📈 Российская экономика успешно справляется с условиями глобальной нестабильности. За 10 месяцев 2025 года ВВП России вырос на 1%, а за последние 3 года – почти на 10%. Пока европейские страны пытаются удержаться на плаву, мы открываем новые производства. С начала года по всей стране появилось более 200 новых и модернизированных предприятий и цехов.
Читатели добавили продолжение мема
Знаете, что во всей этой истории с удорожанием RAM самое грустное?
Нахожусь сейчас во Вьетнаме и оперативка которая у нас уже по 50к, тут по-прежнему стоит около 26 тыс рублей
© Wondering maps
Что делает почву особенной?
Самая ценная почва — та, что дарит растениям идеальные условия для роста и щедрых урожаев. Чемпионы здесь — чернозёмы. Их легко узнать по тёмному, насыщенному гумусом слою. Близкие к ним по плодородию — каштановые (kastanozems) и чернозёмовидные (phaeozems) почвы.
Два главных пояса плодородия
Представьте две гигантские полосы на карте мира, где сосредоточено основное богатство.
Евразийский степной путь: Самый большой массив чернозёмов тянется через всю Евразию — от центра Европы до Сибири. Его сердце — великая степь, которая проходит через Украину, юг России (особенно Курская, Воронежская области), Казахстан и дальше. Такие почвы также есть в Китае, Монголии и некоторых странах Восточной Европы.
Североамериканские прерии: Второй крупный пояс проходит через Канаду (Манитоба) и США (Великие равнины).
Кто владеет сокровищем?
Если измерить площадь этих земель, картина будет такой (данные ФАО ООН, 2022):
Россия — безоговорочный лидер (почти 327 млн га).
За ней идут Казахстан и Китай.
Также в пятёрке Аргентина и Монголия.
В десятку входят Украина, Канада, США, Колумбия и Мексика.
Карта почв России
Интересно, что люди обрабатывают лишь треть мировых чернозёмов. Остальные территории заняты лесами и лугами. Больше всего нетронутых плодородных земель сегодня сохранилось в России и Канаде.
Еще больше фактов t.me/facts_rf
Давайте отбросим дипломатический этикет. Если смотреть на геополитическую карту без розовых очков CNN, становится очевидно: мы наблюдаем не просто конкуренцию экономик, а столкновение двух несовместимых операционных систем.
США — это страна, парализованная «ветократией». Это система, где любой прогресс вязнет в болоте судебных исков, общественных слушаний и бесконечных согласований. Америкой правят юристы, чья главная компетенция — умение красиво спорить и затягивать процессы.
Китай — это страна, работающая по принципам жесткого инжиниринга. Здесь государством управляют люди с дипломами технических вузов. Для них страна — это не площадка для дебатов, а сложный механизм, КПД которого нужно повышать любой ценой. И пока Запад упражняется в красноречии, Восток просто переписывает физическую реальность.
🧠 ПОЛИТОЛОГИЧЕСКИЙ ЛИКБЕЗ: Что такое «Ветократия»? Термин, популяризированный Фрэнсисом Фукуямой. Это режим, в котором слишком много акторов имеют право сказать «нет» (вето), блокируя любые действия. В США, чтобы построить скоростную ж/д ветку, нужно получить согласие федералов, штата, округов, экологических комиссий, профсоюзов и местных сообществ. Достаточно одного «нет», чтобы проект встал на 10 лет. В Китае цепочка принятия решений вертикальна: если проект признан стратегическим, локальные «вето» игнорируются ради общей эффективности.
Долгое время Запад утешал себя сказкой: «Китай умеет только воровать и копировать. Искры Божьей у них нет». Это успокоительное работало отлично, пока не наступил 2024 год.
Вспомним Сэма Альтмана из OpenAI. Человек, ставший лицом ИИ-революции, еще недавно смотрел на восточных конкурентов как на детей в песочнице. Его посыл был прост: «У нас есть NVIDIA, у нас есть триллионы, у нас есть лучшие мозги. Вы даже пыль глотать за нами не успеете».
А потом появился DeepSeek. Китайский стартап сделал то, что в Кремниевой долине считали ересью: они создали модель уровня GPT-4, потратив на это бюджет, которого в Google хватило бы только на бесплатные обеды для программистов. Они не просто догнали — они показали, что американская модель разработки чудовищно неэффективна. Пока Долина заливает проблемы деньгами, Китай решает их математикой и оптимизацией кода.
Это уже не копирование. Это «бережливые инновации» (frugal innovation) на стероидах.
🧠 ТЕХНО-ФАКТ: Парадокс Джевонса Экономический принцип гласит: повышение эффективности использования ресурса приводит не к экономии, а к росту его потребления.
Китайцы, сделав ИИ-модели сверхэффективными и дешевыми (DeepSeek работает на более слабом железе), не просто сэкономили. Они открыли шлюзы для массового внедрения ИИ в каждую кофеварку и каждый станок. Пока США делают элитный ИИ для корпораций, Китай делает «народный» ИИ, который будет везде.
Американская стратегия в войне чипов напоминает попытку остановить цунами с помощью забора из рабицы. Запрет на продажу топовых чипов Nvidia (A100) должен был отбросить Китай в каменный век.
Что произошло на самом деле?
Nvidia, понимая, что теряет $15 млрд, начинает играть в наперстки с правительством США, выпуская «обрезанные» чипы H20.
Китай скупает их, объединяет в кластеры и получает нужную мощность.
Финал: Как только Вашингтон смирился с этим, Пекин сам запрещает своим компаниям покупать H20.
Почему? Потому что Huawei (компания, которую США пытались убить 5 лет подряд) создала свой аналог. Санкции США сработали как мощнейший мотиватор. Вместо того чтобы сидеть на игле американских технологий, Китай был вынужден создать полный цикл производства. Америка собственноручно вырастила конкурента, который теперь полностью автономен. Это геополитический выстрел себе в ногу из дробовика.
🧠 КОНЦЕПЦИЯ: Антихрупкость (Нассим Талеб) Системы бывают хрупкими (ломаются под стрессом), неуязвимыми (игнорируют стресс) и антихрупкими (становятся лучше под стрессом). Глобализированная экономика США оказалась хрупкой (цепочки поставок рвутся). Китайский техсектор проявил антихрупкость: удар санкциями не сломал его, а заставил перегруппироваться, устранить слабые места и стать сильнее. Теперь у них есть иммунитет к давлению Запада.
Вот где разрыв между цивилизациями становится пропастью. Взгляните на Калифорнию. Проект скоростной железной дороги (High-Speed Rail) мучают уже 15 лет. Потрачены миллиарды, построено ноль целых, ноль десятых. Почему? Экологи судятся за миграцию редких тушканчиков, землевладельцы судятся за вид из окна, профсоюзы требуют нереальных условий. Бюрократия пожирает бюджет быстрее, чем работает экскаватор.
А теперь Китай.
Мост? 48 месяцев — и самый длинный морской мост в мире готов.
Вокзал? В Чунцине построили транспортный хаб, который выглядит как декорация к фильму «Бегущий по лезвию», пока в Нью-Йоркском метро крысы доедают пиццу.
Завод Tesla? Илон Маск построил завод в Шанхае меньше чем за год. В Германии (еще одна страна юристов и бюрократов) он согласовывал вырубку леса под завод два года.
Китайский подход циничен, но эффективен: интересы большинства (развитие, экономика, логистика) превалируют над правами одного землевладельца, который не хочет продавать сарай на пути магистрали.
🧠 СОЦИОЛОГИЯ: Институциональный склероз Термин Мансура Олсона. Он утверждал, что в стабильных обществах со временем накапливаются группы специальных интересов (лоббисты, профсоюзы, ассоциации), которые перетягивают одеяло на себя, замедляя экономический рост. США сейчас в терминальной стадии этого склероза. Китай, благодаря авторитарной встряске и технократии, пока избегает этого паралича, сохраняя динамику молодого хищника.
Демографическая яма Китая — любимая страшилка западных аналитиков. «К 2100 году их останется 800 миллионов! Экономика рухнет!» Но эти аналитики забывают, что мы живем в XXI веке, а не в аграрном Средневековье. Количество рабочих рук больше не решает. Решает количество рабочих манипуляторов.
Китай строит «Тёмные фабрики». Это заводы без освещения. Роботам не нужен свет, им не нужны перерывы на обед, они не вступают в профсоюзы и не подают в суд за харрасмент. Пока Запад обсуждает этичность использования ИИ и вводит квоты на разнообразие в советах директоров, Китай массово внедряет гуманоидных роботов (Unitree и др.) на производство.
Они планируют заменить исчезающих людей машинами. И у них это получится, потому что у них есть и «железо», и «мозги», и политическая воля не оглядываться на луддитов.
🧠 РОБОТОТЕХНИКА: Парадокс Моравека Ханс Моравек заметил: «Сложно заставить компьютеры делать то, что делают взрослые люди (играть в шахматы), но невероятно сложно заставить их делать то, что делают годовалые дети (ходить, распознавать лица, брать предметы)»
. Китайцы сейчас взламывают этот парадокс. Их роботы-гуманоиды учатся именно моторике и навигации в хаосе реального мира. Как только эта проблема будет решена, потребность в низкоквалифицированном человеческом труде исчезнет. И Китай будет первым, кто получит армию идеальных рабочих.
ИИ и дата-центры потребляют электричество с аппетитом Годзиллы. И здесь США ждет неприятный сюрприз. Американская энергосеть фрагментирована, устарела и трещит по швам. Любая жара в Техасе или холод на Восточном побережье ставит систему на грань блэкаута. Подключить новый гигаваттный дата-центр — задача на 5–7 лет согласований.
Китай в это время:
Гидроэнергетика: Строит в Тибете плотину, которая одна перекроет потребности крупной европейской страны.
UHVDC: Лидер в технологиях линий сверхвысокого напряжения постоянного тока. Они умеют перебрасывать энергию через всю страну с минимальными потерями. США такие линии только снятся.
Атом и Торий: Пока Запад боится слова «радиация» и закрывает АЭС (привет, Германия), Китай строит 25 реакторов и запускает первые в мире коммерческие ториевые установки.
Китай понимает: суверенитет в XXI веке — это энергетическая избыточность.
🧠 ФИЗИКА И ЭКОНОМИКА: EROI (Energy Return on Investment) Это коэффициент: сколько энергии нужно потратить, чтобы получить единицу энергии. «Зеленая» энергетика (ветряки, солнце) часто имеет низкий EROI, если не подкреплена базовой генерацией и накопителями. Китай делает ставку на гибридную модель с высоким EROI: мощный атом и гидроэнергетика как база + огромные поля солнечных панелей. Это прагматизм инженера, который не верит в популистские сказки про «только ветер и солнце».
Почему Китай выкладывает свои передовые ИИ-модели в открытый доступ? Это не альтруизм. Это хладнокровный расчет, направленный на подрыв бизнес-модели американских техногигантов.
США (Microsoft, Google, OpenAI) продают софт (подписки, API). Это их корова, которую они доят. Китай продает инфраструктуру и товары. Делая софт бесплатным и общедоступным, Китай обесценивает американский продукт. «Зачем платить OpenAI $20 в месяц, если китайская модель лежит на GitHub бесплатно и работает почти так же?»
Уничтожая маржу на софте, Китай повышает спрос на свои чипы, свои серверы и своих роботов, на которых этот софт будет крутиться. Это классическая стратегия «выжженной земли» в экономике.
🧠 ТЕОРИЯ ИГР: Коммодитизация комплемента Если ваш продукт (железо) работает в паре с другим продуктом (софт), вам выгодно, чтобы этот второй продукт стал дешевым и доступным (превратился в commodity). Сделав ИИ бесплатным (коммодитизировав его), Китай увеличивает ценность своего физического производства. Это мат в два хода для компаний, которые продают только код.
Западные политики кричат о шпионаже через TikTok, но упускают главное. Проблема не в том, что Китай украдет данные танцующих подростков. Проблема в том, как формируются эти подростки.
В Китае версия TikTok (Douyin) для детей жестко модерируется. Там нет треш-стримов. Там наука, история, патриотизм и спорт. Лимит — 40 минут. В США и Европе алгоритмы настроены на максимальное удержание внимания любой ценой. Итог: деградация концентрации, эпидемия СДВГ и мечты стать блогером.
Пока американские дети мечтают стать инфлюенсерами, китайские дети (согласно опросам) мечтают стать космонавтами и инженерами. Через 20 лет одним придется работать на других. Угадайте, кому на кого.
🧠 НЕЙРОПСИХОЛОГИЯ: Отложенное вознаграждение Знаменитый «Зефирный тест» (Marshmallow test). Дети, способные отказаться от сладости сейчас ради двух сладостей потом, добиваются большего успеха в жизни. Вся культура потребления США построена на мгновенном удовлетворении (кредитки, фастфуд, лайки). Культура Востока (и их образовательная система) тренирует отложенное вознаграждение: зубри сейчас, работай много, получишь результат через годы. В долгосрочной гонке наций дофаминовые наркоманы всегда проигрывают дисциплинированным стоикам.
Еще 15 лет назад Китай был фабрикой подделок. Сегодня мы видим феномен Guochao («Национальная волна»). Китайская молодежь перестала молиться на логотипы Nike и Apple. Оказалось, что местные кроссовки удобнее, а электрокары (вроде Xiaomi SU7 или моделей BYD) выглядят как звездолеты из будущего, в то время как европейский автопром застрял в дизайне 2010-х.
Это тектонический сдвиг. Запад потерял монополию на «крутость». А когда ты теряешь статус «премиального», ты вынужден конкурировать по цене. А конкурировать по цене с Китаем — это экономическое самоубийство.
🧠 ЭКОНОМИКА: Эффект Веблена Товары Веблена — это вещи, спрос на которые растет с ростом цены, потому что они являются символом статуса (iPhone, Louis Vuitton). Как только китайские бренды начали восприниматься своими гражданами как статусные и качественные, западные бренды потеряли «надбавку за бренд». Теперь для китайца покупка немецкой машины — это не признак успеха, а скорее признак консерватизма или отсутствия вкуса.
США остаются мощной державой с огромным накопленным капиталом и военной мощью. Но траектория их движения направлена вниз. Страна увязла во внутренних культурных войнах, бюрократическом параличе и инфраструктурном распаде.
Китай, при всех его проблемах, движется вверх. Это движение обеспечивает не «магия коммунизма», а холодный расчет инженерной элиты, которая имеет план на 5, 10 и 50 лет вперед. В мире, где ресурсы ограничены, а технологии развиваются экспоненциально, побеждает не тот, у кого лучше адвокаты, а тот, кто быстрее строит АЭС и пишет эффективный код.
Что делать? Снять корону, перестать верить в свою исключительность и начать учиться. Потому что будущее уже наступило, и говорит оно, судя по всему, на мандарине.
Статья создана по мотивам интервью:
Изображение: Susu
Уже более полутора десятилетий сочетание четырех единиц - будоражит кошельки покупателей и биржевые котировки ритейлеров по всему миру. А начиналось все с забавной студенческой традиции, которая превратилась в мощнейшее коммерческое явление, затмевающее по размаху даже знаменитую "Черную пятницу".
В 1990-е годы в китайских университетах зародилась необычная традиция. Студенты, не обремененные романтическими отношениями, провозгласили 11 ноября "Днем холостяка". Четыре единицы в дате, по их замыслу, символизировали "четыре одинокие палочки" - людей, стоящих рядом, но не составляющих пару.
Фото: Bloger-trip
Изначально это был лишь повод для неформальных собраний, где молодые люди дарили друг другу небольшие подарки. Никто тогда не мог предположить, что эта безобидная затея перерастет в коммерческий ураган.
В 2009 году гигант интернет-коммерции Alibaba разглядел в этом феномене колоссальный потенциал. Компания предложила в этот день масштабные распродажи, мотивируя это простой и гениальной идеей: "Если вы одиноки и вам нечего делать, порадуйте себя покупками".
Фото: Investvlg
Результат превзошел самые смелые ожидания. Менее чем за десятилетие скромный студенческий праздник превратился в крупнейшее торговое событие сначала Китая, а затем и всей планеты. Обороты в этот день стали измеряться десятками миллиардов долларов.
Успех Alibaba не остался незамеченным. К началу 2010-х годов другие азиатские платформы - Lazada, Shopee, JD.com подхватили эту идею. Вскоре к ним присоединились и западные ритейлеры, включая Amazon. Глобальная распродажа давно вышла за рамки своей первоначальной аудитории, став праздником для всех, кто ценит выгоду.
Фото: Pinterest
За кажущейся простотой "больших скидок" скрывается продуманная маркетинговая машина, использующая последние технологические достижения, которые тонко играют на психологии покупателей. Одна из главных уловок - ограниченные временные рамки. Именно они заставляют покупателя действовать быстро, поддавшись страху упустить выгоду (FOMO - Fear Of Missing Out).
Изображение: Uraltransklimat
Современная распродажа 11.11 превратилась в настоящий интерактивный фестиваль. Платформы внедряют игровые элементы: пользователи собирают виртуальные купоны, объединяются в команды и участвуют в розыгрышах. Шопинг-стриминг стал одним из главных драйверов продаж: миллионы зрителей наблюдают, как знаменитости в прямом эфире демонстрируют товары, создавая эффект личного участия и доверия.
Фото: Immunocap
Очевидно одно: 11.11 не собирается сбавлять обороты. Этот день эволюционировал из нишевого китайского праздника в глобальное шопинг-событие, отражающее дух современной цифровой эпохи.
С развитием онлайн-шопинга будет расти и масштаб этого события, привлекая новых участников и предлагая все более изощренные форматы. Стоит задуматься: что на самом деле скрывается за этими четырьмя единицами - безудержное потребление или новый формат социального взаимодействия? Как бы то ни было, феномен 11.11 прочно вошел в нашу реальность, доказав, что даже самые неожиданные традиции способны перерасти в нечто грандиозное в мире, опутанном цифровой паутиной.
Изображение: Retail
Согласно данным, полученным от аналитической компании F6 и опубликованным в «Коммерсантъ», за последние два года организаторы российских пиратских ресурсов потеряли 20 % доходов. В то же время в Беларуси выручка аналогичных ресурсов увеличилась на 12 %: за первую половину года рынок достиг $794 тыс., что на 4,5 % больше по сравнению с тем же периодом прошлого года.
Доступность контента – в Беларуси действует закон, допускающий цифровое пиратство в отношении материалов из недружественных стран, что повышает привлекательность ресурсов.
Присутствие в поисковых системах – в российском сегменте пиратские сайты составляют около 1 % выдачи, тогда как в белорусском – около 30 %.
Модели монетизации – российские площадки встраивают рекламу в плееры, получая доход от рекламодателей, тогда как белорусские проекты в основном финансируются добровольными пожертвованиями и часто обходятся без рекламы.
Эксперты отмечают, что если законодательная база останется неизменной и меры давления не усилятся, будет наблюдаться дальнейшее «перетекание» выручки из России в Беларусь. Однако некоторые аналитики считают, что доходы российских пиратов могут возобновить рост за счёт сокращения нелегального трафика в пользу легальных онлайн‑кинотеатров и усиления давления на монетизацию пиратских ресурсов.
