Рассчитав время, за которое мне нужно было добраться – я пошла, вернее, побежала, ибо музыка, кричавшая в моих ушах о непотребствах, подгоняла меня похлеще любого времени. За час я успела пересечь город от начала и до конца и...чуть дальше.
Зайдя в отель, я поинтересовалась у женщины, стоявшей на стремянке, куда мне дальше. У меня была мысль, что она может не знать, но после слов «ты одна, да?» я поняла, что разговариваю с человеком, который точно сможет мне помочь. Да, минутка бухтения: в силу какой некультурности, когда я обращаюсь на «вы» ко всем и с уважением, мне тыкают? Я, конечно, понимаю, на улице или прилично-возрастные, но в отеле, который позиционирует себя невероятно классным, слышать «тебе туда» такое себе. Но, вероятно, менталитет и уровень культуры оставляет желать лучшего – так бывает.
Мне было на пятый этаж. Уже в лифте я столкнулась с трудностями, а именно: кнопок этажей было всего четыре. Что ж, когда меня это останавливало? Мы люди не гордые и подняться этажом выше ножками могём.
Осторожно ступая, я поднялась наверх. Народу было немного – две женщины, сидящие на диванчике. Я думала расположиться отдельно – в углу, где с двух сторон открывался вид на море, но дамы предложили сесть к ним и я, вспомнив про свою миссию о социализации, приняла приглашение. Тем более, пока я ходила расплачиваться, место у окна уже заняла пара.
Вернувшись, я уселась и мы познакомились. Дамы оказались связаны родственными узами, а именно мать и дочь. Что любопытно, обычно я очень хорошо запоминаю людей, но имя дочки я забыла сразу же, как оно слетело с губ – от этого стало неловко. Но, я была уверена, что наше общение это так, формальность и ненадолго. Беседа наша была максимально светской и интеллигентной, ни к чему не обязывающей и лёгкой, поэтому я думала, что имя вспоминать и не понадобится, ведь судя по общению место за столом – единственная ниточка между нами и, встав из-за него мы бы потеряли всякую связь друг с другом. Поэтому, больше внимания я обращала на разглядывания заведения. Внизу раскинулось море, неся свои волны насквозь через панорамные окна, украшенные огонёчками и вливаясь, омывая меня.
Поднялись ещё гости – семья с ребёнком, зачем взяли его на дегустацию вина для меня остаётся загадкой. Возможно, пострадать от скукоты. Ведь в 10 лет самым большим наказанием ребятёнка, пожалуй, будет мирно сидеть, смотря на внезапное ставшим одухотворённым лицо родителя и слушать как вылизанный дядя, говорит человекам непонятные слова и подливает горьковатую шипучку в бокалы, которую тебе, разумеется, нельзя. Что за жизнь такая? Никакого праздника!
Ещё в этой семье было двое мужчин – крупных, тот, кто повзрослее обладал модной стрижкой на белых волосах и невероятно манерным голосом, не удивилась бы, узнав, что они мАсквичи. Да-да, вот они мои предрассудки. Да-да, ужасно завидую, ведь я – провинциалка, могла бы я сказать, но нет, я – северянка, уроженка Крайнего Севера, а потому вольна шутить и иногда чуть колюче (кстати, хоть и уроженка, но всё же провинциалка). А как иначе? Может, я проморожена насквозь? Может, у меня по венам струится не кровь, а мёрзлые воды Белого моря? Может, оттого, что я с Севера и рождена была в поистине суровые февральские морозы глаза мои цвета стали и такие же ледяные? Может, сердце моё инеем покрыто и на поверхности только, приложив тёплые пальцы можно оставить отпечатки? Это всё, конечно может быть и быть может. Но, в тот момент я была всего лишь поверхностно-любопытной. Правда, когда писала текст, то была нереально вдохновлённой и богатой на русскоязычные изыскания. Прочёл про глаза и вены? Это я написала.
Дегустация началась. Запланировано на пробу было девять вин. Винодел, рассказывающий о них, был приятен и интересен. Сначала в ход пошли игристые вина, а именно брют. Я была приятно удивлена его ненавящим вкусом. Хоть он и был сух, но кислинка не щипалась, куксясь. Глоточки я делала маленькие, изучая напиток, поэтому мне даже подали ещё бокал, так как наливать было уже некуда. Я не торопилась, хотело сравнивать, возвращаться, выбирать. Позабавил момент, когда спросили, что понравилось больше дама, сидящая за одним столом со мной, сказала: оно холодное. Да, пожалуй, в летний зной именно этот фактор сыграл бы решающую роль.
Вскоре перешли к красивому нежно-розовому и тоже игристому. Да, аромат земляники, да, цвет, но, не моё, как многие до и после. Следовав совету винодела, я сначала разглядывала цвет напитка, пузырьки, затем разбирала на составляющие аромат, омывала рот и только после делала глоток, чувствуя послевкусие – эта эстетика привлекала и подкупала меня. Я чувствовала себя абсолютно на своём месте, там, где изыскано, там, где красиво, там, где сейчас не я.
Вино под названием Sevre в переводе Севастопольский регион поразило меня консистенцией. Словно в рот набираешь воду со слегка терпким вкусом. Аромат был – сыра с плесенью, для меня весьма волнующий и неожиданный именно от вина.
Попробовали вино, сделанное из сразу двух сортов винограда, а именно Каберне Совиньон и Саперави с ярким ароматом одного и вкусом другого. Выдержка этого вина была шесть лет. Аромат яркого чернослива с примесью гуталина был специфичен и не внушал мне любви, поэтому оно отправилось в слив – да, до высококлассного гурмана мне далеко, хотя сыры с плесенью уже заняли почётное место во вкусовых рецепторах, может, и до вина дойдёт.
Одно из вин насыщенного сливового оттенка тихое, пузырилось розовой пенкой, другое омывало стенки бокала гранатовой слюдой, ароматы груши, сливы, горячего дуба, сыров сливались и всё же были самодостаточны.
На столах стояли закуски в идее кусочков творожного сыра, долек мандарина и винограда, посыпанного сахарной пудрой. Пожалуй, раньше я бы засмущалась уже после одного кусочка, ведь у меня была бабушка, воспитанная при Союзе и соблюдающая строгие рамки: не бери ничего, не проси, не угощайся и вообще, дома сиди. Но, я не бабушка, к счастью, поэтому угощалась в удовольствие.
Наконец, дошёл черёд до тихого вина – очень, кстати, волнует это обозначение «тихое», звучит очень таинственно. Так вот дошёл до него черёд и только я успела вдохнуть верхние ноты аромата, как поняла – моё. Мускат. С ним у меня духи, спреи и невероятные летние дни, пропитанные солнцем и черноморьем. Даже в ненастный день, открывая микробутылёчек, ощущаешь лето и понимаешь, счастье будет, оно впереди, сказала бы я, но нет, оно внутри меня уже сейчас, ежемоментно.
Мускат был сладок и нежен, как хороший любовник, который знает, как вскружить голову и мягко довести до высот. Мускат был им в мире вина и довёл до абсолюта. В меру сладкий, в меру бархатный, в меру пьянящий, хотя сложно тут говорить о мере, когда в тебе уже бокалов семь.
Вскоре, дегустация подошла к концу. Это было прекрасно. Я ощущала лёгкое головокружение, всё же пузырьки и количество бокалов дали о себе знать. Каждый высказался, что ему понравилось больше, и гости засобирались по номерам. Все, кроме нашего стола. Я сидела, так как ждала даму, которая обещала подбросить меня на такси до дома, а она в это время общалась с виноделом, что-то расспрашивая и смеясь. Когда она вернулась обратно к нам за стол с тремя бутылками дегустационного вина, я поняла, что такси откладывается, а дегустация, вернее, уже откровенное питиё продолжается и набирает обороты.
Мой бокал наполнился с лёгкой руки дамы – Мускатом, до краёв. Кстати, она же принесла со стола винодела ещё тарелочку закуски. Её мама в это время заказала себе устриц и салат с морепродуктами. Алкоголь развязывал языки и мы болтали и болтали. В основном, о мужчинах. Дама поведала, что в её возрасте, а конкретно 40+, а она выражалась «все 50» у неё не было любовников старше 29 лет. Тут я уже удивилась, но так, с женским пониманием. Была история о том, как мужчина снял для них номер, но из-за того, что он не мог сверху из-за одышки, а снизу у него болела поясница, дама отправила его домой и оставшиеся дни провела в гостинице, отдыхая с дочкой. Смело и…правильно – по-женски.
Вскоре, её маме принесли блюда и мы начали общаться преимущественно с ней, так как мою собеседницу уже начало клонить в сон. С мамой мы обсуждали их участок, соседей и породистых собак, вечно выскакивающих за ограду. Так же я, имея обыкновение нравится людям, особенно пожилым, ненароком сыскала её расположение и часть салата, а конкретно морепродукты отошли мне. Что ж, приятно и, что немаловажно, сытно.
Алкоголь я уже не пила, ибо в бокале он закончился, впрочем, как и в бутылке, но его действие на себя ощущала более чем. Голова мутно кружилась, но, что любопытно, соображала я так же, как обычно – хорошо. Нюансы начались, когда алкоголь попросился наружу, что немаловажно естественным путём. Я встала из-за стола и поняла, что вот оно: испытание на прочность началось. Тело хотело шататься, я – нет. Поэтому, шла, строго ориентируя себя. В дамской комнате, сделав все дела и увидев себя в зеркале – рассмеялась. Это было настолько странно и неожиданно, что рассмеялась ещё раз. Ходила я таким маршрутом раза 3-4. Во время одного из походов я увидела мужчину в другом конце зала, играющем на трубе. Мне очень хотелось постоять, послушать, но, к сожалению, это был не тот момент. Всё-таки наслаждаться искусством нужно и можно без доп веществ в организме, по крайне мере для меня точно. На обратном пути к столику, дабы доказать, что я ещё совсем ничего такая, я остановилась возле ёлки и потрогала шарик, наиболее мне приглянувшийся. Возвращаясь сейчас, и анализируя эту ситуацию, я понимаю, что сделала бы это в любом случае. За столом меня ожидал приятный сюрприз: треть лавандового эклера. Могу сказать, что, пожалуй, это был вкуснейший эклер из попробованных мною ранее, к тому же, кремом он был набит под завязку. Кстати, именно из–за недостаточного наполнения я особо не люблю именно этот вид десертов. Я заказываю сладость и есть хочу её, а не тоскливо созерцать снаружи на внутрянку хлебной пустоши.
Пока мы трапезничали и болтали, ко мне ехал мужчина. Периодически я писала ему, сначала, что я напилась, затем, просила забрать, говоря, что «я в жопу пьяная», спустя минуту, видимо, обдумав, писала что «ну, может, не в жопу, но прилично» и завершились эти метания тем, что я вернулась к первому варианту. Удивительно, что всё было написано чётко и без единой ошибки, кроме, конечно, похабных выражений, но они в жизни присутствуют и так, поэтому, ничего страшного.
Мы спустились на лифте, как оказалось, он всё-таки был и вышли на улицу. Там я бросилась в объятия мужчины, а дамы заняли собой заднее сиденье. Пока ехали одна из них начала икать, мне от этого стало очень смешно, хотя, думаю, критика у меня была достаточно снижена что бы смеяться над чем угодно. В процессе поездки, дамы делились тем, что как они счастливы, познакомившись со мной, на что им мой спутник ответил, что испытывает то же самое сразу со дня знакомства. Мне это было известно, но, то, что он это обозначил, было невероятно приятно.
Высадив дам, и немного понаблюдав за их нетвёрдой походкой, мы поехали дальше. Мне очень захотелось домой, к маме. Обычно, люди стараются избегать того, что бы показываться родителям в неприглядном виде, я же настолько доверяла маме, что готова была рискнуть, хотя, вид у меня был весьма и весьма приглядный. Поднимаясь, отчего-то ступеньки начали бродить в разные стороны, благо, мужчина меня поддерживал, хотя, может, оттого, что он меня поддерживал женское тело в моём воплощении, и дало слабину.
Дома мама посмеялась, выслушала и накормила. Покушав, я осознала, что есть смысла не было, так как пропал вкус, как собственно, и чувство насыщения.
В процессе общения, мама рассказывала вещи…болезненные. Они грузили. Сначала я хотела остановить рассказ, думала, что не смогу вспомнить потом, но, как оказалось, я себя недооценила. Я помнила всё и тогда и на следующие дни после.
Отужинав, мы с мужчиной прокатились на мероприятие, которое позиционировалась дискотекой, но ею не являлось. Прошлись по залу, под шушуканье каких-то девчонок и удалились.
Дома всё было более чем прекрасно, уютно и комфортно. Ночь не удалась. Конкретно это эффект мне не понравился от слова совсем – бессонница. Зато утром, проводив мужчину, защищать границы РФ я отправилась гулять. Учитывая, что подъёмы раньше 12 для меня подвиг, то прогулка в 8 утра – подвиг под грифом героический. На прогулку взяла воду с лимоном, так как жажда одолевала, но по итогу я так и не сделала ни глотка, так как ради пижонства на бутылку из-под Фрутоняни я вкрутила прозрачную массивную крышку, предварительно снятую, но, судя по всему, не качественно отмытую после шампуня. А так как выдыхать пузыри после пития не входило в мои планы, то от идеи пить в целом пришлось отказаться. В процессе прогулки я наслаждалась вновь и всем, впрочем, моё обычное состояние.
Такой вот день/вечер/ночь/утро. Такой опыт. Такая я.
