнул эту скатерть с одной стороны, где-то упала чашка на пол и разбилась. Чашка привезённая твоим дедом ещё во времена революции из далёкого города Киселёвска. Нерадивый строитель эпохи брежневского застоя Федор прибивал половые доски к лагам. Один гвоздь был согнутый, но Федор умудрился забить и его. И вот спустя 23 года этот гвоздь прорвался сквозь линолеум. И ты - совсем юный школьник миллениал - прыгаешь по квартире, радуясь подаренному тебе на окончание пятого класса спортивному костюму Адидас, запинаешься об этот гвоздь, падает и рвёшь обновку. Да не просто рвёшь, а рвёшь в клочья это чудо импортного ширпотреба, сотканное наверное из нефтяной пены. Прогуливаешься по осеннему городу. Тихий сентябрьский вечер. Тепло. Как вдруг тебе на голову прилетает пара кленовых листочков, пролетев по сложной траектории от ветки старого клёна, посаженного пионером Антоном в прошлом веке. Ещё в четверг был сильный ветер, и эти два жёлтых листочка чуть было не сорвались с ветки, но удержались. В пятницу в 13:43 на этом клёне сидела стая воробьев. Но листочки пережили и это событие. А сегодня в субботу без помощи ветра и воробьев они решили покинуть ветку именно в тот момент, когда ты, решив срезать путь до дома, прошел по газону скверика. И вот вы встретились лицом к лицу. Ты и два жёлтых кленовых листочка на южных окраинах западно-сибирской равнины, на планете Земля, в галактике Млечный Путь. Поистине вселенское событие.

https://dzen.ru/id/68bfd24a66aae0548d6187d7

Античные философы по-разному объясняли природу вещей, место человека во вселенной, законы мироздания и истоки всего сущего. Маленький Егор был далек от философии, тем более античной, хотя его с глубокого детства мучали все те же вопросы. Иной раз он мог долго смотреть на чехарду капель дождя в черных лужах под окном. Он пытался распознать тайные послания туч написанные на тонкой глади воды. Но язык туч он не знал, да и читать не умел. Просто смотрел и испытывал острую растерянность от близости к чему-то непознанном у и таинственному. Однажды Егор долго сидел у зеркала, разглядывая себя в отражении. Он тихо плакал. Ему было всего два года, но ужас, совершенного им открытия, разрывал душу. Он видел в отражении незнакомого ему человека. Не то, чтобы он мог сформулировать это, но на него из зеркала смотрел кто-то другой. Совсем не он. Не тот, каким он себя представлял, ощущал по умолчанию или помнил. Родители ещё долго потешались над ним. "В смысле, ты думал, что ты красивый, а ты оказался не красивый. Ты самый лучший." Объяснить свои слезы двухлетний малыш иначе не мог. Когда он ложился спать и закрывал глаза, он часто представлял себя маленьким щенком, который растерянно бегает по полянке с изумрудной травой в поисках дома. Или это уже был сон. Каждое утро солнце освещало крыши далёких многоэтажек в окне, заливало их жёлтым сиянием, слепящим сонные глаза. Мысль о том, что этот мир какой-то не такой, не настоящий может будоражить лишь сознание относительно взрослых любителей научной фантастики. У Егора было лишь ощущение. Ощущение того, что он оказался в чужой песочнице, а дорогу домой не помнит. Но все ещё хранит ощущения чего-то большего, более родного и настоящего, такого далёкого. С каждым годом ощущение становилось слабее. Оно увядало как скошенная трава под золотыми лучами фальшивого солнца в пыли разбитых дорог, ведущих по кругу.


https://dzen.ru/id/68bfd24a66aae0548d6187d7

Вторник жёлтый и выгоревший на сентябрьском солнце летел, подхваченный порывом седого ветра. Рыжий голубь сидел на жестяном карнизе соседнего дома напротив. Черные блестящие стрелки уличных часов послушно отсчитывали удары сердца стареющего города. Разгоняя серую пыль по мостовой душным облаком, на последнюю остановку подкатил автобус и устало выдохнул. Эта остановка была последней только для его немногочисленных пассажиров, медленно покидающих его казённый салон, украшенный такими же пыльными, как и мостовая, бархатными шторками. Его последняя остановка на сегодня была ещё очень далеко. Так далеко, как красные искры догоревшего лета, ещё кружившие высоко над городом выше узорчатых облаков и птичьих стай. Там в вышине разгорелся настоящий пожар. Алые языки пламени как тонкие пальцы пианиста содрогались и плясали по невидимым клавишам небесного пианино. Яркие краски чьих-то детских грез мгновенно обесцвечивались, объятые пожаром. Выцветали, как старые фотографии, брошенные в камин, чернели и осыпались пеплом. Серым пеплом, пылью, лежащей на мостовой уставшего города. Я сделал остановку на своем пути, вышел из машины. Высоко над головой горело небо, и обжигающие всполохи отражались в стеклах моих очков. Я посадил дерево прямо посреди мостовой такое молодое и наивное с тоненькими веточками, едва покрытыми масляными листочками. Где-то вдалеке раздался едва различимый собачий лай. Рыжий голубь взлетел с жестяного карниза дома напротив. Я продолжил свой путь до последней остановки на сегодня. А может оно всё-таки приживется.

https://dzen.ru/id/68bfd24a66aae0548d6187d7