Однажды, в 2004 году, мне довелось лететь из Туркменабада (Чарджоу) до Ашхабада. По прямой это примерно 470 км. Местными авиалиниями, на самолёте Боинг-717 (я никогда, ни до, ни после таких не встречал).

Пока я ждал свой рейс, я поел в кафе. Окнами оно выходило на большой флаг Туркменистана, лихо развевающийся на ветру. И наблюдал очень интересную картину — на флаге катались вороны.

Стая ворон кружила над флагом. Одна из ворон садилась на него сверху у самого флагштока, и начинала медленно перебираться по полотнищу, поверху. Какое-то время это получалось, ветер был сильный. Затем вес вороны перевешивал силу ветра, и флаг схлопывался, увлекая ворону вместе с собой. Она кувырком вываливалась внизу из свернувшегося флага, на лету вставала на крыло, и взлетала к стае. Флаг снова поднимался ветром, и на него садилась другая ворона. Забава повторялась снова и снова, вороны делали это по очереди, по одной, не мешая друг другу. Это не только умные птицы, но и ещё и знающие толк в экстремальных развлечениях.

Однако, вот и мой рейс. Билет мне заказали заранее, т.е. было бронирование, я выкупил его в аэропорту перед полётом, и стоил он мне, в пересчёте, полтора доллара! И то, потому, что я оплатил бронирование. Без брони он стоил примерно доллар. Кстати, здравый смысл в стране отменили не полностью, и перекус в кафе обошёлся мне долларов пять.

Перед стойкой регистрации запомнилось интересное объявление:

“В связи с выводом на рейсы самолётов западного производства, провоз домашних животных запрещён”.

Видимо, до этого летали советские самолёты, и возможно, пассажиры перевозили с собой баранов и кур. Но это мои догадки, разумеется.

На регистрации в очереди впереди меня стоял мужичок с двумя большими мешками, похоже с каким-то зерном, килограммов по 30 каждый. Он поставил мешки на весы, стрелка крутанула полный оборот. :)

— У Вас перевес! — сказал сотрудник, — Нужно доплатить!

— Сколько?

— 0,1% от стоимости билета (или что-то подобное, не помню уже).

Так как билет не стоит по сути почти ничего, то пассажир заплатил ничтожно маленькую денежку.

Помнится, во время полёта дали сосательную конфетку и стакан воды.

Такси из аэропорта до гостиницы стоило дороже авиаперелёта...

Кстати, проезд в городском транспорте Ашхабада стоил 50 манат. А самая мелкая монета — 500 манат. Для расчёта в автобусе использовали купюры, старые, рваные, заклеенные скотчем. 50 манат — это на российские деньги (если не изменяет память) составляло примерно 27 копеек по официальному курсу, и примерно 6 копеек по курсу чёрного рынка.

Всем добра!

Читаю в ленте о кризисе в верхушке российской оппозиции - и вспоминаю одну историю.
За правдивость отвечать не берусь, пусть будет байка или восточная притча.

Итак, на дворе 2005 год.
Группа русскоязычных и не только российских политтехнологов и консультантов получили приглашение посетить Туркменистан.
Что делать политтехнологам и политконсультантам в славном Туркменистане, где в описываемый период времени правил Великий Сердар и Отец Всех Туркмен, автор Священной Книги Рухнама (не роман Мама!!! но тоже ничего), он же - член Политбюро ЦК КПСС и первый секретарь ЦК Компартии Туркменской ССР Сапармурат Атаевич Ниязов - зачем такому человеку политтехнологи и политконсультанты - это все равно что к Ким Чен Иру их пригласить.
«Ладно, приехали. Разместили по-шахски: лучшая гостиница независимой Туркмении и его столицы блистательного Ашхабада (в Туркменбаши не переименованного). Первый день - встреча, банкет в узком кругу, второй - оздоровление после банкета, маленькая обзорная экскурсия по городу, беседы с ответственными обезличенными чиновниками местной администрации при Падишахе. Вечером предупреждают: не злоупотребляйте гостеприимством, завтра может быть Очень Важная Встреча.
Мы думаем - неужели нас хочет увидеть генерал Реджепов (это туркменский вариант Коржакова, после смерти Сердара был обвинен в злоупотреблениях всем и сел на двадцать лет - после чего о нем ни слуху ни духу) - ладно, прекращаем пить в девять вечера, ложимся спать.
Утром за нами приезжает автобус, и везут нас во дворец.
Осматривают как на диспансеризации углубленной, с собой разрешают оставить блокнот и ручку, ведут.
И ведут напрямую к Сердару: вот так так. Такого мы не ожидали.
Кабинет - огромный, стол заседаний - классическое зеленое сукно, но такого размера, что сборные России и Туркмении по футболу там спарринг сыграют спокойно.
Сердар - памятник своему величию, восточный деспот, но привычки первого секретаря никуда не деть: на «ты», ты садись, записывай за мной, потом проработаешь детали.
Так вот - начинает Сердар - тут некоторые на Западе говорят, что я диктатор и тиран, подавивший в Туркмении все и вся. А это неправда! Я вот - ты пиши, пиши внимательнее - решил, что в 2008 году в Туркмении без согласования со мной заработают сразу четыре политические партии. Одна будет проправительственной. Народ ее любить не будет.
Вторая - провластная, но с конструктивной критикой - и ее возглавлю я. Третья - умеренная оппозиция. И четвертая - радикальная оппозиция - и власть будет с ней воевать.
Тут Сердар вальяжно обходит стол, нажимает кнопку селектора, и царственно бросает помощнику - пригласи ко мне замминистра иностранных дел Такогото.
Такойто прибегает быстро: правительственный квартал, все близко. Тем более вызов к Самому - это когда спешить надо.
Лощеный туркмен лет сорока в отлично пошитом костюме и при галстуке.
Сердар сразу берет быка за рога:
- ты в перестройку с плакатами бегал?
- бегал
- а в Англии учился?
- учился
- а языков сколько знаешь?
- четыре, с туркменским - пять.
Прекрасно - говорит Сердар - ты мне и нужен. Принято решение назначить тебя главой радикальной оппозиции, ты будешь на нас клеветать, а мы будем тебя преследовать, тебя, родню, в тюрьмы сажать…
Замминистра неожиданно закатывает глаза и падает в обморок. На ковре образуется лужа с характерным резким запахом.
Сердар обливает лидера радикальной оппозиции водой из графина. Тот встает, получает из рук Вечного Лидера кусочек сахара и ускорение в сторону двери.
Когда дверь кабинета закрылась, Сердар говорит в селектор:
- тут от меня человек вышел. Помогите привести его в порядок - у него сегодня радость большая….»

Кому как, у меня ощущение, что назначение лидера радикальной оппозиции у нас происходит примерно так же.

Постскриптум:
В 2006 году Сердар скоропостижно отошел к Аллаху, новая власть клялась в верности пути Сердара, но тихо и осторожно с него сошла.
Что стало с «лидером радикальной оппозиции» мне неизвестно.
Тут и притче конец.

https://t.me/slaboumieiotvaga1/15185

Как я уже рассказывал раньше, много лет назад, в начале двухтысячных, мне пришлось несколько раз побывать в Туркменистане. Тогда же, и там же, я купил свою первую цифровую камеру Sony Cyber-shot DSC-P72. Давайте я расскажу и покажу то, чего вы сейчас уже не сможете увидеть, даже если очень постараетесь туда попасть.

Например памятники в Ашхабаде, большинство из которых уже исчезли или перенесены.

Трёхножка (1996)

Пожалуй, самым впечатляющим и главным памятником Ашхабада для меня, да и для многих туристов, была “Трёхножка”.

Это гигантское сооружение общей высотой 95 метров с 1996 года стояло на Центральной площади города. Три пилона, по которым ходили наклонные лифты, поддерживали сооружение высотой 83 метра, а на нём, на фоне флага, стояла позолоченная статуя Туркменбаши.

Кстати, как мне тогда сказали, называть президента можно не иначе как Буюк Сапармурат Туркменбаши — т.е. Великий Сапармурат Глава (всех, в мире) туркмен.

Первым ярким впечатлением от Ашхабада был как раз этот памятник — вечером, когда после прилёта я заезжал в гостиницу, золотой президент был к ней спиной. А утром, когда я вышел к машине, чтобы ехать на объект, президент оказался к гостинице лицом. Я подумал, что мне это показалось, но мой водитель сказал, что не показалось — статуя медленно вращается по ходу движения солнца и совершает за сутки полный оборот вокруг своей оси. “Это наш Великий президент заставляет солнце двигаться по небу, если скульптура перестанет вращаться, то и Солнце остановится”, — пошутил он.

Настоящее название этого сооружения я узнал только сегодня, заглянув в Википедию. Называется оно “Арка нейтралитета”. Там же я узнал, что в 2010 году арку демонтировали и перенесли в южную часть города Ашхабада. С 2011 года арка была вновь открыта на новом месте, но статуя больше не крутится.

“Бычок и глобус”

Настоящее название — “Монумент памяти жертв ашхабадского землетрясения 1948 года”. Могучий бык удерживает (а может быть, наоборот, раскачивает) на рогах расколотую Землю с телами погибших. Над Землей — умирающая мама Президента, последним отчаянным движением рук поднимающая над руинами города маленького золотого Сапармурата Ниязова.

Монумент демонтирован в конце 2012 года.

Памятник папе Туркменбаши (2001)

Памятник папе Туркменбаши — “национальному герою Туркменистана Атамурату Ниязову”. Атамурат Ниязов погиб в годы Великой отечественной войны. Вроде бы официальное название было “Памятник воинам-турменистанцам, павшим в боях Великой Отечественной Войны 1941-1945 гг.” но это неточно.

В 2014 году памятник был снесён. По некоторым мутным и неточным данным из сети, памятник А. Ниязову был демонтирован и перевезён в родное село Туркменбаши — Кыпчак, расположенное в пригороде Ашхабада.

Памятник маме Туркменбаши (2000)

Мама первого туркменского президента Сапармурата Ниязова погибла в 1948 году, во время Ашхабадского землетрясения. Она была частью культа личности, ей посмертно присвоили звание Героя Туркменистана, в её честь был переименован один из месяцев года (апрель), её именем назвали город (переименовали город Йыланлы).

Памятник маме постигла та же участь, что и памятник папе — в августе 2014 года он был демонтирован, а на его месте разбили парк. В 2022 году город Гурбансолтан-эдже переименовали в Андалып.

Памятник братьям Туркменбаши

Неподалеку от памятника папе и маме Туркменбаши, находился памятник двум его братьям. Десятилетний Мухамметмурат и шестилетний Ниязмурат погибли во время ашхабадского землетрясения в 1948 году.

Кто знаете, напишите в комментариях, стоит ли памятник в целости и сохранности, как сейчас называется?

“Сороконожка”

Народное название “Сороконожка”, наверное, перешло от трёхножки. Десять огромных бронзовых ахалтекинских скакунов — как раз 40 ножек. Как говорит нам Википедия, ахалтекинская лошадь, — верховая порода, выведенная на территории современного Туркменистана около 5000 лет назад. Народное достояние и предмет гордости.

С памятником связана городская легенда. За большие деньги памятник построили и открыли, но какая-то сволочь шепнула Президенту, что изображены не ахалтекинские скакуны. — “Переделать!”, сказал Туркменбаши. Приказы Сердара (т.е. вождя) не обсуждаются. Памятник обнесли высоким забором, и очень долго что-то пилили, чем-то стучали (я сам лично застал этот момент). Затем (тоже, конечно, по легенде) “занесли” нужным экспертам, те сказали, — “вот, совсем другое дело, вот теперь это точно ахалтекинцы!”, и памятник снова открыли.

Туркмены на лошадях

И ещё один памятник, о котором с ходу не нашёл ничего в сети. Если знаете, напишите в комментариях. Конная парная композиция стоит перед World Trade Complex (Всемирным торговым центром) в центре Ашхабада.

Всем добра, и интересных путешествий.

Не моё !!!!

Плюсики не ставить !!!!

БЫЛЬ ПРО ТУРКМЕНБАШИ
(вспомнилась тут мне моя командировка в Туркменистан в начале 2001-го
года. И захотелось поведать о ней миру)

Конечно, следовало прилететь в Туркмению чуть позже.
Через неделю. Только, кто ж это знал? С другой стороны, все было очень симпатично: нас, то есть группу российских журналистов, радостно
принимали, возили по Ашхабаду, показывали памятники, мечети, накрывали для нас великолепные сочаки (читай - банкет на ковре). Только вот насерьезный разговор никто не шел.
- Нет, что вы, только не сейчас, - хмурились солидные люди, предприниматели, чиновники, ученые, деятели культуры.

- После 16-го - пожалуйста, а сейчас нет.
Между тем, до 16-го января оставалась еще неделя и нам очень хотелось прожить ее так, чтобы потом не было мучительно больно, за не вовремя сданные материалы.
- Напрасно стараетесь, - "успокоили" нас туркменские друзья, которых к третьему дню командировки накопилось уже немало. - Все равно до 16-го вам никто ничего не скажет. Дураков нет.
- А что будет 16-го?
- А 16-го состоится Ежегодное Совместное Заседание Государственного совета и самого Туркменбаши. Такая "Большая стирка" для номенклатуры.
Своеобразная лотерея: ни один чиновник не может сказать точно, кем именно он выйдет из зала заседаний после того, как туда войдет. А
поэтому никто с вами сейчас разговаривать не будет. Это просто опасно.
Неделя в великолепном, чарующе, неповторимо красивом и удивительно приветливом Туркменистане прошла незаметно. Нам удалось-таки сделать несколько материалов с людьми, которых 16-е число пугало не особо сильно. А 16-го мы расположились на квартире у одного из туркменских друзей и включили телевизор.
Заседание показывали в прямом эфире, так же, как когда-то у нас показывали съезды народных депутатов. Шло оно без малого пять часов.
На это время город Ашхабад просто вымер. Примерно так же, как умирала Москва во время премьерного показа знаменитого сериала про Исаева-Штирлица. И дело тут было вовсе не в культе личности Туркменбаши, которого в стране было действительно хоть отбавляй, и не в директивных распоряжениях "Всем смотреть!" (не такие уж они и дисциплинированные эти
туркмены, напротив - нормальные люди). Просто зрелище, которое представляло собой это заседание действительно стоили того, чтобы его
посмотреть. По крайней мере я не забуду его никогда.
Заседание началось не сразу. Сначала камеры показывали постепенно наполняющийся народом зал. На сцене пустовал длинный стол президиума,
чуть выше него - трибуна для выступающего, а еще выше, наподобие маленького балкончика, торчало место Отца всех Туркмен (именно так
переводится слово "Туркменбаши"). Это был небольшой столик с креслом. На столике слева возвышалась стопка папок. В папках были приказы о снятиях, назначениях и переводах. Жизнь и смерть. Поощрение и наказание. Приговор и помилование. Неизвестно было только, чьи имена в них значились.
Между тем зал постепенно наполнился. Люди расселись и приготовились внимать происходящему. В конце концов свободных мест в зале не осталось ни одного. Минуту спустя в зал вошли члены президиума, однако их появление особым оживлением в зале встречено не было. Они просто вошли, и заняли свои места. Зато когда народ увидел Сапармурата Ниязова...
Мне сложно описать реакцию зала на его появление. Насколько я помню, Леонид Ильич на съездах КПСС с их "бурными продолжительными" такого успеха не имел. Зал стоял, президиум стоял, овации не смолкали, на лицах у многих присутствовавших были слезы, которые операторы брали крупным планом. Все это продолжалось до тех пор, пока Туркменбаши не поднял руку. Садились тоже в два приема: сначала президент, потом все остальные. Усевшись, люди достали каждый по блокноту, и начали сосредоточено что-то записывать. ЕЩЕ НИКТО НИЧЕГО НЕ ГОВОРИЛ, НО УЖЕ ВСЕ
ПИСАЛИ.

А что это они пишут? - спросили мы у наших друзей.
- О, это они года три назад придумали. Раньше им тяжело было решить, что с глазами делать. Вроде, на Туркменбаши смотреть - дерзко, а в сторону
или в пол - значит в чем-то виновен. И вот тогда кто-то достал блокнот и стал что-то писать. С тех пор так и повелось: все сидят и вроде как
что-то пишут.
Между тем заседание началось. Один за другим на трибуну выходили министры и отчитывались за проделанную работу перед народом и перед
Туркменбаши лично. По окончании доклада наступал черед задавать докладчику вопросы. Вопросы задавал Сам. Надо отдать ему должное,
вопросы были весьма компетентные, показывающие, что спрашивающий
находится в курсе всех дел, и не только производственных, но и семейных.

- А что там у тебя с родственниками происходит? - вопрошал он генерального прокурора республики, госпожу Курбанбиби Атаджанову.

- Ты думаешь, мы не знаем, что у тебя зять наркотиками балуется, а дочка шубы носит в 5 000 долларов? Что родичи твои дворцы по Ашхабаду понастроили?
МЫ ВСЕ ВИДИМ. Ты с ними решай что-нибудь.
Напуганного до полубессознательного состояния министра сельского хозяйства он вопрошал, почему в некоторых его хозяйствах отдают
предпочтение низкоурожайным сортам пшеницы, министра печати упрекал в том, что тот слишком часто к месту и не к месту печатает его имя.
- А что я могу сделать, - виновато улыбался тот, - народ требует...
По окончании допроса Сердар ("сердар" - военноначальник, что-то типа вождя, еще один вид обращения к Туркменбаши: "наш дорогой Сердар") отпускал министров с трибуны. Один из отчитывавшихся попытался уйти с нее сам (то ли ослышался, то ли замотался), но был остановлен грозным окликом:
- СТОЙ! Я тебя еще не отпускал.
Потупив взор, провинившийся вернулся на трибуну, после чего был с нее милостиво отпущен. Впрочем, сесть ему не разрешили, пришлось во
искупление вины так и простоять остаток заседания с блокнотом в руках.
Стоял не только он. Дело в том, что мало было дождаться отпуска с
трибуны, сесть на место присутствовавшие тоже могли только с личного согласия Туркменбаши. Та же генпрокурор также отстояла оставшееся время на своих двоих. Вместе с еще несколькими проштрафившимися.

Однако нельзя сказать, чтобы стоявшие были недовольны ситуацией. Во всяком случае, я бы на их месте был бы почти счастлив. Потому, что
головы министров на этом совещании летели просто пачками. Причем, если, скажем председателя комитета по вопросам науки просто перевели на должность ректора Государственного университета (интересно, а что
случилось с предыдущим ректором?) с шестимесячным испытательным сроком,
то вице-премьера просто отстранили с формулировкой "за серьезные недостатки в работе". А это "волчий билет" и никакого испытательного срока.
Впрочем, даже такое изгнание не было вершиной наказания. Это я понял
после того, как Туркменбаши буквально УНИЧТОЖИЛ министра-председателя
Государственного концерна "Туркменские автомобильные дороги".
Тут надо сперва сделать два отступления. Первое. Надо сказать, что дороги в Туркмении такие, что по сравнению с ними любой московский
автобан - разбитый проселок. Там в дороги можно именно смотреться как в зеркало, особенно когда жарко.
Второе. По рассказу наших друзей, примерно за полгода до описываемых событий этот самый министр-председатель по имени Нурмурад Гульмурадов построил под Ашхабадом одноэтажный дом о шестидесяти четырех комнатах.
Причем, сдуру, записал этот дом не на родственников, а на себя лично. Об
этом узнал Туркменбаши, дом у министра отобрали, отдали его какому-то не то детскому саду, не то школе, а перед этим его целую неделю
показывали по телевизору, комнату за комнатой, коридор за коридором. На всех, кто смотрел эту передачу наибольшее впечатление произвел подвал, в которой "могли спокойно заехать два КАМАЗа и выехать оттуда не задом, а
просто развернувшись там же, в подвале. В той же передаче Нурмурад каялся перед народом и молил лично Сердара о прощении. И он его, по
милости своей, простил.
И вот теперь министр-председатель дрожащим голосом зачитал свой доклад и остановился, ожидая вопросов Вождя. Тот же взял истинно мхатовскую паузу и, наконец, задал первый вопрос. Совершенно не касавшийся сути доклада.

- Скажи, а зачем тебе 64 комнаты? Вот я - Туркменбаши, я не могу понять,
зачем тебе столько? Мне, например, столько не надо. Мне достаточно кабинета и спальни. А тебе куда столько? В общем, так (далее за точность
слов я не ручаюсь, переводили друзья, да и диктофон я включить не догадался). Пошел вон отсюда! С сегодняшнего дня ты - чернорабочий на
укладке твоих же дорог. Завтра ты надеваешь желтую куртку и выходишь на укладку асфальта. И я лично прослежу, чтобы ты никогда выше
чернорабочего не поднялся. Звание простого рабочего сможешь заработать себе лишь самым изнурительным трудом. И ты никогда не поднимешься выше рабочего, ты не станешь ни мастером, ни даже бригадиром.
Еще одно отступление. Надо сказать, что в Туркмении, в отличие от России, впавший в немилость министр не может пойти, пользуясь старыми связями, работать президентом коммерческой фирмы, или председателем
фонда. В Туркмении человек, которого с поста снял лично Президент - это не просто политический труп, это прокаженный носитель тифозной инфекции, к которому прикоснуться может лишь самоубийца. Его не возьмет
никто и никуда, даже дворником. И если Туркменбаши сказал, что этот человек будет работать чернорабочим до конца жизни, он будет работать чернорабочим до конца жизни. Если только ему не удастся сбежать за границу, что для него лично будет весьма проблематично.
Но на этом показательная порка не закончилась.
- А вот этот человек, - указал рукой в дальний конец зала Великий Вождь,
и камера тут же выхватила стоящего у дверей бледного и небритого субъекта, - я его знаю. Он у тебя работал бригадиром и все время перевыполнял план. Вот он с завтрашнего дня выйдет на работу министром

На новоиспеченном министре был одет серый, как минимум, на три размера больший его, костюм. Было явно видно, что его только что вытащили с рабочего места, одели во что подвернулось и доставили пред светлы очи.
Даже побриться не дали.
- Иди сюда, - милостиво подозвал нового министра Президент страны.

- Не бойся. Я вижу, ты плохо одет. Это ничего, просто у тебя денег не было.
Завтра ты хорошо оденешься и будешь министром. А мы тебе поможем. И деньгами поможем, и техникой, и людьми. Если будут какие-то проблемы - обращайся прямо ко мне. Напрямую.
Между тем, по лицу нового министра, звали которого, как я выяснил ужепозже, Баймухамет Келов, было прекрасно видно, что проблемы у него уже начались и он это прекрасно понимал. Ему я, пожалуй, сочувствовал даже больше, чем брошенному на асфальт Нурмураду. Тот уже, по крайней мере, достиг дна и мог спокойно осознавать, что больше ничего страшного с ним
произойти не может. Баймухамет же, напротив, парил теперь высоко в облаках, удерживаемый лишь доброй, пока, рукой Владыки. И кто мог точно сказать, когда ему надоест и он разожмет пальцы?
На следующее утро повеселевшие министры, из тех, кто уцелел, встречали нас с распростертыми объятиями и радостно рассказывали, как хорошо имживется тут.
Кстати, простому народу там и правда живется неплохо. До тех пор, пока он не станет хотя бы бригадиром.

Книга рекордов Гиннесса не признает рекордной серию побед клуба из Туркменистана.

В марте «Аль-Хилаль» побил мировой рекорд, выиграв 28 матчей подряд. Сейчас серия побед саудовского клуба длится 34 игры подряд.

В то же время клуб из Туркменистана «Аркадаг» победил во всех 37 матчах в своей истории. «Аркадаг» – клуб из одноименного города, основанного в 2019 году. Город и клуб названы в честь второго президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова. Слово является официальным титулом бывшего главы государства и означает «твердыню, опору и надежду».

«Аркадаг» был основан весной 2023 года. Клуб стал чемпионом Туркменистана в том же году, выиграв все 24 матча с разницей голов «+66». Также у команды 7 побед в Кубке страны и 6 побед в новом сезоне лиги Туркменистана (разница голов в этом розыгрыше – «+30»).

Дизайном формы и логотипа клуба, на которых изображен конь, занимался сам Бердымухамедов, по инициативе которого «Аркадаг» и создан. Перед началом прошлого сезона команда подписала большую часть лучших игроков лиги. В тот период трансферное окно было продлено, чтобы «Аркадаг» смог подписать нужных футболистов.

The Guardian отмечает, что в ноябрьском матче с «Шагадамом» при счете 2:2 на последних секундах был назначен пенальти в пользу «Аркадага», благодаря чему клуб Бердымухамедова выиграл.

© sports.ru